Глава 15
– А все прошло лучше, чем я думала, – заявила я, как только Эммори впустил меня в мои покои. Гита и Уиллимет стояли у широких окон в дальнем конце комнаты, а Стася улыбнулась мне и присела в реверансе. Они спустились на землю первыми, чтобы проверить безопасность помещений и подготовить их. Я немного удивилась, что Эммори не отправил с ними Зина – вместо него пошел Индула.
– Погода налаживается, ваше величество. Не хотите ли чаю? – спросила Стася.
– Если принесешь, то, наверное, выпью, – сказала я.
– Вы думали, в нас будут стрелять, ваше величество? – спросил Зин.
Я ткнула его в плечо.
– Разве что в тебя, тогда и я бы пальнула… Нет, я ждала холодной формальной встречи, – я нахмурилась, – а не шуток и подобной фамильярности.
Я пересекла комнату, оперлась локтями на подоконник и принялась изучать город в отдалении. Большую часть путешествия я провела раздумывая, что сказать Трейсу, а теперь все мои речи казались формальной ерундой.
– Что ты об этом думаешь?
Эммори пожал плечами.
– Он был вежлив, ваше величество, искренне рад вас видеть. А еще вел себя расслабленнее, чем во время последнего звонка.
– Альба?
– Я согласна, ваше величество. Никакого напряжения ни со стороны короля, ни со стороны его свиты.
Я отвернулась от окна и посмотрела на Зина.
– Зин, а ты что скажешь?
– Охрана тоже спокойна… и высокомерна. – Остальные закивали, соглашаясь с ним.
– Я тоже так думаю, ваше величество, – заговорила Альба. – Они не злятся, но… – она нахмурилась, – не могу подобрать точного слова, высокомерие подойдет не хуже любого другого. И они расслаблены даже тогда, когда не знают, что мы на них смотрим.
– Интересно. Гита?
– Мэм? – Она дернулась, зацепив роскошную вазу. Я поймала ее левой рукой и поставила обратно на лакированную подставку.
– Гита, что ты об этом думаешь?
– Меня там не было, мэм.
– Мы почти никого не видели, ваше величество. – Не успела я и слова сказать, как в разговор влез Индула, покосясь на Гиту. – Его люди действуют вполне эффективно, но разговаривать с нами не хотят. Наверное, Стася преуспела больше, потому что она красивее меня.
Горничная вспыхнула, а Индула улыбнулся.
– Да какой уж тут успех, ваше величество… – пробормотала девушка.
Мы все рассмеялись.
– Королевский камердинер – суровый старик, который со мной едва поздоровался. Молодые лакеи держатся осторожно, но кое о чем все-таки проговорились. Король очень громко спорил с матерью перед отъездом.
– О чем?
– Подробностей не знаю. Думаю, и они не знают, мэм, но постараюсь выяснить, – ответила Стася. – И хотя правительство все отрицает, саксонский народ считает, что это их войска захватили Канафи.
– Правда? – Я обменялась взглядами с Эммори. – Ну и откуда у них эта идея?
– Хороший вопрос, ваше величество.
Я взмахнула рукой.
– Ладно, все свободны. Мне нужно подготовиться к ужину. Гита, задержись на минутку.
Все вышли, а Стася ретировалась в спальню. Гита виновато склонила голову.
– Прошу прощения, ваше величество.
– Я полагаюсь на своих людей. Вы должны замечать то, что я могу упустить. Пожалуйста, будь внимательнее в следующий раз.
– Да, мэм, – Гита поклонилась.
– Можешь идти. – Я подождала, пока она вышла, и заговорила с Эммори. – Я хотела бы довериться Трейсу, но что-то не так, не могу объяснить, просто чувствую. Вопрос вот в чем: если саксонцы как-то причастны к недавним событиям, знает ли об этом Трейс?
– В лучшем случае, ваше величество, здесь замешан кто-то из его правительства, а король ничего не знает. В худшем – он сам принимал в этом участие.
– Какой же ты пессимист…
– Вы мне за это и платите.
Я закатила глаза.
– Иди проверь, не набит ли сад потенциальными убийцами, экам. Я надеюсь получить от ужина удовольствие.
– Разумеется, ваше величество.
* * *
Я пришла в сад раньше Трейса и Ивана. Хотя солнце Красного Утеса уже зашло, весенняя ночь благоухала всевозможными ароматами. После индранской зимы это было особенно приятно.
Сам садик оказался очень милым. Стол накрыли в маленькой беседке, окруженной какими-то фруктовыми деревьями в цвету. Нежные лепестки отливали радугой в свете фонарей, а их сладкий запах напомнил мне о модак.
Эти сладости обожала моя младшая сестра, и при мысли о ней у меня кольнуло сердце. Через несколько секунд я встряхнулась.
– Пас понравились бы эти деревья, Эммори.
– Моей матери тоже, ваше величество. – Он коснулся ветки, и свет затанцевал среди цветов. – Она любит все яркое, – улыбнулся он. – Именно этим отец и привлек ее внимание. По крайней мере, так она рассказывает. Он же утверждает, что дело было в его интеллекте.
Я засмеялась.
– Ты бы тоже понравился Пас.
Эммори не ответил. Плечи его неуловимо напряглись – в саду появился кто-то еще. Моя улыбка, когда я повернулась, была почти искренней.
– Трейс.
– Хейли! – Трейс шел по каменной дорожке, раскинув руки, как будто мы были старыми друзьями. Двигался он невероятно энергично. Стиснув мои руки, он поцеловал меня в щеку. – Отлично выглядишь, – он улыбнулся и подмигнул мне.
Для ужина я выбрала черные брюки и изумрудно-зеленый пиджак. Единственное сари, привезенное Стасей, я уже надевала на первую встречу. Кроме него в моем багаже была моя обычная полувоенная одежда и несколько сальвар-камиз. Трейс нарядился в идеально белую рубашку и серые брюки. Он немедленно закатал рукава, и я изумленно фыркнула.
– Что? – удивился он.
– А что скажет на это твой камердинер?
Трейс опять улыбнулся, и вокруг глаз у него появились морщинки.
– Хьюберт просто вышел из себя, ведь я отказался от сюртука, жилета и всех его кошмарных галстуков. Императрица, мол, подумает, что я сущий варвар, – он засмеялся. – А тебе разве не приходится спорить со слугами?
– Они быстро учатся. – Я подхватила его под руку и потащила в глубь сада. – Могу подсказать пару приемов.
В этот раз в смехе Трейса послышалась грусть.
– Разве что в следующей жизни. Воцарится настоящий хаос, если я вдруг начну вести себя как…
Оценив неловкую паузу, я не удержалась от подколки:
– Как контрабандист?
Трейс покраснел до корней волос и закрыл лицо рукой. Я ощутила слабый укол вины, но тут его плечи затряслись от едва сдерживаемого смеха.
– Хейлими, саксонцы не готовы к таким, как ты!
– Если тебе станет легче, я уверена, что Индрана тоже ко мне не готова. Но она справляется. – Я оглянулась. – А вот и ужин принесли.
Я позволила Трейсу отодвинуть мне стул и с благодарной улыбкой опустилась на сиденье. Мужчина в белой куртке подкатил к столу тележку.
– На Красном Утесе недурные вина, – Трейс изучал содержимое тележки, – или ты предпочтешь виски?
Я удивилась, но не подала виду.
– Вино подойдет, спасибо.
Трейс налил два бокала. Эммори внимательно осмотрел мой, и я пожала плечами:
– Мой экам очень щепетилен насчет таких вещей. Прости его.
– Ах да, понимаю… Продолжайте, экам, я и не думал вам мешать.
– Все чисто, ваше величество, – сказал Эммори, вручая бокал Уиллимет. На время поездки ей было неофициально поручено пробовать мою еду. Она отхлебнула вина, протерла бокал салфеткой и вернула его Эммори.
Наконец бокал достался мне, и я отсалютовала им Трейсу.
– За мир.
– За мир и семью, – ответил он.
Я запила комок в горле глотком вина и улыбнулась Эммори, когда он вручил мне тарелку. Мы принялись за еду – блюдо из риса с курицей и острым перцем отлично сочеталось с вином.
Трейс куда лучше, чем я, поднаторел в светских разговорах и теперь развлекал меня историями о своих младших братьях. И все-таки он немного нервничал: то постукивал пальцами по стулу, то дергал ногой.
– Жаль, что мы не можем просто решить все проблемы за ужином и вином, – сказал он.
Откинувшись на спинку стула, я вертела бокал в пальцах, обдумывая ответ.
– Боюсь, это необходимое зло. На кону стоит столько жизней, что два человека не могут принять такое решение.
– Хейли, ты меня разочаровываешь. Судя по тому, что я слышал о твоих подвигах вдали от дома, ты предпочитаешь решать все сама. Какой смысл быть правителем, если ты не правишь своим народом? – Он поднял бокал.
– Не верь слухам, – ответила я с улыбкой и отпила вина. – Благоразумнее, пожалуй, будет прислушаться к людям постарше и поумнее, особенно в таких важных вопросах. Так поступают хорошие правители.
Точнее, они вообще прислушиваются к другим. Хао, например, никогда не обращал внимания на возраст человека.
– Да, наверное, – он отмахнулся, – никогда об этом не думал.
Я подавила внезапное раздражение, напомнив себе, что воспитание Трейса сильно отличалось от моего. Неудивительно, что он считал свои взгляды единственно верными.
– Кроме того, – я улыбнулась, – нам столько всего нужно обсудить, что вдвоем мы просто не справимся. Одна только Канафи – крепкий орешек.
Трейс посмотрел куда-то налево, и у меня упало сердце. Он сделал вид, что просто ставит бокал на стол, не торопясь с ответом.
– Да, мерзкое дельце. Мои войска в твоем распоряжении, Хейли, если ты захочешь наказать наемников, которые это сделали.
– Это очень мило с твоей стороны. – Вино вдруг стало горьким, и я поставила бокал на стол. – Но думаю, мы сами справимся с этим. – Я не стала показывать ему зубы. – Прости меня, Трейс, но я пойду спать. От этого вина у меня разболелась голова.
– Очень жаль, – он встал.
– Мне тоже. Я ожидала большего. Спокойной ночи, Трейс, – я кивнула ему на прощание и вышла из сада в сопровождении Эммори.
«Он знает, Эммори, знает обо всем, клянусь Шивой».
«Мне жаль, ваше величество. Вы хотели, чтобы было наоборот».
«А знаешь, что хуже всего? – Я не замедлила шага, когда мы свернули за угол. – Он предложил мне виски».
«Я заметил».
«С момента возвращения я пью его только у себя в комнате».
«А раньше вообще не пили».
Я кивнула.
«Портис пил, но мне было плевать. Мы вообще редко пили на публике. Хао говорил, что нельзя показывать врагам свою слабость, а алкоголь он считал слабостью».
Посмотрев на Эммори, я поняла, что он вспоминает все случаи, когда я пила виски, и кто присутствовал при этом. Я занималась тем же самым. Список вышел небольшим, и я доверяла почти каждому человеку из этого списка.
А это значит, что либо кто-то из моего ближнего круга меня предал, либо Трейс каким-то образом внедрил своего агента достаточно близко, чтобы тот заметил подобную мелочь. Я не верила, что Хао мог кому-то рассказать обо мне и Портисе. Мне вообще не нравился ни один вариант. Если Хао теперь против меня, то я не отмоюсь от всего, что он может рассказать.
– Мне это не нравится, ваше величество.
Я пинком распахнула дверь своих покоев.
– Мне тоже, Эммори. Мне тоже.
