ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ,
в которой кадетки строят романтические планы, а магистры возвращают в Беленгор разбойника и устраивают военный совет
— Сегодня мы, к сожалению, уже ничего не успеем сделать, — мягко объявила Бетрисса, с сочувствием поглядывая на Дору и Кати. — Солнце уже почти село, а работы много, к ужину веселиться и танцевать просто не останется сил. Вы же не хотите сидеть на самом главном своем празднике смирно, как старушки? А помощи Годренса и магов ждать не приходится, они беседуют с королевой уже два часа и, судя по всему, договорятся не скоро.
— Ей очень нелегко решиться на такой шаг, — поддержала старшину Олифания, сбежавшая с совещания еще полчаса назад.
Спокойно выпить чаю, как объяснила она кадеткам. А на самом деле — устав разрываться между более чем тридцатилетней дружбой с Зантарией и пониманием правоты магистров. Судьба, вернее, злая воля неведомых мощных врагов завела королеву в тупик, и решение, предложенное незваными гостями, было единственным способом избежать потерь и сохранить мир в стране, уставшей от гражданской войны, развязанной герцогом Донгерским.
— А кому было бы легко? — рассудительно вздохнула Дора. — Ее ведь после этого будут осуждать все кому не лень. Она и так нарушила несколько главных законов.
— Фанья, — вежливо постучав, заглянул в гостиную Майзен, — тебя вызывает ее величество. А к вам, ваши светлости, сейчас придет советник Шаграйн.
— Как-то не нравится мне этот визит, — проводив взглядом стремительно упорхнувшую наставницу, задумчиво пробормотала Бетрисса.
— Почему? — изумилась Кателла. — Он же знает, что мы волновались, вот и решил с нами поговорить, успокоить.
— Тебе самой еще не смешно, Кати? — вздохнула Октябрина. — Когда это его волновало наше мнение?
— Но тогда мы с ним враждовали, — уперлась маркиза Зайбер, — и считали его злым и безжалостным.
— Мы думали так, как он хотел, — мягко поправила ее Бет, — и это помогало нам в обучении, придавало сил и азарта. Я только теперь начинаю понимать… Тсс!
— Добрый вечер! — В проеме распахнувшейся двери стоял граф Дирард Шаграйн собственной персоной.
И ни малейшая деталь в его облике не выдавала, где и в каком состоянии он находился всего несколько часов назад. Кружево белоснежной рубашки выгодно оттеняло смуглость спокойно-насмешливого лица, темно-зеленый замшевый костюм сидел безупречно, стянувший гибкий торс широкий пояс украшал лишь кинжал в простых ножнах, а правая рука небрежно постукивала по начищенному сапогу хорошо всем знакомой тросточкой.
— Добрый вечер, — вразнобой опасливо выдохнули кадетки.
Такой советник не вызывал никакого желания жалеть его, расспрашивать о произошедшем или просто справляться о здоровье. Он снова был язвительно-холоден, далек и неприступен, как горная вершина.
— Я пришел объявить вам решение тайного совета, — граф направился к окну, сел спиной к нему на стул, сразу превратившись в четко вырезанный на фоне закатного неба темный силуэт, — так как это напрямую касается ваших судеб. Но сначала хочу пояснить, для чего мы вообще собрали вашу команду. Королеве нужна была защита, покушения на нее совершались все чаще, и ни за кого из приближенных к ней дам и фрейлин, кроме Олифании и Саэлены, нельзя было поручиться. Вы должны были стать щитом, живой стеной, и именно поэтому Годренс защитил вас всеми возможными способами. Можете сказать, что так использовать фрейлин некрасиво и безнравственно, но вы изначально считались кадетками и подписали очень выгодный контракт. Да и опыт монахинь, обучившихся в монастыре Святой Тишины особым умениям, наглядно доказывает, насколько больше шансов выжить у девушек, постоянно помнящих о бдительности и знающих несколько надежных приемов защиты.
— Мы давно все это поняли, — строго произнесла Бетрисса, — ни о чем не жалеем и никого не упрекаем. Так что там решил совет?
— Мнения разделились. — Голос советника стал еще суше и официальнее. — Из-за заговорщиков, готовящих свержение королевы, ее величеству придется срочно вернуться в столицу, и она категорически не желает брать вас с собой. Но и отправлять вас в ваши родные дома тоже нельзя. Как считают магистры, там и вашим ближайшим родственникам сейчас жить опасно, поскольку враги начали похищать заложников. Поэтому их скоро доставят сюда, и пока всех злодеев не выловят, вам придется жить здесь вместе с домочадцами. Но те из вас, кому этого почему-либо не хочется, могут отправиться в горный замок. И еще один вопрос вы должны решить прямо сейчас. Королева обещала Доре и Кати свадьбу. Если вы желаете, торжество состоится здесь и сегодня, а если такая спешка вас не устраивает — тогда завтра в горном замке. Королева не желает, чтобы присутствовали не посвященные в ее тайны люди, и ваши родичи должны считать, будто ритуал состоялся несколько дней назад.
Разбойник смолк, и некоторое время в гостиной властвовала тяжелая, тревожная тишина.
— У нас есть время посоветоваться? — первой нарушила ее Дора.
— С кем?
— С мужем, — гордо вскинула голову княгиня. — И с сестрами, конечно.
— Минут пятнадцать, не более, если хотите, чтобы торжество состоялось сегодня. — Разбойник гибко поднялся со стула и стремительно покинул комнату.
— Что случилось? — почти в тот же миг появился рядом с женой встревоженный дроу.
— Год, прости, — виновато смотрели на него синие глаза жены, — но он дал нам всего пятнадцать минут, чтобы посоветоваться с тобой.
— О чем? — Маг окинул быстрым взглядом ошеломленных кадеток.
— О празднике и о том, где нам жить, — поспешила сообщить нетерпеливая Кателла и тут же смущенно призналась: — Я, конечно, очень соскучилась по родителям, но они непременно потребуют, чтобы я проводила с ними несколько часов в день, и начнут бесконечные расспросы и поучения. А если попытаешься улизнуть — сильно обидятся. Да и младшая сестрица у меня — просто смерч в юбке.
— Наша маменька будет счастлива нас видеть, — вздохнула Августа, — и назойливых расспросов устраивать не станет. Но она так устает с младшими… мы всегда сами стараемся ей помочь. А отец нас и не заметит, да и не представляю я, как можно увезти его от любимых собак и соколов. Но если мы решим ехать в столицу вместе с королевой, то лучше уходить до приезда родителей, чтобы не расстраивать сестер нашей новой внешностью.
— А если представить, как изумятся наши родственники, обнаружив произошедшие с нами перемены, и начнут дружно их обсуждать, — ехидно усмехнулась Октябрина, — то становится предельно ясно, что допускать этого нельзя ни в коем случае. Иначе нас будут пытать по одному и всех вместе.
— Мы об этом думали, — вздохнул Годренс, — и магистры пообещали бросить на ваши семьи заклинание легкой рассеянности, если вы захотите остаться тут вместе с ними.
— Как интересно, — прищурилась Бет. — А еще какие варианты вы обсуждали?
— Я думаю, Фанья надеялась, что в этот раз мы не захотим подчиниться королеве, — внезапно заявила подругам молчавшая до сих пор маркиза Дарве Ульгер. — Ведь иначе ей во дворце даже погулять или чаю выпить будет не с кем. Не с камеристкой же везде ходить? Тогда все придворные сразу зададутся вопросом, откуда у простой, пусть даже преданной служанки такие привилегии?
— Год? — уставилась в лицо мужа княгиня. — Ты тоже так считаешь?
— Скажи нам все как есть, — поддержала ее Бетрисса. — А дальше мы уж сами разберемся.
— Маги плато обещали проверить всех придворных дам, которые будут сопровождать королеву в столице, и повесить на них заклинание верности. Но после него они не станут королеве ни помощницами, ни защитой, — неохотно произнес маг. — И следить за всеми, кто попытается бросить на королеву заклятие или зелье, тоже не смогут. Особенно те, кто не испытывает к королеве истинного сострадания и преданности. Заклинание верности сродни рабской печати, и чем оно сильнее, тем больше противится ему вся человеческая сущность. Поэтому на самые важные собрания и приемы вместо фрейлин будут ходить под чужой личиной магини с плато. Но и тут не все просто: они не знают наших правил и наверняка будут допускать ошибки и промахи.
— А если представить, чьи на них будут личины, — желчно фыркнула Августа, — то можно не сомневаться, сколько нового мы узнаем сами о себе, после того как вся эта заварушка закончится. И еще я хочу вас попросить — намекните кто-нибудь маркизу Дарве Ульгеру, что он не получит отказа, если немедленно попросит моей руки. Свадьбу я хочу сегодня, и это не простой каприз. Тут красиво, просторно, тепло, и если магистры сэкономят магию на переходе в горный замок, то можно будет попросить их помочь Годренсу сделать все приготовления и платья.
— Ты права, — поддержала сестру Октябрина. — Лучше совершать собственные ошибки самой, чем потом зеленеть от досады за чужие, сделанные под твоей личиной. Я тоже еду во дворец.
— И я, — согласно кивнула Бетрисса. — Тайвор ни за что не откажется от возможности помочь королеве, а мое место рядом с ним. Ну и с ней, разумеется.
— А мое — рядом с Годом, — чуть покраснев, уверенно заявила Доренея, одарив мужа нежным взглядом. — И королеве рядом с нами будет легче и спокойнее.
— Все правильно, — Кати от нетерпения вскочила с кресла, — и я так думаю. Ительниз тоже поедет во дворец, и значит, я еду с ним. А ты, Тэри?
— Ну разве я могу остаться здесь без вас? — улыбнулась маркиза. — Тем более мой брат будет там.
— Значит, решено, — подвела итог Бетрисса. — Год, сообщишь наше решение королеве или мне самой к ней сходить?
— Никуда идти не нужно. — В сопровождении верной Олифании в распахнувшуюся дверь решительно вошла королева, и кадетки поспешили вскочить с мест. — Спасибо, я все видела. И простите за неподобающий королеве поступок, но мне очень важно было знать ваш собственный выбор. Брать с собой кого-то из вас вопреки вашему желанию я не имею права. И еще. Если кому-то станет страшно или трудно, стоит только подать знак, и маги немедленно отправят вас в замок. А сейчас я хочу задать вопрос герцогине Августе Сарнской. Сегодня утром маркиз Карлант Дарве Ульгер попросил у меня твоей руки, и я пообещала подумать. А теперь приняла решение и хочу спросить. Августа Сарнская, желаешь ли ты стать женой маркиза Карланта Ульгера?
— Да… — хрипловато прошептала герцогиня, покраснела и тревожно оглянулась на старшую сестру: — Окти, ты не обидишься?
— Дурочка, — Октябрина уже стояла рядом с ней и вытирала своим платочком неведомо когда сорвавшиеся слезинки, — я за тебя так рада! Карл очень хороший, просто замечательный, хотя мне казалось, он будет думать значительно дольше. Но теперь вы непременно будете счастливы.
Последние слова она шепнула сестре на ушко и подавила невольный вздох. Она могла бы тоже встать сегодня перед алтарем Элторны, и даже горячо влюбленный жених имелся. И, возможно, раньше, всего пару месяцев назад, она и приняла бы его ухаживания. Пусть без особой радости, рыжие мужчины ей никогда не нравились, поскольку напоминали конюха, обладавшего буйной огненной шевелюрой и неискоренимой страстью к длинным трубкам.
— Наш экипаж все узнают издали, по развевающимся пламенным прядям и столбу дыма, — бледно улыбаясь, шутила их матушка, не имевшая ни сил, ни желания бороться с привычками упрямца.
Да и уволить его не могла, зная, как непросто будет найти другого работника, согласного за маленькое жалованье выполнять все работы на конюшне и сидеть при надобности на скамейке кучера.
— Октябрина, — королева со скрытым участием смотрела теперь на старшую из герцогинь Сарнских, — твоей руки у меня тоже просили, но я сочла необходимым повременить с ответом. Как ты считаешь, правильно ли твоя королева поняла твое желание?
— Да, ваше величество, — присела в церемонном реверансе Окти. — Вы просто читаете в моей душе. Я пока не готова связать себя священным союзом, и вообще чувствую себя слишком молодой для такого серьезного шага. Боюсь, мы с маркизой Дарве Ульгер относимся к самым взыскательным и неуступчивым невестам и сегодня просто порадуемся за подруг.
— Ваше решение для меня непреложно, — пристально глянув на строгое, как у Элторны, лицо Тэрлины, твердо пообещала Зантария. — И тогда мой последний вопрос к герцогине Лаверно. Бет, твоя свадьба была по доверенности, а праздника у тебя и вовсе не было. Тайвор считает это несправедливым и поручил мне узнать, согласна ли ты лично пройти свадебный ритуал?
— А у меня он спросить не мог? — буркнула Бет и обезоруженно развела руками. — Ну как я могу отказать мужу, если он желает устроить мне праздник? Конечно, согласна.
— Тогда принимайте магиню Лэйтану, она займется вашими нарядами. — Годренс отправил куда-то письмо, нежно поцеловал жену и подал королеве руку. — Ваше величество, нас ждут магистры.
Бетрисса дождалась, пока за ними растает туман портала, и, помня, что за ними могут подглядывать, тайком нашла взглядом воспитанницу, опасаясь увидеть ее полные слез глаза и искусанные от обиды губы. Лично она, Бет, обязательно чувствовала бы себя обойденной и глубоко несчастной.
Однако Тэри с мягкой, понимающей улыбкой слушала что-то азартно шептавшую ей Кателлу и вовсе не собиралась ни рыдать, ни убегать в свою спальню.
«Похоже, Фанья права, пережитые страдания сделали девочку намного взрослее и мудрее», — незаметно вздохнула Бетрисса, но почему-то понимание этой истины вызвало у нее печаль, а не радость, как должно бы.
