Глава 5
Стать мессией
– Ты спятил! У тебя что, совсем головы нет?! Сказано же было – отсидимся по-тихому, чтобы никто ничего не пронюхал! А теперь что?! Весь уровень взбаламутился, все нашей крови жаждут!
– А что толку отсиживаться? Или у тебя какой-то план есть?
– План всегда найдется! Меня, может, вытащить отсюда хотят… Проклятье – я не должен перед тобой отчитываться! Кто ты вообще такой?! Или впрямь вообразил себя здешним идолом?!
Крэйг метался по хижине, как рукокрыл в пещере. В доме они остались вдвоем – Дед с внучкой перебрались к соседям, не смея теснить «мессию» и его «апостола». Книжник уже успел пожалеть о своем интуитивном порыве – подыграть хозяевам приютившего их дома. Товарищ по несчастью не оценил инициативы спутника. И, похоже, дело было даже не в том, что ему не понравилась идея сыграть в «мессию» и его спутника. Просто ситуация вышла из-под его контроля. Крэйг считал себя главным в их маленьком отряде, и его взбесило то, что этот «чумазый» с отшибленной памятью принял решение самостоятельно, не посоветовавшись с ним, главным. Книжник пытался оправдаться, утверждая, что действительно хотел посоветоваться – только рыжая девчонка еще раньше умудрилась сбежать и растрезвонить обо всем местным. Так что они поставлены перед фактом. И теперь остается одно: не разочаровать последователей культа Упавшего с Небесной Тверди.
– Я не думаю, что им прямо наша кровь нужна, – осторожно проговорил Книжник. – Мы же для них вроде как святые…
Крэйг злобно расхохотался:
– Да уж, как же, святые! Неужто ты не понял – тебя обманули, обвели вокруг пальца, обдурили, как дурачка. Хотя ты дурачок-то и есть. Нельзя было тебя оставлять одного…
Крэйг осторожно выглянул наружу через щель в двери. Раздраженно крякнул.
– Ну, что там? – спросил Книжник.
– Да ничего! – огрызнулся Крэйг. – Толпа собралась. Ждут, когда ты им чудо явишь!
– Что? – не понял Книжник. – Какое еще чудо?
– Или что там положено по их суевериям – откуда мне знать?! Я не спец по чумазым, мое дело – оборона Термитника. А их дело – черную работу делать, а не сказки сочинять!
– Это для нас сказки, а для них – вера.
– Ересь это, а не вера! – с неожиданным жаром выпалил Крэйг. – Вера в Приказ – вот единственно правильная вера! И иной быть не может! Все остальное – выжечь каленым железом. Так говорят Матери, а их слово – закон! Или об этом ты тоже забыл?!
– Да, – глядя в глаза Крэйгу, солгал Книжник. – В голове – как туман будто. Но что-то начинаю вспоминать. Матери, Приказ…
В этот момент Книжника осенило – как будто лопнула в голове перепонка, отделявшая вопросы от ответов. Этот парнишка просто не ассоциировал обитателей Дна с такими, как он. Местные вроде даже людьми для него не были, и он даже представить себе не мог, что у жителей нижних уровней могут быть чувства, желания, мечты. «Чумазые» были для него материалом для отработки боевых навыков, удобрением, на котором произрастает еда и все, необходимое для функционирования единственно «правильных» оборонных уровней Термитника. Это было непривычно, странно и даже страшновато. И самое поганое – все это неприятно напоминало устройство Кремлевского общества, правда, не в таких уродливых формах. В Кремле тоже было подобие кастового общества, в котором практически исключался переход из рабочих сословий в боярские и уж тем более – в исключительно замкнутую касту ратников. Причем деление здесь было не формальным даже – оно проходило на генетическом уровне. Ибо только ратники обладали особым Д-геном, наделявшим их исключительной силой и ловкостью. Утешало одно: в Кремле сословия все-таки пересекались в жизни и уж точно – не угнетались впрямую одно другим.
Здесь же все было гораздо жестче. Социальные барьеры явно прошлись и по мозгам, и у Крэйга, похоже, начинали сдавать нервы. И чтобы дело сейчас не кончилось бедой, следовало брать инициативу в свои руки.
Книжник поднялся с лавки, направился к двери. Курсант вскочил как ошпаренный, схватил его за руку:
– Куда ты?!
– Надо поговорить с местными, – тихо, но решительно сказал Книжник.
– И что ты им скажешь?
– Не знаю. Но сказать что-то следует. Они ждут.
Силой высвободив руку, Книжник толкнул дверь. В лицо ударило ярким, почти что солнечным светом – похоже, светильники врубили на полную мощность. Уж не по поводу ли его, Книжника, «явления» народу?
Когда глаза привыкли к свету, стал виден и сам «народ». И тут уж парень ощутил настоящую панику.
Он явно погорячился. Трогательная миловидность маленькой хозяйки подземной хижины еще могла ввести в заблуждение. Но уже мрачный облик деда должен был насторожить опытного бродягу – и подготовить его к теперешней встрече.
Впрочем, пустое. Подготовиться к подобному невозможно.
Перед ним, рассевшись на земле широким полукругом, нависая над сидящими и пытаясь пролезть между стоявшими в первых рядах, поджидала толпа чудовищ. Таково было первое впечатление. Судорожно выдохнув, Книжник мысленно приказал себе успокоиться и попытался убедить самого себя, что это просто уродцы – как будто это что-то меняло. Самый разумный довод, как и бывает, пришел последним: это муты. Самые обыкновенные мутанты. Люди, которым не повезло с генетикой. Постъядерный мир породил множество монстров, изуродовав все живое на многострадальной планете. И люди не стали исключением. Еще бы – они ведь и были виновниками всех бед.
И, вроде бы, пора уже привыкнуть ко всем этим нео, шамам, вормам, руконогам, претендующим занять место человека на Земле – но, оказывается, привыкнуть к такому невозможно. И дело не в этих ужасных, искореженных, деформированных, как пластилин в руках, лицах. Никакие клыки и налитые кровью глаза не страшны, если они не принадлежат… людям. Нет ничего страшнее человеческого лица – если над ним поработал маньяк и безумец.
Помимо лишенных симметрии одноглазых, трехглазых, беззубых, зубастых, начисто лишенных места для мозга или, напротив, гипертрофированных черепов всех возможных форм и размеров, здесь были клешни, когти, щупальца, хвосты, шерсть и чешуя – и все это издавало вонь разложения.
Пожалуй, именно такая делегация должна встречать грешников на пороге Ада. Есть повод задуматься: а не оказался ли он на этой глубине в самой Преисподней?
Наверное, он так и стоял бы как истукан, вытаращившись на эти порождения свихнувшихся генов. Если бы не услышал знакомый голос:
– Вот он, Упавший с Небесной Тверди! Видите? Я говорила правду!
Только сейчас Книжник заметил среди чудовищ маленькую рыжеволосую хозяйку хижины. Первым порывом было броситься вперед – вытащить ее из лап монстров. Да только девочка отнюдь не выказывала беспокойства. Напротив, лучилась гордостью от того, что именно ей принадлежит «открытие» этого самого «рухнувшего с неба».
Взгляд быстро отметил еще несколько детей и подростков – вполне нормальных, без всяких признаков мутаций. Тут же сами собой в голове защелкали, складываясь из разрозненных звеньев, логические связи.
Мутации старших поколений необязательно отражаются на младших – элементарные законы генетики. В подтверждение этой догадки в толпе монстров мелькнуло еще несколько вполне здоровых с виду лиц. Если, как рассказывал Крэйг, сюда, на Дно, сбрасывают человеческий «брак», мусор, то, что не пригодилось тем, кто вершит судьбы Термитника. И никто не думает, о том, что происходит на этом самом Дне. А тут, похоже, все не так, как видится наверху. Даже в самой ужасной обстановке разумные существа в состоянии организовать жизнь, создать даже некое подобие быта, удобств и даже собственной культуры. Религии, черт побери! Парадоксальным образом «жизнь на дне» самоорганизовалась не благодаря, а вопреки власть имущим этого мира.
О них просто забыли.
Иначе не объяснить появление этих беззаботных детей с открытыми взглядами, которые понятия не имеют об ужасах, творящихся над и под ними. Маленький оазис умиротворения и спокойствия был настоящим вызовом своему злобному и беспощадному окружению.
Мысли об этом несколько взбодрили Книжника. Он нашел в себе силы прямо поглядеть в глаза мутам, терпеливо ждущим от него откровений. Главное теперь – не обмануть их ожиданий.
– Некоторые из вас считают меня особенным, – заговорил парень. – Возможно, вы и правы – я ничего не знаю про себя… – он осекся. – Точнее, не помню – откуда я, как оказался на вашем уровне. Не знаю даже наверняка, как меня зовут…
Ряды монстров пришли в движение – как будто заколыхался лес из ночного кошмара с его корягами, лешими, хищными тварями. Подчеркивая это ощущение, меж мутами пробежал тихий шелест – то ли шепот, то ли звук от трения всех этих уродливых тел, конечностей, шерстинок и чешуек. В этот неприятный звук вклинились и человеческие голоса:
– Это он…
– Точно – он…
– Упавший…
– …с Небесной Тверди…
Немного ободренный тем, что его попросту не разорвали на части, как лжеца и самозванца, Книжник продолжил:
– Можете называть меня и так – но я не знаю, чего вы от меня ждете и чем я могу помочь вам…
– Помоги нам выйти к Свету, – тихо произнес чей-то хриплый голос.
Книжник изо всех сил таращился в толпу, но так и не разобрал, кто говорил. Даже думать не хотелось, что звук шел из зубастой пасти существа, больше напоминавшего рептилию, чем человека.
– К Свету… – зашелестели голоса.
– К Свету… к Свету…
– Выйти к Свету? – немного растерявшись, повторил семинарист. – Я не совсем понимаю. Это что-то про духовное развитие? Поверьте, я ничего в этом не смыслю. Наверное, мне и самому нужен учитель, духовный наставник – или кто там занимается учениями о просветлении…
– Нет, ты не понял, – терпеливо произнесла рыжеволосая девочка. – Мы хотим увидеть, что там, наверху, за небесной Твердью. Понимаешь?
Девочка указала пальчиком вверх, и тут же, как по команде, все эти люди и монстры задрали кверху свои головы и то, что их заменяло.
– Древние говорили, что там, наверху, – Вечный Свет. Огромный, бесконечный. Свет, которому не нужны провода.
Книжник ощутил, как вдоль позвоночника пробежал холодок. Он явно не справлялся с ролью мессии. То, чего от него хотели, он не смог бы исполнить, даже, если бы в помощь ему бросили дюжину ратников в полном боевом облачении.
Это было сильно.
Выйти к Свету – означало пробиться с этого душного Дна на поверхность. Пробиться не просто сквозь толщу земли, что само по себе казалось почти невозможным. Нужно было преодолеть все лежащие выше уровни Термитника, о которых он даже представления не имел. Но, судя по затравленному виду Крэйга, там было чего бояться даже выходцу из глубины этого загадочного Термитника, не то что новоявленному лжецу и самозванцу, кем он все больше ощущал себя.
Нужно было признаваться – пока не поздно. Пока не слишком поверили в него эти жуткие существа, способные на совершенно человеческую надежду, на веру в чудо. А ведь нет ничего страшнее, чем разрушить чужие надежды. Не хотелось даже знать, насколько сильно могут расстроиться эти жуткие существа. Имелось подозрение, что его просто порвут на куски.
Книжник уже набрал полную грудь воздуха, чтобы раз и навсегда прекратить эту опасную игру, как услышал у самого уха тяжелое дыхание Крэйга и его сдавленный голос:
– Говори все, что они хотят от тебя слышать! У тебя получится – они тебе верят!
Книжник скосился на него, едва заметно покачал головой. Плечо больно сдавили пальцы, крепкие, как плоскогубцы. Крэйг насупился, процедил:
– Говори, если жить хочешь, тупоголовый ты идиот! Выдумывай, ври, тяни время! А я что-нибудь придумаю, чтобы вытащить нас отсюда. Ну!
Этому давлению Книжник противостоять уже не мог. Ведь лгал он не только несчастным обитателям Дна – он лгал и новому товарищу. В такой ситуации хуже было только, запутавшись, начать лгать еще и самому себе. На секунду закрыв глаза, Книжник выдохнул, собрался с мыслями. И заговорил:
– Хорошо, друзья. Я сделаю все, что смогу. Я выведу вас к Свету.
Толпа одобрительно загудела. От собственных слов стало жутко. Но вдохновленный поддержкой благодарных слушателей, семинарист заговорил уже увереннее:
– Это будет непросто. Потребуется время, ваше терпение и силы. Но главное – потребуется ваша вера…
– Мы верим… – прошелестело множество голосов, сливаясь в поток из тихих, шуршащих слов.
– Веруем! – не удержавшись, выкрикнул кто-то. – Веди нас, Упавший с Небесной Тверди!
Толпа загудела. Книжник поднял над головой руки – и, словно дирижер, одним жестом заставил толпу монстров умолкнуть. Ощущение ему понравилось. Это было странно, но теперь Книжник ощутил, как сам начал верить в свою силу, в некие открывшиеся ему возможности. «Главное – не заиграться!» – отчаянно пискнул угасающий голос разума. Но семинарист силой заткнул его поглубже – чтобы тот не заглушал все нарастающее ощущение собственной значимости.
Когда играешь роль, главное – поверить в своего героя.
– Я поведу вас, – заговорил Книжник. – Я сам не знаю как… – он запнулся, – но я выведу вас из тьмы. Путь будет долгим, извилистым и трудным. Не все доберутся до Света – на пути к нему жертвы неизбежны…
Он почти не лгал – просто представлял свой собственный путь сквозь толщу земли, сквозь толпы врагов, сквозь неизвестность. Он понятия не имел, как сам выберется к этому заветному Свету. Но вдруг понял, что его цель практически совпадает с заветной мечтой этих людей. Если их все еще можно считать людьми.
В конце концов, кто ж они, если не люди, несчастные, выброшенные на помойку люди – ведь только люди умеют мечтать. И он – точно такой же, брошенный обстоятельствами на самое Дно мира, потерявший надежду, потерявший память… Господи, он и впрямь уже почти верит в собственную легенду! Главное – взаправду не спятить на почве мании величия.
Он вздрогнул: у его ног извивалось – именно извивалось – тело в серых лохмотьях, как будто лишенное позвоночника. Голова, небрежно осаженная на это тело, неестественно вывернувшись, таращилась на него вполне человеческими глазами. И это вроде бы женское лицо даже можно было бы назвать вполне миловидным, если бы не все остальное. Существо тянуло к нему столь же гибкие, с виду начисто лишенные костей руки.
– Когда мы пойдем к Свету? Когда же? Когда?! – заглядывая ему в глаза, тоненьким голосочком бормотало существо.
Книжник с трудом удержался, чтобы не попятиться, в панике отбиваясь ногами от этой твари. Поборов гадливость, он даже заставил себя улыбнуться. Что-то внутри сжалось от стыда.
Какого черта – он ничем не лучше этих несчастных. Они не виноваты, что природа или человек сотворили с ними такую злую шутку. В этом мире ни у кого нет гарантий от того, чтобы внезапно не сдохнуть, не стать калекой или уродом. Лучшее, что он может сделать – просто посочувствовать этим людям. Подарить им надежду.
Пусть даже это будет обман.
– Мы пойдем… – слова застряли у парня в горле. – Скоро. Скоро пойдем.
Вся эта страшная компания разом подалась в его сторону, пожирая его глазами. Можно было даже решить, что сожрать его собирались в реальности – настолько тяжелое было зрелище.
– Надо только набраться терпения… – торопливо добавил новоявленный «мессия». – Нужно дождаться момента…
– Мы и без того долго ждали! – нетерпеливо заявило существо у его ног. Вцепилось в щиколотки гибкими руками, обвивая их, как змеями. – Мы не можем больше ждать. Веди нас…
Самое время впасть в панику. Книжник оцепенел, чувствуя, как по ноге все выше и выше взбирается эта женщина-змея, собираясь то ли нежно обнять его, то ли задушить в змеиных объятьях. На помощь пришел какой-то мрачный парень, схвативший существо за змееподобные ноги и с усилием оторвавший «поклонницу» от похолодевшего «идола».
– Не хотим! – верещало существо, цепляясь за почву длинными когтями и оставляя в пыли глубокие борозды. – Не хотим ждать!
– Мы подождем! – величественно произнес новый голос – низкий и сильный. – Упавший с Небесной Тверди достоин уважения.
Книжник вытаращился на ряды монстров и остановил свой взгляд на говорившем, не веря своим глазам. Сочный бас, от которого звенело в ушах, принадлежал крохотному, похожему на младенца карлику в мешковатой хламиде и широкополой шляпе. Шут его знает, кого он напоминал – то ли гнома, то ли внезапно ожившую куклу. Во всяком случае, никакого умиления фигура не вызывала, скорее все то же трудно преодолимое омерзение.
– Мы подождем, – басом повторил «младенец». Пошамкал старческим ртом, как будто что-то прикидывая в уме. – Но не долго.
– Не долго – это сколько? – машинально откликнулся Книжник.
– До завтра, – отрезал «младенец».
– Ибо сказано: «Пришел – и повел за собой, – просипел знакомый уже дед. Значительно поднял черный «указующий перст». – Не спорь с преданием – мудрые знали, что говорят. Завтра мы пойдем за тобой. А сегодня – всем отдыхать перед дальней дорогой.
– Ура! – рыжеволосая девочка радостно захлопала в ладоши. – Завтра мы идем к Свету!
– Завтра… Завтра – прокатилось по рядам.
– Расходитесь по домам, – властно приказал жуткий «малыш». – Расходитесь и собирайтесь.
Собравшиеся бросились врассыпную – так показалось, настолько внезапно все поднялись и направились в противоположные стороны. Остались только дед, рыжая внучка и двое неприятного вида громил, отдаленно напоминавших нео. С той разницей, что нео были ближе по облику к приматам, этих же покрывала крупная чешуя, намекая на родство с пресмыкающимися. Книжник сходу прозвал их про себя «рептилоидами». Одеты были рептилоиды, как и большинство здешних – в длинные хитоны, полы которых волочились по пыльному грунту.
– А вы что же остались? – с некоторым вызовом поинтересовался у них Крэйг, стоявший за спиной семинариста. – Вам что же, не надо готовиться к дороге? Завтра же выдвигаемся – отдохнуть надо, пожрать там, выспаться, а?
Рептилоиды синхронно повернули ящероподобные головы в сторону Крэйга. Неподвижно уставились на него – лишь неприятно двигались вертикальные веки над узкими нитевидными зрачками желтых глаз. Крэйг даже в лице изменился, гонору у него явно поубавилось.
– А они останутся, – глядя сквозь гостей, сказал Дед. – На всякий случай.
– Это какой такой случай? – насупившись, спросил Крэйг.
– Вдруг сбежать вздумаете, – бесхитростно пояснила девочка. – Так они догонят. От них никто убежать не может.
– Я сейчас что-то не понял, – мрачно проговорил Крэйг. – Вы что же, на святого человека, с этой самой… с Тверди рухнувшего, руку поднять осмелитесь? – Крэйг запнулся, в голосе послышалась легкая фальшь. – Не доверяете, что ли?
– Как можно? – ничуть не смутившись, отозвался Дед. – Веруем мы. Только сказано: «Упавший с Небесной Тверди сам не ведает, что творит. Страх обуяет его, и придет Искушение малодушием. И решит он оставить Жаждущих Света, уйдет один. И останемся мы во Мраке». Вот потому и нужно подстраховаться. Вы еще нам спасибо скажете.
– И вы, значит, решили вмешаться в волю мессии? – с угрозой в голосе произнес Крэйг. – Силой вздумали нас держать! Не, так не пойдет!
Лицо его налилось краской, сжав кулаки, он двинулся в сторону рептилоидов. Те даже не шелохнулись – как скалы, не обращающие внимания на прибой. В голове Книжника мелькнуло: только бы паренек не вздумал вытащить пистолет! Тогда дело может так повернуться, что уж никому не доведется увидеть вожделенного Света.
Но Крэйг, похоже, забыл про оружие. Ему хотелось драки. Надо отдать ему должное: парень не дрогнул перед тварями, вызывавшими у Книжника оторопь. Сразу видно – Крэйг привык побеждать.
Драки не вышло. Один из рептилоидов молниеносно выбросил вперед мощную лапу, перехватывая внезапный, вроде бы, удар курсанта. Взвыв от боли, Крэйг скрючился, упал на колени. Чудовище нависло над ним, раздувая ноздри и все сильнее заламывая за спину руку поверженного человека.
– Отпусти его! – громко приказал Книжник.
Черт возьми – именно приказал! И откуда только взялись в голосе эти властные нотки?! Так или иначе, окрик подействовал – рептилоид отпустил скривившегося от боли парня. Шарахнувшись в сторону, Крэйг потянулся-таки к поясу, где под серой робой притаилось оружие. Но, сжав зубы, остановил порыв.
– Благодарите своего идола, – процедил он. – Упавший с Небесной Тверди очень добр ко всяким… людям.
Последнее слово далось парню непросто. Судя по всему, он вовсе не считал обидчиков людьми, и уж тем более – достойными прощения. Книжник вдруг понял, что его главная проблема – вовсе не эти монстры, возомнившие, будто к ним на голову шлепнулся с каменных небес мессия. Главная проблема – его товарищ по несчастью. Так уж получилось, что семинарист и до этого побывал в очень странных местах, где доводилось встречать совсем уж кошмарных существ, с некоторыми из которых приходилось искать диалог – хотя проще было бы просто убить их, пока они не убили тебя самого. Пожалуй, именно умение находить общий язык с кем угодно и спасало не раз его жизнь. Более того, удавалось выжить там, где гибли более подготовленные физически, обладавшие лучшей реакцией и боевыми навыками.
Иногда нужно просто уметь слушать. Иногда – договариваться. И только в самом крайнем случае – использовать силу. Тем более когда ты заведомо слабее врага.
Крэйгу не откажешь в решительности, в смелости, в силе и ловкости. Чего ему не хватает – так это психологической гибкости. Договариваться, искать компромисс – не его конек. Крэйга воспитали солдатом – и он будет солдатом до самой смерти. Видать, так уж устроен Термитник, строго поделенный на касты. Вот оно, нашлось правильное слово – касты. Крэйг явно ощущает себя «белой костью» в этом «слоеном пироге», и переубеждать его бессмысленно. Проще взять дело в свои руки и постараться сгладить конфликт, пока есть шанс использовать свои преимущества.
Вот и сейчас Крэйг смотрит на рептилоидов злобно, явно мечтая взять реванш. И это плохо. Его, Книжника, вроде бы, наделили особым статусом. Но ситуация от этого легче не стала. Напротив, она все больше усугублялась, затягиваясь, как удавка на шее. Единственно разумное сейчас – тянуть время.
– Ладно, – как можно мягче сказал Книжник. – Нам предстоит долгий путь. Всем нужно отдохнуть, и мне с моим спутником – тоже. Мы пойдем в дом, да?
Последнюю фразу он произнес с нажимом, выразительно глядя на курсанта. Крэйг мрачно кивнул и первым поплелся к дому. Рыжеволосая девочка с готовностью сказала:
– Конечно, переночуйте у нас! А мы к соседям пойдем. Ну а завтра… Завтра в путь!
Улыбаясь во весь рот, девочка захлопала в ладоши. Вжав голову в плечи, Книжник поплелся вслед за товарищем.
Оставшись наедине, они долго молчали, приходя в себя и переваривая беседу с обитателями Дна. Сидя на лавке, Книжник разглядывал свои дрожащие руки, Крэйг таращился в дверную щель – ему мерещилась слежка. Наконец, отпрянув от двери, Крэйг резко подсел к Книжнику. Посопел тяжело, заговорил, словно через силу:
– Тут такое дело… Я поначалу говорить не стал, думал, не понадобится. Но теперь ты у нас важная шишка… – курсант криво усмехнулся. – От тебя зависит, выживем мы или нет в ближайшее время. Понимаешь?
– Не совсем, – Книжник пожал плечами.
– Да, похоже на то, – Крэйг тоскливо поморщил лоб, коснулся рукой головы. – Ты же у нас счастливый, как все дурачки.
– Ну… Я бы так не сказал.
– Короче, такое дело. Я же не сказал тебе, как здесь, внизу, оказался. А ты и не спрашивал.
– А зачем? Может, ты и не хотел говорить об этом.
– Да, правильно, что не спрашивал. А то бы я еще черт знает чего подумал да свернул бы тебе голову. На всякий случай, – он помолчал, пыхтя, и как будто не особо желая продолжать. – В общем, понимаешь, я здесь не случайно. В каком-то смысле я – один из них.
Крэйг кивнул в сторону дверей. Книжник не сразу понял, кого имеет в виду его товарищ по несчастью.
– Ты… Про мутантов?
– Да. Этого не должно было случиться. Я был одним из лучших на курсе. Я верен Приказу. Я никогда не подводил ни ребят, ни начальство. Я так старался…
Книжник с изумлением таращился на Крэйга. Казалось, тот сейчас заплачет от горечи и обиды. Это совсем не соответствовало его агрессивно-брутальному облику. Но сейчас, похоже, что-то надломилось в душе курсанта – иначе не объяснить, с чего это он вздумал плакаться в жилетку малознакомому «дурачку», как он упорно продолжал величать Книжника.
– И что же случилось? – осторожно спросил семинарист.
– Я не прошел Отбраковку, – мертвенным голосом произнес Крэйг.
Странно поглядел на товарища, как будто ожидал от него какой-то особенной реакции – осуждения, испуганного вопля, да мало ли чего. Видать, подобное признание здесь дорогого стоило. Но Книжник спокойно ждал продолжения. Спокойствие, видимо, передалось и Крэйгу, он приободрился, голос его стал ровнее.
– Ты понимаешь, о чем я? – спросил Крэйг.
– Не совсем, – Книжник пожал плечами. – Вроде, что-то знакомое…
– Здорово, наверное, потерять память, – то ли сочувственно, то ли с сарказмом заметил курсант. – Я бы с удовольствием вычеркнул из памяти всякую мерзость. Да только память у меня, на беду, отличная, тренированная, как у каждого боевого термита. Так что этого мне никак не забыть.
– И что это значит – «не прошел Отбраковку»?
– Это значит – я отработанный материал. Мусор, которому путь один – на переработку. Как у этих уродов, живущих на Дне.
– Я не совсем понимаю… Ну, вот мы и на Дне. Стало быть, ты должен жить здесь? Как этот Дед, девочка эта…
– Не совсем. Эти чумазые – они изначально чумазые. Никто не станет так просто сдавать в утиль боевого термита. У отбракованных солдат другой путь. Из нас делают боевые машины.
– Биороботов? – машинально спросил Книжник.
И тут же прикусил язык: Крэйг непонимающе поглядел на него, недоуменного спросил:
– Био… Кого?
Книжник мысленно заорал на самого себя: «Идиот!» Откуда этому подземному жителю знать про био, в изобилии шаставших по поверхности? В конце концов, семинарист ничего толком не знал про Термитник и его связь с внешним миром. А если бы Крэйг понял, о чем речь – что бы он подумал о Книжнике? Разоблачил бы его сходу? Или заставил пройти какой-нибудь тест на лояльность – который Книжник, как чужак, наверняка провалит? Такой вот прокол мог стоить ему жизни. Надо было как-то замять ситуацию.
– Не знаю, – пробормотал Книжник. – Вырвалось. Может, как-то связано с моей прежней работой? Не помню…
– Ты точно лаб, – уверенно произнес Крэйг. – Я все больше убеждаюсь в этом. Неужто и тебя отбраковали?
– Не помню…
– Тогда слушай и вспоминай. Потому что именно лабы делают из нас мутаботов. Так называются боевые машины. Гибрид механизма и человека с измененной природой.
– Направленная мутация?
– Вот видишь. Вспоминается что-то?
– Возможно.
– Мутаботы – наше главное оружие, наши боевые машины. Но стать одним из них – значит, перестать быть термитом. Значит, потерять свой собственный разум, волю. Не страшно погибнуть в бою, страшно превратиться в чудовище. Это дорога в один конец – как смерть, растянутая в бесконечность…
Голос Крэйга задрожал, было видно, какой ужас пришлось ему пережить. Семинаристу пришлось удивиться снова – не верилось, что его спутник может чего-то так сильно бояться.
– Я не совсем понимаю, – сказал Книжник. – Отбраковываются наверняка слабейшие, с генетическими отклонениями, какими-то недостатками. А ты, вроде, здоровый и крепкий парень. Тебя-то за что сюда слили?
– Меня не слили, – веско сказал Крэйг. – Меня спасли.
Он помолчал, раздумывая. Пожал плечами собственным мыслям:
– И я понятия не имею, за что меня могли отбраковать. Я всегда успешно проходил тестирование. Никаких отклонений обнаружено не было. И вдруг…
Крэйг изменился в лице – зло прищурился, заиграл желваками. Склонив голову, резко приблизился вплотную к Книжнику, сказал тихо, как будто кто-то мог их подслушивать:
– Я хочу разобраться в этом. Понимаешь?
– Понимаю…
– Да ничего ты не понимаешь! – Крэйг отпрянул, с сожалением разглядывая Книжника. – Как ты можешь понять то, что чувствует настоящий боевой термит, которого лишили будущего?!
На это Книжник лишь пожал плечами: он понятия не имел, что на это ответить. А когда не знаешь, что сказать, лучше заткнуться и слушать.
– Ладно, извини, – Крейг примирительно похлопал семинариста по плечу. – Ты не виноват, что у тебя голова не фурычит. Но, думаю, ты и сам хочешь понять, что с тобой происходит, почему ты на Дне оказался.
– Это да. Хочу.
– Так вот, слушай. То, что ты каким-то местным божком оказался – это вообще неожиданно и некстати. В мои планы совсем не входит вести кого-то «к Свету», да и вообще всякими глупостями заниматься. Я должен здесь, на дне, отсидеться, пока меня не найдут.
– Кто?
– Кто-кто… – Крэйг несколько опешил, как будто сам не знал ответа на этот вопрос. – Те, кто меня от отбраковки спас. Короче, не задавай глупых вопросов, а слушай. Бежать нам нужно.
– Куда?
– Не куда, а от кого. От этих уродов, вообразивших нас невесть кем. Ты ведь не думаешь всерьез их вести к этому самому Свету?
– Ну…
– Погоди… Ты что же, и вправду решил вытащить толпу чумазых на поверхность?
Крэйг вытаращился на Книжника, словно тот сам стал жутким подземным монстром со щупальцами, клешнями и прочей атрибутикой. И вдруг прыснул, с трудом сдерживаясь, чтобы не расхохотаться в голос.
– А что такое? – протянул Книжник. – Ты сам сказал подыграть им, все такое…
Курсант резко оборвал смех, покачал головой:
– Дурачок ты, хоть и мессия. Подыграть им – значит выиграть время. Чтобы нас сразу не прикончили. Это нам, вроде бы, удалось. А теперь пора сматываться.
– Не понимаю… Ты же, вроде, выбраться отсюда хотел?
– Вот то-то и оно, что не понимаешь. Куда я выберусь? Кто меня ждет на боевых уровнях? Там меня быстро скрутят и к вам, в лабораторию отправят на переделку. А я, может, еще самим собой остаться хочу. Для этого мне нужно здесь оставаться. Ждать тех, кто прояснит ситуацию и поможет по-настоящему.
Крэйг говорил все это с нажимом, как мантру произносил. Ни черта он не верил в собственные слова, ни в эту предполагаемую помощь. Книжник сейчас был даже в лучшем положении – хотя бы потому, что ничего не ждал и ни во что не верил – кроме своих собственных сил. Но спорить с обозленным боевым термитом – себе дороже.
Он не может сейчас гнуть свою собственную линию. Главное – плыть в потоке событий и «держаться на поверхности». Тогда, глядишь, волна и вынесет… Только куда вынесет – по-прежнему под вопросом.
– И что ты предлагаешь? – спросил Книжник.
– Бежать надо, – решительно сказал Крэйг. – Подождем, пока все расслабятся – и «сделаем ноги». Дно большое – найдем, где затаиться. А после я найду тех, кто сможет нам помочь. Идет?
– Как скажешь. Ты – термит, тебе лучше знать, что делать в такой ситуации.
– Правильный ответ. Держись меня – и все получится. Я вернусь в боевые ряды, ты в свои лаборатории. А чумазые останутся там, где им и положено быть – на Дне. Нечего им мечтать о каком-то там Свете. Термитам – термитово, чумазым – чумазово.
Он рассмеялся, довольный собственной шуткой. Семинарист же не уловил юмора, зато отметил отсутствие логики в плане товарища. Если, по его версии, они оба – отбракованные, то с чего он вообще взял, что Книжника примут в лабораториях с распростертыми объятьями, а его самого – в стройных рядах термитов? Похоже, рассудительность – не самое сильное качество Крэйга. Или же его просто здорово выбило из колеи неожиданное испытание.
В любом случае следовало держаться выбранной роли. Он, Книжник, будет следовать любому плану Крэйга, пока этот план не станет совсем уж самоубийственным.
Проснулся он от тряски: Крэйг стоял над ним, приложив указательный палец к губам и настойчиво встряхивая за плечо другой рукой. Книжник тяжело поднялся, сел на покрытом соломой полу. Когда это он успел отключиться?
– Выходим немедленно, – едва слышно сообщил Крэйг. – Эти твари, вроде бы, спят.
Книжник не сразу сообразил: спутник имеет в виду рептилоидов.
Приоткрыв дверь хижины, они тихо выскользнули наружу и быстро прошмыгнули мимо двух неподвижных ящероподобных фигур. Лишь несколько секунд позже Книжник с ужасом осознал увиденное мельком: глаз одного из рептилоидов был полуоткрыт и как будто подернут поволокой.
То, что за ними не бросились немедленно, еще ни о чем не говорило. Все эти холоднокровные нуждаются в некотором «разгоне», вроде как разогреве. А потому он то и дело озирался, пока они крались вдоль неровной стены, слабо выхваченной ночным освещением, принятым здесь, на Дне.
Преследователей видно не было. Зато семинарист заметил нервозность спутника. Крэйг определенно сам не понимал, куда идти и что делать. Он просто брел вперед, что-то пытаясь разглядеть впереди. Возможно, какое-то укрытие, что было бы логично, учитывая его желание отсидеться и дождаться неведомой помощи.
– Ты хоть знаешь, куда мы идем? – поинтересовался Книжник.
– Вперед, – огрызнулся Крэйг. – Или хочешь вернуться к своим обожаемым уродам?
– Нет. Ты же в курсе – я не знаю, чего я хочу. Потому что…
– …головой ударенный. Помню. Вот и иди тихо, не привлекай внимания.
Идти тихо однако не получилось. Впереди показался необычный свет. Необычный – потому что источником его не были вездесущие светильники. Он лился откуда-то сверху. Вскоре они приблизились к самому источнику. Неяркий голубоватый свет отличался от желтого излучения светильников. Он словно стекал прямо на голову – сверху, будто бы прямо из каменного свода. Впрочем, приглядевшись, Книжник понял – светились трещины в высоком своде пещеры.
Раскрыв от удивления рот, семинарист едва не налетел на торчащий из поверхности столб.
Нет, это был не столб – кол с насаженным на него черепом! Череп, похоже, принадлежал мутанту, настолько был уродлив. И оказался на этом колу сравнительно недавно, о чем свидетельствовали остатки разлагающейся плоти на нем. Взгляд тут же выхватил еще один столб с нанизанной на него тройкой черепов, и еще. Кольев было множество – на сколько хватало взгляда. Поверхность под светящимся сводом была усажена кольями с черепами, словно какой-то жуткий лес.
– Что это такое? – сдавленно произнес Крэйг. – Зачем это?!
Похоже, «лес черепов» стал для него таким же сюрпризом, как и для Книжника. Но, в отличие от курсанта-термита, семинарист много в своей жизни читал, а повидал еще больше.
– Похоже на языческое капище, – предположил он.
– Что за… капище? – Крэйг с подозрением уставился на товарища.
Самое время прикусить язык. Никогда не знаешь, когда ляпнешь что-нибудь непонятное для местных. Хорошо, что на все каверзные вопросы есть одна универсальная отговорка:
– Не знаю. Само вдруг вспомнилось. Это вроде места для ритуальных жертвоприношений.
– Жертвоприношений?
– Похоже, здесь убивают во имя богов, духов или вроде того.
– А-а… – Крэйг с пониманием кивнул. – Это вроде ритуалов во славу Приказа. Нарушившего Приказ приносят в жертву – и поделом… Во имя Приказа! – последнее Крэйг чуть ли не выкрикнул.
И Книжник не замедлил повторить:
– Во имя Приказа!
– Вот-вот, – продолжил Крэйг, озираясь. – Только это не похоже на ритуальный плац. Нет, не Приказу здесь поклоняются…
– Так и живут здесь не боевые термиты, – заметил Книжник. – Вот что ты знаешь об этих «чумазых», кроме того, что они – отбросы и перегной, из которого произрастают все прочие Уровни?
– Ну, теперь уже кое-что знаю, – заметил Крэйг. – Они хотят выйти к Свету. Поклоняются Упавшему с Небесной Тверди. А еще они – идиоты, раз поверили, что их божество – это такой дурачок, как ты. Ну какой ты, к дьяволу, мессия? Ты себя со стороны видел?
Крэйг рассмеялся. Книжник тоже не смог сдержать улыбки. Даже представил, как выглядит со стороны. Действительно, зрелище могло вызвать лишь улыбку и жалость. Как бы ни была тяжела их ситуация, некоторая ирония в ней тоже присутствовала.
– Ладно, – сказал Крэйг, – посмеялись, и будет. Уматывать отсюда надо, пока сюда не заявились эти любители черепов. Даже смотреть на них невозможно – от одного вида воротит. И хоть бы один нормальный, человеческий. А то все – уроды мерзкие…
Это еще можно было бы поспорить – хотел бы Книжник увидеть здесь «нормальные» человеческие черепа. Лично он хотел бы вообще забыть это зрелище. А потому поднял взгляд кверху. И заметил еще кое-что в этом своде, усеянном светящимися трещинами. Указал Крэйгу:
– Смотри!
В усеянном трещинами своде зиял провал – похоже, треснувший свод однажды частично обвалился, открыв приличных размеров дыру. В глубине ее мерцало все то же голубоватое сияние, но рассмотреть что-либо в этой дыре было нельзя – она была наполнена вязким туманом, сползавшим с краев и медленным вихрем спускавшимся до самой поверхности. Только сейчас Книжник понял: этот туманный вихрь и был центром «леса черепов». А еще мелькнула отчаянная мысль: эта дыра в своде была единственным найденным здесь, на Дне, путем наверх. И хоть было страшно смотреть в это туманное нечто, можно было бы воспользоваться и этой дорогой. Дело за малым: добраться до свода, находившегося не менее, чем в паре десятков метров над головой.
Голос спутника оборвал его размышления:
– Хорош в потолок таращиться! Уходить надо.
С трудом оторвав взгляд от туманной пробоины в здешних «небесах», Книжник поплелся за Крэйгом. Отчего-то курсант решил, что лучший путь лежит именно через лес из шестов с черепами. Наверное, ему казалось, что в этом частоколе двум беглецам легче затеряться. Мысль была верная, но у нее оказалась и оборотная сторона. Минут через десять блужданий меж кольев с их мрачными украшениями, Крэйг вдруг остановился и затравленно огляделся.
– По-моему, мы здесь уже были, – сообщил он.
– Мне кажется, уже дважды, – заметил Книжник. – Я просто не хотел тебе говорить…
– Проклятье! – зарычал курсант. – Мы что же, заблудились?!
– Похоже на то.
– Да это же просто глупо!
И то верно. Было такое старинное выражение – «заблудиться в трех соснах». Видать, описывало оно схожую ситуацию. Однако смех смехом, а беда была даже не в том, что они в своих блужданиях по капищу заходили уже на третий круг. Хуже то, что они теряли драгоценное время.
– Если нас хватятся – пиши пропало, – нервно сказал Крэйг. – Мы так и не нашли надежного укрытия, а наши новые друзья не простят твоей пропажи. Есть идеи, как отсюда поскорее выбраться?
Книжник уже собирался высказать какие-то соображения – да так и застыл с открытым ртом. Но не от изумления на этот раз.
От страха.
Он ощутил взгляд. Секундой позже увидел. Из чащи кольев со вкривь и вкось насаженными на них черепами на него неподвижно глядел знакомый уже желтый глаз.
– Рептилоид… – чуть слышно пролепетал Книжник.
– Что? – Крэйг резко обернулся.
И тут же, словно ощутив угрозу каким-то шестым чувством, потянулся к поясу за пистолетом. Книжник еще успел произнести: «Не надо…» Но Крэйг уже выхватил ствол и, вскинув оружие, хищно припал на одно колено.
– Не стреляй! – заорал Книжник, уже понимая: ситуация выходит из-под контроля.
С тем же успехом он мог умолять не идти дождь или не вставать солнце. Крэйгу было плевать на советы и просьбы. Он уже ощутил унижение и плен – и ощущение ему не понравилось. Наверное, особенно остро, так как это было для него впервые.
Но думать на несколько шагов вперед – не дело термита. Термит реагирует на непосредственную угрозу, все остальное – дело вышестоящих чинов. А потому единственная реакция на угрозу – нападение первым.
Семинарист уже знал, что будет дальше. И с какой-то обреченностью наблюдал, как появляются из леса кольев силуэты рептилоидов – и как подпрыгивает пистолет в руке Крэйга. Казалось даже, все происходит в полной тишине – лишь позже в сознание пробился грохот выстрелов.
Первый рептилоид остановился, будто налетев на невидимую стену, – и повалился вперед. Он не издал ни единого звука, на лице – если это можно было назвать лицом – не дрогнула ни одна мышца. Второй появился чуть в стороне и продолжал так же молча надвигаться на беглецов.
Лицо Крэйга исказило ненавистью. Или… страхом? Он продолжал стрелять, пока затвор не замер на задержке, возвестив об опустошении магазина. Рептилоид сделал еще несколько нетвердых шагов и, потеряв равновесие, завалился на бок, тяжелой тушей снеся пару кольев с их «украшениями».
Крэйг какое-то время молча таращился на убитых, восстанавливая учащенное дыхание. Глядя на спутника, развел руками, нервно рассмеялся:
– Видел?
– Видел, – глухо откликнулся Книжник. – Теперь все знают, где мы. И вряд ли убийство этих существ сойдет нам с рук.
– Плевать, – рассеянно бросил Крэйг. – Зато будут знать: с нами шутки плохи.
– И что теперь?
– Пойдем дальше. Преследовать нас больше некому.
Книжник не успел предостеречь товарища от этого преждевременного заявления. Сам-то он не был настолько уверен в силе оружия и его убийственных аргументов. И хоть самому не раз приходилось стрелять в живое существо, это было для него самым последним аргументом в любом конфликте. Крэйг считал иначе. Что можно было бы считать исключительно проблемой Крэйга – если бы они не были сейчас в одной с ним связке.
– Зачем?.. – раздался на спиной тихий голос. – Зачем ты их?..
Медленно повернувшись, Книжник увидел рыжеволосую девчонку. Она смотрела на Крэйга… Нет, не со страхом, не с ненавистью.
Она смотрела на него с жалостью.
– Откуда ты взялась? – тупо спросил Крэйг.
– Будешь стрелять в меня? – так же тихо спросила девочка.
Крэйг недоуменно поглядел на пистолет в своих руках, щелкнул затвором, засунул бесполезное уже оружие обратно за пояс. Пробормотал невнятно:
– Зачем мне стрелять в тебя?
– Я ведь тоже шла за вами следом.
– Но ведь ты не хотела нас убить!
– Они тоже не хотели причинить вам зла.
– Не хотели?! Откуда тебе знать, девчонка?
– Они просто шли вслед за вами. К Свету.
Нужно было что-то ответить этой огненноволосой девочке, попросить у нее прощения, успокоить ее, но слова застряли у Книжника в горле: со всех сторон частокола черепов бесшумно, как призраки, появились те, от которых они тщетно пытались бежать. Все эти порождения Дна, по какому-то странному закону природы мечтавшие о Свете.
Книжник замер в оцепенении, Крэйг же принялся крутиться на месте, как загнанный зверь. Из горла его вырвался рык – так рычит затертая в угол крысособака. Рывком Крэйг выдернул из земли ближайший кол, коротким движением смахнул с него полусгнивший череп. И принялся вращать этим импровизированным оружием со стремительностью и ловкостью настоящего воина, способного превратить в оружие любой подручный предмет.
– Ну, что же вы, гады?! Чего ждете?! Вот он я – нападайте! Трусите, чумазые? Попробуйте справиться хотя бы с одним настоящим термитом!
Несмотря на четкую боевую стойку и явную готовность сражаться до конца, вид Крэйга со всеми его пируэтами и приемами почему-то вызывал лишь жалость. Наверное, потому, что никто не собирался на него нападать. По крайней мере, никто и не думал вести бой по правилам самого Крэйга. Все просто стояли вокруг двух беглецов и ждали. Словно заранее знали, чем закончится их бесславное бегство.
Сначала Книжник ждал немедленной расправы. Потом до него дошло, что их бегство укладывается в концепцию, изложенную дедом. И погибшие рептилоиды отлично соответствовали здешнему древнему мифу. Похоже, у культа Упавшего с Небесной Тверди появились свои мученики.
А вот и дед. Он вышел вперед, медленно склонился над одним из убитых. Коснулся его черной рукой, замер. Остальные терпеливо ждали. Эта неподвижность смотрелась тягостно и дико, особенно на фоне возбужденного, готового броситься в драку Крэйга. Но здесь, на Дне, никуда не спешили. И какая бы участь ни ждала беглецов, решать ее будут в привычном неспешном темпе. Что ни говори – это только добавляло неопределенности и страха.
– Ну, чего ждете?! – не выдержав, крикнул Крейг. – Я убил ваших, я! И что вы мне на это скажете? Вы – жалкие отбросы, чумазые с самого Дна мирозданья. А я – термит! Я имею право отнять любую жизнь – когда захочу и у кого захочу!
– Ты не термит, – веско сказал дед. Он медленно поднялся, обратив незрячие глазницы в сторону курсанта. – Ты такой же отбракованный материал, как и мы. Другие не попадают на Дно.
Вряд ли Крэйг услышал для себя что-то новое. Но почему-то слова деда задели его особо. Наверное, потому, что услышал он их не от равного себе, а от какого-то «чумазого», который не имел права даже рта открыть в его присутствии. Так, наверное, казалось этому затравленному пареньку. Но это были слова правды, и они заставили что-то взорваться в душе Крэйга, окончательно выведя его из себя.
У парня словно резьбу сорвало. Он заорал какой-то незнакомый боевой клич – и со своей пикой наперевес бросился на деда. Он наверняка проткнул бы насквозь старого мута. Но случилось странное.
Путь ему преградила рыжеволосая девочка. Она не могла физически остановить разъяренного термита – он просто бы снес ее, даже не сбавив темпа. Но девочка выбросила вперед ладонь с растопыренными пальцами, и Крэйг словно налетел на невидимый барьер. Ойкнул, выпустил из рук шест и рухнул как подкошенный. Шест, пролетев по инерции, резко остановился, словно воткнувшись в воздух – это девочка поймала его второй рукой. Легко, не глядя, как будто только и делала, что репетировала такой вот цирковой трюк.
– Деда не трожь! – каким-то новым голосом сказала девочка.
Чуть повела головой в сторону Книжника. И вся эта мутантская кодла с низким воем стала приближаться, смыкая круг. Тут и без того уже оголенные нервы Книжника не выдержали – он потерял сознание.
Очнулся он сидящим на земле, накрепко привязанным к одному из кольев. Задрав голову, понял, что черепа на нем нет. Воображение услужливо подсказало, чей череп вскоре будет красоваться на этой острой палке. В панике он дернулся, но тщетно: шест был достаточно прочен и хорошо вкопан в землю. Повернув голову вправо, увидел рядом точно такой же кол с накрепко примотанным к нему Крэйгом. Только, в отличие от семинариста, лицо курсанта было в синяках и кровоподтеках. Видать, спутник сопротивлялся до последнего. Но теперь не двигался, уронив голову на грудь.
– Не бойся, – произнес над ухом детский голос. – Он жив. Только без сознания.
Девочка тихо вышла из-за его спины и вдруг с самым непосредственным видом уселась напротив – прямо на землю. За ее спиной уже терпеливо ждали ее уродливые земляки. Чего именно ждали – вот хороший вопрос.
Эта рыжеволосая бестия ничуть не напоминала ту маленькую ведьму, в которую она превратилась, внезапно остановив разъяренного боевого термита, отдыхавшего теперь в сторонке. Но Книжник уж не сомневался: у нее только внешность обыкновенной маленькой девочки. В действительности она мало отличается от своих собратьев-мутов, молчаливо ждущих продолжения этой истории.
– Что вы собираетесь с нами сделать? – хрипло спросил Книжник.
Девочка удивленно пожала плечами:
– Ничего. Ты поведешь нас к Свету. Как и обещал.
– И вы не будете нам мстить?
– Мстить? – девочка удивленно пожала плечами, поглядела на возникшего рядом деда. – Зачем?
– Мстить мы не будем, – сказал Дед. – Напротив – мы возблагодарим твоего друга. Он увидит Свет раньше других. Ведь он первый отправил к Свету наших братьев.
Книжник непонимающе вытаращился на жуткого старика, перевел взгляд на девочку. В голове возникла неприятная догадка.
– А эти… Чьи черепа здесь повсюду – они тоже увидели Свет?
Дед чуть склонил голову, как будто разглядывал пленника черными впадинами на месте глаз.
– Ты думаешь, мы называем Светом смерть?
Книжник молча кивнул. Старик покачал головой:
– Это не совсем так. Не все видят Свет после смерти. Большинство умерших, – он указал себе под ноги… – попадают во Тьму. Именно потому мы и хотим увидеть Свет при жизни.
Черный палец старика указал вверх, в сторону туманной дыры в своде над головой.
Это была неожиданная концепция. Хотя и оригинальная. Получалось, по верованиям местных, их души после смерти попадали на поверхность – по аналогии с Раем. Или же, напротив, оставались под землей – как в Преисподней. В этом смысле и впрямь заманчиво было выбраться «на небеса» пешочком, вслед за упавшим на голову Мессией.
– Ну и дела, – пробормотал Книжник. Кивнул в сторону ближайшего торчавшего из земли кола с насаженным на него уродливо вытянутым черепом. – А этих, стало быть, вы здесь в жертву приносите?
– С чего ты это взял? – дед сокрушенно покачал головой. – Разве ты не видишь – это кладбище!
Только теперь до Книжника дошло: должны же были местные где-то хоронить своих умерших. Обряд, конечно, не совсем обычный – но мало ли странных обрядов доводилось встречать на своем пути? Кладбище и кладбище – подумаешь…
Его благостные размышления разбились о слова деда:
– …Но в твоих словах я вижу отблеск небесного Света. Ибо сказано: Упавшему с Небесной Тверди потребуется очистительная жертва. И сегодня здесь прольется кровь. Кто-то должен умереть во имя живых.
– Вы… Убьете нас? – облизнув пересохшие губы, спросил Книжник.
– Ты должен жить – тебе вести нас к Свету. Умрет он.
Дед указал на Крэйга. Тот уже открыл глаза, и его перекосило от злобы, обращенной, правда не на мутанта, а на товарища по несчастью:
– Ну, спасибо тебе, приятель! Вот уж, от кого не ожидал!
Крэйг вдруг рассмеялся – неприятным дребезжащим смехом. Наверное, так смеются безумцы. Впрочем, самое время спятить: со всех сторон к ним стали приближаться эти изломанные, искореженные фигуры местных. В уродливой семипалой руке тускло сверкнул огромный тесак.
– Что вы делаете? – крикнул Книжник. – Не смейте! Мы ни в чем не виноваты! Обещаю – я отведу вас… Черт, куда вы там хотите… Я отведу вас к Свету! Только не нужно крови!
Его не слушали. Толпа отвратительных монстров двинулась вокруг пленников по кругу, как в каком-то бредовом хороводе. Круг все сужался, острый металл был все ближе. На фоне нестройного гула голосов, бормотавших то ли какие-то заклинания, то ли молитвы, жутко звучал лающий смех Крэйга. Непонятно было – действительно ли ему так смешно, или он просто прогоняет так страх неминуемой смерти.
В какой-то момент Книжник перестал чувствовать онемевшее тело, напрочь потеряв дар речи. Начни прямо сейчас резать его самого – он не сумел бы издать ни звука.
– Не бойся, – в самое ухо прошептала рыжеволосая девочка. – Тебя никто не тронет. А кровь твоего друга пойдет всем на благо. Ведь красная, красная кровь – это и есть сконцентрированный Свет… Свет… – девочка завороженно следила за тем, как тесак в семипалой лапе чудовища медленно приближается к горлу Крэйга. – Свет – это кровь мира. А кровь – это Свет…
Крэйг смотрел на смертельное лезвие без страха – скорее с ненавистью. Смех его оборвался, но осталась улыбка, полная презрения к мучителям. Семинарист завороженно следил за тесаком в черной семипалой руке, что не очень умело примеривалась у удару – и от этой неловкости предстоящее казалось еще страшнее в своей кровавой нелепости.
Все оборвалось внезапно – как будто кто-то повернул рубильник. Или шлепнул по скоплению муравьев гигантской мухобойкой.
Грохот, наполнивший вдруг подземелье, больше соответствовал последнему. Кровожадных мутов как будто срубило с ног – все попадали ничком. Семинарист и сам не устоял бы на ногах от мощной взрывной волны, если бы не был привязан к своему «позорному столбу».
Точно – это был взрыв. Причем грохнуло где-то над головой, отчего и вышел такой эффект со всеобщим падением. Задрав голову, Книжник увидел: туман в глубине дыры в «небесной тверди» словно разметало неведомой силой – и тут же место тумана занял густой черный дым.
Из самой гущи этого дыма, как пауки на собственных нитях, посыпались темные фигуры. «Нити», а точнее, веревки, не дали фигурам, рухнувшим из «черной дыры», разбиться вдребезги. И через несколько секунд воздух наполнили звуки выстрелов и зычные крики:
– А ну, мордами в пол, чумазые! Кто рыпнется – стреляю без предупреждения!
В какой-то момент Книжник даже подумал, было, что на помощь пришел десант кремлевских ратников – настолько ловко и слаженно действовали эти бойцы. Но характерный акцент и несвойственное кремлевским обращение к «чумазым» выдавало в них обитателей Термитника.
Удушающий клуб дыма докатился до Книжника – и тут же из него вынырнул какой-то сухощавый парень с незнакомым оружием наперевес. Цепкий взгляд семинариста мгновенно отметил: одет незнакомец точно, как Крэйг, разве что почище да перетянут ремнями с амуницией.
– Гонза, бро! – оскалившись, выкрикнул Крейг. – Что-то ты подзадержался!
– Прости, приятель, был занят. Чего это ты тут расселся? Что это, мать его, за место?
– Это Дно, бро.
– Знаю, что Дно. И не могу поверить, что пришлось лезть в это дерьмо за твоей неугомонной задницей.
– С меня банка джина, бро!
– Одной банкой не отделаешься. Еще неизвестно, каких проблем придется хватануть за нарушение устава.
– Как ты меня нашел?
– Анонимная информация. Похоже, у тебя есть влиятельные доброжелатели. Кто бы мог подумать – с виду тихий такой парнишка…
– Сам в шоке, бро…
– А мы за тебя волновались. Не верили даже, что ты не прошел Отбраковку.
– И не говори – сам поверить не могу. Но хорош болтать, помоги мне!
Пока новоявленный спаситель перерезал веревки, спутавшие руки Крэйга, из дыма появились еще пятеро таких поджарых, подтянутых парней. Книжник не мог не оценить слаженной работы этих ребят, мгновенно разогнавших толпу мутов. Он даже проникся к ним уважением – как только можно уважать опасного врага.
Ведь это и был враг – тот самый, что нанес коварный удар в самое сердце Кремля. Правда, там, на поверхности, семинарист не видел тех, кто называл себя «боевыми термитами». Да и здесь почему-то не было разговоров о разворачивающейся на поверхности драме.
Это было странно. Там, наверху, шла настоящая война. Здесь же группа курсантов спасала товарища из лап каких-то «чумазых» и совершенно не волновалась о том, что происходит за пределами подземного мира. Объяснить это было трудно. Возможно, жизнь на разных уровнях Термитника не особо пересекалась. И, возможно, между теми, кто называл себя «курсантами», будущими боевыми термитами, и термитами настоящими была серьезная разница – как между этими парнями и обитателями Дна.
Крэйг уже вскочил на ноги и разминал отекшие от веревок запястья. Гонза небрежно бросил освобожденному странного вида нож с двумя длинными и тонкими лезвиями. Крэйг ловко поймал оружие и принялся вертеть им в руках, очевидно, восстанавливая навык. Лезвия слились в сплошное пятно, напоминая пропеллер и разрезая воздух с характерным свистом.
– Все, уходим, – быстро сказал Гонза. – Сейчас чумазые очухаются и поймут, что нас всего семеро против этой толпы.
– Нас восемь, – возразил Крэйг, подходя к Книжнику.
Коротким движением перерезал веревки, подал семинаристу руку. Книжник неуклюже поднялся на ноги. Его слегка пошатывало.
– Это еще кто такой? – насупился Гонза.
– Он пойдет с нами, – коротко ответил Крэйг.
Гонза метнул острый взгляд на Книжника, глянул на Крэйга:
– Это невозможно. У нас только один дополнительный трос.
– Он спас мне жизнь, – коротко бросил Крэйг. – Долг.
Больше вопросов не возникло – видать, аргумент был убойный. Зато затянувшуюся тишину прорезал леденящий душу многоголосый стон, переходящий в вой. Со всех сторон возникли качающиеся и медленно приближающиеся тени.
– А вот и чумазые, – спокойно сообщил Гонза. – Пришли филе из нас делать. За мной, быстро!
Книжник стартовал с редким для себя проворством. Быть мессией у подземных монстров как-то быстро ему наскучило. Правда, не было никаких гарантий, что помощь товарищей Крэйга не обернется для него еще большей бедой. Ведь если наивные, верящие в Свет муты не раскрыли в нем чужака с поверхности, это не означало, что его не расколют в два счета подозрительные термиты.
Но выбора не было. Зато появлялся шанс хотя бы еще на один уровень приблизиться к далекой поверхности. Они как раз добрались до свисавших из туманной мглы тросов с хитроумными сплетениями веревок и крепежных карабинов на концах.
Вот Крэйг быстро прицепил к поясу массивный металлический карабин и точно такой же, на веревочной петле, протянул Книжнику:
– Цепляй!
– Куда? – тупо спросил Книжник.
На нем до сих пор были одни лишь рваные полотняные штаны, оставшиеся после преодоления узкого лаза в здешней «небесной тверди». Но быстро приближавшиеся силуэты разъяренных адептов его несостоявшегося культа заставили соображать быстрее: он просто обвил петлю вокруг туловища, быстро защелкнул на ней карабин. Получилась удавка, грозившая передавить его пополам. Но времени на комфорт не было.
– Тащи! – с силой дернув за свой трос, крикнул Гонза.
И тут же неведомая сила стянула, заставив согнуться пополам от боли, тело семинариста. Всех восьмерых оторвало от поверхности, потащило вверх. Тут же Книжник ощутил неожиданную легкость – и короткое мгновение полета, закончившееся болезненным ударом о землю.
Рывком перевернувшись на спину, он едва не заорал: над ним возвышался тот самый семипалый мут с тесаком в руке – только тесак он применил не для принесения в жертву Крэйга, а чтобы перерубить отрезок троса, удерживавшего Книжника.
Парень обреченно наблюдал, как его спасители улетают все выше, пропадая в тумане над головой. А вокруг плотной толпой собираются жаждущие расправы муты во главе с жутким дедом и маленькой рыжеволосой бестией, на лице которой не осталось и следа былой симпатии.
Похоже, ему сбежать не удалось, и теперь все-таки придется расплачиваться за свое самозванство. Вот и девчонка, тыча в его сторону пальцем, заявила:
– Ты не такой, как мы думали! Ты не хочешь вести нас к Свету!
– Я такой, как есть, – бледно отозвался Книжник. – И вы даже представить себе не можете, как хочу к Свету я сам…
– Ты лжешь! – с ядом прошипела девочка. – Ты лгал с самого начала! Ты не хотел к Свету – ты хотел забрать у нас надежду!
– Ничего я не хотел, – угрюмо сказал Книжник.
Он попытался подняться, но девочка знакомо уже выбросила перед собой ладонь – и его словно вдавило в землю. «Телекинез», – всплыло в памяти полузабытое слово.
– Ты навсегда останешься здесь, – произнес возникший рядом с девочкой дед. – Для тебя уже приготовлено место.
В черной руке мута Книжник увидел то самое место, уготованное для него обиженными адептами – острие кола, заостренного для того, чтобы принять его голову. Вот, значит, какова его судьба – оставить свой череп среди сотен других, покоящихся на этом странном кладбище. Хотелось кричать, протестовать, бежать, драться – лишь бы не лежать, покорно ожидая участи.
Да только маленькая ладошка рыжеволосого чудовища, что маскировалось под миловидную девочку, продолжала удерживать его в болезненном оцепенении, не давая ни малейшего шанса.
И теперь уже к нему приближалась семипалая ладонь, сжимавшая рукоять тесака. Одно движение – и его голова с вывалившимся на сторону языком да выпученными глазами станет орошать кровью древко шеста. И лишь вертится в этой самой голове нелепый вопрос: а что они сделают с телом?
– Держись! – прогремело над головой, как тот недавний, спасительный взрыв.
На этот раз взрыва не было. Но что-то рухнуло на него прямо с этих каменных небес, болезненно вцепилось в запястье – и рвануло вверх. Лишь взлетев на несколько метров над землей, Книжник понял – это Крейг, каким-то чудом вынырнувший из зияющей туманной дыры в «небесном своде». Зависнув на тросе вниз головой, Крэйг держал его одной рукой, ухватившись мертвой хваткой железных пальцев. Во второй его руке было то самое незнакомое оружие, напоминавшее однозарядную фузею, только со здорово укороченным стволом. Этим стволом Крэйг с самым решительным видом обводил таращившихся на него мутов.
– Пусть только кто-нибудь рыпнется! – рычал он. – Пристрелю!
Какая-то неведомая сила утягивал трос с двойным грузом все выше. Когда они были уже метрах в десяти над поверхностью, до рыжеволосой девочки, похоже, дошла необратимость потери. Она закричала каким-то нечеловеческим, переходящим в рычание криком, отчаянно тряся над головой обеими руками с растопыренными пальцами.
Книжник ощутил, как тело налилось лишним весом, грозя оборвать натянутый струною трос. Крэйг застонал от дополнительной нагрузки, и сама скорость подъема замедлилась, грозя обернуться падением.
– Да получи ты, сука!
Бахнул выстрел. Неизвестно, попал Крэйг в девчонку или нет, но тяжесть мгновенно уменьшилась, и они оба взмыли вверх, к своду этого уровня. Книжник машинально набрал воздуха, словно боялся захлебнуться.
Их втянуло в провал. Все заволокло густым туманом.
