Глава 11
Штаб
Наверное, прошли минуты. Боль и страх искажают ощущение времени. Наверное, уже начался предсмертный бред: ему померещилась в полумраке стройная женская фигура в складчатом одеянии – она напоминала древнегреческую богиню, какими их изображали в книгах. Зажмурившись воспаленными веками, он снова разлепил глаза – никого перед ним не было.
– Это ты, Смерть? – прохрипел он. – Ну что же, вот он я! Забирай меня поскорее. Только избавь от мучений…
– Не рано ли ты собрался на покой, мальчик? – прозвучал где-то в пространстве глубокий женский голос.
Раздался оглушительный треск – с таким звуком рвется прочная ткань. Безвольной куклой он вывалился из вспоротого кокона. Затрясся на холодном дне пещеры, продолжая ощущать болезненное жжение по всему телу. Посмотрел на свои ладони – они покрылись мелкими складками, как бывает после длительного пребывания в воде, и уже начали облазить. Он варился, как лягушка в медленно нагреваемом котле, и сам не заметил бы момент наступления смерти. А позже, когда все тело, распавшись, превратилось бы в зловонный бульон, мерзкая тварь высосала бы его, как коктейль через трубочку.
Поток ледяной воды привел его в чувство. Он вскочил на ноги, если так можно было назвать медленный, неуклюжий подъем. Обернулся и замер, пошатываясь.
Перед ним стояла та самая женщина, которую в бреду он принял за Смерть. В руках она держала большой сосуд, судя по вычурной форме, культового назначения. Из него она, видимо и окатила водой освобожденного. Надо сказать, это пришлось весьма кстати: зуд стал понемногу утихать. Хотя теперь, вновь ощутив свободу в руках и ногах, чуть оправившись от осознания близкой смерти, ему было уже плевать и на зуд, и на боль, и на тошнотворную вонь, которую, казалось, излучало теперь все его тело. Семинарист таращился на спасительницу, все еще не веря до конца в свое чудесное спасение.
– Вы… Кто?
– Думаю, ты и сам это знаешь, – тем же бархатистым голосом ответила женщина.
Странно, он действительно сразу осознал, кому обязан жизнью:
– Вы жрица? Жрица Приказа?
– А кого еще ты ожидал увидеть на Запретном уровне?
– Честно говоря, никого я не ожидал увидеть. И про Запретный уровень впервые услышал только что. Я знаю, кого бы точно не хотел увидеть – Черную Королеву.
– Обычно человек видит ее один раз в жизни, – сказала жрица. – Перед тем, как пойти ей в пищу.
– Я так понимаю, вы не относитесь к подобным счастливчикам?
– Я жрица. Я должна была служить Королеве, – голос женщины дрогнул. – Но это время прошло.
– Отчего же?
– Я знаю ее замыслы. Королева хочет уничтожить мой народ, бросив его в мясорубку битвы. Ей все равно, кого жрать. С одинаковым успехом она подчинит себе новых людей, создаст новый Термитник, и он будет поставлять ей все больше и больше человеческого мяса. Королева никогда не насытится – такова ее природа.
– Неужели вам это не было понятно и раньше? – хмуро усмехнулся Книжник.
– Раньше… – женщина сверкнула глазами. – Раньше у меня не было сына. Тебе не понять, мальчик.
– Ну, конечно, куда мне, – съязвил Книжник, почесывая облезающую кожу руки. – Впрочем, вы спасли мне жизнь. Чем я могу отблагодарить вас? К сожалению, мои возможности довольно ограничены.
– Но вместе с другом твои силы возрастают многократно, – возразила жрица.
Книжник вдруг забеспокоился, вспомнив о Зигфриде, принялся оглядываться в поиске кокона, в котором медленно переваривался друг. Но увидел его в сторонке, лежащего в мутной луже под вспоротым коконом. Зигфрид все еще не пришел в себя.
– С ним все в порядке, – заверила жрица. – Сейчас он очнется.
В подтверждение ее слов Зигфрид захрипел и тяжело уселся посреди лужи, с отвращением стряхивая с руки остатки слизи. Мутным взглядом обвел пространство и почему-то спросил:
– А где девчонка?
И точно: рыжая девочка куда-то исчезла.
– Какая разница? – пожал плечами Книжник.
– Не поверишь, – медленно поднимаясь, сказал Зигфрид. – Я редко такое говорю, но, кажется, я ее боюсь. Все думаю: сейчас повернусь – а она за спиной стоит. Тьфу, напасть…
Книжник нервно хмыкнул, перевел взгляд на жрицу. Та продолжала неподвижно разглядывать семинариста своим холодным взглядом. Парень поежился.
– Я так понимаю, спасли вы нас не просто так, – произнес Книжник.
– Вы должны помочь моему сыну, – четко сказала жрица.
И это уже походило на приказ.
Из темноты за ее спиной тихо вышел Крэйг. Выглядел он куда лучше товарищей по несчастью. Видать, материнское сердце подвигло в первую очередь освободить и привести в чувство родное чадо. Теперь сын жрицы выглядел довольно воинственно: обвешанный пулеметной лентой, с компактным НАТОвским пулеметом в руках, с каким-то подобием бронежилета. Такого оружия семинарист в Термитнике еще не видел. Уж не жрица ли постаралась с вооружением собственного сына? Неприятное подозрение кольнуло в сердце, но Книжник прикусил язык.
Не сдержался Зигфрид. Подымаясь из лужи, брезгливо отряхиваясь, он спросил со свойственной ему прямолинейностью:
– Так вы что же, мамаша, специально себе сына родили – чтобы он исполнил ваш тайный замысел?
– Ты что себе позволяешь?!
Лицо Крэйга налилось кровью. Он шагнул, было, в сторону обидчика матери, но та жестом остановила сына. По ее лицу было заметно: своим бестактным вопросом Зигфрид попал в точку.
– Ты прав, чужак, – жрица встретила изумленный взгляд сына и скорбно кивнула. – У меня не было иного выбора. Черная Королева всех подчиняет своей воле, и этой воле невозможно противиться. Никто не мог ощутить на себе влияние ее мрачного разума. Никто – кроме меня.
Жрица скорбно вздохнула, сделала несколько величественных шагов, обдумывая продолжение своей речи. Поразительно, с каким достоинством держалась эта женщина, вынужденная служить монстру. Она продол-жила:
– Когда я поняла, что отличаюсь от прочих, я стала задумываться над происходящим – и ощутила ужас, когда осознала ложность всего, чему я служу. Ведь с детства, когда меня только готовили к посвящению, я была уверена, что служу одному лишь Приказу. Как оказалось, Приказ – всего лишь маска страшного монстра. А еще стало ясно, что я – единственная, кому открылась истина и кто может спасти мой народ. Но я Жрица. Мне запрещено покидать Храм. Мне нужен был еще кто-то, кто был бы так же свободен от воздействия разума Черной Королевы. Единственное, что мне пришло в голову – передать свои способности дочери… Просто я не могла себе представить, что у меня, у жрицы, родится сын…
Голос ее задрожал. Казалось, еще немного, и жрица заплачет. Но женщина взяла себя в руки, продолжила:
– Мне удалось сохранить роды в тайне. Не спрашивайте – как. У меня были друзья. Точнее, подруги, которые помогли устроить Крэйга на Учебный уровень. Ведь вы поняли, что я говорю о нем? Все было обставлено так, будто мой мальчик появился, как и все остальные – из Инкубатора. Мальчик рос, достиг возраста Присяги. И уже тогда стало ясно, что он не пройдет Отбраковку…
Книжника осенило:
– Отбраковываются те, кого не может контролировать Черная Королева?
– Ты очень смышлен. Потому Королева и выбрала тебя в качестве источника информации.
– Но как вы могли рассчитывать на то, что Крэйг справится с Черной Королевой в одиночку?
– В моих планах не было борьбы с Черной Королевой. Одолеть ее в прямой схватке человеку не под силу. Крэйг должен помочь термитам выйти из подчинения Королевы.
– Но как? – Книжник пожал плечами. – Если это чудище способно влезть в мозги каждого…
– Не каждого. Вы, пришельцы с Небесной Тверди, способны сопротивляться ее воле.
– Я тоже так думал, – возразил Книжник. – Но она все-таки влезла ко мне в мозги.
– Когда находилась совсем рядом, верно? – возразила Жрица. – И она не играла с тобой, как с куклой – всего лишь вытряхнула из тебя информацию, вынужденно заменив своей собственной. До этого она могла лишь заманивать тебя какими-то фантомами. И, судя по всему, своего добилась.
– Но… Откуда вы знаете? – изумленно произнес Книжник.
– Очень просто, – сказал жрица. – Таков был мой план.
– Заманить нас сюда?! – подал голос Зигфрид. – Ну, спасибо…
– У меня не было выбора. Потому что мальчишка прав: Крэйгу в одиночку не справиться. Пришлось пойти на риск, убедив Королеву на сложную комбинацию.
– Постойте… – растерянно сказал Книжник. – Но если Королева не может управлять мной – как я здесь очутился?
– Для этого и понадобилось Поле Смерти. Незаметное, слабое, но достаточно ослабившее твою волю. Оно медленно наползло на Кремль – и ты увидел приманку.
– Того монаха? Который после оказался мной самим?
– Этих подробностей я не знаю. Я старалась обставить дело так, будто Черная Королева сама придумала этот план. В конце концов, только ей под силу справиться Полем Смерти…
Книжник не стал возражать: «мол, не одна только Черная Королева способна манипулировать смертоносными Полями». Шамам это тоже удавалось, что они не раз использовали против своих противников. Но сейчас это была бы лишняя информация.
– Так что же нам делать? – тихо спросил Книжник. – Каков план?
– Добраться до Лабораторного уровня, – сказала жрица. – Там создают мутаботов. И там же производят антидот, который избавляет от воздействия со стороны Королевы.
– Не понимаю, – сказал Книжник. – Зачем нужно такое вещество? Ведь Королева желает контролировать всех!
– Все верно. Но это не касается мутаботов. При генной модификации происходят необратимые изменения в мозгу термитов, которым предстоит трансформироваться в мутаботов. Эти изменения делают невыносимой связь с ними Черной Королевы. Она испытывает неприятные ощущения.
– Что, мигрени мучают стерву? – не без злорадства поинтересовался Зигфрид.
– Что-то вроде этого, – спокойно отозвалась жрица. – Именно поэтому мутаботы управляются Королевой не напрямую, а через командование из Штаба. Ваша задача – раздобыть этот антидот. И распылить его в системе вентиляции.
– И что тогда? – спросил Зигфрид.
Жрица уставилась на него с недоумением:
– Разве не ясно? Термиты больше не станут подчиняться Черной Королеве! Мы избавимся от ее власти.
– Допустим, – ровно сказал Зигфрид. – Но нам что с того?
– Я не понимаю…
– Остановит ли это нападение на Кремль? Если уже приказ отдан – термиты исполнят его и без участия Королевы. Или я что-то путаю?
По несколько растерянному виду жрицы стало понятно, что воин попал в самую точку. Похоже, забота о противнике не входила в планы этой деятельной женщины.
– Как остановить нападение? – тихо, но жестко спросил Книжник.
– Я… – жрица запнулась. – Как только Королева ослабит хватку… Я повелю…
– Так, все ясно, – оборвал ее Зигфрид. – Пойдем через Штаб.
Он подхватил с пола меч, брезгливо стряхнул с ножен остатки слизи. Вслед за ним Книжник поднял свой арбалет и трофейный пневмомет: в баллонах, судя по манометру, еще оставалось давление, и он рассчитывал починить это экзотическое оружие. Зигфрид кивнул Крэйгу:
– Веди!
Крэйг сделал неуверенный шаг, обернулся к матери.
– Стойте! – вскрикнула жрица. – Вы не можете пойти через Штаб! Если вас убьют – а вас обязательно там убьют – кто освободит мой народ?!
В этот момент Книжник неожиданно ощутил новый прилив ярости, который едва сдержал от какого-нибудь омерзительного выплеска. Он резко шагнул в сторону жрицы – и остановился, наткнувшись на ладную фигуру Крэйга, вставшего на защиту матери. Но это не остановило семинариста от выкрика:
– Твой народ будет жить только в том случае, если будет жить мой! Точка!
– Поддержу друга, – спокойно, сложив руки на груди, сказал Зигфрид. – Не вам ставить условия.
Книжник сделал шаг от Крэйга назад, отвел взгляд. Крэйг оглянулся к матери:
– Они правы. Я обещал привести их в Штаб. Путь убедятся, что им есть за что рисковать.
– Поступай, как знаешь, – устало произнесла жрица. – Я сделала все, что смогла…
Договорить она не успела. Из мрака стремительно и тихо выплыла чудовищная тень, и высокий детский голос откуда-то сбоку злобно прокричал:
– Измена?!
На секунду все рефлекторно повернулись туда, откуда появилась рыжеволосая девочка, ставшая голосом монстра. И тут же жрица глухо вскрикнула, проколотая насквозь острой и длинной фалангой передней лапы Черной Королевы. Чудовище показалось, наконец, из тьмы – и вздернуло, как на копье, безвольно повисшее тело.
– Наказание – смерть! – хрипло, тряся кулаками, закричала рыжеволосая. – Смерть!
– Мама! Нет!
Запоздало Крэйг бросился было на помощь матери – но Книжник схватил его за обвившую тело пулеметную ленту, едва удерживая от самоубийственного поступка. Черная Королева быстро надвигалась, мощно ударяя в дно пещеры огромными острыми лапами. Небрежный взмах – и мертвое тело жрицы улетело в сторону.
– Нет… – бессильно ахнул Крэйг.
И Книжник едва успел оттолкнуть его – на месте, где он только что стоял, взвилось облачко пыли от удара передней лапы Черной Королевы. Следующий удар едва не пришелся уже ему в голову. Спас Зигфрид, молниеносным ударом снесший мечом половину фаланги.
Уши едва не разорвал двойной вопль – визг рыжеволосой, упавшей на колени и забившейся в конвульсиях, и рев из беззубой черной пасти самой Королевы. Из обрубка на голову хлынула струя черной крови. Королева шарахнулась назад – и тут же из-под ее гигантских лап на оторопевшую троицу бросилась целая стая злобно визжащих руконогов.
Запоздало среагировав, Книжник открыл огонь из своего пневмомета. Удача – тот принялся колотить, словно и не выходил из строя. Возможно, просто перегрелся до этого. Но заработал он весьма кстати: первой же очередью удалось стряхнуть белесую многолапую тварь, вскочившую на спину Зигфриду и явно собиравшуюся откусить ему голову. Вторую вест срубил уже сам, зычно закричав:
– Уходим! Быстро! Спина к спине!
Нервно захаркал пулемет Крэйга. Свое дело курсант знал: сразу несколько тварей задергались лапками кверху, обильно истекая кровеподобной жидкостью. Книжник с Зигфридом пятились вслед за Крэйгом – среди высоких неровных колонн и мрачных провалов они бы сами дороги не нашли. Прикрываясь этими самыми колоннами, Книжник с Крэйгом выпустили еще по паре очередей в сторону «посланников» Черной Королевы. После чего, наконец, ввалились в узкий проход, скрытый в темной нише за невзрачной перегородкой. Напоследок Зигфрид перерубил пополам еще одного руконога – и все трое устремились в туннель.
Подсвечивая себе путь фонарем на стволе пневмомета, отряд из трех бойцов продвигался в глубь вражеской территории. Вражеской – для Книжника и Зигфрида. Но как себя ощущал Крэйг – оставалось вопросом и здорово беспокоило семинариста.
Крэйг был решителен и мрачен. Однако нельзя сказать, что выглядел сильно потрясенным гибелью матери. То ли он здорово скрывал свои чувства, то ли попросту не успел к ней привязаться. Возможно, термиты просто забыли, что такое родственные чувства. Оно и к лучшему – сейчас подобные переживания здорово помешали бы маленькой группе. Впрочем, происшедшее разбудило в курсанте решительность и боевую злость.
Зигфрид, однако, не счел нужным проявлять излишнюю тактичность.
– Скажи, Крэйг, – небрежно бросил он. – Ты готов убивать своих?
– Что? – курсант вздрогнул. – Как это?
– А вот так. Мы же собираемся проникнуть в этот ваш Штаб. А его, видимо, будут охранять. Даже наверняка будут. Твои друзья, между прочим – термиты.
– Они мне не друзья, – отрезал Крэйг. – До тех пор, пока их глазами смотрит на нас эта черная тварь.
Зигфрид приподнял бровь, с интересом разглядывая Крэйга, кивнул с пониманием. И Книжник понял: Крэйг вовсе не остался равнодушен к гибели матери. Он ненавидел не только убившую ее Черную Королеву. Он ненавидел всех, кто продолжал ей служить.
Что ж, если так – это устраняло серьезную проблему. Потому что Зигфрид уже посылал Книжнику весьма специфический взгляд, который как бы спрашивал: «Ты доверяешь ему?» И обещал: «Прикончим его, если что-то пойдет не так».
Для Зигфрида это не проблема – убить того, с кем только что делил хлеб и ночлег. Определяющим здесь является идентификация «свой-чужой». Книжник так и не научился делить весь мир на «своих и чужих». Это была его проблема – но также и преимущество. Опыт показывал: не всегда черно-белое разделение является преимуществом. Иногда враг, обладающий ценной информацией, может спасти жизнь. В отличие от бесполезного друга, одним своим существованием способного утащить тебя на дно. Впрочем, даже в правила сурового Зигфрида входила главная аксиома: сам погибай, а товарища выручай.
Наверное, только поэтому мы все еще остаемся людьми.
Размышляя таким образом, они продвигались по темной «кишке» в толще породы. Замыкал группу чуткий Зигфрид, которому не улыбалось внезапное нападение со спины. Но, похоже, враг отстал. Во всяком случае, до поры до времени.
Шедший впереди Крэйг внезапно остановился, рухнул на колени, подсвечивая себе невесть откуда взявшимся крохотным и тусклым фонариком. Книжник налетел на него, едва не сбив с ног, проворчал:
– Чего тебя скрючило? Тошнит, что ли?
И сам увидел, что спутник рассматривает что-то на шершавой поверхности туннеля. Это был какой-то кусок грязной тряпки с едва различимыми значками, нанесенными на него.
– Что это? – втискиваясь рядом, спросил Книжник. Присмотрелся, – карта?
– Что-то вроде схемы, – промычал в ответ Крэйг. Он задумчиво водил пальцем по ткани. – Мать вручила. Мы идем тайным путем, которого нет на планах командования. Это наш единственный шанс пробраться в Штаб прежде, чем нас заживо нашпигуют свинцом.
– А ну, пусти!
Довольно бесцеремонно подтолкнув вперед семинариста, к схеме подобрался Зигфрид. Склонился над значками, суть которых Книжник так и не понял. И стал быстро водить пальцем в пыльной перчатке:
– Мы здесь? Так, понятно. А это что? Вентиляция?
– Резервный выход. Здесь мы не пройдем – его охраняют как основной.
– А это что?
– Не знаю… Какие-то трубы…
– Пусти! – потребовал Книжник. Повернул схему к себе, всмотрелся. – А знаете, что это может быть? Перископы!
– Что? – переспросил Зигфрид.
Книжник быстро перевел взгляд на Крэйга:
– Ты говорил, что у вас в Штабе…
– Да, – кивнул курсант. – Похоже, это они. Что еще может там торчать?
– Так эта труба – и есть перископ? – с сомнением произнес Зигфрид. – Как вы умудрились пробурить снизу канал до самой поверхности?
– Не знаю, – Крэйг пожал плечами. – На Инженерном уровне есть всякие спецы. Но скорее всего – просто прогрызли.
– Чего?! – Книжник моргнул от неожиданности. – Кто прогрыз?!
– Специальный мутабот, – Крэйг уверенно кивнул. – Маленький такой мутабот-разведчик. Они как раз и созданы, чтобы бурить узкие каналы в стенах. Ничего не мешало им пробуриться и до самой поверхности.
– Главное, чтобы они пробурились до Штаба, – подытожил Зигфрид. Хлопнул Крэйга по плечу. – Давай, веди!
Подземный ход вскоре начал хитро петлять и разветвляться. Появилось неприятное опасение, что они заблудились. Но Крэйг, как истинный обитатель мрачных глубин, уверенно вел группу вперед. И вывел, наконец, в небольшой приземистый зал. Или пещеру, что, пожалуй, вернее. Свод здесь был настолько низок, что приходилось стоять, согнувшись. Но на это даже внимания не обратили: взгляды сразу же приковали объемистые металлические столбы, выходившие из дна зала и уходившие прямиком в потолок.
Столбов было несколько, разбросанных по всей площади пещерки. Пара из них, видимо, самые старые, были покрыты ржавчиной и трухлявы на вид. Зигфрид поглядел на Книжника, кивнул на ближайший столб:
– Это они и есть?
– Перископы? – уточнил семинарист.
И в свою очередь поглядел на Крэйга. Тот огрызнулся:
– А мне почем знать? Я в Штабе не бывал – мне по званию не положено.
– Вряд ли это сами перископы – слишком уж толстые трубы, – заметил Книжник. – Возможно, это их основания.
– Тогда ничего не остается, как проверить, – Зигфрид подошел к самому старому столбу. – Достаточно толстые. Они ведь пустые внутри?
– По идее, да… – неуверенно произнес Книжник. – Но там должна быть система зеркал…
Уже не слушая друга, вест вытащил из ножен меч и наискось перерубил ржавый столб в двух местах. Тяжелый железный цилиндр сполз из центра трубы по косому срезу. Из верхнего обрезка обильно посыпалась земля.
– Не вариант, – констатировал Крэйг.
– Старое устройство, – сказал Книжник. – Наверное, где-то повредилось, наполнилось землей.
– Другой проверим? – предложил Крэйг.
Зигфрид с готовностью крутанул в руке меч. Книжник беспокойно произнес:
– Хоть один целый оставьте – а то как мы на поверхность выглянем?
– Да, глупо может получиться, – согласился Зигфрид.
И, не раздумывая, высек еще один цилиндр из трубы «посвежее». В глубине трубы зиял черный провал, из которого торчали редкие взлохмаченные провода.
– Ну, что? – нетерпеливо спросил Книжник. – Можно через эту дыру вниз пролезть?
Зигфрид сделал ему знак: «Тихо!». Припал ухом к срезу, прислушался. Сообщил:
– Голоса. Занервничали там. Наверное, картинка пропала.
– Какой у нас план? – нервно спросил Книжник.
– План? – Зигфрид иронично приподнял бровь. – План такой: оружие к бою – и за мной!
За время совместных экспедиций с вестом Книжник навидался всякого и готов был ожидать от друга чего угодно. Но тот не переставал удивлять. Сдернув с плеч ножны и исполнив необычный кульбит, воин просто вытянул руки перед собой «лодочкой» – с той разницей, что из «лодочки» торчал теперь наливающийся багровым светом меч – и нырнул в трубу головой вперед. Книжник с Крейгом лишь проводили изумленным взглядом мелькнувшие в последний раз сапоги и прислушались к происходившему в железной кишке. Какое-то время раздавалось тихое шуршание, затем все смолкло.
– Он там не застрял случайно? – пробормотал Крэйг.
– Не хотелось бы… – отозвался Книжник, осторожно заглядывая в трубу.
И тут же из черного провала донеслись приглушенные вопли, перемежавшиеся грохотом и металлическим скрежетом.
– Добрался! – выдохнул Крэйг и, не раздумывая, нырнул в трубу головой вперед, следуя примеру Зигфрида.
Оставшись в одиночестве, Книжник стал торопливо «загружаться» в злосчастную трубу со своим скарбом в виде арбалета и баллонов «пневмомета». Последние прошли в трубу с трудом и повисли на ремне, привязанном к ноге семинариста. Он не рискнул нырнуть в черную неизвестность головой вниз. Ухватившись за острый срез, перекинул ноги в глубину трубы и стал медленно погружаться, упираясь ногами и локтями в шершавые стенки.
Внизу, под ногами, глухо раздались пулеметные очереди. Не было понятно – бил пулемет Крэйга или это враг встретил во всеоружии самонадеянных чужаков? В любом случае шансов выбраться обратно наверх уже не было.
Вскоре он понял, что зря привязал к ноге тяжелые баллоны: проклятый пневмомет тянул его в пропасть, как камень на дно мутного водоема. Цепляться за шершавые стенки становилось все тяжелее, он сползал вниз, рискуя сорваться. Наконец, нога скользнула по какому-то маслянистому сгустку, пальцы рук поймали пустоту – и он рухнул вниз, увлекаемый тяжелым грузом.
– А-а-а!!!
Его вопль глухо потонул в узкой шахте перископа. Почему-то последней мыслью падавшего в никуда парня была не промелькнувшая перед ним в сжатом варианте насыщенная событиями жизнь, а тупой вопрос: «зачем перископу такая толстая труба?»
Падение оборвалось столь же внезапно, как и началось. Баллоны под ногами грохнулись о какое-то препятствие, снеся его и пробив путь падающему телу. Книжник еще успел отчаянным движением рук затормозить падение.
… И вывалился в ярко освещенное помещение, заполненное стонами и хрипом. Болезненно приземлившись рядом со злосчастными баллонами, Книжник судорожно вцепился в упавший вперед него арбалет и, вскинув оружие, оглядел помещение поверх прицельной планки.
Первое, что он увидел – это развороченный раструб перископа, из которого он только что выпал. Характерный оплавленный срез носил след кругового движения меча, обрубившего блок с наблюдательной оптикой, что валялся рядом грудой бесполезного металла. Оставалось надеяться, что оставшиеся перископы функционируют нормально.
И только после этого Книжник увидел несколько неподвижных тел в черной форме, обильно истекающих кровью. Кое-кто из находившихся здесь термитов был еще жив и стонал от боли. Над телами с мечом в руке стоял Зигфрид. Видимо, решив, что дело сделано, воин отправил меч назад в ножны.
– Ловко ты их! – заметил Книжник.
– Это не я, – отозвался Зигфрид. – Его работа.
Кивнул на Крэйга. Тот бережно поставил на бетонный пол пулемет со все еще дымившимся стволом. Книжник тут же заметил усеявшие пол гильзы. Какая-то характерно зазвенела, отброшенная ногой Зигфрида.
В руке термита появился пистолет. Несколькими выстрелами он добил раненых. И спокойно сунул пистолет за пояс за спиной. Подняв на спутников спокойный взгляд, сообщил:
– Вот мы и в Штабе.
Произошедшее поразило Книжника в самое сердце. И, признаться, поразило неприятно. Не то чтобы он жалел убитых врагов. Будучи принципиальным противником любого убийства, семинарист понимал: вряд ли бы сами термиты пощадили проникших в Штаб чужаков. Его поразило, что этих ребят уложил свой же – будто не было между термитами боевого братства, словно ему ничего не стоило предать своих же и перечеркнуть свою термитскую сущность. Может, сердце Крейга ожесточила смерть матери… Но это было слабое объяснение.
Неправильно это было. Не по-кремлевски, что ли.
Подумав так, Книжник как будто пелену с глаз снял. Ведь несмотря на единую цель, Крэйг оставался для него выходцем из чуждого мира, с чуждым культурным кодом, с чуждой моралью.
Крэйг плоть от плоти оставался врагом. И лишь на время их дороги слились – с тем, чтобы вскоре разбежаться или, чего нельзя исключать – пересечься на каком-то смертельном перекрестке.
Прогнав эти мысли, парень осмотрелся. Не так он представлял себе Штаб, этот мозговой узел противника. Почему-то ему виделись стройные ряды столов с разложенными картами и склонившимися над ними подтянутыми офицерами. На стенах должны были сиять огромные экраны, отражающие передвижения войск или же тех самых боевых мутаботов.
Хотя оснований для таких фантазий у него не было. Откуда взяться высоким технологиям в этом мрачном подземелье, если таковые давно потеряны наверху? Наверное, страшные разрушения на месте Кремля, представшие взглядам семинариста и последнего воина вестов, сами собой вызвали в воображении образ непобедимого, многократно превосходящего противника с неограниченными возможностями. И уже не имело значения, что руины Кремля, скорее всего, просто плод больного воображения под воздействием Поля Смерти – страх перед надвигающейся из-под земли угрозой был сильнее логики.
В действительности Штаб напоминал скорее мрачный бункер времен Второй Мировой войны. И технологии здесь использовались простые, зато куда более доступные и надежные. Приземистые бетонные своды коридоров и камер создавали сложную систему помещений, разделенных массивными железными дверями. Эти двери, видимо, должны были запираться в случае нападения и разделять помещения Штаба наподобие герметичных отсеков подводной лодки. По существу весь Штаб напоминал субмарину, отчего-то погрузившуюся в толщу земной коры. Вдоль стен под потолком шли ряды толстых кабелей – видимо, электричество и связь. Столы с картами тоже имели место. Правда, не сразу становилось понятно, что это – именно карты. Под землей явно наблюдался дефицит бумаги, и карты наносились на плоские глиняные таблицы в металлических рамках. Впрочем, нанесенные на глину схемы выглядели вполне прилично и были отлично видны под ярким освещением ламп, видимо, тоже местного производства.
На стенах висели допотопного вида телефоны с массивными трубками и выходящими из них толстыми проводами, заимствованными, очевидно, из проводки тоннелей метро. В отдельно стоящих столах мигали лампочки – каждая над табличкой с непонятными надписями и аббревиатурами. В углу имелся стенд с рядком оружия местного же изготовления. Покрываясь испариной, семинарист подумал: их спасла внезапность и полная неожиданность атаки, откуда враг не ждал ее совершенно. Иначе в лучшем случае штабисты успели бы запереть гермодвери между помещениями, в худшем – добрались бы до оружия и укокошили незваных гостей. Или же просто вызвали помощь.
На одной из стен Книжник заметил широкую стеклянную панель со схематичным изображением на ней, в котором он с екнувшим сердцем узнал Кремль. Многочисленные стрелки, направленные в сторону стен, ворот, башен, сложные тактические обозначения не вызывали сомнений: в этом месте вряд ли готовились к дружественному визиту в родной дом Книжника.
Были здесь еще какие-то непонятные устройства – они мигали огоньками, потрескивали, стучали какими-то невидимыми частями. Возможно, это были устройства связи. Или управления какими-то удаленными механизмами.
И, наконец, перископы. Мощные железные трубы, уходившие в бетонный свод, не могли не вызвать уважения. Выходит, эти штуки давным-давно уже торчали из недр, наблюдая за Кремлем, а кремлевские даже не подозревали о том, что за ними внимательно следят враждебные взгляды.
Не сговариваясь, Книжник и Зигфрид припали к окулярам, торчащим из основания уцелевшего перископа.
Семинарист поймал себя на том, что ощущает ободок окуляра закрытым глазом. Это было немного страшно – открыть глаза. Нет – страшно по-настоящему. Не было больше никакой дополнительной отговорки, нельзя было уже кивнуть на Поле Смерти или собственное воспаленное воображение. То, что он увидит – то увидит. Это и будет единственная и окончательная правда. Как приговор, который не подлежит обжалованию.
Он открыл глаза. И не смог сдержать вздоха облегчения: взгляду предстала знакомая, опаленная в боях башня. И стена – все еще целая, хоть и с поврежденными зубцами. Но облегчение сразу прошло, как только он разглядел маневрирующие ближе к перископу силуэты. Это были мутаботы. Причем в таком количестве, что возникало сомнение – выдержат ли стены атаки всей этой мощи.
Что-то стреляло, било в стену – и от стены откалывались крупные обломки. Со стороны Кремля были заметны беззвучные вспышки, всполохи огня и облачка дыма.
– Прут, гады! – прорычал Книжник. – Что делать будем?
– А что тут сделаешь… – не отрываясь от окуляра, отозвался Зигфрид. – Сутки продержатся, не больше.
Отпрянув от окуляра, Книжник изумленно уставился на воина:
– И ты так спокойно говоришь об этом?!
– А чего нервничать, – спокойно произнес вест. – Сутки ведь у нас есть. Что-нибудь придумаем. Точнее – ты придумаешь.
– Я?!
– Ты ведь у нас умный, не то что я. Мое дело простое – бей да круши.
Книжник никак не мог взять в толк – шутит друг или говорит всерьез. Возможно, у Зигфрида, как и у него, просто на время отлегло от сердца – ведь они оба убедились в том, что Кремль все еще цел, а значит, увиденное ими страшное будущее не наступило. По крайней мере пока.
– И что тут можно придумать? – пробормотал Книжник. – Мы можем только наблюдать в эти чертовы трубы…
– Ты забыл, что это – Штаб, – вступил в разговор Крэйг. – Отсюда управляют атакой. Отдают команды.
Книжник оживился:
– В том числе – мутаботами?
Крэйг молча развел руками: «а ты как думал?»
– И как же ими управляют? – быстро спросил Книжник.
Окинул взглядом пространство Штаба. Ничего похожего на приборы управления он не увидел. Во всяком случае, таких, которые уже доводилось видеть – с экранами, клавиатурами, рычажками и манипуляторами. Как в тайном командном пункте управления ударными биороботами, что обнаружил когда-то в Бункере вестов.
– Откуда мне знать? – недовольно буркнул Крэйг. – Меня готовили в боевые термиты, а не в технари или лабы.
Он невольно скосился на неподвижные тела в черной форме. Нахмурился, прикусив губу. Заметив его замешательство, Зигфрид усмехнулся. Склонился над одним из убитых, приподнял его окровавленную руку в светлой перчатке, отпустил. Рука убитого безвольно опала.
– Да, вовремя ты перестрелял спецов, – заметил воин. – Они ведь совсем не пригодились бы сейчас.
И был награжден за это злобным ответным взглядом Крэйга. Ничуть не смутившись, вест продолжил:
– А может, ты сделал это нарочно? Чтобы мы не смогли остановить атаку на Кремль?
На этот раз Крэйг не выдержал и бросился к обидчику, уже протягивая к нему руки, словно пытаясь вцепиться в глотку. Не достал: Зигфрид легким движением увернулся от удара, перехватил запястье нападавшего и заломил ему руку за спину. Сразу стало очевидно преимущество воина-веста над молодым боевым термитом.
– Ну ты сволочь… – простонал Крэйг, вмиг потеряв боевую прыть. – Считаешь меня предателем?
– А я не знаю, кем тебя считать, – спокойно сказал Зигфрид, продолжая удерживать курсанта. – Ты только что уложил почем зря целую толпу своих же товарищей.
– Они мне не товарищи, – прорычал Крэйг. – Мои товарищи – боевые термиты!
– А это кто? – Книжник недоуменно кивнул на тела убитых.
– Технари, управленцы! Они с других уровней!
– Чушь какая-то, – заметил вест.
– Ну, тут у них и вправду непросто, – признал семинарист. – Уровни Термитника не очень-то между собой и ладят.
– Все они – рабы Черной Королевы, – мрачно сказал Крэйг. – Пока они не освободятся от ее власти – они для меня враги. Так сказала мать – и этого для меня достаточно.
Он уже не пытался вырваться. В словах его появилась какая-то угрюмая обреченность. Зигфрид ослабил хватку и отпустил курсанта. Тот сразу сник и безвольно уселся на пол, прижавшись спиной к бетонной стене.
Книжник подошел к одной из установленных на столе, монотонно тарахтящих машинок. Обошел стол, искоса поглядывая на вибрирующий аппарат, как на опасное животное. Приблизился – и положил руки на черный корпус. Вибрация немедленно передалась в руки. Что-то в ней было необычное, даже пугающее. Присмотревшись, Книжник заметил по краям черного ящика плоские углубления, как будто специально созданные, чтобы в них положили ладони. Так Книжник и поступил.
– А-а! Черт… Черт…
Отпрянув, семинарист не удержал равновесия, упал на пол и, попятившись, отполз к стене. Он продолжал неотрывно смотреть на щелкающий черный ящик. На его лице застыли изумление и страх.
– Что с тобой? – удивился Зигфрид.
– Там… – Книжник ткнул пальцем в сторону черного ящика. Набрал воздуха, выдохнул… – Фу-ух… Я не могу объяснить…
Скривившись, Книжник заставил собраться перепуганные мысли в кучу. После пережитого всего за доли секунды сделать это было непросто. Но он все же взял волю в кулак и сказал:
– Мне кажется, я только что был… Мутаботом.
– Что? – Зигфрид прищурился, разглядывая друга, как обычно разглядывают психов. – Что ты имеешь в виду?
Немного приободрившись, Книжник кивнул и продолжил:
– Похоже, эти черные штуки, они для управления мутаботами – там, наверху.
– Пульты управления? – с пониманием спросил Зигфрид.
– Что-то похожее… Но не совсем. Понимаешь, я не просто управлял мутаботом у стен Кремля. На секунду я просто стал им. И вдруг понял, что понятия не имею, как вернуться в свое тело. Куда там – я даже забыл, что остаюсь человеком! А быть мутаботом…
Книжника передернуло:
– Я даже не думал, что это настолько страшно. Это какое-то не проходящее безумие. Вместо мыслей – бесконечный поток страха…
– Потому-то никто и не жаждет попасть в отбраковку, – мрачно заметил Крэйг. – Попадешь в лапы к лабам – и уже никогда не вырвешься из кошмара.
– Очень интересно, – вежливо сказал Зигфрид. Похоже, эмоциональные зарисовки Книжника и угрюмые комментарии курсанта его ничуть не впечатлили. – Значит, с помощью этой штуки можно управлять мутаботами?
– Не знаю, кто ими может управлять, – покачал головой Книжник. – Я не могу. Через пару минут такого «управления» моя личность просто растечется мутной лужей.
– Управлять мутаботами учат Погонщиков, – сказал Крэйг. Кивнул на одного из убитых им штабистов. – Вон, лежит один. Простому термиту это не по зубам. А чужакам – тем более.
– Но ведь это шанс! – нервно сказал Книжник. – Если мы действительно нашли доступ к управлению мутаботами, то прямо отсюда мы сможем остановить атаку на Кремль!
– Не сможете, – упрямо возразил Крэйг. – Неужели вам непонятно? Чтобы управлять мутаботами – надо самому быть немножко… мутаботом! Для этого Погонщикам особым образом мозги вправляют. А вы – просто люди!
– Ты мне вот что скажи, – спокойно проговорил Зигфрид. – Когда твои братья-термиты полезут на поверхность, чтобы расправиться с моими братьями-вестами да кремлевскими?
– Как Черная Королева прикажет, – неохотно отозвался Крэйг. Помолчал немного. – Скоро.
Зигфрид измерил Крэйга взглядом – и положил руки на черный прибор. Закрыл глаза, открыл снова – и некоторое время стоял неподвижно. Даже моргать перестал, глядя перед собой остекленевшим взглядом. Через минуту такой неестественной неподвижности друга Книжник ощутил тревогу.
– Эй, Зиг! – позвал он. – Слышишь меня?
– Не слышит, – тихо сказал Крэйг. – Как бы мутаботы ему мозги не выжгли. Если уж сама Черная Королева не желает управлять напрямую этими тварями, простым смертным туда и соваться не стоит…
Поднявшись на ноги, Крэйг подошел к Зигфриду и поводил ладонью у него перед глазами. Зигфрид никак не отреагировал.
– Кажется, все, – растерянно сообщил Крэйг.
– Что – все? – упавшим голосом спросил Книжник.
– Все. Готов. Мозги – в кашу.
Еще не дослушав его, Книжник подскочил, как ошпаренный, и, по-спринтерски рванув с места, буквально снес Зигфрида с ног. Раньше он и сам бы не поверил в такое – вест всегда стоял на ногах, как скала. Но то ли Зигфрид действительно утратил контроль над собой, то ли страх за друга придал Книжнику силы, только Зигфрид лежал теперь на бетонном полу рядом с тяжело дышащим семинаристом. И так же неподвижно таращился в потолок. В этот момент и впрямь можно было подумать, что у воина что-то перемкнуло в черепной коробке.
Но вест вдруг моргнул, поморщился – и сел, опершись на одну руку, второй потирая затылок.
– Ну! – выдохнул Книжник. – Ты в порядке?!
– Да как сказать…
– Что там было?!
– Что было? – Зигфрид поглядел на друга мутным взглядом. Потер лоб ладонью. Усмехнулся. – Проклятье… Ты был прав, Ник. Нельзя нам управлять тварями. По крайней мере с этих проклятых пультов.
Зигфрид осмотрелся и неспешно вытащил меч. Произнес:
– Но раз мы не можем ими управлять – то никто не будет.
И коротким движением разнес черную трескучую черную коробку.
Книжник ожидал всякого, но только не этого: из-под разрубленного черного кожуха брызнула кровь и ошметки плоти. Что-то горячее и липкое окатило лицо, губы ощутили солоноватый привкус. Отплевываясь и размазывая по лицу непонятную жижу, Книжник прокричал:
– Какого черта?! Что это?
– А ты сам погляди, – предложил Зигфрид.
Заглянув в остатки черной коробки со срубленным кожухом, Книжник с изумлением увидел разрубленный человеческий мозг в луже крови. Самым омерзительным был даже не сам этот мозг, а окружившие его крохотные паучьи лапки, продолжавшие судорожно колотить по внутренним стенкам прибора. Похоже, именно они издавали то назойливое постукивание.
– Вот так прибор связи, – усмехнулся Зигфрид. – Вершина паучьих технологий.
– Похоже, что это какие-то посредники – для телепатической связи, – предположил Книжник. – Тот же пульт – но биологического происхождения.
Произнеся это, семинарист почувствовал себя легче и уверенней. Он не переставал удивляться этому свойству человека: когда раздаешь названия непонятному, объясняешь необъяснимое и вешаешь ярлыки на ужасное – создается иллюзия, будто все понимаешь и даже контролируешь ситуацию. Может быть, отчасти так оно и было. Не зря ведь человек покорил природу, последовательно систематизируя и занося ее в таблицы и справочники. Даже невероятную мощь Вселенной – ядерную энергию – он умудрился описать в примитивных терминах и использовать в самом грубом и грязном виде, вполне себе довольно считая, что покорил ее. И теперь, на ядерном пепелище, уже некому постучать себе кулаком по яйцеголовой макушке, возопив: «Какими же безмозглыми дураками мы все были!»
Так что оставался открытым простой вопрос: действительно ли люди познали окружающий их мир? Или это просто самообман, который и привел в итоге к крушению самонадеянной цивилизации?
И сейчас, пытаясь объяснить себе и товарищам устройство жуткого прибора, Книжник поймал себя на мысли, что ведет себя как тот самый идиот, решивший, будто знает ответы на все вопросы.
– Лабов работа, – осматривая кровавое месиво, заметил Крэйг. – На Лабораторном уровне и не такое придумать могут.
Крэйг поднял взгляд на товарищей, пристально поглядел на одного, на другого, сказал, с трудом сдерживая бурлившие в нем эмоции:
– Вот вы и побывали в Штабе. Довольны? Когда отправимся на Лабораторный уровень? Мы договаривались…
– Уговор – святое дело, – сказал Зигфрид. – Только здесь осмотримся – может, что полезное найдем. Карты Термитника, к примеру, коды, пароли. И пойдем, побеседуем с твоими изуверами.
– С кем? – не понял Крэйг.
– С лабами, – мрачно пояснил Книжник. – Кто еще такое сотворить мог, как не спятившие садисты…
На этот выпад Крэйг лишь пожал плечами. Для него, выросшего во мраке, среди кошмарных подземных тварей, подобное было в порядке вещей. А после встречи с Черной Королевой, сделавшей всех обитателей Термитника чуть ли не частями собственного организма, его вообще не прошибешь.
– Крэйг, в штабных записях разбираешься? – спросил Зигфиид. – В схемах, планах, картах?
– Конечно, – буркнул курсант. – Обучался.
– Тогда посмотри внимательно. Может, найдешь что полезное. Книжник, помоги приятелю. Я пока в соседних помещениях пошарю.
Книжник кивнул. Дополнительных объяснений, что к чему, и не требовалось. Информация об удобных подходах, постах, караулах, засадах и тайных ловушках на пути к лабораториям совсем бы не помешала. Да и сами схемы Лабораторного уровня, о котором Крэйг тоже имел смутное представление, тоже бы пригодились.
– И как так получилось, что вы ничего друг про друга не знаете? – ворчал Книжник, осматривая глиняные схемы, развешанные по стенам. – Как только не передрались окончательно внутри своего Термитника…
– А ты весь свой Кремль знаешь? – огрызнулся Крэйг. – Везде тебя пускают, все показывают?
Книжник прикусил язык. А ведь Крэйг прав. Не будь он княжим советником, путь в дружину, в мастерские да на подземные плантации был бы ему закрыт. Да и сейчас он понятия не имеет, что происходит в Тайном приказе или Боярской Думе, к примеру – путь туда ему заказан по определению. Чем не аналог деления на уровни в Термитнике?
– Ладно, ладно, убедил, – сказал Книжник. – Ну как, видишь на схемах что-то новенькое?
– Погоди, – всматриваясь в бледные черточки, отозвался курсант. – Я изучал общие схемы Термитника, а подробно – только схемы Учебного уровня и Полигона. Мне нужно время…
Он достал из кармана знакомый уже кусок ткани, полученный от матери, принялся сверять смутные знаки на нем с мешаниной линий на одной из настенных схем.
Книжник тоже попытался вникнуть в суть одной из подобных схем, но плотная сеть черточек и кривых с непонятными обозначениями вызвала у него лишь головокружение. Никогда он еще не чувствовал себя настолько бестолковым – при всех своих довольно глубоких знаниях картографии. Приходилось признать: противник, с которым они имеют дело – совсем из другого мира, несмотря на внешнюю схожесть и даже использование одного языка, пусть даже с акцентом. А учитывая тайное срастание сознания термитов с неким «высшим» по отношению к ним разумом Черной Королевы, можно сказать: он, Книжник, вообще ничего не понимает в мировоззрении и логике термитов.
– Есть! – прошептал Крэйг. Кашлянул в кулак и повысил голос. – Нашел.
– Что нашел? – раздался голос Зигфрида.
Он стоял в дверном проеме, обвешанный с ног до головы оружием. По большей частью – странного вида, видать, местного производства.
– Где ты набрал всего этого? – удивился Книжник.
– Там целый арсенал, – небрежно ответил Зигфрид. – Так что вы тут нашли?
– Транспортный туннель, – сообщил Крэйг. – Похоже, это отрезок линии метро, заваленный с двух концов для защиты от проникновений противника. Он проходит под уклоном мимо Штаба и опускается к Лабораторному уровню. Но входы туда на обоих уровнях замурованы…
– Это не проблема, – нетерпеливо сказал Зигфрид, тяжелым шагом подходя к стенду со схемой. – Показывай!
С трудом, но все же Книжнику вместе с Зигфридом удалось разобраться с хитрой схемой. Книжник даже оценил умение термитов изображать на плоскости трехмерные схемы. Спросил, ткнув пальцем в точку на схеме:
– Мы здесь?
– Да, – ответил Крэйг. – А вот сюда нам надо попасть. А это перегородка между стеной Штаба и туннелем.
– Взрывать будем, – сказал Зигфрид. – Здесь есть небольшой запас взрывчатки…
– Думаю, в этом нет необходимости, – сказал Крэйг. – Перегородка должна быть заминирована на случай эвакуации. Вот значок, видите?
– Разумно, – признал Зигфрид. – Перемычка с Лабораторным уровнем также заминирована?
– Даже, если так – то взорвать ее можно только изнутри, – заметил Книжник.
– Это если мы не возьмем с собой взрывчатку, – сказал Зигфрид. – А мы возьмем.
– Шуму наделаем, – покачал головой Крэйг. – Чистильщики набегут – не отобьемся.
– А у нас есть выбор? – пожал плечами Зигфрид.
Крейг покачал головой. Книжник поежился: он снова ощутил, что задуманная ими миссия – самоубийство. Но вслух бодро возразил:
– Если успеем выпустить в воздух химический реагент, снимающий подчинение термитов Королеве, может, и обойдется.
– Что – обойдется? – не стал ему подыгрывать Зигфрид. – Кроме непосредственного воздействия со стороны этой паучихи, у местных есть самый обыкновенный приказ.
– Сам ты – обыкновенный! – вспыльчиво рыкнул Крэйг. – Приказ – священен. И да – термиты будут биться за него до конца.
– Выходит, у нас нет шансов? – тихо произнес Книжник.
Повисла тяжелая тишина.
Нарушил его неприятный квакающий звук.
Звонил висевший на стене черный телефон.
