Глава четвертая

Жак шел по туманному коридору и старался не вступать в контакт с сущностями, то и дело появляющимися на его пути. Он пытался обнаружить аморфов, но те будто исчезли из «зазеркалья». Ловец ощущал мертвенный холод, проникающий все глубже в его тело, и понимал, как это опасно для него. Он вглядывался в окружающее пространство, но оно было скрыто сизым маревом. Жак двигался, выбирая направление интуитивно, он видел картинки, возникающие перед ним. И если они были устрашающими, он замедлял шаг или вообще сворачивал в сторону. Ему привиделось ужасное полуразложившееся существо, со сползающими с костей черепа остатками мышц и жуткими провалами глазниц. Он отшатнулся, но сущность мгновенно приобрела вид цветущей полной женщины с веселой улыбкой и ямочками на щеках. Однако Жака провести не удалось, и он отскочил в сторону от ее призывно протянутых рук и моментально вынул серебряную сетку из кармана. Энергия этого металла работала и в «зазеркалье», и сущность тут же исчезла с его пути. Правда, он услышал удаляющиеся душераздирающие стоны, но постарался не обращать на это внимание. Он был по ту сторону не за тем, чтобы вникать в проблемы иных. Необходимо было найти аморфов и вывести их к Идрису. Но пока у него ничего не получалось.

Жак знал, как меняет время свои величины в иных мирах, и боялся остаться здесь дольше положенного получаса. На специальных курсах Ордена он прошел обучение, и там настоятельно рекомендовали не задерживаться в порталах. Этот раздел был практически не изучен, время вело себя по-разному. Бывало, что находясь в портале до суток, человек, выходя обратно, обнаруживал, что в реальном мире прошло несколько минут. Но чаще случалось наоборот. Ловцу казалось, что он отсутствует всего пару часов, но выходя, сталкивался с тем, что его не было месяц. Опытным путем определили, что самый безопасный период — тридцать минут. Обычные часы останавливались в потустороннем мире, поэтому ловцы машинально отсчитывали про себя секунды. У Жака это было уже на уровне инстинкта, внутренний отсчет включался автоматически и не мешал его работе. Пока прошло пятнадцать минут, и он все еще ходил безрезультатно. Он пытался прислушаться к внутреннему голосу, идти на поводу интуиции, но она молчала. Жак включил мощный энергетический радар, хотя это не приветствовалось, ведь перерасход энергии ловца мог закончиться печально в ином мире. И на последней тридцатой минуте радар вывел его в какой-то темный проход. Жак поспешил по нему, ощущая тепло впереди. И вот перед ним по коридору понеслась какая-то горящая субстанция. Жак замедлил шаги и вгляделся. Очертания пылающей яркой фигуры ни о чем ему не сказали. Он лишь точно знал, что это не аморф. И остановился, решив дать ей уйти. Но откуда-то сбоку, из колышущейся бурой темноты вынырнула другая сущность. Жак четко ощутил угрозу, исходящую от ее льдисто-голубого силуэта. Мертвенный холод протянулся длинным языком к бегущей алой субстанции. И она стрелой вылетела в какое-то округлое отверстие. Жак моментально понял, что это выход и бросился за ней. Но и льдистое существо тоже не осталось на месте. Оно двинулось вперед к сияющему овалу. Жак, собрав все силы, вылетел впереди него, развернулся и, не рассуждая, вытянул руки, выбросил энергию и закрыл портал. Он увидел, как сияние затемняется, как по ту сторону прижимается что-то наподобие голубого лица, как костлявые пальцы, похожие на искривленные сосульки, прилипают и растопыриваются, напоминая ледяных пауков. Он усилил энергетический поток и с удовлетворением увидел, что блестящий овал полностью затемняется и чернеет. Жак вздохнул с облегчением и отодвинулся. И вздрогнул, поняв, что оказался в круглом подземелье, описанном Рузеной. Семь странных фигур чернели на стенах. Они напоминали монахов в длинных рясах и с капюшонами, опущенными на лбы. Вместо лиц блестели овалы, напоминающие зеркальные. И лишь у одного «монаха» вместо лица была чернота. Жак закрыл этот портал. Не мешкая, он принялся за другие. Энергии понадобилось немало, к тому же он уже потерял часть, когда искал радаром аморфов. И покончив с последним порталом — «лицом», он ощутил, что окончательно выбился из сил. Жак опустился на пол и привалился спиной к стене. Она оказалась холодной, в подземелье было темно и сыро, но ловца это не смущало. Ему необходимо было восстановиться, а затем найти выход наружу. Он знал из рассказа Рузены, что это место находится под Рогатой башней, оставалось обнаружить дверь. Но в полумраке и полностью обессиленному сделать это было нелегко. Жак решил передохнуть минут пятнадцать, он расслабил все еще напряженные мышцы и внутренне начал аккумулировать энергию.

И вдруг на стенах один за другим загорелись факела. Жак в изумлении наблюдал, как что-то наподобие крохотного горящего уголька перелетает от одного светильника к другому, и не сомневался, что это сущность. И по всей видимости, именно та, что убегала от ледяного монстра. И вот все факелы ярко горят, подземелье освещено, и сразу обнаружилась дверь. Жак сидел на противоположной от нее стороне. Уголек упал на пол и поскакал к ловцу. Он вскочил и прижался к стене, не зная, чего ожидать. Энергии на защитный экран почти не осталось, Жак оказался безоружным. Он вынул серебряную сетку из кармана и сжал ее в пальцах. Перед ним полыхнуло пламя, вытягиваясь вверх, и в мгновение ока возникла девушка. Это была молодая розовощекая кареглазая шатенка. Ее волосы поражали ярким цветом и крутыми завитками густых прядей. Они словно языки пламени окружали ее голову. Девушка глубоко вздохнула и посмотрела Жаку в глаза.

— Благодарю, незнакомец, — низким грудным голосом сказал она.

— Не за что, — ответил Жак и вжался в стену.

Девушка выглядела благожелательно, к тому же была прехорошенькой, но он знал, что с сущностями, даже светлыми, лучше быть начеку. Она была полностью обнажена, и Жака против воли начали волновать ее аппетитные формы.

— Ты спас меня от заморозки, — продолжила она и мило улыбнулась.

— Я рад, — стараясь говорить безразлично, ответил Жак.

Он знал нерушимое правило: все сущности падки на человеческие эмоции. Это была энергия, окрашенная по-разному, и для иных она служила пищей. В зависимости от статуса сущности, эмоции являлись аперитивом, основным блюдом или десертом.

— Мне бы выйти отсюда, — сказал Жак, не глядя в вишнево-карие глаза девушки.

— Но как ты, человек, оказался в иной параллели? — не унималась она.

Девушка не хотела отпускать Жака, это было очевидно. Он четко видел ее огненную суть и понимал, что силой справиться с ней невозможно. Оставалась серебряная сетка, и Жак решил выждать удобного момента. И если сущность не захочет отпустить его по доброй воле, то придется применить энергию серебра.

— У тебя есть имя? — задал он вопрос, не относящийся к ее интересу.

Хотелось потянуть время, чтобы набраться сил.

— Огнешка, — представилась девушка и заулыбалась.

Жак невольно поддался очарованию ее жаркой животворной энергии. Ее тело излучало приятное ему тепло, казалось, ее аура тянется к нему, обволакивает, греет и ласкает.

— Меня зовут Жак, — представился он, стараясь задавить физическое желание, возникшее где-то на подсознательном уровне.

— Очень приятно, — тоном воспитанницы института благородных девиц ответила она.

— Я искал… самоубийц, — после паузы сообщил он, решив воспользоваться моментом и получить хоть какую-то информацию. — Девушка, юноша и женщина вошли сюда. Ты, случаем, не видела?

Она задумалась, потом вздохнула и отрицательно покачала головой.

— Жаль, — сказал Жак. — Они мне очень нужны. Именно за аморфами я и вошел в иной мир.

И удивлен, что оказался здесь. Вообще-то я использовал другой портал.

— Это ритуальное место, — сказала Огнешка.

Она крутнулась на месте и, к облегчению Жака, «оделась» в огненно-красное платье. Оно струилось вокруг ее фигуры языками пламени, летящая юбка казалась всполохами костра, развевающиеся красные кудри дополнили картину. Огнешка остановилась и поправила волосы. И перед Жаком уже стояла обычная на вид молодая и красивая девушка с пышной прической и в шелковом алом платье, затянутом в тонкой талии угольно-черным ремешком.

— Ритуальное? — заинтересованно спросил Жак, стараясь не смотреть на ее вздымающуюся упругую грудь в вырезе платья.

Энергия возвращалась к нему, но она была сексуально окрашена. Его невыносимо тянуло к девушке-огню.

— Ты закрыл все порталы, — сказала она. — Давай выйдем отсюда, и я тебе все расскажу.

— Но… — растерянно начал Жак, глядя ей в глаза, — но… ты ведь не человек! Зачем тебе в реальный мир?

Она изумленно посмотрела на парня и звонко расхохоталась.

— Ты что-нибудь слышал про оборотней? — спросила она, когда успокоилась.

— Волки? Вервольфы, ликантропы… называют по-разному. Самые известные. Но есть и другие виды. Все, что имеет два лика: звериный и человечий и есть оборотень, — ответил Жак.

— И не только звериный, — весело проговорила Огнешка. — Вот я принадлежу к клану огневок. Мы и люди и огонь. В спокойном состоянии обращаемся в затухший уголек.

— Век живи, век учись, — пробормотал Жак, с интересом глядя на девушку.

— Если вкратце, то наш клан очень малочисленный, мы были созданы, когда сожгли одну из могущественных ведьм. Это случилось несколько сотен лет назад в Вальпургиеву ночь. Ее сила перешла в уголья, оставшиеся от костра. Так и появились огневки. Подставляй ладонь! — быстро добавила она и подпрыгнула.

Жак машинально вытянул руку и раскрыл пальцы. И тут же в ладонь ему упал еще теплый уголек. Он не выдержал и рассмеялся. Настроение отчего-то пошло вверх. Возможно, он просто избавился от физического влечения к Огнешке, когда увидел просто черный камешек в своей руке. И энергия хлынула, перестав его изводить неосуществимыми желаниями. Жак раздумывать не стал, засунул уголек в карман и направился к двери. Он с трудом, но открыл ее, факелы за его спиной тут же потухли. Жак оказался во дворе замка и вздохнул с облегчением. Пан Войтех сдержал слово и, получив любимое привидение Белую Пани обратно, снял энергетический колпак со своих владений.

Жак увидел, что уже рассвело, солнце встало, он глянул на айфон, связь была, время показывало восемь утра. Он набрал номер Идриса.

— Ну наконец! — сказал тот, едва ответив на звонок. — Мы уже не знали, что и думать и как тебя вызволять! Ты где?

Жак вкратце рассказал, как искал аморфов и вышел в подземелье. Но едва он хотел доложить об Огнешке, как уголек вылетел из кармана и обратился в девушку. Она приложила палец к губам. Ее хорошенькая мордашка приняла умоляющее выражение. И Жак замолчал.

— В то самое подземелье? — изумился Идрис. — Под Рогатой башней? Видимо, все порталы соединяются и ведут туда. И ты никого не встретил?

— Аморфы как в воду канули, — сообщил Жак.

— Они у нас, — сказал Идрис. — А вот прилипалы, видимо, так и остались в зазеркалье.

— Пусть там и усохнут! — с чувством пожелал Жак. — Я сейчас немного передохну, а то много энергии потратил, и вернусь к вам.

— Энергетически тяжело на территории замка? — забеспокоился Идрис.

— Нет, все в норме! Дух выполнил обещание и снял защиту, — сообщил Жак.

— Хорошо, ждем тебя, — ответил Идрис и закончил разговор.

— Благодарю, что не доложил обо мне! — с улыбкой произнесла Огнешка и кокетливо повела плечами.

— Тебе холодно? — встревожился Жак, неправильно истолковав ее движение. — На улице не лето. Могу дать свою куртку.

Девушка глянула на него изумленно и начала хохотать. Жак невольно рассмеялся вместе с ней, так заразительно было ее веселье.

— Но ты в одном платье, — сказал он, когда они успокоились.

— Видимо, ты все еще не пришел в себя, — заметила Огнешка. — Я же оборотень с огненной сутью. И поверь, мне всегда жарко!

Они прошли двор. На территории замка было безлюдно и это порадовало ловца. Лишние свидетели ему были не нужны. Он заметил лавочку в углублении стены какого-то древнего амбара и свернул к ней. Усевшись, вытянул ноги и откинулся на спину. Тело ломило, словно он только что пробежал кросс в несколько километров, голова все еще немного кружилась. Огнешка устроилась рядом. Он глянул на ее свежее розовощекое лицо и изумился, что абсолютно не ощущает иную суть. Рядом находилась обычная девчонка с задорным легким характером и веселым расположением духа, к тому же прехорошенькая. Хуже всего было то, что его продолжало тянуть к ней на физическом уровне. Он хотел секса.

Жак в этом плане очень отличался от Виктора. Он был по природе намного более сексуален и обожал женщин, но как средство получения наслаждения. Раньше он думал, что влюбчив, легко знакомился, очаровывался и начинал отношения. Но в конечном итоге все сводилось к банальному сексу. И если девушка его не устраивала в постели, то он так же быстро разочаровывался. И искал другую. Ему было всего двадцать, и для общественного мнения такое поведение выглядело стандартным: парень просто «не нагулялся». Но Виктор быстро разглядел в подчиненном определенный цинизм и даже решил, что такая натура вообще не способна любить. Как раз это его очень устраивало, бессердечность по отношению к девушкам приветствовалась в Ордене. Пока ты служишь — не люби никого, а вот после выхода из Ордена можешь искать свою вторую половинку. Но Виктор не подозревал, что циничность его ловца заходит так далеко, что ему по сути все равно с кем заниматься сексом, лишь бы это приносило наслаждение. Жак даже искал неординарные связи, чтобы получать новые, яркие и неповторимые впечатления. Виктор все еще мучился тем, что девственности его лишила Моника, девушка-прилипала. Правда, он в то время не знал о существовании таких форм жизни и думал, что переспал с обычной проституткой. Затем история с высшей Ордена Соланж. С ней он тоже вступал в физический контакт и не раз. И лишь позже узнал, что она — иная, любовница лилий, то есть самой Смерти. Это повергло Виктора в шок, долгое время он не мог избавиться от отвращения к самому себе, словно занимался некрофилией, хоть и по незнанию.

— Так ты говоришь, подземелье это какое-то ритуальное место, — сказал Жак, начиная разговор на интересующую его тему и стараясь загасить физическое влечение.

— Еще бы! — охотно ответила Огнешка. — Я же по сути ведьма, только с оборотническими способностями, и знаю все, что происходит в замке в области магии и колдовства. Подземелье под Рогатой башней — ритуальный зал целого поколения ведьм из рода Анабелл.

— Черт бы побрал сестер! — в сердцах сказал Жак. — Они умолчали об этом.

— А зачем им рассказывать чужакам о семейных тайнах? — с усмешкой ответила Огнешка.

— А тебе зачем? — с любопытством спросил Жак и заглянул в вишневые глаза девушки.

В этот момент слабый утренний луч упал на ее лицо, и Огнешка зажмурилась от удовольствия, словно кошка, нежащаяся на солнце. Она неожиданно улеглась на скамью и положила голову на колени Жака. Ее огненно-рыжие кудри разметались по его ногам, он явственно ощутил мощные потоки приятной ему энергии, изливающиеся от девушки и питающие его ослабшее поле. Парень ощутил мгновенный прилив сил. Но это имело и обратную сторону: желание вспыхнуло с новой силой, он уже с трудом соображал, все его мысли сконцентрировались внизу живота. Там буквально жгло огнем. И Жак, взяв себя в руки, отодвинулся от девушки на другой конец скамьи. Она села и с удивлением посмотрела на него.

— Ты же хочешь меня, — с обидой сказала она. — Я это чувствую.

— Так какие цели ты преследуешь? — спросил он, не ответив на ее замечание. — Спокойно закладываешь местных ведьм…

— Мне до них дела нет! — с вызовом ответила Огнешка.

Ее щеки покраснели, словно вся кровь бросилась в голову.

«Какой темперамент! — невольно отметил Жак. — Могу себе представить этот огненный фейерверк в постели».

Но он тут же изгнал эти мысли.

— Почему? — спросил он.

— Огневки держатся особняком от остальных кланов, — сообщила она. — Для сообществ ведьм мы аномалия. И хоть мы созданы из энергетического поля ведьмы и имеем схожую с ними природу, но мы оборотни. Если хочешь знать, они нами брезгуют, считая ошибкой природы. Думаю, были бы даже рады, если бы мы исчезли с лица земли. Местные, ты их знаешь, насколько я поняла, Ана и Белла, следят за равновесием в округе, помогают людям в трудных ситуациях, лечат, в общем, выполняют стандартные обязанности ведьм. И если кто-то из нас появляется здесь, они делают все, чтобы изгнать нежелательных гостей. А мы любим путешествовать, у огневок нет определенного места для проживания, мы кочевые и при этом одиночки. Меня сюда привлекло нашествие неких сущностей, об этом уже говорят во многих кланах. А я жутко любопытна. Прямо изнываю от нетерпения узнать что-то новое, увидеть что-то необычное, поучаствовать в невероятных квестах. Адреналин — мой наркотик, скука — моя смерть. И вот я здесь. Сую нос, что называется, туда, куда и не следует. Так обнаружила ритуальный зал, в полнолуние туда пришли Ана и Белла, я оборотилась и замерла незаметным угольком на полу. Но информацию все равно считала и узнала, что это подземелье несколько сотен лет используется местными ведьмами для проведения обрядов. Семь фигур монахов без лиц — олицетворение семи стихий. Стандартно: вода, воздух, огонь, земля плюс еще четыре: ненависть, любовь, ужас и радость. Именно эти энергии излучали магические фигуры, и ведьмы веками пользовались ими для своих целей.

— И что случилось? — спросил Жак, видя, что девушка притихла и задумалась.

— Как я поняла, какой-то маг-недоучка, нашел подземелье, провел неправильный обряд и порталы открылись, выпустив в мир иных. И ведьмы все это время пытались их закрыть.

— Странно, что они ничего нам не рассказали, — заметил он.

— Ты что! Уронить себя в глазах чужаков? Они ж такие самолюбивые. Терпеть их не могу, сестер этих! — добавила Огнешка. — А вот ты, вроде обычный человек, смог все позакрывать. Ты классно работаешь с энергиями!

— Но как ты оказалась по ту строну? — уточнил он.

— Моя самонадеянность когда-нибудь меня погубит, — после паузы ответила Огнешка. — Ана и Белла как-то засекли меня тут неподалеку и строго-настрого наказали исчезнуть из их владений и больше не появляться. Но я ж решила, что сама закрою порталы в пику им. И вот сегодня ночью пришла в подземелье, но ведьмы уже были на месте.

— Значит, после общения с нами, они отправились в подземелье, — сделал вывод Жак.

— Они начали проводить какой-то обряд, — продолжила Огнешка, — бормотали об изгнании темных сил, пытались закрыть порталы, даже принесли жертву, зарезали посередине зала черную курицу. Но все безрезультатно. Я-то четко видела, что все проходы свободны. И тут Ана, когда обряд был закончен, меня обнаружила. Сестры подскочили ко мне, оборотиться я не успела, они действовали мгновенно. Ана схватила уголек… И как я не жгла ее пальцы, она не выпускала, да еще и создала что-то типа энергетического ледяного шара вокруг меня. Ведьмы решили отправить меня в зазеркалье, и я полетела в один из порталов — лиц. Там было очень морозно, я чуть в прах не рассыпалась, утратив почти всю свою огненную энергию. Да еще и этот ледяной монстр… Он практически догнал меня. И в ином мире плюс притягивает минус, жар как магнит для холода. Спасибо тебе, что закрыл портал. Ты мой герой! Ты спас меня от смерти.

Огнешка подсела к парню и обняла его. И снова его разум помутился от охватившего огненного желания. Жак больше не мог сопротивляться. Он вскочил, схватил девушку за руку и побежал через двор ко входу в замок. Дверь оказалась открытой. Они вошли в полутемный зал, затем, не сговариваясь, направились к лестнице, ведущей на второй этаж. Жак начал открывать все двери и скоро обнаружил спальню. Атмосфера была воссоздана полностью: большая кровать с балдахином, пушистые ковры на дощатом полу, тяжелые вышитые портьеры на окнах. Жак откинул балдахин и увидел, что кровать застелена гобеленовым покрывалом. Он стащил его, льняное белье оказалось тонким и прохладным. Огнешка уже сняла платье и стояла перед парнем обнаженная и сияющая улыбкой.

— Больше всего на свете я обожаю жар страсти! — сказала она и стянула с Жака куртку.

Остальную одежду он скинул сам и бросился на кровать. Девушка расхохоталась и упала на него. Они обхватили друг друга и мгновенно слились. Жак от такого быстрого проникновения ощутил острое наслаждение и перестал думать о чем-либо, кроме красоты и огня девушки, так страстно ему отдающейся.

Они покинули замок через час. Жак был расслаблен, удовлетворен, но упадка сил не ощущал. Наоборот он был на подъеме и чувствовал себя отлично.

— Что будешь делать? — спросил он, когда они покинули территорию и оказались за воротами.

— Останусь с тобой, — спокойно сообщила Огнешка. — Ты меня восхищаешь! Твоя страсть бесподобна. Ты огонь!

— Но я здесь не один, — с сомнением ответил Жак. — Мои начальники не позволят…

— А зачем им докладывать? — весело проговорила она. — Я же просто уголек. Спрячь меня в карман, никто и не заметит. А ночи мы будем проводить вместе. Когда мне надоест, я сама от тебя уйду. А пока давай развлекаться!

Жак глянул на улыбающуюся девушку. Ему было жаль отпускать ее. К тому же такой сексуальный партнер показался ему очень удобным: отношений не выясняет, денег не просит, всегда под рукой. И он решил рискнуть.

— Хорошо, — сказал Жак. — Но чтобы ни одна живая душа даже не заподозрила о твоем существовании.

Огнешка улыбнулась, чмокнула его в щеку и обратилась в уголек. Жак сунул его в кармашек джинс и отправился в селение.

Когда Жак оказался в доме, то увидел там только Виктора. Идрис уже уехал в Брно, чтобы встретиться со стекольщиком. Ловцы сразу отправились на кухню, Жак ощущал зверский голод. Пока он жадно поглощал жаркое из мяса, Виктор пытался с ним говорить.

— Ты задержался в портале, — с укором сказал он, наблюдая, как подчиненный поедает пищу. — И я вижу, сколько энергии ты там потерял.

— Главное, вы вывели аморфов, — ответил Жак. — Цель достигнута. А на прилипал мне вообще…

Он с трудом сдержал неприличное выражение.

— Аморфы спрятаны энергетически. Скоро отвезем их в специальное хранилище Ордена, — сообщил высший. — Но то, что мы будто бы явились причиной гибели аж четырех прилипал, просто так нам с рук не сойдет. Доказать, что это вышло случайно, мы вряд ли сможем.

— Не думаю, что нас с тобой это как-то коснется, — равнодушно проговорил Жак. — Это дела руководства. И объясняться, как я понимаю, придется Идрису. Пусть с него начальство стружку и снимает. Нам-то что!

Виктор внимательно посмотрел на подчиненного. Ему не нравился подобный «пофигизм», но такова была рассудочная холодная натура Жака.

Они замолчали. Жак уже перешел к десерту. Он мучился мыслями, что следует донести до высшего ту информацию, которую он получил от Огнешки. Но тогда пришлось бы рассказать и о самой девушке. И он решил выждать и пока ничего не говорить. Выпив большую чашку кофе со сливками, он ощутил очередной прилив физического возбуждения. Уголек в кармане будто грел его и не давал забыть о недавно испытанном наслаждении. И Жак подумал о том, что хорошо бы уединиться с новой подружкой.

— Мне бы поспать несколько часов, — сказал он. — Надо восстановить энергию. Я тебе нужен?

— Нет, — ответил Виктор, но его лицо выглядело напряженным. — Я сейчас займусь изучением материалов. Идрис открыл архив для меня, попытаюсь найти хоть что-то мистическое, связанное с орхидеями. Сам знаешь, мифы и легенды часто таят в себе зерно истины. Ну и по поводу сожжения ведьм в Вальпургиеву ночь…

Жак невольно вздрогнул и остро глянул на высшего. Уголек тут же перестал его жечь и будто остыл.

— А что там может быть интересного для нас? — спросил Жак. — Я читал, что в эту ночь нечистая сила выходит на землю. И да, раньше в это время сжигали ведьм на кострах… Вообще, жесть! Дикий обычай… бедные девушки…

Уголек снова нагрелся в его кармане, и Жак невольно улыбнулся. Огнешка все слышала и будто присутствовала при разговоре. И это его странно успокаивало.

— Мы говорили с Идрисом о проблемах этой местности, — задумчиво проговорил Виктор. — Да, ты закрыл порталы подземелья. Как я понимаю ситуацию, именно из них и выходили орхи. Но что дальше? Они вселились в аморфов, преобразовались в людей и сейчас бродят неизвестно где и с непонятными целями.

— А может, они просто хотят пожить обычной человеческой жизнью? — серьезно предположил Жак.

— Может быть все! Но это ненормально. Их нужно каким-то образом вернуть туда, откуда они явились. И мы с Идрисом пришли к мнению, что самое подходящее время такие вот мистические ночи. Вальпургиева с тридцатого апреля на первое мая. Ана и Белла согласились с нами, они тоже считают, что это именно та ночь. Они готовы всячески нам помогать.

— Вы с ними снова общались? — уточнил Жак и скептически усмехнулся.

— По телефону, — ответил Виктор. — А что у тебя такое лицо?

Жак взял себя в руки и ясно глянул в глаза высшего.

— Не обращай внимания, — спокойно ответил он. — Просто мне нужен отдых.

— А я верю сестрам, — сухо проговорил Виктор. — А тебе и правда лучше поспать. А то ты какой-то взвинченный и нервный.

Жак встал. Высший нахмурился, словно к чему-то прислушиваясь, его глаза прищурились.

— Ну я пошел? — непринужденно спросил Жак.

— Постой! Что за странная энергия исходит от твоих джинс? Не пойму, что за поток… Но это точно не твоя природа.

Жака бросило в жар, но он моментально нашелся и сказал:

— Видимо, это амулет от ведьм. Я так и не выбросил камешек, который они мне дали перед обрядом. Пока не хочу избавляться от защиты, пусть и ведьмовской. Ты ведь тоже все еще носишь сердолик?

— Да, — растерянно ответил Виктор. — Пусть пока будет со мной. И ты прав! Пока мы в этой местности, лучше иметь защищающие амулеты.

Жак улыбнулся и покинул кухню.

Он быстро поднялся в спальню и закрыл дверь. Вынув уголек, положил его на пол. И Огнешка тут же появилась перед ним, все в том же алом платье.

— Ловко ты выкрутился! — весело сказала она, садясь на кровать. — То-то я ощущала какое-то раздражение от чужеродной энергии. Значит, сестры дали вам амулеты!

— Мой во внутреннем кармане куртки, — сообщил Жак и вынул черную гальку. — И как видишь, это просто обточенный водой камешек.

— Убери подальше, — попросила Огнешка и поморщилась. — Мне неприятно от его энергии. Его зарядили Ана и Белла, а я с ними в контрах.

— Без проблем, — ответил Жак и вынес амулет в ванную, положив его на полочку возле зубных щеток.

Он разделся и забрался под душ. Постояв под прохладными струями, ощутил свежесть и легкость, словно проточная вода смыла с него чужую, налипшую во время хождения в порталах, энергию. Замотав бедра полотенцем, он вернулся в спальню. Огнешка уже разделась и забралась в кровать.

— О, нет! — быстро сказал он. — Мне нужны силы, и сейчас сексом мы заниматься не будем.

— Ничего страшного! Просто поспи рядом со мной, — беззаботно ответила она. — И я дам тебе горячей энергии. Ты же закрыл дверь, никто нас не застанет.

— Ну хорошо, — с сомнением проговорил Жак и лег рядом с девушкой.

Она прижалась и положила голову ему на плечо. Ее горячее тело вызвало прилив возбуждения, и Жак отодвинулся. Он повернулся лицом к Огнешке. Она улыбалась.

— А ты хочешь меня, — лукаво заметила девушка.

— Давай сменим тему, — недовольно произнес Жак.

— Как скажешь! — легко огласилась она.

— Что ты думаешь обо всем здесь происходящем? — серьезно спросил он. — Ты ведь не совсем человек, а значит, обладаешь способностями видеть и знать то, что мне недоступно.

— Ну ты тоже не простой парнишка, — ответила Огнешка.

— Рассказывать о себе не могу, — перебил он ее. — Это закрытая информация. Я принадлежу к тайной организации.

— Это я поняла. Ты и твои друзья приехали сюда не ради развлечения. Хорошо, я постараюсь точнее передать словами свои ощущения…

Огнешка замолчала и закрыла глаза. Жак залюбовался ее длинными пушистыми ресницами, румяными упругими щечками, приоткрытыми пухлыми губами. И вновь ощутил возбуждение. Он лег на спину и закрыл глаза.

— Здесь была неправильная энергия, — услышал он голос Огнешки, но поворачиваться к ней не стал. — Я сразу поняла, как только приехала сюда, что гармония природы нарушена. Но после того, как ты закрыл порталы, все восстанавливается. Сущности больше не выходят в земной мир, энергия местности выравнивается, ее потоки уже начали менять направление на верное, завихрения исчезают. И я даже горжусь, что познакомилась с тобой! — добавила девушка и тихо засмеялась. — Ты супер герой!

— Не я один работал с аномалиями, — заметил Жак, но тоже начал улыбаться.

Он был самолюбив и тщеславен, и похвала Огнешки, пусть она и была оборотнем, вызвала удовольствие и гордость.

— Да-да, твои друзья сделали немало, но закрыл порталы именно ты!

Жак перевернулся на бок и посмотрел на девушку. Она раскраснелась, ее глаза блестели, огненно-рыжие кудри разметались по обнаженным плечам. И он вновь заволновался, даже дыхание начало сбиваться.

— А ты не можешь помочь? — спросил Жак, стараясь задавить физическое влечение, и успокоиться.

— Могу! — возбужденно ответила Огнешка и опустила руку к низу его живота.

Ощутив ее горячие мягкие пальцы, Жак вздрогнул, втянул носом воздух и закрыл глаза. Он решил поддаться ей, чтобы снять напряжение. От ее умелых пальцев, а затем и влажных губ быстро наступила разрядка. Жак глубоко вздохнул и ощутил облегчение. Он вскочил и бросился в ванную. И там под холодным душем окончательно пришел в себя.

Вернувшись в комнату, лег на край кровати. Огнешка облизнула губы и усмехнулась.

— Ну ты даешь, — прошептал он и заулыбался.

— Пока не даю…, — лукаво ответила она.

— Сменим тему, — быстро сказал Жак. — Я просил тебя помочь вовсе не в этом…

— Да что ты! — задорно произнесла она.

— Я хочу понять, как следует действовать, чтобы обезвредить орхидей и даже загнать их обратно в иную реальность. Ты ведь ведьма, к тому же необычная, должна многое знать. Думаю, ты дашь мне хороший совет.

Огнешка села и привалилась спиной к изголовью. Ее лицо приняло задумчивое выражение. И вот ее глаза закрылись, казалось, она спит, но губы что-то бормотали. И вдруг перед Жаком появилось будто пламя огромной свечи. И он четко увидел какие-то картины в шевелящемся алом огне. Он опознал горящий крест и извивающуюся на нем женскую фигуру. Он даже услышал жуткий вопль и содрогнулся от проникшего в его сознание потока нечеловеческого страдания. Но горящая ведьма тотчас уменьшилась, словно картинка сместилась и сжалась, и за силуэтом пылающего костра он увидел не только людей, жадно наблюдающих за процессом, но и множество сущностей. И вот костер догорел. Зрители разошлись, но призраки, оборотни, вампиры, какие-то незнакомые Жаку иные существа остались. Они жадно впитывали негативную энергию, идущую от пепелища, у них словно был свой пир, и они, наслаждаясь, становились все сильнее. И тут раздался звук скрипки. Из переулка на площадь медленно вышел мужчина, и сущности замерли. Он играл, не прекращая движения и приближаясь к месту казни. Его скрипка пела так проникновенно, что у Жака слезы выступили на глазах, а тело пронзила дрожь. И вдруг сущности начали трястись, некоторые, имеющие физическое тело, падали на месте, и Жак четко видел, как нечто невесомое и призрачное вылетает из них и уносится в разверстое у основания сгоревшего креста пепелище. Привидения моментально влетали в черную бездну. Она уже закрутилась, словно повинуясь звукам скрипки, огромной воронкой и затягивала сущности внутрь. Они пытались сопротивляться, но сила музыки их подавляла. Через несколько минут площадь была чиста. Скрипач закончил играть и скрылся в темном переулке. Пламя перед глазами Жака исчезло, он вздрогнул и посмотрел на Огнешку.

— Что это было? — поинтересовался он.

— Откуда я знаю! — ответила она и пожала плечами. — Ты спросил, я ответила. Разбирайся сам. Ты же умный парень.

— Но это была Вальпургиева ночь? — не унимался он.

— Да, — подтвердила Огнешка. — Могу лишь сказать, что огневки появились на остывшем пепелище. Любую ведьму невозможно до конца уничтожить, ее энергия переселяется в женщин рода, либо в какие-то предметы. Наша прародительница решила перейти в угольки, создав необычный вид оборотней. Замечу, что она была не лишена чувства юмора.

— Но эта скрипка! — продолжил Жак. — Насколько я мог понять из видения, именно ее звук загнал сущностей, выходящих в эту ночь в реальный мир, обратно.

— Милый, я так устроена, что не люблю рассуждать, умничать и делать выводы. Я просто храню информацию и показываю ее, если решаю, что человек заслуживает доверия. Мое подсознание выдало для тебя именно такую картинку. Значит, тебе она важна. А почему, зачем, я знать не знаю, да и не хочу засорять разум.

— Понял, — тихо проговорил Жак. — И благодарю. Я поразмыслю надо всем увиденным. Прости, но хочу еще кое-что узнать. Не видишь ли ты вселившихся в самоубийц орхидей? Может, какие-то энергетические маячки доходят от них до тебя?

Огнешка улыбнулась и закрыла глаза. Жак приготовился получать картинку, но перед его внутренним взором ничего не возникло. Минут через пять девушка повернулась к нему.

— Что-то видела? — с интересом спросил он.

— Ситуация такова, — задумчиво начала она, — все они остались в этой местности. Ты прав, я почувствовала их энергию, она очень отличается от человеческой. И увидела будто карту Моравии, маячки, как ты выразился, сконцентрированы именно в районе замка Пернштейн, но где-то в лесу.

— Ты можешь указать место? — заволновался Жак.

— Это недалеко, где-то километров двадцать от селения. Сам понимаешь, я не измерительный прибор, так что очень приблизительно.

— Все равно, спасибо! Это важная информация! Главное, что орхи не разбрелись по белу свету. Лови их неизвестно где, — с улыбкой проговорил Жак.

— Знаешь, мне кажется, им не так просто адаптироваться в обычной жизни, — задумчиво проговорила Огнешка. — Банально нужны документы, а ведь все их жертвы умерли и уже не существуют в реальном мире. Они похоронены, а родные получили свидетельства о смерти. И как сейчас воскресшим жить? Понимаешь, о чем я?

— Еще бы! — согласился Жак. — Никуда не уедешь. Но для нас это только плюс. Легче будет их отловить…

Но тут же его лицо приняло озадаченное выражение.

— Что с тобой? — удивилась Огнешка. — Ты уже будто и не рад полученным сведениям.

— Рад, — глухо ответил он. — Да вот что я скажу начальникам? Как объясню, откуда у меня такая информация?

— Сообразишь что-нибудь! — весело произнесла она. — Ты же умный! И ты сейчас понимаешь, насколько я тебе необходима! — добавила Огнешка.

— Понимаю, — тихо сказал Жак.

— Так что и не думай со мной распрощаться! — сказала девушка и засияла улыбкой.

— Не думаю, — растерянно пообещал он.

— Вот и славно! — ответила Огнешка. — И мы отлично проведем время!

— А сейчас давай спать, — предложил Жак. — Я чертовски устал за эти сутки.

— Сладких тебе снов, мой милый, — пожелала она и нежно его поцеловала.

Всего вокруг Пражского Града стояло 24 башни. В самом конце Златой улочки возвели башню Далиборка. Еще в тринадцатом веке на этом месте возвышалось оборонительное сооружение, построенное по приказу короля Пршемысла Отокара II, желавшего сделать Пражский Град неприступным для врагов, а там, где располагалась будущая Далиборка, был вырыт глубокий ров, впоследствии названный Оленьим.

Предназначалась башня для защиты города, но превратилась в тюрьму. Всего лишь через два года после завершения стройки в ней появился первый узник, подаривший башне-тюрьме ее название.

Это был рыцарь Далибор из Казаед. Попал он туда за благородный поступок: приютил крестьян жестокого соседа Адама Плосковского. Уставшие от самодурства пана крестьяне подняли бунт, силой захватили замок и заставили хозяина подписать им вольную грамоту. После чего освобожденные попросились под опеку Далибора, известного своей добротой и покладистым характером.

Однако власти сочли поступок рыцаря предосудительным, крестьян вернули прежнему хозяину, а Далибора заточили в башню на Пражском граде.

Рыцарь очень мучился в камере. Но скоро он понял, что у него появился сосед. Кто-то за стеной периодически наигрывал на каком-то струнном инструменте жалобные мелодии. Рыцарь прислушивался и отвлекался от своих печальных мыслей. Но через какое-то время неизвестный музыкант замолчал. Прождав с неделю, Далибор задал тюремщику вопрос. Тот поведал, что на заре был казнен некий итальянец. Рыцарь спросил, не осталось ли после узника музыкального инструмента. И тюремщик, оказывая уважение ясновельможному пану, принес ему что-то наподобие прообраза скрипки. Инструмент был своеобразной итальянской виолой, но уменьшенного размера, поэтому играть на нем нужно было, не ставя на колено, а кладя на плечо.

Далибор очаровался невиданным инструментом и начал денно и нощно играть на нем. И скрипка будто подстроилась под него. Она пела, передавая его печаль, страдание, горе, пронзительно высокие ноты рассказывали об ужасе неизбежной кончины.

Скоро о фантастических музыкальных концертах стало известно всей Праге. Люди приходили к тюрьме и слушали, как играет рыцарь. Многие плакали. И были случаи исцеления больных, которых приводили или привозили к башне.

Тюремщики молча благословляли Далибора, ведь, когда звучала его волшебная скрипка, исчезали все призраки башни, словно не могли выносить этих звуков. А привидения там водились и пугали ночную стражу. Часто видели страшных призраков с окровавленными телами и даже слышали их стоны и бряцание цепей и кандалов. Но когда играл Далибор, в тюрьме было чисто от иных сущностей.

И вот в одно печальное утро пражане пришли послушать волшебную скрипку, но их ждала лишь гнетущая тишина. Далибору на заре отсекли голову, и скрипка замолкла навеки.

Осталась лишь легенда об исцеляющем звучании волшебного инструмента.

В 1868 году известный чешский композитор Берджих Сметана, взяв за основу идеализированную историю рыцаря Далибора, создал одноименную оперу.

Виктор, оставшись один, вплотную занялся изучением материалов. Его мозг работал в ускоренном режиме, он пересмотрел невероятное количество сайтов, прочитал мифы разных народов, изучил неординарные случаи, связанные с цветами. К его удивлению, орхидеи в многовековой истории имели устойчивую репутацию магических растений божественного происхождения. Существовали разнообразные легенды о них, писатели-фантасты брали этот цветок в качестве волшебного персонажа, были и заметки путешественников о встрече с орхидеями и странных происшествиях с участием именно этих цветов. Виктор всегда считал, что главным цветочным символом у всех народов является роза. И сейчас понимал, что орхидеи имели не меньшую популярность, просто она выглядела не такой явной. Ему необходимо было вычленить те сведения, которые могли бы помочь понять, что происходит в замке Пернштейн и что за сущности вышли из порталов. И кое-что показалось ловцу крайне интересным. Особенно привлекла тайская легенда о Белой Орхидее. Виктор скопировал ее в особый файл и решил дождаться возвращения Идриса. Он сидел за ноутбуком уже более четырех часов и начал уставать. Закрыв архив, решил немного передохнуть.

В доме стояла тишина. Жак находился у себя в спальне и, по всей видимости, крепко спал. Виктор выпил чашку чая и улегся на диван. Его пальцы машинально нащупали в кармане брюк сердолик, камешек будто ответил на прикосновение и нагрелся. На молодого человека повеяло теплотой и нежностью, он невольно начал улыбаться. Его глаза сами собой закрылись, и он провалился в сон. И снова увидел незнакомку, которая последнее время так часто приходила к нему в затемненном сознании.

— Лиза, — тихо позвал он и вздрогнул от боли и любви, затопивших его существо.

Девушка сидела в небольшом уютном садике на скамье, окруженной кустами с распустившимися желтоватыми розами. Она запрокинула голову и подставила лицо солнцу. Виктор замер, любуясь ее тонкими чертами, опущенными трепещущими ресницами, бросающими веера теней. И вдруг в уголках глаз появились крохотные слезинки, показавшиеся ему искрящимися бриллиантами, они покатились по щекам, оставляя влажные полоски.

— Витенька, любимый, — прошептала девушка и вытерла слезы. — Почему ты оставил меня? Зачем ты ушел так рано!

Лиза выпрямилась, ее взгляд погрузился в синеющий вдали океан. Или это было огромное озеро? Виктор никак не мог понять. Он сосредоточился, интуитивно постарался оглядеться на местности, чтобы найти хоть какие-то подсказки. Он увидел коттедж под красной черепичной крышей, часть крыльца, увитого виноградом, понял, что девушка живет где-то на юге. Но где конкретно? Виктор попытался разглядеть хоть какую-то вывеску, чтобы определить страну. Он всматривался в залитую солнцем улочку, его взгляд проникал сквозь пространство и, наконец, уперся в небольшую кофейню. Название «Bonjour» разглядел четко, но не факт, что девушка находилась именно во Франции. Кафе с подобным названием могло оказаться где угодно. Проехала машина, Виктор заострил внимание на французских номерных знаках с синей полосой, содержащей код департамента и его герб. Цифра была 16. Но ему это ничего не сказало. И он просто запомнил ее. И вернулся к Лизе. Она по-прежнему сидела у коттеджа и смотрела вдаль остановившимся взглядом. Виктор попытался просканировать энергию, хотя понимал, что находится или в сновидении или в галлюцинации. Но все равно решил сделать это, надеясь получить хоть какой-то результат. И вздрогнул, увидев, что девушку заливают специфические фиолетовые волны.

— Лиза! — позвал он.

— Вспомнил? — услышал голос и очнулся.

В кресле напротив дивана находилась Рузена и улыбалась как ни в чем ни бывало. Виктор резко сел и огляделся. Но его товарищи в гостиной отсутствовали. Он машинально сунул руку в карман и вытащил сердолик. Камень сиял медово и ярко. Рузена поморщилась, но не двинулась с места.

— Не старайся, — мягко проговорила она. — Ведьмовской амулет работает, но для нас это просто неприятная энергия и ничего более. Потерплю.

— Что ты хочешь? — спросил он.

— Вы закрыли порталы, — ответила Рузена. — Но мы и не хотели обратно. Нас устроит, если все оставят нас в покое. Мы никому не желаем зла.

— А чего вы хотите? — уточнил он.

— Создать коммуну в лесу, жить обособленно… И уверяю, мы бы поставили такую мощную защиту, что ни люди, ни ловцы, ни ведьмы, ни прочие не смогли бы нас обнаружить…

— Коммуну…, — пробормотал Виктор и потер лоб.

Откуда-то из закоулков памяти выплыло: коммуна Тальмон-сюр-Жиронд. Но что это за поселение, он понятия не имел. Он глянул на Рузену. Девушка улыбалась.

— Не я решаю такие вопросы, — начал он.

Она замерла и сильно побледнела. Виктор заметил, что ее кожа приобрела сиреневый оттенок. Он услышал шаги спускающегося по лестнице Жака, и отследил странный алый луч, идущий от него. Рузена мгновенно исчезла.

— Выспался? — спросил Виктор, сканируя поле подчиненного.

Оно было в норме, никаких сторонних энергий он не видел. Радовало, что аура Жака полностью восстановилась. Виктор решил, что увиденный им луч исходил от амулета ведьм, поэтому орхи и ушла. Но казалось странным, что его сердолик не подействовал на Рузену таким же образом.

— Отлично отдохнул! — сказал Жак. — Пойду, заварю чай и сделаю бутерброды.

И он скрылся на кухне. Виктор, словно боясь забыть что-то важное, открыл ноутбук. Перед глазами все еще стояла картинка: блондинка, сидящая возле коттеджа, проезжающая машина и цифра 16. Он открыл нужный сайт и нашел список цифровых кодов на номерных знаках Франции, 16 соответствовало департаменту Шаранта (Charente), регион Пуату-Шаранта. Он открыл карту и обнаружил именно в этом регионе поселок с названием Тальмон-сюр-Жиронд. Но как он ни напрягался, вспомнить хоть что-то, связанное с этой местностью, не мог. Всеми силами Виктор удерживал видение блондинки. Но оно стремительно таяло и уходило вглубь его подсознания.

— Виктор, чай будешь? — раздалось из кухни, и это окончательно вернуло его в реальность.

— Буду, — недовольно ответил он.

Дверь в этот момент хлопнула, в гостиную вошел Идрис.

— Доставай третью чашку! — громко сказал Виктор и поднялся навстречу высшему.

За чаепитием ловцы устроили совещание. Жак подробно доложил о том, что происходило с ним в эту ночь, но умолчал об огневке. Идрис рассказал, что новое зеркало уже через неделю доставят в замок. Щедро оплатив услуги мастера, он легко обо всем договорился. Виктор кратко доложил о сведениях, обнаруженных в архивах Ордена и всемирной паутине и показавшихся ему важными.

— Любопытна легенда о богине Белой Орхидее, — говорил он. — Она имеет продолжение в реальности. Будто бы существует тайный, закрытый для людей остров где-то в акватории Таиланда и там по сей день живут некие создания, называющие себя белыми орхи.

— Все может быть, — задумчиво произнес Идрис. — На земле есть странные места. Их часто называют аномальными зонами, и обычному человеку входить в них всегда нежелательно и даже опасно. И хозяева таких мест тщательно скрывают их от людей. Значит, белые орхи… Это должно быть интересно.

— Наши орхи разноцветные, — заметил Жак.

— Знать бы еще, куда они все направились, — озабоченно проговорил Виктор.

— Я знаю, — после мучительного раздумья все же сказал Жак.

— Вот как? И откуда? — спросил Идрис и остро глянул на подчиненного.

— Когда я находился в портале, то информация будто вошла мне в мозг, — ответил Жак. — Не могу объяснить, что это было. Может, я считал ее с какого-нибудь энергетического следа, оставшегося в портале от одной из орхидей.

— Но как могла подобная информация остаться, если орхи пока не вышла из портала? — уточнил Идрис. — Ты же именно там получил ее.

— Мы не можем знать о природе этих сущностей, — сказал Виктор. — Возможно, они связаны единым информационным полем.

— Возможно, — согласился Идрис. — Мы слушаем, — повернулся он к Жаку.

— Все вселившиеся в людей орхи находятся в одном месте, и оно где-то в окрестностях, — сообщил он. — У меня сложилось впечатление, что они собрались обосноваться в местных лесах и создать что-то наподобие коммуны.

— И закрыть ее от людей, — задумчиво добавил Идрис. — Очередная аномальная зона, куда не будет доступа простому смертному. Но зачем им это нужно?

— Не знаю, — растерянно ответил Жак. — Я получил лишь эту информацию и постарался запомнить ее. Но вдруг это был просто глюк? В портале часто впадаешь в состояние измененного сознания, хотя всеми силами стараешься оставаться в ясном уме. Но иной мир не терпит человеческого разума и пытается всячески изменить его и подстроить под свою ауру.

— А ты мог бы показать на карте это место? — после паузы спросил Идрис.

— Попытаюсь, — ответил Жак, ощутив, как нагрелся уголек в его кармане.

Виктор вывел спутниковую карту Моравии на планшет, Жак приблизился и сосредоточился. Он поднял руку над дисплеем раскрытой ладонью вниз.

«Огнешка, помоги! — подумал он, мысленно обращаясь к огневке, греющий его через ткань. — Укажи, где орхи».

Он ощутил, как горячий поток энергии будто перетек в его руку и сосредоточился в указательном пальце правой руки. Жак увидел тонкую алую иглу, она вылетела из подушечки пальца и уткнулась в какую-то точку на карте. Ловцы также ее заметили.

— Ну ты крут! — восхитился Идрис. — Какие способности у тебя открываются! Я четко увидел энергетический указатель. Из тебя получился бы непревзойденный поисковик.

— Вряд ли! — ответил Жак. — Думаю, это единичный случай. Сведения, полученные в портале, преобразовались, так мы узнали место. И что это?

Ловцы склонились над картой. Виктор увеличил масштаб. Но никаких населенных пунктов они не увидели. Местность выглядела гористой, покрытой лесами. Расстояние от точки до замка Пернштейн оказалось чуть больше двадцати километров. Виктор максимально приблизил картинку. Небольшая, укрытая со всех сторон горами низина выглядела ничем непримечательной. Обычный лесной ландшафт.

— Так мы ничего не узнаем, — заметил Идрис. — Стандартная картинка безлюдной местности. И добраться до этой долины можно лишь по ущелью. Оно узкое и по дну течет речка. Могу себе представить, как она разливается с весенними паводками.

Он вытянул руку и закрыл глаза.

— Но сторонняя энергия, несомненно, присутствует, — сделал высший вывод. — Правда, считать ее с карты, пусть даже спутниковой, нелегко.

— Для орхи труднопроходимая местность не проблема, — заметил Жак. — Они легко телепортируются.

— Предлагаю оставить все, как есть, — после паузы предложил Идрис. — Сейчас мы точно не пойдем туда. Нам лучше воспользоваться вертолетом.

— Если орхи захотят, то скроют свое поселение, мы не увидим его с воздуха, — сказал Виктор.

— Не сомневаюсь, что ты прав, — ответил Идрис. — Но мы, возможно, определим его энергетически. Главное для нас, что эти сущности сосредоточились в одном месте. И так их легче будет взять.

Ловцы замолчали. Каждый думал о своем. Жак изнывал от желания быстрее уйти к себе и вынуть нагретый уголек из кармана. Огнешка будто издевалась и жгла через плотную джинсовую ткань все сильнее. Виктор ощущал навалившуюся тяжесть. Его одолевали мысли о странных сновидениях. Сейчас он не помнил подробностей, лишь удерживал смутные образы какой-то незнакомой ему девушки, белого особняка под красной черепичной крышей и синеющей вдали воды. Но они уходили во тьму его памяти неудержимо. Он перестал сопротивляться, тревожащие его образы канули в бездну подсознания. Зато на поверхности остались названия местности Пуату-Шаранта и коммуны Тальмон-сюр-Жиронд. они врезались в его память.

— Наши дальнейшие действия, — начал Идрис, и ловцы вернулись в реальность. — Я связывался в Аной и Беллой, и они подтвердили, что лучшее время для проведения обряда, это ночь с тридцатого апреля на первое мая, когда стирается грань между мирами. Именно в Вальпургиеву ночь есть шанс загнать орхи обратно в иной мир. Сестры готовы всячески содействовать. У нас почти полтора месяца. Здесь мы уже ничем помочь не можем, порталы закрыты, новые сущности не выйдут. Я забираю аморфов и везу их в хранилище. И ищу наиболее верное средство, чтобы обряд прошел удачно. Я уже говорил о ситуации с верхушкой Ордена, они ждут меня на закрытом Совете. Уверен, мы изыщем способ избавить мир от орхидей.

— Было бы хорошо, — пробормотал Жак.

— По поводу тебя, — обратился к нему Идрис. — Ты притащил на себе голда, тебе его и обезвредить. Немедленно займись этим. Думаю, найти Малгожату не составит труда.

— Но… как же…, — не на шутку испугался Жак. — Как я справлюсь с этой бесовкой?

— Ищи средство сам, — с усмешкой ответил Идрис и повернулся к Виктору. — А тебе нужно отправиться в Париж.

— Что-то случилось? — напрягся тот.

— Твой подопечный японец снова в критической ситуации, — сообщил Идрис. — Вчера я получил информацию от сотрудника, который за ним приглядывает.

— Понял! — коротко ответил Виктор и порадовался в душе, что его отправляют именно во Францию.

Он решил при случае наведаться в загадочное местечко Тальмон-сюр-Жиронд.

— На этом все, — сказал Идрис и улыбнулся. — Разъезжаемся и встречаемся здесь в Вальпургиеву ночь. Думаю, времени на то, чтобы решить все проблемы, нам хватит.

Ловцы собирались покинуть селение. Виктор дал последние наставления своему подчиненному и строго наказал быть постоянно на связи. Он впервые после посвящения отпускал Жака в «свободное плавание» и был обеспокоен этим. Но Идрис велел снять опеку, отныне начинающий ловец был предоставлен сам себе. Жак уже радовался, что будет работать в одиночестве и без постоянного контроля со стороны высшего. К тому же он пока не хотел разлучаться с Огнешкой, но и ставить в известность Виктора о новой и такой необычной подружке не собирался. Его все устраивало. И он планировал общаться с девушкой как можно дольше. Жак со всем соглашался и обещал ставить в известность обо всех своих передвижениях и действиях. Он рвался в бой, хотелось доказать, какой он способный и перспективный ловец и как много клиентов спасет от самоубийства. Виктор видел его насквозь и понимал, что такие амбиции вкупе со сверхспособностями могут принести как отличные результаты, так и полные провалы. И отпускал своего подчиненного с тяжелым сердцем.

Идрис отправился первым. В его ведении находилось три аморфа, и необходимо было укрыть их от прилипал в надежном убежище. Он заключил их в особый энергетический кокон и с этой «поклажей» поехал в Прагу, сетуя в душе, что не обладает навыками телепортации. Куда проще было бы мгновенно перенестись в нужное место. Но приходилось перемещаться при помощи самолета. Он купил билет на рейс до Глазго, вылет 19:25. В Шотландии он будет в 21.00. А дальше Идрис планировал добираться до места на машине, взятой напрокат.

Особое хранилище для «бесхозных» аморфов находилось в Шотландии, в безлюдной местности на территории заброшенного и почти развалившегося замка Лохранза, расположенного на севере острова Арран. Замок был построен в середине XIII в. и первоначально принадлежал клану Максвин. Затем король Александр III передал замок и прилегающие владения в собственность сэра Уолтера Стюарта, графа Ментейта. Именно в это время и была создана одна из баз с согласия одного из братьев графа, входящего в верхушку Ордена. Это был своего рода подземный костел, обустроенный в одной из карстовых пещер горного массива, пролегающего к югу от Лохранзы. В 1705 г. замок перешел в собственность клана Гамильтон, владельцев многих земель Аррана. На протяжении XVIII в. Лохранза постепенно ветшал и в итоге обитатели замка покинули его. Но база была навечно закреплена за Орденом. Но ее отдаленное место стало причиной того, что ей крайне неохотно пользовались высшие. И в начале XIX века ее превратили в особое тайное хранилище для аморфов. О его существовании знали только в верхушке Ордена. Сам факт, что аморфы не были отданы во власть прилипал и не проходили предназначенный им мученический путь, вызывал множество споров среди высших. Многие были за то, чтобы закрыть хранилище. Местность, где оно пряталось, защищал своего рода энергетический купол, прежде всего, от проникновения прилипал. На поддержание уровня требовалось немало энергии. Несколько служащих при замке Лохранза были членами Ордена, они следили за этим.

Идрис благополучно долетел до Глазго. Он взял машину напрокат и двинулся в сторону острова Арран. Пока все шло отлично. Аморфы вели себя тихо, пробиться сквозь кокон не пытались. С погодой тоже повезло, ночь выдалась теплая, сухая и тихая. Идрис уверенно вел машину, следуя указаниям навигатора. Но периодически включал собственный радар, пытаясь обнаружить мертвенную энергию прилипал. Но пространство казалось от них свободным. Около трех часов ночи он достиг берега залива Ферт-оф-Клайд. Чтобы добраться до острова, нужно было пересечь его. Он заранее созвонился со служащим лодочной станции, и тот ждал его с небольшим катером наготове. Идрис быстро пересел в судно, и они отправились на остров. Прилипал поблизости не наблюдалось, и Идрис вздохнул с облегчением. Путь на Арран был им заказан. Они не смогли бы пробить мощный энергетический колпак, так что он с аморфами мог считать себя в безопасности. Оставалось достичь хранилища и сдать их сотруднику Ордена.

Лодочник высадил эксцентричного туриста — именно так он думал о своем нанимателе — на причале и пообещал дождаться его и отвезти обратно.

— Я только полюбуюсь на замок при ночном освещении, — с улыбкой пояснил Идрис. — И сделаю несколько снимков.

— У вас и аппарата нет, — ответил лодочник.

— Так планшет снимает не хуже! — сказал Идрис, глядя на недовольное лицо мужчины. — Вы не волнуйтесь, это займет пару часов, не более, — добавил он.

— Ага, а мне тут ночью сиди, даже кафешки никакой нет! Остров-то в этой части практически необитаем, один только замок и торчит у воды. И охота вам эти развалины снимать? Все удивляюсь туристам, едут и едут! А чего хорошего?

Идрис полез за портмоне во внутренний карман плаща. Лодочник тут же сменил выражение лица и очень оживился. Увидев купюру, начал кивать и кланяться.

— А и снимайте, коль охота! — торопливо заговорил он, пряча деньги в карман. — Могу и я помочь. Вы уж такой значительный и видный мужчина, да и плащ ваш кожаный и длинный прямо как из фильма. Видели «Блейд»? Там еще такой красавчик снимался… Уэсли Снайпс. Ну вы очень похожи! Супер будете на фотках!

— Спасибо, я сам! — ответил Идрис. — Вы просто дождитесь меня. Обещаю доплатить еще столько же.

— Премного благодарен! Удачной вам прогулки, господин, — ответил лодочник и расплылся в широкой улыбке. — Буду ждать хоть сутки.

Идрис кивнул ему и быстро пошел в сторону замка.

Лохранза — дом-башня, спроектированная в виде буквы L. Частично стены замка обрушились, но все равно издалека были видны неровные зубцы все еще высоких строений. Ночью оставляли подсветку наземных прожекторов, и это лишь усиливало таинственное очарование древних развалин. Идрис заметил вспышку фонаря служащего. Тот уже ждал его и подавал сигнал издалека. И высший, не доходя до замка, свернул с дороги в поле, направляясь в сторону хранилища. Он видел удаляющийся яркий кружок фонаря, двигающийся от замка, и ускорил шаг. Раскисшая прошлогодняя трава, недавно освободившаяся от снега, продавливалась под ногами, влажная почва чавкала, сапоги увязали в липкой глине, это затрудняло движение. Да еще и невесомый груз кокона с аморфами словно отяжелел. Высший находился в сотне метров от цели, он достиг небольшой рощицы, за ней начинался склон холма, в котором и был вход в хранилище. Идрис даже видел мелькающий меж голыми деревьями огонек фонаря служащего, уже ждущего его по ту сторону леска, но почувствовав неладное, остановился возле ближайшего раскидистого куста. Он включил «второе зрение» и попытался просканировать энергетический кокон, привязанный к нему невидимыми нитями. Но что-то начало происходить. Идрис четко видел аморфов, они стояли перед ним — парень, девушка и женщина — их размытые туманные лица с широко распахнутыми беззрачковыми глазами словно наливались изнутри серым мертвенным светом.

— Все хорошо, — успокаивающим тоном сказал Идрис, изучая контуры кокона. — Сейчас я отведу вас туда, где прилипалы не появятся никогда.

Аморфы все больше наполнялись светом, и это было ненормально. Идрис уже четко видел их силуэты. И вдруг серое свечение поменялось на сиреневое. С ужасом он опознал очертания лепестков, исчерчивающих мутные тела. Идрис попытался усилить энергетическую защиту, но кокон истончился и размылся, исчезая у него на глазах. Высший отдал невероятное количество энергии, стремясь исправить ситуацию, но это оказалось не в его силах. И вот перед ним стоят уже не аморфы, а реальные люди. Но Идрис понимал, что это видимость, он сканировал, используя энергию уже из неприкосновенного запаса, и видел сиреневые, фиолетовые, бледно-розовые орхидеи, словно заселившиеся внутрь этих существ.

— Дьявол вас забери! — с чувством проговорил он, отступая от группы новоявленных орхи.

Те переглянулись, будто не до конца понимая, что произошло. Они смотрели друг на друга, ощупывали руки и ноги, трогали волосы.

— Пол? — спросила девушка. — Это ты?

— Энджи! — ответил он и засмеялся. — Ты живая! И ты, Барбара! — повернулся он к женщине.

Идрис не вмешивался, он испытывал слабость, отток энергии давал о себе знать, требовалось немедленное восстановление. К тому же он понимал, что уже бессилен.

— И что нам теперь делать? — практически одновременно спросили бывшие аморфы, глядя на высшего.

— Жить! — раздался звонкий голос, и рядом с ними материализовалась девушка.

— А вот и Рузена! — пробормотал Идрис.

— Ты уж прости, ловец, — насмешливо проговорила она, — но я забираю то, что принадлежит нам по праву. Вы закрыли порталы, по вашей наводке администрация Пернштейн предупредила население о некоей неизученной вирусной инфекции, приводящей к суициду здоровых людей. Но тем моим соплеменникам, кто успел выйти, нужны тела. Так что эти аморфы — наши! Мы не могли раньше их забрать, ты был постоянно на людях, и не в наших общих интересах показывать непосвященным появление орхидей.

— Как я понял, у вас нет цели захвата мира, — тихо произнес Идрис. — И на том спасибо!

Он пытался всеми силами восстановить утраченную энергию, и уже начинал приходить в себя. Но его мучило то, что бывшие аморфы знали о существовании хранилища. И хотя оно было защищено, Идрис практически не сомневался, что для орхидей это не препятствие. А им нужны были новые аморфы, чтобы вселяться. Идрис понятия не имел о количестве вышедших из порталов, но догладывался, что их немало и не все успели создать самоубийц. Он пристально посмотрел на Пола, Энджи и Барбару. Они почти пришли в норму и выглядели как обычные люди. Только их энергетические поля сильно отличались от стандартных человеческих. Две сущности сливались. Идрис уже знал, что сознание бывших людей какое-то время существует словно параллельно с сутью орхи и даже пытается бороться за единоличное господство. Но он отлично понимал, что это ненадолго, орхидеи все равно одержат победу и полностью вытеснят личность человека, телом которого они завладели. И сейчас он сосредоточился только на одном: стереть из памяти новых орхи всю информации о хранилище. Он глубоко заглянул в глаза Пола, его зрачки, отвечая на вторжение, тут же расширились. Но моментально из черной бездны вылетели фиолетовые энергетические цветы и распахнулись навстречу острому взгляду Идриса. Он напрягся, пытаясь пробить защиту, но скоро понял, что это бесполезно.

— Хорошо, — сказал он как можно более уверенным тоном, — забирай. И надеюсь, больше мы никогда не увидимся.

— Я рада, что понимаешь ситуацию, — сказала Рузена. — Сопротивление бесполезно. К тому же мы никому не хотим причинять вред, мы сейчас исчезнем… Но я хочу знать, зачем ты привез сюда аморфов?

— А что тут непонятного? — как можно более спокойно ответил Идрис. — Хочу спрятать от прилипал. Вокруг Лохранзы особое поле, считай, это закрытая зона. Здесь когда-то была одна из наших баз. И так просто прилипалам не обнаружить своих жертв.

— Допустим, — тихо ответила Рузена.

Ее синие глаза светились в полумраке, фиолетовые всполохи пробегали по радужке, и это выглядело противоестественно. Новоявленные орхи стояли позади Рузены, их глаза тоже начали сиять, словно подсвеченные изнутри прозрачные аметисты. Идрис собрал все свои силы и выставил самую мощную защиту, на которую был сейчас способен. Внезапно он ощутил постороннее вливание и понял, что сотрудник, ждущий его у входа в хранилище, пришел ему на помощь и начал вкачивать энергию. Идрис моментально пришел в себя и первым делом проник в общее информационное поле бывших аморфов. Он тщательно вычистил все сведения о хранилище, затем убрал воспоминания о ловцах и прилипалах.

— Но что ты делаешь? — встревоженно спросила Рузена и посмотрела на группу, стоящую позади себя.

Орхи выглядели удивленными. Они с непониманием смотрели на Идриса, словно видели его впервые, затем начали оглядываться.

— Не обращай внимания, — спокойно проговорил Идрис.

— Но я проследила некое воздействие, — сказала она.

— Да, не отрицаю, — ответил он. — Извини, но я подкорректировал кое-что в воспоминаниях твоих новых друзей. Убрал информацию о моем Ордене. Незачем им знать о ловцах. Имею право. И спасибо, что ты не вмешалась в мою работу.

— Просто не успела, — пробормотала Рузена. — Я была уверена, что ты дико ослаблен. Откуда же вдруг столько энергии?

Ее глаза превратились в две жалящие пчелки, но Идрис оделся словно в броню, и ее так просто было не пробить.

— Я не низший ловец, — сообщил он. — Мои способности несколько иного уровня, чем у простых членов Ордена.

— Это я уже поняла. Ладно, мы тебя покидаем. Надеюсь, больше никогда не встретимся! Томаш! — неожиданно позвала она.

Из темноты возник парень. Идрис не особо удивился, узнав ее бывшего возлюбленного, покончившего с собой после ее смерти. Будучи уже орхидеями, они оставались парой. Томаш приблизился вплотную к группе, Идрис отследил взаимодействие его энергии и бывших аморфов. Фиолетовые волны охватили их со всех сторон, и группа исчезла. Рузена стояла напротив ловца.

— Прощай, — прошептала она, и ее силуэт начал бледнеть.

— Подожди! — крикнул Идрис и зачем-то схватил девушку за руку.

Она была вялой и теплой. Но Идрис ощутил, как чужеродная мощная энергия тут же начала перетекать в его тело. И он отдернул руку и отскочил.

— Чего еще? — недовольно спросила Рузена, вновь проявляясь в пространстве.

— Скажи мне напоследок, что это было, — попросил он. — Понимаю, что некие сущности захотели выйти в реальность и завладеть телами людей. Такое случается, хотя современные обыватели не верят в возможность подселения. А в средние века ритуал изгнания бесов был не такой уж и диковинкой. Но я вижу, что орхи не такие уж и бесы.

— Именно! — ответила Рузена. — Мы никому не хотим зла. И не нужно нас искать, — предупредила она. — Мы выставили такую мощную защиту, что простым людям не пройти в ту местность, где мы собираемся жить.

— Странно, что вы хотите жить обособленно, — заметил он. — Зачем тогда выходить из параллельного мира?

— Долго объяснять, — нехотя ответила Рузена. — Но можешь быть уверен, что мы не собираемся жить среди людей. Так уж мы устроены, что нам нужна тишина.

— Интересно, — тихо проговорил Идрис.

— Передай Ордену эту информацию. Мы не угроза. Ты ведь за этим задержал меня?

— Все бы ничего, — после паузы сказал Идрис. — Но вы совершили жуткие преступления, заставив людей против их воли покончить с собой. Это бесчеловечно!

— Но ведь я жива, — с улыбкой проговорила Рузена. — И это мое тело. Только способности несколько отличающиеся… я сейчас не та обычная девчонка, готовящаяся к свадьбе, мечтающая об обычном женском счастье. Я стала… супер гёрл, выражаясь киношным языком. И мой любимый Томаш со мной.

— Ладно, это бессмысленный спор, — хмуро произнес Идрис. — И все же, кто вы такие? Откуда пришли?

— Какой любопытный, — с усмешкой сказала Рузена. — В мире есть много того, что неведомо и невидимо обычным людям. Так называемые аномальные зоны — это часто обиталище иных сущностей на земле. Есть такая и в акватории Тая. И это вотчина белых орхидей, созданий совершенных, наполненных добротой и любовью. Но ты должен знать, что невозможен мир без противостояния добра и зла. Так уж все устроено во вселенной.

— Ты хочешь сказать, что разноцветные орхи, к которым относишься и ты, своего рода изгнанники из рая белых орхидей? — озарило Идриса.

— Ты одаренный ловец, ловишь все на лету, — тихо ответила Рузена и исчезла.

Идрис вздрогнул и огляделся. Он пришел в себя, словно с уходом орхи с него сняли какой-то морок. Его состояние выровнялось, энергия стабилизировалась. Он всмотрелся в рощицу, свет фонаря был едва виден, и высший быстро направился к нему.

Когда он вышел к холму, ему навстречу выбежал сотрудник. Это был крепкий мужчина средних лет, работающий в Ордене в отделе по взаимодействию энергий. Звали его Дэвид. Он крепко пожал руку Идрису и встревоженно заглянул в глаза.

— Что это было? — спросил он. — Почувствовал, что не прилипалы. Но кто? Мне пришлось задействовать дополнительные резервы, чтобы усилить защиту хранилища. Да и тебе дать хорошую дозу. Что произошло? И где аморфы?

Идрис посмотрел на основание холма, вход был тщательно замаскирован, энергетический слой без пробоин, и он вздохнул с облегчением.

— Хорошо, что ты остался на месте, Дэвид, — ответил он. — Это проблема, возникшая в Моравии, к хранилищу никакого отношения не имеет. Увы, я притащил ее за собой, если можно так выразиться.

— Понял, — коротко ответил тот.

Но в воздухе повис вопрос.

— Некие сущности забрали моих аморфов, — пояснил Идрис. — И ты прав, это не прилипалы. Это все та же моравская проблема.

— Ну и дела! — удивленно произнес Дэвид. — Кому еще могут понадобиться эти несчастные?

Идрис понял, что лучше предупредить сотрудника. Мало ли, что могло произойти. Орхидеи неизученные существа и ждать от них можно было чего угодно. Он вкратце рассказал о последних событиях. Дэвид слушал молча, его лицо выглядело озадаченным.

— А знаешь, что я видел буквально вчера вечером? — начал он. — У нас был концерт юных скрипачей на площадке возле замка. Место тут колоритное, к тому же погода позволила провести подобное мероприятие, март выдался очень теплым и солнечным. Во второй половине дня приехали из Эдинбурга участники концерта с родителями и с ними небольшая съемочная группа. Мероприятие было посвящено Антонио Вивальди, в честь его дня рождения, оно как раз в марте. Скрипачи разместились на фоне угловой башни, она сохранилась лучше всего. Зрители устроились полукругом. Я, как понимаешь, дежурю эти сутки, и внимательно наблюдал за происходящим. Мое дело — отслеживать сторонние энергии. И когда дети начали играть одну из пьес Вивальди, я обратил внимание на парня. Он стоял позади зрителей. И при звуках скрипок его аура будто начала двоиться. Такого я не видел ни разу, а ведь служу Ордену уже не первый десяток лет и наблюдал самые невероятные энергетические проявления.

— Опиши подробно, что видел, — быстро сказал Идрис. — И самого парня.

— Очень светлый блондин с длинными волосами, забранными в высокий хвост, большие голубые глаза, высокий, спортивного сложения…

— Вот так-так! Похоже, Томаш прибыл сюда заранее, — пробормотал Идрис. — По описанию это он.

— Его человеческая аура выглядела с какими-то наложениями, — продолжил Дэвид. — И когда зазвучали скрипки, я четко различил, как поле словно расцветилось фиолетовыми, сиреневыми и розовыми цветами. Это выглядело фантастически. Но парень явно испытывал неудобство, а цветы словно стремились выйти из него.

— И что произошло? — нервно спросил Идрис.

— Он просто исчез, как мираж, — сообщил Дэвид. — Но я напрягся. Иным сущностям здесь не место. И хотя я знал, что это не прилипала, все же отправил доклад своему начальнику.

— И правильно сделал! — одобрил Идрис. — Наверху уже в курсе, это все та же моравская история, которой я сейчас занимаюсь.

— Понятно, — тихо ответил Дэвид. — И что сейчас?

— Аморфов я потерял, мне и отвечать, — со вздохом констатировал Идрис. — Делать мне здесь больше нечего, так что Шотландию покидаю. И еще раз спасибо за порцию энергии, ты очень мне помог!

В некоей запредельной стране обитали, наслаждаясь общением, боги. Юная Орхидея, дочь бога честности и богини радости, выделялась среди остальных обитателей этой страны своей поистине божественной красотой и необычайно добрым сердцем. Превыше всего она ценила свет, поэтому не видела теней, падающих на землю. Ее глаза были не способны замечать грубое и безобразное, темное и злое. Во всем она видела волшебную вибрацию света и доброты.

Но некоторые боги осуждали Орхидею за иллюзорное восприятие действительности. «Только познание целого есть добро. Но без зла оно перестанет им быть, как день не может быть без ночи», — наставляли они.

Другая часть богов выступала в защиту Орхидеи, оправдывая ее особое видение как феномен прогресса, обещающего светлое будущее, которое наполнится иными личностями. Они воспринимали Орхидею как возвышенную сущность и образец для подражания.

«Если не видеть зла, не упоминать о нем, то оно исчезнет навсегда из сердец и душ», — говорили они.

В то время как противники, разделившись на два лагеря, пытались изолировать Орхидею, один из молодых богов по имени Арчи влюбился в ее сияющую добротой душу. Он покровительствовал всем видам искусства. Но любовь Арчи не сулила ему удачи. Орхидея видела мир без теней, свет — без тьмы, воздух — без облаков. Арчи не мог следовать подобной философии, ведь давать людям искусство без признания света и тени невозможно.

Орхидея, узнав о любви Арчи к ней, захотела быть с ним. Но боги запретили им видеться, опасаясь, что разрушительная, как думали многие, философия добра без зла повредит внутреннему миру Арчи. И они потеряют бога искусств.

Но Арчи не подчинился решению божественного Совета и похитил Орхидею. Такой поступок посчитали за преступление. Влюбленным был навсегда закрыт вход в запредельную страну. Для них это означало вечное скитание по земле. Так пара оказалась в мире людей. Но увидев, какие страдания претерпевают жители земли, сколько горя, зла и ненависти в их сердцах, Орхидея не выдержала, закрыла глаза и превратилась в лесной цветок.

Но Арчи не мог допустить, чтобы его божественная подруга просто цвела в лесах как белая орхидея. Он унес ее далеко в океан, куда не смогли бы добраться люди, и создал из белого-белого песка прекрасный остров. Он воздвиг из белоснежных жемчужин восхитительный дворец и усадил в него Орхидею. И вот лепестки цветка разомкнулись, казалось, орхидея смотрит в окно на голубую гладь океана, переходящую в лазоревое небо. Раздался тихий вздох и перед обрадованным Арчи появилась богиня Орхидея. Она стала еще краше после затворничества в теле цветка, ее свет сиял чистейшим белым тоном без малейшего намека на тень.

И по сей день где-то там в океане, к югу от Таиланда существует страна белых орхи, потомков Арчи и Орхидеи.