- Даже не знаю, кто из нас двоих видит кошмарный сон - я или ты, - мрачно пошутил Кальтер, глядя на капитана Назара Чупренко, которого он выволок из багажника и швырнул на песок. Или нет - на бывшего капитана, поскольку Назар давно не служил в бригаде миротворцев, охраняющих периметр Чернобыльской Зоны.

Причина, по которой Чупренко там не служил, находилась сейчас в шаге от него. Вернее, изначально причин было две: Кальтер и выпущенная им пуля. Последняя, угодив Назару в лоб, оборвала не только его армейскую карьеру и нелегальный бизнес по продаже оружия, но и жизнь. О чем свидетельствовала характерная отметина у него на лбу. Та, которую Медея ошибочно назвала шрамом от сигарного ожога.

Не узнай Безликий Назара, он тоже счел бы это ожогом, ведь доселе ему не доводилось видеть зажившие дырки от пуль аккурат в центре лба. Но глаза его не обманывали: перед Кальтером действительно был воскресший мертвец. И не только воскресший, но и перенесшийся на другой край света, где он тоже успел сделать карьеру торговца оружием. Разве что под именем не Назара Чупренко, а Лазаря Чупакабры.

- Да что ты знаешь о кошмарах, сукин сын! - прошипел Назар. - Я же не ошибся: ты и правда тот сукин сын, который угробил полвзвода моих ребят на Агропроме?

- Полвзвода включая тебя, - уточнил Кальтер. - Я видел твои мозги, разбрызганные по асфальту. И целую лужу крови, что из тебя вытекла. А сегодня ты не только жив и невредим, но даже стал живее себя прежнего - раньше на тебе дырки от пуль с такой скоростью не заживали.

И Куприянов указал на простреленные и залитые кровью штаны Чупакабры. Причем прострелены были только штаны, но не ноги, хотя в каждую из них недавно было всажено по пуле.

Куда из назаровых ран подевался свинец, Безликий понятия не имел, но они больше не кровоточили. И вообще, судя по тому, что пленник не корчился от боли, он был полностью здоров. Так что гуляющие по Каракасу истории о его живучести оказались правдой.

Впрочем, место, куда на сей раз занесло Кальтера, находилось далеко от Каракаса. Насколько далеко, трудно сказать - климат особо не изменился и был по-прежнему жарким. Зато обстановка сильно преобразилась. Помятый пулями «гелендваген» торчал на островке посреди бескрайнего океана. Совсем крохотном островке - величиной с футбольное поле, - и кроме дюжины пальм да песка здесь больше ничего не было. Небось во время штормов волны перехлестывали через этот клочок суши, будто через плот. И все-таки его еще не смыло в океан, хотя соседей у него не наблюдалось. По крайней мере, в пределах видимости.

Едва снаружи засияло солнце, и «мерседес» зарылся колесами в песок, Кальтер отпустил руль и облегченно вздохнул: да уж, не каждый день доводится ускользать от ракеты за мгновение до взрыва!.. Затем вылез из машины, осмотрелся и подумал, что вот на такие островки пираты и высаживали низложенных капитанов, выдав им пистолет с одной пулей. Затем чтобы они могли застрелиться, когда станет невмоготу терпеть жажду. Так что забудь вдруг Мерлин тут своего соратника, вскоре Кальтер начнет пить бензин из машинного бака. Если, конечно, не польет дождь. Или Верданди по какой-либо причине не сумеет его отыскать.

Одно утешало - у Безликого, как и у изгнанного пиратского капитана, тоже было из чего застрелиться.

- Что верно, то верно. За путешествие в ад и обратно помилованным вроде меня выплачивают щедрую компенсацию, - согласился со своим бывшим палачом Чупренко, посмотрев на свои исцелившиеся ноги. - Однако, я так понял, ты явился сюда затем чтобы вновь спровадить меня в могилу, так?

- Скорее, нет, чем да, - признался Куприянов. И указал взглядом на «серую». - Ты ее знаешь?

Медея топталась в сторонке и взирала на океан, делая вид, что эта беседа ее не касается. А на самом деле, конечно же, прислушивалась к каждому доносящемуся до нее слову.

- Впервые вижу, - пожал плечами Назар. - А что, эта тварь заплатила тебе за мою голову?

- Твоя голова меня не интересует. Но ты угадал: эта тварь советует отделить ее от тела, - ответил Кальтер. - И все же я надеюсь, сегодня мы обойдемся без крови. Устрой мне встречу с тем, кто тебя воскресил, и мы с тобой распрощаемся по-хорошему.

- Ты хочешь, чтобы я познакомил тебя с Господом Богом? - Чупренко присвистнул. - Ну у тебя и запросы! Жаль, но ты обратился не по адресу. И вдобавок проделал столько грязной работы. А надо было лишь пойти в ближайшую церковь и поговорить со священником. Думаю, он уважил бы твою просьбу даже без приставленной к его голове пушки.

- Что-то я не врублюсь, - удивился Куприянов. - Ты действительно веришь, будто вел настолько правдивую жизнь, что бог смиловался и воскресил тебя? Да еще заставил в новой жизни повторять ошибки прошлой?

- За грехи моей прошлой жизни я расплатился сполна, - возразил Назар. - А в новой занимаюсь богоугодным делом. За что Всевышний исцеляет мои раны, даже смертельные. Сам посуди: нынче в Каракасе число грешников на один квадратный километр превысило все разумные нормы. Моя же миссия состоит в том, чтобы помогать им истреблять друг друга и как можно скорее попадать в ад. Туда, куда однажды ты меня самого отправил. И откуда я вернулся, дабы стать орудием справедливости в божьей деснице.

- Уму непостижимо! - покачал головой Безликий. - Бывший продажный офицер нынче стал бессмертным торговцем смертью! И по совместительству религиозной кликушей! А тебе не приходила в голову мысль, что это не бог, а сам дьявол сделал тебя своим орудием?

- Исключено! - отрезал пленник. - Дьявол обманом покупает души, но не воскрешает мертвых. Воскрешение и исцеление - прерогатива бога. Это он послал меня в Каракас продавать грешникам билеты в ад, а ты решил воспрепятствовать моей священной миссии. Поэтому из нас двоих ты куда больше похож на орудие дьявола. Особенно если вспомнить, скольких хороших парней ты застрелил в спины тогда в Агропроме.

Неведомо, говорил Назар искренне или всего-навсего прикидывался чокнутым, стараясь избежать допроса. Кальтер разбирался в людях, но этот человек был для него в психологическом плане крепким орешком.

Чупренко не удивили ни резкая смена обстановки, ни появление перед ним его убийцы. Это означало, что в его посмертной жизни, как и в жизни Безликого, чудеса тоже стали обыденностью. Только Назар объяснял их не аномалиями Сезона Катастроф, не пакалями и не происками «серых», а по старинке - приплел сюда бога и дьявола.

Похоже, что Мастер Войны использовал своего подопытного вслепую, и Назар сам искал ответы на мучившие его вопросы. Вот и выбрал из всех возможных отгадок ту, которая ему больше всего нравилась. И в которой он был исполнителем божьей воли, практически святым, а не пешкой в чьей-то непонятной игре.

- Ну хорошо, будь по-твоему, - не стал спорить Куприянов. После чего зашел с другого фланга. - Я верю, что ты побывал в аду, ведь я лично выписал тебе туда путевку. И что ты успел повидать за порогом смерти? Это ведь не секрет? Хотелось бы знать, что меня ждет, когда я сам там окажусь.

Воскресший посмотрел на него со злобным недоверием. Так, словно был убежден, что Кальтеру уж точно не надо рассказывать про ад, ведь слуга дьявола наверняка не раз там бывал.

- Смотреть в аду не на что. Вообще, - снизошел-таки до ответа Назар. - Никаких котлов и бесов с вилами - одна лишь черная пустота, боль и крики. Много боли и криков. Ни то, ни другое никогда не прекращается. Здесь, на Земле, такая пытка свела бы тебя с ума, но в аду этого не происходит. Там ты ни на миг не забываешь о том, кто ты такой, за что тебя сюда сослали и как был прекрасен мир, в который ты больше не вернешься. И ты орешь от боли вместе с миллионами других грешников, ибо что еще остается? Убить себя и избавиться от мучений после смерти уже не получится.

- Значит, ни бога, ни дьявола ты не увидел, - подытожил Безликий.

- Кто я такой, чтобы бог удостоил меня встречи! - хмыкнул Чупренко. - А вот дьявола я видел, это факт. Причем дважды. Первый раз - шесть лет назад в Чернобыле. Второй - здесь и сейчас. И до сих пор на него смотрю, если на то пошло.

- Не надоело тратить время на ерунду? - не выдержала наконец Медея. - Я же сказала, что есть лишь один способ привлечь внимание того, кто воскресил Лазаря. Прочие вряд ли сработают. А особенно разговоры с бессмертными. Если тебе вдруг понадобится ученый, ты не будешь спрашивать, где его искать, у лабораторных крыс. Вот и эти «крысы» знают не больше, чем им положено знать для беготни по лабиринту.

- Ладно. Тогда ты расскажи мне, почему я встречаю этого бессмертного во второй раз. - Кальтер оставил пленника лежать на песке и подошел к «серой».

- Да не о чем тут рассказывать, - пожала плечами Мастерица. - Ты интересен Мастеру Войны, и твои враги - тоже. Поэтому он изучает некоторых из них подробнее, вот и весь секрет.

- Даже тех, кого я убил?

- Даже их... Ну вот, теперь ты в курсе, что он не только дарует бессмертие, но и возвращает к жизни мертвецов. Что дальше? Это как-то продвинуло тебя в твоих поисках?

- Постой-ка! - спохватился Безликий. - Ты говорила, что у Мастера есть не один такой подопытный. Это что же, выходит, все они погибли от моей руки, а потом воскресли?

- Если скажу да, тебя это утешит?

- Понятия не имею. И сколько их всего?

- Немного. Всего трое.

- И кто остальные?..

Большие черные глаза Медеи странно блеснули. Можно было подумать, что на них накатили слезы, но в такие чудеса Кальтер не верил. Скорее всего, в глазах «серой» что-то отразилось. Что-то движущееся: низко пролетевшая птица или...

Кальтер понял, кто двигался позади него, но было поздно. В следующий миг его горло обхватила тугая петля, и он упал ниц, брошенный подножкой на песок. А враг уселся ему на спину и, еще туже затянув удавку, проорал:

- Вспомни убитых тобой пацанов, сука! Вспомни! Каждого! Вспоминай, пока не издох, мразь!

У Кальтера не было ни малейшего желания предаваться воспоминаниям, когда тебя вот-вот придушат. Поняв, что сплоховал, оставив Чупренко без присмотра, он взялся тотчас же исправлять ошибку, пока удавка не перекрыла ему кислород и не сломала гортань.

Закинув руки за голову, он попытался дотянуться до запястий душителя. Сделать это правой рукой не получилось - соскользнули пальцы. Зато протез вцепился Назару в кулак и с хрустом сжал его - так, что кисть превратилась в кровавое месиво.

Чупренко заорал от боли и ослабил захват, ибо не мог стягивать петлю одной рукой. Однако у него все еще было превосходство над лежащим Кальтером. И Назар, прижав ему лицо к песку, взялся душить жертву иным способом. А заодно стал колотить ей локтем по голове.

Последнее у Чупакабры выходило плохо - сломанная рука болела и не давала ему нормально размахнуться. Впрочем, у Кальтера была схожая проблема. Его руки были почти обездвижены навалившимся на него противником. А несильные, но частые удары по макушке мешали активно сопротивляться.

И на помощь «серой» как назло рассчитывать не приходилось. Хотя спасибо ей на том, что она свято чтила свой принцип невмешательства. Кабы не это, Медея уже дралась бы на стороне Чупренко, даром что три минуты назад предлагала отрезать ему голову.

Когда Куприянова сбили с ног, «хеклер-кох» висел у него на груди, а теперь лежал под ним, засыпанный песком. Назар не мог отобрать у него оружие, но и для Безликого оно было сейчас бесполезным...

Или все-таки нет? По крайней мере, до автомата он был в состоянии дотянуться.

Вжав голову в плечи, дабы тычки в затылок ощущались не так болезненно, Кальтер нащупал левой рукой в песке ствол автомата, а правой - рукоятку. После чего ощутил, что ствол во что-то упирается. А поскольку упираться он мог лишь во вражескую ногу, Кальтеру оставалось лишь нажать на спусковой крючок и все.

Автомат выплюнул короткую очередь, вздыбив слева от Куприянова песчаный фонтан. Но сначала пули ударили не в песок, а Назару в голень и перебили ее. Заорав еще громче, чем в первый раз, он откатился в сторону и суматошно пополз прочь, волоча за собой раненую ногу. А Кальтер перевернулся на бок, достал оружие из песка, навел его на Чупакабру и вновь спустил курок...

...Но выстрелов не раздалось - кончились патроны.

Безликий хотел поменять магазин и потянулся к разгрузочной перевязи за новым, но вспомнил, что бросил ее на водительском сиденье, когда вылезал из машины. Туда же полз и Чупренко, видимо, собираясь разжиться в салоне оружием. И полз довольно шустро для человека, которому только что искалечили руку и едва не оторвали ногу.

- А ну стой! - крикнул Кальтер, отплевываясь набившимся в рот песком. В «разгрузке» помимо магазинов еще были гранаты (Мерлин пополнил соратнику их запас перед заброской в Венесуэлу), и если Назар до них доберется, будет нехорошо. Очень нехорошо.

В горле у Куприянова першило, ему не хватало воздуха и перед глазами все плыло. Но он поднялся на ноги и настиг Чупренко, когда тот почти дополз до открытой водительской дверцы.

- Не так быстро, поганец! - прорычал Кальтер, наступая врагу на простреленную ногу.

В руке у бессмертного все еще была удавка - длинный обрывок провода, которым до этого он был связан. И которым сей же миг стеганул Безликого, словно плеткой.

Не ожидав такого выпада, Куприянов не успел отскочить, и щеку обожгла боль. Еще немного, и провод мог бы угодить ему в глаз. Туда же был нацелен второй удар Назара. Но теперь Кальтер подставил протез, и когда плетка намоталась вокруг запястья, вырвал ее у Чупренко. После чего заехал ему прикладом в переносицу и, схватив за лодыжку, оттащил от машины...