ЧАСТЬ 18

В стаб мы вернулись вечером, в сильно приподнятом расположении духа, что, в общем-то, и понятно: красная жемчужина — это самый ценный трофей, который можно получить с элиты. Кроме нее в споровом мешке элитника оказался узелковый янтарь, восемнадцать горошин и сорок три спорана — короче, подогрелись мы очень неслабо.

Жемчужину было решено продать и поделить деньги на всех участников охоты вместе с остальными трофеями: слишком большая ценность попала к нам в руки, чтобы отдать ее кому-то одному, а Рок — богатый стаб и вполне потянет такую покупку. Разделили, на мой взгляд, честно: из общей суммы вычли примерную стоимость израсходованных боеприпасов и десять процентов на развитие команды, остальное — рейдерам, и я стал обладателем тридцати горошин и сотни споранов.

По моим меркам, это целое состояние; охота на подобных тварей, хоть и рискованное, но похоже очень прибыльное занятие. Конечно, не каждый раз так вести будет, но все же жемчуг в элитниках встречается нередко. Да и охота на тварей, на мой взгляд, занятие интересней, чем поиски где что ценное плохо лежит, и дар для таких дел у меня вполне подходящий — сегодняшний день этому подтверждение.

Озвучив эти мысли, я получил ответ от сидящего рядом Лешего:

— В целом правильно, только мы на элиту не каждый день охотимся — в наших местах зверь редкий. Бывают, конечно, случаи, но мы элитников не ради трофеев валим, а скорее ради безопасности, как сегодня. Очень опасные твари, особенно когда не ты на них охотишься, а они на тебя.

— Мдя, я заметил. Охота сегодня вышла незабываемая.

— Это нам попался еще не очень опасный экземпляр — быстрый, живучий, но глупый. Матерые элитники бывают очень хитрыми, от сенсов некоторые скрываться умеют. И броня такая встречается, что и крупный калибр не берет. Я, правда, о таких в наших местах не слышал никогда, такие ближе к пеклу попадаются.

— А что это за пекло такое?

— Не слышал о пекле? — удивился Гром.

— Слышал, что это такая местность на западе, — пожал плечами я. — И что там очень опасно, тварей вроде слишком много. Без подробностей, в общем.

— Да, тварей там действительно хватает: туда загружаются большие мегаполисы — Москва, Токио, Пикин, говорят, почти полностью. Представляешь, сколько там народа, тварям посильнее там всегда есть чем кормиться, вот и вырастают монстры в немереных количествах, и с качеством тоже все в порядке.

— Я слышал, там встречаются настолько сильные элитники, — сказал Клоп, — что у них в свите тоже элита ходит.

— Да ну, гонево! — засомневался в реальности такого Резон. — Такая стая нормальный стаб вроде этого без проблем снесет.

— Ну я че, врать что ли буду?

— Да ну, не верю, — уперся Резон. — Может тебе заливали, а ты, лопух, уши развесил.

— Ну, этот положим, не снесет, есть тут свои козыри в рукаве, — заметил Историк. — Но тем не менее, как думаешь, почему близко к пеклу нет поселений?

— Все равно, не верю. Да это ж полный бздец!

— Леший, скажи, бывает такое? Ты из нас единственный, кто бывал в тех краях, — не унимался Клоп. — Скажи этому Фоме неверующему.

— Бывает, Клоп. Там и пострашнее вещи встречаются, вот видел я как-то… — Леший оборвал себя на полуслове. — Хотя не стоит об этом. Давайте лучше выпьем. За удачу и за то, что все живы остались.

— Мао! — первым поддержал тост Хищник.

Мы всей компанией сидели в Роке и отмечали успешно законченное дело. Кот сидел с нами, правда, не за столом, а на столе: в торце сдвинутых друг к другу столов сидел Бурят, а рядом с ним на стол взгромоздился и Хищник. Алкоголь он не пил, хотя ему и налили в знак уважения, зато с удовольствием ел консервированную кошачью еду из пакетиков, и Бурят то и дело доставал очередной пакет из рюкзака, чтобы высыпать на тарелку Хищника. Еще кот слушал, о чем мы говорим, и я готов поспорить на что угодно, он нас отлично понимал и даже иногда выражал свое мнение по какому-либо вопросу громким мявом.

Присоединился к нашей компании и Пляжник — охотник, которого я заменял, — выглядел он, правда, не очень: в правой руке костыль, на который он опирался при ходьбе, левая висит на перевязи. Но держался бодро, шутил, смеялся и выпивал вместе со всеми. На вопрос о самочувствии ответил:

— Да я хоть сейчас в бой! — при этом он перенес вес тела на здоровую ногу и выставил костыль, очевидно изображая оружие. — А вообще, медики говорят, что через неделю буду в норме.

Выслушав рассказ рейдеров о наших сегодняшних приключениях, он одобрительно кивнул:

— А ты молодец. Уважаю, — и поднял свой стакан с виски. — Давайте за Скила!

Охотники дружно поддержали тост. Кот за меня, правда, мявкать не стал, видимо, не заслужил я пока такой чести, но зато одобрительно боднул меня в руку своей огромной, по кошачьим меркам, головой.

— Возвращаясь к нашему разговору о пекле, — проговорил Леший. — элитников там и правда очень много. И охотники, соответственно, покруче нашего есть. Так что, станешь крутым, ну, там, дар свой разовьешь так, что любой твари сможешь одним ударом голову снести, метров со ста желательно, или еще дополнительным каким обзаведешь, вроде невидимости…

— Ну, такого не бывает! — перебил его уже сильно захмелевший Резон.

— Вот я, Резон, понять не могу, — сказал Клоп. — Тебе, похоже, в детстве сильно не повезло, и ты слишком рано узнал, что Деда Мороза не существует? А ты так в него верил, бедняга, и тут такое разочарование! Вечно ты во всем сомневаешься и во все не веришь, может тебя в Фому перекрестить?

— Я тебя сейчас сам перекрещу! — Резон осенил мелкого азиата Клопа крестным знамением. — Сгинь, нечистая ускоглазая сила. Да, я люблю спорить, в споре рождается истина! — Резон поднял вверх указательный палец и со значением потряси им. Похоже, они с Клопом были вечными соперниками.

— А я и сейчас в Деда Мороза верю, и в Бабайку! — сказал Бурят. — Особенно в Бабайку. Вот ляжешь на край кровати, да еще один, а он из-под нее кааак выпрыгнет! — при этих словах Бурят скорчил страшную рожу, хотя она у кваза и без того была не очень привлекательной, и показал, как означенный Бабайка должен выпрыгнуть из-под кровати. Надо сказать, очень убедительно получилось, такого Бабайку я тоже боюсь.

— Вот поэтому, — продолжал Бурят, — я с собой в номер всегда стараюсь девушку пригласить, чтоб вдвоем не так страшно бояться было.

— Так тебе с собой отряд бойцов в спальню брать надо, — отсмеявшись предложил Пляжник. — Или Грома.

— Ну уж нет! — не согласится с ним Бурят. — Лучше с Бабайкай в постели, чем с мужиками, а уж тем более с Громом. Проснешься потом от взрыва по дороге на луну.

Все опять засмеялись, похоже, взрывоопасность Грома была одной из любимых тем для шуток в этой компании.

— А вообще, знаешь, Скил, — вернулся Леший к прерванной беседе. — Если тебе нравится охотиться на тварей и пока ты еще не стал совсем крутым перцем со стальными яйцами, заходи к нам в Нору. В свою команду мы тебя пока взять не можем, сам понимаешь, у нас уже штат укомплектован и команда сработана, но там охотников много, и от нас тебе самые лучшие рекомендации.

— Спасибо.

Я задумался: а может, действительно перебраться в Нору, что меня здесь держит? Здесь есть казино и арена, но я не азартен, во всяком случае, не в таких делах, на деньги не играю. Здесь просто шикарный бордель, мне об этом не раз говорили, и я в этом даже лично убедился, хотя, если подумать, горячая встреча с Милой это еще не доказательство, я ей вроде и так нравился, не по работе. В общем, бордель — это точно не тот фактор, который может меня здесь удержать. Меломан? Он, конечно, успел стать для меня хорошим приятелем, можно сказать, корешем, но и только, больше приятелей у меня здесь нет. Да и просто нравится мне в компании этих людей. Нет в них какой-то обреченности, как в местных снабженцах, или лишнего пафоса и высокомерия, которые я заметил почти у всех здешних вояк. Ходят такие важные и крутые, прям спасу нет, на других рейдеров смотрят свысока, мол, что с вас взять, серость и убогость, вот то ли дело мы, военные! Тоже мне, элита общества, не зря их все называют не военными, а именно вояками. Сколько среди них действительно кадровых военных, разбирающихся в военном деле? Хорошо если процентов пять, но мне кажется, что гораздо меньше.

А вот команда совсем не простых охотников — совсем другое дело. С людьми общаются нормально, на равных, ни перед кем пальцы не гнут, и я, вобщем-то, могу считать их своими приятелями — такое дело как совместная охота на элитника сильно сближает.

Мои полубухие, да что там — просто бухие приятели начали расползаться по залу бара. Историк и Гром затеяли соревнование в дартс с еще двумя незнакомыми мне рейдерами. Успехи у них, правда, были так себе: они не то что близко к центру, а даже просто в мишень не всегда попадали, но ребятам было весело. Они о чем-то болтали с соперниками, смеялись и хлопали друг друга по плечам при особо фееричных промахах — их соперники были ненамного трезвее и, как следствие, ненамного точнее в метании дротиков. Бурят с Хищником пытались охмурить двух каких-то девиц, не без успеха, надо сказать, несмотря на то, что красавцем кваза даже с натяжкой назвать сложно. Видимо, кот, участвующий в процессе, давал неплохие бонусы к привлекательности: вряд ли Хищнику были интересны женщины, все же этот кот не настолько человек, но напарнику он активно подыгрывал и старался казаться милым и плюшевым — ел с рук и позволял себя гладить. А может, этому коту все же нравятся женщины — ну, бывают же всякие извращенцы, зоофилы там, — может, этот кот такой же, только кот, человекофил, в смысле… Мдя, я, однако, тоже неплохо набрался — такая хрень в голову лезет. А значит надо… Значит надо еще выпить!

Все было хорошо, вечер шел своим ходом, а потом все неожиданно куда-то делись: Клопа и Резона унесли по номерам спать — устали ребята, вроде кто-то отправился в казино, кто-то в бордель. В общем, я остался абсолютно один и как-то особенно остро почувствовал себя очень одиноким и неприкаянным каким-то.

Я обвел взглядом зал бара — ни одного знакомого лица. Хотя нет, вон Быча со своими приятелями сидит, как всегда какой-то мрачный и злобный, как будто хроническим геморроем страдает. Правда, в Улье это вроде невозможно, иммунных такие проблемы не беспокоят, но у него он, похоже, ментальный.

Ага! А вон в углу Лена притаилась со своими вечными спутниками — кружкой кофе и ноутбукам. Пойти к ней, что ли? Мне очень нравится эта девушка, если не сказать больше. Я часто о ней думаю, и когда Меломан сказал, что она обо мне спрашивала и, похоже, волновалась за меня, мне это было очень приятно, да что там, я был тогда почти рад тому, что наш рейд попал в засаду и мне пришлось три дня выбираться обратно в стаб. Подойти или нет? С одной стороны, если она обо мне беспокоилась, значит я ей нравлюсь… наверное. С другой стороны — я уже изрядно выпил, а это ей вряд ли понравится. Вот ведь, блин! — на лотерейщика с голыми руками нападать не так страшно, как подойти к девушке, в которую влюблен. Да, влюблен, чего себя-то обманывать.

Я все же решился к ней подойти — не так сильно я пьян, скороговорку выговорить еще могу, не без ошибок правда, но могу. Да и вообще, не съест же она меня.

— Привет, Лена, — сказал я и не дожидаясь приглашения подсел к ней за столик.

— Привет.

— Я заметил, что ты часто здесь бываешь и всегда одна.

— Ну, здесь неплохо готовят и кофе здесь вкусный.

— А почему всегда одна? — улыбнулся я.

— Мне нравится быть одной.

— Всегда? — удивился я.

— Да, — кивнула Лена. — Всегда.

— Хм, мне сложно такое понять, мне, конечно, тоже иногда нужно побыть одному, но…

— Скил, ты не понял. Мне не нужна компания, — кажется, меня собираются отшить. — У тебя ко мне какое-нибудь дело? Если нет, то…

— Да, дело, — быстро проговорил я. — Лена, ты мне нравишься.

— Я рада, — без намека на радость сказала Лена. — Ну, что за дело?

Атака в лоб не удалась, но я так просто не сдамся!

— Лена, ты любишь стихи? Можешь послушать? Мне очень важно твой мнение, — бровь Лены удивленно приподнялась, и я поспешил развить успех. — Они как раз касаются темы нашего разговора.

— Стихи о делах? — с сомнением проговорила девушка, выделив голосом последнее слово.

— Нет, об одиночестве:

Одиночество как состояние души.

Одиночество как мировосприятие.

Одиночество как способ жить.

Одиночество мое проклятие.

Одиночество — не надо лгать себе.

Одиночество — не надо прятать силу.

Одиночество поможет выжить мне.

Одиночество сведет меня в могилу.

Одиночество идущего в ночи.

Одиночество парящей в небе птицы.

Одиночество не плачет, не кричит,

Одиночество порой приходит быстро.

Одиночество сбивает спесь.

Одиночество срывает маски.

Одиночество не любит лесть.

Одиночеству не надо строить глазки.

Одиночество спокойно и легко.

Одиночество, крепки твои объятья.

Одиночество — благословение мое.

Одиночество — мое проклятие.

— Это хорошие стихи, Скил, — немного помолчав, сказала Лена. — И ты хороший парень, симпатичный, но я не та девушка, которая будет развлекать сегодня твое одиночество. Сходи к девочкам в бордель, они будут тебе рады, а Мила с тебя даже денег не возьмет, — с этими словами она встала, убрала ноутбук в сумку и вышла из бара.

Облом! Полный и безоговорочный.

Проснулся я глубоко за полдень, а точнее ближе к вечеру. Даже утренний звонок не смог меня поднять, я просто вытащил подушку из-под головы, положил ее сверху и снова уснул. Видимо сказалось то, что я уже без малого неделю нормально не высыпаюсь. «Ага, и бухал за это время уже два раза,» — добавил внутренний голос. Я не стал с ним спорить, и это тоже.

Я рассчитывал пойти куда-нибудь поесть и, что самое главное, попить, желательно побольше, желательно чаю или рассолу. Но моим планам не суждено было сбыться, во всяком случае, не так скоро. Обломал мне их вахтер

— Скил, — окликнул он меня, когда я шел к выходу из казармы. — Зайди к Марте, он хотел поговорить с тобой.

— Может, я позже зайду? — поморщился я.

— Он сказал срочно.

Вот ведь блин! Было бы срочно, никто бы не стал ждать, пока я сам проснусь, меня бы просто разбудили и все. Голова болит, и пить хочется — разговаривать с Мартой сейчас никакого настроения нет. Тем не менее, я поплелся в кабинет к своему пока еще начальству, не стоит накалять отношения.

— Привет, — сказал я, заходя в кабинет к Марте. — Вызывал?

— Да, здорово. Садись, — Марта указал на стул. — Ты как, когда на работу выходить думаешь? Понимаю, тебе нужен отдых, но все же.

— Да ты знаешь, я тут уходить из снабжения собрался.

— Что так?

— Хочу в другом себя попробовать. Если что, я ведь смогу сюда вернуться?

— Сможешь, — кивнул Марта. — Только тебе еще неделю отработать надо, чтоб мы тебе замену нашли, я тебе говорил, когда ты устраивался.

— Да, говорил, — согласился я. — А еще ты говорил, что моя работа — крутить баранку, и что меня будут охранять вояки. А мне и с бандитами самому разбираться пришлось, и от элитника удирать, а потом еще и пешком в стаб добираться.

— Ну, полной безопасности я тебе не обещал.

— Ну так я тебе претензии по этому поводу предъявлять и не собираюсь, но только давай без этого. Вы меня еще четыре дня назад похоронили, я это понял еще когда хвост уходящей колонны увидел, и не надо мне говорить, что вы за это время мне замену не нашли.

— Ладно, хрен с тобой, — поморщился Марта. — Но если ты теперь не снабженец, освобождай апартаменты и талоны на питание оставшиеся сдай.

— Привет, Меломан, — поздоровался я, протискиваясь в двери кабинета своего приятеля.

— Приветствую тебя, вождь краснорожих, — поднял в приветствии руку Меломан. — Тебя что, из дому выперли?

— Угадал, — ответил я, сваливая свое барахло грудой у стены рядом со входной дверью и утирая пот со лба.

— Это чего же ты такое натворил, что тебя из казармы выперли? Что, со своими друзьями охотниками пришли и побили морды всем снабженцам?

— Тогда, я думаю, меня бы как раз не выгнали — побоялись бы. Нет, я просто ушел из снабжения.

— А, понятно, ну я в общем-то и не ожидал, что ты там надолго задержишься.

— Почему?

— Да по тебе сразу видно, — Меломан поджал губы подбирая слова. — Есть в тебе что-то такое…

— Потенциал? — предположил я.

— Шило в заднице!

— Ну, тоже может быть, — согласился я. — Да просто подумал, почему бы и не прогуляться до Норы, посмотреть, как люди живут. Здесь меня ничего особо не держит, со вчерашнего вечера так и совсем ничего.

— А чего это ты так печально добавил про вчерашний вечер, что случилось?

— Да так, ничего.

— Рассказывай давай.

— Да, я вчера с Леной разговаривал и… Вот не понимаю я женщин, сказала, что я симпатичный и хороший, но отшила железобетонно!

— А ты с ней до банкета с охотниками разговаривал или после?

— Ну, после.

— Иногда женщин понять гораздо легче, чем это принято считать, — усмехнулся Меломан. — То есть ты, небритый, немытый и бухой в задницу пришел объясняться ей в чувствах и теперь удивляешься, что она тебя отшила?!

— Ну почему бухой в задницу… ну да, немного выпивший, но не сильно. Хотя ты прав, конечно.

— Ага, вы там вчера все были немного выпившими, — Меломан пропустил мимо ушей последнюю фразу. — Просто уставшими! Вот, например, твой сотоварищ Бурят аж посреди казино уснул. Стоя. Упал, сломал игровой стол и ногу крупье, но это его не смутило. А когда охранники пытались его разбудить, он поймал одного из них за ногу, подмял под себя, обнял, как дети плюшевых медведей во сне обнимают, и захрапел еще громче.

— Ну, правильно, — сквозь смех сказал я. — Надо было его баиньки унести, а не пинать.

— Как же, унесешь его, — тоже смеясь сказал Меломан. — Он с полтонны весит.

— Слушай, Меломан, — вспомнил я, зачем пришел. — Я оставлю у тебя книги? Не таскать же мне их с собой, а выбрасывать жалко.

— Не вопрос, оставляй, конечно. Я тоже книги люблю. Ты когда уходить собираешься?

— Я вообще думал с охотниками уехать.

— Не получится — они сегодня в обед с попутным караваном уехали.

— Ну, тогда завтра. Сегодня дело уже к ночи идет, смысла нет.

— Хорошо. Тогда завтра утром в баре встретимся за чашкой кофе, дело к тебе есть.

— Хорошо.