Кабеса де Вака умел выживать – он оказался единственным уцелевшим конкистадором из экспедиции Нарваэса 1528 года. Среди индейцев в дельте Миссисипи о нем шла слава; много месяцев он торговал среди них раковинами (служившими им вместо ножей), шкурами, охрой (которую индейцы использовали, чтобы раскрашивать лица), кремнями для наконечников стрел, кисточками из оленьей шерсти, клеем из сосновой древесины и высушенного тростника. Его также считали врачом. Он давно планировал перебраться на запад к Пануко (протекавшей примерно в 700 милях к юго-западу от устья Миссисипи), в Новую Испанию – но его удерживало приятное общество Лопе де Овьедо. Это был сильный и энергичный конкистадор, и Кабеса хотел, чтобы тот отправился вместе с ним. Лопе де Овьедо же постоянно говорил, что не против переселиться на запад, однако не может даже думать об этом до следующего года.

В конце концов они все же выступили и пересекли Миссисипи. На западном берегу им тотчас же повстречались индейцы, которые сообщили, что поблизости находится группа христиан, которые живут здесь уже несколько лет. Этими христианами оказались Андрес Дорантес, Алонсо дель Кастильо и раб Эстебанико – также бывшие участники экспедиции Нарваэса. Дорантес был уроженцем Бехара в северной Эстремадуре – города, где женился Кортес; дель Кастильо прибыл из Саламанки; Эстебанико, возможно, был бербером. Все пятеро решили вместе отправиться к Пануко – однако когда они уже были готовы двинуться, Лопе де Овьедо внезапно сказал, что хочет взять с собой кое-кого из своих индейских любовниц. Он покинул своих друзей, намереваясь собрать женщин – и никто его больше не видел. Возможно, женщины уговорили его остаться.

Несколько месяцев Кабеса де Ваку держало в рабстве семейство одноглазых индейцев (так он их описал). Множество раз, по его воспоминаниям об этих людях, «они говорили, что мы не должны предаваться печали, поскольку вскоре им принесут колючие груши, и в конце концов они действительно появились». У этих людей было множество странностей. Например, они поджигали лес, чтобы вынудить ящериц и прочих подобных зверей выбежать из укрытий, после чего убивали их и ели. Они ловили оленей, окружая их кострами и отгоняя от знакомых пастбищ. Животным приходилось поневоле идти туда, где индейцы могли их убить, чтобы затем съесть. Из оленьих шкур они делали себе плащи, обувь и щиты. Они разводили костры, чтобы отгонять москитов, которые невзирая на это продолжали их донимать.

Кабеса, Эстебанико, дель Кастильо и Дорантес сговорились бежать от своих индейских хозяев под прикрытием темноты, когда наступит новолуние. Так они и поступили, и оказались на территории индейцев маркаме, на чьем языке, по всей видимости, могли говорить. Не успели они прибыть, как в тот же вечер несколько индейцев пришли к дель Кастильо, жалуясь на ужасные боли в голове и умоляя их излечить. Дель Кастильо начертал в воздухе знак креста и объявил, что вверяет их Господу, после чего индейцы сказали, что все их боли прошли. То же произошло еще в нескольких случаях. Эти события принесли испанцам не меньшее утешение, нежели индейцам, поскольку укрепили их веру. Кабеса отмечал: «Случившееся побудило нас вознести многие хвалы нашему Господу, ибо мы еще полнее узнали благость Его и утвердились в надежде, что он освободит нас и приведет туда, где мы сможем Ему послужить. Что до самого меня, то я всегда имел веру в Его милосердие и в то, что Он избавит меня из этого плена». Кабеса предпринял также относительно «врачебное» действие, удалив стрелу из оленьей кости, засевшую в груди одного индейца довольно близко к сердцу. «Это исцеление, – вспоминал Кабеса, – принесло нам славу повсюду в этой земле».

Кабеса сообщает также, что индейцы рассказывали о злом духе по имени Мала Коса, который приходил в дома с горящей головней и забирал все, что ему нравилось, а иногда он приходил с острым ножом и вырезал внутренности у людей, которые ему не нравились. Он мог появиться на танцах – иногда одетый как мужчина, иногда как женщина; мог поднять в воздух жилище и обрушить его на землю, если ему приходило такое желание. Ему часто приносили пищу, однако он никогда ничего не съедал; и говорили, что он живет в расщелине в земле. Испанцы заверили индейцев, что если те будут лишь верить в Бога, демоны наподобие Мала Косы уйдут и никогда не вернутся – и в самом деле, все то время, пока они были в селении, этого демона никто не видел.

Затем Кабеса де Вака и трое его друзей двинулись дальше. Путешественники постоянно были голодны и раздеты – за исключением ночей, когда они покрывались оленьими шкурами, чтобы согреться. Они меняли эти шкуры дважды в год, по примеру змей.

Переход четверых испанцев через земли, впоследствии вошедшие в состав Техаса, представлял собой примечательное зрелище, поскольку к ним присоединилось большое количество индейцев, каждый из которых нес с собой дубинку. В конце концов, как писал позднее Кабеса, им начали попадаться деревни, жилища в которых были постоянными, а жители питались кашей из растертых зерен, бобами и маисом, а также олениной или зайчатиной. Однажды Алонсо дель Кастильо увидел пряжку от портупеи, болтавшуюся на шее у одного из индейцев, с нашитым на нее гвоздем из подковы. Дель Кастильо спросил, откуда это взялось. «С неба», – гласил ответ. Они принялись задавать вопросы и через некоторое время выяснили, что

После этого до экспедиции Кабеса де Ваки начали постоянно доходить слухи о христианах. Они видели много мест, покинутых из-за того, что «здешние люди боялись христиан, даже несмотря на то, что земля была плодородна и прекрасна».

«…Они принесли нам одеяла, которые прятали из страха перед христианами, и дали их нам, и даже поведали, как христиане неоднократно вступали на их землю, разрушая и сжигая деревни и уводя с собой половину мужчин и всех женщин и детей, и как те, кому удалось скрыться, теперь блуждали повсюду, не имея прибежища. И мы увидели, что они были столь напуганы, что не осмеливались оставаться на одном месте надолго, и не желали и не могли ни сеять зерно, ни обрабатывать землю, но были намерены поскорее принять смерть, ибо почитали это лучшим, нежели ждать того жестокого обращения, какое им довелось вынести».

Спустя еще несколько недель Кабеса де Вака и Эстебанико, пошедшие вперед в сопровождении одиннадцати индейцев, встретили одного из этих загадочных христиан – Ласаро де Карденаса, с тремя другими испанцами; все они ехали верхом. Это произошло в Лос-Охуэлос, в дне пути от Цинабы, что на реке Петатлан, примерно в тех местах, где сейчас расположен штат Синалоа. Таким образом, Кабеса пересек весь современный Мексиканский полуостров.

Карденас отвел путешественников к своему капитану, Диего де Алькарасу, а Эстебанико отослали назад, чтобы привести Андреса Дорантеса и Алонсо дель Кастильо. Те прибыли с эскортом из 600 индейцев. Кабеса де Вака долго препирался с Алькарасом, который вначале хотел обратить в рабство индейцев, приведенных Кабесой; однако в конце концов согласился отослать индейцев обратно, пообещав не нападать на них.

Путешественники двинулись дальше на юг и дошли до Компостелы. Слухи об их прибытии уже начали распространяться. В июле они добрались до Мехико, где их с почетом приняли Кортес и вице-король Мендоса – хотя еще много месяцев они оказались не способны носить одежду и предпочитали спать на полу, а не в постелях. Были устроены пышные торжества, турниры с тростниковыми копьями и бои быков.

Проведя осень и зиму 1536 года в столице, четверо путешественников весной 1537 года отправились в Вера-Крус, где 10 апреля сели на корабль, отправляющийся в Испанию, с остановками в Гаване, на Бермудских и Азорских островах и наконец в Лиссабоне, прежде чем достигнуть Санлукара. По дороге им доставили некоторые неприятности французские пиратские корабли, однако в конце концов они прибыли в Кастилию как раз вовремя, чтобы приветствовать и пожелать счастливого пути Эрнандо де Сото – ветерану Перу, который решил вернуться в Новый Свет, чтобы завоевать столько территорий в Северной Америке, сколько сможет.