Войти в систему
Войти с помощью соц. сетей:
Журналист TechCrunch недавно заметил: «У крупнейшей в мире компании, помогающей организовать поездки на такси, Uber, нет собственных транспортных средств. Социальная сеть Facebook, крупнейшая в мире медиакомпания, не создает собственного контента. У Alibaba, самого полезного розничного торговца, нет товарных запасов. У онлайн-площадки Airbnb для поиска и краткосрочной аренды частного жилья по всему миру нет собственной недвижимости. Происходит что-то интересное».
Фактически в сфере цифровых медиа складывается такая же ситуация. Компания Netflix, крупнейший поставщик фильмов и сериалов на основе потокового мультимедиа, позволяет зрителям смотреть фильмы, не приобретая их. Крупнейший музыкальный потоковый сервис в мире Spotify предлагает пользователям легальное прослушивание любой музыки, не покупая ее. Благодаря сервису Kindle Unlimited от интернет-гиганта Amazon я могу прочитать любую из 800 000 книг, не становясь их владельцем, а потоковый сервис PlayStation Now позволяет играть в игры, не покупая их. С каждым годом мне принадлежит все меньше из того, чем я пользуюсь.
Факт владения больше не имеет такого значения, как прежде. Удобство доступа приобретает сегодня наибольшую важность.
Представьте себе, что вы живете внутри крупнейшего в мире пункта проката. Зачем вам что-то покупать? Вы можете быстро и легко позаимствовать все, что вам требуется. При этом вы получаете множество преимуществ и практически никаких неудобств. Вам не нужно самостоятельно чистить, ремонтировать, хранить, страховать, обновлять, поддерживать функциональность. А теперь представьте, что этот пункт проката похож на волшебный шкаф, вроде саквояжа Мэри Поппинс, в бездонных глубинах которого можно обнаружить абсолютно любой предмет. Все, что нужно сделать, — это постучать по шкафу, попросить желаемое, и — абракадабра — вот он перед вами!
Благодаря современным технологиям наш воображаемый волшебный пункт проката становится реальностью в мире интернета/сети/телефона. Это бездонный виртуальный шкаф. В нем большинство людей могут получить товар или услугу так же быстро, словно они их владельцы: в некоторых случаях, возможно, это будет даже быстрее, чем искать что-то в собственном «подвале». Качество этих товаров сопоставимо с качеством тех, которые вам принадлежат. Во многих отношениях возможность доступа настолько выгоднее владения собственностью, что это явление ведет к изменению границ экономики.
Это долгосрочное движение к отказу от собственности в пользу возможности доступа к товару или услуге поддерживается пятью серьезными технологическими векторами развития.
Основной тенденцией в последние 30 лет было стремление производить более качественные товары, используя при этом меньше исходных материалов. Классический пример — пивная банка, ее базовая форма, размер и функции оставались неизменными на протяжении 80 лет. В 1950 году пивные банки делали из стали с оловянным покрытием, а вес одной штуки составлял 73 грамма. В 1972 году появились алюминиевые пивные банки: они были тоньше, более удобной формы и весом 21 грамм. Дальнейшие усовершенствования привели к тому, что сегодня обычная пивная банка весит всего 13 граммов, то есть в пять раз легче своего изначального веса. К тому же новым банкам не требуется открывалка. Еще больше преимуществ всего за 20% исходного материала. В этом и есть суть дематериализации.
Большинство современных товаров подверглись дематериализации. С 1970-х годов вес среднего автомобиля снизился на 25%. Бытовые приборы стали весить меньше. В наибольшей степени дематериализация коснулась коммуникационных технологий. Огромные мониторы персональных компьютеров сжались до тонких плоских экранов (при этом диагональ наших телевизоров серьезно увеличилась!), а на смену громоздким домашним телефонным аппаратам пришли мобильные. Некоторые товары получили множество дополнительных преимуществ без «потери массы», тем не менее общая тенденция развития в том, чтобы товары становились более компактными. Возможно, рядовому потребителю это не слишком заметно, потому что, в то время как товары личного пользования становятся меньше и легче, мы приобретаем их все больше по мере роста экономики и таким образом аккумулируем больше товаров в совокупности. Тем не менее общий объем материалов, которые мы используем на каждый доллар ВВП, снижается. Это означает, что мы используем меньше материалов при более высокой производительности. Соотношение массы, необходимое для производства единицы ВВП, снижается на протяжении последних 150 лет, а за последние два десятилетия эти темпы еще увеличились. В 1870 году для производства одной единицы ВВП в США требовалось 4 кг исходного материала. В 1930 году — всего один. Ценность единицы ВВП на килограмм исходных ресурсов возросла с $1,64 в 1977 году до $3,58 в 2000-м — это удвоение дематериализации за 23 года.
Цифровые технологии усиливают процесс дематериализации из-за ускорения перехода от продуктов к услугам. Гибкая природа сервисов означает, что они не должны быть привязаны к материалам. Однако процесс дематериализации касается не только цифровых продуктов. Причина, по которой даже такие вещи, как пивная банка, могут иметь больше преимуществ, притом что на них тратится меньше исходных ресурсов, в том, что теперь их тяжелые атомы заменили ничего не весящие биты. На смену материальному пришло нематериальное, например улучшенный дизайн, инновационные процессы, умные микросхемы и, наконец, возможность взаимосвязи онлайн, и все это выполняет те функции, на поддержание которых раньше требовалось гораздо больше атомов. Гибкие социальные характеристики, например интеллект, встраиваются в «твердые» предметы, такие как алюминий, что по функционалу делает их похожими на программное обеспечение. Материальные товары, содержащие единицы информации, все больше начинают напоминать нематериальные услуги. Существительные трансформируются в глаголы. Аппаратное обеспечение по функционалу начинает напоминать программные средства. Как говорят в Кремниевой долине: «Программное обеспечение поглощает все».
Снижение массы стали в автомобиле обусловлено использованием легкого кремния. Современная машина больше похожа на компьютер на колесах. Применение «умного» кремния повышает эффективность двигателя автомобиля и тормозной системы, уровень безопасности — в еще большей степени это верно относительно электромобилей. Еще немного, и этот компьютер на колесах подключится к сети и станет интернетмобилем. Беспроводное соединение в нем будет использоваться для «беспилотного» управления, обеспечения технической поддержки и безопасности, а также для демонстрации видео в самом лучшем HD 3D-качестве. Подключенный к сети автомобиль станет новым офисом. Если, находясь в личном транспортном средстве, вы им не управляете, то будете либо работать, либо играть в нем. По моему прогнозу, к 2025 году широкополосная выделенная линия к элитному беспилотному автомобилю превзойдет широкополосную выделенную линию к вашему дому.
По мере того как автомобили становятся все более цифровыми, возрастает тенденция к обмену и совместному их использованию, так же как мы обмениваемся цифровыми медиа. Чем активнее элементы искусственного интеллекта встраиваются в предметы нашего быта и офисной жизни, тем больше мы начинаем относиться к ним как к общественной собственности. Мы будем делиться определенными аспектами, касающимися этих предметов (возможно, из чего они произведены, где они находятся, что они видят), и это означает, что мы будем считать, что делимся ими с другими пользователями. Когда в 2007 году основатель Amazon Джефф Безос впервые представил устройство для чтения электронных книг Kindle, он позиционировал его не как продукт, а как услугу, обеспечивающую платный доступ к материалам для чтения. Этот сдвиг стал еще более очевидным семь лет спустя, когда Amazon предложил подписку к библиотеке из почти миллиона электронных книг. Любители чтения могли больше не платить за отдельные издания, а получить доступ к большинству опубликованных на данный момент книг благодаря приобретению Kindle. (Базовая цена устройства постоянно снижается и вскоре может стать символической.) Товары стимулируют развитие института собственности; услуги и сервисы, наоборот, его ослабляют, так как тот тип эксклюзивности, контроля и ответственности, который стал привилегией собственности, отсутствует у сервисов.
Переход от собственности, которую вы приобретаете, к доступу, на который вы подписываетесь, приводит к смене многих привычных убеждений. Собственность случайна и непостоянна: если выходит новинка, вы тут же переключаетесь на нее. Подписка на услугу, с другой стороны, оборачивается потоком обновлений, выпусков и версий, вызывающих непрерывное взаимодействие между производителем и потребителем. Это не одноразовое событие, а развивающиеся взаимоотношения. Становясь пользователем услуги, потребитель часто начинает уделять ей гораздо больше внимания, чем когда он приобретает какой-то товар. Нередко потребитель оказывается «привязанным» к услуге, от которой не может отказаться (вспомните своего оператора мобильной связи или интернет-провайдера). Чем дольше вы пользуетесь услугой, тем лучше она отвечает вашим потребностям; а чем она лучше адаптируется под ваши нужды, тем сложнее отказаться от нее и начать все сначала. Фактически производитель выигрывает от этого типа лояльности пользователей, но и они получают (или должны получать) преимущества от долгосрочного сотрудничества в виде постоянно высокого качества, непрерывного улучшения сервиса и персонализации, если, конечно, речь идет о качественной услуге.
Режим доступа делает покупателей ближе к производителю, они, как правило, начинают действовать как производители: становятся профессиональными потребителями, или просьюмерами — этот термин предложил в 1980 году американский философ, социолог и футуролог Элвин Тоффлер. Вы не покупаете ПО, а получаете доступ к нему и затем можете пользоваться обновлениями и улучшениями. В то же время вы участвуете в разработке этого продукта. Вас как профессионального потребителя стимулируют находить ошибки и сбои в работе продукта и сообщать о них (так вы заменяете производителю дорогостоящий отдел тестирования программного обеспечения), искать ответы на вопросы на специализированных форумах, где общаются пользователи, и помогать другим решать их технические проблемы (так вы сокращаете дорогостоящую службу технической поддержки), разрабатывать собственные дополнения и предлагать улучшения (так вы заменяете дорогостоящую группу разработчиков). Возможность доступа повышает активность взаимодействия пользователей со всеми составляющими сервиса.
Первым отдельным продуктом, который пользователям предложили по типу услуги, было программное обеспечение. Сегодня реализация услуги (SaS) стала режимом по умолчанию для любого ПО. В качестве примера SaS: компания Adobe больше не продает свой знаменитый Photoshop и другие графические редакторы как отдельные продукты в виде версий 7.0 или любой другой. Вместо этого пользователь может оформить подписку на Photoshop, InDesign, Premiere и так далее или на весь программный пакет и все обновления. После этого он получает возможность работать с последними версиями этих программ, пока оплачивает ежемесячную подписку. Эта новая модель потребления приводит к изменению поведения покупателей, когда они комфортно пользовались приобретенным продуктом очень долгое время.
ТВ, телефония и программное обеспечение как услуга — это лишь первые ласточки. В последние несколько лет появились отели как услуга (Airbnb), инструменты как услуга (TechShop), одежда как услуга (Stitch Fix, Bombfell), игрушки как услуга (Nerd Block, Sparkbox). На подходе несколько сотен новых стартапов, которые пытаются предлагать продукты как услугу (FaS). У каждого из них собственный подход к тому, как предложить вам подписку на еду вместо ее покупки. Например, согласно одной схеме, пользователь может покупать не конкретные продукты, а вместо этого получить доступ к преимуществам той еды, которая ему нужна, например определенные количество белков, питательность, кухня, вкусовые ощущения.
Другие возможные области применения этого механизма: мебель как услуга, здоровье как услуга, жилье как услуга, отпуск как услуга, школа как услуга.
Разумеется, во всех этих случаях вы по-прежнему платите: разница в глубине взаимоотношений между производителем и потребителем, которые формируются благодаря услуге.
Возможность доступа — это также один из способов предоставлять пользователям новые услуги практически здесь и сейчас. Пока услуга не оказывается в режиме реального времени, она не учитывается. Какой бы удобной ни была поездка на такси, зачастую эти сервисы работают недостаточно оперативно. Обычно приходится долго ждать подачу автомобиля, процесс оплаты в конце поездки очень неудобный, и да, это определенно должно стоить дешевле.
Компания Uber, создавшая одноименное мобильное приложение для поиска, вызова и оплаты такси или частных водителей, разорвала все шаблоны работы в этой сфере тем, что изменила уравнение времени. Оформляя заказ на поездку, пользователю не нужно сообщать Uber, где он находится, — это делает его телефон. Пользователю не нужно рассчитываться наличными в конце поездки, это делает его телефон. Uber использует аппараты водителей такси для точного определения их местонахождения вплоть до нескольких десятков сантиметров, так что сервис направляет к заказчику ближайший автомобиль. Прибытие можно отслеживать до минут. Стать водителем Uber может любой, кто хочет заработать денег, так что автомобилей сервиса Uber бывает больше, чем такси, особенно в часы пик. А чтобы значительно снизить стоимость услуги (при адекватном качестве), Uber может подобрать один автомобиль для двух или трех пассажиров, едущих примерно в одном направлении, так что они могут разделить между собой плату за проезд. В этом случае цена поездки может оказаться примерно в четыре раза ниже, чем при использовании такси. Пользоваться услугами Uber (или его конкурентов) элементарно.
В то время как сервис Uber уже получил известность, та же самая модель «по требованию» сегодня меняет привычные схемы ведения бизнеса в десятках других областей. В последние несколько лет тысячи предпринимателей, находящихся в поисках финансирования, пытались «продать» венчурным инвесторам идею «Uber для Х», где Х — это любой бизнес, где покупателям все еще приходится терять время на ожидание. В качестве примера Х могут быть: три различных Uber для цветов (Florist Now, ProFlowers, BloomThat), три Uber для прачечных, два Uber для стрижки газонов (Mowdo, Lawnly), Uber для технической поддержки (Geekatoo), Uber для звонков врача пациентам на дом плюс еще сотня подобных сервисов. Предложение для покупателей звучит так, что вам не нужны газонокосилка или стиральная машина, вам не нужно составлять букет, потому что кто-то другой сделает это за вас по вашему запросу, как вам это будет удобно, в режиме реального времени, по цене, от которой вы не сможете отказаться. Компании, работающие по модели Uber, могут это обещать, потому что они владеют не зданием с огромным штатом сотрудников, а определенным программным обеспечением. Вся работа отдается внештатным исполнителям и выполняется фрилансерами (просьюмерами), готовыми работать. Функция компании, работающей по модели Uber, заключается в координации децентрализованного процесса и контроле за тем, чтобы работа выполнялась в режиме реального времени. Даже у интернет-гиганта Amazon есть сервис (Amazon Home Services), благодаря которому пользователи могут подобрать подходящих исполнителей для решения самых разных своих задач: от уборки дома и настройки оборудования до заказа козы, которая идеально выщиплет лужайку перед вашим домом.
Одна из причин, почему такой мощный финансовый поток течет в этом направлении, в том, что существует еще множество других способов предлагать услугу, а не товар. Число разных вариантов представить транспорт как услугу практически бесконечно. Uber — это просто один из них. Есть десятки других уже реализованных и еще больше потенциально возможных. Общий подход предпринимателей состоит в том, чтобы разложить преимущества транспорта (или любого другого Х) на отдельные составляющие, а затем по-новому их объединить.
Рассмотрим это на примере, как добраться из точки А в точку Б. Сегодня это можно сделать одним из восьми способов с помощью транспортного средства:
1) купить автомобиль, сесть за руль самому (сегодня это вариант по умолчанию);
2) оплатить услуги компании, которая доставит вас в точку назначения (такси);
3) взять автомобиль напрокат у компании, сесть за руль самому (Hertz rental);
4) оплатить услуги другого водителя, который доставит вас в точку назначения (Uber);
5) взять автомобиль напрокат у другого водителя, сесть за руль самому (RelayRides);
6) оплатить услуги компании, которая доставит вас в точку назначения вместе с другими пассажирами по фиксированному маршруту (общественный транспорт);
7) оплатить услуги другого водителя, который доставит вас в точку назначения вместе с другими пассажирами (Lyft Line);
8) оплатить услуги другого водителя, который доставит вас вместе с другими пассажирами, едущими в фиксированную точку назначения (BlaBlaCar).
Вариантов может быть множество. Например, сервис Shuddle позволяет забрать другого пассажира (скажем, ребенка из школы), некоторые даже называют его «Uber для детей». Сервис Sidecar действует аналогично Uber, но по принципу обратного аукциона: пользователь устанавливает цену, которую он хочет заплатить, а водители конкурируют по цене, чтобы получить его заказ. Десятки недавно появившихся компаний (таких как SherpaShare) нацелены на помощь водителям, а не пассажирам: они помогают им управлять многими аспектами работы и оптимизировать маршруты.
Все эти стартапы пытаются найти новые способы использования тех ресурсов, которые изначально используются неэффективно. Они берут те активы, которые частично не задействованы (например, пустующая спальная комната, припаркованный автомобиль, незанятое офисное пространство) и предлагают их тем людям, которым они нужны именно сейчас. С помощью сети фрилансеров, предоставляющих эти услуги, стартапы могут предложить их почти в режиме реального времени. А теперь применим те же самые экспериментальные бизнес-модели в других областях. Доставка: пусть внештатные исполнители развозят посылки по домам (Uber для FedEx). Дизайн: пусть множество дизайнеров предлагают свои варианты, оплату получит только победитель (CrowdSpring). Здравоохранение: давайте обеспечим координацию, чтобы можно было делиться инсулиновыми помпами. Недвижимость: сдайте свой гараж в аренду как место для склада или предложите какому-нибудь стартапу офисное пространство, которое вы не используете (WeWork).
Большинство этих молодых компаний потерпят крах, хотя их идея будет процветать. Начинать децентрализованный бизнес довольно просто — там низкий барьер входа. Если эти инновационные бизнес-модели докажут свою эффективность, компании, уже завоевавшие себе место на рынке, будут готовы менять методы работы. Нет причин, почему такая организация, как Hertz, не может брать напрокат автомобили внештатных водителей, и нет причин, почему компании, работающие с такси, не могут внедрить в свою практику определенные нюансы, используемые Uber. Смешивание преимуществ будет процветать и расширяться.
Стремление человека получить все сразу неизбывно. Предоставление услуги в режиме реального времени или близкого к тому требует такой высокой степени координации и взаимодействия, которые несколько лет назад было сложно представить. Сегодня, когда у большинства людей в кармане лежит суперкомпьютер, в действие вступают новые экономические силы. При правильном взаимодействии группа любителей может оказаться настолько же эффективной, как отдельно взятый профессионал. При правильной взаимосвязи существующие продукты можно разложить на составляющие и сгруппировать их по-новому. При правильном взаимодействии продукты превращаются в услуги, к которым пользователь может получить постоянный доступ. При правильной организации такая возможность обеспечивается пользователям по умолчанию.
Право доступа не слишком отличается от аренды или возможности взять что-то напрокат. Пользователь получает многие преимущества от владения вещью, но без необходимости тратить средства на ее приобретение и хранение. Конечно, в этом есть и минусы, так как в случае аренды клиент не может, например, как-то изменить вещь или пользоваться ею постоянно. Аренда как явление появилась вскоре после возникновения понятия частной собственности, и сегодня взять напрокат можно практически все что угодно. Даже дамские сумки! Лучшие женские сумки от самых известных брендов продаются по цене от $500. Поскольку эта деталь должна сочетаться с другими аксессуарами для создания стильного образа и подвержена веяниям моды, то коллекция модных сумок выльется ее обладательнице в круглую сумму. Так появился внушительный бизнес, предлагающий дамские сумки напрокат. Цена аренды начинается от $50 в неделю, в зависимости от популярности модели. Очевидно, что мобильные приложения и координация делают весь процесс более гладким и удобным. Бизнес по прокату женских сумок процветает: у него много клиентов, для которых вариант взять аксессуар напрокат предпочтительнее покупки. Сумки можно менять, чтобы они подходили к другим предметам одежды, и возвращать их, не беспокоясь о том, где хранить. При краткосрочном пользовании предметом совместное владение им имеет смысл. В скором будущем в порядке вещей будет то, что многие вещи мы станем использовать совсем недолго. Так как их изобретается и производится все больше, а количество часов в сутках, когда мы пользуемся этими вещами, остается тем же, мы вынуждены тратить все меньше времени на каждую из них. Иными словами, долгосрочная тенденция развития современной жизни заключается в том, что большинство товаров и услуг окажутся для нас предметами краткосрочного пользования. Следовательно, возможно, подавляющая часть товаров и услуг будет находиться в совместном доступе, и пользователи смогут брать их напрокат.
Недостатком традиционного бизнеса по аренде физических товаров был аспект конкурентности, подразумевавший, что в выигрыше остается только один человек. Если я беру у вас лодку напрокат, ее больше не может взять никто другой. Если я даю вам сумку на время, я не могу в этот момент предложить ее никому другому. Чтобы нарастить обороты в этом бизнесе, владельцу пришлось бы покупать больше лодок и сумок. В случае с нематериальными товарами и услугами все по-другому. Они «неконкурентные»: это означает, что вы можете предложить напрокат, например, фильм всем, кто захочет. Совместное пользование нематериальными услугами значительно масштабирует бизнес. Эта возможность совместного пользования в больших масштабах, притом что удовлетворенность качеством предоставляемой услуги у каждого отдельного пользователя не снижается, становится революционным качеством. Совокупная стоимость использования резко падает (так как делится на миллионы пользователей вместо одного). Неожиданно владение каким-либо товаром становится не таким уж важным. Зачем приобретать что-то в собственность, если в режиме реального времени можно получить то же самое, взяв напрокат, в аренду, в совместное пользование?
Хорошо это или плохо, но ритм современной жизни постоянно ускоряется, и единственной достаточной скоростью становится — немедленно. Намеренный отказ от этой скорости — дело выбора, однако в среднем развитие коммуникационных технологий движется в том направлении, чтобы все предоставлять пользователям по запросу. А принцип предоставления услуги по требованию подразумевает преимущество мобильного доступа над собственностью.
Сегодня мы находимся примерно в середине нашего столетнего мучительного пути к более высокой степени децентрализации. «Клей», удерживающий вместе институты и процессы по мере того, как они подвергаются масштабной децентрализации, — это дешевые и повсеместно распространенные технологии коммуникаций. Компании распались бы на части без возможности поддерживать связь по мере постоянного расширения сетевого взаимодействия. Это так, однако на этот процесс можно взглянуть и с другой стороны. Справедливее было бы сказать, что технологические средства, обеспечивающие мгновенную дальнюю связь, способствовали становлению этой эпохи децентрализации. Иными словами, после того как человечество опутало земной шар бесконечными проводами, протянувшимися даже над пустынями и океанами, процесс децентрализации стал не только возможным, но и неизбежным.
Следствием перехода от централизованной организации к более горизонтальной сетевой реальности стало то, что для сохранения единства целого скорость протекания всех процессов и явлений, как материальных, так и нематериальных, должна существенно увеличиться. Владеть потоками практически невозможно: кажется, что собственность просто утекает сквозь пальцы. Обеспечение доступа становится более подходящим форматом для тех гибких взаимоотношений, которые управляют децентрализованными устройствами.
Практически все аспекты современной цивилизации приобретают более горизонтальный формат, кроме одного — денег. Их выпуск — одна из последних функций, оставшихся в компетенции центрального правительства, которую большинство участников политического процесса считают легитимной. Центральный банк неустанно борется с непрекращающимися попытками подделать денежные знаки. Кто-то должен выполнять функции регулятора: контролировать объем денежной массы в обращении, отслеживать серийные номера купюр, гарантировать доверие к деньгам. Твердая валюта требует точности, координации, обеспечения безопасности и исполнения обязательств, а также института, несущего ответственность за все перечисленное. Таким образом, за любой валютой стоит строгий наблюдатель в лице центрального банка.
Однако что если децентрализовать и деньги тоже? Что если кому-нибудь удалось бы создать и распространять валюту, которая была бы безопасной, точной, заслуживающей доверия и без централизации? Потому что, если удастся проделать это с деньгами, тогда можно будет децентрализовать все что угодно. Хотя, даже если это было бы возможно, какой в этом смысл?
Тем не менее кажется, деньги тоже можно децентрализовать, и технологии, которые можно для этого использовать, могут быть полезными для того же самого в отношении многих других институтов. История о том, как самый централизованный аспект современной жизни подвергся процессу децентрализации, содержит уроки для многих других несмежных областей.
Для начала: покупатель может рассчитываться наличными средствами, и эта децентрализованная транзакция останется неизвестной для Центрального банка, хотя по мере глобализации экономики физическое движение денежных средств становится все менее практичным. PayPal и другие пиринговые электронные системы доказали свою эффективность в условиях огромных географических пространств глобальной экономики. Тем не менее каждый из проведенных платежей должен пройти через центральную базу данных, чтобы убедиться, что любой доллар не был потрачен дважды или не был поддельным. Мобильные операторы и интернет-компании разработали очень удобные схемы оплаты для бедных регионов мира на основе мобильного приложения, например поставщик платежных услуг M-Pesa. Однако вплоть до недавнего времени даже наиболее продвинутые системы электронных денег не могли обойтись без центрального банка для обеспечения легитимности деятельности. Шесть лет назад некоторые темные личности, стремившиеся продавать наркотики онлайн и оставаться в финансовой тени, словно при расчетах наличными, мечтали о валюте, неподконтрольной государству. Некоторые достойные правозащитники также выступали за создание денежной системы, которая действовала бы вне рамок коррумпированного или репрессивного государственного аппарата или там, где государственная система отсутствует. То, что получилось в итоге, известно под названием «биткоин».
Биткоин стал пиринговой платежной системой и одноименной расчетной единицей. Биткоин — полностью децентрализованная, распределенная валюта, которой не требуется подтверждения Центральным банком подлинности и регулирования ее оборота. С момента запуска системы в 2009 году в обращении у нее находится три миллиарда долларов, и 100 000 вендоров принимают эту расчетную денежную единицу. Наиболее широкую известность биткоин приобрел, вероятно, благодаря анонимности проводимых транзакций и активному использованию на черном рынке. Но забудьте об анонимности, это не более чем отвлекающий маневр. Самая важная инновация, реализованная в криптовалюте биткоин, — это блокчейн, или цепочка блоков транзакций, — математическая технология, лежащая в основе этой платежной системы. Это революционное изобретение способно децентрализовать многие другие области помимо денежной системы.
Когда один пользователь пересылает другому один американский доллар с помощью кредитной карты или через PayPal, Центральный банк должен подтвердить эту транзакцию или хотя бы подтвердить, что у этого пользователя есть доллар, который он может переслать. Когда один пользователь пересылает другому один биткоин, это происходит без централизованного посредника. Эта транзакция фиксируется в публичном реестре — блокчейне, который распространяется среди всех других владельцев криптовалюты по всему миру. Эта база данных обеспечивает возможность совместного доступа и содержит длинную цепь истории транзакций всех существующих биткоинов и их владельцев. Любая транзакция открыта для проверки любым пользователем. Эта полнота данных просто поразительна, как если бы любой человек, у которого есть один доллар, получал бы доступ к полной истории всех долларовых счетов, существующих в мире. Через каждые десять минут эта открытая распределенная база данных по криптовалюте обновляется информацией по всем новым транзакциям с биткоинами. Прежде чем новая транзакция будет признана легитимной, она должна быть математически подтверждена множеством других владельцев криптовалюты. Таким образом, блокчейн создает систему, которой можно доверять и которая основана на принципе взаимной одноранговой отчетности. Система, которая работает на десятках тысяч компьютеров, сама обеспечивает безопасность цифровой валюты. Сторонники этой системы отмечают, что с биткоинами вы доверяете математике, а не правительству.
Целый ряд стартапов и венчурных инвесторов пытаются изобрести способы, как использовать технологию блокчейн в качестве универсального механизма обеспечения доверия не только в денежной системе. Раньше при проведении транзакций, требующих высокого уровня доверия между незнакомыми людьми, таких как депонирование денежной суммы при заключении сделок с недвижимостью или заключение договора ипотечного кредитования, законность сделки удостоверял профессиональный брокер. Однако вместо того, чтобы платить круглую сумму компании по проверке права собственности на недвижимость за подтверждение правомочности сложной сделки, такой как продажа дома, пиринговая онлайн-система, работающая по принципу блокчейн, сможет сделать то же самое за гораздо меньшую сумму, а возможно, и вообще бесплатно. Некоторые сторонники технологии блокчейн предлагают создать инструменты, способные выполнять сложные последовательности транзакций, которые зависят от подтверждения правомочности (например, экспортно-импортные операции), исключительно на основе автоматической технологии блокчейн, что в корне изменит принцип работы отраслей, зависящих от брокеров. Независимо от успеха самой платежной системы «Биткоин», ее инновационная технология блокчейн, способная обеспечить чрезвычайно высокий уровень доверия между незнакомыми людьми, будет и дальше обеспечивать децентрализацию институтов и разных отраслей.
Важной характеристикой технологии блокчейн стало то, что она представляет собой общественное благо. Она не принадлежит никому в отдельности, потому что, по сути, достояние всех. Когда нечто переходит в цифровой формат, оно попадает в общественное пользование, а когда совместный доступ к нему имеют многие пользователи, оно теряет собственника. Когда все владеют чем-то, им не владеет никто. Именно это мы нередко имеем в виду, когда говорим об общественной собственности или общественном благе. Я пользуюсь дорогами, которыми не владею. У меня есть немедленный доступ к 99% всех дорог и автострад в мире (за редкими исключениями), так как это объекты общественного пользования. Нам всем гарантирована возможность свободного передвижения по городским улицам за счет того, что мы платим местные налоги. Я пользуюсь практически всеми дорогами в мире точно так же, как если бы был их владельцем. Фактически я даже рад, что я не их владелец, так как мне не приходится заботиться об их ремонте. Подавляющая часть общественной инфраструктуры предлагает те же самые преимущества — «лучше, чем владение».
Децентрализованная сеть / интернет сегодня тоже представляет собой общественное благо. Я получаю такие же преимущества от пользования сетью, как если бы был ее владельцем, при этом мне не нужно поддерживать ее работоспособность. Я могу подключиться к сети в любой момент легким движением пальца. Я наслаждаюсь всеми преимуществами ее удивительной работы: отвечаю на вопросы, как гений, перемещаюсь в пространстве, как волшебник, развлекаю других, как профессионал, — при этом на мне не лежит груз ответственности как собственника, у меня просто есть доступ к сети. (Я плачу «налоги» в виде подписок). Чем более децентрализованным становится наше общество, тем важнее возможность доступа.
На протяжении долгого времени существовали два основных способа организации работы: компания и рынок. Компания характеризовалась наличием конкретных границ, ее деятельность подчинялась регулированию, а благодаря совместной работе эффективность сотрудников была выше, чем если бы они работали вне организации. Границы рынка характеризовались большей размытостью, разрешение на участие в деятельности не требовалось, распределение ресурсов происходило наиболее эффективно благодаря регулированию «невидимой руки» рынка. Недавно появился третий способ организации работы — платформа.
Платформа — это базис, созданный одной компанией и позволяющий другим организациям создавать на его основе свои продукты и услуги. Это не компания и не рынок — это нечто новое. Такая платформа, как универсальный магазин, предлагает товары, которые сама не производит. Одна из первых наиболее успешных платформ — операционная система от корпорации Microsoft. Любой амбициозный разработчик ПО мог создать и продавать программы на основе операционной системы, принадлежащей Microsoft. Многие так и делали. Некоторые продукты, например табличный процессор Lotus 1-2-3, завоевали огромную популярность и сами превратились в мини-платформы, начав выпускать дополнительные программные модули и другие производные третьих сторон для своей программы. Уровни высоковзаимосвязанных продуктов и услуг формируют «экосистему», основанную на этой платформе. Термин «экосистема» — хорошее определение: как и в настоящем лесу, успех одного вида (продукта) зависит от удачи других. Именно глубокая экологическая взаимозависимость, характерная для платформы, определяет преимущество доступа перед владением собственностью.
Чуть позже второе поколение платформ приобрело больше рыночных характеристик: они начали совмещать в себе признаки компании и рынка. Одной из первых подобных стала iTunes для iPhone. Apple владеет платформой, ставшей площадкой для продажи также мобильных приложений. Компании-разработчики начали продвигать виртуальный магазин и продавать собственные приложения на iTunes. Apple регулировала этот рынок, удаляя некачественные, спекулятивные и неработающие приложения. Она установила правила и протоколы, начала осуществлять надзор за финансовыми сделками. Сам новый продукт компании Apple можно было назвать торговой площадкой. iTunes стал целой экосистемой приложений, основанной на возможностях, встроенных в телефон, и это привело к настоящему успеху. Так как компания Apple продолжила добавлять в телефон новые оригинальные функции, в том числе камеру, GPS и датчик поворота экрана, тысячи инновационных элементов усилии экологию iPhone.
Для третьего поколения платформ еще более характерны признаки рынка. В отличие от традиционных торговых площадок, на которых обычно действуют две стороны, например на рынке сельхозпродукции, где есть продавцы и покупатели, экосистема платформы становится многосторонним рынком. Наглядный пример этого явления — социальная сеть Facebook. Компания разработала определенные правила и протоколы, сформировавшие торговую площадку, где независимые продавцы (студенты университета) создавали собственные профили, которые совмещались с профилями их друзей на этой торговой площадке. Компания продавала внимание студентов рекламодателям. Организации — разработчики компьютерных игр — свою продукцию студентам. Приложения третьих сторон продавали свой товар рекламодателям и другим приложениям третьих сторон. И отношения между продавцами и покупателями выстраивались по самым разным векторам. Эта экосистема взаимозависящих элементов продолжала, продолжает и продолжит расширяться и дальше, пока Facebook сможет управлять своими правилами и собственным ростом как компания.
Сегодня самые финансово успешные компании, демонстрирующие прорывной рост, практически все представляют собой многосторонние платформы — Apple, Microsoft, Google и Facebook. Все эти гиганты сотрудничают со сторонними разработчиками для повышения ценности своих платформ.
Все эти компании активно используют интерфейсы прикладного программирования, которые стимулируют участие сторонних разработчиков. Сервисы Uber, Alibaba, Airbnb, PayPal, Square, WeChat, Android представляют собой более новые, чрезвычайно успешные, многосторонние торговые площадки, которые управляются компанией, обеспечивающей устойчивые экосистемы производных, но взаимозависимых продуктов и услуг.
В основе развития экосистемы лежит процесс совместной эволюции, которая представляет собой тип биологической созависимости — сочетания принципов конкуренции и сотрудничества. Как в настоящей экологической системе, компании-разработчики, сотрудничающие в одном направлении, могут конкурировать в другом. Например, в интернет-магазине Amazon продаются как новые книги от издателей, так и более дешевые старые через экосистему букинистических магазинов. Эти площадки конкурируют между собой, а также с издателями. Функция платформы заключается в том, чтобы обеспечить прибыльность (и добавочную ценность!) независимо от того, конкурируют или сотрудничают ее составляющие части. Amazon с этой задачей справляется отлично.
Практически на любом уровне платформы принцип совместного пользования действует по умолчанию, даже когда речь идет о конкуренции. Успех одного члена команды зависит от успеха остальных. Поддерживать идею собственности в условиях платформы становится проблематичным, так как в ее основе лежит понятие о «частной собственности», притом что ни понятие «частная», ни понятие «собственность» не имеют существенного значения в рамках экосистемы. По мере расширения пространства совместного пользования остается все меньше собственности. Не становится случайным совпадение, что меньшая степень конфиденциальности (постоянное раскрытие подробностей личной жизни) и большая нарушения авторских прав (игнорирование интеллектуальной собственности) активно развиваются в условиях платформ.
Переход от собственности к совместному пользованию имеет свою цену. На правах владельца можно изменять предмет собственности или контролировать его применение. Право на внесение изменений полностью отсутствует у пользователей большинства современных популярных цифровых платформ. Это запрещено стандартными условиями предоставления услуг. На пользователей накладываются юридические ограничения в отношении того, что они могут делать с продуктом, к которому получают доступ, по сравнению с тем, который приобретают в собственность. (По правде говоря, в возможности вносить изменения пользователям теперь отказывают и в некоторых случаях классической розничной торговли: вспомните о тех пунктах, которые должны соблюдаться для получения гарантийного обслуживания.) Право и возможность вносить изменения и контролировать использование присутствуют на платформах и в инструментах с открытым кодом, таких как операционная система Linux OS или популярная марка аппаратно-программных средств Arduino. Это серьезный фактор, привлекающий пользователей. Право и возможность улучшать, персонализировать и использовать продукт совместного пользования станет основным вопросом в следующем поколении платформ. Процессы дематериализации, децентрализации и масштабной коммуникации приведут к появлению еще большего их числа. Платформы — это фабрики услуг, а при получении услуг преимущество отдается обеспечению доступа, а не собственности.
Хранение фильмов, музыки, книг и игр, к которым вы имеете доступ, обеспечивается с помощью облачных технологий. Облако — это колония из миллионов компьютеров, которые незаметно для пользователей соединены друг с другом, чтобы действовать как один огромный. Подавляющая часть того, что вы сегодня делаете в сети и с помощью телефона, реализуется на основе облачных вычислений. Облака невидимы, но именно они управляют нашей цифровой жизнью.
Эффективность их выше, чем у традиционного суперкомпьютера, потому что их ядра динамично распределены. Это означает, что память и работа облака распределены по многим микросхемам с избыточным резервированием. Предположим, вы смотрите длинный фильм в режиме потокового видео, и тут неожиданно астероид падает с неба на десятую часть компьютеров, составляющих облако, и выводит их из строя. Вы даже не заметите этого, потому что файл с фильмом не находится физически в определенном месте — он распределен с возможностью резервирования по многим процессорам, так что облако может воссоздать само себя при отказе каких-то из его составляющих. Практически исцелить себя самостоятельно.
Сеть — это совокупность документов, связанных гипертекстовыми ссылками. Облако — это совокупность данных, связанных гиперссылками. Основная причина размещения информации в облаке состоит в возможности обеспечить высокий уровень совместного пользования данными. В совокупности единицы информации становятся гораздо «умнее» и эффективнее, чем они могли быть по отдельности. Не существует единой архитектуры построения облаков, так что их характеристики по-прежнему продолжают быстро изменяться. Однако в общем облака огромны. Они настолько масштабные, что основание одного облака способно вместить несколько складских помещений размером с футбольное поле, заполненных компьютерами, расположенными в нескольких десятках городов на расстоянии тысяч миль. Кроме того, облака характеризуются гибкостью: это означает, что их можно увеличивать и уменьшать практически в режиме реального времени, добавляя число компьютеров в сети или сокращая его. А благодаря своим внутренним возможностям резервирования и распределения данных облачные технологии могут считаться одними из самых надежных в наше время. Они способны обеспечить знаменитые пять девяток (99,999%) практически идеального предоставления услуги.
Основное преимущество облака в том, что чем масштабнее оно становится, тем меньше и тоньше может быть наше мобильное устройство. Оно выполняет всю работу, в то время как наш гаджет — это лишь окно, обеспечивающее доступ к этой деятельности. Когда я смотрю потоковое видео на дисплее телефона, я обращаюсь к облаку. Когда я листаю страницы электронной книги на планшете, я просматриваю облако. Когда на циферблате моих «умных» часов отображается сообщение, оно попадает туда из облака. Когда я открываю свой ультрапортативный ноутбук, все, над чем я работаю, фактически находится в облаке.
Противоречивость того, остаются ли мои данные моими, наглядно иллюстрируется примером использования документов с помощью сервисов Google. Для написания маркетинговых писем я обычно пользуюсь приложением Google Drive. Мое письмо отображается на мониторе компьютера или дисплее телефона, но само содержание продолжает оставаться в облаке Google, распределенном на многочисленных машинах. Основная причина, по которой я прибегаю к приложению Google Drive, — это простота совместного использования. Группа пользователей до десяти человек и больше могут видеть письмо на мониторах своих компьютеров и работать над ним — редактировать, добавлять, удалять, словно это их письмо. Изменения, внесенные в одну из копий, в режиме реального времени отображаются во всех остальных копиях в любой точке мира.
Это распределенное существование в облаке похоже на чудо. То, что отображается на мониторах пользователей в виде письма, сложно назвать копией, потому что под этим подразумевается механическое воспроизведение чего-то, а в данном случае каждый пользователь с совместным доступом получает скорее распределенную копию с функциями оригинала. Каждый из десятков вариантов письма будет таким же подлинным, как и оригинал на моем компьютере. Аутентичность становится распределенной характеристикой. Это коллективное взаимодействие и распределенное существование заставляют меня воспринимать письмо в меньшей степени как мое и в большей степени как наше.
Поскольку письмо хранится в облаке, в будущем Google вполне сможет применить к нему искусственный интеллект, основанный на облачных технологиях. Помимо автоматической проверки орфографии и грамматики, Google также сможет определить достоверность фактической информации, изложенной в письме, с помощью своего нового алгоритма семантического поиска Knowledge-Based Trust. Искусственный интеллект сможет добавлять гиперссылки к соответствующим терминам и вносить (с моего согласия) изменения в текст, что поможет значительно улучшить документ, но еще сильнее поставит под вопрос мое авторство. Все больше наша работа и развлечения будут переходить из изолированной области индивидуальной собственности в мир облака с возможностью совместного пользования, чтобы мы могли в полной мере использовать все преимущества искусственного интеллекта и других облачных технологий.
Вместо того чтобы пытаться запомнить URL или написание сложного слова, я ищу ответы в облаке. Но если я пытаюсь найти в собственных электронных письмах, хранящихся в нем, что я когда-то говорил (а я действительно так делаю), и больше полагаюсь на облако, чем на собственную память, то где тогда заканчивается мое «я» и начинается облако? Если все картинки моей жизни, интересы, рекомендации, мысли и желания — все это хранится где-то, но нигде в частности, это меняет мое восприятие собственной личности. Она становится крупнее, чем раньше, но и тоньше. Я становлюсь быстрее, но временами теряю в глубине. Я начинаю мыслить, как облако, с меньшим числом ограничений, открытый переменам и полный противоречий. Во мне содержатся множества! В будущем эта смесь еще усилится разными типами искусственного интеллекта. Я буду уже не просто «я плюс», но «мы плюс».
Что произойдет, если это исчезнет? Пропадет часть моей личности. Недавно моим друзьям пришлось наказать дочь-подростка за серьезный проступок: они конфисковали у нее мобильный телефон. У девочки проявились психосоматические признаки физического заболевания: она почувствовала себя плохо, у нее открылась рвота. Родители были в шоке. Создалось ощущение, что ей ампутировали какой-то орган. В определенном смысле так и было. Если бы компания, предоставляющая доступ к облаку, начала ограничивать или контролировать наши действия, мы бы ощутили боль. Лишение удобства и новой индивидуальности, которую дают нам облачные технологии, стало бы для нас мучительным и невыносимым. Если Маршалл Маклюэн прав, что инструменты становятся продолжением человеческой личности: колесо — продолжение ноги, камера — продолжение глаза, то облако можно назвать продолжением души. Или, если вы предпочитаете другую формулировку, продолжением личности. В каком-то смысле это продолжение не той личности, которая нам принадлежит, а той, к которой мы имеем доступ.
Пока облака преимущественно коммерческие: в том числе Oracle Cloud, IBM’s SmartCloud, Amazon’s Elastic Compute Cloud. У компаний Google и Facebook есть собственные огромные облака. Мы продолжаем раз за разом обращаться к этим технологиям, потому что они определенно более надежные, чем другие типы машин. Мой очень надежный компьютер Mac зависает или требует перезапуска системы по крайней мере раз в месяц. Облачная платформа Google «упала» на 14 минут в 2014 году — почти незначительный технический сбой, учитывая огромный объем трафика, который она обеспечивает. Облако — это резервная копия данных. Резервная копия нашей жизни.
Сегодня ведение бизнеса и функционирование общества практически невозможно представить без компьютеров. Облачные технологии обеспечивают вычислительные процессы с высокой степенью надежности, высокой скоростью, значительной глубиной, при этом пользователи освобождены от необходимости поддерживать их работоспособность. Каждый владелец компьютера понимает, о каких трудностях идет речь: компьютер занимает место, обращение с ним требует специальных знаний, техника быстро устаревает морально. Кому хочется владеть таким компьютером? Все больше людей приходят к мнению, что им этого не надо. Им хочется этого не больше, чем владеть электростанцией, вместо того чтобы просто платить за использованное электричество. Облачные технологии обеспечивают компаниям доступ к преимуществам пользования компьютерами, без сложностей, связанных с владением ими. Возможность использования расширяемых облачных вычислений по низким ценам в сотни раз облегчает запуск молодой технологичной компании. Вместо построения собственной сложной вычислительной инфраструктуры они могут воспользоваться облаком. В профессиональных терминах эта инфраструктура равна услуге. «Компьютер как услуга» вместо «компьютер как продукт», или возможность доступа вместо владения в собственности. Возможность дешевого доступа к лучшей инфраструктуре, благодаря использованию облачных технологий, стала основной причиной появления большого числа технологических компаний за пределами Кремниевой долины в течение последнего десятилетия. По мере быстрого роста они получают доступ к еще большему числу вещей, которыми не владеют. Успешным компаниям легко масштабироваться. Организации, обеспечивающие доступ к облачным технологиям, приветствуют такой рост и зависимость, так как чем активнее пользователи работают с облаками и совместно используют их услуги, тем «умнее» и эффективнее становится этот сервис.
Есть практические ограничения, насколько масштабным может быть облако компании. Так что следующий шаг в развитии этих технологий в грядущие десятилетия будет сделан в направлении слияния нескольких облаков в единое интероблако. Подобно тому как интернет представляет собой сеть, состоящую из сетей, интероблако будет состоять из облаков. Медленно, но верно облака компаний Amazon, Google, Facebook, а также других корпораций переплетаются в одно огромное, которое для обычного пользователя или компании будет действовать как единое. Противостоять этому слиянию пока может только тот факт, что создание интероблака требует от коммерческих облаков обмена информацией (поскольку они представляют собой сеть взаимосвязанных данных), а сегодня накопленные базы ценятся у компаний на вес золота. Они считаются конкурентным преимуществом, а свободный обмен информацией осложнен существующим законодательством, так что пройдет еще немало лет (десятилетий?), прежде чем компании научатся творчески, эффективно и ответственно совместно использовать свои данные.
Остался еще один, финальный шаг на пути к неизбежной децентрализации процесса доступа. Помимо того что мы движемся в направлении создания интероблака, оно также будет полностью децентрализованным и одноранговым. Огромные облака компаний Amazon, Facebook и Google — распределенные, но не децентрализованные: компьютеры в них управляются компаниями, а не сетью компьютеров, управляемых другими пользователями. Тем не менее есть способы создать облака, которые функционировали бы децентрализованно. Точно известно, что это возможно, потому что именно децентрализованное облако мы наблюдали в действии во время студенческих волнений в Гонконге в 2014 году. В знак протеста против тотального контроля китайского правительства над средствами связи студенты из Гонконга изобрели способ коммуникации без отсылки сообщений на центральную вышку-ретранслятор оператора мобильной связи, через серверы компаний Weibo (китайский аналог Twitter), или WeChat (китайский аналог Facebook), или через серверы электронной почты. Вместо этого они установили в мобильные телефоны небольшое приложение FireChat. Это приложение позволяет пользователям напрямую обмениваться сообщениями с помощью технологий беспроводного доступа без необходимости подключения к интернету или сотовой сети. Телефоны, оснащенные приложением FireChat, способны образовывать полноценную сеть без обращения к операторам мобильной связи. Сообщение будет ретранслироваться от телефона к телефону, пока не достигнет нужного адресата. Этот вид распределенной одноранговой сети, которая получила название mesh-сеть (или ячеистая сеть), не слишком эффективен, но работоспособен. Ее громоздкая система ретрансляции сообщений в точности копирует принцип действия интернета и именно поэтому становится настолько устойчивой. В результате на основе mesh-сети FireChat студенты создали радиооблако, не принадлежащее никому в частности (а потому его сложно подавить). На основе сети из своих персональных устройств они создали систему связи, которую удавалось скрывать от китайского правительства на протяжении нескольких месяцев. Эту архитектуру можно масштабировать для управления любым облаком.
Есть веские нереволюционные доводы в пользу создания подобной децентрализованной системы связи. В случае масштабной чрезвычайной ситуации с отключением электричества одноранговая телефонная mesh-сеть может оказаться единственным способом связи. Телефонные аппараты могут заряжаться от солнечных батарей, так что такая система связи не потребует подключения к электрической сети. Радиус действия телефона ограничен, но компактные «ретрансляторы» сотовых телефонов можно поместить на крышах зданий, потенциально источником их питания также может быть солнечная энергия. Эти ретрансляторы просто передают сообщения на более дальние расстояния, чем телефон. Они выступают в качестве нановышек-ретрансляторов, но не принадлежат компаниям. Сеть из миллионов мобильных телефонов и ретрансляторов, расположенных на крышах, могла бы стать сетью без конкретного владельца. Идея предоставления услуг на основе технологии mesh-сети легла в основу многих стартапов.
Сеть без конкретного владельца во многом нарушает нормативно-правовую базу, регулирующую сегодня информационно-коммуникационную инфраструктуру. У облаков нет географии. Каким законодательным нормам они должны подчиняться? Законам той страны, где находится пользователь, где расположен сервер, или нормам международного права при межгосударственном обмене данными? Если вся работа производится в сети, кто будет получать налоги? Кому принадлежат данные: пользователю или облаку? Если все электронные сообщения и голосовые звонки пользователя осуществляются через облако, кто несет ответственность за сказанное? В условиях новой реальности, когда взаимоотношения между пользователем и облаком становятся настолько тесными, когда в облаке могут храниться неоформленные мысли и необычные мечты, не стоит ли относиться к ним иначе, чем к тому, во что пользователь действительно верит? Владеет ли он собственными мыслями или только обладает доступом к ним? Все эти вопросы применимы не только к облакам и mesh-сетям, но также к децентрализованным системам.
* * *
В ближайшие 30 лет тенденция к развитию дематериализованных, децентрализованных облачных технологий, работающих в режиме реального времени на основе платформ, продолжится в том же темпе. Поскольку благодаря технологическому прогрессу стоимость коммуникационных и вычислительных технологий будет снижаться, движение в этом направлении становится неизбежным. Эти тенденции представляют собой результат расширения коммуникационных сетей до масштабов глобальных и повсеместно распространенных, а по мере того как сети становятся все более глубокими, они постепенно замещают содержание интеллектом. Этот масштабный сдвиг произойдет независимо от географической точки действия сети (будь то в США, Китае или в самом удаленном уголке земного шара). Принципы математики и физики, лежащие в основе этого процесса, остаются неизменными. По мере того как увеличится степень дематериализации, децентрализации, одновременности, эффективности платформ и облаков, возможность доступа будет продолжать вытеснять институт собственности. Для подавляющего большинства вещей в повседневной жизни преимущество доступа перед собственностью будет очевидным.
Человек, не имеющий никакой собственности вообще, скорее всего, пока останется лишь персонажем научно-фантастического романа. У большинства людей какие-то вещи будут находиться в собственности, а к каким-то появится доступ; конкретное соотношение будет зависеть от человека. При этом сценарий, при котором у человека есть доступ ко всему необходимому, но нет собственных вещей, интересен для изучения, так как он отражает направление, в котором идет развитие технологий. Возможно, вскоре все будет работать именно так. Только представьте.
Я живу в крупном жилом комплексе. Как и многие мои друзья, я выбрал этот вариант из-за круглосуточного обслуживания, которое получаю. Доставка в мой ящик осуществляется четыре раза в день. Это означает, что я могу оставить там, например, одежду, а уже через несколько часов я получу ее обратно чистую и выглаженную. Комплекс располагает собственным узлом, в который дроны, роботележки и робобайки ежечасно доставляют посылки из местного центра обработки. Я сообщаю устройству, что мне необходимо, и в течение двух часов (или быстрее) нахожу это в своем ящике (дома или на работе). В узле в холле жилого корпуса располагается замечательная лаборатория 3D-печати, где можно распечатать практически все, что угодно, из металла, композитного материала или ткани. Здесь же находится довольно неплохая камера хранения, полная разных приборов и инструментов. На днях мне понадобилась утятница: в течение часа она уже была у меня в ящике, доставленная из камеры хранения узла. Разумеется, мне не надо отмывать утятницу после готовки, я просто оставляю ее в ящике. Ко мне в гости пришел друг и решил, что ему надо постричься: через полчаса в моем ящике была машинка для стрижки волос. Кроме того, я подписан на сервис по прокату одежды и снаряжения для походов. Экипировка совершенствуется каждый год. Я пользуюсь им всего несколько недель (или даже выходных), и мне доставляют самые лучшие, последние модели. То же касается компьютеров и камер: они очень быстро морально устаревают, поэтому я предпочитаю брать напрокат последние модели. Как и большинство моих друзей, я подписан на сервис по прокату одежды. Это здорово. При желании я могу выбирать новый образ хоть каждый день, а после использования я просто бросаю всю одежду в ящик. Ее приводят в порядок и предлагают другим подписчикам, как правило, немного меняя детали, чтобы поддерживать интерес. У этого сервиса даже есть коллекция винтажных футболок, которых нет у других компаний. В те несколько «умных» рубашек, которые принадлежат мне, вшиты микрочипы, так что они возвращаются ко мне на следующий день чистые и выглаженные.
Я подписан на несколько сервисов по доставке еды: мне доставляют свежие продукты с фермы неподалеку и уже готовые блюда. Узлу известен мой распорядок дня, мои поездки и предпочтения, так что доставка всегда бывает в удобное для меня время. Когда я хочу приготовить что-нибудь сам, я заказываю необходимые продукты и посуду. В моем жилом комплексе все систематизировано, поэтому все, что мне нужно для процесса готовки, появляется накануне в холодильнике или шкафу. Если бы у меня были лишние деньги, я бы арендовал квартиру премиум-класса. Но надо сказать, у меня отличные условия по аренде этой квартиры: комплекс сдает ее каждый раз, когда я куда-нибудь уезжаю. Мне это не доставляет неудобств; наоборот, когда я возвращаюсь, квартира бывает даже еще чище, чем я ее оставлял.
У меня нет собственных фильмов, музыки, игр, книг, предметов искусства: я подписан на сервис «Тысяча мелочей». Картины, украшающие стены моего жилища, периодически меняются, чтобы они мне не надоедали. Я пользуюсь специальным онлайн-сервисом, который готовит мне подборку картин из моей коллекции на Pinterest. Мои родители подписаны на музейный сервис, благодаря которому пользователи по очереди получают подлинные полотна, но я не такой любитель искусства. Недавно я попробовал поставить у себя 3D-скульптуры, которые самостоятельно меняют форму каждый месяц, чтобы они не приедались в интерьере. Даже игрушки, которыми я играл, будучи ребенком, брались напрокат из «Тысячи мелочей». Моя мама всегда говорила: «Ты же поиграешь с ними несколько месяцев и бросишь, зачем покупать?» Так что каждые несколько месяцев старые игрушки отправлялись в ящик и появлялись новые.
Благодаря сервису «Тысяча мелочей» мне не приходится ждать автомобиль для поездки дольше 30 секунд даже во время серьезного трафика. Автомобиль просто появляется в нужное время, потому что система знает мое расписание и может прогнозировать мои планы на основе документов, календаря и звонков. Я пытаюсь экономить средства, поэтому иногда объединяюсь с кем-то из соседей, и, если нам по пути, мы едем на работу вместе. Везде широкополосные сети, поэтому мы все можем сканировать информацию. Для поддержания физической формы я подписан на несколько сервисов, в том числе по прокату велосипедов. Чистый, современный, «навороченный» велосипед доставляется мне прямо к месту тренировки или прогулки. Для длинных перелетов я предпочитаю персональный дрон. Его бывает сложно получить без предварительного заказа, потому что технология еще совсем новая, но они гораздо удобнее, чем коммерческие самолеты. Когда я останавливаюсь в квартире в жилом комплексе в другом городе, я могу получить весь привычный для меня набор услуг и предметов, которые я обычно заказываю в своем местном узле.
Отец иногда спрашивает, не ощущаю ли я себя безответственным и слишком свободным из-за того, что у меня нет ничего своего. Я отвечаю, что все наоборот: я чувствую глубокую связь с основами основ. Должно быть, так же чувствовал себя древний охотник-собиратель, который прокладывал себе путь в первобытной природе, находя подходящее орудие как раз вовремя, чтобы им воспользоваться, и оставляя его потом, когда отправлялся дальше. Сарай для хранения орудий труда нужен фермеру. Цифровое племя свободно идти вперед и исследовать неизвестное. Возможность доступа вместо владения чем-то делает меня гибким и не косным, готовым ко всему, что может произойти.
Войти с помощью соц. сетей: