Читатель, тут ты можешь в очередной раз удивиться и сказать: но ведь Русская Православная Церковь всегда была независима от Рима.

Действительно, мы постоянно читаем, что на Руси власть предержащие всегда яростно боролись с униатами за чистоту православной веры. Подчеркнем, однако, что Церковь является прежде всего общественным институтом, структурой, при помощи которой осуществляется управление страной. Определяющим в деятельности Церкви является вопрос о власти – кому подчиняются верные. Участие в обряде определенной конфессии означает признание своего подчинения главе этой Церкви. Догматические особенности – «чистота веры» – той или иной Церкви сами по себе имеют весьма малое общественное значение, но используются как орудие политической борьбы между Церквями. Поэтому главным содержанием Флорентийской унии (1439) между Западной и Восточными Церквями было признание Восточной Церковью главенства папы римского. Принято полагать, что великий князь московский Василий II Темный унию эту не признал. В подтверждение ссылаются на послание Василия Темного к патриарху Митрофану II по поводу изгнания из Москвы московского митрополита Исидора, унию поддержавшего. Однако возникает «давно известный историкам кажущийся парадокс:…все жалобы на Исидорову унию были принесены патриарху-униату… Великий князь Василий не мог не знать, что обращается к тому самому лицу, которое возглавило всех греческих униатов непосредственно после Флорентийского собора… о латинстве сказано неодобрительно, но лишь по отношению к личности Исидора. В то же время, о каком либо непризнании унии нет и речи и, напротив, имеется ее фактическое признание – просто по факту признания над собой юрисдикции патриарха-униата» (В. М. Лурье Русское православие между Киевом и Москвой М., Три квадрата, 2009, с. 31–32). Следовательно, добавим мы, по факту признания над собой юрисдикции папы римского.

Приходится также часто читать, что Флорентийская уния была отменена через 45 лет после ее заключения – в 1484 году. Но, позвольте, а где она могла, в принципе, быть отменена? В Константинополе, находившемся во власти Османов. Могла быть отменена подчиненность Константинопольского патриарха папе римскому, что вполне естественно, так как находящаяся в Константинополе патриархия полностью подчинялась турецкому султану. При этом образовалось два Константинопольских патриархата – один (называемый руми-миллет) в Константинополе, а другой в Риме – по существу, Константинопольский патриархат в изгнании. Константинопольский патриархат в Риме просуществовал до… 1964 года. Именно такой (римский) Константинопольский патриарх Виссарион Никейский, принимавший активное участие в заключении Флорентийской унии, был опекуном Софьи Палеолог и сватал ее Ивану III. Так что Православный Кафолическiя Греко-Россiйская вера, действительно, формировалась под влиянием Константинопольского патриархата – … того, что был в Риме.

(А вот на религиозную жизнь на Украине оказали влияние сразу оба Константинопольских патриархата. Первый и основной – Латинский (Римский). После бегства вышеупомянутого Исидора из Москвы в Рим именно папа римский утвердил ученика Исидора Григория «митрополитом Кiевским, Литовским и всея Руси».

По иронии истории, поначалу не Москва опираясь на родство с Киевом, двинулась на Константинополь, а Константинополь пришел в Киев. В 1665 году гетманом Правобережной Украины (при поддержке Крыма) стал Петр Дорошенко. Он начинает переговоры с Константинополем о переходе под османский протекторат. В 1668 году подчиняющийся султану Константинопольский патриарх Мефодий делает Иосифа (Тукальского) Киевским митрополитом. Одновременно Иосиф получает «привилеи от салтана турского на митрополию Киевскую» (Б. Н. Флоря Митрополит Иосиф (Тукальский) и судьбы православия в Восточной Европе в XVII веке Вестник церковной истории № 1–2 (13–14), 2009, с. 131). В марте 1669 г. на Корсунской раде было объявлено о переходе Правобережной Украины под османский протекторат. Летом 1672 года на украинские земли с войском вступил султан Мехмед IV. Польские войска были разбиты, взят Каменец-Подольский, по Бучачскому договору к Османской империи отошла Подолия. «В начале 1673 г. в Чигирин прибыли османские послы, которые привели гетмана и старшину к присяге на верность султану «а приводил де их ко кресту Иосиф, митрополит Тукальской»… важные перемены произошли на вошедшей в состав Османской империи территории Подолии… Весной 1673 г. был осуществлен набор молодежи в султанскую армию – «молодых робят 800 человек». В Каменце снимали купола и кресты с церквей, большую их часть обратили в мечети… Мужское население было принуждено принять ислам» (там же. с. 140–141). В рассказах об этих событиях подчеркивается, что находящийся на правом берегу Днепра Киев не был занят ни османскими войсками, ни войсками Дорошенко. Однако именно к концу 17 века относят скрытие под слоем штукатурки изображений (в том числе мозаики) в киевском соборе святой Софии. Это происходило в тот же период, когда шло и заштукатуривание мозаик собора святой Софии в Константинополе – см. 4.9.3).

Обратимся к истории Софьи Палеолог, супруги Ивана III, сына Василия Темного. Здесь тоже есть свой парадокс. Отец ее Фома был братом последнего византийского императора. После падения Константинополя переехал в Рим, где принял католичество. Жила Софья при дворе римского папы. Кардинал-патриарх Виссарион послал к Ивану III гонца с предложением руки и сердца своей воспитанницы. Иван III отправил в Рим для сватовства своего посла Ивана Фрязина. Василий Татищев вслед за так называемой Никоновской летописью, объясняя выбор Ивана, пишет, что невеста была православною христианкой. Тут даже не стоит обсуждать, как же это могло случиться при принятой совсем недавно унии и католическом окружении девушки. Раз Иван просил согласие на брак с Софьей у папы римского, то это означает, что девушка признавала Папу своим духовным главой. То есть была либо униаткой, либо католичкой. Вот как описывал эту ситуацию П. Парлинг: «Вся суть дела заключается в том, что православный Иван принадлежал к Церкви, отделенной от Св. Престола… Зоя (София) была католичкой: мы не можем только сказать точно, какой обрядности, греческой или латинской. Так как жених и невеста не исповедывали одной веры, дело шло, говоря по современному, о смешанном браке. Церковь же признает постоянно силу за этими браками, но они разрешаются только на известных условиях, при непременном обязательстве, чтобы рождающиеся дети были католиками» (П. Перлинг Россия и Восток. Царское бракосочетание в Ватикане, Иван III и София Палеолог СПб., 1892). П. Перлинг пытается спасти ситуацию предположением, что посол Иван Фрязин вел собственную игру, и обманул как Папу, так и Ивана III: Ивану III он представил Софью православной, а Папе пообещал, что дети пары будут католиками. Не правда ли, напоминает известный анекдот о челночной дипломатии? На наш взгляд, парадокс легко разрешается, если принять, что Иван III, как и его отец, тоже считал своим духовным главой папу римского.

Мы знаем, что Лжедмитрий I сделал митрополитом ростовским Филарета Романова. Какой же это был митрополит? Несомненно, униатский. Ведь, как только Лжедмитрий оказался в Польше, «иезуиты окружили его… и Лжедмитрий дал письменное обязательство и за себя, и за Россию присоединиться к Римской Церкви» (Макарий (Булгаков), митр. История Русской церкви Патриарх Игнатий). Он «вступил в Кремль и в кремлевские соборы, Успенский и Архангельский, но ввел за собою туда же и многих еретиков, ляхов и венгров… Лжедимитрий… сам избрал патриарха… Выбор его пал на Игнатия, архиепископа Рязанского. Это был грек, занимавший прежде архиепископскую кафедру на острове Кипре. Вынужденный турками бежать из отечества, он поселился в Риме и будто бы принял там унию. Но, наслышавшись о благочестии русского царя Федора Ивановича и об его благосклонности к греческим иерархам, в 1595 г. прибыл в Москву, прожил в ней несколько лет и с 1603 г. получил в управление Рязанскую епархию» (там же). То есть и у предшествовавшего Лжедмитрию Бориса Годунова в митрополитах был «будто бы» униат. «Брак Лжедимитрия с Мариною чрезвычайно обрадовал папу… совершилось обручение и венчание их по латинскому обряду» (там же). После убийства Лжедмитрия Игнатий «низринут был Собором иерархов от своего престола и даже от святительства и в качестве простого черноризца отослан в Чудов монастырь… Достойно замечания, что, низлагая Игнатия, отцы Собора вовсе не упомянули о том, якобы он был поставлен неправильно и был незаконным архипастырем Русской Церкви, на что всего прежде следовало бы указать при его низложении. И есть несомненные свидетельства, что Игнатия считали современники патриархом, а не лжепатриархом» (там же).

Мы видим, что московские властители последовательно общаются с Римом: с патриархом Митрофаном II, с папой и патриархом Виссарионом, с прибывшим из Рима Игнатием. Причем не просто общаются, а явно считают всех перечисленных деятелей своими духовными властями.

В 2.2.4 мы упоминали о выпускниках иезуитских коллегий или коллегиумов: Паисии Лигариде – «идеологе» царя Алексея Михаловича и Симеоне Полоцком – руководителе латинской школы и типографии в Москве и наставнике царевича Алексея.

Именно с помощью системы образования происходило утверждение латинской веры в Литве после Люблинской унии: для получивших образование в иезуитских коллегиях открывались широкие возможности для церковной и светской карьеры (см. 1.6.3 и 4.11.3). Аналогичный процесс происходил и в Москве. В 1685 году рядом с Кремлем в Заиконоспаском монастыре, где ранее была резиденция Симеона Полоцкого, «возводится грандиозное по тому времени здание Коллегиума» (Ирина Мудрова Великие монастыри. 100 святынь православия М., Центрполиграф, 2010, Заиконоспасский мужской монастырь). Обратимся к энциклопедии: «Коллегиум (от латинского collegium – товарищество, содружество), закрытое среднее, редко высшее учебное заведение в 16–18 вв. в Западной Европе. Коллегиумы открывались главным образом иезуитами» (БСЭ, М., Советская энциклопедия, 1969–1978).

Например, в 1700 году коллегиум был открыт в Чернигове: обучение изначально велось на латинском и польском языках. Анекдотично прозвучало бы утверждение: «а вера там была православная!»

С 1687 года московский коллегиум стал называться Славяно-греко-латинской академией. Обратим внимание читателя, что словосочетание «греко-латинский» как раз и означает «униатский». Инициаторами создания Славяно-греко-латинской академии считаются Симеон Полоцкий и его ученик Сильвестр Медведев. Сильвестр Медведев с 1665 года учился в школе Симеона Полоцкого в Заиконоспасском монастыре, где изучал латинский и польский языки. В 1680 году Симеон Полоцкий умер и Сильвестр стал настоятелем Заиконоспасского монастыря, возглавив, как и Симеон, типографию и школу.

В 1689–1690 гг. Сильвестр попадает в опалу за «латинские мысли», а в Славяно-греко-латинской академии начинают преподавать греки братья Лихуды. Считается, что братья Лихуды знаменуют победу «грекофильской» линии над латинской. Однако «грекофилы» Лихуды получили образование в Италии в Падуанском университете. Да, Падуанский университет благодаря покровительству Венеции обладал некоторой самостоятельностью, но сомневаться в том, что он был католическим, не приходится. Более того, впоследствии братья Лихуды, как и Сильвестр Медведев, также попали в опалу и были изгнаны из Академии за «латинство».

То есть несмотря на потуги изобразить образование в Москве в 17 веке как православное или даже хотя бы грекофильское, оно было по меньшей мере униатским.

Такой же, как и образование, неминуемо должна была быть и религия. Недаром во время Хованщины – стрелецкого бунта 1682 года – стрельцы хотели, чтоб «патриарх и власти дали ответ… за что они… возлюбили новую латино-римскую веру (С. М. Соловьев История России с древнейших времен ч. 2, гл. 3).

А при Петре I носители бород, которые однозначно считались символом православия, были обложены двойным налогом с целью принудить их к бритью этих бород – по латинскому образцу. Это символизировало переход от прозападного романовского режима к еще более прозападному и радикальному петровскому, при котором в России было установлено крепостное рабство. О характере религии в ту пору свидетельствуют, к примеру, дошедшие до нашего времени изображение Христа в папской тиаре на иконостасе московской церкви Покрова в Филях или латинские надписи, а также скульптуры и горельефы, выполненные в католической традиции, в Дубровицком храме в усадьбе Голициных в сегодняшнем подмосковном Подольске – см. 2.8.15.

Нельзя не вспомнить и постоянную характеристику, даваемую старообрядцами никоновской реформе, – «латинство». Аввакум говорил о реформах, как о сделанных «по римской бляди» (Житие протопопа Аввакума, им самим написанное).

Никоновская реформа якобы являлась возвращением к Константинопольской православной обрядовой традиции.

Но вот что известный русский церковный историк и литургист (специалист в области богослужения) Николай Дмитриевич Успенский рассказывает о лекциях своего учителя Алексея Афанасьевича Дмитриевского, который в конце 80-х годов 19 века совершил путешествие на Восток, посетив Константинополь, Афон и Святую землю, где одним из первых в России ознакомился с греческой литургией: «Я знал, что Русь приняла крещение от константинопольских греков, следовательно, и их богослужение, но богослужение Великой (Константинопольской) Церкви, которое так подробно излагал Алексей Афанасьевич в «Древнейших патриарших Типиконах…», оказалось совершенно отличным от нашего. Я задавал себе вопрос: как это могло получиться?» (Успенский Н. Д. Из личных воспоминаний об А. А. Дмитриевском Богословские Труды, № 4, М., 1968). Позднее Успенский дал следующий ответ: «Кто знаком с греческим православным богослужением, тот не может не заметить расхождения его чинопоследований, связанных с таинствами Покаяния и Причащения, с теми же чинопоследованиями Русской Церкви… Все эти расхождения появились только во второй половине XVII века. И как это ни кажется парадоксальным, они возникли в процессе исправления богослужебных книг, предпринятом в целях унификации русского богослужения с греческим» (Коллизия двух богословии в исправлении русских богослужебных книг в XVII веке Богословские труды. М., 1975. № 13). Таким образом, никонианская реформа не привела ни к какому возвращению русской церкви в греческой обрядности. Русские старообрядцы были совершенно правы, говоря о «латинстве» этой реформы.

Мы полагаем, что христианство пришло в Московию с Запада в начале 17 века вместе с польско-австрийской интервенцией и династией Романовых на смену прежнему единобожию. О том, что эта изначальная религия также пришла в Московию с Запада, мы поговорим в 5 главе, анализируя архитектуру русских белокаменных храмов.

Прервем на время наш разговор о русской вере и поговорим о «монголо – татарском нашествии». Хотя бы потому, что та церковная архитектура, о которой мы собираемся поговорить, получила название «домонгольской». Да и сама тема татарского нашествия заслуживает того, чтобы хотя бы сжато остановиться на ней в книге о доромановской Руси или Московии.

Начнем с того, что никаких материальных следов монгольского присутствия (то есть доказательств того, что тут были именно татаро-монголы и в больших количествах) на территории Европейской России обнаружено не было. Да и совершенно абсурдным является тезис, что кочевой народ, стоящий на более низкой ступени материального развития, способен одержать победу «на выезде» в войне со страной с давней городской культурой. На эту тему существует уже достаточно литературы, заметим вдобавок, что рост культуры управления войсками идет параллельно с развитием общества, поэтому только здоровый хохот могут вызвать картины обладающего железной дисциплиной войска, сколоченного из разноплеменных малограмотных пастухов. Для примера можно вообразить сражение механизированной дивизии США с советским стройбатом, составленным из разноязыких уроженцев среднеазиатских аулов. Кроме того, отправившееся в поход на Европу татаро-монгольское войско – это постоянная массовая армия. Когда в Европе в 16–17 вв. начали появляться массовые армии, сразу возникла проблема обеспеченипя их продовольствием. А ведь европейским солдатам вовсе не запрещалось грабить местное неаселение и действовали они в относительно многонаселенных районах, а не в пустынных степях. Но пришлось создавать систему снабжения армии продовольствием, при этом экспорт продовольствия вырос примерно в 10 раз (см. 4.11.9.а). А ведь численность этих европейских армий вполне сопоставими с численностью, принятой для армии монголо-татар. Так каким же образом татаро-монгольские военачальники умудрялись в далеких походах кормить свое воинство? Нет, это уже из области фантастики.

Вот как описывают «монголо-татар» так называемая Московско-академическая и Галицко-Волынская летописи.

Московско-академическая: «Въ лето 6732 По грехам нашим, приидоша языци незнаеми, при Мьстиславе князе Романовиче, в десятое лето княженья его в Киеве. И прииде неслыханная (рать), безбожнии Моавитяне, рекомии Татарове, их же добре никтоже не весть ясно, кто суть и отколе приидоша, и что язык их, и которого племени суть, и что вера их; и зовут их Татары, а инии глаголють Таурмени, а друзии Печенези, иныи же глаголють, яко се суть, о них же Мефодий, епископ Патаромьский свидетельствует: яко сии суть вышли ис пустыня Етриевьския, сущей межи междувостоком и севером, – ко скончанию времени явится к им, – яже загнал Гедеон, – и попленять всю землю от Востока и до Ефрата и от Тигра до Понтийского моря, кроме Ефиопия…» Галицко-Волынская летопись: «В лето 6732 (1224) Приде неслыхана рать, безбожнии Моавитане, рекомыи Татареве, придоша на землю Половецкую». То есть никаких упоминании ни о монголах ни, вообще, о кочевниках. Не упоминается даже о якобы знаменитой татарской коннице. Могут возразить, что древнерусские летописцы говорят о первом появлении «монголо-татар» и еще не разобрались в вопросе. Но, позвольте, Галицко-Волынская летопись доведена до 1292 года, а Московско-академическая до 1419 года. Причем тексты и той, и другой летописи в окончательном виде писал редактор. Так, выходит, и в 1419 году такой редактор еще не разобрался с происхождением «монголо-татар», несмотря на почти двухвековое их «иго»?

Говоря в первой главе этой книги о язычестве, мы отметили, что главным источником вдохновения в этом вопросе для «средневековых хронистов» была Библия. Вот так же и «Моавитане» русских летописей попали туда явно из Библии. Согласно Ветхому Завету моавитяне – яростные идолопоклонники, за что «города его (Моава) будут пустыней»(Иеремия, 48:9). «Но в последние дни возвращу плен Моава, говорит Господь» (Иер. 49:39). Таким образом, «русские летописцы» воспроизвели кочующий сюжет о наказании за грехи в виде пленения ужасным народом, соединив этот сюжет с описаниями остросюжетных военных приключений.

Вся история о нашествии «безбожных Моавитян» имеет смысл только в религиозной системе координат: это адское племя, единственная цель которого – наказание грешников. Неизвестно откуда они появляются, уничтожая все на своем пути, и неизвестно куда потом исчезают. С любой другой точки зрения татарский набег на Русь не имеет никакого смысла.

Читатель, ты можешь возразить: – Но ведь «татаро-монгольское» иго… Татаро-монголы обложили Русь данью.

Подумаем, как можно было обложить этой самой данью.

Вспомним, что во Владимир о-Суздальской Руси господствовала подсечно-огневая система земледелия. Во многих местах, в частности, на Вологодчине, она сохранилась вплоть до конца 19 века. При такой системе крестьяне переходили с места на место, выжигая лес и засевая удобренный золой участок, пока не исчерпывалось его плодородие. То есть крестьянин был абсолютно не привязан к какому-то определенному месту проживания, и взять с него дань, гоняясь за ним по лесам, было абсолютно нереальной задачей. При появлении любого агрессора крестьяне ушли бы еще глубже в леса. (См. 3.5.12 о ситуации со сбором царского ясака в Сибири). Анекдотично выглядят рассказы, как, заслышав о подходе татарской орды, крестьяне окрестных деревень набивались за городские стены, чтобы там всем погибнуть при осаде. Достаточно вспомнить события Великой Отечественной. Неужели при объявлении Москвы на осадном положении туда стали стекаться жители Московской области, чтобы оказаться под защитой Красной Армии? Нет, они постарались очутиться как можно дальше от опасного места.

Дань можно было взять только с городов под угрозой их уничтожения Города для того и служили, чтобы контролировать речную торговлю. Для татаро-монголов было бы разумно предложить русским князьям поделиться частью доходов от этой торговли. Но с кого же вы будете брать дань, если полностью уничтожаете русский город? Представьте, банда рэкетиров подкатывает к ВАЗу и вместо того, чтобы для устрашения сжечь какой-нибудь сарай на отшибе и потребовать постоянных выплат, сжигает весь автозавод. Откуда же тогда возьмется дань? Ждать пока завод отстроят, надеясь, что его владельцы, помня о прошлом, сразу начнут платить отступные?

Впрочем, в рассказах летописей о разорении Владимиро-Суздальской Руси нет упоминаний о каких-либо требованиях Батыя (да и устрашенных – помнящих о нашествии – остаться было не должно): «и убили князя Юрия (Рязанского) и его княгиню, и всех жителей его земли перебили, не пощадили и детей, даже грудных… Увидел князь Всеволод (при осаде Владимира), что предстоит еще более жестокая битва, испугался, он был очень молод, и сам вышел из города с частью дружины, неся с собой богатые дары, надеясь получить от Батыя жизнь. Но тот, как свирепый зверь, не пощадил его юности, велел перед собою зарезать, и весь город перебил» (Галицко-Волынская летопись). То есть получение дани явно не входило в планы «безбожных Моавитян».

О существовании ужасных «монголов» ничего не знают ни «русские летописи», ни «Московия» Сигизмунда Герберштейна, ни Киевский Синопсис – они сообщают лишь о татарах. А вот Татищев уже присоединяет к сведениям Московско-академической летописи: «некоторые из них зовутся таурмены, иные зовутся команы, иные монги».

(Эти «монголы» попали к Татищеву несомненно из западноевропейских источников. В свою очередь, на Западе вся эпопея о нашествии диких орд Чингисхана выросла из истории о… «царе Давиде, именуемом пресвитером Иоанном». Так относимая к средневековью «Повесть о царе Давиде» рассказывает о завоеваниях «царя Давида, верующего в Иисуса Христа, сына царя Израиля, сына царя Сархиза, сына царя Иоанна, сына Бульгабоги несториа… (среди прочего) царь Давид подчинил своей власти… Бухару, Самарканд, Фергану, Отрар… шах Хорезма собрал неисчислимое войско и перешел реку Геон, приготовившись дать царю Давиду отпор. Царь Давид разбил его в сражении…» То есть рассказывается история завоевания Средней Азии Чингиз-ханом. Сюжет о Давиде был развит в «Хронике» Альбрика из монастыря Трех источников (Бельгия): «То ли сам царь Давид, то ли… его сын, вторгся в пределы Комании, расположенной на дальних подступах к Венгрии и в земли Руссии… он уничтожил… много тысяч русских… царь Давид, вместе со своим войском, которых венгры и команы называют татарами…» (Н. Горелов Откуда они вообще взялись, эти татары? в Книга странствий СПб. 2006, Азбука-классика, с. 3–34). О том, что это за русы жили рядом с Венгрией на Дунае, мы писали в Книге Первой, а о том, какое отношение к событиям на Дунае имеет царь Давид, поговорим в 4.7.14).

Но если до Татищева никто на Руси слыхом не слыхивал ни о каких монголах (о чем явно свидетельствует незнание этого слова авторами первого русского «учебника истории» – Киевского Синопсиса), живя, якобы, под их игом в течение более, чем 200 лет, то, значит, никаких монголов на Руси и не было. Откуда же тогда могли появиться эти ужасные завоеватели, не оставившие никаких материальных следов? Есть ли какие-нибудь реальные основания под историями «русских летописей» о татарском нашествии? В очередной раз ответим: да, это события в Дунайском регионе. В 1.4.5–6 мы уже отмечали совпадения в описаниях походов на Царьград киевских князей и походов против турок венгерских королей. А также что болгарские пророчества о Чигочине и истории о короле Батое хорошо совпадают с описаниями нашествия турок. Повторим наш вывод: реальные войны с Османской империей на Дунае были «опрокинуты» в прошлое и стали основой для европейских писаний о нашествии татар. Впоследствии эти истории были пересажены на русскую почву. Пересаживание дунайских историй на днепровскую почву было начато в 16 веке Сигизмундом Герберштейном, но продолжалось вплоть до конца века 18-го.

Принято считать, что первая битва русских князей с татаро-монголами произошла на реке Калке в 1224 года. Однако о ней ничего не пишет «Московия» Герберштейна (1549). Не упоминает ее и Киевский Синопсис (1674). Возникает она в появившихся в 18 веке, в основном, благодаря чудесным обретениям Татищева, «русских летописях». История эта целиком списана с раздела «О татарской напасти» в сочинении Фомы Сплитского «История архиепископов Салоны и Сплита» (якобы 13 века, первое издание 1666 г. в Амстердаме).

Детали практически одинаковы во всех «русских летописях», но наиболее отчетливо совпадения с Фомой Сплитским проступают в Лаврентьевской летописи, обретенной в 1792 году небезызвестным графом А. И. Мусиным-Пушкиным, нашедшим также и «Слово о полку Игоревом». Сообщается, что Мусин-Пушкин получил летопись из архива П. Н. Крекшина – того самого «творца мифов истории» и «алхимика от истории», что писал «Журналы… Петра Великого» (см. 2.8.8).

Приведем параллельные отрывки из Фомы Сплитского (Фома) и Лаврентьевской летописи (Лавр). (Летопись цит. по Н. А. Морозов Христос Кн. 8 т. I ч. 2, гл. 2):

Фома: «На пятый год царствования Белы, сына короля Венгрии Андрея, и на второй год правления Гаргана губительный народ татар приблизился к землям Венгрии». Лавр: «приидоша языци незнаеми, при Мьстиславе князе Романовиче, в десятое лето княженья его в Киеве. И прииде неслыханная (рать), безбожнии Моавитяне, рекомии Татарове».

Фома:«А потом, пополнив свои воинские соединения прежде всего за счет племен куманов и многих других покоренных ими народов, они снова повернули против рутенов». Лавр: «Победили те Татары и иные народы. И прошли всю страну Куманскую и прошли близь Руси». (Заметим в очередной раз, что рутенов Фома Сплитский помещал «на границе с Паннонией», которая есть юго-западная часть Венгрии, а вовсе не на Днепре или в Прикарпатье – In Pannonie partribus in confinio Rutenie).

Фома: «И наконец-то король, подталкиваемый этими призывами, выступил к границам своего королевства». Лавр: «По бывшему совету всех князей в граде Киеве, створили решение: «Лучше нам встретить (таурменов) на чюжой земле нежели на своей».

Фома: «Но отряды татар, не дожидаясь рукопашного боя и, как у них водится, забросав врагов стрелами, поспешно бросились бежать. Тогда король со всем своим войском, почти по пятам преследуя бегущих, подошел к реке Тисе; переправившись через нее и уже ликуя так, будто бы вражеские полчища уже изгнаны из страны, они дошли до другой реки, которая называется Соло».

Лавр: «Тогда же князь Мстислав Галицький перешел Днепр с 1000 мужей, напал на сторожевые отряды татарьские, и победил их, а остаток их побежал с воеводою их Гемя-бегом, и им не было помощи. Услышавши сие, Русские князья пошли все за Днепр во множестве людей… Оттуда они шли за ними 8 дней до реки Калкы». (В латинском оригинале река называется Solo и можно предположить, что получено это Solo из Colo – Коло. Ведь в тексте Фомы присутствуют Хугрин Калочский (Hugrinus Collocensis) и король Коломан (Colomannus rex). А от Коло уже рукой подать до Калки, которую с большим трудом якобы находят на современной Украине).

Фома: «Тогда король Коломан со всем своим войском выступил из лагеря; за ним последовал со своей колонной архиепископ Хугрин… очень многих положили, а других, прорывавшихся назад к мосту, сбросили в реку. Поставив стражу у начала моста, они в бурном ликовании вернулись к своим». Лавр: «Князь Мстислав Мстиславич повелел Данилу перейти реку Калку со своим полком и еще с иным полком… Данил же крепко избивал Татары… Татары убежали»

Фома: «при поспешном бегстве одни напирали на других, и потери от давки, устроенной своими же руками, казалось, были не меньше тех, которые учинили враги своими стрелами». Лавр: «АЯрун и другие полки Половецькии побежали и потоптали бегущи станы князей Русских, а князи не успели ополчитися противу их. Пришли в смятение все полки Русские и была сеча зла и люта»

Фома: «все многочисленное татарское полчище словно в хороводе окружило весь лагерь венгров». Лавр: «Мьстислав Киевский, видя сие зло, не двигался с места. Он стал на горе над рекою Калкою, где место каменисто, и тут учинил город (ограду) из кольев, и бился с врагами в ограде три дня».

Фома: «Что же до короля Белы, то он с Божьей помощью, едва избежав гибели, с немногими людьми ушел в Австрию. А его брат король Коломан направился к большому селению под названием Пешт, расположенному на противоположном берегу Дуная».

Лавр: «Он (Мьстислав) едва убежал в Галичь, а князь Владимир Рюрикович прибежал в Киев и сел на своем столе» (Это «ушел в Австрию» Фомы Сплитского явно откликнулось в «и обратил Татар вспять от реки Днепра на Землю восточную» Лаврентьевско-го списка, ведь Австрия в переводе с немецкого как раз и означает «Земля восточная»).

Фома: «Когда они подходили к обителям монахов, навстречу им, как бы выказывая должное почтение победителям, выступал собор клириков, облаченных в священные одежды, распевающих гимны и славословия, с дарами и подношениями, чтобы вызвать их сострадание к себе. Но те, совершенно лишенные милосердия и человеколюбия, презирая религиозное послушание и насмехаясь над их благочестивой простотой, обнажали мечи и без всякой жалости рубили им головы».

Лавр: «Русские, не ведая лести татарской, выходили противу них с крестами, а они избивали их».

Таким образом, в рассказах Фомы Сплитского и Лаврентьевской летописи есть не только сюжетные совпадения, но и прямые текстовые заимствования.

Фома Сплитский датирует битву на реке Соло 1241 годом (Он, кстати, ничего не знает о падении годом раньше могучего Киева на Днепре и, вообще, об этом Киеве). То есть битва на Соло случилась через 17 лет после битвы на Калке. Причем русская история говорит, что уцелевший в битве на Калке Мстислав Мстиславович Удатный в 1221 году взял в плен венгерского королевича Коломана, а затем в знак мира выдал за него свою дочь. Король Бела, при котором произошла битва на Соло, был братом этого Коломана. Так неужели венгры ничего не знали о битве на Калке, о силе и военной тактике татар, и, отправившись бить врага, наступили на те же грабли, что и русские князья? Логичней предположить что битва на Калке списана у Фомы Сплитского.

Истории о монголо-татарах внедрялись «русскими летописями» в сознание россиян с прицелом на грядущее взятие Константинополя (см. 1.4.4). Поэтому татаро-монголы, как и османы, назывались измаильтянами. Галицко-Волынская летопись: «В лето 6745 (1237) Приидоша безбожные Измаильтяне, прежде бившиеся с князьями Русскими на Калке». Никоновская летопись о тех же событиях: «и была сеча зла, и одолели безбожные измаильтяне, и бежали князья в города свои. Татары же, рассвирепев очень, начали воевать землю Рязанскую с великой яростью». А это «Надпись на надгробии царя Константина» из «Повести о взятии Константинополя турками в 1453 году»: «Русый же род с прежде создавшими город этот всех измаилтян победят и Седьмохолмый приимут с теми, кому принадлежит он искони по закону, и в нем воцарятся, и удержат Седьмохолмый русы, язык шестой и пятый, и посадят в нем плоды, и вкусят от них досыта, и отомстят за святыни» (перевод на современный русский).

Но название это – измаильтяне – характерно не только для русской литературы. Измаильтянами называют турок-османов болгарские источники. Например, «Анонимная болгарская летопись»: «Нечестивый же Баязит собрал и здесь множество своих измаильтян и других воинов, что пришли из восточных стран, и спешил всей мощью обрушиться на западные силы. И турки, как только приблизились, не медля ни мгновенья, вступили в бой…» (Родник златострунный. Памятники болгарской литературы IX–XVIII веков М., Художественная литература, 1990, с. 211). Болгарские источники демонстрируют, как события османских войн переносятся в прошлое, и за ними следом отправляется название «измаильтяне»: «Восстанет тридцать седьмой царь по имени Гордий, а по прозвищу Чигочин, выйдет он из Солнечного града полухристианином-полуязычником и соберет всю землю Измаильтянскую… И истерзает Чигочин всю землю… И разбредутся измаильтяне, и разорят всю землю Болгарскую» (там же, с. 267, Сказание пророка Исайи о грядущих летах и об Антихристе). В этом Чигочине нельзя не узнать Темучина, он же Чингиз-хан. (В 1.4.6 мы отмечали, что описанная в пророчестве осада Солуни хорошо совпадает с осадой этого города турками).

Само название измаильтяне есть, несомненно, другое прочтение (с перестановкой букв л и м) слова исламитяне, то есть последователи ислама. Подобные перестановки нередки, так как изначально буквы, из которых состояло слово, при записи располагались не по прямой линии вдоль строки, а образовывали круг либо прямоугольник, и порядок чтения их мог быть разным. Примеры таких перестановок: закон-наказ или русские и украинские пары ладонь-долонь и медведь-ведмидь. Или кораническое ал-сырат – «прямой путь» и strata, street. Подробно об этом см. И. Табов Закат старой Болгарии (Новая хронология Балкан) М., Крафт+, 2000, Уроки отца Паисия.

Те же согласные м, с, л присутствуют и в слове муслим-мусульманин. Эта пара ислам-муслим образована по правилам создания однокоренных слов в арабском языке – за счет перестановки согласных.

Волжская Булгария – это еще одно свидетельство, что истории о татарах: а) перекочевали в «русские летописи» из Дунайского региона, б) относятся к временам османских войн. Никаких материальных подтверждений существования этой Волжской Булгарии нет. Она нужна, чтобы сошлись концы с концами в истории о татаро-монгольском нашествия, поскольку прежде, чем разгромить Русь, монголы победили болгар. Поэтому пришлось поселить болгар на Волге.

«Того же года Болгаре поклонишася великому князю Юрью, прося мира на шесть лет, и сътвори с ними мир» (Владимирский летописец под 1230 годом). «В лето 6744 (1236 г.) тое же осени придоша от восточные страны в Болгарьскую землю безбожнии татары и взяша славный великий город болгарьский, и избиша оружьем от старца и до унаго и до сущаго младенца, взяша товара множьство, а город их пожгоша огнем и всю землю их плениша» (Лаврентьевская летопись). Нашествие монголо-татар на Русь, как известно, началось через год – в 1237-м. То есть болгары заключают союз с Русью, затем в Болгарию вторгаются татары и захватывают великий болгарский город. После этого татары идут на Русь и устанавливают там свое иго. Сравним с событиями в Дунайском регионе.

1386 – Болгария присоединяется к союзу Сербии и Боснии против османов.

1388 – в наказание за союз с Сербией 30-тысячная турецкая армия вторгается в Болгарию. Пали Шумен, Мадара, Свиштов и Овеч.

1389 – османами завоевана Варна.

1389 – битва на Косовом поле, после которой Сербия признала себя вассалом Османской империи.

В Лаврентьевской летописи Варна превратилась в «славный великий город болгарский». После взятия Варны турки завладели всей Рашской областью, а монголо-татары, «взяша славный великий город болгарьский», вскоре подчинили Русь.

Есть еще одна деталь в «русских летописях», отсылающая нас на Балканы. Вот осада Батыем Владимира: «А татары пороками городские стены били, стрелами без числа стреляли» (Галицко-Волынская летопись). А вот осада Киева: «Поставил Батый пороки около города, у Ляшских ворот. Тут вплотную подступали заросшие лесом овраги. Пороки непрестанно били день и ночь и разрушили стены» (там же). Заметим, что пороки – единственная, помимо жестокости, отличительная особенность татар, о которых упоминают «русские летописи». Что же такое эти пороки? В словаре Даля написано, что это тараны. Однако к настоящему моменту от этой версии пришлось отказаться. Что и понятно, поскольку возникает очень много вопросов. Почему тараны бьют стены, а не ворота? Почему татары используют тараны там, где к стенам подступают овраги? Да и, вообще, считается, что укрепления русских городов представляли собой вал с деревянной стеной поверху. То есть таран надо по валу взгромоздить к стене. Каким образом? Разве что нести на руках. Если сделать насыпь вровень со стеной и на нее поставить таран, то и тогда скорее развалится конструкция этого тарана, чем стена. Или тараном били в стену, держа его в руках?

На смену идее тарана была предложена идея камнеметной машины, типа требушета или требюше (букв. «весы с коромыслом»: к длинному коромыслу этих «весов» приделана праща, а на другом, коротком конце «весов», находится массивный груз. Груз подымают, а затем отпускают, и он приводит в движение коромысло с пращей). Вроде бы похоже: «приступиша ко граду со все страны и начяша бити пороки по граду и внутри града, и сыпашася камение велие издалече… и выбиша стену у Златых врат, такоже и от Лыбеди у Орининых врат и у Медяных, такоже от Клязмы, у Воложьских врат, и прочее весь град разбиша, и внутрь камением насыпаша».

Однако «камнеметные машины» – это явное «опрокидывание» в прошлое пушек. Ведь практически каждый «исторический» рассказ о какой-либо технологии начинается словами «испокон веку…» Появление пушек привело к фантазиям об их древних аналогах. Родились байки о баллистах, катапультах, требушетах и пр. камнеметах. Скажем сразу, все эти устройства, изготовленное в «натуральную» величину с применением старых материалов и технологий если и работают, то только считанные разы, после чего навсегда выходят из строя. Сохранилось следующее описание испытания требушета: «в 1850 году по указанию Наполеона III капитан Фаве построил требушет с опорным рычагом длиной 10.6 м и противовесом 4500 кг… на 5-м выстреле требушет развалился» (Études sur le passé et l’avenir de de l’artillerie by Napoleon III (Emperor of the French), Ildefonse Fave, 1871). Есть и современный фильм об испытании требушета. Деревянная настольная модель работала хорошо. Деревянную модель в «натуральную» величину демонстрировать отчего-то не стали. Сразу перешли к модели из металлопроката с металлическими шестернями, весом в 29 тонн (!). Устройство выстрелило три раза, после чего метательная балка погнулась. Возникает также принципиальный вопрос: а как осуществлялось прицеливание требушета? Ведь его снаряд, в отличие от стреляющей в стену прямой наводкой пушки, летит по баллистической траектории и попасть им в стену высотой в несколько метров – задача весьма непростая, особенно с учетом того, что требушет и стена – вспомним о крепостном вале – находятся на разных уровнях. Выполнить наводку требушета непросто, даже если знать расстояние от места падения снаряда до цели. А как это расстояние измерить в условиях осады? Словом, монголо-татарам потребовались бы недюжинные познания в баллистике и геометрии.

Все становится на свои места, если в слове пороки заменить всего одну букву – порохи. То есть устройства, работающие на порохе. То есть пушки. Напомним, что первоначально они стреляли каменными ядрами.

Ниже относящиеся к Новгородской земле записи о пороках (цит. по Д. Уваров Средневековые метательные машины западной Евразии Сайт xlegio.ru). Новгородская первая летопись старшего и младшего изводов, 6776 (1268) г: Готовясь к Раковорской битве, новгородцы «изискаша мастеры порочные, и начаша чинити порокы в владычни дворе». Конечно, это пороховых дел мастера – то есть пушечных дел мастера. «Чинить» здесь означает не ремонтировать, а учинить – то есть изготовлять, лить Трудно представить, чтобы на епископском дворе изготовлялись требушеты, которые потом приходилось бы доставлять к месту боя. (Кровью сердце обливается, когда думаешь, как несчастные монголы волокли эти махины из самого Китая). Софийская первая летопись старшего извода, 6808 (1300) г.: «Того же лета приидоша ис заморья немци свеискые в силе велице в реку в Неву и приведоша со събою мастеры хитрыя из Рима из великаго, и от папы мастеры приведоша нарочиты, и поставиша город над Невою на усть Охтъ рекы, и утвердиша его твердостью неисказанною, и поставиша в нем порокы, похвалившеся окааннии и нарекоша его Венець земли». Здесь, несомненно, речь идет о строительстве в 1611 году по приказу шведского короля Карла IX на слиянии Невы и Охты крепости Нюен (см. 2.8.2). Несомненно и то, что составители «летописи» переделали пушки в пороки. «6780 (1272) и прииде к Пьскову граду в кораблих и в лодьях, и на конех с порокы» (там же) Это, очевидно, о том, как пушки везли на лошадях. Во всяком случае, вписать в эту ситуацию требушеты – дело затруднительное. Когда в 18 веке изготовлялись все эти «летописи», «летописцы» явно использовали письменные источники, в которых заменяли слово «пушки» или «порохи» словом «пороки», точно так же, как они делали это и в описании нашествия Батыя.

Но почему татаро-монгольская артиллерия отсылает нас на Балканы? Обладание «пороками» было отличительной особенностью монголо-татар, которое обеспечивало им взятие городов противника. И отличительной особенностью турок, позволившей им взять в 1453 году Константнополь было как раз наличие пушек (см. 1.4.4). У византийцев, как и у летописных русских князей, пушек не было. Турки пробили пушками стены Константинополя и захватили город.

Причем в рассказе о взятии «эмиром Мехмедом» Константинополя столкнулись сразу два сюжета – об осаде как с помощью пороков, так и порохов-пушек. «Когда же засияла весна, эмир привел в порядок весь приготовленный им флот, а также стенобитные, метательные и прочие орудия, какие заготовил… Всего необходимого и полезного для войны, а также орудий, было у них множество, ибо везли они и много осадных машин. Некоторые из них так были велики, что каждую из них могли тащить лишь сорок или даже пятьдесят пар волов и больше 2 тыс. людей… Итак, подошел эмир к городу, всеми способами и при помощи машин осаждая его и окружив с суши и моря все 18 миль города» (Георгий Сфрандзи Большая Хроника). Такое впечатление, что Мехмед собрался использовать тот же инвентарь, что Марцелл при осаде Сиракуз в 211 году до н. э. или Батый при осаде Киева. Однако не тут-то было: Мехмед вдруг забыл про свои «стенобитные, метательные и прочие орудия» и применил обычную артиллерию: «С суши же поставили неприятели огромную бомбарду, в жерле имеющую ширину в 9 футов, – и множество других бомбард, достойных внимания. И соорудив глубокий ров, а поверх его [т. е. по насыпи] окружив их палисадом, стали стрелять из них и в четырнадцати местах сильно повредили стены города. В результате действия метательных орудий много прекрасных домов и дворцов близ стен было приведено в негодность. А бомбардами турки привели город в смятение: с шумом и грохотом они били из них по стенам и башням» (там же). По-видимому, Георгий Сфрандзи сам до конца не решил, как эффектней будет выглядеть в его сочинении осада – с применением пушек либо стенобитных и метательных машин – поэтому решил, на всякий случай, изобразить и то, и другое: «Придвинуты были к стенам и всякие другие машины, о которых не мог помыслить и ум человеческий и которых никогда не строили для взятия крепости, равно как никогда не ожидал увидеть их и император. И в построили турки платформы с великим множеством колес, а поверх этих платформ подобие башен… И они имели весьма много пушек: их зарядили, чтобы они все вместе одновременно сделали выстрел по стенам. Сначала, впрочем, гурки выстрелили из того страшного осадного орудия и снесли до основания башню… И одна часть турок яростно сражалась в этой схватке и свалке, а другая бросала в ров бревна, разные материалы и землю, что были внутри большой осадной машины, – а также камень от разрушенной башни: и навалив все это, турки проложили себе широкую дорогу чрез ров к стене»(там же).

Сочинители историй о нашествии татаро-монголов твердо знали, что оно произошло «в прошлом», когда пушек еще не было. Поэтому кстати пришлись им описания античных осадных машин. Они перекочевали к Фоме Сплитскому: «Одни говорили, что татары делают огромные машины и множество военных орудий, с помощью которых они попытаются разрушить города» (История архиепископов Салоны и Сплита). А также к Рогерию, прямо переписавшему пассаж Георгия Сфрандзи: «И вот однажды татары окружили город, а бывшие с ними пленники принесли так много вязанок хвороста, что быстро соорудили из них в одном месте поверх края рва еще один вал и тотчас же за тем валом установили упомянутые 30 машин. Так они смогли днем и ночью метать камни в город и в деревянные башни. И от того в городе начался такой беспорядок… Когда же татары разрушили деревянные укрепления, чтобы засыпать рвы, они принялись метать в них машинами мешки с землей» (Магистр Рогерий Горестная повесть о разорении Венгерского королевства татарами СПб, Дмитрий Буланин, 2012, с. 56). А затем уже в «древнерусские летописи».

«Домонгольскую» архитектуру принято находить в Киеве, Чернигове, Полоцке, Новгороде Великом, Пскове, на Волыни, Галичине и во Владимиро-Суздальской Руси. Действительно, если существовала обширная Русь с центром в Киеве на Днепре, значит, должна быть у нее и более-менее единая архитектура. («Послемонгольская» архитектура регионов, которые якобы входили в Киевскую Русь, не обнаруживает между собой сходства. Эту странность принято объяснять тем, что все с ног на голову поставили дикие орды татаро-монголов). Но существует ли единство внутри этой, якобы домонгольской архитектуры? Ответ – нет. Владимирско-Суздальская и Московская Русь стоят особняком. И главное здесь – материал, из которого строились храмы (они-то и дошли до нас): «возникает вопрос – почему пристрастие к белому камню у владимиро-суздальских и московских князей было столь стабильным, несмотря на повсеместное кирпичное строительство в соседних русских землях? Нигде – ни в Киеве, ни в Чернигове, ни в Переяславле Южном, ни в Рязани, ни в Смоленске, ни в Новгороде-Северском, ни в Волыни – ни одного храма не было построено из белого камня или его местных аналогов, везде мы видим только кирпич или «opus mixtum» (смешанная техника), хотя зачастую украшенный белокаменными деталями. В технике «opus mixtum» строили и в Новгороде, и в Пскове» (С. В. Заграевский Юрий Долгорукий и древнерусское белокаменное зодчество М., АЛЕВ-В, 2001, гл. 1, 4).

Свой вопрос Заграевский дополняет расчетом стоимости строительства из белого камня по сравнению со стоимостью строительства из кирпича. Получается, что строительство из белого камня дороже в 10 раз. Более того, «белокаменная кладка храмов… в российском климате менее влагоустойчива, чем кирпичная» (там же, гл. 4, 8). Вероятно, этим и объясняются многочисленные случаи обрушения русских белокаменных храмов. Кирпичная технология позволяла также строить храмы большего, по сравнению с белокаменными, размера. Так для чего же князья северо-западной Руси с такой маниакальной настойчивостью строили храмы из белого камня? Может, чтобы они были белыми? Но так кирпич можно побелить, да и «белокаменные» храмы на самом деле желтоватые.

Ответ на вопрос прост, хотя, возможно, тебе, читатель, и покажется неожиданным: в эпоху строительства русских белокаменных храмов технология строительства зданий из кирпича отсутствовала. В том числе, по причине отсутствия технологии изготовления кирпича, способного выдерживать строительные нагрузки. Приведем описание современной технологии обжига кирпича-сырца: «Обжиг заключается в постепенном нагревании сырца до температуры 900–1100°, выдержке при этой температуре в течение некоторого времени и постепенном охлаждении обожженного кирпича. Процесс обжига включает следующие стадии: 1) подсушка, или окур (печь на пару); она ведется при температуре до 120°. При этом из сырца удаляется остаточная влага. Продолжительность подсушки колеблется от 18 до 48 часов; 2) малый огонь (печь на дыму) – из сырца удаляется химически связанная влага (при температуре 600–650°). Такой режим продолжается 30–40 часов; 3) большой огонь (печь на взваре) – глина спекается в черепок при температуре 900–1100°. Продолжительность взвара 30–40 часов; 4) выдержка при максимально достигнутой температуре (печь на закале) в течение 24–36 часов. При этом происходит выравнивание температуры по всему сечению печи и окончательное спекание глины; 5) остывание кирпича до температуры окружающей среды. Продолжительность этой стадии 96–120 часов». Технология непростая. При неправильном обжиге кирпич может потерять форму раскрошиться, треснуть, что сделает его непригодным к использованию в качестве основного материала при строительстве крупных сооружений.

– Но как же кирпичные сооружения Древнего Рима, – спросишь ты, читатель? – Термы Каракаллы, римский Форум и т. д..

Корпич свидетельствует о времени их действительной постройки. «В XV веке во всей Европе строители перешли на кирпич» (там же). Почему вдруг, ни с того ни с сего? Допустим, до 15 века не применяли кирпич из эстетических соображений. А потом вдруг осознали, что он позволяет строить здания дешевле, крупнее, безопасней. Но как быть со средневековой фортификацией? Тут ведь дело касается уже не эстетических категорий, а жизни и смерти. Но вот что известно о фортификационных сооружениях каролингской эпохи: «дворцы, которые были административными и общественными центрами владений знати и короля, имели… защитные укрепления. Постройки располагались на территории в 1–1.5 гектара (то есть диаметром 110–140 м – А. П.), окруженной земляным валом и рвом, иногда усиленных сооружением из балок, кольев, плетней» (Ф. Контамина Война в Средние века СПб, Ювента, 2001, с. 55).

Позвольте, а построить кирпичную стену в голову не пришло? Дров и глины под рукой не было? А, может быть, еще не видели ни одного кирпичного сооружения по причине их полного отсутствия в ту эпоху? А, возможно, и, вообще, не владели умением строить из блоков?

«В X–IX вв. появился новый тип укреплений». И какой же? А вот какой: «С характерным холмом или возвышением в форме усеченного конуса… У основания холма находился ров, на вершине – бревенчатый частокол… Существует следующее классическое описание укрепленного холма во Фландрии: «В обычае у самых богатых и благородных людей округи… возводить, насыпая землю, холм такой высоты, на какую они способны; вырывать вокруг него ров – как можно более широкий и глубокий; укреплять этот холм по границе всей площадки на вершине частоколом из очень тесно пригнанных брусьев в виде стены…» (там же, с. 56). Почему же не пришло в голову построить из кирпича обнесенный кирпичной стеной донжон? Ведь в Риме, как нас уверяют, давно уже стояли кирпичные стены императора Аврелиана с кирпичными же башнями. Ответ, по-моему, очевиден. Не были в XI веке освоены такие технологии. Никто о них и не слыхивал. А вот как только появились, все сразу прекратили холмы насыпать и стали строить кирпичные стены. И так везде, вплоть до появления мощной артиллерии.

Вот и в России, как пишет Заграевский, произошел «достаточно быстрый переход на кирпич в конце правления Василия II и при Иване III». Причем «кирпич, ставший с конца XV в. государственным строительным материалом… в основном применялся на первых порах только в военном зодчестве» (В. В. Косточкин Русское оборонное зодчество конца XIII – начала XVI веков М., Наука, 1962 Техника постройки стен и башен, 1). Последнее логично – при начале производства кирпича он шел только на самое необходимое – крепостные стены. А потом произошел и полный переход на кирпичные постройки: «неудивительно, что все домонгольские храмы в Рязани (Успенский, Борисоглебский и Спасский соборы, церковь Ольгова городка) построены исключительно из кирпича, несмотря на близость каменоломен» (Заграевский, 1, 7). Неудивительно, если понять, что произошел переход на технологию строительства из кирпича, и прежняя белокаменная технология сразу же стала практически никому не нужна. О том, что техника строительства из каменных блоков предшествовала кирпичной, говорит и следующее наблюдение Заграевского: «там, где в романскую эпоху строили из кирпича, часто имитировали форму камня при помощи кладки различной формы и размеров. Такой архитектурный прием был особенно распространен в поздней романике и ранней готике Северной и Восточной Германии» (там же, 3, 12). Точно так же в начале 20 века первые автомобили делали в форме карет.

Строительство из белого камня также прошло несколько этапов в своем развитии: от относительно небольших однокупольных храмов, таких, как Дмитриевский собор во Владимире или Спасо-Преображенский собор в Переславле-Залеском (площадь 170–180 кв. м), до в несколько раз превышающих их по площади, стоящих на подклетях пятикупольных Христорождественского собора в Каргополе или Благовещенского собора в Казани (строительство последних датируется второй половиной 16 века).

Кроме того, изменялся и характер декора: зооантропоморфный декор полностью сменился декором орнаментного типа.

(Под зооантропоморфным декором понимаются рельефные изображения «львов, орлов, грифонов, кентавров, сцен охоты, борьбы зверей», слонов, а также других звериных и человеческих фигур, человеческих масок и т. п.).

Перечень русских белокаменных зданий содержится в работе С. В. Заграевского «Реестр белокаменных зданий Древней Руси» (http://www.zagraevsky.com/reestr.htm).

Заграевский включает в свой реестр и здания в смешанной технике, а также имеющие лишь белокаменную облицовку. Всего он насчитывает 54 полностью или частично сохранившихся здания, в том числе 49 на территории Российской Федерации.

Мы приведем перечень тех из них, которые были полностью построены в белокаменной технике на территории Владимиро-Суздальской и Московской Руси и относятся по преимуществу к раннему этапу этой техники. Помимо, собственно, белого камня эти храмы характеризуются:

– декором зооантропоморфного (ЗД) или орнаментального типа (ОД) на внешних стенах,

– нахождением внутри кольцевого вала (либо крепостного сооружения, возникшего, по всей вероятности, на месте вала).

Итак:

Владимир, Успенский собор, ЗД,

Владимир, Дмитриевский собор, ЗД,

Боголюбове, Церковь Рождества Богородицы, ЗД (не сохранилась), церковь Покрова на Нерли, ЗД,

Кидекша, церковь Бориса и Глеба, ОД,

Суздаль, собор Рождества Богородицы, декор ЗД,

Юрьев-Польский, Георгиевский собор, ЗД,

Переслвль-Залесский, Спасо-Преображенский собор, ОД,

Звенигород, Успенский собор «на Городке», ОД,

Звенигород, собор Саввино-Сторожевского монастыря, ОД,

Волоколамск, Воскресенский собор, ОД,

Москва, собор Андроникова монастыря, ОД,

Сергиев Посад, Троицкий собор, ОД,

Коломна, церковь «на Городище», ЗД, село Городня Тверской области, церковь Рождества, ОД,

Можайск, церковь Иоакима и Анны, ОД (сохранился фрагмент стены),

Можайск, Старо-Никольский собор, ОД (сохранился белокаменный подклет).

Дмитров, Собор Успения Божией Матери, (сохранился белокаменный подклет).

Попробуем ответить на вопросы: Кто построил эти сооружения? Какова была их функция? Ответы не столь очевидны, читатель, как может показаться.

Начнем с декора. Именно он позволяет безошибочно связать ранние русские белокаменные храмы с так называемой европейской романикой. «Зооантропоморфный скульптурный декор суздальских храмов имеет корни не в местном язычестве, а исключительно в европейской романике. Н. Н. Воронин в связи с этим говорил о мотивах «средневековой книжности»… но теперь мы можем уточнить, что это была именно церковная «книжность», только не православная, а католическая» (С. В. Заграевский Юрий Долгорукий и древнерусское белокаменное зодчество М., АЛЕВ-В, 2001, 5.6). В качестве свидетельства распространенности подобного декора в Западной Европе Заграевский приводит цитату из «Апологии Виллелина, аббата св. Теодориха» (1124 г.) Бернара Клервосского: «Что делают смешные чудовища в галереях, перед глазами братьев, занятых чтением?.. Здесь можно увидеть несколько тел с одной головой или несколько голов на одном теле. Здесь можно увидеть четвероногого урода с хвостом как у змеи, там изображена рыба с головой четвероногого. Можно увидеть животное, спереди напоминающее лошадь, а сзади – козу, и рогатое животное, задняя часть которого напоминает лошадь. Короче говоря, со всех сторон такое разнообразие и богатство форм, что забавнее изучать целый день этот пестрый мир скульптур, чем думать о заповедях Божьих». (см. также 4.11.8).

Декор орнаментного типа русских храмов («аркатура-поребрик-резной вал») Заграевский также считает «универсальным», то есть широко распространенным в Западной Европе: «Многочисленные черты сходства европейского и суздальского скульптурного декора не отрицал практически никто… К чертам сходства, выраженным в скульптурном декоре, тесно примыкает сходство перспективных порталов. В деталях суздальские и европейские порталы могли различаться, но эти различия не выходят за рамки индивидуальности их авторов» (там же, 3. 1). Заметим, что «перспективные», то есть как бы состоящие из вложенных друг в друга арок, порталы присутствуют не только в суздальских, но почти во всех отмеченных нами храмах. Так же, как и «универсальный романский декор».

Заграевский считает, что заимствование архитектурной техники было осуществлено из Священной Римской империи, то есть из Германии. В подтверждение своей мысли он приводит «прежде всего, конечно, сам факт строительства из камня. Подавляющее большинство романских соборов и замков в сердце Священной Римской империи – Германии – были именно каменными… В Северной Италии романские храмы, как правило, возводились из кирпича…» (там же). Заграевский указывает, что «прямым источником архитектуры Юрия Долгорукого являлся ключевой романский храм – императорский собор в Шпейере (это традиционное написание; более современное – Шпайер – А. П.).

Романский портал собора св. Стефана, Вена

Рельефы храма Покрова на Нерли, Владимирская область

– на соборе в Шпейере (как и на множестве других романских храмов Западной Европы, и на суздальских храмах) мы видим аркатуру, поребрики и резные валы;

– стены шпейерского собора, как и стены храмов Долгорукого, сужаются кверху уступообразно;

– цоколь императорского собора на большей части периметра представляет собой непрофилированный отлив (как в Переславле и Кидекше);

– бутовые фундаменты храма в Шпейере трапециевидны в разрезе и существенно шире стен, как и в Галиче, и в Суздале;

– способ обработки лицевых поверхностей блоков камня в Шпейере идентичен суздальскому (и существенно отличается от галицкого и малопольского);

– в средокрестии императорского собора реализована крестовокупольная схема с крестчатыми столпами;

– в крипте храма в Шпейере встречается специфическая орнаментальная резьба (вал), аналогичная резьбе на Спасо-Преображенском соборе в Переславле-Залесском» (С. В. Заграевский Начало «русской ромники»: Юрий Долгорукий или Андрей Боголюбский? http://www.zagraevsky.com, 2005).

Алтарные полуколонны собора в Шпеере украшены зооантропоморфный рельефом.

Сложенный из известняка романский портал собора святого Стефана в Вене – дошедшая до наших дней часть старого храма. Объемная фигуры льва с этого портала напоминает рельефы львов на портале церкви Покрова на Нерли или на капители колоны Рождественского собора в Суздале. Мужские головы – маскароны с фасада св. Стефана очень близки к женским головам на внешних стенах того же Рождественского собора в Суздале, а также женским головам на церкви Покрова на Нерли и на Успенском соборе во Владимире. Как и на портале собора св. Стефана, грифоны есть на Дмитровском соборе во Владимире, и на храме Покрова на Нерли, и на Георгиевском соборе в Юрьеве-Польском.

Белокаменные соборы с зооантропоморфным декором характерны не только для Германии и Австрии. Один из самых известных соборов Испании – кафедральный собор святой Марии в Толедо. До 1561 года Толедо был резиденцией испанских королей, а архиепископ Толедо до сих пор является главой Испанской церкви.

Собор сложен из белого камня, на капителях колонн в галерее, окружающей внутренний двор собора, широко представлены зооантропоморфные фигуры.

Таким образом, русское белокаменное зодчество имеет западноевропейские прототипы. Поэтому трудно спорить с сообщением Татищева об его истоках: «Мастера же были присланы от императора Фредерика Первого…»

Белокаменные русские храмы стоят внутри замкнутых (кольцевых) земляных валов. В ряде случаев строители валов использовали особенности рельефа – холмы, овраги – например, во Владимире, Суздале, Звенигороде, Волоколамске, Можайске. В Переславле-Залесском, Юрьеве-Польском и Дмитрове валы стоят на равнине и представляют собой овалы либо почти правильные окружности общей протяженностью от 1 до 2.5 км. Современная высота этих валов – от 7 до 15 метров. Эти кольцевые валы тоже вовсе не уникальны – такие же сооружения сохранились на территории всей Западной Европы. Мы уже упоминали кольцевых валах, которые относят к каролингской эпохе. В 40 км восточнее Вены на берегу Дуная находится городище Карнунтум, где внутри кругового вала диаметром около 120 м археологи обнаружили предположительно остатки храма. Обратимся к балтийскому региону. На датском острове Зеландия находится укрепление Треллеборг, представляющее собой вал в форме правильной окружности, диаметром в 140 м с высотой валов в 5 метров. Практически идентично Треллеборгу укрепление Фюркат, находящееся на побережье Ютландского полуострова. В Аггерсборге, расположенном в ютландском Лим-фьорде, круговой вал имеет в диаметре 240 метров, считается, что высота валов доходила до 4 метров.

Двинемся вдоль Балтийского побережья на восток. Неподалеку от Любека, являвшегося столицей Ганзейского торгового союза, находится городище Альт-Любек или Старый Любек. Оно было окружено земляным круговым валом диаметром около 100 метров. Внутри кругового вала археологами были обнаружены остатки каменного храма. Переместимся еще к востоку вдоль Балтийского побережья. На Одере недалеко от моря находится ганзейский город Щецин. На его плане, сделанном в 16 веке, четко видно кольцо улиц, окружающее центральные кварталы города с кафедральным собором св. Якова. На месте этого кольца раньше явно были валы. Движемся еще дальше на восток. В эстонской области Харью находится укрепление Варбола – круговой вал длиной в 580 м (диаметр около 180 м) высотой до 8 метров. (Вал этот не земляной – это насыпь из известкового плитняка. Плитняк широко распространен в Эстонии, его даже называют «национальным эстонским камнем». Поэтому его и использовали для сооружения вала). Из Датской книги земельных налогов (Liber Census Daniae) следует, что в 13 веке жители Варболы были подданными датского короля. Отметим еще, что Варболу называют торговым центром. В таких городах, как Изборск и Псков укрепления, по мнению археологов, первоначально представляли собой земляные валы, которые впоследствии были заменены стенами. Причем в Изборске на смену земляному валу первоначально пришел вал из земли и плитняка.

Таким образом, во Владимиро-Суздальской Руси была воспроизведена характерная для Европы структура – белокаменный храм внутри кольцевого вала.

Какую функцию могли выполнять эта структура – храм, окруженный валом?

– Ну как же! – скажешь ты, читатель. – Под защиту валов стекались в случае нападения врагов окрестные жители.

Мы уже обсуждали, что трудно придумать более глупое поведение. Вместо того, чтобы рассыпаться по окрестным лесам и болотам – набиться внутрь валов, страдать от голода, жажды, эпидемий и гарантированно погибнуть или попасть в плен в случае взятия города.

– Тогда это резиденция князя с дружиной, которые собирали дань с окрестных земледельцев.

Напомним, что в «доромановские» времена на Руси была распространена подсечно-огневая система земледелия. Земледелец не был привязан к какому-либо месту, более того, должен был с места на место переходить, выжигая в лесу участок для поля.

В таких условиях брать с него дань было задачей невыполнимой.

Нет, читатель, только торговля способна была сосредоточить в одном месте – на ярмарке или на перевалочной базе – материальные ценности, для защиты которых понадобился бы вал. Показательны титулы европейской знати: граф и каунт (англ. Count, отсюда виконт (viscount) – заместитель каунта). Ведь в переводе это просто писарь и счетчик, то есть те, что ведут учет и контроль товаров и взымаемой с них пошлины. Торговлей занимался и рыцарский Немецкий орден (см. 3.7.2).

Русские белокаменные церкви в кольце валов – это торговые фактории. Вот и С. В. Заграевский, анализируя частые обрушения русских белокаменных храмов, в качестве причины указывает на «тяжелые барабаны, делавшие храмы «башнеобразными». Эти же храмы характеризуются и «окнами-бойницами и в стенах, и в барабанах» (С. В. Заграевский Юрий Долгорукий и древнерусское белокаменное зодчество М., АЛЕВ-В, 2001, 4. 6). К таким особенностям храмов, по мнению Заграевского, могла привести «потенциальная необходимость использовать храмы в качестве оборонительных сооружений. Нечто вроде «главной башни замка»… вполне вероятно, что под куполом каждого храма были устроены (или устраивались во время осады) деревянные площадки для лучников, на которые можно было подниматься по приставной лестние. Во всяком случае, в Спасо-Преображенском соборе Переславля, как и во многих других русских храмах XI–XV веков, под куполом есть прямоугольный уступ, на который эти площадки могли опираться. Если бы наличие такого уступа было связано только с конструктивным переходом от постамента к барабану, его бы, скорее всего, в эстетических и акустических целях стремились сделать максимально сглаженным, а не прямоугольным… «мертвая зона» при гипотетической стрельбе из окон барабана составляет всего 15 м» (там же, 4.7). (Церкви-крепости, постройку которых относят к 16 веку сохранились до наших дней в Белоруссии. Это церковь святого Михаила в Сенковича и Мурованковская или Маломожейковская церковь. Вот описание церкви в Сенковичах: «Трёхапсидный храм фланкирован по углам четырьмя оборонительными башнями. В карнизной части проходит пояс круглых бойниц и арочных машкулей (навесных бойниц). Витые лестницы внутри башен ведут на чердак, на котором размещался оборонительный ярус церкви». Ярким примером оборонной архитектуры является церковь Усекновения главы Иоанна Предтечи в Дьякове на территории нынешнего московского заповедника «Коломенское»: «она состоит из центрального столпа – восьмерика высотой 34, 5 метра и четырёх маленьких восьмигранных столбиков-башен, высотой по 17 метров каждая, соединённых стенами (поверх них галереи с бойницами – А. П.) и имеющих общий фундамент… Контрастное сочетание величественной центральной башни (напоминающей донжон – А. П.) и четырёх маленьких башенок придает церкви вид монументального крепостного сооружения… Особенно много мотивов крепостной архитектуры в интерьере храма. Миниатюрные, очень уютные помещения приделов; мощные навесные «бойницы-машикули» в центральном восьмерике, воспроизведённые переходом от верхнего барабана к стене; небольшие фронтончики – кокошники, как бы образующие подобие крепостных зубцов». См. также 4.3.5. об оборонных синагогах).

Храм-крепость в Мурованке (Белоруссия)

Церковь в Дьякове

Сопоставим с этими фортификационными свойствами древнерусских храмов свидетельства о том, что они являлись местом хранения казны: «Что же касается до великокняжеской казны, заключавшейся обыкновенно в серебряных и золотых сосудах, дорогих мехах, дорогих тканях и тому подобных предметах, то великий князь следуя весьма древнему обычаю, сохранялэту казну большею частию в слоях и подвалах или подклетах каменных церквей. Так, из летописей узнаем, что казна вел. кн. Ивана Васильевича хранилась прежде в церкви Рождества Богородицы и св. Лазаря, а казна его супруги, великой княгини Софьи Фоминичны, под церковью Иоанна Предтечи на Бору, у Боровицких ворот» (И. Е. Забелин Домашний быт русских царей в XVI и XVII столетиях кн. 1, гл. 1). Еще более явственно это следует из Новгородской летописи: «В лето 6848 [1340]… по горе вся сторона от Федорова ручья въ Славно и до поля, и церкви каменыи и древяныи, и домове… въ церкви святых 40 мученикь, товаръ весь, чии бы ни былъ, то все разграбиша… А у святои Богородици в Торгу попъ сгоре, а инии глаголют, убиша и над товаромъ: понеже церковь вся погоре, и иконы и книгы, сего же ни власы огнь не прикоснуся; а товаръ всь разграбиша». Из этого отрывка также следует, что «поп» был ответственен за хранившися в церкви товар. «Въ лето 6898. [1390] Тои же зимы згоре церковь св. Дмитрия на Даньславле улице и весь запасъ церковныи, и товара множество изгоре».

Что в церквях хранились товары, а ответственным за хранение являлся священник следует и из новгородских берестяных грамот (тексты даются в переводе на современный русский): «Челобитье от Семена попу Ивану: Пересмотрел бы ты мое москотье (по-видимому, меха и/или шерстяные ткани), чтобы моль не попортила. Я тебе, своему господину, бью челом о коробке (лубяном сундучке). А ключ я послал со Степаном. А помета горностай» (Зализняк А. А. Древненовгородский диалект М.: Языки славянской культуры, 2004, с. 662, грамота 413). А из следующей грамоты следует, что игумен руководил хозяйственной деятельностью своих христиан (крестьян): «Поклон от Парфения игумену. Господин, как я порядился, так и живу. А Василько село разоряет, вежу свез, три двери свез. А что касается [жителей] села, то он всем грозится вызвать [на суд] в Ладогу. Господин, позаботься обо всем этом» (там же, с. 659, грамота 359). «Господину… [бьют челом] твои христиане дубляне. Здесь за нас [Иван (Степан и т. п.)] твой договорился в Порхове с воеводами о [поставке] трех коробей овса и тем самым нам довел [размер поставок] до…» (там же, с. 660, грамота 540).

А вот грамота о церковном ростовщичестве: «Поклон от Филикса Семену и Юргию. Надежда на Бога и на вас. Если будет сколько-нибудь прибыли в весе, то вложи в церковь…» (там же, с. 545, грамота 414). Речь идет о прибыли. Поэтому слово «вложи» означает не отдать на сохранение, а пустить в рост. Упрек священникам в ростовщичестве содержится в послании в Новгород митрополита Фотия (1408–1431): «А который игумени, или попы, или черньци торговали преже сего или сребро давали в резы… святии отци таковых не благословляют, и аз потому же» (ПСРЛ, т. 42 Новгородская Карамзинская летопись).

А новгородская былина «Садок» рассказывает о взаимоотношениях хозяйствующих субъектов – купцов и священников:

Садок (Садко) бьется об заклад с «попом отцом духовныя», что сможет скупить все товары в Новгороде. В ответ «отец духовныя» организует торговую интервенцию:

Садку остается идти в «мать божья церков» и просить денег взаймы:

Итак, «торговые операции производились под покровительством церкви. Духовенство обязано было наблюдать за правильностью мер и весов, которые обыкновенно для образца хранились в церкви… там устроивались особые лари, в которых хранились торговые договоры, записки и книги для укрепления разных сделок… самое устройство церквей приспособлено было к торговым требованиям: так в подвале сохранялся товар, в притворе он взвешивался. Под покровительством церкви купцы соединялись в артели по единству торговых интересов и артель называлась по имени того святого, которому посвящена была церковь» (Н. Я. Аристов Промышленность Древней Руси СПб, 1866, с. 207). «В ранние эпохи истории торговля всегда совершалась в храмах, как единственном месте, где можно было безопасно проводить товарообмен. В частности, такую роль играли церкви и на Руси. У ганзейцев они служили товарными складами не только в Новгороде, но и в Брюгге, Бергене и других местах» (Кулишер И. М. История русской торговли и промышленности Челябинск, Социум, 2003, с. 108).

Таким образом, на территории Владимиро-Суздальской Руси действовала система факторий – возведенных на европейский манер белокаменных храмов внутри кольцевых валов.

(О монастырской торгово-промышленной системе см. также 3.7.10).