7. Татьяна Николаевна Щелокова согласилась стать моей женой. Родители Тани. Встречи с Л. Н. Гумилевым

Книга: Как было на самом деле. Каждая история желает быть рассказанной

Назад: 6. Всемирный Математический Конгресс 1974 года. Небесная механика и хронология

Дальше: 8. Новая геометрическая тема: интегрируемые гамильтоновы системы, метод сдвига аргумента, некоммутативное интегрирование. Еще одна тема: новые эмпирико-статистические методы датирования исторических событий. Глобальная Хронологическая Карта

1977 год

Женился на Татьяне Николаевне Щелоковой 25 ноября 1977 года, рис. 3.45, рис. 3.45a, рис. 3.46. Она – математик, причем самостоятельный и весьма активный. Красива, искренна и очень добра. Яркий и глубокий ум. На рис. 3.47 – нарисованный мною ее портрет. Кстати, портрет был создан незадолго до нашей свадьбы. Таня была сильно занята подготовкой текста диссертации и времени на позирование у нее совершенно не было. Поэтому я рисовал портрет с натуры тогда, когда она вставляла формулы в несколько отпечатанных на пишущей машинке экземпляров диссертации. Временами я готовил кофе. Эти сюжеты отражены на ее портрете.

Рис. 3.45. Т. Н. Фоменко и А. Т. Фоменко в день свадьбы 25 ноября 1977 г.

Рис. 3.45a. Т. Н. Фоменко А. Т. Фоменко в день свадьбы.

Рис. 3.46. Фоменко Татьяна Николаевна.

Рис. 3.47. Портрет Тани, который я нарисовал и подарил ей на день рождения. Март-апрель 1977 года. Ч/б, Размер 44 х 62 см. Бумага, тушь, перо, карандаш.

Биография Татьяны Николаевны кратко описана ниже. Живем в ДАС-е (Дом Аспиранта и Стажера), на улице Шверника, д. 19. Наша квартира состояла из одной небольшой жилой комнаты и маленькой ванной комнаты, совмещенной с туалетом. В жилой комнате был условно, символически, выделен уголок для кухни. Здесь стояла электрическая плита и раковина с краном для воды. ДАС был построен в 1971 году и задуман как прогрессивное жильё нового коммунистического типа для малодетных семей. Говорили, что, в основном, для рабочих какого-то завода. В то время официально и часто звучал лозунг: «Партия торжественно обещает, что нынешнее поколение советских людей будет жить при коммунизме». Однако, коммунизма не получилось. В частности, рабочие с семьями отказались жить в ДАСе, поскольку для семейной жизни он, на самом деле, плохо приспособлен. Тогда это здание передали нашему университету в качестве общежития-гостиницы для аспирантов, стажеров и молодых преподавателей. Там мы и поселились.

Наш быт в те годы сильно отличался от того, к чему привыкла современная молодежь, например, 2013 года. В 1977 году еще не было компьютеров. Ясное дело, не было электронной почты e-mail и не было Интернета. Чтобы изготовить печатный текст, использовали пишущие машинки. Мне особенно нравились машинки Optima, изготовлявшиеся в ГДР – Германской Демократической Республике. Для того, чтобы отпечатать несколько экземпляров статьи, была нужна копировальная бумага. Не было пластиковых пакетов, а если у кого-то они и появлялись, то их берегли, использовали аккуратно. Само собой, не было мобильных телефонов. Мы копили двухкопеечные монеты (именовались двушками), чтобы в случае необходимости можно было воспользоваться общественными телефонами-автоматами. Которые еще нужно было найти – далеко не везде они были. Отсутствовали «плоские» телевизоры на жидких кристаллах. Не было банкоматов и пластиковых карточек. Люди в метро читали бумажные книги и газеты. А вот теперь, в основном, пользуются электронными книгами-планшетами. Оглядываясь назад, начинаешь понимать, насколько стремительно происходит прогресс в информационных технологиях. Компьютеры, операционные системы, мобильная связь меняются и совершенствуются буквально на глазах, с ошеломляющей скоростью.

Но вернусь к биографии Татьяны Николаевны. На рис. 3.48, …, рис. 3.60 показаны фотографии родителей Тани – Николая Алексеевича Щелокова и Александры Матвеевны Щелоковой (Иваний), а также приведены некоторые их семейные фотографии.

Рис. 3.48. Н. А. Щелоков (в центре) со своими родителями.

Рис. 3.49. Николай Алексеевич Щелоков – папа Т. Н. Щелоковой (Фоменко).

Рис. 3.50. Александра Матвеевна Щелокова (Иваний), мама Т. Н. Щелоковой.

Рис. 3.51. А. М. Щелокова (Иваний) и Н. А. Щелоков.

Рис. 3.52. Н. А. Щелоков.

Рис. 3.53. Семья Щелоковых, 1963 год. А. М. Щелокова, дочь Валя, дочь Таня, Н. А. Щелоков.

Рис. 3.54. Таня Щелокова с родителями.

Рис. 3.55. А. М. Щелокова (Иваний) и Н. А. Щелоков.

Рис. 3.56. А. М. Щелокова (Иваний) и Н. А. Щелоков.

Рис. 3.57. Т. Н. Щелокова (Фоменко) с родителями.

Рис. 3.58. Николай Алексеевич Щелоков.

Рис. 3.59. Щелокова (Иваний) Александра Матвеевна.

Рис. 3.60.А. М. Щелокова с дочерью Таней.

Танины родители с самого начала произвели на меня, а потом и на моих родителей, исключительно хорошее впечатление. Очень доброжелательные, интересные люди, перенесшие много трудностей, воспитавшие двух дочерей в самых лучших традициях русских семей. Приведу краткие сведения о них, взятые из книги «Николай Алексеевич Щелоков: Жизнь и стихи». Эта книга содержит, в частности, воспоминания о Н. А. Щелокове и А. М. Щелоковой (Иваний), написанные двумя их дочерьми – Таней и Валей. Книга подготовлена и издана Т. Н. Фоменко в Москве, в изд-ве МАКС Пресс, за свой счет, в начале 2010 года, рис. 3.61, рис. 3.62.

Рис. 3.61. Передняя обложка книги «Николай Алексеевич Щелоков: Жизнь и стихи».

Рис. 3.62. Задняя обложка книги «Николай Алексеевич Щелоков: Жизнь и стихи».

Н. А. ЩЕЛОКОВ: КРАТКАЯ БИОГРАФИЧЕСКАЯ СПРАВКА

Щёлоков Николай Алексеевич родился 18 января 1921 года в селе Арзамасцевка Богатовского района Куйбышевской области в семье крестьянина-бедняка, по национальности русский.

Отец – Щёлоков Алексей Николаевич (1887–1947 гг.) и мать – Щёлокова (Уразова) Александра Прохоровна (1887–1989 гг.) – русские, занимались сельским хозяйством в селе Арзамасцевка. Имели бедняцкое хозяйство, а с 1928 года стали членами сельхозартели.

С 1929 г. по 1932 г. учился в средней школе села Арзамасцевка, а с 1933 года в г. Сталинабаде (потом г. Душанбе) Таджикской ССР. Окончил школу с отличием. В 1939 году, после окончания средней школы, поступил учиться в Нефтяной институт в г. Грозный Чечено-Ингушской АССР, закончить который было не суждено, так как в этом же году по призыву военкомата вступил в ряды Советской Армии и был направлен для учебы в стрелково-пулемётное училище в г. Винницу, а затем в г. Астрахань.

В 1941 году, после окончания училища, получил военное звание лейтенанта и был направлен в войсковую часть на должность командира пулемётного взвода в г. Ахтырка УССР. С начала Великой Отечественной войны находился в действующей армии, в 710, 727 мотострелковых полках Западного фронта в должности командира пулемётного взвода и принимал участие в боях с немецко-фашистскими захватчиками.

20 июля 1941 года получил тяжёлое ранение под населённым пунктом Пропойск (с 23 мая 1945 года – г. Славгород, районный центр Могилевской области, Белоруссия) и был эвакуирован в госпиталь № 1238 г. Новосибирска на лечение. В декабре 1941 года после излечения и месячного отпуска по болезни, приказом командующего войсками САВО был назначен инструктором всеобуч райвоенкомата в Сарыассийский район Сурхан-Дарьинской области Узбекской ССР.

С декабря 1942 года по июль 1944 года находился на службе в облвоенкомате Ферганской области Узбекской ССР в должности старшего инспектора отдела всеобуч. В 1942 году – кандидат в члены КПСС, с января 1944 г. – член КПСС.

С июля 1944 года по август 1944 года продолжал службу в должности старшего инспектора отдела всеобуч военкомата г. Вильно Литовской ССР. В августе 1944 года в связи с тяжёлой болезнью отца был направлен в распоряжение главного управления кадров. Приказом главного управления кадров и Всесоюзного комитета по делам высшей школы был назначен начальником военной кафедры учительского института в г. Коканд УзССР.

В феврале 1945 года женился на Шкуровой Нине Борисовне. В ноябре 1945 года похоронил жену. В декабре 1945 года был переведён на военную кафедру Киргизского сельхозинститута г. Фрунзе Киргизской ССР, на должность начальника учебной части. 7 мая 1947 года женился на Иваний Александре Матвеевне, 1920 года рождения, уроженке г. Алма-Ата. 12 апреля 1948 года родилась дочь Татьяна.

В 1950 году окончил вечерний университет марксизма-ленинизма при горкоме КПСС г. Фрунзе. С июля 1951 года по ноябрь 1954 года являлся слушателем военной академии им. М. В. Фрунзе в г. Москве. С ноября 1954 года по ноябрь 1960 года проходил службу в должности старшего преподавателя цикла тактической подготовки Окружных Объединённых Курсов Усовершенствования Офицерского Состава Дальневосточного военного округа в г. Ворошилове (г. Уссурийск), а затем в поселке Барабаш. 11 мая 1956 года родилась дочь Валентина. С января 1961 года по февраль 1961 года находился на должности старшего преподавателя военной кафедры сельскохозяйственного института в г. Благовещенск. С 1961 года по 1963 год – военная служба на Барановском полигоне г. Уссурийска.

С 1964 года по 1967 год – военная служба в г. Алейск Алтайского края. В 1967 году, после 28-летней службы, демобилизовался из рядов Советской Армии в звании гвардии подполковника. Семья переехала в г. Смоленск. С 1967 года по 1972 год – работал в автоколонне № 1308 Смоленского транспортного управления старшим диспетчером, инженером по бескондукторной службе, механиком, инженером по технике безопасности. С 1972 год по 1977 год – работал в Смоленском транспортном управлении в должности заместителя начальника отдела эксплуатации пассажирского транспорта.

В 1977 году семья переехала в Воронеж. С 1977 года по 1982 год – работал в Воронежском пассажирском автотранспортном предприятии № 1 Центрально-Чернозёмного транспортного управления в должности инженера по бронированию. В 1982 году – уволен в связи с уходом на пенсию.

Умер 11 сентября 1989 года. Похоронен вместе со своей матерью Александрой Прохоровной Щёлоковой (Уразовой) на Юго-Западном кладбище г. Воронежа.

СПИСОК НАГРАД ЩЕЛОКОВА НИКОЛАЯ АЛЕКСЕЕВИЧА:

ОРДЕНА: 1) Красной звезды. 2) Отечественной Войны I степени.

МЕДАЛИ: 1) За Победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг. 2) За боевые заслуги – 2 медали. 3) За взятие Кенигсберга. 4) В ознаменование 30-й годовщины Советской Армии и флота 1918–1948 гг. 5) За 20 лет безупречной службы. 6) Ветеран Вооруженных сил. 7) За доблестный труд в ознаменование 100-летия со дня рождения В. И. Ленина. 8) 30 лет Вооруженных сил, 1918–1948 гг. 9) 40 лет Вооруженных сил, 1918–1958 гг. 10) 50 лет Вооруженных сил, 1918–1968 гг. 11) 60 лет Вооруженных сил, 1918–1978 гг. 12) 70 лет Вооруженных сил, 1918–1988 гг. 13) 20 лет Победы в Великой Отечественной войне. 14) 25 лет Победы в Великой Отечественной войне. 15) 30 лет Победы в Великой Отечественной войне. 16) 40 лет Победы в Великой Отечественной войне. 17) 50 лет Победы в Великой Отечественной войне.

Мои родители (продолжает далее Т. Н. Фоменко – Авт.), мама – Александра Матвеевна Щёлокова (Иваний) и папа – Николай Алексеевич Щёлоков – познакомились и затем поженились во Фрунзе в 1947 году.

Зарегистрировали брак 7 мая, а свадьба была 9 мая, на День Победы. Так они оба хотели. Не могу не написать хоть немного о маме. Моя дорогая и горячо любимая мамочка – Щёлокова Александра Матвеевна (26.04.1920–17.01.2009) родилась в г. Алма-Ата. Её мать, а моя бабушка – Евдокия Михайловна Иваний (Шумилова), из семьи семиреченских казаков, красавица с длинной черной роскошной косой, умерла от брюшного тифа в 1934 году совсем молодой, в возрасте 37 лет. Отец мамы, мой дедушка Матвей Андреевич Иваний имел диплом учителя математики младших классов. Он обладал, кроме того, прекрасным голосом, был солистом Петербургского Славянского Хора, а потом регентом церковного хора в Софийском Соборе Большой Станицы г. Алма-Аты. Жили они на ул. Центральной, рядом с этим собором.

В 1937 году дедушка был расстрелян по ложному обвинению в заговоре церковников, полностью реабилитирован в 1992 году. Мама осталась круглой сиротой в 17 лет, вместе со своей младшей сестрёнкой Граней (Глафирой) и двумя старшими братьями Анатолием и Георгием. Она, тем не менее, поставила себе цель – получить высшее образование – и упорно трудилась ради этого, несмотря ни на что. Училась во время войны, подрабатывала, как могла, и закончила ветеринарный факультет сельскохозяйственного института в г. Фрунзе в 1947 году.

Мама была самым близким и дорогим человеком в моей жизни. Она умерла в 2009 году, в ночь на 17 января. Уходила из жизни медленно и очень тяжело. Мама была настоящей русской красавицей и сохранила свой прекрасный облик до самых последних лет своей жизни.

В юности ей многие советовали стать киноактрисой, но жизнь распорядилась иначе. Мама была умным, правдивым, очень добрым и отзывчивым человеком. Воспитывала нас в строгости, но всегда с огромной любовью и уважением. У мамы было замечательное качество – способность прощать людям обиды и не держать зла даже на тех, кто не слишком хорошо к ней относился. Этому она учила и меня. Говорила, что добро – самая большая сила. Мама всё умела. Она великолепно готовила, прекрасно шила, вязала, вышивала, обеспечивая нас красивой добротной одеждой в детстве и юности. Моей сестре Вале она сшила великолепное свадебное платье уже в возрасте 65 лет. Душевная и духовная близость мамы была для меня такой сильной, может быть, ещё и потому, что мама всегда была рядом, когда я жила с родителями. По её специальности – ветеринарный врач – ей не удавалось устроиться на работу в военных гарнизонах, где мы жили. Лишь несколько лет за время нашей военной жизни мама работала фармацевтом в аптеке. Когда родители переехали в Воронеж, мама тоже старалась работать, устроилась в областное Статистическое Управление. Она всегда хотела и старалась работать, чтобы заработать себе пенсию.

Все неудобства нашей военной жизни мама «перекрывала» своей любовью, добротой, своими усилиями сделать нашу жизнь как можно лучше и комфортнее. Она любила цветы и выращивала их везде, где нам доводилось жить, и дома, и во дворе. Её присутствие всегда облагораживало и украшало нашу жизнь. Папа был всегда занят на своей нелёгкой службе, и мама старалась помочь ему отдохнуть дома.

Старалась, чтобы у него было хорошее настроение, чтобы ему легче работалось. Она очень заботилась о нас с сестрёнкой, о бабушке. Очень любила жизнь, в которой ей пришлось так много испытать. Во время войны она работала и с перерывами училась. Работала в киргизских аулах, на фермах, и даже преподавала немецкий язык в киргизской школе. (Сначала мама поступила на педагогический факультет, а потом перевелась на ветеринарный). Ей приходилось иногда верхом на лошади по опасным горным тропам в одиночку возить целый мешок денег – зарплату работникам фермы из райцентра в Киргизии. Она много работала и одновременно училась, в голоде и в холоде во время Войны.

Мама очень хорошо пела, унаследовав от своего отца чудесный голос. Её интересовали всегда новости науки, культуры. Она с огромным интересом прочитывала научно-популярные журналы, обсуждала с нами и папой заинтересовавшие её новости, особенно в области биологии, химии, медицины. Мама чутко относилась к людям, всегда по-доброму, мягко и сердечно, часто с улыбкой. Никогда никого не обижала, хотя само́й ей в жизни доставалось немало. Я очень нежно, всем сердцем любила свою покойную маму. Пусть ей земля будет пухом, и светлая ей память!»

Здесь я заканчиваю цитирование из книги Т. Н. Фоменко, и возвращаюсь к событиям 1977 года.

Перед нашей свадьбой мы с Таней приехали в Луганск, к моим родителям, для знакомства. Моя мама расхваливала сына и, в частности, вытащила бережно хранимые ею старые номера «Пионерской Правды», где в 1958–1959 годах была опубликована моя детская повесть «Тайна Млечного Пути». Эти пожелтевшие и хрупкие газеты до сих пор лежат в моем архиве. И тут Таня вспомнила, что в детстве она и ее друзья-школьники читали эту повесть и она им запомнилась. Неожиданно получилось, что через много лет Таня встретилась с ее автором. Редкое событие.

Таня родилась 12 апреля 1948 года в г. Фрунзе. Она математик, доктор физико-математических наук, работает в МГУ, профессор, автор книг и научных статей в области алгебраической топологии и геометрии, теории алгоритмов. В 2009–2010 годах, получив новые важные результаты, она, по настоятельной рекомендации ее коллег, написала и успешно защитила докторскую диссертацию в декабре 2010 года на мехмат ф-те МГУ. Диссертацию представила к защите кафедра высшей топологии и геометрии, которой в то время руководил профессор В. В. Федорчук, известный специалист в области общей топологии, ученик П. С. Александрова.

Таня – воспитанница научной школы известного воронежского математика Юрия Григорьевича Борисовича. Училась в Воронежском университете, после его окончания и аспирантуры работала в институте математики при Воронежском университете, затем, в связи с замужеством, переехала в Москву. Работала доцентом на кафедре математики в МИСИС (Московский Институт Стали и Сплавов), потом стала доцентом кафедры математики факультета Вычислительной Математики и Кибернетики Московского государственного университета (МГУ), а с 2012 года – профессором этой кафедры, после защиты докторской диссертации. В 1991 году вела научные исследования и читала курсы лекций по топологии и ее приложениям на математическом факультете Университета Британской Колумбии в городе Ванкувер, Канада. Вместе с коллегами написала известный учебник по топологии: Ю. Г. Борисович, Н. М. Близняков, Я. А. Израилевич, Т. Н. Фоменко, «Введение в топологию». Эта книга неоднократно переиздавалась и переводилась на иностранные языки. Кроме того, Таня – соавтор нескольких книг по Новой Хронологии.

Счастливый для меня дар судьбы, что Таня стала моей женой. Кроме красоты и яркого интеллекта она очень добра. Постоянно поддерживала меня во всем. Бывали критические случаи, когда ее поддержка была решающей. В то же время жить со мной ей было весьма непросто – характер у меня тяжелый. Близким людям, особенно Тане и моей маме, от меня доставалось много неприятностей и даже тяжелых ударов. Не представляю, как сложилась бы моя судьба без Таниного участия, терпения и поддержки.

Мы с Таней бесконечно благодарны родителям и школьным учителям, воспитавшим и обучивших нас, вложивших в нас много знаний. Но потом, выйдя из родительского дома сразу после школы во взрослую жизнь, мы всего дальнейшего были вынуждены добиваться уже сами, без помощи родственников. Никакой высокопоставленной и мощной родственной руки, которая потом заботливо вела бы нас по жизни, у нас не было. Ни при поступлении в университет, ни при выборе работы, ни при защите диссертаций, ни при получении квартиры в Москве и т. д. Наши родители и родственники работали совсем в других сферах и городах, и ничем помочь не могли.

В связи с этим помню, как отец неоднократно напоминал мне, что наша семья вышла не из верхних слоев общества, не из политиков, дворян или купцов, не из бизнесменов. Мы не принадлежали ни к какому могущественному клану или к узкому, но активному и влиятельному сообществу. Поэтому, повторял он, тебе придется много трудиться, чтобы превзойти окружающих в выбранном тобой деле. Есть люди, изначально, от рождения, пользующиеся поддержкой влиятельного клана, группировки. Каждое их достижение, пусть даже мелкое, тут же подхватывается и раздувается соратниками, безудержно рекламируется. Тебе же придется перекрыть конкурентов на несколько порядков, чтобы за тобой, наконец, признали успех и оценили.

Я усвоил это. Правда, многое и важное в жизни осуществить все-таки не смог, не успел.

Но вернусь к рассказу о Тане. Ее и меня связывали многолетние научные и дружеские отношения с замечательным математиком Ю. Г. Борисовичем, его женой Галиной Николаевной и всей их семьей. Мы неоднократно бывали в известных зимних Воронежских Математических Школах, которые много лет подряд организовывал Юрий Григорьевич. Я неоднократно консультировал его сына Андрея по вопросам вариационного исчисления. К сожалению, Андрей Юрьевич Борисович, яркий и талантливый математик, рано ушел из жизни. Ю. Г. Борисович и его жена активно интересовались Новой Хронологией, а также моими живописными и графическими работами. Неоднократно устраивали выставки моей графики в Воронежском университете и в Зимних Воронежских Математических Школах.

В 2010 году Таня, вместе с математиком Николаем Михайловичем Близняковым, ее воронежским коллегой и соавтором известной книги «Введение в топологию», задумали и издали книгу под названием «Юрий Григорьевич Борисович. Каким он был…», к 80-летию со дня рождения, рис. 3.63 и рис. 3.64. В книгу включены воспоминания учеников, коллег, жены и дочери Юрия Григорьевича. Книга получилась теплой, познавательной и вызвала много откликов.

Рис. 3.63. Книга «Юрий Григорьевич Борисович. Каким он был… К 80-летию со дня рождения». Изд-во Воронежского университета. 2010 год.

Рис. 3.64. Задняя обложка книги о Ю. Г. Борисовиче.

Возвращаюсь к событиям 1977 года.

Продолжаю создавать ГХК (глобальную хронологическую карту) и новые методы датирования письменных источников. В это время многие математики уже знают о моих исследованиях по хронологии и активно их обсуждают. В научной среде широко распространяются слухи о математиках с мехмата МГУ, критикующих историческую хронологию. Пока что нашим исследованиям никто не мешает.

Однако в этом году неожиданно появляется статья А. Манфреда, доктора исторических наук, в центральном партийном журнале «Коммунист», 1977, номер 10 (июль), стр.106–114. Как стало потом ясно, это было серьезное событие. Резкое осуждение неких ученых, стремящихся с помощью ЭВМ осуществить переворот в исторической науке (стр.114). Фамилии авторов методов при этом не названы, хотя всем было совершенно ясно, что речь идет именно обо мне и о тех математиках, которых я привлек к проблеме хронологии. Никаких содержательных аргументов в статье Манфреда не приведено. Автор – доктор исторических наук. Его суровый стиль таков: «Дай им волю, этим «молодым» ученым, они забросали бы книжный рынок сводками цифровых данных… «Новые» тенденции требуют тщательного критического анализа и преодоления. Они мешают прогрессу мировой исторической науки» (с. 114).

По-видимому, это был самый первый публичный отклик историков на наши исследования по хронологии, активно начатые мною и моими коллегами в 1973–1974 годах. Между прочим, первые наши публикации на эту тему появились лишь в 1980 году, то есть через несколько лет. Так что А. Манфред уже заранее, за несколько лет до нашего «выхода в свет», призвал, – причем в центральной партийной печати! – к борьбе с еще не опубликованными нашими результатами, разговоры о которых начались с 1974 года. Получается, что историки внимательно следили за нашими исследованиями и, вовремя оценив надвигающуюся опасность, выступили с категорическим осуждением. С упреждающим ударом.

Вечером 26 июля 1977 года состоялась моя последняя встреча с Л. Н. Гумилевым у него дома, в Москве. Он вернул мне мой текст по хронологии и математическим методам со своими пометками на полях. Я бегло просмотрел их в его присутствии. Их оказалось немного. Затем все пометки Гумилева я аккуратно выписал и уважительно храню их до сих пор, вместе со своими ответными комментариями. Суть реакции Гумилева была следующей. В общем он вернулся к своей первоначальной негативной оценке наших работ. Однако появилось важное отличие. Если раньше он говорил со мной как бы свысока, спокойно и слегка пренебрежительно (мол, что́ там математики могут понять в истории), то теперь в его высказываниях зазвучали нотки растерянности и даже агрессивности.

Кстати, на эту последнюю встречу Гумилев зачем-то пригласил специалиста по кибернетике (некто Борис) и некоего химика (имя не помню). Так вчетвером мы и беседовали. Довольно неторопливо.

Несогласие Гумилева с новой хронологией было чисто гуманитарным, никаких объективных, математических или каких-либо других естественнонаучных аргументов против выдвинуто не было. Мои оппоненты – кибернетик и химик, впрочем, довольно быстро смолкли и «ушли в кусты». Гумилев же стал упорно ссылаться на якобы достоверность и устойчивость исторической традиции. В том числе устной. Мол, ей надо безусловно доверять. Не может, дескать, такого быть, чтобы столь много людей столь долго и столь крупно ошибались.

По-видимому, прочитав, наконец, кое-что из наших исследований, он, наконец-то, увидел проблему и неожиданно для себя осознал всю её серьезность. И грандиозный масштаб. Наверное, впервые понял тот факт, что проблема хронологии действительно существует. И испугался. А испугался вот почему. Собственно, именно это он мне откровенно и заявил в последнем нашем разговоре.

Довольно давно Гумилев придумал теорию пассионарности, согласно которой человеческая цивилизация развивается волнами, как бы по синусоиде. Ее подъемы обусловлены появлением необходимой массы пассионарных личностей, двигающих историю, а спады означают уменьшение пассионарности. Что это такое – Лев Николаевич в общем-то никак не объяснял. Так вот, в нашем разговоре он сослался на эту свою теорию как основу своей веры в правильность традиционной истории. Тут пришлось возразить ему, что его гипотетические волны так называемой пассионарности целиком и полностью зависят от предполагаемой заранее известной скалигеровской хронологии. Но если изменится хронология, то радикально поменяется и ваша теория. А может быть, даже вообще исчезнет, развалится. Не будет никаких периодически повторяющихся «волн пассионариев». Это сильно задело Гумилева. Он заявил мне (цитирую дословно): «Лично я глубоко верю в традицию». Мой ответ был таков: «Этим и отличается вера от науки. Ведь мы с Вами – ученые». После этого разговор как-то иссяк и вскоре сам собой оборвался. Стало понятно, что дальнейшее обсуждение бессмысленно. Молча попили остывший чай.

Провожая меня, он хмуро сказал, что историю нужно оставить историкам, а математики пусть занимаются математикой («аргумент», часто повторяемый историками). Я не стал спорить. Стало неинтересно. Мы вежливо расстались. Больше ни разу не встречались. А жаль. Думаю, что после еще нескольких бесед он бы избавился от испуга и понял бы, что новая хронология открывает и для него большие перспективы. Не просто большие, а гигантские. Могли бы вместе поработать. Но, как говорится, не сложилось.

К сожалению, не сложились у меня контакты на тему истории и с Олжасом Омаровичем Сулейменовым – известным поэтом, политиком, лауреатом разнообразных премий и наград. Вот как представляет его журналист Ромен Гузаиров в 2007 году в предисловии к интервью «Будущее за религией знания», которое дал ему Сулейменов на страницах газеты «Татарский мир (Деньясы), номер 8, 2007.

«Казах Олжас Сулейменов – широко известный поэт, публицист, ученый. Его стихи и научные изыскания, выверенные временем, с годами приобретают все большую хрестоматийность. Творчество О. Сулейменова получило международное признание, а его исследования о роли тюрков в истории, о культурных взаимосвязях между народами не обходит без внимания ни один серьезный ученый. С 1995 года, не оставляя литературу и науку, трудится на дипломатическом поприще. В настоящее время работает послом Республики Казахстан в ЮНЕСКО. В этом году Указом Президента РФ награжден орденом Дружбы за вклад в укрепление и развитие российско-казахстанских культурных связей». (Конец цитаты).

Уже давно, в 1975 году Сулейменов издал ставшую известной книгу «Аз и Я». В ней он привел разумные аргументы в пользу того, что знаменитое «Слово о Полку Игореве» – это вовсе не фальсификат XVIII века, на чем настаивали некоторые историки, а восходящий к утраченному оригиналу текст, подвергшийся редакции XVIII века. Его основой была рукопись, написанная двуязычным русско-тюркским автором для двуязычных же читателей Руси. Позднее, в нашей книге мы с Г. В. Носовским уважительно упомянули работу Сулейменова, обнаружив нашими методами и исследуя весьма широкое распространение двуязычия на Руси, о котором историки сегодня умалчивают или не знают, забыли. См. нашу книгу «Новая хронология Руси» 1997 года. Книга О. О. Сулейменова вызвала в свое время большой шум и подверглась критике историков. Например, академик Б. А. Рыбаков резко выступил с осуждением книги и ее автора.

Мы с Таней были лично знакомы с Сулейменовым, он бывал у нас дома в гостях, в Карачарово. Пили чай. Обсуждали, в частности, проблемы истории Руси. Олжас подарил нам свою книгу «Аз и Я» с трогательною подписью: «Тане и Толе с любовью. Олжас Сулейменов». Через некоторое время снова заехал к нам и преподнес также новую книгу своих стихов. Интересовался нашими исследованиями по хронологии (правда, не очень глубоко). В общем, наметилось сотрудничество. Но затем, в эпоху «перестройки» наши контакты надолго прервались. А потом мне принесли его интервью 2007 года, упомянутое выше. И вот что я там с удивлением прочитал.

Р. Гузаиров спрашивает О. Сулейменова: «Сейчас много говорят о национальных языках, о преподавании истории в школе. Даже можно услышать или прочесть мнение небезызвестных публицистов и писателей о том, что история не наука, а инструмент поддержки власти, и каждая власть требует переписывать историю в угоду своей идеологии». О. Сулейменов отвечает: «История такая же точная наука, как математика и физика. Исторические факты не надо тасовать, как колоду карт. В противном случае появляются такие монстры, как Фоменко. История – это наши корни».

Недаром говорят: от любви до ненависти один шаг. Жаль, что автор полезной книги «Аз и Я» забросил свои научные исследования в са́мом их начале. Насколько мне известно, никаких новых книг с анализом древней русской истории у него с тех пор так и не появилось. Наверное, совмещать активную дипломатическую деятельность с научной – оказалось довольно трудно. Непонятны и резкие, никак не аргументированные его выпады в мой адрес. А ведь могли бы вместе с Олжасом поработать. Как стало потом ясно, наблюдения Сулейменова по поводу «Слова о полку Игореве» хотя и интересны, однако теряются на фоне сотен и тысяч куда более важных и принципиальных вопросов, вспыхнувших в рамках Новой Хронологии. Неоспоримые таланты Сулейменова могли бы ускорить решение по крайней мере некоторых из них. Но, как говорится, не сложилось. Он сам прошел мимо ярких открытий.

ВЫСТАВКИ МОИХ РАБОТ:

1977, 13 апреля. Участие в специальной выставке, к смотру механико-математического ф-та МГУ (главное здание МГУ). Выставлено 6 работ. Организатор – деканат мехмата. 1977, 23 марта. Моя персональная выставка в ВЦ ВНИИ «Криогенмаш», г. Балашиха, Московской области. Выставлено 77 работ. Организатор: Валерий Нефедьев. 1977, март. Моя персональная выставка в институте ядерных исследований АН УССР (ИЯИ), г. Киев, Украина. Выставлено 70 работ. 1977, 23–26 апреля. Повторная персональная выставка в институте ядерных исследования (ИЯИ), г. Киев, Украина. Выставлено 100 работ. 1977, 22 апреля – 11 мая. Моя персональная выставка в общежитии студентов МГУ (ФДС-6). Организована группой 301 мехмата МГУ (Павел Пучков). Выставлено 109 работ. 1977, 25 ноября. Моя персональная выставка в студенческом общежитии МГУ (ФДС). Организована студентами мехмата и студентами 3 курса химфака МГУ. Выставлено 180 работ. 1977, 27 ноября. Моя персональная выставка в студенческом общежитии МГУ, главное здание, гостиная Б-4. Организована студкомом физфака МГУ (организаторы Виктор Мощалков и Энно Йоон). Выставлено 100 работ. 1977, 13 декабря. Моя персональная выставка в университете Дружбы Народов им. А. Лулумбы. Факультет физико-математических и естественных наук, г. Москва. Выставлено 70 работ.

ПУБЛИКАЦИИ ПО МАТЕМАТИКЕ:

• 25 Володин И. А., Фоменко А. Т. «Об одном топологическом алгоритме». – Тезисы докладов 7-ой Всесоюзной топологической конференции. – Минск. Ин-т математики АН БССР, 1977, с. 44.

• 26 Мищенко А. С., Фоменко А. Т. «Интегрирование динамических гамильтоновых систем на группах Ли». – Тезисы докладов 7-ой Всесоюзной топологической конференции. – Минск. Ин-т математики АН БССР, 1977, с. 128.

• 27 Новиков С. П., Фоменко А. Т. «Петр Константинович Рашевский. К семидесятилетию со дня рождения». – Успехи математических наук, 1977, т. 32, вып. 5, с. 205–209.

СМИ (О МАТЕМАТИКЕ И ЖИВОПИСИ)

1977 год. Математический журнал «Квант», номер 7. На обложке помещена работа А. Т. Фоменко – «Рогатая сфера Александера». Внутри журнала есть комментарий по поводу этой графической работы. 1977 год. Математическая книга: N. Koblitz, «P-adic Numbers, p-adic Analysis and Zets-Functions». Изд-во Springer-Verlag, 1977. На титуле помещена графическая работа А. Фоменко.

Назад: 6. Всемирный Математический Конгресс 1974 года. Небесная механика и хронология