ГЛАВА 36. СВЯЩЕННЫЙ ГОРОД
---Егор Соснов --- Тик ---
- Стой-стой-стой! - скороговоркой затараторил я, когда в просвете между деревьями показались широкое, заставленное всякими сооружениями поле, порт в морском заливе и окруженная высокой стеной местная столица.
Священный город возник внезапно. Вот только что было пусто, вот только что мы миновали вброд еще одну мелкую речушку, как вдруг вот он. Однако, времени ее рассматривать не было.
- Давай назад, - подал я короткую команду, а потом быстро приоткрыл дверь и, бросив взгляд на Урал и БМП.
- Куда назад? - буркнула Света, вцепившись в розовую оплетку руля.
- К речке! Она в трёхстах метрах осталась позади.
- Зачем нам речушка? - подала голос Ангелина, приподнявшись на локте.
Ее рука уже на половину отросла, живот затянулся грубым месивом рубцов, а ноги только начали обозначаться в свежеотращённой тазовой области.
- На дороге опасно оставаться, в лесу укрыться не сможем. Машины просто не проедут, а так мы встанем прямо в русле.
- В воде?
- Да. Там самое глубокое место по колено! - выкрикнул я, спрыгивая на дорогу, собираясь идти вперед пешком. Это нужно было не только для разведки пути, но для того, чтоб я мог создать несколько призрачных пчел. Они станут моими датчиками погони, на крайний случай превратятся в мины. Я поднял руки в жесте, словно держал перед собой невидимый мяч. Между ладоней вспыхнул желтый огонек и из него начали вылетать колдовские насекомые. Полсотни. Больше я не смогу за один раз, иначе потрачу весь ресурс энергии, а она может в ближайшем времени понадобиться, тем более, что нужно поддерживать полог тишины и поставить невидимость.
Пчелы начали с тяжелым гулом кружиться вокруг меня, а я вздохнул, и прошел мимо тарахтящих на холостых оборотах машин. Было видно, как на машинах загорелись огни заднего хода.
Я шел и взглядом указывал пчелам, на каком дереве прятаться, отчего послушные фантомы, стали разлетаться в разные стороны.
В журчащую реку вошел не раздумывая, хотя прозрачная и холодная вода сразу залилась в ботинки, заставив поежиться. Сейчас было не до нежностей. Поскольку колонная пятилась задом, пришлось делать перестановку. Тигр загнал первым, Урал в середине, а БМП в самом конце, причем пятилась задом. Она по плану должна будет стать огневой точкой обращенной к дороге на случай, если мой план раскусят.
Я достал компас, и положил на ладонь, открыв резную крышку, а потом вздохнул. Стрелка хаотично скакала, показывая то на одно место, то на другое, совершая резкие движения. Толи точек выхода было несколько, и волшебный прибор не мог определиться с выбором.
- Точка выхода совсем рядом, - произнес подошедший ко мне бес. Вопреки ожиданиям он тоже экипировался в камуфляж, только на форме проступили вышитые символы и узоры. Это напомнило мне Ярило с его бравадой, только вместо шитых золотом глаголицы, славянских узоров и лика солнца, Мефистофель стал обладателем багряных надписей латынью, средневековых гравюр про ад и большой пентаграммы вместо шеврона. Все швы тоже были багровыми.
- Где именно? - спросил я у него, наблюдая за стрелкой компаса.
- Дай время.
- Сколько?
- Не знаю. Но предупреждаю. Как только проколем портал, об этом сразу узнают все кому нужно. Мы не боги, чтоб скрыть либо замаскировать возмущения от дыры в грани миров. И портал будет создаваться не мгновенно. Мы под боком у недругов, на нас сразу набросятся.
Я кивнул, принимая информацию к сведению, потом пошел в лес, достав бинокль. Конечно, я сначала накинул маскировку на машины, а то вдруг кто появится.
Идти предстояло недалеко. Через полсотни метров я вышел к краю леса и стал наблюдать за городом, что лежал в трех километрах от меня в примыкающей к морю долине. После скромных крепостей Бурбурки и его противников, этот казался огромным. По прикидкам в нем проживало не менее двадцати тысяч человек. Это мало по земным меркам, но очень много по меркам Средних веков. Неприступная крепость стояла на возвышенности. Из-за высокой стены виднелись понимающиеся к центральному замку, имеющему свою собственную стену, узкие улочки и двухэтажные городские дома и четыре высокие тонкие башни. Там, за стеной обитали самые богатые и влиятельные жители, отгородившись от среднего класса и бедняков. Остальные ютились за стенами, создав подобие частного сектора с очень маленькими земельными участками. Только в стороне стоял какой-то дворец с садом. Пригород разрезала широкая дорога, уходящая к центральным воротам.
Справа, там, где стены уходили к морю, виднелись пристани с небольшими суденышками, качающимися на волнах. Изгиб залива открывал вид порта по ту сторону города.
Слева к городу впритык подходило большое совершено круглое озеро с точащей из середины небольшой скалой. Озеро было заботливо окружено своей собственной невысокой стеной, а на его берегу стоял храм, соединенный с городом мостом. Мост уходил от крепостной стены и входил в сооружение на уровне третьего этажа, он был явно предназначен для религиозных церемоний.
Еще левее чернели многочисленные промышленные постройки, стоящие на самом краю вспаханных полей, упирающиеся в медленно тающий ледник. Там тоже тянулась стена, петляя вслед за рекой и перегораживая путь на ту сторону долины.
Текущая из леса река шириной в четыре десятка метров впадала в озеро, а потом выходила из него, протекая под стеной, и уходила в море. Через нее изогнутыми арками были перекинуты два широких каменных моста, входящих прямо в крепостные ворота. Иного пути не существовало. Город надежно перекрывал все дороги, работа как огромный блокпост.
Город был свежим. Я не видел ни одного по-настоящему старинного здания. Такое же ощущение возникало в Петрограде, который, несмотря на все великолепие и роскошь, был очень молод. Священный город тоже был богат. Дома ставились не абы как, а по архитектурному плану.
Но для такого большого населенного пункта я видел слишком мало человек на улицах. Город должен кипеть жизнью, а тут он словно спрятался, как улитка в домик. Присмотревшись еще, я увидел солдат, патрулирующих улицы, бродящих по стенам и перекрывших мосты. А еще там были прозрачные крабы и высокие длинноногие пауки. Они, медленно шевеля конечностями, передвигались по пригороду и вокруг озера. Они ждали нас, перекрывая пути.
Я посмотрел на компас. Стрелка его указывала куда-то в направлении города.
Я сфотографировал на смартфон положение компаса таким образом, чтоб было видно то направление, куда он указывал, а потом пополз дальше. Через двести метров снова достал компас.
Компас указывал на круглое озеро со скалой в середине, точнее на храм, вокруг которого кишело множество тварей. Там будет портал, до которого нужно еще добраться. Это было сложнее, чем пробраться в пригород, но легче, чем штурмовать саму крепость. Храм не имел укрепленной стены, лишь декоративную изгородь. А еще имел площадку на берегу озера, бывшей единственным видимым свободным проходом. Площадка была очень заманчива в своей незащищенности. Но почему-то казалось, что это впечатление обманчиво. Перегородить всю долину и оставить проход? Все не так просто.
Я пометит все карандашом на листке бумаги и перебежками отправился обратно. У самой дроги, которую мне предстояло пересечь, пришел импульс от пчел-датчиков, я прильнул к земле, накинув на себя простенький морок куста, а вскоре раздались голоса, быстро глянув по сторонам.
- Не знаю, - говорил кто-то на языке сель, оставив начало беседы загадкой для меня, - верховый жрец уже принес в жертву двух лордов. Все ищут этих чужаков. Говорит, Великий Дом явил свою волю на алтаре. Он требует немедленных свершений. Его тени никогда не вмешивались в дела смертных, а тут сам видишь.
- Чужаки, - усмехнулся его собеседник, - ты их хоть видел?
- Хватай всех и тащи в храм, там разберутся, - произнес первый, а потом добавил другим тоном: - Гонец бежит.
Я слегка приподнял голову, увидев двух воинов с гербом храма Великого Дома - две ладони, держащие чашу с древом. Это были гвардейцы. Только сейчас удалось внимательно рассмотреть странное оружие этих воинов. То, что я принял за прозрачную перчатку, на деле оказалось самым настоящим живым существом, таким как крабы. Существо само было небольшим, размером со сковороду и походило на обычного речного рака, вцепившегося в правый наплечник воина всеми лапами и шевеля длинными усами как антеннами. Одна его клешня, чрезмерно увеличенная, непостижимым образом сливалось с рукой гвардейца, другая, маленькая, свободно свисала у самого горла человека.
К ним подбежал запыхавшийся нарони. Он поклонился и заговорил.
- Ваше благородие, чужаки где-то рядом. Следопыты прошли по их следам. Следы обрываются на Мии́-Руть-Ли. Старший думает, что чужаки пошли вверх по течению, стараясь обойти Священный Город по кромке льдов.
- Почему он так решил? - спросил один из гвардейцев, напыжившись.
- Так, вниз по течению море. Они сами себя в ловушку загнали бы.
Я молча усмехнулся, так как именно в ловушку мы себя и загнали. Тогда, когда согласились на поход. Но ничего, пусть побегают, поищут.
Один из солдат выругался и пошел в сторону города. Второй ещё немного постоял, а потом плюнул на песок дороги и пошёл следом. Нарони с какой-то тоской проводил их взглядом и направился в обратную сторону.
Я осторожно встал, а потом быстро лег обратно. По дороге шел краб. Существо встало ровно там, где были воины. Оно несколько минут простояло, замерев как полупрозрачная статуя, внутри которой шевелилась непонятные вакуоли и ритмично дергались внутренние органы, едва различимые на просвет, а затем уперлось в песок клешнями. Краб поджал почти все ноги, кроме задних, а потом стало видно, что он меняется. Самая задняя пара конечностей стала увеличиваться, а остальные вовсе исчезли. Лапы его с хрустом переламываемых веток и хлопками пузырчатой пленки, подтянулись под середину туловища, отчего тот стал похож на какого-то робота на страусино-членистых конечностях. Когда метаморфоз завершился, краб оторвал клешни от песка и остался стоять только на двух ногах, а потом зашагал, плавно набирая скорость. К концу видимого мной участка дороги он уже бежал во всю прыть.
Я покачал головой, так как такого сюрприза не ожидал, и, осторожно перебегая от дерева к дереву, отправился к месту нашей стоянки. Забавно, наверное, выглядит скачущий туда-сюда куст.
Когда я прибыл на место, то чуть сам не потерял, где находятся машины. Заклинание невидимости надежно их прятало, а прозрачная, постоянно меняющаяся и журчащая поверхность воды довершала это дело. Члены моей команды развернули палатку среди деревьев, и она тоже попадала под чары, к тому же они понасоздавали мороков кустов столько, что со стороны это место казалось сплошной непроходимой колючей зарослью.
- У круглого озера. Там будет точка выхода, - произнес Мефистофель, возникнув, как чёртик из табакерки у меня за левым плечом, отчего я вздрогнул и чуть не ударил беса фокусным импульсом.
- Не надо так делать.
- Обосрался? - с ехидцей спросил бес, - ничего, главное не привыкать, а то втянешься и начнет нравиться.
Я вздохнул и пошел в палатку.
Сразу бросился в глаза Сорокин, который, часто дыша, сидел на брезентовом полу и с какими-то дикими глазами и кривой улыбкой раскрашивал снятые с БМП Луники черепа синей краской под Гжель. Сзади к нему прижалась Света, обняв паренька, и положив ему голову на плечо.
- Забавная шлюшка, - произнес бес, за что удостоился полного ненависти взгляда.
- Выкинь ты этого уродца, - произнесла со своего места Ангелина.
Я, проигнорировав это замечание, перевел взгляд на понурого деда и спящую у него под боком Ольху в личине кошки. Домовой тяжело вздохнул, а я бегло глянул на лежащую с краю Белкину, и лишь потом спросил.
- Оксана где?
- В речке между машин тонет. Она по воде стосковалась, - ответил домовой, прижимая к себе какую-то щепку и поглаживая кошку.
- Береста?
- Гербарии собирает.
- Понятно, - устало ответил я, а потом сел на пол и посмотрел на Ангелину. - Рассказывай.
- А я что? - спросила Ангелина.
- Ох, ни хрена́ себе, чего! Ты же ангел, как бы, да еще и мой хранитель. Я, между прочим, об этом не знал. Колись давай, падшая.
- Что рассказывать? - закусив губу, произнесла она.
- Всё по порядку. Сколько тебе лет, для начала?
- Пассивных или активных?
- Мы о возрасте разговариваем или об ориентации? - съязвил я. - Лет сколько?
- Одиннадцать тысяч, но я бо́льшую часть времени провалялась после изгнания в депрессии в режиме ожидания. Так что, фактически всего двадцать с лишним. Люцифер ставку на наивную молодь сделал, и темных богов. Я несколько раз выходила из режима ожидания, и все. Последний раз это было два года назад, как раз, когда блокаду колдовства сняли. Я всегда прошение о помиловании отправляла. Приходил отказ, и я снова в спячку погружалась.
- Дай угадаю. А тут тебе условия поставили, и ты ринулась их исполнять, как комсомольцы на стройке БАМа.
- Да, - насупилась Ангелина, - Условие простое. Помогаю по мере возможностей не подохнуть, а после твоей смерти меня рассматривают на аттестационной комиссии. В идеале ты умираешь в постели в преклонном возрасте.
- И за что такая честь? Я что, избранный? Как Нео в Матрице?
- Не обольщайся. Я одна из тридцати тысяч. Ты не избранный, ты маленький пунктик в отчете и строчка в громадном списке.
Рядом крякнул дед, привлекая к себе внимание.
- Я так разумею, это простой и проверенный временем выход. Дабы эти падшие не переметнулись к ворогу, их нужно к делу пристроить, да еще и пряником сладким помахать перед носом. Я бы тоже так сделал.
- Политики, твою мать, - плюнул я на землю, - у меня в отряде восстания не будет, терминаторша хре́нова?
- Нет, - покачала головой Ангелина, - я домой хочу, очень сильно хочу.
- Хорошо, и с этим разобрались. У кого-нибудь еще сюрпризы есть?
- Нет, - почти хором отозвалась команда.
- Тогда ставлю задачи. Володя, ты отвечаешь за Урал, пока Ангелина не поправится. Дед, ты ухаживаешь за Бельчонком. Ангелина, поправляется и занимается грузовиком дальше. Света - по плану. Всем всё понятно?
- Да, - опять хором отозвалась команда.
- У нас шестнадцать часов есть, - произнес бес, - потом можно будет открывать портал.
- Хорошо, - ответил я. - Нужно будет подготовиться. Володя, Света, проверьте машины. А мне нужно чуть-чуть поспать, мне колдовать много придется. И так уставший.
Парочка быстро вскочила с места и умчалась выполнять задание.
- Я ему приказал испытывать боль, когда кровососка к нему прикасается, - произнес бес, - Для него ее объятия все равно, что прислониться к раскаленной печке, а он, сволочь, назло мне терпит.
- Зачем ты его мучаешь? - скрипнув зубами, спросил я.
- Потому что он моя вещь, - с улыбкой произнес бес, - и я не хочу, чтоб он это забывал, а то рисует всякие каракули про меня.
- Отпусти его.
- Нет. Он продал душу сам. Его никто не заставлял. Он мой.
- Отпусти по-хорошему.
- Не дави на меня, человек. Я не нарушил ни одного правила. За меня вступится вся Навь. Ты войны хочешь?
- Хотя бы отмени приказ на боль, - сглотнув вставший в горле ком горечи, произнес я.
- Пусть ангел попросит, - злорадно произнёс бес, - всю жизнь мечтал.
Я закрыл глаза, готовый сорваться и ударить это существо всем колдовством, что имею. Не знаю кто из нас победит, но это не играет роли, потому что... потому что он мразь.
- Я прошу тебя, - раздался тихий голос моей хранительницы, полный боли не меньше чем та, которую испытывает ее физически истерзанное тело.
- То-то же, - обронил слова Мефистофель и вышел из палатки.
- Тварь, - полетел вдогонку ему звучный эпитет из уст Ангелины, которая сделала долгий выдох, - была бы война, я бы его тут же грохнула, но сейчас перемирие. Нельзя. И судить его не за что. Он действительно в своем праве.
- А если без суда и следствия?
- Тогда я буду не лучше его. Я не могу. Я просто дождусь его промашки. Обязательно дождусь.
Я отвел взор, наткнувшись на сосредоточенный взгляд деда Семена, который все это время сидел тихо, словно обернулся мышью в чулане, а потом просто упал на спальник рядом с Александрой.
Я вздохнул и снова посмотрел на Александру. Девушка ровно дышла, словно просто спала. Я приподнялся на локтях и тихонько поцеловал ее в губы, почувствовав как ее дыхание участилось, а потом уткнулся, закрыв глаза, в ее плечо.
Я шел мстить за одну женщину, готовый умереть сам, а теперь нашел другую, и не хочу больше терять.
- Мы выберемся, я обещаю, - словно со стороны услышал я свой собственный шепот, проваливаясь в сон.
