Остаток ночи мы занимались тем, что, пытались придумать какой-нибудь план по сокрытию наследия моих пращуров, которое в последнее время беспокоило меня все больше. Предложений было море, от абсурдных до невероятных. На исходе третьего часа прений, возмущенная до глубины души, словами Карима «А давайте ее вообще усыпим, чтоб не мучилась», я решила прервать обсуждения и разогнать эту наглеющую братию, тем более что до утра мне жутко хотелось заняться кое-чем ради собственного удовольствия.

Как только я осталась наедине с собой то тут же извлекла из-под подушки Аль-тьер-тон. Где-то взвыла собака, как-будто предчувствуя, что сейчас произойдет. Той ночью я разбила восемнадцать колб.

Ближе к утру меня разбудил довольно невежливый рык Владыки Дрэгона, который выяснял у растерянного Карима, какого Варга он раздает инвентарь из других миров, кому не попадя. Прислушиваясь к голосам за стеной, в голове промелькнула мысль: может выла не собака?

Как бы то ни было, Владыка был в поганом настроении и совершенно не желал слушать попытки Карима оправдаться. Поэтому, когда дверь с громким стуком отворилась, я была готова увидеть разъяренного и чуть помятого Дрэгона. Похоже, я попала.

— Ты! — начал он.

— Я, — тут же согласилась я.

— От тебя одни проблемы! Тебе было мало того, что твое появление взбудоражило весь замок. Коннор совершенно отбился от рук, и вообразил себя великим мстителем, Дарэн, несмотря на свое шаткое положение, и угрозу возвращения в камеру, ночи проводит рядом с Посланницей Азазота, явно что-то замышляя, но тебе этого мало, теперь ты задалась целью сделать мою жизнь невыносимой! Скажи, ты получаешь от этого какое-то особое удовольствие? Тебе так нравится портить кому-то жизнь? — монолог прервался только когда он, вплотную подойдя к моей кровати, вцепился в воротник мужской рубашки, которую я использовала как пижаму, и легко приподнял меня вверх.

Я оказалась нос к носу с Дрэгоном, пальцы ног едва касались пола:

— Скажи, — все не унимался Владыка, — чем тебе помешала собака?

— Собака? Какая собака?

— Собака Владыки Велима, которая, услышав жуткие звуки, которые ты научилась издавать тем Варговым прибором, покусала своего хозяина.

— Собаку жалко, — невольно вырвалось у меня.

— А Владыку тебе не жалко? — приблизив ко мне вплотную лицо, вкрадчиво поинтересовался Дрэгон.

— Очень жалко, — я постаралась сделать тон как можно более искренним и обезоруживающим. Как только смогу ходить, обязательно его проведаю.

— Не надо, — Владыка разжал руку, и я снова оказалась стоящей на полу. Но далеко ходить мне не пришлось. Снова отворилась дверь, и в комнату вошел Карим:

— Владыка Дрэгон, все готово.

— Готово к чему? — задала я вопрос, ответ на который уже остерегалась услышать.

— Все Владыки в сборе. Мы можем начинать.

— Начинать что?

— Исследовать твою психику, милая. Ты заставила нас понервничать, и теперь мы должны быть уверены, что в один прекрасный момент ты не съедешь с катушек.

— Но… Я не готова, я не важно себя чувствую, у меня болит рука, я не выспалась. И Владыка Велим, наверное, еще не оправился от нападения своей собаки, — последний аргумент я решила привести как решающий. Зря.

— Владыка Велим — начал с гаденькой ухмылкой Дрэгон, давно готов, и просто горит желанием заняться тобой вплотную.

Ужас. Мысль иметь перед собой двух разозленных Владык, да еще одного из них укушенного совершенно не прельщала меня. Но делать было нечего, меня уже настойчиво тянули за руку в другую комнату.

И вот, моя персона скромно стоит перед тремя владыками, двое из которых меня не очень любят, а третий, похоже, как и я не совсем понимает, что он тут делает. Кайл сидел в углу комнаты и о чем-то бурно спорил с Каримом. Похоже, дела наши оставляют желать лучшего. Точнее мои, это ведь мне сейчас будут проводить психологическую вивисекцию. Закончив с обсуждениями, Кайл вскочил и, подойдя к Владыке Дарэну, заявил:

— Я не понимаю, какого Варга ты решил сделать это именно сегодня? Она же не отошла от ранения и едва держится на ногах.

— Заметь, от ранения, которое она сама себе нанесла, в пустой комнате собственным кинжалом. Я должен знать, что она не чокнулась, а если и чокнулась, то не настолько, чтоб однажды не попытаться спалить нас здесь к варговой прародительнице.

— Почему это надо делать именно сейчас? Она слишком слаба.

— Человек, который всю ночь занимался тем, чем она, не может быть настолько слаб, как ты говоришь! — вмешался рассерженный голос Владыки Велима.

К счастью, я была достаточно осторожна, чтобы не задавать вопрос о состоянии его здоровья, я еще рассчитывала побыть пока живой.

Наконец, Дрэгон устал выслушивать попытки Кайла оградить мою хрупкую психику от грязных лап Владык, и диспут закончился тем, что я оказалась сидящей на стуле, перед Владыками. Повязка с руки была сорвана самим Владыкой Дрэгоном, который лишь неопределенно хмыкнул, увидев полное отсутствия следов какого-либо ранения.

Кайл, со словами «позвольте хоть попрощаться с ней», подошел ко мне. Присев на корточки перед стулом, он, взяв мои руки в свои и тихо прошептал:

— Поверь, этому нельзя научиться. Это либо есть, либо нет. Ты способна защитить себя от чужого проникновения в свой разум. Ты доказала это с Древними, и с самим Дрэгоном не так давно. Я думаю, у тебя все получится. Постарайся отвлечься, закрой свои мысли от других, представь себя в другом месте, где тебе легко и спокойно. Я не знаю всех твоих тайн, но я думаю, у тебя есть стимул их сохранить.

— Попрощался и хватит, пора заканчивать этот фарс, — так и знала, что бессонной ночи мне не простит никто.

И это началось. Я еще помнила, что ощущала, когда тебе в голову проникает что-то чужое, кто-то чужой, но тогда это были осторожные проникновение, даже можно сказать, робкие. Теперь я в полной мере осознала, на что способен озадаченный Владыка, к тому же, злой и не выспавшийся. Не то, чтобы он мне этим хотел отомстить. Просто, сейчас он стремился знать то, что его интересовало — правду. И, похоже, ему здорово надоели мои увертки.

Я закрыла глаза и постаралась расслабиться, получалось не очень. Я почувствовала, как нечто холодное пробирается к тайникам моей памяти, извлекая воспоминания, деля их со мной. Мое детство, школа и первое увлечение (хотя, какое там увлечение, так глупость), юность, потери, боль и надежда. А дальше…

Я замкнулась в себе. Я показала Владыке ровно столько, сколько могла себе позволить. Я не психопатка. По крайней мере, изначально ею не была. Этого должно было ему хватить. Больше он ничего обо мне не узнает.

Удар, еще удар. Я почувствовала, как Владыка пытается проникнуть сквозь мои щиты.

Удары стали чаще, их сила возросла. Мне показалось, что в голову ввинчивают что-то острое.

Тысячи сверл ударили в мою несчастную голову одновременно. Я не выдержала и закричала. Кто-то довольно грубо вырвал меня из моих грез, смяв все щиты.

Я была окружена Владыками. Моя голова покоилась на чьих-то коленях, и кто-то, похоже Карим, прижимал к моему носу какую-то вонючую гадость. Поднеся руку к многострадальному носу, я увидела на ней кровь. Интересно, разбила, когда падала со стула, или Владыки приводили меня в чувство коронным методом?

— Отличная защита! Кто ставил? — голос Велима ударил по нервам и заставил съежиться от боли.

— Заткнись, она могла умереть — несмотря на симпатию к Кайлу, на мои нервы его голос действовал ничуть не лучше.

— Все могло закончиться гораздо хуже, если бы Владыка Дрэгон не остановился вовремя, — последней фразой Карим нанес окончательный удар по моей психике, и я потеряла сознание.

Очнулась я ближе, к ночи с раскалывающейся головой и стойким отвращением к жизни. Трое суток! Целых трое суток я была выброшена из жизни, и все мои планы полетели к черту. Коннор не тренировался с Велимом, я так и не узнала, предатель ли он. И, наконец, самое главное, я все еще даже представления не имела о том, где же этот загадочный Ятаган. Точно знаю, что в замке, но где? А время на исходе, я это чувствую. Вела себя как полная дура, руки резала, истерила. Зачем, спрашивается? Ну, Древняя, и что? Что сейчас это изменит? Да и исправить уже ничего нельзя, я не могу просто так все бросить. К тому же, пора признаться хотя бы самой себе: сила — окрыляет, опьяняет, заставляет с собою считаться. Меня все еще тошнило, при мысли, что я, хотя бы одним взбесившимся геном, принадлежу к роду, уничтожившему все живое в моем мире, но, буду работать с тем, что мне дано.

Владыки создали Ятаган как оружие против Древних. Опасен ли он для меня? Наверняка, но выхода, похоже, нет. Ятаган Барзаи находился здесь не всегда, а последнюю сотню лет. Как раз столько смотрителем этого мира был Владыка Велим. Уже интересно! С тех самых пор, как я узнала о Ятагане, меня смущал вопрос: как могут Древние все, продумав и поставив на карту так много, рисковать все потерять из-за столь мощного оружия. Вывод мог быть только один: они ничем не рисковали, если тот, во власти кого находится оружие их союзник. Был ли их союзником Велим — надеюсь узнать очень скоро.

Проснулась я ближе к полудню с ясной головой и ощущением, что способна свернуть горы. Вот что значит, хорошо выспаться. Встав и одевшись, я решила покинуть побыстрее сие гостеприимное место, дабы не провоцировать Владык на дальнейшие эксперименты. Выйдя из палаты, вспомнила, как долго не видела друзей. К сожалению, сейчас было не самое лучшее время поддерживать с ними близкие отношения. Честно говоря, я жутко боялась, что кто-то сможет захотеть их использовать против меня, как было уже с Дэном. Сейчас я могла думать только о своих планах. Вперед, не отвлекаясь и не останавливаясь, что бы ни случилось. Сейчас, главное для меня — узнать что за птица Владыка Велим, и где храниться Барзаи. Второй шаг — заполучить его в свое распоряжение.

Зайдя в свою комнату, я заметила, как здесь чисто. Учитывая, в каком состоянии я оставляла ее несколько дней назад, я была приятно удивлена. По быстрому приведя себя в порядок, я отправилась разыскивать Тима. В конце концов, он же мой гид.

Тим временно обитал в одном крыле со мной, поэтому я без труда его нашла, заглядывая по очереди во все комнаты, встречая недоуменные взгляды их обитателей. Извинившись в восьмой раз и захлопнув дверь перед удивленным полураздетым мужчиной, я столкнулась с Тимом в коридоре. В мое отсутствие особых дел у него не было. Поэтому, устав шататься неприкаянным по замку он был рад нашей встречи. Я попросила провести меня к Коннору, и по возможности, незаметно от других. Как назло, его в комнате не было, Тиму сказали, что он в кабаке «Старая кляча». Не уставая удивляться многогранности человеческой фантазии в выборе названий, мы отправились по указанному адресу. То, что этот кабак не пользуется особой популярностью у добропорядочного населения этого мира, я поняла сразу же, зайдя туда. Едва придя в себя от непередаваемого запаха перегара и сигаретного дыма, чуть не сбившего меня с ног после свежего воздуха улицы, я принялась всматриваться в лица и морды окружающих меня людей. Так и не увидев Коннора, я уже хотела, было податься назад и тихо испариться отсюда вместе с Тимом, но, похоже, упустила момент. Мое плечо сжала чья-то не слишком чистая рука, и пьяный голос, выдыхая в меня все, чем был богат его владелец, предложил меня угостить. Я, осторожно убрав его лапу со своего плеча, вежливо отказалась, чем несказанно обидела этого щедрого человека.

— Ну ты, ссссссу… Сссо. ображаешь, кто перед тобой. Да я здесь, самый уважаемый человек. Я, сержант Бокаринус Морфис, предложил тебе со мной выпить. Не ломайся, детка, я ведь могу разозлиться. Всего один бокал вина, и поцелуй. Здесь есть одна комната… — говоря это, он все настойчиво теснил меня к лестнице, которая, видимо, вела в упомянутые апартаменты.

— Глубокоуважаемый дайм Бокаринус. Я чрезвычайно польщена оказанной мне честью, но вынуждена отклонить столь щедрое предложение, так как слишком спешу, и не могу разделить с вами ни вина, ни чего-то другого.

— Ты че, ломаться вздумала? Да я тебя… — с этими словами сержант попытался схватить меня и закинуть себе на плечо.

— Это ты не понял, отвали от меня пьяная рожа, и не дыши на меня своим перегаром. А еще раз попробуешь меня схватить, та комната наверху тебе больше не понадобится — отчеканила я, вырвавшись от уже порядком надоевшего ухажера.

Видимо, смена тона его немного озадачила, но с удивлением он справился быстро и снова попытался меня схватить, но встретил сопротивление не только с моей стороны, но и со стороны Тима. Наш малыш запрыгнул на спину сержанту и попытался оттащить его от моей персоны.

С криком «Убью гадину», не понятно к кому конкретно обращаясь, Морфис постарался сбросить с себя неожиданную ношу, но получалось у него не важно. Тим крепко вцепился в моего обидчика, и не торопился его отпускать, что наталкивало на мысль, об их возможном знакомстве. Рычание «Слезь с меня, проклятый недомерок», лишь утвердили меня в этом предположении. Значит, это то самый сержант, который третировал бедного Тима? Давно руки чесались.

Драться я не умела, да и не любила, но фразу о том, что иногда слово бьет больнее, поддерживала, лишь частично. Однажды в нашей школе, классе в седьмом, наш химик, по прозвищу «Японец» за особое пристрастие к Востоку, открыл курс молодого бойца-каратиста и на протяжении пяти уроков исправно вдалбливал желающим в их головы основы рукопашного боя. Успехов не показал никто: то ли ученики попались неспособные, то ли учитель бездарный, но как бы то ни было, эта шарашкина контора скоро была прикрыта администрацией школы, а из всего выученного, я усвоила только фразу «Левый гидан барай в правый дзен хуцу даче». И движение, имитирующее удар левой пяткой в правое ухо, которое я сейчас с успехом, ошеломившим меня саму и продемонстрировала. Уже потом, когда я вытаскивала Тима из-под навалившегося на него недвижимого тела, я с удивлением отметила, что наша разборка собрала толпу любопытных. Смекнув, что на описанном выше приеме мои знания по самообороне, в общем, то заканчиваются, а следы от пожара скрыть не удастся в любом случае, я слегка приуныла. Захотелось выйти отсюда как можно скорее, и, желательно, без жертв. Потянув оглушенного падением Тима к двери и пройдя несколько шагов, я столкнулась с чем-то, преграждающим мне дорогу. Подняв глаза вверх, я сперва с облегчением, а после с разочарованием, узнала в преграде слегка выбритого и пьяного до синевы Коннора.