Глава 6. Скандалы
Начальник школы поймал Иллис выходящей из класса уже на следующий день после разговора в покоях императрицы.
— Ваше высочество, мне велено организовать тестирование вашей рабыни.
Голос лорд-директора был недоволен. Он не пытался скрывать своего отношения к такому распоряжению и самой идее, будто эта выжившая девчонка сможет учиться по программе правящих. Но спорить с императрицей не хотел. Решив, что все покажет тест.
— Конечно, лорд-директор. — Иллис учтиво склонила головную — Но я буду присутствовать.
— Если вам угодно. Тест пройдет в классе номер двадцать один. И вы зря нам не доверяете.
— От Майи зависит жизнь и здоровье членов моей семьи. Я предпочту не рисковать, как бы вы к этому не относились, господин Фрил. И знаете, мне хочется повеселиться. — Иллис предвкушающее улыбнулась, ничего больше не став объяснять. Сделав знак появившейся в коридоре Майе следовать за нею, она прошла вслед за преподавателем.
Класс отличался тем, что имел как бы прихожую, отделенную от основной комнаты сплошной стеной. В ней, могла оставаться комиссия, не мешая сдавать ученикам тесты.
Майя молча выслушала объяснения начальника школы и не обращая внимания на его скептический взгляд прошла в класс, где тихо светился единственный экран. Подойдя к столу, она неспешно устроилась на стуле. Система была непривычной. Здесь использовалась самая дорогая модель из тестирующих компьютеров. Вместо привычного шлема, как в очной школе или более дешевых очков с наушниками, которые предназначались для полной изоляции ученика в автоматических школах, тут тестируемый закрывался локальным звуконепроницаемым полем, сродни силовому щиту. Через него невозможно было передать подсказку, и оно могло становиться непрозрачным со стороны ученика, что не позволяло ему видеть происходящее рядом.
Как только Майя включила кнопку активации на столе, серая пелена аккуратно закрыла ее в кокон, а на экране появилось первое задание.
Иллис пристроилась напротив преподавательского стола и с любопытством осмотрелась.
Чтобы избежать неприятностей после проведения теста, лорд-директор предпочел собрать целую комиссию из преподавателей. Сейчас в приемной сидели учителя по математике, обществоведению и истории. Все они только покосились на венценосную зрительницу, но предпочли не спорить. Еще, насколько поняла Иллис, по прямому каналу были подключены почти все учителя, преподающие в ее классе. Их индикаторы светились на демонстрационном экране.
Для всех преподавателей, ситуация действительно выглядела смехотворной. Тестировать рабыню по программе Поиск, они считали блажью принцессы. В конце концов, рабыня и так уже постоянно ходила на занятия. Все они знали, как она играется во время лекций в свои игры на браслете или откровенно спит. Но все также согласились с доводами лорд-директора, что спорить о таких пустяках глупо. Пусть принцесса убедится сама, насколько она не права.
На большом демонстрационном экране, вясящем прямо перед комиссией, показывалась одинокая фигурка в классе сосредоточенно читающая задание. Защитное поле не препятствовало съемке. В окне рядом с изображением, ровно светилась цифра ноль. Показатель теста в баллах.
Каждое задание, которое в данный момент решает ученик, любой из преподавателей мог увидеть по специальному запросу на своем браслете связи. Как и сам ответ ученика с его полным решением.
Какое-то время ничего не происходило, потом ноль сменился двойкой, через минуту увеличился до пяти.
Иллис сохраняя полную невозмутимость про себя потешалась, наблюдая как меняется выражение лиц преподавателей во главе с начальником школы со скучающего на удивленно-недоверчивое. А когда, ближе к концу первого часа, из положенных на процедуру трех, баллы уверенно перескочили четвертый десяток, зевать и притворяться скучающими перестали уже все. На мониторе хорошо видны были индикаторы, показывающие активность все новых учителей. Их было даже больше, чем оговаривал лорд Фрил. Ошарашенная комиссия с волнением начала ковыряться в своих браслетах. То один, то другой вызывали на свой экран задания и отслеживали ход решения Майи. Чтобы убедится в том, что она проходит именно тот тест, который указан на основном экране. Переход полусотни вызвал уже несдерживаемые восклицания с их стороны, и Иллис не выдержав, все же хихикнула, привлекая к себе внимание.
— Ваше высочество, по вашему это смешно? В вашем классе полтора десятка человек, на потоке почти сорок. А изо всей школы, полсотни баллов сможет набрать едва треть.
— Лорд-директор, прошу прощения за свою несдержанность. Но ваши лица действительно выглядят забавно. Еще раз приношу свои извинения, если обидела. Я знаю, что вы считаете прошлые результаты Майи подделанными с моей помощью. Так что согласитесь, это не большая компенсация, за ваши подозрения в мой адрес. — Иллис предпочла ответить серьезно, хотя и не скрывала получаемого удовольствия от происходящего. — Что до остального, успеваемость учеников школы проблема самой школы. И вообще, причем тут какие-то несчастные полсотни баллов?
Растерянный начальник школы перевел взгляд на экран и от неожиданности вскочил на ноги. Цифра на экране уверенно приблизилась к шестидесяти.
— Честно говоря, лорд-директор, — продолжила Иллис, — вы выбрали неудачное время. Мы с Майей собирались прогуляться в город. И боюсь, она сейчас очень сердита на вас.
— Но, ваше высочество, если пятьдесят баллов для вашей рабыни не предел, то каков же ваш прогноз ее результата? — Лорд-ректор растерянно оглядел не менее шокированных присутствующих преподавателей.
— Вообще-то я не гадалка. Но ладно. Так как Майя очень хотела прогуляться со мной и, наверняка, постарается не откладывать поездку в город. Я бы сказала баллов семьдесят. — Иллис задумчиво посмотрела в потолок.
— Причем тут город? — еще более растерянно перебил ее преподаватель математики.
— Она не будет связываться с задачами, решение которых потребует много времени. — Весьма любезно припечатала принцесса. — Впрочем, кажется в этом тесте есть блок по традициям и обычаям народов и рас объединенных миров.
— Да, это основная тема в данном году обучения по социологии и обществоведению. — Пояснил ректор. — Тест был призван оценить начальный уровень учеников.
— Я в курсе, лорд-ректор. — Иллис вежливо наклонила в его сторону голову. — Майя увлекается этой темой и очень сильно. Думаю, она не удержится от соблазна в ней поковыряться. Так что мой прогноз семьдесят-восемьдесят баллов.
Все члены импровизированной комиссии растерянно перевели взгляд на табло. Цифры равномерно сменялись одна за другой и уже разменяли седьмой десяток.
— Она закончила блок точных наук. — Через некоторое время растерянно заметил директор.
— Остается только социальный и интуитивный блок. Совсем обнаглела! — Не сдержанно воскликнул кто-то из комиссии.
— Господа преподаватели. Вы все время жалуетесь на слабый класс. Сдается мне, что ваши задачи может решить даже рабыня без предварительной подготовки. — Лорд-директор успел первым оправиться от шока и теперь едко покосился на остальных. — У меня ощущение, что в классе ее высочества просто скучная и слишком простая программа. Поэтому ваши ученики на занятиях засыпают и не усваивают материал.
— Во-во, в самую точку господин лорд-директор. — Иллис дурашливо закивала головой. — Майя все время жалуется, что ей на уроках хочется спать.
О том, что это собственно ее собственные жалобы, она предпочла промолчать.
Разговор прервался раскрывшейся дверью, в проеме которой стояла рабыня. Быстро посмотрев на вытянутые лица комиссии, она обернулась к Иллис.
— Я вроде все основное решила. Ты говорила, что последний блок необязателен. Могу и над ним посидеть, но это будет долго.
— Да ладно, пойдем отсюда. Вы не возражаете, господа комиссия.
Невразумительное согласие было получено. И девочки оставили растерянных преподавателей, все еще поглядывающих на экран с результатом теста. На табло горела цифра восемьдесят один балл.
Лорд-директор школы подтвердил вызов на своем браслете связи. Появление голограммы императрицы привело в чувство остальных присутствующих. Они поспешно поднялись в приветствии.
— Фрил? Слушай, я понимаю твое недовольство принятым мною решением. — Адила недовольно осмотрела всех. — Но менять его не собираюсь, даже из-за результатов этого теста.
— Прошу прощения, ваше величество, но я должен сообщить, что по результатам теста рабыня зачислена в класс вашей дочери.
— Вот как? Рядом с императрицей появился лорд-мастер теней. — В этот класс официальный проходной балл помнится не менее сорока. Каков же итог у рабыни? Ведь тест еще не закончен?
— Она прервала тест с итогом восемьдесят один балл. Под предлогом того, что остальные задачи потребуют времени. — На полном серьезе сообщил Фрил.
— Хе-хе, неплохая шутка. А если серьезно. — Кир весело смотрел с экрана, явно решив, что сказанное является розыгрышем.
Лорд-директор молча переключил изображение так, чтобы было видно основное табло.
— Боюсь, «шутка» не самое удачное определение произошедшего Кир. За детьми и с меньшими результатами идет охота по всем объединенным мирам. А у нас, под самым носом ходит девчонка, потенциальный аналитик уровня провинции как минимум. — Лорд-директор мрачно оглянулся на членов комиссии. — Господа, все свободны. В оставшееся время советую подготовиться к скандалу, который нам грозит завтра.
В кабинете Императрицы появилась голограмма Димира.
— Уже доложили. Восемьдесят один балл! Неожиданный результат.
— Доложили? Лучше скажи, что подключился к терминалу. — Заметила Адила.
— Я становлюсь таким предсказуемым, дорогая?
— Нет, просто я тебя хорошо знаю. Ты слишком любопытен. — Хмыкнула Адила.
— Что есть, то есть — Самодовольно ответил Димир. Только зачем к терминалу. Я подключился к камере прямо в приемной. Тебе тоже стоит поглядеть на эти вытянутые физиономии наших преподавателей. Думаю так их щелкнуть по носу, еще никому не удавалось.
— Твоя дочь продолжает в своем особом репертуаре. Скоро ее и в школе бояться будут. — Пробурчал себе под нос Кир. Что-то сообразив, подозрительно посмотрел на императора. — Подожди-ка, ты знал о намерении Иллис выйти в город?
— Знал, хотелось проверить охрану дворца, ну и твою службу тоже. — Пожал плечами Димир. — Я отдал распоряжение пятерке из своей охраны. Иллис пообещала не отпускать от себя Майю. Так что справятся.
— Меня никто из них не предупредил. Пойду разбираться. — Кир тяжело вздохнул. — Надо было ее все-таки запереть. Поверьте мне на слово, после казни, там за гранью, эту рабыню просто побоялись принять к себе на постоянной основе и предпочли отправить обратно.
Когда за бормочущим проклятия лорд-мастером теней закрылась дверь, Адила с Димиром весело рассмеялись.
Известие о включении рабыни в класс принцессы на общих основаниях, облетело школу на следующий день. И разразился скандал. То, что детям аристократов и дворян предложено сидеть за одной партой с какой-то рабыней, возмутило многих. Фрилу, как директору императорской школы пришлось сдерживать осаду родителей с самого утра. Какое-то время ему это удавалось с помощью секретаря в приемной, но к обеду, к нему в кабинет прорвалось сразу несколько мамаш из высшей аристократии в сопровождении своих мужей. Правда сейчас, к аристократам их вряд ли бы кто отнес. Праведное возмущение избавило их от внешнего лоска и напыщенности, явив свету обычных базарных и склочных баб. Их мужья держались позади и предпочитали молчать, но выражения на их лицах также не оставляли сомнений в их чувствах.
— Это не слыхано! Почему мой сын, БАРОН, должен за свои деньги сидеть вместе с безродной рабыней? — Кричала одна из дам, совершено не обращая на брызги собственной слюны долетавшие даже до стола начальника.
— Как вы посмели включить эту девчонку в класс, не обсудив с нами? — Требовал ответа мужчина, стоящий за нею.
Появление голограммы императрицы, рядом с мрачным и начавшим злиться начальником школы заставило замолчать всех. Вспомнив об этикете, дамы исполнили приветственный реверанс, а мужчины положенный поклон.
— Добрый день господа. Можно узнать, о чем идет спор? — Вежливый и холодный тон не до конца остудил пыл возмущенных родителей.
— Ваше величество, сегодня нам стало известно о включении рабыни в число учеников класса вашей дочери. Этот вопрос даже не обсуждался с нами. Мы пришли выразить свое возмущение и заявить, что подобное не допустимо. — Все таже баронесса решительно выдвинулась вперед.
— Вот как? Баронесса, ваш сын, насколько мне известно, за все время учебы набрал самое большее тридцать баллов?
— Тридцать четыре, в прошлом году. — С гордостью заявила родительница.
— Это ниже проходного бала, как я понимаю. Почему же вы не возмущаетесь тем, что его не отчисляют из класса?
— Но Ваше величество, мой сын как представитель нашей семьи… — Баронесса растерянно замолчала прерванная резким движением руки императрицы.
— Вчера, эта самая рабыня, баронесса, менее чем за полтора часа, и без какой либо предварительной подготовки показала восемьдесят один балл. — Любезно просветила императрица об уже общеизвестном факте. — Когда ваш сын покажет хотя бы в половину от этого результата, я с удовольствием обсужу с вами, с кем ему учиться в МОЕЙ дворцовой школе. А пока, состав класса своей дочери согласовывается со мной, а не с вами.
— Но ваше высочество, она же рабыня, как можно ставить на один уровень ее и представителей высшей аристократии.
— Очень просто, ваше сиятельство. Пусть ваш сын докажет делом, что он выше этой рабыни. А пока, извините, ваш сын в этом классе не на своем месте. В отличие от той, против кого вы возражаете.
— Мой сын не будет соревноваться с безродной! — Возмущению герцогини не было предела.
— В таком случае, лорд-директор, предоставьте сыну герцогини, равно как и всем остальным желающим, варианты перевода учеников в другие классы. Согласно личных достижений учеников. Я не собираюсь удерживать тех, кто не желает продолжать обучение в классе моей дочери.
После резкого исчезновения голограммы императрицы, в кабинете воцарилась гробовая тишина. Присутствующие растерянно переглядывались, пытаясь осознать последнюю фразу и возможные последствия от своих действий.
— Хм. Прошу прощения, господа, варианты перевода учеников, в соответствии с распоряжением императрицы, будут предоставлены каждому на браслеты связи, в том числе и родителям. Вам необходимо принять решение в ближайшие три дня. По истечении этого срока, попрошу каждого из вас дать письменное распоряжение о переводе или свое согласие оставить ученика в классе ее высочества.
Лорд Фрил во время всей своей тирады сохранял отстраненно вежливое выражение лица, стараясь дать понять, что данный вопрос решен без его участия. Но как только дверь закрылась за последним посетителем, облегченно откинулся на спинку своего кресла и расслабился. Сбоку возник сигнал вызова, и после подтверждения появилось изображение сидящего в кресле Кира.
— Что, уел наших аристократов?
— Кир, ты даже не представляешь с каким удовольствием. Кое-кто из них, у меня за эти годы в печенках сидит.
— Почему не представляю? Очень даже хорошо представляю. Кое с кем из них, — Кир с иронией передразнил собеседника, — я имею удовольствие общаться почаще тебя. Как думаешь, сколько уйдет из ее класса?
— Наверно лучше спрашивать сколько останется. — Помрачнев поправил Фрил. — Это испытание слишком тяжелое для самолюбия многих из аристократов. Такого я не припомню в истории нашей школы.
— Жаль, что раньше до него не додумались. Такое простое решение! И такой эффект! Ты подумай, возможно есть варианты перевода кого-нибудь, в ее класс из параллелей. Пусть не слишком гениальных. Но у принцессы большая проблема с кадрами назревает. Девушек вообще слишком мало, можно сказать, совсем нет. В академии уже сейчас паникуют.
— Да уж, если проблема стоит так, хорошо, я попробую присмотреться. В конце концов, рабыня действительно отличным фильтром будет. Лишних легко удастся отсеять.
Вечером того же дня, в разных местах столицы состоялись разговоры примерно одно и того же содержания. Правда с разным результатом.
— Алоисса, — Герцог Аридл, вместе со своей супругой сидел за столом перед своей дочерью. Их разделяла только едва видимая дымка по его середине, что создавало зримый эффект присутствия родителей в маленькой комнатке, которую они смогли снять для своей младшей дочери в столице рядом с дворцом. Сами они находились в своих пограничных землях и связались с нею сразу, как только выяснили суть возникшей проблемы.
— Аллоиса, нам неприятно это говорить, но приходится учитывать наши возможности. Судя по тому списку, что выдал учебный отдел, у тебя немного вариантов. В других классах не принято ждать, когда ученики подтянутся. А без дополнительных занятий с репетиторами, ты можешь рассчитывать только на класс уровня нимел.
— Это же класс минимального уровня! — На глазах девочки проступили слезы. — Что я получу в конце? Их даже к поступлению не готовят. Кому я буду нужна?
— Здесь и наша вина есть. Мы не придавали большого значения вашему образованию, пока не столкнулись с этой ситуацией. Твоим старшим сестрам оказалось проще. С их приданным, полученного образования достаточно. — Отец растерянно развел руками. — Нам очень жаль Алоиса, что тебе приходится проходить через такое, но пойми и ты нас. Я уже навел справки. Репетиторов нужного уровня подготовки не просто мало, их всего по одному-два по каждому предмету на всю столицу. Их время буквально расписано по минутам. И занимаются они, в основном, с учениками других школ. Где требования намного слабее, чем у тебя. Мы просто не потянем, прости.
Аллоиса сидела некоторое время молча. Прекрасно осознавая, что будучи четвертой дочерью, не может рассчитывать на богатое приданное. Сестры были старше друг друга на год-два. С таким интервалом, обеспечить всех достойным приданным родители просто не могли. Чудо, что с доходами приграничного герцогства второстепенной провинции, они смогли подготовиться к предстоящим событиям для трех старших сестер. А ей нельзя вот пойти даже к кому-нибудь в служанки. Разве что в императорский дворец. Но для этого нужны очень большие связи. Отец считает недостойным представительницы высшей аристократии. Что же остается? Быть на попечении родителей в ожидании, что кто-то захочет жениться на ее титуле? Или няньчиться с детьми своих сестер. Отношения с сестрами всегда были ровными. И они постараются ее не сильно задевать. Но такой жизни себе младшая дочь герцога не желала.
Алоиса в который раз позавидовала своим старшим сестрам, но тут же отбросила эту мысль, как недостойное дочери герцога проявление слабости. В конце концов, ее сестры всю жизнь планируют провести в качестве домохозяек, в удаленных поместьях своих мужей. Они даже ко двору столичного мира ни разу в жизни не выезжали и даже не собираются это делать. А она, благодаря отсутствию приданного не только оказалась в столице, но и имеет знакомство с принцессой. Никому ведь не надо говорить, что пока все знакомство заключается в ежедневных встречах на уроках. Каким образом отцу удалось устроить в класс принцессы свою младшую дочь, знания которой значительно отставали от столичных ровесников практически по всем предметам, она вообще не понимала. Хотя и имела представление, во что обходятся ее репетиторы. И теперь, все это могло оказаться напрасно. И Алоиса решила говорить прямо.
— Папа, если ты позволишь, я попрошу тебя не переводить меня из класса ее высочества. Мне все равно, что у меня в одноклассниках будет рабыня.
— Мы не настаиваем, дочь. Но ты сама знаешь, насколько твоя подготовка отстает от уровня столицы. И не смотря на проведенные годы, догнать тебе их не удается. Ты уверена, что сможешь потянуть программу самостоятельно. — Сидевшая рядом с отцом статная женщина, до сих пор молчавшая, теперь встревоженно смотрела на дочь.
— Нет, мама, я не уверена. Самостоятельная работа по предметам мне по прежнему дается с трудом. Но я хочу попробовать. Я сделаю все, чтобы воспользоваться предоставленным вами шансом и не вернуться домой ни с чем. Если потребуется, я готова сидеть за одной партой даже с этой рабыней. С вашего согласия, конечно.
— Алоиса, надеюсь ты не думаешь так на самом деле. Мы с отцом старались научить вас с уважением относиться к людям и нелюдям разных сословий. И мы далеки от мысли, что эта девочка заслуживает меньшего уважения из-за своего происхождения. Тем более, что она уже доказала обратное. В двенадцать-тринадцать лет ребенок может отвечать только за ошибки взрослых. Никаких долгов у нее не может быть.
— Значит, вы не будете возражать? В классе мне придется с нею общаться, причем часто.
— На твое усмотрение. — Сразу пошла на попятный женщина. — Если потребуется наше вмешательство, сообщи. Ссориться из-за нее с принцессой тебе не следует. Если посчитаешь девочку достойной общения с тобой, мы тебя поддержим, как сможем. Если нет, то будем готовы вмешаться, чтобы у тебя не было проблем в будущем.
— Принцессе как раз все равно.
— Возможно, но другим представителям нашего сословия нет. Лучше, если возможный разрыв будет оформлен с нашей стороны. Нам, на окраине империи это не сильно повредит. А ты окажешься как бы не причем и сможешь сохранить репутацию.
Баронесса Риндал раздраженно ходила в кабинете столичного родового дома из угла в угол, все еще не сумев успокоиться после разговора в кабинете начальника школы. Ее муж устроился за столом и мрачно разглядывал что-то на его поверхности. Их единственный сын Ариний устроился в кресле перед столом и так же зло смотрел в одну точку прямо перед собой.
— Не мельтеши, мешаешь нормально думать. — Наконец обратился барон к своей супруге.
— Что? О чем тут думать? Мой сын не будет ходить в одноклассниках какой-то рабыни. Пусть даже любимой игрушки принцессы.
— Еще раз говорю, не мельтеши, — рассердился герцог. — И не ори так. С тобой никто не спорит. Нам надо определиться, куда переводить Арина.
Женщина резко успокоившись, поспешно села в кресло напротив сына.
— Какие есть варианты? Я там что-то не разобрала.
— Классов по программе Поиск нет в списках. Нашему сыну, к сожалению, не светит быть среди аналитиков. Но шестьдесят баллов что-то, да значит. — Мужчина не скрывал удовлетворения. — Жаль терять место в классе принцессы. Но ничего не поделаешь. Придется идти в один из классов усиленной подготовки. Вообще-то за эти годы, ты мог бы сойтись с правящей, сын. Тебе не раз объясняли, насколько это важно для тебя, да и для нас всех.
— Она ни с кем не общается, отец. — Мальчишка с досадой поморщился, явно вспомнив пару неприятных моментов. — С особо настырными вообще любила пошутить. А как правящие шутят, ты знаешь не хуже меня.
— Мог бы и потерпеть. Чувство вины у сильных мира сего развивается постепенно. Потом оно может очень благоприятно сказаться на карьере. Ладно, это уже в прошлом. — Отмахнулся мужчина от бесполезных теперь рассуждений. — Я думаю, тебе лучше пойти в класс тино. В дворцовой школе сильные преподаватели, тебя смогут подготовить к поступлению в технический институт.
Мальчишка равнодушно пожал плечами. Такими вопросами он особо не интересовался и предпочитал перекладывать их решение на родителей. Где учиться ему было все равно. Пока есть родители, он проживет и без перенапряжения своих мозгов.
— Отец, я знаю, как ты относишься к низшим сословиям, особенно к рабам. Но уходить из класса принцессы я не желаю. Там сейчас хотя бы стало интересно.
Высокий худой мальчишка с заостренными чертами лица стоял перед столом в кабинете отца.
Его отец, на лице которого застыла маска высокомерного превосходства, стоял перед ним, сложив руки за спиной и внимательно его слушая.
— Я ничего не имею против лично этой девчонки, сын. Но считаю, каждый должен знать свое место. Сыну герцога де Гиндзорского не пристало якшаться с рабыней.
— С нею общается принцесса, насколько я понял, императрица тоже. Я слышал, что ей даже запретили исполнение предписанного этикета. И в ее покоях она обходится внутрисемейным приветствием.
— Это дела императорской семьи. Не забывай, императрица вынесла смертный приговор этой рабыне, и лично настояла на его исполнении. Принцесса слишком привязана к своей игрушке, вот и приходится матери как-то исправлять свою ошибку и налаживать отношения с дочерью. Не знаю пока подробностей, из-за чего вдруг императрица оказывает ей такое покровительство. Что-то темнят в окружении императора. Но ситуация в классе весьма забавная сложилась.
— И, тем не менее, отец. Оставь меня в классе.
— Не возражаю. Но имей в виду, мы никогда не марали свое имя недостойным обществом.
— Надеюсь, я тебя не подведу. Хоть я и не согласен с тобой в полной мере. Девчонка ходит в класс уже больше месяца. Теперь понятно, что все это время она притворялась. Но показалась мне вполне нормальной.
— Это все твое влияние Гирл. — Проворчал мужчина в сторону замершего около двери старика.
Тот молча слегка поклонился. Из-за чего, в вырезе рубашки промелькнула серебристая полоска ошейника раба.
— Я старался этого не допустить, но не могу не согласиться с тобой.
Герцог досадливо поморщился и обернулся снова к сыну.
— Тебе уже следовало понять, что Гирл исключение из правил. К тому же он не появляется на публике. Сколько уж раз просил его избавиться от этой железки.
Сын мельком глянул на бывшего раба, компаньена отца по детским играм, получившего свободу по вступлению хозяина в права наследования. Но не ушедшего своей дорогой, а ставшего соратником отца на службе империи. Эти истории он слышал с детства. Правда ни отец, ни Грил, ставший его воспитателем, не любили об этом рассказывать. Но как раз их отношения, для молодого барона послужили примером того, что замшелые традиции и личные убеждения надо подчинять обстоятельствам и стараться ценить дружбу, даже там где она казалась невозможной из-за предрассудков. По крайней мере, его отец предпочел наступить на горло свого высокомерия и признать Гирла достойным своей дружбы. Впрочем, об этом он не любил говорить.
Изображение еще не старой женщины высветилось напротив сидящей за столом Адилы в точно назначенное время. Женщина была одета в строгое простое платье, голубовато-зеленого цвета. Длинная юбка приоткрывала только легкую обувь, что-то вроде сандалий, рукава обтягивали крепкие руки оставляя открытыми запястья. Волосы, уложенные в плотную прическу, обрамляли овальное лицо со строгими чертами. Его не портила даже горбинка на носу. Женщина стояла прямо, и при виде императрицы приветствовала ее как равную.
— Приветствую вас, Ваше величество, удивлена столь срочным вызовом. Должно произойти что-то неординарное, чтобы потребовался такой звонок. Мы не избалованы вниманием вашей империи.
— Добрый день, мастер-настоятельница, хотя у вас кажется вечер. — Адила, заранее предупрежденная о несколько странном положении обители в соседнем государстве приняла обращение без раздражения.
— Да, наше светило уже уходит за горизонт. Ничего страшного, уверена что наш разговор стоит вечерней трапезы.
Поняв, что оттягивать тяжелый разговор не стоит, Адила решительно перешла к теме вызова.
— В городе Ирбинске, до прошлого года, практиковал ваш мастер, настоятельница.
— Да, Мастер Лилиан Толнойская. — Кивнула помрачневшая женщина. — Чуть больше года назад она погибла вместе со всей своей семьей по пути в обитель.
— Сожалею о вашей потере. — Адила слегка склонила голову.
— Благодарю. — Столь же официально откликнулась мастер. — Но почему вас заинтересовала гибель мастера? Лиллиан была гениальным мастером, но очень не любила шумиху вокруг себя. Она не часто связывалась с обителью, но уж о контактах с семьей правящих, тем более императора, я бы знала.
— Вы знакомы с обстоятельствами гибели семьи? — Адила невольно постаралась оттянуть неприятный момент.
— Да, у нас есть свои следователи. И гибель мастера такого уровня, в обязательном порядке расследуется. Лилиан со всей своей семьей выехала в обитель. До этого она прислала свою ленту мастера и две заявки на экзамен своей ученицы на звание мастера-универсала и на звание мастера уровня илари. По нашей классификации, это уровень мастера, достигшего определенных успехов в относительно новом для нас направлении псиэнергетических аномалий.
— Прошу прощения за сою неподготовленность. — Вежливо улыбнулась Адила. — Названное вами направление как-то касается синдрома измененных?
— Да, в том числе. Правда, это направление сейчас остановилось.
— Могу я уточнить, какое отношение погибший мастер имел к этому направлению?
— В нашей классификации существует четыре градации мастеров любого направления. Общий, Илари, Ильтар и Альтер. Лилиан была единственным мастером уровня Альтер. Она являлась создателем и единственным разработчиком этого направления. — Сухо откликнулась мастер-настоятельница. — В настоящее время, в этом направлении мы имеем всего трех мастеров уровня Илари и ни одно выше. К сожалению, ее идеи считались ошибочными, пока три года назад мы не увидели готовый комплекс процедур для синдрома измененных первого и второго уровня изменения. Перед своим приездом, она сообщила, что уже есть комплекс на третий уровень измененных и перспектива выхода на четвертый и даже пятый. А так же, что везет для сдачи второго экзамена свою очень способную ученицу. К сожалению, при аварии погибли все.
— Не все. — Наконец перешла к теме связи Адила.
— Этого не может быть. Наши следователи тщательно обследовали место происшествия и все документы. По фотографиям я опознала всех членов семьи Лилиан.
— Дело в том, что ученица мастера выжила. — Адила говорила очень осторожно.
— Ваше величество, — Гринда все же позволила себе ее перебить. — Я хорошо знала Лилиан еще с времен нашего совместного поступления в обитель. Наши дороги несколько разошлись. Лилиан обладала не только наследным талантом, но и любила разрабатывать что-то свое, совсем новое. А я предпочла стать практиком. Мы не были особо дружны, но относились друг к другу с большим уважением. Я все это говорю к тому, что хорошо знаю погибшую. У нее была только одна ученица. И это ее дочь. Очень талантливая девочка, правда продолжать дело матери она не собиралась.
— Возможно вы все таки ошибаетесь, мастер-настоятельница. Дело в том, что в прошлом году дворцом куплена девочка, по приговору суда осужденная на рабство по долгам родителей.
— Не знала, что у вас торгуют детьми. — Заметила Гринда.
— В законе есть статья, допускающая это для единственного наследника. — Поморщилась Адила.
— Я в курсе. Этот случай заинтересовал нашего следователя. Он обратил внимание на совпадение по времени, возрасту и количеству детей. Особенно заинтересовало совпадение имен. Прошу прощения, но если я правильно помню, там было два наследника.
— Да, и сейчас с этим случаем пытаемся разобраться. Суд решил, что продажа одной девочки не покроет понесенных убытков. А девочка не отказалась от ответственности за ущерб от аварии с участием ее наставницы.
— Этого я не знала. Нашему следователю не удалось раздобыть изображения детей. Он прибыл почти на сутки позже вынесенного приговора. У вас там действует закон о защите такой информации в отношении тех, кому вынесен такой пригвор.
— Не только у нас. В вашей империи этот закон действует в точности так же. Вы оговорились о совпадении имен?
— Да, девочку тоже звали Майя, как и дочь Лилиан. — Гринде не понравилось замечание императрицы, но предпочла промолчать. — Но фамилия у детей была другая. И по ее собственному утверждению, она была дочерью вольного воина какого-то из горских кланов. Так что это совпадение, хоть и со своими особенностями.
— Тем не менее. Эта девочка несомненно обучалась технике Альтер. И утверждает, что мастер Толнойская была ее наставницей. Причем собиралась везти ее в обитель на экзамен мастера.
— Это невозможно, ваше величество. Хотя… — Задумалась Гринда. — В последний раз она была в обители за два года до своей гибели, и ни о какой второй ученице не говорила.
— Но вы оговорились, что было две заявки на экзамен. — Адила даже голову склонила на бок наблюдая за задумавшейся женщиной.
— За два года конечно можно подготовить девочку к званию мастера общего уровня. Но это должна быть талантливая девочка, одаренная от природы. Лилиан, при всех своих талантах, не очень любила преподавать и с трудом работала даже с адептками. Так что это должна была быть очень талантливая девочка, и просто с ангельским характером.
— Значит, такое все же могло быть?
— Вообще-то, обычно она заказывала одну комнату для всей семьи на время своего пребывания в обители. А в этот раз было две комнаты, причем обязательно раздельные. Причем на срок, гораздо больший, чем требуется для тестирования ее дочери. Майя у нас уже проходила тестирование как адептка и подмастерье. Она вполне могла пройти сразу на уровень илари. Лилиан единственная, кто мог подтвердить этот статус, и помехой оставался только ее возраст. Для таких случаев предусмотрена специальная процедура. Длительный срок пребывания мог быть обусловлен необходимостью демонстрации навыков лично ученицы на практике. А вот на количество комнат никто не обратил внимание. Получается, что вторая ученица могла быть.
— Разве ваши мастера не оформляют своих учениц официально?
— В обители да. Но для вольных мастеров есть некоторые привилегии. Они могут учить кого сочтут нужным. И сообщают о своих учениках по необходимости, когда приходит время подтвердить их статус. Доходы мастеров позволяют им даже брать перспективных девочек на содержание до этого момента. Отсутствие должного отбора часто приводит к ошибкам и девочки усваивают только азы техники. Лилиан имела обширную практику в Ирбинске, и могла даже не задуматься о таких нюансах. Она была сторонницей скромной жизни и даже дочь воспитывала и обучала сама.
— Тогда это объясняет, как девочка оказалась под судом. Если родители погибли раньше, а наставница перестала ее содержать, то вступал в силу закон о срочных выплатах.
— Пожалуй, вы правы. Но если девочка действительно ученица Лилиан, да еще с перспективой на мастера. — Гринда заметно напряглась. — Что должна сделать обитель, для освобождения девочки и ее брата.
— Девочка находится под приговором по непреложному закону. К сожалению, ситуация такова, что она стала личной собственностью исключительно моей дочери. И до ее совершеннолетия ее никто не сможет освободить.
— Кроме девочки был ее младший брат. И на сколько я поняла, он осужден вопреки этому закону.
— Да, но к сожалению мальчик погиб. Несчастный случай.
— В таком случае, боюсь нам не о чем разговаривать, ваше величество. — Холодный тон мастер-настоятельницы резал слух. Но Адила решила все же продолжить разговор.
— Возможно, вы согласитесь посмотреть на ситуацию по другому. Девочка не будет принуждаться к практике.
— Ваше величество, я наслышана о ваших порядках. Сколько у вас во дворце девочек рабынь? Уверена, что по крайней мере на одну меньше, чем было пару месяцев назад. — Презрение, смешанное с возмущением, все же пробило маску холодного отчуждения Гринды.
Адила невольно отвела взгляд и даже поежилась.
— Вы ошиблись, мастер-настоятельница, не уменьшилось. Девочка после казни выжила. И во дворце только одна рабыня.
— Что? И после этого вы говорите со мной о каком-то принуждении?
— И тем не менее, я прошу вас рассмотреть возможность сотрудничества. По некоторым, независящим от меня обстоятельствам, я готова обратиться к вам с просьбой не оставлять девочку без внимания.
— Не беспокойтесь. Личную ученицу Лилиан мы не оставим. Даже если она не сможет подтвердить свое ученичество. — Гринда смотрела на собеседницу уже с ненавистью. — Я обсужу сложившуюся ситуацию с советом мастеров. О нашем решении я сообщу вашей первой фрейлине, если не возражаете.
— Мне бы хотелось услышать это лично.
— Хорошо, тогда я сообщу о времени, когда буду готова к разговору. Как ее полное имя?
— Майя Винсенская.
— Хм-м. Странно, мне кажется эта фамилия знакомой. Говорите ее отец был из горных кланов?
— Да. По крайней мере так утверждает сама Майя.
— Тогда это действительно похоже на правду. Мужем Лилиан был защитник из горцев. Он мог привести детей погибшего горца в свой дом. Что-ж, ваше величество, не скажу, что я в восторге от нашего разговора. Но ради ученицы Лилиан я готова буду связаться с вами еще раз. Надеюсь, вы дадите мне возможность связаться девочкой.
— Вообще-то она не в курсе этого разговора. И даже просила не связываться с вами.
— Даже так? Тогда это точно дочь горца и ученица Лилиан. Только в сочетании упертости горцев и воспитания в верности традиционным взглядам, которых придерживалась Лилиан можно отказаться от надежды получить поддержку обители.
— Она считает свое положение позором для ученицы мастера Альтер. — Заметила, до сих пор молчавшая, Цера.
— Я об этом и говорю. — Гринда снова поморщилась. — Весьма распространенное мнение. Которого, к сожалению, часто придерживаются даже мастера. — Есть причины, по которым мастерам не рекомендуется практиковать под принуждением. Бывали случаи, когда мастера обвинялись в смерти своих хозяев только на основании подозрений и слухов. И после начинались гонения на всех, кто практиковал эту технику, как на заговорщиков. Поэтому, многие из нас уходят из районов, где мастер или подмастерье оказывается в ошейнике. Это просто наша защитная реакция. В попытке защитить себя и как-то повлиять на судьбу попавшего в беду соратника.
— Заверяю вас, в данном случае, я готова отнестись со всем уважением к вашему желанию поучаствовать в судьбе рабыни. Разумеется в рамках соблюдения законов империи. Но ей будет разрешено не только практиковать, но самой решать, кто станет ее пациентом.
— Вы хотите сказать, что она сохранила рассудок в достаточной мере? — Удивилась Гринда. — И если речь зашла о самостоятельном решении, значить не сломалась?
— Да. Она полностью оправилась после казни. — Уверенно подтвердила Цера. Императрица постаралась сохранить спокойное выражение на лице. Тема казни была все-таки неожиданной и крайне неприятной.
— В таком случае у вас проблемы. — Гринда даже злорадно хмыкнула. — Дети горцев и так не подарок. А уж если Лилиан воспитывала ученицу так же как свою дочь, вас ждет череда не хилых скандалов. Дочь Лилиан совершенно не ориентировалась в вопросах приветствий. Принципиально их не признавала. А мать только потакала ей в этом.
После завершения тяжелых переговоров, Цера и Адила некоторое время провели молча. Наконец, первая фрейлина тихо рассмеялась.
— А ведь как в воду глядит. Веселой жизни с этой ученицей нам не светит.
— Да уж. Если это только ученица. Чего же стоила ее дочь? — Адила тоже улыбнулась. — Но теперь нам предстоит объяснение с нею и с Иллис.
В течение следующих трех дней, приходя в класс, Майя с сожалением наблюдала, как количество учеников стремительно уменьшается. Бывшие одноклассники Иллис уходили по разному. Кто-то прямо с уроков, бросив злой взгляд на принцессу и ее рабыню. Кто-то просто не приходил на следующий день. А учитель объявлял об их переводе. Майя никогда не общалась с ними, и их отношение к ней как к пустому месту ее не задевало. Но понимать, что все это происходит из-за нее, было все-таки обидно до слез.
Иллис сохраняла абсолютное спокойствие. Причем была даже довольна.
— Майя, ты пойми. — Внушала она непонимающей такое отношение подруге. — Ведь окончательный отсев происходит в конце школы. При выпуске, мне бы самой пришлось отказывать многим из них. Вирт за все это время отсеял всего нескольких человек. Но переживал долго. Ведь они надеялись, и даже пытались войти к нему в доверие. Кстати, двоих он именно за спесивость в общении с простолюдинами выгнал после практики. Несколько лет вместе учились, а так и не поняли ничего. А тут у меня все само решается.
Спустя назначенные начальником школы три дня, в классе из полутора десятка учеников осталось всего пятеро. Еще к ним перевели двух девочек из параллельных классов, пока никому не знакомых. Так что потери составили почти половину. И Майя решила, что больше об этом думать не будет. В конце концов, это не ее проблемы, а терять предоставленную возможность учиться, ей было не с руки.
Уроки пошли своим чередом. Теперь она на вполне законных основаниях могла участвовать в ходе урока, а не только слушать учителя. Правда, приходилось сидеть в конце класса, но теперь это уже было по своему собственному выбору. Стулья со спинкой ей по-прежнему были недоступны из-за ошейника, тот упорно продолжал подавать сигналы о нарушениях вибрацией. Было не больно, и почти не заметно. Но постоянный зуд раздражал. А в конце класса можно было откинуться прямо на стенку. Да и сидеть на пуфике было много удобнее, чем на жестком стуле. Иллис, как-то на перемене присевшая рядом, мрачно высказала что-то нелицеприятное в отношении дизайнеров школьной мебели и некоторых нахальных рабынь, для которых ставят такие мягкие пуфики. Майя в ответ только посмеялась.
Но результатом этого разговора оказалось, что Иллис поменяла свою парту на заднюю, стоявшую свободной рядом с Майей. Причем ученический стул заменила на такой же пуфик, специально плотно приставленный к стене. Вроде и приличия соблюдены, и свои интересы не пострадали. Остальные, в смысле таких передвижений разобрались не сразу. Сначала считалось, что принцесса снова капризничает и демонстрирует свое особое отношение к своей рабыне. Но поняв в чем дело, многие из одноклассников с досадой думали, почему сами не сообразили сделать это раньше, пока освободились парты.
Так вот и получилось, что Иллис и Майя теперь все время сидели рядом, позади всего класса и могли наблюдать за всем, что происходит вокруг, практически не отвлекаясь от уроков. А на переменах продолжали общение только между собой. Преподаватели хмурились, но вмешиваться не спешили.
Первый сбой в сложившемся порядке произошел на очередном дополнительном занятии. По какой-то причине, учитель математики не смог присутствовать на нем, и классу задали задачи для самостоятельного решения. Иллис, решила не тратить на них время, а заняться очередным отчетом из мелкого баронства одной из восточных провинций. Все равно Майя разберет задачи, а вечером они их обсудят. А отчет был нужен, для работы на следующем индивидуальном уроке по экономике, на который ходили только Иллис и Майя. Так что за перемену, она сможет рассказать Майе общий смысл отчета, и они обе окажутся готовы к общению с учителем. Такое разделение задач они стали практиковать в последние дни. Заниматься параллельно одинаковыми заданиями было не так интересно, а главное, очень долго.
Иллис, по своему обыкновению, выложила на парту экран с отчетом, и тщательно просматривала колонки цифр, не обращая внимания на окружающих. Майя не спеша просмотрела задания по уроку, что-то записала у себя и явно начала скучать.
На поднявшуюся герцогиню Аллоис они не обращали внимания, пока она, под взглядами удивленных одноклассников, не прошла через класс и не замерла прямо перед Иллис.
— Ваше высочество, я прошу прощения, что отвлекаю вас.
— Ваше сиятельство, — так же официально откликнулась принцесса, удивленно посмотрев на девушку, стоящую перед нею с таким видом, как будто она решилась прыгнуть в пропасть. — Мы в классе, и я никогда не настаивала на официальном обращении к себе. Слушаю вас, герцогиня.
— Еще раз прошу простить меня. Я понимаю, что не могу просить вас уделять мне много времени. Я прошу позволить мне поговорить с вашей рабыней.
Иллис вспыхнула, и зло сощурилась.
— Может Майя и считается моей собственностью. На для меня она ПОДРУГА, Герцогиня. Я не намерена возражать против вашего общения, но при условии, что Майя сама даст на него согласие.
— Благодарю вас, ваше высочество. — Аллоиса судорожно сглотнула, сделала аккуратный реверанс и повернулась к продолжавшей сидеть Майе.
— Майя, у меня к тебе просьба, если не возражаешь?
— Конечно, я слушаю вас, ваше сиятельство. Вконец растерявшись, Майя только укоризненно покосилась на Иллис, так легко подставившую ее. Высший аристократ спрашивает у рабыни согласия на разговор! Смех, да и только! Сцена, от которой у многих бы свело зубы от возмущения. Но деваться было некуда. И Майя заинтересованно уставилась на собеседницу.
— Для тебя не секрет, что я сильно отстаю по математике. До сих пор, я вытягивала только с помощью репетиторов. Но теперь это стало невозможным. Ты не могла бы со мною позаниматься, во время когда посчитаешь нужным?
Майя растеряно обвела класс, сидящий в гробовой тишине. Все делали вид, будто ну очень, заняты решением очередной каверзной задачки. Но получалось у них это плохо. Было хорошо видно, что все внимание сейчас сосредоточено на этом разговоре. Аллоиса стояла с прямой спиной, и явно старалась держать лицо. Даже Майе было понятно, насколько униженной она сейчас себя чувствует. Ведь, по сути, любой ответ Майи сильно задевал ее самомнение и наносил чувствительный удар по репутации герцогини. И как к этому отнесется аристократическое общество, можно было предсказать заранее. В свете рассуждений Иллис, в реакции самих одноклассников Майя уже не была столь уверена.
— Я могу заниматься с вами, скажем в часы самоподготовки. Иллис тогда на связи с Виртом, и я все равно ее жду. — Поспешила с ответом Майя.
Тихий хи-хик со стороны Иллис, заставил сообразить, как она прокололась, назвав принцессу с принцем по именам. Майя слегка смутилась, но упрямо продолжила.
— Ваше сиятельство, вам наверно следует знать, я не всегда сдержана в разговорах, и боюсь общение со мной не будет соответствовать принятому этикету.
— Майя, я в отчаянном положении. — С некоторым облегчением заговорила Аллоиса. Первый, самый трудный шаг она все-таки сделала, дальше уже отступать было нельзя. Мне нельзя возвращаться домой, а мое провинциальное образование, как выяснилось, никуда не годится в столице. Меня совершенно не волнует твой этикет. Если хочешь, я могу поработать с тобой по этому поводу. Правда, я знаю только этикет светского общества. Даже с дворцовым этикетом знакома только в теории. Во дворце я была только один раз, когда меня представляли после перевода в класс ее высочества. Мы с тобой теперь вроде одноклассники. Я не буду против общения исходя из этого положения.
— Не уверена, что ваши родители это одобрят — Иллис перестала делать вил, что очень увлечена цифрами в отчете и вмешалась в разговор.
— По крайней мере, в пределах класса. — Тут же поправилась Аллоиса. — В конце концов, правила школы это позволяют.
— Хорошо, но мне придется проверить ваши знания. — Майя все еще с сомнением смотрела на неожиданную подопечную.
Герцогиня, кивнув головой, самолично повернула ближайший свободный стул к парте Майи и устроилась прямо перед ней. Как примерная ученица перед учителем на индивидуальных занятиях. По сторонам она старалась не смотреть. Потому и не заметила взглядов окружающих, не столько возмущенных или презрительных, сколько задумчивых или ироничных.
Первого пациента Лера привела через пару недель. Это была женщина лет сорока. Из служащих нижних этажей. Служба во дворце давала немало привилегий и достойную оплату. Но позволить себе дорогих врачей она все же не могла. А работа служанок не была так безобидна, как казалась на первый раз. Уборка, чистка, неудобные положения и много чего еще часто приводили к развитию заболеваний. Воспаления суставов, боли в пояснице и вовсе оказывались профессиональными заболеваниями для служанок. Не спасла даже профилактическая медицина, доступная для обслуги дворцов и замка. Дворцовая больница помогала с профилактикой и общим лечением. В рамках средств, которые выделялись и которые готовы были заплатить пациенты. Но позволить себе большее могли далеко не все.
У Нисы, вошедшей в обставленную новенькой мебелью комнату, болело левое плечо. Когда-то вывихнутое еще в детстве, оно воспалилось лет пять назад. И с тех пор регулярно беспокоило женщину. Дворцовые врачи помогали, но через некоторое время боль возвращалась снова. И женщине снова приходилось идти на поклон к врачам. Лекарства и мази были дорогостоящими. Услуги врачей тоже. А обязательное лечение не покрывало расходы больницы и приходилось доплачивать.
Майя молча выслушала объяснения женщины и даже внимательно просмотрела принесенные ею снимки. Потом посадив на стул, осторожно ощупала больное плечо.
— Потребуется три-четыре процедуры, ниэла. Моя госпожа. — Тут же поправилась Майя, поморщившись от доставшего зуда на шее. — Я могу сделать сейчас первую процедуру. Но боль совсем уйдет только после второй. Вы сможете приходить сюда каждый вечер в это время?
— Да, у меня это свободное время. И что, ты вылечишь? — Женщина смотрела на эту девочку с явным недоверием.
— Вылечу, но привычный вывих никуда не денется. Я только подниму тонус мышц. Так что вам все равно придется беречь плечо и стараться больше его не застужать.
Процедура заняла всего минут десять. Майя даже не переходила на уровень ауры. Только точечный массаж и втирание какой-то мази, которую тут же и приготовила из своих скудных запасов, что заготовила еще летом в парке.
На вопрос Леры, наблюдавшей за всем процессом, она только засмеялась.
— Зачем, это рядовая болячка в трущобах. В обители ее подготовку поручают старшим адепткам. Сегодня только разогрев общим массажем, и с помощью точек перенаправление крови в воспаленную область. За сутки воспаление немного разойдется. А завтра уже можно будет поработать над лечением.
— То есть лечить ты начнешь завтра? — Уточнила Лера.
— Ну, сколько можно объяснять. — Майя даже возмутилась. — Альтер это не лечение. Точнее мы не лечим пациента, а управляем или помогаем лечиться самому организму. С помощью определенных узловых точек можно перекрывать или наоборот расширять потоки жизненной энергии, ну из которой состоит аура любого живого существа. Мы это называем активацией точки, и никакого воздействия на ауру в это время не требуется. И часто, чтобы добиться нужного эффекта, требуется их активировать не только в определенной последовательности, но и одновременным нажатием сразу на несколько точек. А с аурой пациента, адептки начинают пытаться работать только при подготовке в ученицы. Вот тут уже нужны врожденные способности, хотя бы минимальные. Без них никак.
— Я для Иллис разработала две системы процедур. — без перехода сменила тему Майя. — Одна специально для исполнения самостоятельно, без посторонней помощи. Но эта процедура позволит держать свой синдром под контролем месяца три-четыре. Некоторые точки расположены на спине и заменить их нечем. Вторая система предназначена для исполнения адепткой или специально обученной служанкой. Она сможет работать со всеми точками, но без прямого взаимодействия с аурой. Процедура сложная, но вполне пригодна к усвоению. Со служанкой, Иллис сможет провести без обращения к мастеру четыре-пять месяцев. Но потом все равно нужен мастер, чтобы он отследил изменения в организме и подправил весь комплекс. Для Иллис это лучше делать раз в три-пять месяцев. Для взрослых наверно будет больше. А вот для маленьких детей, пока они быстро растут, это надо отслеживать постоянно. Ты извини, я посмотрела тебя без твоего ведома, думала научить работать с комплексом Иллис. Но ты не сможешь. Пальцы тебе уже не выставить. — Закончила объяснения Майя уже в гостиной.
— Мне и так работы хватает. — Проворчала Лера. — То есть, личная служанка Иллис должна будет уметь выполнять эту процедуру?
— Ну да, но выставлять такую служанку придется на каждый комплекс отдельно. Будет трудно обучить одну и ту же служанку даже на комплексы скажем для Вирта и Иллис одновременно. — Кивнула Майя. — Для такого уже лучше брать адептку со второго или третьего года. Они хоть начала техники немного знают.
В комнату вошла Иллис и осмотрела беседующих. На реверанс Лера она только фыркнула. Но не стала комментировать.
— О чем разговор?
— О служанке, которую надо научить комплексу для тебя. — Не стала отнекиваться Майя. — Сколько раз говорить, на это потребуется не меньше двух месяцев. А времени все меньше.
— Незачем. — Решительно мотнула головой Иллис. — Три месяца или пять, без разницы. Провести обновление комплексов будет некому если твой побег удастся. А до этого у меня есть ты.
— А разве другие мастера не смогут? — Лера вопросительно глянула на Майю. Но та только покачала головой.
— Сейчас известны только мамины наработки для первого и второго уровней измененных. А это совсем не то. Даже принцип совсем другой. Мама как раз поехала в обитель, чтобы доложить о новых разработках, но не успела. — Голос Майи слегка дрогнул. — А мне вообще в сторону пришлось уйти. С правящими только самые основы остались. Все по другому.
— Но как же тогда? Если что с тобой случится… — Лера растерянно перевела взгляд на принцессу, только сейчас начиная понимать, в каком непростом положении оказалась правящая. С одной стороны подруга и ее доверие. А с другой, интересы всех правящих и измененных высшего уровня.
— Вы обещали. — Правильно поняв причины ее растерянности, тихо напомнила Майя.
— Ты должна молчать. — Иллис хмуро посмотрела на свою доверенную служанку. Без личного разрешения Майи, мы обе будем молчать, даже если от этого будет зависеть ее жизнь.
— Я поняла это. Но…
— Все Лера, давай закроем эту тему. Мне, между прочим, самой такое положение не нравится. Может Майя передумает как-нибудь.
— Не хочу. — Упрямо мотнула головой та.
— Вот видишь. Она упрямая как не знаю кто. А ведь стоит только заикнуться, даже о половине того что она делает. И все! Ей в этом же дворце отдельное крыло выделят и целый штат служанок. Будет жить не хуже меня. — С некоторой обидой произнесла Иллис специально для Леры. А она меня шантажирует и не дает шагу в сторону сделать.
— Не хочу я от твоей семейки ничего. Я вас всех вообще бы не видела всю жизнь. Забиться бы куда-нибудь подальше от всех и все забыть. — Упрямо закончила Майя. Но позволила Иллис себя обнять и даже сама прижалась к ней. — Может, с тобой бы согласилась общаться. Ну, еще с Виртом бы разговаривала.
Майя только сердито смотрела на развеселившихся Иллис и Леру.
