Михаил едва не упал, когда меч, кончиком лезвия которого опирался о землю, исчез, но другой рукой успел ухватиться за камень стены и все хватал широко раскрытым ртом жаркий воздух, что мощной струей вливается в раскаленные мехи легких.

Азазель оглянулся на сводчатую арку в соседний зал, где оставили громадное и уже исчезнувшее тело Зарана.

– Эх, – сказал он с непередаваемой тоской, – а все-таки все пропало…

Михаил спросил в тревоге:

– Что… что пропало?..

– Рюкзак, – проговорил Азазель упавшим голосом. – Мы так долго его несли, а для чего…

Михаил сказал, едва ворочая языком:

– Хватит и старой вешалки в прихожей. Совсем еще новая.

– Модерн не в тренде, – возразил Азазель. – Сейчас спрос на старину и дикость. Ты как, уже присосался?

– Дай дух перевести, – взмолился Михаил.

– Не дам, – ответил Азазель безжалостно. – Еще не знаешь, что может набежать! А ты сейчас не человек, а медуза на берегу под жарким солнцем.

Михаил, стиснув челюсти, старался перебороть головокружение, сквозь открытый проход наблюдал, как Азазель вернулся к тому месту, где лежало тело Зарана, некоторое время копался в частях доспеха, собрал несколько амулетов, фамильных знаков, подобрал кинжал, что висел у Зарана на поясе, поднял и сам пояс, подумал и сунул в рюкзак.

– Все равно трофеи, – буркнул он с разочарованием. – Но не рога, не рога…

Михаил не ответил, старательно нащупывая черную мощь антисфироты. Когда ощутил, как открывается, смутно удивился усилившемуся потоку. Уже не по капле, как раньше, а ручейком, то ли здесь, в аду, с доступом проще, то ли он сам что-то в себе преобразовывает, усиливает…

Азазель оглядывался по сторонам, во взгляде читается, что бы еще взять в качестве трофея, рюкзак захватили самый громадный, нести обратно полупустым просто стыдно для настоящего воина и победителя.

Обизат молча смотрела только на Михаила, полностью игнорируя Азазеля.

– Господин?

– Я сообщу тебе его решение, – сказал Азазель. – Топай наверх, на крыше Истина. Мы догоним.

Она послушно кивнула.

– Буду ждать вас там.

Михаил не успел рта открыть, она исчезла, Азазель хмыкнул.

– Закрой рот. Здесь она у себя дома, передвигаться проще. А вот для нас будет труднее.

Михаил ощетинился.

– Что?.. А там она зачем?

– Посмотрим, – ответил Азазель оптимистично. – Вдруг пригодится? А нет, зарежешь. Она же демоница. Ты демократ, надеюсь, так что женщин тоже режешь, как овец, верно? Она и сопротивляться не будет, тебе все можно, как господину и хозяину. Пойдем, пойдем!.. Не стоит задерживаться. Заран убит, но у Малфаса авторитет повыше. Он поумнее и может оказаться орешком покрепче.

Лицо его оставалось озабоченным, Михаил взглянул вопросительно, Азазель пояснил:

– Она в самом деле восстановилась слишком быстро!.. Так не бывает. Разве что совпали две редкие возможности. Первая – это ее первая гибель, после первой всегда возвращаешься быстрее, а вторая – возможность… да… совместные усилия клана, когда его членам пришлось отдать накопленные из клипот силы на ее возвращение. Такое представить как-то трудно. Не знаю, почему вдруг такое решение, это неспроста… Но тебе в любом случае повезло, Мишка.

Михаил окрысился:

– Это у тебя такие шуточки?

Азазель отшатнулся.

– Ты чего? Я даже завидую. У Обизат могучая и многочисленная родня!.. А это значит, отныне тебя поддержат, раз уж эта девочка по закону рода переходит служить более сильному. Кстати, очень разумный подход. Никакого предательства, ты убил ее господина и тем самым доказал, что отныне ты ее господин!.. Все по закону.

Михаил сказал с сердцем:

– Да не хочу я быть ее господином! И не буду!

– Ты уже им стал, – сказал Азазель без тени сочувствия. – Если мешает, отсылай с каким-то заданием подальше и надолго. Но, чтобы пребывала в счастливом расположении духа, впендюривай ей время от времени, девочка будет гордиться.

Михаил даже отступил на шаг.

– Да ни за что!

Азазель сделал большие глаза.

– Мишка, в тебе не осталось ничего человеческого? А как же самый великий и непреложный закон Творца насчет плодения и размножательства?.. Ты должен, ты обязан, если не откровенный бунтовщик вроде Сатана, что не размножается в пику Создателю!.. Никогда не думал, что на такое дело нужно еще и уговаривать!.. Обизат красивая даже без водки.

– Ты свинья.

– Зато какой умный, – подтвердил Азазель с удовольствием, – хитрый и красивый!.. Ладно, все наладится. Да ты и сам чувствуешь, только признаваться не желаешь… Да, кстати… Получен еще один ответ…

– Какой?

– Помнишь, ты жалобно стенал, что никогда-никогда больше не подержаться… ну-ну, я имею в виду за рукоять своего меча архангела! Но вот подержался же! Правда, краткий миг, но именно он принес тебе победу, а Зарана лишил надежды на восстановление. Теперь Заран не просто мертв, а навсегда мертв.

Страстная надежда вспыхнула у Михаила с такой силой, что он сам ощутил, как загорелись огнем его глаза и почти осветили перед ним участок комнаты.

– Врешь?

– Точно, – заверил Азазель. – Я же пребывал в своей роли изысканного наблюдателя и ценителя таких боев между мордоворотами. Интеллигенты тоже любят смотреть такие зрелища, правда-правда!.. Хоть и не признаются. Я хорошо видел, как лезвие твоего меча превратилось в твердое пламя Первого Дня Творения. Мишка, оно не само превратилось, не само!

Михаил спросил с надеждой:

– А… как?

Азазель выпалил твердо:

– Все ты, Мишка! Так что пей из всех стаканов. Пока тебе никто не предъявит обвинение в чрезмерном применении силы. Готовься к великой цели, и слава тебя найдет!

Михаил не ответил, топал сзади молча, так же поднимались по лестнице, пока не увидели в плотном каменном своде зияющую дыру. Там появилось лицо Обизат, она помахала рукой и снова исчезла.

Михаил вдруг спросил с подозрением:

– А ты что, в самом деле не знал, что рога Зарана тоже исчезнут?

Азазель взглянул изумленно:

– Знал, конечно!

– Так чего тогда плел насчет вешалки из рогов в прихожей?

Азазель сказал с оскорбленным видом:

– А помечтать?.. Счастье есть лишь мечта, но что мы без мечты?.. Все новое рождается только в мечтах! Мечта – предтеча всех великих открытий и убийств. Но, увы, убога та мечта, что может сбыться целиком… А мы, мечтатели, так одиноки в этом жестоком равнодушном мире…

Михаил сказал зло:

– Подумаешь, мечтатель. Даже тупорылую свинью, что даже небо видит только раз в жизни, когда ее смалят, и ту осеняет иногда мечта. Конечно, свинская.

– Ну, спасибо, – протянул Азазель с самым оскорбленным видом, – то козел, то свинья… Еще инфузорией-туфелькой назови или хламидомонадой!

Он выбрался наверх первым, Михаил вылез следом, сердце дрогнуло при виде страшного в своем величии подземного мира.

Обизат встала рядом плечом к плечу, хотя ее уперлось ему чуть выше локтя.

– Красиво, – сказал Михаил. – Но надо возвращаться… Отсюда нельзя?

– Увы, – сказал Азазель, – предстоит обратный путь…

Михаил спросил с подозрением:

– А короче дороги нет?

– Есть, конечно, – ответил Азазель с удивлением. – Но ты же из тех, кто легких путей не ищет?

– Иди ты, – сказал Михаил, посмотрел на нежноликую Обизат и добавил с вызовом: – Я ищу легкие пути и легкую жизнь. Ну, веди?

– Как скажешь, – ответил Азазель оскорбленно. – Хотя бы женщины постеснялся!.. Тоже мне, герой. Начинаю думать, Заран сам о стену убился. Хорошо, станьте ближе… Обними Обизат покрепче, а то если я, то еще кинжал засадит под ребро… она же из клана высокой культуры!.. А я обниму тебя по-отечески, не дергайся… Готовы?.. Раз… два…