Он умолк, всматриваясь в красную реку впереди. Над нею зарево от плывущей магмы, раскаленный поток несет кричащих людей, что иногда пытаются выбраться на крутой берег, похожий на брюхо исполинской рыбы без чешуи, но соскальзывают обратно.

– А это место придется обойти, – сказал он.

Михаил указал на высокий арочный мостик чуть ниже по течению.

– А по нему перебежать?

Азазель буркнул:

– Можно. Но, зная тебя, чувствую, застрянешь.

– С чего вдруг?

– Увидишь, как несет кого-то из знакомых или известных… Ну, политиков, писателей, шоуменов, бросишься спасать… или, наоборот, тыкать палкой, чтобы сволочь занырнула поглубже!

Михаил ответил с раздражением:

– Ты всерьез?.. Тот грешник просто застал врасплох, а так вообще-то я верю в справедливое правосудие… в общем. Так что увидишь, даже не посмотрю в их сторону!

– Ловлю на слове, – сказал Азазель.

Михаил надменно вскинул голову, но тут же спросил:

– А вот там это что?.. Кресты?.. И на них распяты люди?.. Живые?

– Верь в справедливость правосудия, – бросил Азазель с горькой насмешкой. – Когда Красс велел распять вдоль дорог пять тысяч восставших, что пошли за Спартаком, он действовал как исполнительный солдат, строго по закону! Тех времен, конечно. Это сейчас бы его назвали военным преступником и затаскали по судам международных трибуналов.

Михаил старался не смотреть в ту сторону. Но дорога, как нарочито, чуточку вильнула и пошла вдоль столбов с распятыми, а потом потянулись ряды посаженных на колья. Все живые, страшно кричат в муках, корчатся, Михаил не сразу понял, что это не дорога из любопытства свернула в ту сторону, а караемых грешников расположили вдоль дороги, чтобы проходящие мимо как получали эстетическое наслаждение, так и ощутили масштаб воспитательной работы в целях повышения сознательности общества.

Азазель шел спокойным, но быстрым шагом, деловой и целеустремленный, по сторонам если и бросал взгляды, то лишь высматривая опасности, а также возможности.

– А где же демоны-мучители? – спросил Михаил.

– Все автоматизируется, – пояснил Азазель. – Эти заключенные уже не сорвутся ни с крестов, ни с кольев, а раньше вон там, вдоль берега, стояли тысячи демонов, вилами сталкивали выкарабкивающихся обратно… Какой примитив, верно?.. Потом кто-то, тот же Малфас, наверное, придумал так укрепить и закруглить обмазанные мокрой глиной берега, что каждый будет соскальзывать обратно сам по себе… Прогресс на службе человеку. Ну, как бы.

Одна из рек с темно-красной магмой перегородила дорогу, Михаил вышел на край темной горки, что трещит под подошвами, а в разломы выстреливаются синие струйки дыма.

Азазель сказал тихо:

– Прыжок на ту сторону, быстро!.. Пока никто не видит.

Сам он исчез и тут же возник на той стороне. Михаил чуть замешкался, вспоминая то состояние, при котором способен вот так передвигаться, наконец очутился на том берегу, там под ногами такая же хрустящая корка остывающей земли и такие же дымки.

Азазель уже взбежал наверх, оттуда сказал серьезно:

– Потом отработаешь скорость. Пойдем! Никто нас не должен заметить… особенно здесь.

– Решат, что выбрались из реки?

– Не исключено.

– И как будем действовать?

– По обстоятельствам, – ответил Азазель. – Ты уже не простой исполнитель, Мишка!.. Не будешь думать сам, за тебя будет думать и решать Кезим.

Михаил умолк, даже чуточку стыдно за такие детские вопросы. Азазель прав, стратегия и основные этапы намечены, а всякие мелочи по дороге предусмотреть в состоянии разве что сам Всевышний.

Кресты с распятыми тянулись еще несколько миль, а когда начали вроде бы заканчиваться и Михаил вздохнул с облегчением, дальше пошли столбы с перекладинами, на которых в муках дергаются повешенные, что никак не расстанутся с жизнью.

Еще трижды пересекали реки с огнем, где среди багровой, а то и раскаленной до оранжевости магмы плывут тысячи и тысячи кричащих людей, стонущих и рыдающих, вздымающих руки, кающихся, молящих о помиловании…

Азазель сказал быстро:

– Зажми ноздри…

– Что случилось?

Он видел, как нос Азазеля прижал крылья, перекрывая доступ воздуха, и сразу ощутил волну омерзительнейшего зловония, а впереди распахнулся вид на широкую реку с такими же крутыми берегами, где нечистоты несут тысячи человек, что часто скрываются под набегающими волнами, выныривают с ужасными криками, течение их переворачивает, бьет друг о друга.

Азазель буркнул:

– Вот уж у кого насморка никогда не бывает… Прямо как с полигона для американского спецназа скопировали!

– Как это? – спросил Михаил в непонимании.

– Там тоже приходится преодолевать канавы и бассейны с дерьмом, – пояснил Азазель. – Главное – выполнить задание и вернуться живым, а не красиво погибнуть, не желая запачкаться.

Михаил зябко повел плечами.

– Все-таки странно, что вообще не видно демонов-мучителей. Разве их не приставили истязать грешников?

– Им вверено осуществлять наказание, – пояснил Азазель педантично, – кого в котел, кого на шампур, кого вот так в реку. Я же объяснял, все делалось сперва вручную, теперь вот так… Что смотришь? Еще Архимед в своих Сиракузах умел автоматизировать простейшие процессы!

– Да как-то казалось…

Азазель буркнул с презрением:

– Демоны выполняют работу, указанную им Всевышним. А для простых людей именно они и стали казаться основными врагами. Это как ненавидеть полицию или гаишников!.. Простой народ не просто простой, а предельно простой, ведомый простейшим тропизмом… Ага, вон там двое вроде бы не заключенные… Если нам повезет, то не бесы или нолы, а настоящие демоны…

Он остановился, присел за разбросанными камнями, выбрав покрупнее, и застыл, наблюдая. Михаил притаился рядом, жадно всматриваясь в приближающиеся в жарком красном мареве фигуры.

– Демоны, – шепнул Азазель довольно. – Довольно простые… Хорошо…

– Да, – прошептал и Михаил, – это да…

Но сердце застучало часто и тревожно. Демоны здесь в своем мире, где и стены помогают в буквальном смысле, мощь антисфирот проявляется отчетливее, так что одно дело сталкиваться с ними в мире людей, другое – тут. И здесь их миллионы, если верить Азазелю, пусть даже в этой части пусто, Азазель выбрал именно пустое место…

– Держись спокойно, – произнес рядом Азазель и, поднявшись, направился в сторону демонов.

Те заметили их, но не замедлили шага, как и не ускорили, крепкие и мускулистые с сухими жилистыми телами, на головах короткие рога, даже не сами рога, а тупые выступы, из-за спин выглядывают края деревянных щитов и рукояти не то мечей, не то топоров.

На поясах у обоих короткие ножи в кожаных ножнах, ноги голые от середины бедер, покрытые шрамами и коростой то ли от недавних ран, то ли от застарелой чесотки.

Азазель крикнул издали дружелюбно:

– Приветствую вас!.. Мы путники из дальних земель, ищем редкие минералы для зелья своего повелителя.

Демоны продолжали идти, а остановились только в трех шагах от обоих, Михаил ощутил неудобство, оба демона слишком звероватые, мощные, а вид у обоих такой, что если и умеют разговаривать, то… о чем они могут?

Один из демонов рыкнул:

– Здесь все принадлежит нашему повелителю. Мудрому и могучему Ксанфу!

Азазель сказал мирно:

– Хорошо, хорошо. Мы же не спорим! Нельзя, так нельзя. Тогда нам нужно добраться до резиденции великого Малфаса.

Демон посмотрел на него исподлобья.

– Зачем?

– Жаждем поучиться у него мастерству, – объяснил Азазель, – возведению дворцов. Это так прекрасно! И за такую работу хорошо платят.

Демон скривился.

– Убирайтесь прочь. Много тут всяких… На землях клана Малфаса теперь не жалуют чужаков.

– Теперь? – переспросил Азазель. – Но раньше вроде бы такого не было…

Демон прорычал:

– Прочь отсюда!.. Это раньше не было, когда правил слабый Малфас, а теперь во главе клана сам Заран Непобедимый!.. Великий и славный воитель!

Азазель сказал почтительно:

– Прости, доблестный воин. Мы очень издалека, куда еще не дошли вести ни о смене власти, ни о великом Заране… Он кого-то успел победить, что к его имени прибавилось такое красивое прозвище?

– Он победил Киркуса, – проревел демон, мощно вздувая грудь, – разбил Улакурда, оттеснил за реку отряды Цедернека и принудил подчиниться своей власти самого Ыгандера!

– Это великое достижение, – сказал с почтением Азазель. – Еще чуть, и сможет достичь еще более высокого прозвища, каким является «Заран Победоносный»!.. Где он сейчас?

Демон, что начал было довольно улыбаться, когда Азазель назвал Зарана Победоносным, нахмурился, сказал резко:

– А сейчас убирайтесь отсюда! Пока я добрый!

Все это время Михаил присматривался ко второму, что не промолвил ни слова, даже вроде бы не шелохнулся во время разговора напарника с Азазелем, но рукоять топора уже в руке, щит на локте левой, а стойка вроде бы лениво расслабленная, но из тех, когда одним коротким движением превращается в плотную защиту с угрозой быстрой и опасной атаки.

Он тоже пару раз вроде бы невзначай скользнул взглядом по Михаилу, на лице ничего не изменилось, но Михаил как-то ощутил, что его тоже расценивают как опасного противника, который вовсе не бродяга, за которого себя выдает.

Азазель сказал жалобно:

– Нам нужно к великому Малфасу… Он слабый, но и мы слабые…

Демон, жутко искривив харю, протянул руку и ухватил Азазеля за плечо. Азазель жалобно вскрикнул, скорчился, но цапнул демона за локоть, после чего отчетливо хрустнуло. Демон вскрикнул утробным голосом, но Азазель поверг его под ноги, зверски заламывая руку.

Михаил увернулся от лезвия топора его напарника, тот чуть провалился вперед в слишком мощном замахе, а кулак Михаила с силой достал его в скулу.

Демон вздрогнул всем телом, топор и щит соскользнули на землю, а сам он медленно опустился, будто из тела выдернули все кости, и распластался у ноги Михаила. Из-под головы начала натекать кровь.

Азазель поднялся, крепко держа своего демона за шею.

– Ну что, – сказал он зловещим голосом, – был бы повежливее, остался бы цел. Михаил, как думаешь, его сразу придушить или сперва помучить?

– Делай, что хочешь, – ответил Михаил. Он поглядывал на своего демона, осторожно потрогал его носком ботинка. – А этот, похоже, все?

– Он здесь, – напомнил Азазель, – значит, не все… Эй ты, тварь дрожащая!.. Имя, звание, из какой части?.. Чем занимаешься?

Демон, кривясь от боли, прохрипел:

– Ничего не скажу…

– Скажешь, скажешь, – заверил Азазель и, обращаясь к Михаилу, пояснил: – Демоны не люди, у этих нет воли и стойкости, потому что они ближе к природе. Не выдерживают простейших допросов с применением… Другое дело – люди. Люди могут сломаться, если погрозить пальчиком или топнуть, но могут держаться, если даже изрежут на мелкие.

– И что будем с ними делать? – спросил Михаил. Он не сводил глаз с распростертого демона. – Пытать?

– Хорошо бы, конечно, – проговорил Азазель задумчиво, – посадить их обоих на колья. Это так потешно, когда заостренный кол входит в задницу все глубже и глубже, а ты заключаешь пари, где выйдет… Я знаю мастеров, у которых острие кола выходило из рта, представляешь?.. У остальных, увы, высовывается в лучшем случае из-под мышки, а то и вовсе из живота, спины или из-под ребер. Никакого артистизма.

Михаил покосился на своего демона, тот все не рассыпается в пыль, а пальцы правой руки лежат слишком близко к рукояти топора.

– Некогда.

– Некогда, – согласился Азазель. – Потому стоит привязать вот там, на камнях, и бить по гениталиям крепко и больно. Простой и хороший способ, идущий с древности, а освященные временем традиции нужно чтить. Обычно хватает одного удара, но кто же остановится, если принес веревку, возился, привязывал…

Он развернул демона к себе лицом и с силой ударил в пах. Демон завизжал, ухватился даже сломанной рукой:

– Я все скажу! Я все расскажу!

– Где владения Малфаса? – поинтересовался Азазель.

– Вы уже на его землях, – заверил демон.

– А что за Ксанф?

– Это один из его племянников!

– Хорошо, – сказал Азазель. – А замок Малфаса?

– У него их несколько!

– Я говорю о главном.

– Это близко, вон в ту сторону, всего через две реки и огненный лес, а там, в Черной долине, – его дворец!

Демон, которого сшиб Михаил, подпрыгнул прямо из положения лежа, рукоять топора уже в его руке, лицо с раздробленными костями залито кровью, но замахнулся быстро и точно.

Михаил, что все ждал этого момента, поднырнул под удар, ухватил демона за голову и резко повернул, слыша треск позвонков и щелчки рвущихся сухожилий.

Демон рухнул наземь, дернулся и почти сразу рассыпался. Азазель кивнул одобрительно.

– Что теперь с оставшимся? – спросил Михаил вроде бы небрежно, но сердце возликовало от быстрой и красивой победы.

– Да как-то слишком быстро, – буркнул Азазель с неудовольствием. – Я только начал… Это же такое приятное ощущение, когда по такому месту лупишь ты, а не тебя…

– Так что с ним?

Азазель отмахнулся.

– Для разнообразия садани разок по голове.

– Да как-то, – пробормотал Михаил, – подойти вот так к связанному и ударить…