– Итак, что у нас есть? У нас есть нежить, которая пыталась вылезти из портала и прибить меня уже дважды. – Рилд шнырял где-то по темным закоулкам города, выискивая малейшие следы Артема, ну а я якобы осматривал культурные достопримечательности столицы темных эльфов и приценивался к поставляемым ими товарам и услугам… Но на самом деле искал своего друга довольно оригинальным методом. Медленно ползал по главным улицам Шарозана туда-сюда, нацепив на грудь и спину плакаты провокационного содержания. Впрочем, вряд ли надпись: «Я – Алхимик!», сделанная на чистом русском языке, могла быть по достоинству оценена темными эльфами. Скорее уж они принимали неизвестные им и светящиеся от переполняющей их энергии не хуже лампочек письмена за могущественное руническое заклятие, начерченное на каком-то аналоге всегда готового к применению магического свитка. – Вопрос лишь в том, кто её послал? Для Окреша как-то мелковаты тварюшки. Уж специализирующийся на торговле информацией архидемон-то должен знать мой текущий уровень силы. Он бы нанял кого-то одного, но действительно опасного. Или наоборот, толпу пушечного мяса, имеющую шансы завалить морского хранителя трупами. Но тогда кто? Какие-нибудь прихлебатели Сарка, обидевшиеся за разрушенный храм и вообще имеющие свои счеты со слугами Безымянной?

– Ткани! Лучшие ткани! Пурпурный бархат! Паучий шелк! Гномий брезент!

– Костюмы на любую фигуру! Со скрытой броней! Потайные кармашки пришиваются бесплатно!

– Ковры! Красивые! Негорючие! Летающие! Бронебойные!

– Одежда из северных тигров, медведей, волков, лисиц и людей! Широкий выбор доступных размеров!

Вокруг меня шумел один из многочисленных базаров Шарозана, специализирующийся на торговле разного рода тряпками. Со спецификой, доступной лишь дроу, разумеется. Кому бы еще пришло в голову снимать кожу с какого-то изукрашенного шрамами и татуировками варвара, заботливо сохранив длинные черные волосы, а после переделывать её в плащ? К счастью, подобная экзотика составляла едва ли один процент от общего ассортимента, поскольку являлась скорее статусной шмоткой, чем реально удобной в применении вещью. А остальное было вполне обычными вещами разной степени комфортности, прочности и дороговизны. Попадались и вполне себе любопытные зачарованные вещи, вроде того же летающего ковра, рассчитанного не иначе как на воздушный таран. В общем, разглядывание товаров, продавцов и покупателей позволяло слегка успокоить нервы после посещения предыдущего рынка. Рабского. Я и раньше полагал, что некоторые цивилизации следует давить в зародыше, но после близкого знакомства с этим местом окончательно утвердился в правоте данного утверждения.

Наиболее элитные категории невольников еще находились в более-менее сносных условиях, проживая в почти стандартных комнатах, вырубленных в толще камня по три-четыре персоны на одни апартаменты. Ну, подумаешь, вместо одной стены решетка и мимо покупатели ходят, иногда желая удостовериться в качестве товара. Жить можно, во всяком случае, до перехода к новому хозяину. Качественному товару позволяли иметь какую-то одежду, спать на циновках и питаться как минимум два раза в день. В основном подобным привилегированным положением пользовались разного рода ремесленники, которые могли даже в условиях подземелья продолжать свою профессиональную деятельность. Повара, металлурги, ювелиры, стеклодувы, портные, ткачи, кузнецы, каменщики. Некоторая часть живого товара возвращалась обратно под ясно солнышко, только уже в землях, где никому и в голову не могло прийти их освободить. Например, с тем же Алым островом, рассадником пиратов и драконопоклонников, существовали регулярные двухсторонние торгово-пассажирские маршруты. Наибольшим интересом у гостей с поверхности, как правило, пользовались шлюхи, которых темные эльфы старательно воспитывали из большинства угнанных в рабство человеческих женщин. Отсев кандидаток составлял не меньше половины. Одни оказывались недостаточно обучаемы, другие кончали жизнь самоубийством, третьи не выдерживали психологической ломки и сходили с ума. Однако оставшиеся после близкого знакомства с профессиональными извращенцами в более-менее сносном состоянии рабыни были готовы на все, лишь бы их не возвращали обратно на переподготовку, и с огромным энтузиазмом оказывались готовы радовать своих новых хозяев всеми своими умениями.

Пленники, не обладающие особо полезными навыками или хотя бы нормальными физическими кондициями, теснились человек по пятьдесят в узких каменных мешках, больше всего напоминающих салон автобуса или хозяйственный вагон поезда. Прилечь можно только на грязный пол, который подметают не каждую неделю. Да и то только если его еще весь не заняли другие постояльцы, ведь все одновременно вытянуться в условиях такой скученности просто не могут. Из всей мебели – ведро для нечистот. Гигиенические процедуры проводят нерегулярно, и только если общая масса рабов начинает терять товарный вид. Раз в сутки им заносят большой чан помоев, годных лишь для прокорма свиней. Соответственно среди несчастных регулярно появляются разнообразные болезни, вши и прочие радости скученного существования друг у друга на головах. Нередки драки и даже изнасилования, которые обычно игнорируются охраной, если не появляется убитых и искалеченных. Основным предназначением подобной массовки была работа на многочисленных шахтах и подземных фермах государства дроу. Тяжелая, однообразная, безрадостная и продолжающаяся до самой смерти.

Но хуже всего тем, кого признали вообще непригодным в качестве раба. Тогда они переходят в категорию «мясо», которое живет лишь пару часов, в лучшем случае дней. Три четверти этих смертников забирает себе вечно голодная нежить, по понятным причинам иных продуктов питания не признающая. Оставшееся идет либо в темные храмы для регулярных церемоний, где качество жертвы не так уж важно, либо на «промышленные» нужды вроде изготовления зомби-рабочих или зачарованных флейт из человеческих костей. Хотя и в примерной темноэльфийской домохозяйке, решившей на рабском рынке запастись парой килограммами свежей вырезки и завернувшей для того в «мясные» отделы, нет ничего необычного. Выбранного невольника ей разделают прямо там, а что останется после двух-трех сеансов обрезания симпатичных краешков кинут на прокорм ездовым хищным ящерам. Эти поганые чешуйчатые хищники ведут себя хуже воротящих от полной миски нос избалованных котов и охотно едят только живую добычу, которая еще может хрипеть и дергаться.

– Эм, я не уверен, что у нас найдется для вас что-то подходящее, господин. – Нервно поклонился торгующий разнообразными ремнями дроу, перед лотком которого я остановился и глубоко задумался сначала о способах легкого геноцида темноэльфийского народа. Уничтожать всех подряд мне, конечно, претило… В конце концов, детей всегда можно перевоспитать, главное в данном случае не допускать их к знакомству с биологическими родителями! А вот как минимум пятьдесят процентов совершеннолетних носителей их уникальной культуры исправят только могилы, тут никакими трудовыми лагерями ограничиться просто не получится. – Могу предложить лишь этот пояс из кожи гоблинши-девственницы, создающий вокруг своего носителя защищающий от света полог тумана. Он прекрасно подойдет к вашей зеленой коже! Ну а остальное, боюсь, сгодится вам только как браслет.

Предложенная вещь действительно имела некоторые шансы сойтись у меня на пузе. Уничтожить половину дроу?! Я был излишне оптимистичен! Пожалуй, следует начать с девяноста процентов и играть на повышение! Возраст согласия у гоблинов, хотя они в большинстве своем таких сложных слов банально не знают, составляет лет десять-одиннадцать! И чтобы изготовить такую вещь, несчастного ребенка следовало ободрать целиком, иначе на пояс просто материала бы не хватило! А артефакты из двух и более разных существ делать не то чтобы совсем нельзя, но намного сложнее, чем из компонентов одного-единственного.

– Бесполезное барахло. – Я снова пополз вперед, старательно пытаясь разглядеть среди мелькающих тут и там рабов знакомое лицо. Маловероятно, конечно, что Артем будет вот так просто разгуливать по центру города… Ну а вдруг? В конце концов, меня теперь не заметить сложно! Темные эльфы с пути сами расступаются, завидев бодро ползуще-летящего вперед громадного зеленого моржа. Правда, наверное, дело тут не в цвете и форме, а в таскающихся хвостиком младших жрицах. Уступить путь непонятному чуду-юду для истинного дитя подземелий, может, и западло, но стоять на дороге магического аналога тяжелого танка будет только полный глупец. Впрочем, если прямо по курсу попадается какая-нибудь важная особа, то уже мне приходится притормаживать. Даже очень крупному жуку не стоит попусту злить муравьев в их родном муравейнике. – Девочки, а что тут поблизости есть из общественных развлечений? Казни не предлагать и гладиаторские бои тоже.

Вряд ли Артем будет шляться там, где его каждая собака знает, или в местах концентрации священнослужительниц, от которых в случае проблем фиг убежишь. Мой друг смелый до безобразия, импульсивный до неприличия и очень азартен, но он все-таки далеко не глупый человек. Совать голову в петлю просто так не будет. Вот за соответствующую плату – совсем другое дело. Жаль только, с определением ценности предполагаемого вознаграждения у него большие проблемы. Однако прогуляться по вещевому рынку он вполне может. В конце концов, тут хватает рабов, таскающих за хозяевами покупки, и на их фоне легко затеряться, ведь ушастые расисты к чужой собственности не слишком-то и присматриваются. А вот самих дроу почему-то маловато. И с каждой минутой становится все меньше и меньше.

– Уличный театр «Фея и дракон», – подумав, решила одна из жриц. – У них бывают очень неплохие эротические постановки, вот например…

Дослушать любительницу высокого искусства мне помешал блеск стали в руках одного из жавшихся к краю тротуара бедно одетого дроу, прячущего лицо капюшоном серой хламиды, а тело скрывающего за небольшой тележкой с какими-то пирожками, конфетами, печеньями и даже одним большим кремовым тортом. Само по себе наличие оружия вряд ли могло считаться среди местной публики чем-то особенным даже в руках не то продавца, не то кондитера. Но обычно для самообороны берут нож, меч, кинжал, топор на худой конец… Только не здоровенный арбалет, выпирающий из-под плаща, несмотря ни на какие ухищрения. Этот младший братец баллисты способен без всякой магии прошибить рыцарскую броню. Или толстую моржовую кожу. Учитывая же, что стальных консервов вокруг как-то не водится, ведь эльфы независимо от цвета кожи предпочитают скорость и верткость толщине железной скорлупы, второй вариант выглядит более вероятным. Нет, еще в качестве потенциальных целей для тяжелого стрелкового оружия могли бы сгодиться те же големы, но на рынке одежды их как-то не водится. Ну, может, в качестве охранников где-нибудь стоят, но на глаза как-то не попадаются. В отличие от торговцев едой. Буквально в пятнадцати метрах от первого лоточника нетерпеливо переминался с ноги на ногу второй, чем-то позвякивая при каждом движении. Тоже в серой хламиде без каких-либо украшений или меток и с капюшоном, скрывающим лицо. И кроме них, подобных торговцев сегодня на глаза попадалось немало. То ли во время покупки тряпок на темных эльфиек нападает дикий жор, то ли скоро тут прольется немало крови.

– Девочки, готовьтесь. Сейчас, наверно, будут убивать, – обрадовал я своих спутниц вполголоса, сначала накладывая на себя магический щит, а затем демонстративно игнорируя стрелка и проползая мимо. Может, еще пронесет, может, и не на меня охотятся. В конце-то концов, отжатие торговых точек у старых хозяев в пользу новых владельцев – что может быть банальнее в этом мире? Да и не только в нем одном, если на то пошло. Измерения меняются, рэкет остается и только лишь играет новыми красками национального колорита. Но удобный уголок, где можно будет вжаться в стену и забыть о тылах, стоит просматривать уже сейчас. – Чисто для справки, последняя межклановая война у вас когда была? И какие между ними обычно промежутки?

– Месяца полтора назад, когда гильдию посредников вырезали. Да и поделом им, зажрались. Стали считать себя выше отдельных кланов, выше гильдий и даже выше храмов, вот и втоптали их сообща в пыль, – неуверенно ответил кто-то из жриц, видимо тоже отметив, куда дует отсутствующий в подземелье ветер. По сравнению с тем столпотворением, которое наблюдалось здесь в начале «шопинга», рынок буквально вымер. Даже торговцы один за другим закрывали свои лавочки, захлопывая массивные, окованные железом двери и опуская прочные решетки на витрины. Однако сами оставались внутри, не желая оставлять без присмотра товар. Да, впрочем, и чего им-то бояться? Налогоплательщики нужны любому, просто так их вырезать станет лишь завоеватель, который не собирается в этом месте жить. – Вроде рано еще, чтобы снова город перетряхивать. Собственность посредников еще не окончательно переделили, больно уж много её было. Но данный рынок в их сферу влияния никогда и не входил!

– Странно. Чего ж тогда, куда ни глянь, вокруг какие-то подозрительные типы в серых плащах? – задумался я, сворачивая на боковую улицу и обнаруживая в конце её сразу две тележки с едой, которые стоит лишь слегка толкнуть друг к другу, чтобы перегородить проход. И на каждый такой лоток приходилось по три «торговца». Видимо, один принимает деньги, второй выдает товар, а последний отсчитывает сдачу. – На них, по-моему, еще не косится только охрана рынка… Которая вся куда-то резко исчезла.

– Может, просто переворот в контролирующем квартал доме намечается? – Внешне беззаботные жрицы также окутались в несколько слоев разнообразными магическими щитами, надежно прикрывавших их от всего, кроме похотливых взглядов. Кстати, странно, что эти фальшивые лоточники так глазеют на почти голых эльфиек. Нет, посмотреть там есть на что… Но обычно пялиться на священнослужительниц их сородичи предпочитали искоса и ненавязчиво. Чисто из соблюдения приличий и боязни получить по морде. И хорошо еще, если попадет только флагштоком по зубам, а не каким-нибудь пакостным проклятием спереди пониже пояса. – Кстати, какие-то странные эти наемники. Морды у них подозрительно похожие друг на друга.

– Ага. Одинаково наглые! – поддержала её подруга. – Такое бы было понятно у близких родственников, но в какой семье может оказаться сразу сотня родных братьев или хотя бы кузенов?! И потом, почему тут одни мужики? Где командующие ими женщины?

– Я не знаю, но выход уже рядом, – подала голос самая осторожная из жриц. – Поспешим!

Вещевой рынок мы покинули абсолютно беспрепятственно. Караулившие одни из ворот общего пользования «торговцы едой» даже чуть подвинули свои лотки, чтобы моя туша могла между ними проползти. И не успел наш своеобразный отряд удалиться от торговых рядов на сотню метров, как за нашими спинами раздался сначала шум перепалки на повышенных тонах, а потом и вовсе звуки жестокой драки, в которой смешивались воедино звон клинков, глухие удары, свист стрел, а также крики ярости и боли. Кажется, фальшивые лоточники решили не пропустить мимо себя кого-то, выглядящего менее опасными, чем три сексапильных ведьмы в компании большого уродливого моржа с явными внешними признаками не самого слабого демона. Полагаю, так бы мы и ушли себе спокойненько, если бы в гаме начавшейся потасовки не прозвучал полный ярости и боевого азарта хриплый вопль: «Бей козлов, спасай Россию!». Что-то еще в этом вопле было не так, но обдумывать странности мозгу стало решительно некогда, поскольку сознание буквально затопило волной облегчения от находки Артема и какого-то щенячьего восторга, вызванного предстоящей встречей.

Кажется, я исполнил обратное сальто, чтобы побыстрее перемахнуть тащившихся следом жриц, но точно не уверен. Помню только их нереально большие испуганные глаза где-то внизу под собой, да намотавшееся на левый бивень полотнище предупредительного флага. Разделяющее меня и ворота рынка расстояние оказалось преодолено буквально за секунду, а вот дальше я впал в некоторый ступор. Ассасин явно поддерживает одну из сражающихся сторон, перегородивших буквально весь проход рычащим, дергающимся и непрестанно лязгающим сталью клубком… Но какую?! Лупить со всей дури облаченных в невзрачные серые дерюги темных эльфов или размазывать по камням их противников в сине-алой униформе охранников рынка?! Было бы логично поддержать тех, на чьей стороне бьются рабы, поскольку вряд ли Артем мог сойти среди коренных жителей Шарозана за своего. Да только и невольников использовали и те, и другие! Официальные власти поддерживало примерно штук шесть взявших оружие в руки боевых рабов, от прочих невольников отличающихся кучей нанесенных на тело магических печатей и крепким телосложением, свойственным хорошо и регулярно кушающим людям. Ну а захватчики в качестве средства усиления использовали четверых оборванцев самого замученного и потасканного вида, один из которых, несмотря на красующийся на шее ошейник, весьма бодро раздавал направо и налево разрывающие цель на куски воздушные удары, а оставшаяся троица его умело прикрывала обычными деревянными на вид поддонами, огрызаясь выпадами коротких деревянных дубинок. Только вот от грубых, исцарапанных и перепачканных краской досок обычно мечи с таким звоном не отскакивают, да и обычное круглое полено толщиной со швабру при столкновении с клинком, как правило, ломается само, а не ломает вражеское оружие. Следовательно, весь их внешний вид не более чем маскировка, и она вполне может стоить больше, чем красочная униформа охраны.

Сражение шло с переменным успехом, перемалывая все новых и новых бойцов как с той, так и с другой стороны. Вот взрывается не хуже бочки с порохом тележка, которую буквально зашвырнул против всех законов физики в скопление противника субтильный дроу, еще толком не вышедший из юношеской поры. Парниша явно оказался умным и навесил на свой снаряд амулет левитации, жаль, вырасти этот гениальный мозг уже не сможет, поскольку спустя пару секунд ему устроили лоботомию резким ударом короткого акинака. Владельца кривого клинка угостили арбалетной стрелой в лицо, которую тот каким-то чудом умудрился отбить. Однако на этом его везение кончилось, поскольку почти одновременно его толкнули в спину, повалили на землю, перевернули обратно на живот хорошим пинком, а после выпустили кишки топором, заодно разворотив и пару ребер. Впрочем, убийца не долго радовался своему триумфу. Короткий кинжал, ударивший ему сзади под лопатку и высунувшийся на пару сантиметров из грудины, прервал путь боевого раба. Каждая секунда кровопролития увеличивала шансы на то, что Артема точно так же кто-нибудь прирежет, а потому действовать надо было быстро. И грубо. Сомневаюсь, что призыв остановиться и пропустить спешащего по своим делам мирного моржа хоть кто-нибудь воспримет тут адекватно… Ну, если только его мощным галлюциногеном предварительно не обкурить до потери пульса.

– А, ладно, грубой силы хватит на всех! И дури тоже! А перед своими я потом извинюсь! – принял наконец-то важное решение я и попер вперед, как истинный нейтрал в понимании какого-нибудь героя, то есть раздавая удары направо и налево встречным и поперечным. Вот только ластообразные руки размером с экскаваторный ковш для щадящего ближнего боя с гуманоидным противником не очень-то и годились, так как легкого движения соединенных перепонками пальцев хватило бы, чтобы переломать цели половину костей. А потому пришлось импровизировать с магией. Созданная моей волей громадная капля океанической воды двинулась вперед, заполняя собой всю искусственную пещеру от пола и до потолка. Драка на ближайшем участке подземелья мигом остановилась. Кто успел – тот улепетывал куда подальше, на ходу обмениваясь ударами с представителями враждебной фракции, кто не успел – что-то возмущенно булькал, загребая холодную жидкость руками и пытаясь выбраться наружу. Ага, щас, так я их и отпустил! Легкое телекинетическое нажатие куда-то в район живота, и боец волей-неволей глотает воды, а после судорожно пытается откашляться, но только начинает захлебываться еще сильнее. Утонуть они не утонут, вода схлынет раньше, но на несколько минут из строя выйдут. – Артем, ты где?! Артем, покажись! Артем, найду, хуже будет!

Вода щедро расходилась от меня во все стороны волна за волной, заливая на несколько секунд каждый отнорок. Даже ведущие вверх проходы с винтовыми лестницами, позволяющие переместиться на другой ярус трехмерного города, подвергались принудительной промывке, пока хватало мощи волшебного напора. Я крутил головой, как сова, игнорируя протестующую ноющую боль в суставах, и старательно вслушивался в звуки ругани намокших темных эльфов, людей, гномов и прочих разумных существ, оказавшихся по воле судьбы здесь и сейчас. Не мелькнут ли среди их диалектов такие привычные и понятные слова великого и могучего русского языка, матерно предлагающие расколдовавшемуся моржу сексуальных извращений всяких и разных? Ну, зарубежный «фак» тоже сойдет, никогда раньше не встречал дроу со знанием английского. Да и люди местные не говорят на языке Шекспира. Хотя это еще совсем не значит, что тут совсем не может быть индивидов с неожиданными лингвистическими навыками. Если уж меня с друзьями сюда занесло, то почему бы не попасть в похожий переплет и еще кому-то?

– Ассасин! Да отзовись ты! – трубил я во всю мощь моржовых легких, старательно изображая из себя не то киношного монстра-разрушителя городов, не то самоходную систему звукового оповещения о воздушной тревоге. Ну и заодно заглядывал в каждую лавку по пути, стараясь углядеть знакомое лицо. Или знакомую ауру. А лучше сочетание и того, и другого, и в хорошем состоянии. Однако осмотр приходилось ограничивать теми из них, которые не перегородили вход в себя наглухо толстыми каменными плитами, заменившими двери и оконные ставни. Но в те бы Артем и сам без ключа быстро залезть не смог. – Это я – Алхимик! Просто меня разнесло!

Как оказалось, насчет замеченного мельком арбалета можно было особенно и не волноваться. Мелкая стрелка размером максимум полметра. Пфф! А вот копье в три раза больше, да еще воспламеняющееся в ране не хуже напалма, в бок со всего размаху не хотите ли? Я – не хотел. Но, увы, меня никто не спрашивал. Какой-то камикадзе, выскочивший с тылу как из-под земли, умудрился пробить таранным ударом не выдержавший напряжения в данной точке магический щит и ткнуть своим оружием в самый кончик хвоста. Ощущение было, словно в обе пятки сразу вогнали по длиннющему раскаленному докрасна гвоздю. Если бы еще не умел летать к тому моменту, то точно бы научился. Рефлекторный рывок вперед прервала стенка тоннеля, как раз сворачивающего под углом, но как оказалось, к объектам капитального строительства данное сооружение не относится, а потому меня внесло прямо в окружении осыпающегося строительного мусора на битком забитый товаром магазин. Правда, даже не со стороны двери, но это уже мелочи.

– Вей, вей, вей, я разорен! – запричитало нечто маленькое и кругленькое, хватаясь за голову при виде барахтающегося среди поваленных стеллажей слегка подпаленного моржа. Кажется, это был гном, просто невероятно низкорослый даже для своего племени. И еще очень толстый. Ему явно жилось довольно неплохо в городе дроу, доказательством чего служило множество перстней на пальцах, какие-то золотые финтифлюшки, вплетенные в бороду, и прикрепленный к спине маленький флажок на серебряной рукояти. Кста-а-ати, а не в его ли лавке торговали тем плащом из кожи варваров? Да и другие предметы, в очертаниях которых заботливо сохранили очертания разумных существ, вроде бы висят в одном из уголков на вешалке. – Мои кожи! Мои меха! Мои деньги!

– Нет, ты еще не разорен. Но сейчас будешь, если не озаботился вовремя средствами пожаротушения, – просветил его я, а после вырвал из своего хвоста пылающее копье и тут же испытал просто непередаваемое облегчение, когда отбросил артефакт куда-то на разгромленный товар. Миниатюрный торговец тут же коршуном прыгнул следом и отважно накрыл оружие собой, сбивая немедленно занявшееся пламя. – Так, где этот герой?

Однако умелый копейщик предпочел не ждать изъявлений благодарности за мастерски проведенный сеанс иглоукалывания и то ли успел смыться куда-то очень далеко, то ли мастерски спрятался где-то рядом. Ладно, искать его нет времени, пусть живет и хвалится потом своим подвигом перед товарищами. Однако где же Артем? Почему он не отзывается в ответ на русскую речь? Неужели не понимает, что стоит ему подать голос – и на выручку тут же явится кавалерия? Может, и не сильно фотогеничная, зато очень крупная. Учитывая количество магии, которой я сейчас в прямом смысле слова мочу темных эльфов, можно даже сказать крупнокалиберная.

– Ненавижу комаров! – процедил я сквозь зубы, когда в едва успевшее закрыть глаз веко вонзилось несколько десятков ледяных иголок. Досадливо скривилась темнокожая волшебница, вышедшая из невидимости в нескольких десятках метров от меня и отважно атаковавшая одно из немногих уязвимых мест на теле гигантского моржа, увидев бесславный провал своего заклинания. Однако разочарование не помешало ей со скоростью хорошо напуганной кошки пуститься наутек, на всякий случай, передвигаясь прыжками по непредсказуемым ломаным траекториям и стараясь держаться к угрозе правым боком. Кажется, нечто подобное я как-то видел в интернете как совет для тех, по кому сейчас будут стрелять. Мол, прицелиться в профиль человека примерно на пятьдесят процентов тяжелее, чем в грудь или спину, да и уязвимые органы так чуть больше защищены. Ха, будто бы против меня это помогло, желай я её убить! Один насыщенный негативной энергией выдох в полную силу – и сгнившие прямо на бегу остатки ведьмы осыпались бы на камень подземелий. Да только не хочется мне убивать женщин, тем более таких симпатичных, без очень существенного повода. Вон как туго обтянутые кожаными штанами упругие ягодицы трясутся на бегу… Гадство, какая тварь попробовала засунуть в левое ухо наэлектризованный шомпол?! – Эй! Где тут ваш главный! Давайте так, я ему полсотни золотых и пару ведер своей крови в качестве вещественного доказательства нашей великой битвы, а вы от меня все нафиг отвяжетесь! Ну, по крайней мере, на ближайшие полчаса!

– Это не так делается! – прозвучал у меня за спиной знакомый голос. Обернувшись, я с удивлением обнаружил в своих тылах всю троицу младших жриц, крайне бодро вырубающих и вяжущих всех тех, кто внезапно для себя оказался вынужден немного поплавать. Ну, точнее, этим занимались только двое из них, заодно избавляя надсадно кашляющие тела от всяких ценных мелочей вроде кошельков, кинжалов, амулетов и перстней. А третья уже гнала пинками от ворот в нашу сторону большущую телегу, влекомую упряжкой худых изможденных гоблинов, при всем желании не способных избавиться от врезающихся в их плоть постромков, поскольку те оказались намертво соединены с ошейниками. Видимо, темные священнослужительницы твердо вознамерились утащить абсолютно всю неожиданную добычу, которая благодаря их поднадзорному в прямом смысле слова валялась под ногами. Вот только интересно, откуда она вообще выкопала этих зеленух? Вроде бы на улице ничего такого рядом с рынком не стояло… – О нейтралитете в конфликте, в который уже вступил, надо договариваться с глазу на глаз и полушепотом! А не орать о нем на полгорода! Кстати, а почему мы вообще сюда сунулись? Что я должна старшим жрицам потом сказать?

– Ну, соври чего-нибудь! Не первый раз, думаю! Можешь себе за это лишнюю побрякушку из моих трофеев оставить. – Взгляд сам собой упал на пухлого коротышку, опасливо выглядывающего в пролом. Торговец, наверняка изгнанный соотечественниками за какое-то жуткое преступление, раз он смог так хорошо устроиться в городе дроу, выглядел чуть-чуть подкопченным, но и только. Жаль, было бы неплохо, если бы артефакт его вообще поджарил нафиг, ведь хороший человек не будет торговать кожей, содранной с разумных существ. И к гномам это тоже относится. Впрочем… Мы в обители узаконенного насилия во время беспорядков или где? – И не забудьте потрясти этого пузана, раз уж мы все равно подломили его лавку. Готов поклясться, у него скопилась немаленькая кубышка, вон какую харю наел.

– Я под защитой клана Мирис и храма Паука! – отчаянно заверещал гном, на котором скрестились полные жажды наживы взгляды темных эльфиек. – Меня нельзя…

Словоизлияния торговца оригинальной одеждой прервала плеть, захлестнувшая его горло, а после хрупкая и изящная девушка проворно утащила его в темный уголок, на ходу доставая кинжал из ножен. Думается, что экстренное потрошение источника информации после выдачи местонахождения ближайших тайников превратится в потрошение обычное. Вряд ли дроу оставит в живых свидетеля, да еще и такого, что платит дань конкурентам её культа. Да ну и ладно, заслужил! Сказать откровенно, этот город вообще стоило бы поджечь со всех четырех концов, если бы он не состоял на девяносто пять процентов из сплошного камня. Даже неизбежными потерями среди рабов, возможно, стоило бы пренебречь, поскольку гибель сотен позволила бы спастись от куда более страшной участи десяткам тысяч потенциальных невольников, так никогда бы и не ступивших в эти темнейшие подземелья.

Я продвигался вперед, останавливая схватку в месте своего появления, словно школьный учитель массовую драку разошедшихся первоклашек, и понемногу схема нападения на рынок вырисовывалась в моем сознании. Охранники зачем-то все перешли на один ярус выше, видимо, имел место искусно продуманный отвлекающий маневр. Пользуясь их временным отсутствием, «торговцы едой» сначала заняли все стратегические места атакуемого объекта, а потом постарались перекрыть все входы и выходы. Однако они явно переоценили свои силы, и когда очухавшиеся владельцы торговой точки рванули обратно, то смогли смять выставленные на их пути заслоны. В немалой степени этому помог тот факт, что им противостояли практически лишенные магической поддержки дроу, располагающие лишь артефактами и поддержкой нескольких не особо сильных чародеев в рабских ошейниках. Невольники были не так уж и плохи, по меркам человеческой армии они вполне могли бы считаться полноценным усилением для какой-нибудь армейской части. Однако противостояли им жрицы и боевые маги дроу, не один век оттачивавшие свое мастерство и не ограниченные необходимостью отказываться от массивных и фонящих артефактов ради большей скрытности. И именно они доставляли мне больше всего хлопот, непрестанно атакуя с разных направлений и стремительно отступая куда-то на другие этажи.

– Это начинает меня раздражать! – К охранникам рынка подтянулась кавалерия, и прямо по стенам магазинов в атаку побежали роняющие из зубастых пастей пену и хрипло рычащие оседланные ящеры-переростки. Сами по себе они не были такой уж угрозой, но вот сидящие в седлах темные эльфы как один держали в руках луки. И ухитрялись ими пользоваться очень даже ловко, выпуская по зачарованной стреле в три-четыре секунды. Надеяться же на быстрое истощение их боеприпасов мешали притороченные к седлам с обеих сторон колчаны, вмещавшие явно не один десяток оперенных снарядов каждый. Зачарованные наконечники впивались в руки, грудь и шею, оставляя после себя с трудом затягивающиеся и непрестанно кровоточащие ранки. Не знаю, какую дрянь использовали для их изготовления, но даже морской хранитель не мог её просто взять и игонорировать. – Еще чуть-чуть и я уже не буду с вами нежным!

Кажется, громогласный моржовый рык двухсмысленного содержания смутил всадников. Или, может, это сделали чешуйчатые лошадки парочки наиболее резвых наездников, которых я поднял в воздух телекинезом и выжал как половую тряпку? Кровь не успевших даже толком заорать от боли рептилий брызнула во все стороны. Вот черт, об этом как-то не подумал, теперь тогу долго отчищать придется, а запасной как-то и нет. Дроу, по-прежнему восседающие в своих седлах, так вообще резко перекрасились целиком в стильный алый цвет и теперь замерли как истуканы, боясь не только за свое оружие взяться, но и лишний раз вздохнуть. И правильно делали, ибо я как никогда был близок к тому, чтобы затолкать им их же луки пониже спины. Ну, хоть остальные всадники удрали. Как-то слишком резво удрали. Словно им скомандовали отступление. И почему это так подозрительно мерцают постепенно наливающиеся багрянцем руны, вырезанные на древках некоторых стрел, воткнувшихся в камень вокруг меня?

То, что случилось дальше, было сложно как-то охарактеризовать. Взрыв? Нет, не взрыв, хотя пыль в разные стороны и разлетелась. Удар? Да и на удар это походило не очень, пусть даже попавший в зону действия необычного воздействия камень взял и растрескался. Взрывная декомпрессия? Ну, возможно… Только магическая. Энергия, которой было буквально переполнено мое тело, стремительно стала исчезать, будто всасываемая мощнейшим пылесосом. Артефактное оружие темных эльфов каким-то образом создало зону, в которой практически исчезло любое волшебство. Хорошо хоть мощность у него оказалась ограниченная! Будь на моем месте призрак или какой-нибудь низший демон – развоплотило бы его к чертям собачьим! Ну а у меня хватило резервов, чтобы отделаться «всего лишь» внезапно накатившей жуткой слабостью и внезапным усыханием до почти человеческих габаритов. Хорошо хоть жрицы из эскорта были приучены к тому, что размеры их странного подопечного могут резко меняться. И привыкли к мысли о том, что его мощь от общего объема моржеподобного тела не очень-то и зависит. Знали бы они, что сейчас я при всем желании не смогу снова превратиться в чудовищного всесокрушающего монстра – могли бы и прирезать оперативно.

– Дамы, здесь становится жарковато, – обрадовал я служительниц храма Ночи, старательно перебарывая желание растянуться прямо тут на камнях и немножечко полежать. Вдруг вернутся всадники на ящерах? Ну, или хотя бы всадники уже без ящеров, под шумок куда-то свалившие? – Думаю, нам нет нужды дожидаться того, или кто тут все эту кашу заварил. Зачем нам знакомство с чужими матриархами? Совершенно лишнее оно сейчас будет. Вы трофеи все собрали?

– Ага. – Кивнула старшая из жриц, щелкая поводьями и заставляя тащивших телегу гоблинов дружно заверещать от боли и начать разворачивать телегу. – Драпаем?

– Стратегически отступаем, – поправил её я, мысленно костеря себя и слишком уж ушлых дроу на все лады. Ну, чего им стоило найти в своих закромах средство против оборзевших магических тварей чуть-чуть позже, а? – Ложимся, так сказать, на обратный курс. Да сколько ж можно?!

– Сдохни, мерзкая тварь! – Вылетевшая из-за ближайшей двери пятерка обладателей серых плащей, один из которых зачем-то еще катил перед собой свою тележки с едой, недвусмысленно питали к нам самые агрессивные намерения. Во всяком случае, у желающих мирного диалога персон оружие, как правило, находится все-таки в ножнах. И уж тем более не направляется в чью-то сторону так, чтобы иметь все шансы вонзиться кончиком клинка прямо в глаз. Параноики, а практически все взрослые дроу вынуждены страдать данным специфическим отклонением психики, обычно на такие вещи реагируют очень бурно… Почти как я, едва-едва успевший перехватить лапой устремившуюся вперед тонкую шпагу и тут же переломивший её клинок, невзирая на боль от глубоко врезавшегося в плоть лезвия.

– Мы знакомы? – деловито осведомился я у темного эльфа, казавшегося на фоне остальных своих соплеменников каким-то излишне… Плотным. Латы скрытного ношения, что ли, носит под своей дешевенькой серой хламидой? Да и аура у него какая-то подозрительно однородная. Она ведь должна непрестанно изменяться, поскольку является частью раздираемого эмоциями, желаниями и гормонами живого организма, а не напоминать застывшую картинку.

– Нет. – Абсолютно спокойно улыбнулся лишившийся оружия дроу. Паршивец явно считал, что находится в выигрышном положении, хотя обычно лишившийся своего клинка фехтовальщик имеет все поводы для паники. – И уже не будем.

После этих слов я ожидал всякого. Роя арбалетных болтов, точечного падения прямо на голову куска потолка, удара в спину от жриц, боевой магии… Но только не того, что второй рукой нападающий возьмет со своего лотка торт и со всего размаху двинет им мне в морду. Нагромождение теста и крема в момент удара размазалось по всей удивленной моржовой физиономии, исключая только не полностью попавшие в радиус поражения бивни, однако уже спустя секунду оно почему-то намертво затвердело и напрочь перекрыло возможность видеть и дышать. Причем просто содрать его не получилось.

Эта дрянь оказалась неимоверно прочной и ударам кулаков и магии сдаваться просто так не собиралась. Пожалуй, попытка столь необычного удушения имела бы все шансы на успех… Если бы её целью стал кто-то другой, а не Морской Хранитель, умеющий, во-первых, очень долго обходиться без глотка живительного кислорода, а во-вторых, очень быстро менять свои размеры. Фальшивый торт оказался рассчитан на многое. Но не на то, что площадь покрываемой им поверхности внезапно сначала увеличится в два раза, а потом стремительно вернется к прежним габаритам. Силы у меня по-прежнему оставались сущие крохи, но уж поднапрячься и выдать частичную кратковременную трансформацию я мог бы, наверное, даже на пороге смерти. Закрывающая глаза и ноздри масса со страшной силой цеплялась за плоть, но все же отвалилась вместе с изрядной частью усов, всеми ресницами, веками и, кажется, половиной носа.

Сероплащники, ужавшиеся до двух, теснили последнюю из жриц, отчаянно отмахивающуюся от них боевой плетью и кинжалом. Двое из фальшивых торговцев посинели и выпучили глаза, как типичные жертвы удушья, а еще один булькал перерезанным горлом, но компанию ему составляли сразу две вышедшие из строя темные эльфийки. У первой в груди застрял тонкий прямой клинок, а вторая каталась туда-сюда с выжженными до мяса глазами и утробно выла. Меня эти бравые молодчики, очевидно, почитали уже неопасным, за что жестоко и поплатились. Банально подобранный с земли флаг с размаху опустился на затылок ближайшей цели и просто разнес его в клочья. Во всяком случае, какие-то темные клочки вместе с прилипшими к ним волосами точно в сторону отлетали! Его напарник, которому хлестнуло по лицу оранжевым полотнищем, споткнулся, потерял равновесие и так растерялся, что тут же оказался зарезан.

– Коз-зел, – пробормотал по-русски обладатель разнесенного в кашу затылка и рухнул там, где стоял.