2

— Простой бинарный способ диагностики психопатии? — переспросила Хизер, глядя на меня через ресторанный столик. — Но это ведь невозможно.

— О, очень даже возможно. И я его открыл.

Моя сестра для меня — один из самых любимых людей на свете, и я для неё тоже; думаю, мы были бы лучшими друзьями, даже если бы не были родственниками. Ей сорок два, она почти ровно на три года старше меня и работает корпоративным юристом в Калгари. Её работа довольно часто приводит её в Виннипег, и тогда мы зависаем вместе.

— Да ладно, — сказала она. — Психопатия — это спектральное расстройство.

Я покачал головой.

— В наше время все хотят, чтобы всё было спектральным расстройством. Аутизм — классический пример: «расстройство аутистического спектра». Нам хочется, чтобы вещи были аналоговыми, чтобы имели бесконечное число градаций. Но люди не аналоговые устройства; жизнь вообще не аналоговая. Она цифровая. Да, не двоичная; четверичная. В буквальном смысле четверичная: четыре основания — аденин, цитозин, гуанин и тимин — составляют генетический код. В нём нет ничего аналогового, так же, как ничего аналогового нет в большинстве состояний человека: он либо жив, либо нет; у него либо есть гены болезни Альцгеймера, либо нет; он либо психопат, либо нет.

— Ладно, хорошо. И как же ты это узнаёшь? Каков бинарный тест на психопатию?

— Ты смотрела «Молчание ягнят»?

Она кивнула; медового цвета волосы при этом коснулись плеч.

— Конечно. И книгу читала.

Мне было любопытно, не появление ли Густава в её жизни стало тому причиной.

— Давно? — спросил я небрежно.

— Кино? Ещё когда на юридическом училась. А книгу лет десять назад.

Я удержал себя от того, чтобы покачать головой. Густав появился на сцене лишь полгода назад, но я был уверен, что он психопат. Не буйного типа, который описал Томас Харрис в своём романе — психопатия в самом деле имеет бинарную природу, но проявляется по-разному; в случае с Густавом она означала нарциссизм, манипулятивное и эгоистичное поведение. Самозваный актёр — на IMDb не было статьи о нём — он, по-видимому, жил за счёт сменяющих одна другую деловых женщин; моя мягкосердечная сестра, такая бдительная в юридических вопросах, похоже, даже не подозревала об этом. Или нет: я уже пару раз пытался поднять эту тему, но она всякий раз обрывала меня, заявляя, что ведь она счастлива, разве нет, и я решал в дальнейшие дискуссии не вступать.

— Так вот, — сказал я, — в фильме «Молчание ягнят» помнишь первое интервью между Клариссой Старлинг и Ганнибалом Лектером? Энтони Хопкинс абсолютно верно уловил один из аспектов психопатии — по крайней мере, настолько, насколько это вообще возможно для того, кто сам не психопат. Он смотрит прямо на Клариссу и говорит, — я, как мог, изобразил изысканное пришёптывание Хопкинса, — «Первый принцип, Кларисса. Всегда спрашивайте себя: что это за вещь? Какова её природа?» А потом, самая запоминающаяся фраза: «Что он делает, этот… человек, которого… вы… ищете?» Помнишь это?

Хизел вздрогнула.

— О да.

— А Джоди Форстер отвечает: «Он убивает женщин» — предполагается, что это самая страшная часть, но это не так. Страшнее всего взгляд Лектера, то, как он смотрит на Клариссу, неподвижно, не мигая. Я видел такой взгляд во плоти, у настоящих психопатов в тюрьме. Это их самая выбивающая из колеи черта.

— Да уж наверное, — сказала Хизер. Она заказала сырные палочки из моцареллы к аперитиву; я был как-то в ресторане с ней и Густавом и знаю, что он запрещает ей всё жирное. Она взяла одну палочку и окунула её в соус маринара.

— Но, чтоб ты знала, — продолжил я, — как ни хорош Хопкинс, он может лишь имитировать взгляд психопата. Он не способен правильно его воспроизвести.

— Как это?

— Настоящий психопат смотрит на тебя не просто не мигая — хотя это и добавляет к его взгляду что-то змеиное — но также не производя микросаккад.

Хизер уже слышала от меня этот термин. Микросаккады — это непроизвольные скачки глазного яблока, когда оно поворачивается на два градуса или меньше; они происходят самопроизвольно всякий раз, когда взгляд задерживается на чём-то дольше нескольких секунд. Для чего они нужны, вопрос пока спорный; наиболее распространённая теория — что они заставляют зрительные нейроны заново послать сигнал, так что видимое изображение не меркнет.

Брови Хизер взлетели над тонкой оправой её очков.

— Правда?

Я кивнул.

— Ага. Скоро будет статья в «Nature Neuroscience».

— Круто! — Но потом она нахмурилась. — Но это, собственно, к чему? Какое отношение имеют микросаккады к психопатии?

— Я пока не уверен, — признал я, — однако мне удалось показать их отсутствие у сорока восьми из пятидесяти испытуемых, получивших на ПВП-Р больше тридцати двух баллов.

— А остальные двое?

— Не психопаты; я в этом убеждён. И это главная проблема с ПВП-Р: он не точен. Боб Хейр страшно рассердился семь лет назад, когда вышла популярная книжка «Тест на психопата». В ней подразумевалось, что любой может установить, является ли его сосед или начальник или просто случайный знакомый психопатом. Как говорил Хейр, требуется неделя интенсивной подготовки, чтобы научиться правильно оценивать его двадцать переменных, причём чтобы её пройти, нужно иметь формальное психологическое или психиатрическое образование. Однако его тест может давать ложные срабатывания, если проводящий его клиницист что-либо неправильно категоризирует или присвоит переменной значение два, когда обоснована лишь единица, или если психопат умеет противодействовать выявлению.

— Ага, — сказала Хизер. — Но, э-э… откуда ты знаешь, что Энтони Хопкинс не психопат? — спросила она полушутя. — То есть, если задуматься, какие роли он играл? Не только Ганнибала Лектера, но и Альфреда Хичкока — человека, который был одержим производством фильмов о психах и сам был довольно бесчувственным. Может, это был тот же типаж.

— Вообще-то я думал об этом. В конце концов, Хопкинс также играл Никсона и капитана Блая, а они-то наверняка были психопатами.

— Именно.

— И поэтому я купил 4K-версию «Молчания ягнят». Этот фильм снимали на 35-миллиметровую плёнку, и 4K-сканирования достаточно, чтобы воспроизвести все детали, присутствовавшие в оригинальном фильме; у кадров крупного плана, где он сверлит взглядом Клариссу, резкость достаточная. Его глаза в самом деле выполняют микросаккады.

Хизер улыбнулась.

— Вот тебе и система Станиславского.

Её сырные палочки выглядели аппетитно, но мне их было нельзя.

— Да. Однако у Гитлера тоже был сверлящий взгляд. Он выбирал человека и смотрел на него гораздо дольше, чем обычно. Не существует его съёмок достаточно чётких, чтобы определить, были у него микросаккады или нет, но я уверен, что нет.

— Но я всё ещё не понимаю, при чём они здесь, — сказала Хизер. — Какое отношение имеет отсутствие микросаккад к психопатии? То есть, да, я понимаю, как это влияет на взгляд…

— Тут не только взгляд, — сказал я. — Видишь ли, множество передовых исследований в области психопатии были сделаны у нас, в Канаде… а это, я уверен, о чём-то да говорит. Канадец не только Боб Хейр — он сейчас профессор эмеритус в Университете Британской Колумбии — но и Анджела Бук. В 2009 году она опубликовала работу под названием «Психопатические черты и восприятие уязвимости жертвы». Это исследование и последовавшие за ним показали, что психопаты обладают почти сверхъестественной способностью выбирать в жертвы уже пострадавших людей.

В одном из моих собственных экспериментов я снимал на видео с высоким разрешением женщин-добровольцев; некоторые из них подвергались в прошлом насилию, другие же — нет. Все женщины во время съёмки общались в одном помещении с несколькими аспирантами. Потом я показал отснятое видео группе мужчин и попросил их указать женщин, подвергавшихся насилию. В случае нормальных мужчин процент успеха был такой же, как при случайном выборе: они не знали и просто пытались угадать. Однако психопаты верно определяли бывших жертв в восьмидесяти случаях из ста.

Когда я спросил психопатов, как они это делают, ответы были от почти бесполезного «ну это же очевидно» до весьма знаменательного «это написано у них на лице». И, по всей видимости, так оно и есть. Человеческое лицо постоянно движется, непрерывно принимая мимолётные «микровыражения», длящиеся от одной двадцать пятой до одной пятнадцатой секунды. Когда психопат включает психопатический взгляд, лишённый микросаккад, он ясно видит эти микровыражения. Возможно, у женщин, прежде подвергавшихся насилию, суперкраткое выражение страха появляется на лице всякий раз, как мужчина на них посмотрит, и психопат не только замечает это — его тянет к женщинам, демонстрирующим эту особенность.

— Вот дерьмище, — сказала Хизер.

— Ага.

Официант принёс кобб-салат для Хизер.

— Приятного аппетита, — сказал я.

Она отправила в рот первую порцию.

— А что можно сказать о социопатах в отличие от психопатов?

— Что в лоб, что по лбу. Хотя некоторые клиницисты — если подумать, в основном американские — до сих пор пытаются проводить между ними различие, DSM-5» числит их в одной категории. Видишь ли, бо́льшая часть диалога в киношной версии «Молчания ягнят» взята напрямую из книги, но в книге Лектер описывался как «чистый социопат», тогда как в фильме — «чистый психопат». Различие, если таковое существует, сводится либо к этиологии — те, кто, как я, предпочитают термин «психопатия», считают, что причина по большей части в различиях в мозгу, те, кто предпочитает «социопатию», считают, что личность, скорее всего, формируется обществом — либо к тому, как врождённое состояние проявляет себя. Некоторые говорят, что классический гладкоречивый и очаровательный, но совершенно бессердечный человек — психопат; если же он обычный жлоб, который при этом лишён совести и эмпатии — то это социопат. Мой метод способен выявить обоих. Правда…

Она выжидательно посмотрела на меня.

— Да?

— Ты знаешь, в чём разница между психопатом и гомеопатом?

Она покачала головой.

— Некоторые психопаты не приносят вреда.

— Ха-ха! — она подцепила вилкой ещё салата и проглотила. — Так как же работает твой метод? Как ты проводишь тестирование?

— Микросаккады — это фиксационные движения глаз; иными словами, они происходят только тогда, когда твой взгляд зафиксирован на чём-нибудь. И чтобы получить по-настоящему чёткий, по-настоящему хороший трек я обычно не пользуюсь видеозаписью. Вместо этого я использую модифицированные офтальмологические очки для проверки зрения. Испытуемый надевает их, и я просто прошу его в течение десяти секунд смотреть на нанесенную на очки точку. Сенсоры проверяют, остаётся его взгляд совершенно неподвижным или чуть-чуть подёргивается. Если первое — перед нами гарантированно психопат. Если второе — если испытуемый действительно демонстрирует микросаккады — то он не психопат. Микросаккады нельзя сымитировать; минимальный угол, на который возможно сместить взгляд сознательно, гораздо больше. Если только у испытуемого нет расстройства движения глаз, таких как врождённый или приобретённый нистагм — а его наличие будет очевидно ещё до начала теста — мой метод не даёт ложных срабатываний. Если я говорю, что ты психопат, то это так и есть.

— Вау, — сказала Хизер. — Я могу их позаимствовать?

Возможно, я её недооценил; возможно, она всё-таки подозревает Густава.

— Нет, — ответил я, — но пригласи меня на Рождество, и я привезу их с собой.

— Замётано, — сказала она, втыкая вилку в крошечный помидор.