Глава 5

Я выключила телевизор и пошла на кухню.

А сварю-ка я себе грибной супчик! Давно не ела по-домашнему приготовленного супа. Вчера, когда я пополняла продуктовые запасы в супермаркете, мне на глаза как раз попался пакет с замороженными грибами, и я на всякий случай положила его в корзину. Так вот, сейчас он будет как нельзя кстати.

Разморозив грибочки, я положила их в сотейник, для обжарки. Когда появился характерный аромат, я нашинковала репчатый лук и натерла на терке морковь, высыпала все это в сотейник с грибами и поставила томиться на медленном огне. Дальше настал черед картошки: я нарезала ее кубиками и тоже отправила в сотейник. Осталось только залить все это горячей водой, прибавить огонь и вскипятить. Когда в сотейнике забулькало, я вновь убавила огонь, посолила блюдо и добавила сливки. Как только супчик приобрел однородную бархатистую консистенцию, я поскорее сняла его с огня, чтобы сливки не успели свернуться хлопьями, и с удовольствием принялась за еду.

А после ужина, как обычно, – кофе, сигарета и размышления.

Сегодня вечером мне предстоит побывать в ресторане «Седьмое небо» и разузнать, какие тайны связывают Маргариту Воскобойникову с «котом Васькой». Одна проблема: оба знают меня в лицо, так что подобраться к ним поближе будет сложно. Впрочем, у меня ведь есть Светка-парикмахерша! Она умеет так изменить внешность, что сама не узнает человека, которого преобразила. Точно, отправлюсь-ка я к ней!

Но что-то еще я хотела выяснить в связи с «Седьмым небом» и Маргаритой… Ах да, Николай! Надо поискать в Интернете информацию о нем.

Я села за компьютер, набрала в поисковике запрос «Олимп тренер Николай», и передо мной открылось несколько ссылок с упоминаниями интересующего меня фитнес-клуба. Выяснилось, что тренер по имени Николай в «Олимпе» всего один, и фамилия его – Таратутин. Отлично! А вот и фото. Да, очень даже симпатичный этот Николай Таратутин, так что Маргариту вполне можно понять!

Так вот кого отметелил Воскобойников на пару со своим телохранителем! Но если Маргарита в сговоре с Горожаниновым, а Красноруцкий – его протеже, то как же могла мадам Воскобойникова простить Александру жестокое избиение своего возлюбленного? Кому же все-таки служил Красноруцкий – Горожанинову или Воскобойникову? Ах, как мне нужен сейчас этот человек, ах, как нужен! Будем надеяться, что мой план все-таки сработает и каким-то образом я смогу выйти на этого человека.

А пока я завела машину и поехала в парикмахерскую к Светке. Но не успела я вырулить из своего двора, как зазвонил телефон, который выдал мне Кирьянов и который я, разумеется, тоже взяла с собой.

– Алло, – сказала я.

– Это полиция? – опасливо спросил женский голос.

– Да.

В трубке воцарилось молчание.

– Говорите, я слушаю вас, – сказала я погромче, надеясь, что связь не прервалась.

– У меня есть для вас важная информация, – проговорила наконец женщина каким-то сдавленным голосом.

– Я вас внимательно слушаю, – повторила я, но моя собеседница снова замолчала – очевидно, ей трудно было начать разговор. Наконец она собралась с духом и сказала:

– Я увидела этот номер по телевизору в новостях и решила позвонить, потому что… В общем, я знаю, кто убил Ростислава Воскобойникова. – Последнюю фразу она договорила почти шепотом.

– Вы уверены? – строго спросила я. – Вы можете назвать имя этого человека?

– Да, я могу назвать имя, – твердо ответила женщина. – Это Николай Таратутин.

Теперь замолчала я.

– Вы действительно уверены в том, что сейчас сказали? – переспросила я женщину.

– Да, скорее всего, это так, – последовал ответ.

– У вас есть факты, доказательства? – снова спросила я.

– Это на самом деле так. Его убил Николай Таратутин, – повторила женщина и отключилась.

Я растерянно опустила телефон, из которого доносились короткие гудки. То, что я услышала сейчас, я меньше всего ожидала услышать, хотя поначалу, помнится, держала в уме Николая как одного из подозреваемых. Как я могла забыть об этой версии? Вот уж кто был действительно зол на Воскобойникова, хоть и не из-за денег! Теперь картинка складывалась куда более правдоподобная: Маргарита, Горожанинов и Николай! Здесь никакой Красноруцкий и не нужен был вовсе, он преспокойно мог выполнять свои прямые обязанности. Но куда они дели его в момент убийства Воскобойникова? И почему он так спокойно вернулся потом и снова исчез, ничего не сообщив об этом убийстве? Ох, как заноза у меня этот Красноруцкий, честное слово!

Впрочем, полно, не рано ли я обрадовалась? То, что все так гладко получилось с расследованием убийства Олимпиады Сидельниковой, не означает, что и в деле Воскобойникова случайный человек преподнесет мне убийцу на блюдечке. Анонимные звонки – не лучший источник достоверной информации. А что, если это всего лишь жгучая женская ревность и желание отомстить любимому человеку за то, что он предпочел другую – не ее, а Маргариту Воскобойникову? Очень даже может быть! Так что для начала надо выяснить, что это за дамочка отважилась позвонить в полицию и наябедничать на Таратутина.

Я посмотрела на дисплей телефона: номер, с которого только что звонили, сохранился в журнале. Недолго думая, я набрала Кирьянова:

– Добрый вечер, Володя, это Татьяна.

– Угу, – буркнул полковник.

Очевидно, он все еще сердился на меня за Данькин сюжет.

– Ты вот говорил, что ничего не выйдет, а мне уже звонить начали, – осторожно сообщила я.

– Да неужели? – скептически поинтересовался Кирьянов.

– Да. Только что позвонила какая-то женщина и сказала, что знает, кто убил Воскобойникова.

– И кто же? – спросил мой собеседник уже более заинтересованно.

– Она назвала имя Николая Таратутина. Это тренер по фитнесу и по совместительству любовник Маргариты Воскобойниковой.

– Ого! – воскликнул Кирьянов. – Интересные дела!

– Да уж, – поддакнула я, радуясь тому, что моя идея принесла хоть какие-то плоды и Кирьянов оценил это. – Только, Володя, я хочу выяснить, кто это звонил. И, если можно, разыскать эту женщину по горячим следам.

– Понял, – коротко сказал полковник. – Диктуй номер, сейчас попытаемся отследить.

Я продиктовала номер, Кирьянов бросил:

– Жди. – И отключился.

А я еще раз прокрутила в памяти свой разговор с Елизаветой – горничной Воскобойниковых, которую встретила у ворот особняка и подбросила до города. Помнится, она рассказывала о том, как Маргарита решила развлечься со своим любовником прямо в клубе. И тогда какая-то ее подруга сообщила об этом Воскобойникову, после чего тот приехал в клуб вместе с Красноруцким и отделал Николя по первое число. Не эта ли подруга мне сейчас звонила? Вполне может быть. Похоже, эта дамочка любит анонимные звонки и кляузы.

Может ли быть, что Николай Таратутин затаил на Воскобойникова обиду и грохнул его при первом удобном случае? Нет, на одних эмоциях – едва ли. Но вполне вероятно, что Маргарита с «котом Васькой» умело подогрели эти эмоции до нужного градуса, а потом просто воспользовались молодостью, пылкостью и хорошей физической формой тренера по фитнесу, чтобы осуществить свои замыслы и прибрать к рукам состояние бизнесмена.

Мои размышления прервал телефонный звонок.

– Таня, это Кирьянов, – сказал Володька. – Слушай меня внимательно. Тебе звонила некая Генриетта Григорьевна Ченчикова. Проживает она по адресу: улица Московская, дом десять, квартира пять. Запомнила?

– Запомнила. Но мне надо знать, где она находится прямо сейчас. Удалось это выяснить?

– Да. Прямо сейчас она в фитнес-клубе «Олимп», – сообщил Кирьянов.

– Спасибо, Володя, – поблагодарила я. – Сейчас поеду прямо туда.

– Удачи! – произнес полковник и отключился.

Времени на поиски Генриетты у меня было в обрез – предстояло ведь еще побывать в ресторане «Седьмое небо», – но упустить шанс пообщаться с ней по горячим следам я не могла.

За стойкой администратора фитнес-клуба меня встретила хорошенькая блондинка, прямо как с картинки в глянцевом журнале. Хлопая неправдоподобно большими ресницами, она растянула пухлые губы в приветливой улыбке:

– Добро пожаловать в фитнес-клуб «Олимп». Мы можем предложить вам целый комплекс высококачественных услуг, первоклассный тренерский состав и…

– Алина, – обратилась я к ней, прочитав имя на бейджике. – Я ищу Генриетту Григорьевну Ченчикову. Насколько мне известно, она сейчас в клубе. Вы можете ее позвать?

Растерянно хлопая ресницами, Алина проговорила:

– Сейчас у нее тренировка. Я думаю, вам лучше подождать ее здесь.

Я молча достала свои прокурорские корочки и сунула их под нос Алине. Та испуганно отшатнулась, как будто увидела черную метку или что-то вроде этого.

– К сожалению, у меня нет времени ждать, – твердо сказала я. – Будьте добры, пригласите сюда госпожу Ченчикову.

– Хорошо, я попробую, – робко сказала Алина и, цокая немыслимой высоты каблуками, пошла в зал.

Вскоре она вернулась в сопровождении стройной подтянутой женщины примерно одних лет с Маргаритой Воскобойниковой. Выглядела эта женщина очень привлекательно: высокого роста, с точеной фигурой и очень ухоженным холеным лицом, вся такая холодно-рафинированная. Алина что-то сказала Ченчиковой на ухо, кивнула в мою сторону и вернулась за свою стойку. А я сразу вспомнила бутик «Розалинда» – это ее, Ченчикову, я тогда встретила там.

Судя по всему, мой визит застал ее врасплох: она никак не ожидала, что представитель правоохранительных органов так быстро вычислит ее, да к тому же заявится прямо сюда, в фитнес-клуб, где она только что потела на тренажерах. В стенах бутика, в элегантном костюме и в роли придирчивой клиентки она чувствовала себя гораздо увереннее. Здесь же она прятала от меня глаза и нервно крутила кистями рук, как будто на них вот-вот должны были защелкнуться наручники. Тем не менее, когда она подошла ко мне, в глазах ее блеснул вызов.

– Вы меня искали? Я вас слушаю.

– Здравствуйте, Генриетта Григорьевна, – начала я, давая понять, что мне известно о ней больше, чем она хотела бы сообщить. – Я пришла продолжить разговор, который вы так внезапно прервали.

– О чем вы? – резко спросила она и пожала красивыми плечами. – Я вас совершенно не понимаю.

– Не далее как полчаса назад вы позвонили мне и заявили, что можете назвать имя убийцы Ростислава Константиновича Воскобойникова.

– Это какая-то ошибка. Никому я не звонила. Простите!

Ченчикова развернулась и собралась уходить, но я быстро встала перед ней и преградила ей путь.

– Генриетта Григорьевна, стоит ли скрытничать? У меня есть номер вашего сотового. Определить по нему имя и местоположение владельца – минутное дело. К тому же наш разговор был записан. Раз уж вы решились пойти на контакт, давайте продолжим. Я вас сильно не задержу. Просто ответьте на несколько вопросов – и потом возвращайтесь в зал и занимайтесь дальше на здоровье!

Ченчикова беспомощно оглянулась по сторонам, хватая ртом воздух. Самообладание явно изменило ей.

– Так поговорим об убийстве Воскобойникова? – безжалостно спросила я.

– Пожалуйста, тише! – почти шепотом вскрикнула она.

– Пожалуйста, – ответила я, – можно и потише. Так вы готовы подтвердить свои слова?

Ченчикова на минуту задумалась.

– Ладно, ничего не поделаешь, сама влезла, – пробормотала она наконец. – Только давайте выйдем в вестибюль – там нас никто не услышит.

В вестибюле стояли две деревянные скамейки и столик с пепельницей. Ченчикова неловко пристроилась на краешек одной из скамеек и молча уставилась в одну точку.

– Я не знаю, с чего начать, – произнесла она после долгой паузы.

– Давайте я вам помогу, – предложила я. – Скажите, почему вы считаете, что Воскобойникова убил именно Николай Таратутин? Вы что, находились рядом в момент убийства?

– Нет, конечно же. С чего это вы взяли? – Она недоуменно посмотрела на меня.

– А вы лично знали Ростислава Константиновича? – задала я следующий вопрос.

– Конечно, знала, – ответила она.

– А с Николаем Таратутиным вы тоже знакомы?

– Да, это мой личный тренер по фитнесу.

Ага, вот оно что! Стало быть, как я и предполагала, это дамочка не поделила Николая с Маргаритой?

– Скажите, Генриетта Григорьевна, а вы знакомы с Маргаритой Воскобойниковой, вдовой Ростислава Константиновича? – вновь спросила я.

– Естественно, я знаю эту… – скривилась она, не договорив. – Она тоже занимается у Николая.

– Я смотрю, вы не очень-то ладите с ней? – поинтересовалась я, испытующе глядя на свою собеседницу.

– Она все время домогалась его! – с неожиданной горячностью воскликнула Ченчикова. – Банально хотела с ним переспать!

– Но за что же Николай убил ее мужа, по-вашему? За домогательства жены? Странная какая-то логика у вас. Если он ее отверг – так при чем здесь муж? А если, наоборот, ответил взаимностью – так ведь есть цивилизованные средства устранить соперника. Развод, например.

– Да я своими ушами слышала, как он кричал, что убьет Ростислава! – в сердцах выдохнула Генриетта.

Ого! Угроза убийством – это уже серьезно. Если есть еще и аудиозапись, то улика налицо.

– А при каких обстоятельствах это все происходило? – задала я очередной вопрос.

– Это было незадолго до убийства Ростислава, – принялась рассказывать Ченчикова. – Наша группа уже закончила занятия, и мы отправились сначала в душ, а потом в раздевалку. Но я заметила, что Маргарита как-то не торопится уходить из клуба. Тогда я решила проследить, что будет делать эта сучка. – Генриетта все-таки произнесла это слово, которое так и вертелось у нее на языке. – И выяснилось, что она ожидала, когда освободится Николай. А когда все уже разошлись, они расположились прямо в зале на ковровой дорожке и занялись… сами знаете чем.

– Думаю, с этого места я могу продолжить за вас, – перебила ее я. – Вы сообщили об этом Ростиславу Воскобойникову, он приехал со своим телохранителем и избил Николая.

– Да, все так и было, – удивленно вскинула на меня ресницы Ченчикова. – А откуда вы это знаете?

– Так, разведка донесла, – ответила я уклончиво. – Но вы продолжайте, продолжайте!

– В общем, потом Ростислав уехал из клуба, даже не посмотрев на свою благоверную, – язвительно продолжала Ченчикова. – А Николай еще долго не мог успокоиться и все кричал: «Я его убью!»

– Хорошо, Генриетта Григорьевна, – сказала я, – спасибо за то, что сообщили мне ценную информацию. Кстати, записи этих угроз у вас случайно не осталось?

– Да нет, мне в тот момент было как-то не до того, – смущенно ответила Ченчикова.

– Жаль, очень жаль, – протянула я. – Но в любом случае спасибо еще раз. И до свидания!

Я вышла из фитнес-клуба и села в свою «девятку». Пожалуй, время на Генриетту Ченчикову было потрачено не зря – благодаря ей я узнала, что Николай Таратутин во всеуслышание угрожал убить Ростислава Воскобойникова. Правда, нельзя с уверенностью сказать, что он привел свою угрозу в исполнение. В состоянии аффекта люди много чего кричат, однако редко осуществляют свои угрозы на самом деле. Человек – существо непредсказуемое. Вон Сидельников чуть ли не со слезами уверял, что не может жить без своей жены, – и при этом сам, собственными руками отправил ее на тот свет. А Таратутин, прокричавшись, вполне спокойно мог отправиться к себе домой и мирно уснуть, не вынашивая никаких коварных планов. Если только Маргарита с Горожаниновым не…

Впрочем, в любом случае факты, которые я узнала от Генриетты Ченчиковой, позволят мне как следует прижать Таратутина и выведать у него все, что он может знать об этом деле. Если у него есть хоть капля здравого смысла, то он должен понять, что после таких угроз становится подозреваемым номер один. А раз так, то он будет готов рассказать все, что ему может быть известно, чтобы только доказать свою невиновность.

С этими мыслями я поехала в парикмахерскую к Светке. Времени оставалось впритык.

– Привет, Светик, нужна твоя помощь, – озадачила я ее прямо с порога.

– Тань, тебе придется подождать, – предупредила Светка. – У меня сейчас клиентка, такая капризная – просто ужас! – И она закатила глаза.

– Ничего, немножко времени у меня еще есть, – ответила я. – Давай крась-стриги свою привереду.

В ожидании я вышла в холл и села на диван. Рядом со мной расположились две женщины бальзаковского возраста. У одной рот не закрывался ни на минуту, вторая только поддакивала. И мне волей-неволей пришлось слушать весь этот словесный поток.

– Две недели назад побывала в парикмахерской, – рассказывала словоохотливая дама. – Меня обкорнали и покрасили в темно-пепельный цвет. Передо мной в кресле сидела истеричная дамочка и вещала на весь салон о том, что ей изменил муж, а у нее двое детей и нет работы, муж живет отдельно пока, но отдыхать они едут вместе. Она во всеуслышание рассказывала, как сильно она его любит и что будет за него бороться. Мол, она с ним всегда подчеркнуто любезна, а когда он в ванной, то она судорожно шарится по его айфону, боясь найти эсэмэски. Я слушала весь этот кошмар и уже ничего не хотела. В итоге у меня прическа – коротенькое каре и красные ногти обалденного цвета, мне их потом покрасили. Парикмахерша говорит: «Вы не переживайте, эта краска прекрасно закрашивает седину!» У меня седина? Да где она ее нашла? Я себя все еще чувствую лет на девятнадцать! Скажите, вот как это так: была-была девочкой – и в один прекрасный день вдруг становишься теткой, которая закрашивает седину?

– Ой, и не говорите, – поддакнула ей соседка. – С годами время бежит все быстрее и быстрее. В детстве от Нового года до летних каникул целая жизнь проходила. А сейчас что? Вот только недавно был Новый год – как будто вчера встречала. А сейчас уже апрель заканчивается! Еще каких-нибудь восемь месяцев – и все по новой: здравствуй, елка, Новый год!

– Завтра поеду на эпиляцию, – решительно перебила ее дама, которой в душе все еще было девятнадцать. – В зеркало стараюсь не смотреть. Это ужасно, но зато новая жизнь и новый стиль. Вообще я стала такая отчаянная домохозяйка: шопинг, салон, эпиляция, прогулка с ребенком, болтовня по телефону. Мозг ничем не загружен – и спокойная, как танк. Поспала, попила кофе, приняла душ, покормила ребенка кашей и пошла гулять. Зашла в магазин, повстречала кучу народу, поболтала, пришла домой усталая. Приготовила ужин – и потом до ночи книжка или кино. Милое дело!

Она на секунду замолчала, и я было обрадовалась наступившей тишине. Но в это момент эстафету подхватила ее собеседница:

– Ой, а меня год назад уговорили подстричься.

Я прикрыла глаза и попыталась отключиться, но тщетно.

– Была длина по плечи, а стала короткая макушка и дальше длиннее – в общем, типа объемная стрижка, – принялась рассказывать она. – Мне очень не понравилось, и я все это время старалась отрастить макушку и привести волосы к одной длине. Нижний ряд волос периодически подравнивала, а макушку просила не трогать. А с декабря не делала с волосами совсем ничего – все растила. Наконец решила привести себя в порядок. Выбрала первый попавшийся салон недалеко от дома, записалась. Было нестрашно: хотела просто подровняться и промелироваться – дело нехитрое, особых навыков не требует. Пришла, оценила скромную обстановочку парикмахерской, смотрю – на стене многочисленные дипломы мастера. Я и успокоилась. А зря. Начала мастеру объяснять, что специально растила волосы после короткой макушки, поскольку стремлюсь к одной длине. Прошу – мол, макушку на миллиметры стригите, пожалуйста, а внизу можно побольше. Вот скажите, чем нужно было меня слушать, чтобы этого не понять? Мастер даже спросила меня: «А что, вам не шло с короткой макушечкой?» Я ей говорю: «Нет, совсем не шло». В общем, очнулась я, когда увидела, как на пол летят пряди длиной сантиметров в десять-пятнадцать! Оказалось, что мастер – любитель креатива, и для нее короткая макушка – это прямо совсем короткая, стоячий ежик почти! Я когда увидела, что получилось, – даже всплакнула в кресле. Она, конечно, начала меня успокаивать: мол, не переживайте вы так, вам будет очень хорошо! А мне обидно: я хотела женственные длинные волосы, специально их отращивала, ходила полгода не стрижена, не крашена. А она мне: «Я же вам длину сохранила». Только какая это на фиг длина – три волосинки? Ругаться я не стала, потому что не умею, да и какой смысл? Обратно же волосы не приставишь. Просто отдала деньги и ушла молча. А сейчас, конечно, жалею очень, что не устроила скандал. Может, хоть компенсацию какую-нибудь в виде маникюра получила бы или просто извинения. Не поймите меня превратно, она постригла меня очень хорошо, колдовала надо мной больше часа, буквально по волоску состригала, и цвет получился отличный. Но я все равно без слез не могу в зеркало смотреть!

– Тань, а Тань! Ты что, не слышишь меня, что ли?

Я открыла глаза и увидела перед собой Светку. Зуденье дамочек, сидевших рядом со мной, настолько впилось в мой мозг, что остальные сигналы извне просто уже не доходили до сознания.

– Тань, я освободилась, – тормошила меня Светка. – Давай теперь тобой займемся. Тебе что сделать: прическу, макияж?

– Светик, мне нужно кардинально изменить внешность, чтобы меня никто не узнал. Но не насовсем – так, часа на два. Можешь что-нибудь придумать?

– Тогда парик, – решительно заявила Светка и вынула из шкафчика черный парик, похожий на прическу Умы Турман в «Криминальном чтиве».

– Так, – сказала она, расправляя короткие пряди, – готово. Теперь давай подкрасим тебя соответствующим образом, – и в руках у нее замелькали кисточки для макияжа.

Минут через пятнадцать, посмотревшись в зеркало, я сама себя не узнала. Ай да Светка! Вот теперь, при полном параде, можно и в «Седьмое небо» – едва ли Маргарита и Горожанинов меня заметят.

К ресторану я прибыла несколько раньше, чем рассчитывала, и успела выбрать удаленное место для парковки, чтобы издалека наблюдать за прибытием этих двоих. Сначала подъехал золотистый «Лексус», и из него вышел Василий Митрофанович Горожанинов. Уверенной походкой хозяина жизни он направился ко входу в «Седьмое небо».

Минут через десять к ресторану подкатила белая «Ауди». Я пригляделась и увидела, что на водительском месте сидит Николай Таратутин, а рядом на переднем сиденье – Маргарита. Значит, она не боится показываться с ним на людях? Но почему же тогда она так настойчиво скрывала эту связь от меня? И еще один вопрос: если Маргарита приехала на встречу с Горожаниновым в сопровождении Николая – значит, он в курсе всех их дел? Значит, он тоже участвует в сговоре?

Николай вышел из «Ауди», галантно подал руку Маргарите, и они вместе проплыли к дверям ресторана. Однако у входа, пропустив свою спутницу вперед, Николай развернулся и пошел назад к машине. Значит, его все-таки не пригласили на встречу в верхах? Получается, что он всего лишь играет роль пажа при королеве Марго?

Когда Воскобойникова скрылась за дверью ресторана, я решила, что мне тоже пора, и вошла следом. Для начала я обосновалась у барной стойки, откуда было хорошо видно весь зал. К столику, за который сели Горожанинов и Воскобойникова, подошел официант и протянул Василию Митрофановичу меню. Тот передал его Маргарите, и затем они вместе не торопясь выбрали блюда. Подождав, когда официант удалится с заказом, они начали что-то обсуждать. Как назло, свободного столика поблизости от них не оказалось, и оставалось только догадываться, о чем они говорят, да пытаться прочесть по губам. Разговор протекал вполне мирно и доброжелательно. Когда официант принес заказ, они с удовольствием принялись за еду. Но как только он вновь скрылся на кухне, Горожанинов открыл барсетку, которую принес с собой в зал, достал из нее пухлый конверт и пододвинул его к Воскобойниковой. Маргарита, раскрыв свою сумочку, небрежно бросила конверт в нее. Слов, которыми сопровождались все эти действия, я по-прежнему не слышала.

Оставалось только прокручивать в уме тот телефонный разговор, который я подслушала недавно. О чем они там говорили? И какой могла быть предыстория этого разговора?

Должно быть, действие развивалось так. Маргарита предложила Горожанинову устранить своего супруга, посулив возможность самостоятельно распоряжаться средствами «Лазурита» (видимо, это и имелось в виду, когда она говорила о шансе, который выпадает раз в жизни). Он, вероятно, колебался какое-то время, но потом согласился пойти на этот шаг и оплатить услуги киллера (вот что могли означать его слова «А я и не отказываюсь»). Далее Маргарита нашла исполнителя – своего тренера по фитнесу Николая Таратутина. У него был свой резон устранить Воскобойникова, помимо денег: тогда он смог бы встречаться с Маргаритой безо всяких помех, все капиталы мужа остались бы при ней, а самому Николаю уже никто не стал бы бить морду. И фитнес-тренер согласился, купил газовый пистолет и переделал его под боевые патроны. Думаю, если нагрянуть к Таратутину домой и как следует поискать оружие, то оно непременно найдется. И тогда его вина будет окончательно доказана!

Пока я размышляла обо всем этом, Горожанинов и Маргарита покончили с ужином, расплатились по счету и встали со своих мест. Правда, Василий Митрофанович, учтиво попрощавшись с дамой, снова сел и достал сотовый. А Маргарита направилась прямо к выходу. Ни на кого не глядя, она покинула ресторан и пошла к машине, в которой ее ждал Николай Таратутин. Я тоже поднялась с высокого стула около барной стойки, на котором сидела все это время, и вышла следом. Белая «Ауди» резко сорвалась с места и помчалась в потоке машин. Я тоже в считаные секунды завела свою «ласточку» и бросилась за ними. Куда они теперь направляются? Передала ли Маргарита деньги Николаю? Или она сделает это не в машине? К сожалению, мне этого было не узнать.

Я следовала за Маргаритой и Николаем, стараясь, чтобы они меня не заметили, но, скорее всего, эта парочка и не подозревала, что за ней следят. Движение было плотным, так что особой нужды маскироваться у меня не было. В какой-то момент «Ауди» вырулила из потока машин и остановилась у торгово-развлекательного комплекса «Триумф молл». Маргарита вышла из машины и скрылась в вертящихся дверях торгового центра. Николай, как и прежде, остался ждать ее снаружи. Кажется, он становится еще и личным шофером вдовы.

Стоит ли оставаться здесь? Едва ли я пропущу что-то интересное, если сейчас развернусь и уеду. Из «Триумф молла» быстро не уйдешь – это я по себе знаю. Может быть, потратить время, пока Маргарита занимается шопингом, на что-то полезное? Например, воспользоваться моментом, пока Николай поджидает свою королеву Марго, и заявиться к нему домой, чтобы поискать оружие? Да, пожалуй, именно этим я и займусь. Только надо узнать у Кирьянова адрес тренера.

И я набрала номер полковника – уже в который раз за этот день.

– Алло, Володя! Ты, наверное, будешь смеяться, но это снова я, Таня Иванова.

– И что тебе, Таня Иванова, надо на этот раз? – спросил он со вздохом.

– Володь, я понимаю, что уже замучила тебя своими просьбами. Но теперь мне срочно нужен адрес Николая Таратутина.

– А что там с этой, как ее… Ченчиковой? – перебил меня Кирьянов. – Ну, с дамочкой, которая звонила тебе после выпуска новостей и настучала, что это он убийца? Удалось с ней встретиться?

– Да, удалось. Она подтвердила, что этот самый Николай был любовником Маргариты Воскобойниковой. Рассказала, что однажды она сама видела, как они занимаются любовью прямо в спортзале клуба после закрытия. И она, эта Ченчикова, вся такая благочестивая, не в силах смотреть на этот разврат, сразу же позвонила мужу Воскобойниковой и обо всем ему доложила. Разгневанный супруг примчался по ее звонку, измочалил Николая, и тот потом на весь клуб кричал, что убьет Воскобойникова. Жаль, никто не догадался записать эти угрозы на диктофон. Но раз Ченчикова так говорит – значит, было. Во всяком случае, свидетель есть.

Кирьянов неопределенно хмыкнул:

– Слушай, а сама эта Ченчикова с Николаем не того… Может, у нее с ним тоже было что-нибудь, а?

– Да, я сразу поняла, что она к нему неровно дышит. Тем более что он был и ее личным тренером, как и у Воскобойниковой.

– Так это же элементарная бабская ревность и мстительность! – воскликнул Володька. – Я бы усомнился в ее показаниях, Тань!

– Вот поэтому я и хочу сейчас съездить к нему домой и проверить, не прячет ли он у себя оружие, – сказала я. – Пистолет, из которого убили Воскобойникова, ведь так и не нашли. Вдруг он как раз отыщется дома у Таратутина?

– А вдруг дома в этот момент случайно отыщется сам Таратутин? – парировал Кирьянов. – Что ты тогда будешь делать? Я тебя очень прошу, не рискуй, Тань!

– Не беспокойся, Володя! Я точно знаю, что дома его сейчас нет и появится он не скоро. Поэтому давай мне срочно адрес, пока еще время есть!

– Откуда такая уверенность? – удивился Кирьянов.

– Я только что видела, как он отвез Маргариту в торговый центр. А выйдет она оттуда не раньше, чем часа через два, – это я тебе как женщина говорю. И, между прочим, у нее в сумочке лежит очень-очень толстый конверт, который она недавно получила от бывшего партнера своего мужа по фамилии Горожанинов. Любопытно было бы выяснить, что это за конверт и почему он оказался у Маргариты. У меня есть некоторые догадки на этот счет, но…

– Ты что, сама видела, как он передавал ей этот конверт? – недоверчиво спросил Кирьянов.

– Видела, Володя. Передача состоялась с час назад в ресторане «Седьмое небо». И я подозреваю, что в этом конверте лежат деньги. А еще есть предположение, что деньги эти – плата за убийство Ростислава Воскобойникова. Возможно, Маргарита уже передала эти деньги Таратутину или хотя бы часть, но не факт. В общем, осталось только найти пистолет – и все!

– Ладно, подожди, – сказал Кирьянов. – Я сейчас узнаю адрес.

В ожидании его звонка я снова задумалась. Вот бы взять Воскобойникову по горячим следам прямо вместе с этим конвертиком! Но, увы, Маргарита – та еще штучка. Ее голыми руками не возьмешь – сразу понабежит толпа адвокатов. Так что придется пока заняться тренером.

– Алло, Тань, – прервал мои мысли Кирьянов. – Пиши адрес.

Оказалось, что Николай Таратутин проживает на улице Кутейникова, совсем недалеко от того места, где я в данный момент находилась. Вот и отлично, сейчас быстренько проверю его квартиру, пока он не вернулся. Да если даже он меня вдруг застанет – выкручусь, не в первый раз.

По адресу, который сообщил мне полковник Кирьянов, я увидела многоподъездный дом повышенной комфортности. Большой двор был обсажен молодыми деревцами, которые красовались возле каждого подъезда. Чуть поодаль располагались детские качели, горки и фигурки сказочных героев. Я подошла к нужному подъезду, и в это время дверь открылась. Из нее вышла дама пенсионного возраста с кудрявой болонкой. Дама покосилась на меня, очевидно, признав во мне человека чужого, но ничего не сказала. Миновав просторную, светлую и чистую лестничную площадку, где по стенам были развешаны кашпо с разнообразными вьющимися растениями, я вызвала лифт и поднялась на нужный этаж.

Прежде чем лезть с отмычками в чужую квартиру, на всякий случай стоило позвонить – вдруг Таратутин живет не один. На мой звонок никто не ответил, и за дверью все было тихо – ни приближающихся шагов, ни шороха, ни каких-либо других звуков. Стало быть, в квартире никого нет. Что ж, очень хорошо! Я еще немного подождала, потом посмотрела на дверь соседней квартиры – там вроде тоже все было спокойно. Тогда я достала из сумочки комплект отмычек и бесшумно проникла в квартиру. Аккуратно затворив за собой дверь, я нащупала на стене выключатель и зажгла свет.

Большую часть прихожей занимал шкаф-купе с зеркалами во всю стену. Противоположная стена тоже оказалась частично зеркальной. Свободная поверхность стен была покрыта темной серо-коричневой декоративной штукатуркой. С потолка молочного цвета лили мягкий свет маленькие встроенные лампы. Под ногами на шоколадном паркете лежал светлый пушистый ковер.

Из прихожей я пошла по коридору налево и попала в гостиную. Она представляла собой просторную светлую комнату с двумя большими окнами, занавешенными белоснежным тюлем. Светло-коричневые портьеры удачно гармонировали с теплыми желто-оранжевыми обоями. Широкий подоконник был уставлен горшками с комнатными растениями. В левом дальнем углу комнаты я заметила стол, на котором стоял компьютер, а одну из стен занимал большой плазменный экран. Напротив него расположился длинный удобный диван, рядом мягкий пуфик и изящный торшер с причудливым абажуром. Перед диваном стоял стеклянный журнальный столик. Еще одну стену занимал встроенный шкаф. Темный паркет, почти такой же, как и в прихожей, покрывал бежевый с коричневыми разводами ковер.

Дальше я прошла в смежную комнату, очевидно, служившую спальней. Спальня, в отличие от гостиной, была выдержана в изумрудных тонах, так что создавалось впечатление, будто я попала в подводное царство. Вдоль стены стоял узкий платяной шкаф. Между окном и шкафом располагалась большая двуспальная кровать. Напротив нее стояла тумбочка с маленьким телевизором.

Очевидно, над интерьером квартиры поработал дизайнер – едва ли у тренера фитнес-клуба хватило бы разумения так четко и последовательно выдержать все цветовые и текстурные соответствия. Впрочем, я пришла сюда не для оценки интерьера, а для того, чтобы найти пистолет. Так что пора приниматься за дело!

Я открыла тумбочку и выдвинула ящики один за другим. Но в ворохе нижнего белья ничего интересного мне обнаружить не удалось. Тогда я подошла к кровати, откинула шелковое покрывало нежно-зеленого цвета, посмотрела сначала под подушками, а потом под матрасом. Пусто. Не было искомого пистолета и в платяном шкафу.

Из спальни я вернулась в гостиную и первым делом решила осмотреть встроенный шкаф-стенку. Но и за матовыми створками тоже не оказалось ничего заслуживающего внимания: книги по спортивной медицине, спортивные журналы, коллекция дисков и какая-то документация – видимо, из фитнес-клуба. Я подумала, что оружие можно положить в пуфик, но когда подняла его крышку, то разочарованно вздохнула: и здесь пустота.

Необследованной осталась только кухня. Она располагалась по другую сторону коридора. Вот где вдоволь шкафчиков, ящичков и полочек – исследуй не хочу!

Кухня фитнес-тренера сияла новизной и чистотой и была оборудована по последнему слову техники. Даже удивительно, что молодой холостой мужчина так заботится обо всем этом кухонном хозяйстве! Впрочем, если он фанат здорового питания, то неудивительно. К тому же многие современные молодые мужчины готовят гораздо лучше и с большим энтузиазмом, чем женщины, недаром же говорят, что мужчина на кухне – творец, а женщина – кухарка. Впрочем, я бы с этим поспорила, но не сейчас.

Я принялась торопливо выдвигать ящики кухонного гарнитура, распахивать шкафчики и шарить на полочках. В шкафчиках стройными рядами стояли красочные металлические банки с надписями «Крупа», «Сахар», «Вермишель» и так далее. Мне сразу вспомнился эпизод из «Бриллиантовой руки», когда заботливая супруга выдавала незадачливому Семену Семеновичу пистолет, который хранился как раз в одной из таких банок. Я усмехнулась и по очереди засунула руку в каждую из них. Увы, в банке с надписью «Крупа» действительно лежала крупа, за пометкой «Сахар» действительно скрывался сахар – и ничего более. Впрочем, оставался еще холодильник. Он был заполнен правильными и здоровыми продуктами – и только. В морозильной камере плотными брусками лежало что-то разноцветное и холодное, но это никак не походило на пистолет. Я аккуратно вытащила все замороженные продукты на стол и в той же последовательности сложила их обратно.

Неужели все напрасно? Господи, я же еще не побывала в санузле – а ведь именно там нередко хранят оружие. Мне вспомнился один случай, когда преступник, задержанный сотрудниками полиции в собственной квартире, попросил разрешения сходить в туалет. Через несколько минут он вышел оттуда с пистолетом и выстрелом в упор убил сопровождающего, а затем и другого сотрудника оперативной группы, дежурившего за дверью. Он нарочно хранил пистолет в туалете именно ради такого случая.

Санузел у Таратутина оказался просторным: в нем нашлось место и для большой ванны, и для круглой раковины, похожей на чашу, и для стиральной машины, и для душевой кабины, за которой скромно приютился унитаз. Я пошарила рукой под ванной, посветила туда фонариком, потом внимательно осмотрела раковину, исследовала душевую кабину, заглянула даже в стиральную машину и напоследок подошла к унитазу. Самое потайное место здесь было между сливным бачком и стеной. Я засунула туда руку и нащупала небольшой твердый предмет, завернутый в полиэтиленовый пакет. Есть!

Я срочно набрала Кирьянова.

– Володя! Есть! Я нашла его! – закричала я в трубку.

– Кого его? – недоуменно спросил Кирьянов.

– Да пистолет же!

– Ты что, сейчас у Таратутина? – спросил полковник.

– Да! Я нашла пистолет в санузле за сливным бачком. Он завернут в пакет, так что моих отпечатков на нем не осталось. Слушай, давай сделаем так. Я сейчас побуду неподалеку, дождусь тренера, и как только он появится, позвоню тебе. Вы можете сразу брать с собой понятых. Думаю, что за это время ты сумеешь получить ордер на обыск. Да, и желательно – нет, просто необходимо! – чтобы вы приехали как можно быстрее и были поблизости от его дома. А то мало ли что придет ему в голову.

– Это все указания на сегодня? Мне уже бежать к прокурору за ордером? – с иронией спросил Кирьянов. – Ладно, до связи. – И он отключился.

Первыми на улицу Кутейникова прибыли Кирьянов и молодой оперативник Леонид. А вскоре появился и Николай. Я сразу набрала номер Кирьянова, и они с Леонидом неспешным шагом двинулись к подъезду. Когда Николай открыл домофонным ключом дверь подъезда, наша группа из трех человек была уже рядом. Почти так же дружно, все вместе мы подошли к лифту. Кнопку вызова нажала я. Кирьянов и Леонид стояли за спиной у Таратутина.

– Кому на какой этаж? – спросил Николай, когда мы вошли в лифт.

– Нам на восьмой, – ответила я.

– Мне тоже, – сказал Николай и нажал кнопку.

Пока мы ехали вверх, я все думала: мог ли этот человек действительно застрелить Воскобойникова? У него было открытое ясное лицо, не омраченное никакими тягостными размышлениями, – такое лицо может быть только у человека с чистой совестью. Кроме того, его, кажется, совершенно не напрягало, что вместе с ним в лифте едут трое совершенно незнакомых людей, причем на тот же этаж, где живет он сам. Едва ли человек, несколько дней назад совершивший убийство, мог бы вести себя так спокойно.

Вышли из лифта мы в таком же порядке, как и заходили: сначала Таратутин, за ним Кирьянов, Леонид и я. Николай сразу направился к дверям своей квартиры, Володька и Леонид снова встали у него за спиной. Тренер даже не обернулся, чтобы посмотреть на своих спутников. Он невозмутимо открыл дверь и уже собирался шагнуть в квартиру, но в этот момент подал голос Кирьянов:

– Вы Николай Таратутин?

– Да, я, – удивленно повернул голову молодой человек. – Вы что-то хотели?

– Да, – ответил Леонид. – Нам нужно с вами поговорить.

Кирьянов тем временем раскрыл перед Таратутиным удостоверение. На мгновение в глазах Николая мелькнула тревога.

– О чем? – спросил он. – Что-то произошло?

– Да. Убит бизнесмен Ростислав Константинович Воскобойников. Думаю, вы можете нам кое-что рассказать в связи с этим.

– Я был бы рад вам помочь, – пожал плечами Таратутин, – но мне нечего вам сказать. Извините.

И он шагнул за порог, пытаясь закрыть за собой дверь. Леонид придержал его за локоть.

– Давайте-ка пройдем к вам и все-таки поговорим, – с нажимом произнес он.

– Ладно, проходите, – довольно спокойно ответил Николай. – Но если это просто разговор, то никакого протокола я подписывать не буду. А если вы попытаетесь меня заставить, то я позвоню своему адвокату.

Грамотный! Кажется, он прошел хорошую школу у Маргариты – а может быть, у кого-то еще из ее предшественниц.

Таратутин провел нас на кухню, невозмутимо сел за стол, всем своим видом давая понять, кто здесь хозяин, а Кирьянов столь же невозмутимо, как у себя дома, расположился напротив него. Мы с Леонидом остались стоять в дверях. Леня делал вид, что рассматривает интерьер кухни, но по его бегающим глазам я поняла, что он выжидает момент, когда можно будет прошмыгнуть в санузел, чтобы подтвердить мою находку. Формат неофициальной беседы не предполагал обыска, но найденный пистолет разом бы обратил ситуацию в нашу пользу, и тогда мы могли бы диктовать Таратутину свои правила поведения в соответствии с законом.

– Так о чем вы хотели со мной поговорить? – ровным голосом, безо всяких эмоций, спросил Николай.

– Вы были знакомы с Ростиславом Константиновичем Воскобойниковым? – задал Кирьянов первый вопрос, пристально глядя на него.

– Я знал, что это муж одной из наших клиенток. Но лично – нет, не был знаком. Иногда я видел его издалека, когда он увозил жену из клуба после занятий. Но это все.

Ни один мускул не дрогнул на лице Николая. Актер из него получился бы первоклассный.

– Значит, вы видели Воскобойникова только издалека и в близкий контакт с ним не вступали? – переспросил Кирьянов, не сводя с Таратутина испытующего взгляда.

– Да, только издалека, – подтвердил от.

– А вот у нас есть другая информация на этот счет, – заметил полковник, пристально наблюдая за реакцией молодого человека.

Николай закинул ногу на ногу и забарабанил пальцами по столу.

– И какая же? – спросил он, опустив глаза.

– Ростислав Воскобойников применил к вам физическое воздействие, а вы в ответ на это стали кричать, что убьете его. Причем вашу угрозу слышали. Таким образом, имеются свидетели. Поэтому не в ваших интересах отпираться.

– Хорошо, не буду, – негромко проговорил Николай, не поднимая глаз. – Действительно, была между нами стычка. И да, я говорил что-то подобное, хотя сейчас уже даже и не помню дословно, что именно. Но на самом деле я вовсе не собирался его убивать. Это было так, на эмоциях. Вы же понимаете?

Он поднял вопросительный взгляд на Кирьянова. Тот укоризненно покачал головой:

– Вы же взрослый человек, Таратутин. Ладно бы вы просто сотрясали воздух своими угрозами. Но если вы кричали «Убью!», и после этого тот, кого вы грозились убить, действительно оказывается убитым, – вы ведь должны понимать, к кому в первую очередь возникнут вопросы?

– Понимаю, – обреченно ответил Николай, вновь опустив голову.

Несколько минут прошло в тягостном молчании. Наконец он вскинул глаза на полковника в каком-то почти детском отчаянии и горячо заговорил:

– Но я правда не убивал его! Зачем мне было его убивать? Один раз выплеснуть эмоции, чтобы потом несколько лет провести в тюрьме? Я же не дурак! Да мало ли с кем я дрался в жизни – что ж, по-вашему, я всех своих противников должен был поубивать?

– Значит, говорите, что не убивали, – задумчиво сказал Кирьянов. – Хорошо, давайте тогда попробуем поискать доказательства. Скажите, пожалуйста, где вы были в тот вечер, когда застрелили Воскобойникова? Напоминаю: это произошло четыре дня назад.

– Я был в ресторане «Седьмое небо», – уверенно ответил Николай.

– Кто это может подтвердить?

– Не знаю. Опросите персонал ресторана.

– А с кем вы там были? В компании или один?

– Это не имеет значения, – быстро сказал Таратутин, вновь опустив глаза.

– Ошибаетесь, – внушительно произнес Кирьянов. – Для вас все сейчас имеет значение, каждая деталь. Может быть, вы не ответили на мой вопрос, потому что как истинный джентльмен боитесь скомпрометировать даму, с которой пришли?

Таратутин опустил голову и покраснел.

– В любом случае ваша скрытность в данный момент неуместна, – продолжал Кирьянов. – Нам и без вас известно, что в ресторане вы были в тот вечер с Маргаритой Воскобойниковой. И все бы ничего, если бы не один примечательный факт. – С этими словами полковник значительно поднял палец. – Как раз незадолго до того, как Воскобойников был убит, вы куда-то отлучились из ресторана. А потом, говорят, вернулись не в себе. Так с какой целью вы уходили? Где вы успели побывать в этот промежуток времени? И что вас так взволновало?

– Я… – начал Таратутин и, не зная, что сказать, замолчал, глядя в одну точку.

– Где у вас здесь туалет? – неожиданно прервал молчание Леонид.

Видимо, ему показалось, что настал удачный момент для разоблачения.

– А? Что? Туалет? – рассеянно переспросил Николай. – Туда, дальше. – И он махнул рукой в сторону санузла.

Леонид двинулся в указанном направлении, а Кирьянов между тем продолжал:

– Так на чем мы с вами остановились? Ах да! Значит, вы не убивали Воскобойникова? Тогда кто же, по-вашему, мог это сделать?

– Не знаю, – пожал широкими плечами Таратутин с некоторым облегчением от того, что его больше не спрашивают, куда он выходил и почему вернулся сам не свой.

Но Кирьянову было уже неважно, что именно ответит Николай, – он просто тянул время до возвращения Лени с неопровержимой уликой.

– Может быть, его убил телохранитель Красноруцкий? – подсказал Кирьянов.

– Да не знаю я, кто его убил! Но это не я! Когда я подошел к нему, он был уже мертвый! – в отчаянии выкрикнул Таратутин и сразу осекся: он понял, что выдал себя.

Но его последние слова повисли в воздухе незамеченными, потому что как раз в этот момент из туалета вышел Леонид, сжимая в руке газовый пистолет.

– Смотрите, что я нашел! – громко произнес он, обращаясь ко всем присутствующим.

– Что вы на это скажете, гражданин Таратутин? – кивнул Кирьянов на пистолет. – Вам известно, что Воскобойникова застрелили именно из такого оружия? Будете дальше отпираться или уже сознаетесь?

– Это не я! – взвился с места Николай. – По какому праву вы производите у меня обыск? У вас есть ордер?

– Сейчас все будет, не переживайте, гражданин Таратутин, – успокоил его Кирьянов. – Сейчас мы все устроим: пригласим понятых, оформим изъятие орудия убийства – и вперед, в камеру! А вы пока подумайте о смягчающих обстоятельствах и о том, что именно будете писать в чистосердечном признании.

– Какое чистосердечное признание? – вскричал Таратутин. – В чем мне признаваться? Вы просто не можете раскрыть это убийство и хотите повесить его на меня! Но я знаю законы! Я сейчас позвоню своему адвокату! У вас ничего не получится!

Он вытащил из кармана сотовый, но Кирьянов перехватил его руку.

– Не торопитесь, гражданин Таратутин, – властно сказал он. – Успеете еще позвонить своему адвокату. А телефон дайте сюда.

Николай покорно положил сотовый в раскрытую ладонь Кирьянова.

– Вы совершаете огромную ошибку, – уже тихим голосом сказал он. – Я здесь совершенно ни при чем.

– Все так говорят, – вступил в разговор Леонид. – Но отпираться вам, Таратутин, уже совершенно бесполезно. У вас был конфликт с убитым, вы ему прилюдно угрожали. У вас нет убедительного алиби на момент убийства. К тому же у вас найден пистолет, точно такой же, как тот, из которого застрелили Ростислава Воскобойникова. И экспертиза наверняка подтвердит, что стреляли именно из этого пистолета и сделали это именно вы. Так что лучше чистосердечно признайтесь в содеянном. Суд у нас гуманный, он ценит стремление сотрудничать со следствием. Если вы назовете заказчиков убийства – вам это зачтется при вынесении приговора. Вам все понятно, Таратутин? Давайте берите ручку и пишите. Желательно со всеми подробностями, все по порядку, каждую мелочь.

– Но я же говорю вам, что не убивал его, – в отчаянии, совсем тихо, почти шепотом сказал тренер.

– Все понятно с вами, гражданин Таратутин, – сказал Леонид и достал наручники. – Не хотите вы ни в чем признаваться. Вы что же, думаете, что Маргарита Воскобойникова и Василий Горожанинов кинутся выручать вас? Да нужны вы им сто лет! Они-то вышли сухими из воды, а вам придется отдуваться за всю компанию. Хватит здесь рассиживаться, поехали в отделение! Там и продолжим.

– Да уж, – согласился Кирьянов, – похоже, здесь конструктивного разговора не получится. Ни в чем не сознается, заказчиков назвать не хочет. Что ж, пусть принимает огонь на себя. Вставайте, гражданин Таратутин!

– А адвокат? Мне нужен адвокат, – упрямо, но уже как-то обреченно повторил Николай.

– Будет вам, Таратутин, адвокат! Попозже! Вставайте и поехали!

Мы уже выходили из квартиры, когда я, случайно бросив взгляд на кухню, заметила, что сотовый Николая остался там на столе. Наверное, Кирьянов машинально положил его на стол, вместо того чтобы сунуть себе в карман. Я взяла телефон и положила в свою сумочку. В отделении отдам Володе.