Глава 16
Вся мощь Земли

Теперь он видел только Костю Лосева. Мальчик покоился в глыбе льда, парящей в темноте космоса. Под ними была Земля и кольцо Ариэля, к которому стремительно приближались почти невидные на темном фоне объекты. Они вонзались в сверкающий торос, и там, где они врезались в город, прорастали и тут же вяли, съеденные пустотой, огненные цветы взрывов. Костя безмятежно наблюдал, как гибнет Орбитальный город. Дежнев попытался дотянуться до мальчика. Но как пробиться сквозь лед? Внезапно он почувствовал поддержку. Не выдуманную, настоящую. Тогда Дежнев подплыл к глыбе льда, вцепился в нее всеми четырьмя лапами и принялся вылизывать глыбу шершавым языком. Он лизал ее и мурлыкал. Проснись! Проснись! И вместе с ним был Журибеда, который лучше бы выпил бормотая с салом, но раз надо лизать, значит, надо, и где-то очень далеко, кажется, был Том!

Глыба уменьшилась, а кошка выросла. Алиса сидела на краю ванны с темной непрозрачной жидкостью и вылизывала бледную щеку мальчика, который просыпался.

Тихон открыл глаза. Громада платформы была совсем рядом, метрах в тридцати. Безжизненная, завязшая в искореженном взлетном поле. Пронесло!

– …локализован. Прорыв локализован… – захрипел поврежденный динамик говоруна. – Тихон Николаевич! Удалось! Объект пробуждается.

– Его Костя зовут, – Тихон погрозил говоруну пальцем, – привыкай, железяка.

– Командир! Ты чи ни?

К нему по израненному сражением полю бежал Журибеда.

– Живой, черт, а я думал, это я хреново выгляжу, – усмехнулся Тихон, с трудом поднимаясь. Они обнялись.

Сражение откатилось от купола. Падение Нагльфара вселило в трясунов неуверенность, и они отходили на запад. Над космодромом плыли клубы черного дыма, горели поверженные боевые машины.

– Что тут у вас вообще происходит? Неужто общак собрали? – удивлялся Тихон, сквозь прищур разглядывая разномастное воинство мустанкеров. – Спасибо тебе, Сэмэн.

– Это не я, это Том.

– Том?! Живой! Я почувствовал, но очень далеко.

– Да что этому китаезе станется! – протянул казак и хотел почесать голову, но поглядел на культю, сплюнул. – А вообще покоцали его сильно. В Ангарном, в больничке отлеживается. Его туда акробаты довезли. Рядом оказались. Так что повезло…

– Да уж, повезло.

Тихон перемахнул через край сотворенного Адметом схрона, подошел к ванне. Мальчик во все глаза разглядывал Алису. Из жидкой темноты потянулась узкая бледная ладонь, прикоснулась к голове кошки, а та принялась мурлыкать и подластиваться под руку. Мол, гладь еще! Вдруг резко повернула голову. Зашипела.

– Не двигаться! Всем оставаться на месте!

Со стороны поверженной платформы к ним шел Цайгори. Он хромал, на лбу запеклась кровь. В руках Герман сжимал винтовку.

– Эй, диду, ты что, грибков поел или з переляку? – удивился Журибеда, сделал шаг навстречу, и тут же перед ним пули подняли в пыли фонтаны. – Да ты что делаешь, мухомор?!

– Объяснитесь, Герман.

Дежнев постарался успокоить дыхание.

– Вы думаете, что поймали его… Вы ошибаетесь. Он обманет вас, – прохрипел Цайгори, приближаясь.

– Вы говорите о мальчике?

– Я говорю о монстре, который прячется в этом искалеченном сознании. Его необходимо уничтожить! Это он в ответе за все! Понимаете? Все эти смерти… Ваш отец.

– Что насчет моего отца?

Холодок предчувствия пробежал по спине. Тихон вспомнил, что одним из первых образов, явленных чужаком, был убийца с загаром надоблачника.

– Этот дьявол может управлять любой сетевой техникой. Очень осторожно захватывает контроль, потом наносит удар. Мы думали… мы думали, что изучаем его, а на самом деле он изучал нас. Тот человек, что убил Николая… он работал на нашу службу охраны. Они все церебрально модифицированы. Мы не убиваем людей… не убиваем ученых…

– Да что ты его слушаешь, Тих? Дед сбрендил, – зарычал Журибеда.

– Не мешайте мне, Тихон Николаевич. Заклинаю вас! Только полное уничтожение объекта спасет человечество! – взмолился Цайгори и сделал еще шаг вперед. – Выполняйте свой контракт, в конце концов!

– Так, значит, это вы привели сюда трясунов? – догадался Тихон. Он во все глаза смотрел на ученого. – Комбинация, как в шашках, да?

– А что мне оставалось? Наша миссия терпела неудачу. Я воспользовался их предложением. Моя цель оправдывает этот шаг!

– Странно что вы родились в Ариэле, Герман. С такими взглядами вам лучше здесь… – усмехнулся Тихон, закрывая собой мальчика с кошкой.

– Не валяйте дурака! Думаете, я не выстрелю?

– Стреляйте, но, боюсь, этим вы расстроите свою дочь.

– Жанна, она поймет… она похожа на меня, а если и нет…

Длинное черное копье с низким гулом рассекло воздух и пригвоздило ученого к земле, винтовка выпала из ослабевших рук. Тихон бросился на землю, перекатился, подхватил оружие, однако повторных атак не было. Он только заметил движение на наклонной плоскости палубы Нагльфара: высокая черная тень скользнула в люк.

– Мубарак! Это его снасть! Я ее вже маял, – пояснил Журибеда и присел на корточки, заглянул в лицо Цайгори. – Эх, диду, диду…

– Мертв?

Тихон подскочил, вдвоем они вырвали копье из бетона, осторожно положили ученого на бок. Дежнев наклонился, пытаясь распознать признаки жизни, покачал головой.

– Кончился, значит? А на кой ляд он пацана тримать хотел? – спросил Сэмэн и по-детски беспомощно развел руками.

– Долгая сказка, – отмахнулся Тихон, поднялся, проверил винтовку. – Я за Мубараком.

Внутри Нагльфара царил сумрак, редкие тусклые лампы освещали наклонные коридоры и надписи на незнакомом языке. Защитников не было видно: то ли все они погибли при падении, то ли поспешили покинуть павший флагман. Дежнев осторожно пробирался по широкому проходу, замирая перед открытыми дверными проемами. Мубарак хитер, но, похоже, ранен, Тихон видел кровь на поручнях и ступенях. Он прислушивался, не раздастся ли где шорох или стон. Однако поверженный корабль и без того был полон звуков, словно отдельные части потерпевшей крушение конструкции никак не могли найти покой и ворочались, перед тем как улечься в окончательном порядке. Пройдет месяц, подуют летние ветры, понесут пыль к отрогам гор, и будет в степи еще один курган.

Тихон продвинулся метров на тридцать. Впереди, похоже, было большое помещение. На стенках коридора плясали рыжие отблески, пахло горелой проводкой.

Дежнев приблизился и осторожно заглянул в проем. Похоже, перед ним сердце платформы, двигательный отсек. В центре зала располагалось углубление, очевидно, ложе реактора. Там был закреплен куб темного металла, оплетенный сетью проводов, – нечто куда более современное, чем сама платформа, наводящее на мысли об орбитальных технологиях. Провода в защитных кожухах тянулись, словно тела десятков змей, уходили в стены, карабкались по потолку. Видно было, что схему собирали спешно. При падении некоторые связи порвались, перегрузки в узлах вызвали локальные возгорания. Система пыталась справиться с этим: сверху из пожарных спринклеров выстреливали струи пенного раствора, который застывал причудливыми завитками, от чего казалось, что в помещении царит зима. Дежнев еще раз обвел зал напряженным взглядом. Ничего не двигалось.

Он вошел, медленно, сторожко. Стараясь не оступиться, двинулся вдоль стены, оставляя реакторный бассейн справа. Где же Мубарак? Сухорукий стоял на коленях, опираясь здоровой рукой о край бассейна. Голова чернокожего гиганта была странно наклонена. На черной поверхности легкого скафа вспыхивали блики пожара. Тихон секунду присматривался к врагу, потом рискнул приблизиться. Вождь трясунов был мертв, ему выстрелили в спину, и, похоже, давно – кровь запеклась. Скаф пробит в нескольких местах, форсированный керамопласт потрескался, набух, но пули не вышли наружу. Однако дикая темная сила, обитающая в этом опасном, хищном человеке, толкнула его на последний смертоносный бросок копья и даже в смерти не давала расслабления, заставляя умершего стоять вертикально.

Дежнев обошел Мубарака, приблизился к странному двигателю и отпрянул. К вертикальной грани куба, почти скрытый массой проводов, был примотан человек. Его тело, казалось, мерцало, то совсем исчезая, то проявляясь вновь. Прозрачный!

Тихон подобрался поближе, разглядывая необычный скаф. Там, где раньше были отростки-щупальца, теперь зияли дыры, а в них поблескивали склянки автостимуляторов. Ска-невидимка был соединен с кубом, включен в систему. А вот страшной маски, которую Дежнев видел в Москве, больше не было. Тихон включил фонарик на винтовке, освещая Прозрачного, и вздрогнул. В первое мгновение Дежневу показалось, что это его собственное лицо, но потом стали видны различия. Волосы короче и темнее, нос прямой, без следа старого перелома. И все же сходство было очень велико! Веки Прозрачного дрогнули, яркий свет заставил его очнуться. Он открыл глаза, жуткие и черные от кровоподтеков, и сверху вниз глянул на Дежнева.

– Ты… все-таки встретились… – прохрипел человек и оскалился в болезненной улыбке. – Какое сходство! А ведь отцы у нас разные.

– Ты сын Дюлака и… Ольги? – догадался Дежнев, вспомнив рассказы Цайгори.

– Ольги? Да, братец, только я называю ее мамой.

Человек сплюнул, и Тихон почувствовал сладковатый запах шая. Похоже, трясуны накачали пленника наркотой.

– Как тебя зовут?

– Эной.

– Зачем ты преследовал меня?

– Мне нужен был синхрон, это могло помочь отцу.

– Каким образом?

– После провалов лунных исследований надежда была только на этот проект. Цайгори со своими аватарами выдохся, ничего придумать не мог, а Дежнев уничтожил все записи… спрятал прототипы… Отца лишили финансирования и выслали к черту на рога, куда лететь года три, наверное…

– И ты решил отомстить.

Тихон вспомнил отметины от уколов на шее отца.

– Нет! Я никого не убивал. Только хотел получить синхрон… Честь семьи… Я пришел, а он начал рассказывать сказки… Говорил: все не так, как кажется…

– А как мать… Ольга? Она знала?

– Нет. Отправилась с отцом. Я остался один.

В словах Прозрачного прозвучала невольная горечь, и тут Дежнев понял, что они похожи. Это одиночество было знакомо ему.

– Тебе нужно было прийти к нам… ко мне.

Тихону стало жалко Эноя, ему на мгновение подумалось, что их история могла бы сложиться иначе.

– Издеваешься? Мне пресмыкаться перед жалкими умбрами, которые лишили меня всего? – яростно прохрипел Эной и закашлялся, дергаясь в путах.

– Я сейчас.

Дежнев подскочил в Мубараку, сорвал с его пояса нож.

– Нет! Не трогай! Просто послушай… Мне нужно, чтобы кто-то знал… – Злость покидала Прозрачного, как вода дырявый бурдюк. – После того как твой человек взорвал храм, я потерял сознание. Не знаю, но думаю, я спас его, того китайца. Медуза – гордость отца. Очень мощный скаф, его делали для работы во внеземных условиях. Выдерживает огромные нагрузки, радиацию, даже в космосе можно действовать. Я накрыл его собой, твоего друга, понимаешь? Но эти решили, что китаец мертв. Даже смотреть не стали. Матео, тот бы, конечно, отрубил твоему человеку голову, сделал трофей. Но Мубарак – другое дело. Ему до мертвых дела нет, он даже не людоед. Этот демон решил, что я угрожаю его власти, и велел схватить меня. Потом были наркотики и допросы. Видимо, я не выдержал и рассказал, где прячу корабль. Они взяли двигатель и запустили этого… монстра. Я даже не знал, что такие платформы существуют. Из меня сделали трансформатор. – Эной усмехнулся, но тут же скривился от боли, глаза его закатились. Он уже не говорил, хрипел: – Перегрузки при крушении платформы… защита не выдержала… не могу… Не могу терпеть… подойди.

Дежнев приблизился к брату вплотную.

– Найди мать… скажи… скажи ей – я пытался…

Спускаться по коридору было опаснее, чем подниматься. Скользкая наклонная поверхность грозила падением. Рядом с реакторным отсеком обнаружилась лестница, уходящая вверх, прямо под ней лежал ничком трясун, мертвый. Дежнев решил подниматься. Пока карабкался, думал об Эное. Все случившееся представляло собой чудовищный сбой, ошибку. Почему, почему этот гордец не пришел к ним открыто?

Фонарь осветил вогнутую поверхность люка. Дежнев повесил винтовку на плечо, потянул запор и с трудом открыл бронированную крышку. Свет дня на мгновение ослепил мустанкера, потом глаза приспособились. Он выбрался на палубу, огляделся. За его спиной возвышалась надстройка центра управления, а прямо перед ним – знакомый танк. Умная машина учла изменения угла наклона, закрепилась на поверхности. Значит, Жанна где-то здесь. Внезапно башня повернулась, и черный глаз циклопа уставился на мустанкера. Автономный режим охраны! Тихон не ожидал этого, замер, на спине выступили холодные капли. Но танк не выстрелил, медленно вернул пушку в прежнее положение. Жанна не могла знать, что он окажется здесь, выходит, она внесла Дежнева в Золотой протокол. Туда танкисты включают людей, которым абсолютно доверяют, на которых ни при каких обстоятельствах не хотят напасть. Изнутри поднялась сладкая, теплая волна, глаза защипало. Дежнев перевел дух. Врезал себе по щеке, так что искры посыпались. Стареешь, Тих, сопли развел!

Мустанкер знал, где искать девушку. Ему казалось, что он уже ходил этими коридорами, только потолки были выше и шел он на четырех лапах.

Жанна лежала без сознания, плечо заливала кровь. Он аккуратно отстегнул фиксирующие ремни, извлек из скафа Жанны комплект портативного ресуректора, обработал рану. Тихон поднял девушку на руки, она казалась легкой.

Он выбрался наружу и, стараясь не поскользнуться, понес ее по внешней галерее. Корма Нагльфара задралась, с нее был виден весь космодром. Меж поверженных пусковых колонн плыли султаны пыли и жирного черного дыма. Прорехи в низких облаках заполнил солнечный свет. Казалось, это неумолимые огненные глаза небес смотрят на людей, занятых обычным делом: уничтожением друг друга.

Без специальной поддержки не получалось оценить, как проходит сражение. Ясно только, что линия столкновения отклонилась от места крушения платформы на запад. Мимо пролетел рой беспилотников. Ожил и зашептал передатчик Жанны. Тихон осторожно снял гарнитуру, приложил к уху:

– Жанна, вы слышите меня? Это Адмет.

– Адмет, это Дежнев. Я подобрал Жанну. Она без сознания. Какого черта она вообще делает здесь?

– Она не стала меня слушать, ринулась в бой. Тихон, мне неприятно это говорить, но у нас новая проблема. С востока подходит еще одна танковая группа. Они уже здесь.

– Что? Откуда?

Тихон посмотрел вниз. Железный полумесяц новой армады неумолимо приближался, охватывая космодром с востока. Много машин, не менее ста. Тихон тихо выругался и максимально осторожно устроил Жанну у стойки ограждения.

Чужие танки двигались более слаженно, чем машины трясунов, но также были разнообразной конструкции. Похоже, новая армия состояла только из навернутых пыльников. Торговцы! Вот кто это! Решили подождать, пока мустанкеры ослабнут, и прибрать к рукам тайны Кум-Далы. Похоже, Изатбай выполз-таки из норы. Зажатые в клещи между трясунами и торговцами, мустанкеры неизбежно будут уничтожены.

Тихон закусил губу. Обычно он знал, что делать, но сейчас…

Тяжелый низкий гул пришел с неба, горячий ветер разметал длинные волосы Дежнева. Тихон поднял голову. Над ними, закрывая солнце, парил огромный корабль. Его глянцевая зеркальная поверхность была непроницаема, отражая оскверненную землю внизу.

– ВНИМАНИЕ ВСЕМ! ГОВОРИТ КРЕЙСЕР ОБЪЕДИНЕННОГО ФЛОТА ЗЕМЛИ НЕРГАЛ. НЕМЕДЛЕННО ПРЕКРАТИТЬ БОЕВЫЕ ДЕЙСТВИЯ! ПОВТОРЯЮ, НЕМЕДЛЕННО ПРЕКРАТИТЬ БОЕВЫЕ ДЕЙСТВИЯ! НЕПОСЛУШАНИЕ БУДЕТ ПРЕСЕЧЕНО! – разнесся над полем громовой голос. Воздух задрожал, резанул по ушам невидимым серпом, и летное поле на западе и востоке окрасилось багрянцем разрывов: Нергал нанес упредительный удар.

Они стояли рядом с полуразрушенным куполом, который устроил Адмет для гостя с небес. Мустанкеры в разномастных скафах, торговцы и наемники. Мальчик во все глаза разглядывал странные костюмы. Рядом с ним на корточках сидел Сэмэн Журибеда и тыкал обрубком в зенит, что-то объясняя. Было даже несколько трясунов, похоже, орда, собранная семьей Брайс, была не такая уж однородная. Над ними, неподвижный и величественный, парил Нергал.

Блестящее брюхо небесного левиафана утратило однородность, и к земле, мерцая, заскользила стальная снежинка катера. Аппарат медленно опустился перед стоящими людьми. Пилот в темно-синем форменном скафе спустился к собравшимся. Во всем, кроме костюма, он походил на жителя пустошей. Его худое загорелое лицо, все в морщинах и впадинах, было лицом землянина, странника, знакомого с ветром. У ног человека бежал ловчий жаб по имени Мордехай.

– Меня зовут Эмиль Кардашьян! Я представляю Ариэль!

Человек посмотрел на Тихона и едва заметно подмигнул, а затем поднял руки, словно собирался дирижировать оркестром, и его голос, многократно усиленный динамиками катера, загремел над космодромом.

– Друзья! Я пришел к вам с печальной вестью. Сегодня Небесный город подвергся атаке. Наш враг издалека, он очень силен. Этого противника не одолеть в одиночку. Мы слишком долго лелеяли собственные амбиции и теперь горько расплачиваемся за это. Но времени скорбеть о погибших нет. Чтобы выжить человечеству, нужна вся мощь Земли! Ваша мощь!