Глава 15
Пыль и огонь

– Что? А ну-ка, повтори?

Жанна мрачно разглядывала Адмета.

– Он просил вас никуда не выходить, пока все не закончится.

Обращаясь к Жанне, хозяин принял облик юноши в легкой белой тунике. Черные кудри обрамляли смуглое лицо с большим прямым носом и черными влажными глазами, на ногах посланца трепетали крылатые сандалии.

– Мне сидеть здесь? А он сказал, что я отвечу на это?

– Он предположил, что вы ответите отказом.

– Что там происходит? Показывай!

Адмет развернул экран. Трясуны существенно продвинулись, однако им наперерез устремились разнообразные механизмы, собранные хозяином. Их было много. Они бросались под траки, мешали движению, и несколько танков дали залп. От сотрясения взлетные колонны начали медленно оседать, проваливаясь в себя. Другие наклонялись и падали, перегораживая путь.

– Где мой танк?

– У меня в гараже.

– Показывай!

– Ну и ну! – присвистнула Жанна, как и Тихон до нее, во все глаза рассматривая блестящие бока мобилей. – А они на ходу?

– Все без исключения.

– И этот?

Девушка разглядывала приземистый довоенный мобиль ярко-красного цвета. И неподвижный, он выглядел мчащимся вперед. Казалось, машина вся состоит из выпуклых протяжных поверхностей, плавно переходящих одна в другую.

– Ты можешь управлять ими дистанционно?

– Да, каждой из них.

– У меня есть идея…

– Нет-нет, – запротестовал Адмет, испуганно глядя на девушку. – Жанна, неужели вы хотите бросить в бой мою коллекцию? Это же самое дорогое, что у меня есть!

– Не нужно мне рассказывать, как жертвовать самым дорогим, ясно тебе, железяка, – напустилась на хозяина девушка.

Юноша совершенно по-человечески отшатнулся, и Жанна смягчилась, сказала спокойнее:

– Ты должен сделать это, Адмет. Сам же сказал, нужно выиграть время! Иначе ты потеряешь себя.

– Я понимаю… Хорошо. Мы сделаем это.

Блестящий на солнце красный автомобиль сделал резкий поворот и остановился. Жанна открыла дверь, вышла на бетон космодрома. Шлем девушка не надевала, теплый ветер свободно играл ее волосами. Впереди хорошо были видны танки захватчиков, над которыми высилась громада Нагльфара. За спиной ревели моторы довоенных авто. «Прямо аукцион на выезде», – подумала Жанна и усмехнулась.

– Адмет!

– На связи, – донеслось из шлема.

Жанна надела шлем. Немедленно образ иксина возник перед ней, словно он стоял в двух шагах.

– Сделаем так. Пускай твой антиквариат создаст как можно больше пыли. Хорошо бы вообще устроить бурю, но старайся сохранить как можно больше бортов на ходу.

– А вы?

– Буду бить наугад. Попробуем навестись сквозь пыль.

– Я мог бы пометить танки противника в вашем тактическом шлеме, но высокой точности не обещаю.

– Ничего, буду импровизировать.

– Жанна, а почему вы сразу не заняли место в танке?

– Всегда хотела прокатиться на такой штуковине, – ответила Жанна, с нежностью огладив бока роскошного авто. – Эх, жаль, на Луну такое не доставишь. В ЛУРе все бы от зависти слюной подавились!

– Но это же опасно и нерационально.

– Ты, видно, отвык от людей, Адмет. Нерациональность – это наш девиз, а женщин – в особенности, – рассмеялась девушка.

Ей неожиданно стало хорошо. Почти как раньше.

Иксин замолчал, видно, анализировал сказанное. Эта растерянность развеселила Жанну. Девушка подбежала к танку, с кошачьей грацией взобралась на броню, спрыгнула в люк и ахнула от неожиданности. Из полумрака на нее смотрели внимательные зеленые глаза.

– Мяу, – сказала Алиса.

На сей раз Тихон оказался на равнине. Город-скала нависал над ним и походил на лицо спящего великана. Под ногами было что-то вроде шоссе, не то вырезанного, не то проплавленного в темной каменистой почве. Плотная структура скалистого грунта образовывала странные узоры. Впереди мерцали стены геометрического города. Тихона заметили, и сегменты стен пришли в движение. Оказалось, что весь внешний периметр состоит из механизмов, отдаленно напоминающих турнирные танки, а может быть, воображение мустанкера придало неведомому врагу знакомые очертания.

Земля содрогнулась. Над городом вспыхнули ярчайшие светочи, залив пространство вокруг безжалостным белым светом. Буря над головой протекла огненными слезами. К низвергающимся болидам от города устремились лиловые и красные лучи. Шторм расцветили быстротечные бутоны взрывов. Ветер стремительно сдувал следы небесных пришельцев, но слезы продолжали падать. Одна из них вонзилась в шоссе совсем рядом с Тихоном, и он увидел, как растрескалась почва, образуя воронку, как прянула в стороны и прошла сквозь него ударная волна. Объект пришел в движение, черный ноздреватый покров шипел и плавился, отваливался кусками. Наконец кокон лопнул и соскочил, обнажая гладкое стальное нутро. Это был танк. Вожак или что-то очень похожее, Тихон не мог сразу распознать все модификации.

Танк немедленно атаковал, набрал скорость, устремляясь навстречу защитникам города. Буря опустилась, накрывая здания, но не касаясь их. Тихон оглянулся. В бурлящей темноте возникали еще и еще танки. Они шли на приступ. Внезапно Дежнев и сам оказался внутри танка, это был его родной Шершень. Одновременно Тихон видел диспозицию сверху. Атака небесных пришельцев была направлена на центр города, но Дежнев был уверен, его цель – скала и то, что скрыто под ней.

– Ну что ж, – усмехнулся мустанкер, – станцуем!

Сначала он хотел обойти город по дуге, но черное шоссе непостижимым образом опять ложилось под траки. Выходит, единственная дорога к скале лежит через центр. Тихон повернул танк, ударил разрывными и устремился в образовавшуюся брешь. Тактика атакующих была ему знакома. Таран, кольцо, квадрат, птичка – построения, знакомые любому игроку КТБ. Защитники, напротив, вели себя необычно. Их аппараты выстраивали сложные фигуры, могли «склеиваться» и группироваться в подобие сверхтанков. Их оружие напоминало земную пушку Богиня, однако использовалось иначе: формировало нечто вроде тончайших копий и клинков, пронзающих броню атакующих. Они в мгновение ока выстраивали мерцающие щиты, латали бреши в стенах. Лиловые и красные лучи причиняли существенный урон: Тихон видел, как в проплавленную таким лучом брешь устремились сотни механизмов, походящих на гигантских мокриц. В это время городские машины блокировали поврежденный танк, лобовую броню вскрыли и сорвали. Тысячи тонких ветвящихся щупов устремились к застывшему в ложементе оператору, в мгновение ока растерзали плотную упаковку скафа. Тихон видел, что внутри не совсем человек: увеличенная грудная клетка, чудовищная худоба, нос и вовсе отсутствует. На плече – лесенка из синих огоньков. Аватар! Зачем он им?

Едва первые манипуляторы достигли существа, оно стало разрушаться, оплывать, точно свеча, и наконец распалось, оставив лишь горсть пыли, которая тут же развеялась без следа. В тот же момент на месте танка вспух огненный шар взрыва. Детонация отвлекла защитников, и Дежнев воспользовался этим, чтобы проникнуть в город.

Вот только это был не город. То, что выглядело строениями, на поверку оказалось деталями огромного механизма. Приземистые блоки непрерывно перемещались, одни быстро, другие едва-едва. Внизу открывались пустоты, демонстрирующие ту же структуру под поверхностью планеты. Света было достаточно, однако складывалось ощущение, что это скорее часть технологического процесса, чем целенаправленное освещение. Движение, блики, мерцание огней – следствие непонятной работы. А может быть, это дышит гигантский бесформенный организм?

Как только Тихон проник внутрь псевдогорода, сопротивление мокриц ослабло. Он существенно продвинулся вперед, но к нему устремилась армада местных танков. Давление возрастало с каждой минутой. Эх, если бы его команда была здесь… Впрочем, почему нет? Ведь эта греза наяву отчасти принадлежит ему! Едва Тихон подумал об этом, как услышал в шлемофоне знакомый голос:

– В искусном полководце его жесткость невозможно заметить, а его мягкость невозможно согнуть.

Том! Как же приятно слышать этот спокойный голос! Пускай на самом деле друга рядом нет, кого это сейчас интересует?

– Комар швиток, да тапок тяжек!

А вот и Журибеда добавил южного колорита.

Танки друзей выглядели так же, как на состязании у дамбы. Значит, можно сыграть в ту же игру! Тихон хорошо помнил ее перипетии, только нужно было навязать свои правила. Не раздумывая, он всей мощью обрушился на противника. Сея разрушения, отбивая атаки защитников, они добрались до центра псевдопоселения.

Вместо площади глазам Тихона предстало огромное черное озеро. Всполохи молний отражались в его поверхности. Вода заволновалась, и над озером показалась гигантская рука. Тонкая, бледная, с длинными красивыми пальцами. Ногти блестели от влаги. Сквозь роговую поверхность Дежнев различил бледные голубые глаза. Рука вцепилась в берег, пальцы прочертили глубокие борозды в скальной породе, и над дегтярным озером медленно стала подниматься голова. Снежные волосы струились и струились, не давая разглядеть лицо.

Черная вода держала цепко, не давала великану подняться, тянула назад. И тогда Тихон направил танки прямо в бездонную глубину озера.

Он идет по своей квартире в Москве, только все вещи очень большие. Старинный телефон так высоко на столике, до него едва можно дотянуться. Дверь в кабинет отца приоткрыта, внутри отец в любимом цветастом халате и смешной африканской шапочке.

Перед ним над столом плывет лицо. Знакомые черты, но никак не понять, кто это. Тихон на цыпочках прокрадывается в комнату, встает сзади.

– Мы пытаемся работать с мальчиком, но реакции почти нет. Нужно попробовать включить его в мнемоническую сеть, – говорит человек на экране. Теперь Тихон узнал его! Это Цайгори, только моложе и бритый наголо. Изображение меняется, теперь и перед ним мальчик с белыми волосами, одетый в оранжевый комбинезон, не скрывающий худобы. Все тот же отсутствующий взгляд голубых глаз.

– Герман, послушай, это глубокие воды. Синхрон недоработан. Мы играем на территории, которую не знаем. Я бы не стал рисковать, – возражает отец.

Тихон подходит ближе, касается отца, но тот оказывается очень хрупким и проваливается в себя, точно стартовые башни мертвого космодрома. Пыль оседает, плывет облаками. Здесь очень пыльно! Из белесой светящейся дымки встают колонны. Скошенные, изломанные, они переходят в свод, несимметричностью и потусторонней гармонией напоминающий рисунки сумасшедших. Сверху протягиваются тонкие светящиеся нити. Они связывают купол с залом, словно застывший радиоактивный дождь. В центре сплетение нитей порождает кокон, а в нем…

Тихон понимает, что эту химеру не может породить его собственное подсознание. Существо вызывает у Дежнева раздражение, пугает и будоражит одновременно. Ощущение, словно шаришь по прикроватному столику в поисках стакана воды и натыкаешься на огромное насекомое.

Сложно сказать, жив ли обитатель кокона. Его пронизывают белые нити, мальчик в оранжевом комбинезоне рядом. Он безмятежно спит, а монстр «обнимает» его, чтобы не выронить из «гнезда». Белый свет застывшего дождя омывает их. Дежнев хочет вырвать ребенка из лап монстра, но чувствует, что и он теперь нанизан на лучи света. Двигаться все труднее.

Тихон прикасается к одной из нитей и ощущает… нет, даже не одиночество – безнадежность пустоты. Он так мал… Так фатально незначителен. И ничего, ничего нет, кроме сверходиночества. Темнота порождает голос.

«Безмятежность, необходимо обеспечить безмятежность…»

Дежнев понимает, что ему не дойти. Мальчик и чудовищное создание в коконе схожи, а он здесь лишний. Нужно бороться! Тихон по одной вырывает из себя нити. Зал содрогается, меняясь. Из стен выходят приземистые ракоподобные создания и стремительно пожирают друг друга. Их панцири шуршат и трутся боками, точно кости тысяч мертвецов.

Выстрел! Танк вздрогнул, отправляя смертоносный заряд в серые завитки рукотворного шторма. Жанна направила Варяг по широкой дуге, обходя фронт вражеских машин. Словно это старинная игра «Морской бой», в которую они студентами играли на Луне. Ты не видишь противника, можешь лишь гадать, прикидывать и надеяться на удачу. Вспышка. Залп? Нет, это взрыв на той стороне. Что там? Одна из машин Адмета или вражеский танк? Убил? Ранил?

Перед глазами возник бледный мерцающий треугольник наводки – подарок от хозяина. Жанна, не раздумывая, дала залп. Взрыв! На сей раз мощный. Это враг, наверняка враг!

Множественные залпы! Система сама начала маневр уклонения, и девушка не стала возражать, устремилась навстречу пыльному облаку. Вокруг вскипел и поднялся куполами взрывов бетон космодрома. О боже, сколько взрывов! Это наверняка дала залп штурмовая платформа.

Сквозь облако прорвались несколько летательных аппаратов, сориентировались и открыли огонь. Жанна ответила ракетами «земля – воздух». Взрывы, вспышки, дрожь земли.

Танк не пострадал, можно было двигаться дальше, а вот армия старых машин поредела. Пыль была уже на так плотна, и девушка тут же воспользовалась этим – ударила в прореху. Снаряд снова достиг цели, но враг заметил ее. Ответный огонь стал плотнее, прицельнее. Оглушительно грохнули турели Нагльфара, и от антиквариата Адмета осталась едва ли половина.

– У нас не хватает времени, – зашуршал иксин в шлемофоне. – Они слишком сильны.

Жанна с ненавистью смотрела на гигантскую платформу – только темный зловещий силуэт на сердце мутного, подсвеченного солнцем вихря. Пока Нагльфар «плывет» – шансов нет. Правда, их и раньше было немного.

Девушка развернула танк прямо к волне атакующих. Где-то там, уже совсем недалеко, ее мужчина. Беззащитный, беспомощный. Погруженный в чужое сознание. Он бьется с неизвестным, а здесь – обычные враги. Нужно просто уничтожить как можно больше целей. Вот и все.

– Гарно бьешься, сестренка!

Что такое? Ей не послышалось? Знакомый голос.

– Сэмэн? Ты?

– А то кто ж?

– Но как? А отец?

От растерянности Жанна на мгновение оставила управление, но умный танк продолжил маневр, ушел из-под огня. Ну, почти ушел, замигал индикатор автовосстановления брони.

– Батю твоего вызволим, не журись, – проворчал казак. – Ребята копытом бьют.

– Ты что… не один?

Жанна сверилась с визорами и не поверила своим глазам: с востока подходили танки.

– Ну как на такой калым друзей не позвать?

– Откуда?

Теперь Жанна видела их всех, пятьдесят восемь танков. Не так много, но все это серьезные машины. Из них десятка полтора – турнирные. Грозная сила!

– Есть у броневых одна мулька на крайний случай, – хохотнул Журибеда. – Общий сход. Сто лет такой не собирали! Вот и посмотрим, чего мы стоим. Здесь, почитай, все мустанкеры пустоши, детка! Пора наркалыгам перца под хвост насыпать! Нам бы только пыль трошки опустить, а то не видно, где та дупа, шоб драть.

– Адмет! – скомандовала Жанна. – Жди две минуты и отводи машины – как понял?

Иксин не ответил, но его воинство перестало двигаться. Остановилось. Траки вражеских танков врезались в глянцевые бока старинных мобилей.

Через мгновение по увешанной черепами, размалеванной красной и черной краской армаде трясунов ударили мустанкеры. Две стальные волны сошлись на бетонном поле космодрома, а в небе сталкивались и горели беспилотники.

Воинство Адмета больше не создавало завесу, но смертельный танец боевых машин поднимал довольно пыли. На острие атаки трясунов пылевое облако набухло чернотой, явив громаду флотоносца. Платформа возвышалась над танками метров на десять, с ее бронированных бортов поднимались и атаковали мустанкеров летательные аппараты, в стальных гнездах поворачивались турели скорострельных пушек. Несмотря на черные подпалины от точных попаданий и повреждения обшивки, Нагльфар казался неодолимым.

– От же ж бегемот! – ахнул в шлемофоне Журибеда.

– Адмет! Можешь подсказать, как его остановить? – обратилась Жанна к иксину, но тот молчал. Мельтешение Адметовой рати практически прекратилось.

– Не знаю, кого ты там кличешь, но здесь прыгать нужно, сестренка! Сигай прямо на платформу! – рявкнул казак. – Разгонись во-он по той упавшей железяке, а я тебя волной подброшу.

Жанна мгновенно поняла, что имел в виду мустанкер. Упавшая стартовая колонна подобием турнирного копья упиралась в брюхо тактической платформы. Действовать нужно было немедленно, иначе Нагльфар подомнет трамплин под себя, и шанс исчезнет. Девушка разогнала машину и устремилась к павшей колонне. Она видела танки трясунов и мустанкеров, пару раз ее брали на прицел, но тут же отставали, отвлеченные боем. Рывок! Танк Жанны, не снижая скорости, въехал на колонну. Только бы выдержала конструкция! Девушка чувствовала, как подается ненадежная опора, как рвутся изношенные временем и степными ветрами связи, но конструкторы прошлого строили на совесть. Будь это старинный тяжелый танк, шансов бы не было, но Варяг летел вперед, а за ним, точно листья, осыпались ржавые балки. Еще самую малость, вот сейчас… Резкая боль в руке заставила девушку немного изменить направление движения. Кошка! Укусила за руку! Некогда думать. Прыжок!

Время замедляет ход. Танк взвивается в воздух, ревут двигатели, и снизу точно надувается невидимый купол, это Журибеда вжарил из своих пушек в слепую зону под платформой. Волна взрыва приподнимает танк Жанны, и она падает на поверхность аэродрома, прямо на крышу Нагльфара, и тут понимает: не измени она угол движения, врезалась бы в орудийную надстройку.

– Гарно! Гарно! Молодец! – загремел в шлемофоне голос казака. – Звиняй, что за руку укусил. Мы с кошаком в синхроне. Дай жару, сестренка!

– Папа, я иду! – заорала Жанна, развернула танк и открыла огонь.

Удивительно, как много разрушений может принести одна боевая машина, оказавшись вне зоны поражения! Не дожидаясь, пока ее попытаются остановить, Жанна атаковала орудийные башни. Открылась ахиллесова пята платформы: она была слабо защищена от десанта. Видно, создатели Нагльфара в запальчивости положились на подавляющую мощь бортовых орудий. Одна малая пушка и два пулемета – не в счет, Жанна разобралась с ними походя, одним ударом. Под залпами Варяга платформа стремительно теряла летательные аппараты и турели. С нижних палуб показались трясуны с ручным оружием, и Жанна ударила по ним, загоняя в глубь станции.

Впереди у кормы наземного корабля возвышалась надстройка – командный пункт. Возможно, отец там. Девушка приблизилась к зданию, не решаясь открыть огонь. Паузой немедленно воспользовались трясуны: рядом с танком принялись рваться мины. Пришлось ответить, и немедленно со стороны надстройки открыли встречный огонь. Жанна наконец приняла решение: залпом разнесла колонну связи над командным пунктом и одним выстрелом заставила замолчать пулемет. Задала танку цели на взлетной полосе, а сама стала пробираться в нижний отсек, где был запасной выход наружу. Кошка отправилась за ней.

Сжимая в руках пистолет, девушка медленно прокралась вдоль выщербленной металлической стены к лестнице. Кошка, бежавшая впереди, вдруг замерла, выгнула спину дугой. Опасность! Жанна пригнулась и в следующее мгновение уже стреляла по выскочившему из-за угла трясуну.

Они стали подниматься по лестнице, слишком узкой, чтобы укрыться. Еще ступенька, еще. На верхней ступеньке показался трясун, и пуля по касательной ударила в наплечник скафа, отбросила девушку к стене. От удара потемнело в глазах, но Жанна все же выстрелила наудачу и попала. Враг упал навзничь. Дальше их повела короткая галерея, с которой было видно, как танк, лишенный хозяина, послушно обрабатывает огнем выходы с нижних палуб. Охрана у командного поста была мертва: трясунов задавило осколками разрушенной навигационной вышки. От лестницы, ведущей на пулеметную башню, остались лишь обломки. По броне струились, замирая, красные ручейки.

Рубка просела так, что нижняя часть овального прохода в центр управления располагалась ниже пола галереи. Похоже, при атаке с воздуха командный пункт мог погружаться в толщу палуб, но механизм не сработал. Девушка осторожно надавила на тяжелую створку, та поддалась, хоть и не сразу. Жанна проскользнула в небольшое помещение перед рубкой. Затемненные стекла не пропускали свет снаружи, но в помещении светились приборные панели. Алиса снова проделала танец опасности, и девушка упала на землю. Над ее головой вибрировало, пронзив стальную дверь, черное копье. Жанна выстрелила дважды, наугад, и тяжелое тело рухнуло в полутемной комнате.

Девушка приподнялась, оскальзываясь. Кровь. Видно, пуля все же задела плечо. Человек, которого Жанна подстрелила, оказался чернокожим гигантом, худым, как иссохший древесный ствол. Он был мертв или без сознания. Жанна огляделась. Из-за приборов показалась седая голова.

– Отец!

Она подбежала к ученому.

В момент, когда упала башня, Цайгори, похоже, стоял за пультом. Он сильно расшиб лоб, но был жив. Жанна осторожно опустила бесчувственного отца в мягкое кресло, активировала фиксаторы и быстро осмотрела приборную панель. Похоже на их собственную платформу, только мудреней, но она разобралась. Жанна переключила несколько тумблеров, сграбастала кошку и прыгнула в кресло. Ремни-компенсаторы мягко прижали ее искусственное тело. Жанне вспомнился Ариэль и щенок по кличке Шустрик.

Она погладила мягкую кошачью шерсть и прошептала:

– Не бойся, Алиса, сейчас мы слегка упадем.

Красные жуки жрали друг друга, плевались ядом, скрежетали хитином. Нет! Это не жуки, это танки. Тихон видел глазами десятки беспилотников с высоты орлиного дозора. Поле битвы. Он узнал космодром, ломкие колоски стартовых колонн. Танки-жуки окружены пылью и огнем, они сражаются. Значит, пришла помощь?

– Огонь и пыль. Вот – все, – говорит ему чужак.

Или это он говорит себе сам и думает, что сказал чужак? Или это мальчик говорит с ним, передавая слова чужака? Нет, мальчик молчит и грезит. Его нужно разбудить.

– Очнись! – кричит Тихон.

– Безмятежность – прежде всего, – отвечает некто. – Ее нельзя нарушить.

Тихон видит землю сквозь стеклянный купол. Она большая, сине-голубая и немного зеленая, рассеченная тонкой линией мигающих огоньков. Это Ариэль. Орбитальный город. Алмазный венец человечества.

– Послушай, ты ведь пришел оттуда. Ты надоблачник или житель Луны. Постой-постой…

Дежнев припоминал рассказы отца, что-то про срыв марсианского эксперимента. Он вспомнил имя.

– Костя! Костя Лосев! Вот ты кто!

Почему он так решил? Безумная догадка. Но тогда выходит, что Цайгори соврал, они не прекратили эксперименты с пересадкой сознания. Использовали этого ребенка… Мальчик в объятиях чудовища вздрогнул. Повернул голову. Колонны вокруг задрожали. Все поплыло, стало зыбким.

– Не нужны… вы ему не нужны. Покой. Безмятежность… – опять невесть чей голос и целая череда образов.

Земные города, пронизанные мерцающей геометрической сетью, и в каждом сплетении, в каждом сияющем узле неподвижное лицо ребенка с белыми волосами.

Что-то треснуло, надломилось, и Тихон почувствовал, как дрожит земля. Он знал – это не иллюзия. Зал с мальчиком отдалился, поблек, и Тихона как будто выплюнули в реальность. Ноги подкосились, он упал на колени, повернулся, привалившись спиной к куполу. Пока падал, успел разглядеть – колпак разбит. Вот откуда этот треск! Может, вибрация, а может, случайная пуля? Не получилось! Солнце закрыла огромная тень, надвинулась на купол. Может быть, это опять греза? Нет, привкус крови во рту и скрипящая на зубах пыль точно настоящие. И этот запах, смесь нагретого металла, выхлопов двигателей и озона, запах танковой баталии. Огромная платформа терпела бедствие, медленно кренясь, чертила носовой частью бетон космодрома. Она приближалась, круша все на своем пути, точно ладонь бога, зачерпывающая горсть земли для сотворения Адама.

Дежнев испытал всепоглощающее бессилие. Двигаться не хотелось. Он глянул в небо, где еще мельтешили беспилотники. Как там Адмет? Говорун-толмач был рядом, но воля иксина больше не управляла им, и робот бесцельно перемещался с места на место.

– Мы гибнем. Все напрасно.

Дежнев сказал это вслух и вдруг снова провалился в синхрон.