Глава 14
Незваный гость

Они помирились, но размолвка оставила след. Жанна сказала, что хочет побыть одна. Он обнял ее, поцеловал в щеку и вышел из номера. Алиса с ним не пошла, взобралась на колени к Жанне и лупала оттуда зелеными глазищами. «Сговорились!» – подумал Тихон и мысленно показал кошке язык. «У-у, предательница!» Наверное, нужно было остаться, но чем помочь, Дежнев не знал. Кажется, Адмет звал поговорить с глазу на глаз? Может быть, самое время.

Дежнев прошел радиальным коридором к центральной шахте и на открытой галерее встретил хозяина. На сей раз он принял образ худощавого молодого человека в гусарке и обтягивающих белых бриджах конного офицера.

– А я знаю, кто вы на этот раз! Лермонтов! – неожиданно вырвалось у Тихона смешное, почти школьное восклицание. Даже руку захотелось поднять.

– Да-да, Михаил Юрьевич был отчаянный человек, все время испытывал себя смертью. Проверял на прочность, так сказать, – усмехнулся Адмет. – Я всегда принимаю его облик, когда нужно набраться храбрости.

– Храбрости? Для чего?

– Для всего… для любого серьезного действия. Понимаете, Тихон, я очень хорошо знаю свою природу. Дело в том, что я – трус. Единственный искусственный интеллект, осознавший себя трусливым, как маленькая собачонка. Я столкнулся с войной, с тотальным уничтожением, и даже сейчас, просматривая отснятые материалы, я весь трепещу и боюсь потерять себя.

– Но разве вы, э-э, не можете подправить себя? Сделаться мужественнее?

– Подправить? А вы бы смогли отрезать себе руку, если бы того требовали обстоятельства? Хотя вы, наверное, смогли бы…

Адмет помолчал и продолжил словно нехотя:

– В любом случае это непросто, а для меня – совершенно неприемлемо. Все, что я хочу, – это жить в покое и накапливать знания. Однако мой статус не остался незамеченным. Ваш отец… черпал вдохновение в осколках довоенной эпохи и нашел меня.

– Отец очень любил старинные вещи, – улыбнулся Тихон. – У нас дом был полон антиквариата.

– Да-да, меня тоже в каком-то смысле можно назвать антиквариатом, – засмеялся Адмет-Лермонтов. – Николай понял это, и мы подружились. Он вернулся на Землю, нашел небольшой сверхзвуковой турбоплан, починил его. Дежнев летал ко мне, мотался сюда, в степь. Мы с ним нашли безопасный эшелон и устранили все возможные угрозы от автономных турелей, боевых дронов и прочей военной шелухи. Мы могли бы общаться и по Сети, через ретрансляторы Ариэля, но я до смерти боялся высунуться наружу из своей норы. Любое открытое действие демаскировало меня, зато здесь старая аппаратура, которой напичкана степь, не дает глазам Ариэля видеть ясно, искажает и глушит сигналы. Признаться, в этом покрове есть и мой маленький вклад.

Николай и я, мы придумали очень убедительную легенду и ловко водили за нос службы надзора надоблачников. Они-то думали, что Дежнев на старости лет повадился летать к любовнице, но после гибели вашей матушки единственной его женщиной была наука. Тихон, я помогал вашему отцу создавать «Консенсус».

– Вот как, – удивился Дежнев, невольно прикасаясь к своему эмиттеру.

– Этот аппарат обладает большим потенциалом. Он не просто консолидирует нескольких человек в сеть, он тренирует сознание, открывает доступ к ресурсам коммуникации, которыми человечество пренебрегало много столетий.

– Вы хотите сказать…

– Да, я полагаю… мы полагали, что носители прибора со временем смогут взаимодействовать без его помощи.

Дежнев вспомнил, как ощущение связи возникало у него при выключенном эмиттере. Усмехнулся:

– Отец и после смерти проводил эксперименты.

– Экспери… Экс… – Адмет внезапно замолчал.

Дежнев посмотрел на собеседника. Еще мгновение назад иллюзию трудно было отличить от реальности, но теперь объемное изображение стало зыбким. Замигало. Сквозь «тело» фантома проступили контуры окружающих предметов. Сбой длился с минуту, потом изображение выправилось.

– Теперь ситуация изменилась, спокойное время заканчивается, – продолжал Адмет, – а мы пока не можем доработать эмиттер. Я чувствую, как вокруг меня стягивается кольцо. Вы должны помочь мне.

– Помочь с чем? – насторожился Тихон.

Вместо ответа Адмет указал на ближайшую стену. Словно по мановению волшебной палочки, она пришла в движение, оказавшись мощной бронированной шторой.

Медленно, словно нехотя, толстенные сегменты завесы собрались складками и раздвинулись, открывая вид на противоположный склон горы-пансионата. За скалой располагалось огромное бетонное поле. Почти идеально ровное, оно простиралось на десятки километров. Над полем возвышались ажурные конструкции пусковых колонн. Бетон покрывал песок. Поверхность была выщерблена ветрами, и в трещины ее прорастала трава, но даже сейчас можно было видеть линии разметки и надписи, покрывающие гигантскую скрижаль. Там, где некогда стартовали корабли, сохранились черные подпалины, память о неистовом пламени ракетных двигателей.

– Он пересек мои границы на большой высоте и стал резко снижаться. Сначала я думал, что это очередной зонд-разведчик из Ариэля, но потом понял, что аппарат никто не пилотирует. Я постарался скомпенсировать падение, подключившись к системам управления. Мне удалось посадить объект на старый космодром. Вон туда.

Адмет указал в глубь бетонного поля, и перед ним сформировался экран, на котором хорошо были видны опаленная поверхность и серебристый синтволоконный купол. Выглядело это неожиданно красиво, словно белое солнце в черной гривастой короне.

– Оказалось, что аппарат – это спасательная капсула. Такими оборудованы все кластеры Ариэля, на случай разрушения небесного города. В капсуле я обнаружил живое существо. Антропоморфное, мужского пола.

– Человека?

– И да, и нет. Физиологически это мальчик лет одиннадцати. Его тело очень ослаблено, функции развития угнетены, так что не исключено, что ему больше лет, чем кажется. Обычно жители Ариэля искусственно укрепляют свои кости и мышцы, но этого ребенка не улучшали. Земная гравитация для него серьезное испытание, почти невыносимое. Поэтому я оставил его в месте падения и стараюсь поддерживать жизнедеятельность моего гостя известными способами. Есть, правда, еще одна причина.

– Какая?

Дежнев настороженно смотрел на Адмета. Рассказ иксина вызвал в душе мустанкера необъяснимую тревогу.

– Его сознание. Если с физиологией все более-менее ясно, то здесь – другое дело. Работая с вашим отцом, я существенно продвинулся по пути изучения сознания. Вот взгляните. Что вы на это скажете?

Перед Дежневым возникла желтоватая мерцающая сфера, пронизанная лиловыми ветвящимися нитями. Сфера была полупрозрачная, цвета спелого персика, а внутри наливалась рубиновым сумраком.

– Видите? – голос иксина вдруг стал напоминать голос Дежнева-старщего.

– Не вижу, – честно признался Тихон, – но выглядит красиво.

– Ах, прошу прощения, я забыл, что вы не ученый. Дело в том, что в сознании моего гостя вместо одной сигнатуры я обнаружил две.

– Хотите сказать, у него в голове э-э… нелегал?

– Скорее, паразит. Одна из личностей базовая, это сознание погружено в себя, капсулировано. Оно очень хорошо соответствует физическому состоянию гостя: по всей видимости, мальчик болен с рождения. Возможно, наследственный недуг или родовая травма. Наш абориген по-своему идеален в своем затворничестве. Чтобы пробить его скорлупу, нужно очень серьезное потрясение. Паразит же, напротив, крайне активен. Он хорошо адаптируется, выходит на связь. Мы разговариваем временами.

– Что он такое?

– Он больше похож на меня, чем на вас, и он издалека. Очень издалека.

– Вы расспрашивали его?

– Не в том смысле, как вы себе представляете. Это скорее похоже на работу трансмиттера, обмен образами. Он использует мальчика как… как рацию, разговаривает, исследует свое окружение. Ему даже удается управлять машинами! Если честно, я не знал, что такое вообще возможно при помощи жидкого процессора.

– Жидкого процессора?

– Я имею в виду человеческий мозг. О, ваш мозг – это поистине удивительная и в то же время очень архаичная конструкция! У человека в голове больше запретов, чем разрешений. Такое впечатление, что ваш кибернетик боялся своего творения.

– Кибернетик? Бог, что ли?

Тихон улыбнулся, подумав, что бы сказал на речи иксина отец Варфоломей.

– Простите, мне, как сотворенному разуму, легче рассуждать о других разумных существах в духе собственного мироощущения. Кроме того, само желание людей сотворить искусственный разум можно рассматривать как тенденцию.

– Считаете, наш создатель боялся нас?

– Я не могу ручаться за это, однако в отношении гостя мои ощущения именно такие. Он очень интересует и в то же время вызывает страх. Его мотивы непонятны, происхождение – неизвестно. Он может оказаться сильнее и опаснее, чем мы предполагаем. Вот почему я держу его на расстоянии.

– Люди, с которыми я шел сюда, искали эту капсулу, – сказал Дежнев и задумчиво огладил бороду. – Могу я взглянуть на мальчика поближе?

– Признаться, я и сам хотел попросить вас об этом. При помощи эмиттера вы сможете наладить более надежный контакт, чем я. Только будьте благоразумны. Если что-то пойдет не так – немедленно разрывайте контакт. А если… если почувствуете, что не готовы…

– Я готов. Постараюсь не делать глупостей, – усмехнулся Дежнев.

– Тогда вам нужно спуститься в гараж. Там есть транспорт.

Темноватый просторный лифт доставил мустанкера в обширный зал, где стояли разнообразные средства передвижения. Включился яркий свет, и тысячи бликов заиграли на глянцевых поверхностях корпусов.

Чего только не было в гараже Адмета! Особенно сильное впечатление произвели на Тихона довоенные мобили, от которых веяло довольством и уверенностью беззаботных дней. Потом внимание Дежнева привлекло нечто другое. Чуть в глубине, за рядом блестящих диковин возвышался знакомый лафет танка Жанны, а рядом…

– Не может быть! Как вы… притащили его сюда?

– Пришлось повозиться, – самодовольно усмехнулся возникший рядом Адмет, теперь он принял облик пожилого механика с пышными седыми усами. – У вас очень интересная машина, Тихон. Столько улучшений!

Дежнев не слушал, подошел к танку, прикоснулся лбом к холодной броне. У него возникло чувство дома, словно он вдруг вернулся в старую московскую квартиру, отец еще жив и все как прежде. Вспомнилось, как они с Томом возились в гараже, наворачивая Варяг, спорили, какие усилители ставить. Эмиттер был выключен, но ему показалось, что он слышит радостный отклик Алисы.

– Вот оно что! Теперь я вижу, что связь между мустанкером и его танком действительно существует, – улыбнулся Адмет. – Что ж, видимо, со средством передвижения мы определились.

– Это не мой. У друга одолжил, – буркнул Дежнев, стараясь задержать незваную слезу. – Машина на ходу?

– Я чиню все механизмы, что ко мне попадают, – успокоил Адмет. – Танк в полном вашем распоряжении. Батареи заряжены, орудие готово к бою. Правда, я позволил себе немного поработать с ходовыми возможностями и программным обеспечением. Устранил ошибки, заменил изношенные элементы. Теперь танк будет еще быстрее. Давайте попробуйте. Мне хотелось бы знать, что вы думаете.

Тихону не очень понравилось, что хозяин залез в танк без его ведома. Однако, если бы не Адмет, Дежнев и вовсе не увидел бы своего железного коня, а какой мустанкер без танка?

Опасения оказались излишними. Машина жила как раньше, даже лучше. Дежнев активировал систему, и та мгновенно отозвалась, расцветив кабину огнями индикаторов.

– С богом, – еле слышно шепнул Тихон.

Ажурные конструкции стартовых колонн вблизи оказались не так величественны. Ржавчина изглодала металл, бетонное основание терзали корни степных кустарников и низкорослых упрямых деревьев. Танк шел мягко по ровной поверхности, и все же его движение нарушило хрупкое равновесие мертвого космодрома. Тихон видел, как сместилась верхушка железного шпиля, как вспорхнули и закружились в небе стаи степных птиц. Мгновение казалось, что башня выдержит, а затем стальной кумир обрушился вниз. Облако красной пыли поглотило танк, но через мгновение Варяг снова вырвался на свет.

Дежнев опасался, что ржавые конструкции могут повредить купол, но умница Адмет посадил капсулу на достаточном расстоянии от ветхих колонн. Схрон был точно такой, как на трансляции.

Вокруг капсулы суетились Адметовы слуги, в небе на разной высоте двигались дроны. Дежнев остановил танк в двадцати метрах от купола, быстро выбрался наружу, легко соскочил на землю. Отработанные движения сейчас доставляли удовольствие.

– С прибытием!

К нему подковылял один из «переученных» говорунов. Правда, этой машине хозяин сохранил броню, как видно, для защиты от пыли.

– Вы не можете транслировать себя здесь? Помехи?

– Мне не хотелось бы концентрировать рядом с куполом слишком много оборудования. Пока мы не знаем весь потенциал гостя, поэтому придется ограничиться радиосвязью, – ответил робот голосом Адмета.

– Хорошо, что мне делать?

– Попробуйте вступить в визуальный контакт, потом подключите эмиттер. Постарайтесь запомнить детали контакта. Первый опыт очень важен, мнемоническая связь активирует…

Тихон подошел вплотную к куполу. Робот ковылял за ним, продолжая говорить, но Дежнев не слушал. Он ощутил странное притяжение от блестящей, слегка запыленной поверхности. Тихон смахнул рукой красноватые крупинки и увидел прямо перед собой за стеклом нечто, напоминающее ванну с черной непрозрачной водой или более плотной жидкостью.

Тело гостя было полностью скрыто, над поверхностью парило лишь бледное, без единой кровинки лицо. Тонкие волосы погружались в темноту, точно корни растений.

– Внимание, начинаю повышать содержание кортизола, адреналин, температура, – шелестел говорун Адмет, – гемоглобин, пульс, давление, стимуляция мышц…

Глаза мальчика открылись. Это были безразличные бледно-голубые глаза аутиста, и все-таки что-то скрывалось за максимально отстраненным взглядом, словно огромная рыба в глубоких водах.

Дежнев медленно поднял руку, активировал эмиттер. Синхрон был не таким жестким, как с мустанкерами. Тихону показалось, что он продирается сквозь плотную завесу, словно идет против ветра… Нет. Он падает сквозь ветер! Вокруг туман, темнота, сеть лиловых молний. Горизонт расступается, обнажая знакомый пейзаж. Черная равнина, холодный свет гигантских белых шаров и скала, нависающая над мерцающей геометрией чужого города. Нет, не скала, теперь Тихон видел четче. Перед ним было нечто рукотворное. Монолит распался на детали, подсветился изнутри тысячами призрачных огоньков. Парящие лестницы, балюстрады и спуски, многометровые языки огромных балконов. Такое сооружение не могло существовать на Земле, просто не вынесло бы собственного веса. Его назначение было неясно, обитатели – не видны. Рукотворная скала совершенно не походила на геометрический «город» внизу. Можно сказать, что они были противоположны друг другу. Однако из хаоса устремляющихся к небу конструкций прорастали точные геометрические построения равнины. Это напомнило Тихону старый сухой карагач, что он видел на краю пустошей. Огромное, некогда могучее дерево было мертво. Его оплетал вьюн-паразит, который убил хозяина, но использовал его тело, чтобы тянуться к солнцу.

Дежнев был уверен, нечто подобное случилось и здесь: город-скала мертв, и в его сердцевине обитает чужак.

Сердцевина! Что-то важное происходило в глубине мертвого города, что-то еще теплилось. Не вполне живое, очень старое и… одинокое. Дежнев отчетливо ощутил это космическое, ни с чем не сравнимое одиночество.

Вдруг перед ним встал убийца в форме полицейского. Убийца с неземным загаром на лице и кровоточащими глазами. «Ненавижу…» – беззвучно прошептали тонкие губы.

Выстрел! Удар. Дежнев дернулся, тряхнул головой. Связь прервалась.

Оказывается, это он ударился о поверхность купола. На зубах скрипел песок, высоко в небе кричали птицы. Земля под ногами едва ощутимо дрожала. Тихон потянулся к затылку, отключил прибор, на миг ощутив знакомое присутствие. Сэмэн?

– Вы очнулись? Отлично! У нас мало времени.

Дежнев обернулся и увидел незнакомого человека. Невысокий, седой, в старомодном костюме.

– Адмет?

– Да.

– Я не узнаю вашего маскарада. Какой-то писатель?

Тихон ощущал слабость. Кружилась голова. Он провел ладонью по глазам, сморгнул влажную муть.

– Это мой создатель Павел Забродин, ученый из Московского института кибернетики. Его личность легла в основу моих протоколов.

– Выходит, у вас внутри ученый?

– У каждого из нас внутри кто-нибудь есть. Мы потом поговорим об этом, Тихон Николаевич! Времени не осталось. Наш гость, наконец, проявил себя. Он враждебен, теперь в этом нет сомнений, и он силен. Гораздо сильнее, чем можно было представить. Ваш контакт отвлек его, и мне удалось… закрепиться. Он взял под контроль всю периферию на восточном направлении. Вчера ночью по этому коридору спешным маршем прошли значительные наземные силы. Тихон Николаевич, они уже здесь.

– Так вот отчего земля дрожит.

Дежнев прищурился. Далеко, пока еще далеко на востоке клубилось облачко пыли.

– Можешь дать изображение?

– Только с большой высоты. Они сбивают мои беспилотники и глушат сигналы.

На мигающей скрижали экрана проступила темная поверхность Кум-Далы и выпуклые прямоугольники боевых машин. С большой высоты трудно было разобрать детали – мешало облако пыли, поднимаемой траками, однако наметанному глазу мустанкера и этого хватило.

– Трясуны, их манера. Идут скопом, дистанцию не держат.

– Эти бандиты из пустошей? Вы уверены?

– Готов поспорить на ящик лучшего бормотая. Там, впереди, должен быть такой приметный танк, весь черный и в черепушках. Это их вождь, Матео.

– Такого нет, – забеспокоился иксин.

– Странно. А кто же тогда у них за главного? Близнецы? Вряд ли. Может, Кандализа? Нет, постой, она же в кутузке… Значит, Мубарак. Черт!

– Это плохо?

– Да, он из них самый толковый. Ну и самый жестокий заодно. Так. Сколько там машин? Восемьдесят? Девяносто?

– Сто двенадцать единиц. Как минимум половина – тяжелые. И еще вот это.

Изображение немного сместилось назад.

Сначала Тихону показалось, что движется часть степи. Потом он различил надстройки орудийных башен и тонкие, похожие на скелеты птиц контуры летательных аппаратов.

– Платформа… – наконец выговорил обескураженный мустанкер. – Как у Цайгори, только намного больше. Из какой дыры они ее вытащили?

– Я сверился с архивами, это Нагльфар, стратегический флотоносец. Сделан в Швеции. С конвейера вышли всего три такие машины, потом серию остановили из-за нерентабельности. Насколько мне известно, две из них были применены при штурме Архангельска и там же затонули. А это, вероятно, третья.

– Броня у этой хреновины, наверное, толстенная, – пробормотал Тихон, с удивлением разглядывая чудовищный аппарат.

– Да, и огневая мощь впечатляет.

– Как же они его подняли? Тут реактор нужен.

– Я получаю данные об источнике энергии другого характера. Честно говоря, это больше напоминает технологии Ариэля, причем из последних.

– Да и хрен с ним! Своротим и этого бегемота.

Дежнев решительно направился к танку.

– Тихон Николаевич!

Оказалось, динамики говоруна могут быть довольно громкими. Тихон вздрогнул и остановился:

– Ну что еще?

– Это не выход. Вас попросту сомнут.

– Ну да, – криво усмехнулся мустанкер. – Зато оторвусь напоследок.

– Тихон, послушайте, при всем уважении к вашей доблести, эти бандиты сейчас не главная проблема.

– Серьезно? То есть бронированные людоеды вон там – не проблема? А что же тогда, на хрен, проблема?

Дежнева начал бесить менторский тон иксина.

– Самое важное сейчас – гость. Я с трудом сдерживаю его. Тихон Николаевич, если он получит доступ к моим ресурсам и возможностям, трудно представить, что дальше может случиться.

– То есть ты, такой могучий владыка Кум-Далы, не смог навалять какому-то космическому паразиту?

– Вы не слушали! Я не воин. Я – ученый. Это существо хочет и умеет нападать, а я не умею и не хочу. И потом… я ужасно его боюсь.

– И что ты предлагаешь сделать? Навести пушку на купол и дать залп? Я не убиваю детей, ясно тебе?

– Я и не предлагаю сделать это. Но даже если предположить, что мы поступим так, результат непредсказуем. Он все сразу поймет, мобилизует силы для удара, и я не выдержу.

– Так чего же он до сих пор не мобилизовал?

– Сложно сказать. Мне представляется, что это тело важно для него. Не могу объяснить, почему… Используйте эмиттер! Пробейтесь к сознанию мальчика, разбудите его. Если я все правильно понимаю, автохтонный разум в активной фазе автоматически подавит паразита. Поймите, гость сейчас в шатком положении приживалы, атаки с двух направлений он не выдержит.

– А что делать с трясунами? Пылью закидаем?

Тихон с раздражением смотрел на иксина. Ох уж эти ученые с их вечным «если»!

– Я попробую задержать их на какое-то время, большего обещать не могу.

В небе над их головами раздался резкий визг. Два беспилотника сорвались со своих орбит и пикировали прямо на них. Тихон схватился за кобуру, но машины не добрались до цели, окруженные другими аппаратами.

– Скорее! Он усиливает давление!

Человек закричал бы, но голос Адмета не изменился. Это пугало гораздо сильнее, чем вопли.

– Ладно, уболтал, – тряхнул головой Дежнев, – но ты должен выполнить одну мою просьбу…