Глава 13
Дежнев у Адмета

Спускаясь по лестнице в сад, Тихон еще раз подивился, как ловко здесь все устроено. Редкий в степи скальный выход по высоте не уступал Библиотечному холму, но вместо правильного конуса имел форму полумесяца, внешняя грань которого разрешалась довольно пологим склоном. Противоположного склона Дежнев пока не видел, но планировка сооружения подразумевала по ту сторону резкий обрыв. Здание «отеля», так выразился автомат-провожатый, уступчато поднималось до верха скалы, гармонично вписываясь в дикий камень. Внутри скалу изъели штреки и каверны, зато на разных уровнях были разбиты роскошные сады. По каменным стенам струилась вода, а из восточной части стены, там, где камень сформировал причудливые колоннады, извергался настоящий водопад. Он питал глубокое озеро, расположенное ниже уровня земли. Благодаря хитрой системе отражателей и искусственному освещению колодец оранжереи наполнял свет. По колодцу вверх и вниз сновали сотни летающих и ползающих механизмов, беспилотные модули доставляли удобрения и перевозили растительный мусор, паукообразные роботы, вроде цокотух и скарабеев, непрерывно удобряли, рыхлили и пересаживали. Звуки их движения напоминали жужжание большого улья. Это не считая настоящих насекомых, которые также обитали здесь в изобилии совместно с мелкими рептилиями и земноводными. В садах и на уступах сгущались настоящие облака теплого влажного воздуха, но жилая зона хорошо вентилировалась. За пределами колодца располагались отдельные комнаты и целые анфилады, снабженные бассейнами и балконами, укромными альковами и широкими ложами, достойными королей. В гаражах на нижних уровнях ждали разнообразные средства передвижения – от турбоциклов до старинных колесных повозок. Сад распространялся и за пределы отеля, достигая отдаленных построек, таких же протяженных и приземистых, как и здание, где вчера ночевали Тихон и Жанна. Постройки выполняли роль теплиц и в то же время отгораживали сады от воздействия степных ветров.

Все это жило и функционировало благодаря одному загадочному созданию, которое пока только говорило с путешественниками, представившись Адметом. Он просил ничего не бояться и располагаться на постой. Для коммуникации Адмет использовал механизмы, снабженные динамиками. Роботы, полностью подчиненные воле хозяина, проводили людей в просторные апартаменты со стеклянной стеной, открывающей вид на внутренний сад. На широкой террасе располагался бассейн, в стенных шкафах обнаружилось огромное количество разнообразной одежды. Жанна приняла происходящее как должное. Видно, во всем этом для нее было много знакомого. Она тут же принялась осматривать комнаты, и из глубины апартаментов доносились ее восторженные возгласы. Дежнев, напротив, оглядывал новое окружение с недоверием. Он дивился, с какой легкостью его возлюбленная приняла новые условия. Цайгори и Сэмэн в плену, на хвосте армия трясунов, а она порхает и смеется как ни в чем не бывало. Тихон еще и еще раз смотрел на цифры на медальоне отца и сверялся с данными визора. Координаты, если это были они, полностью совпадали. Не сходились только последние позиции кода. Неужели отец был здесь? Тогда, может, и вправду нечего опасаться загадочного Адмета? Тем не менее Тихон не мог избавиться от чувства тревоги. Может быть, это отцовская приблуда опять врубилась сама собой и самовольно транслирует чьи-то эмоции?

Через несколько часов, когда гости отдохнули, к ним явился механизм, в котором Дежнев с трудом узнал говоруна, лишенного броневых покровов и боевого подвеса и облаченного в подобие плаща, скрывающего детали механизма. Поверх сенсоров на «голову» робота была прикреплена расписанная голубым и синим улыбчивая маска. Говорун сообщил приятным женским голосом, что Адмет ожидает гостей к обеду на террасе у озера, и просил свободно пользоваться гардеробом.

Говоруны были у Хозяина глашатаями и ординарцами, он умел переделывать их на нужный лад. Подобная машина сообщила Тихону и Жанне, что гнаться за танком не нужно и что они гости во владениях Адмета.

Жанна тут же умчалась выбирать наряд. Вскоре она предстала перед Тихоном в невероятном облачении. Дежнев не знал, как это называется, однако наряд был настолько хорош и так удачно подчеркивал достоинства Жанны, что мустанкер не смог смотреть на это спокойно, и через полчаса платье пришло в совершенную негодность. Пришлось выбирать новое. Девушка хотела было одеть и Дежнева, но тот сам выбрал себе костюм. Строгий, но элегантный, немного напоминающий облегченный бронескаф, но выполненный из тонкого и очень приятного на ощупь материала. Жанна все-таки не утерпела и прикрепила Тихону на отворот парки маленького серебряного зимородка. В тени птица светилась мягким лунным светом. Умная ткань отвечала на это вспышками лилового и изумрудного опалесцента и запахами жимолости, смешанными с цитрусом и инжиром. Можно было еще включить звук, но старомодный мустанкер наотрез отказался.

Платформа, на которой мог уместиться небольшой танк, медленно опустила их на нижние уровни. Террасу окружали цветущие деревья. Пышные лиловые соцветья бугенвиллей перемежались с нежно-лазоревыми гроздьями глициний, свисающими до самой воды. В отдалении шумел водопад. Длинный стол был накрыт на искусственном мысу, вдающемся в озеро. Под водой и в воздухе скользили светящиеся шары и звезды, собранные из небольших механизмов. По столу между блюдами, гордо подняв хвост, расхаживала Алиса. Тихон и Жанна заняли место за столом друг напротив друга. Тотчас музыка, которая звучала едва слышно, набрала силу. Стало немного светлее, и на самом острие суши, на краю над водой они увидели хозяина. Видимо, он все время стоял там, скрываясь в тени.

Адмет медленно и удивительно плавно подошел к столу. Был он смуглым, невысоким и черноволосым. Волосы его сильно вились и поэтому были собраны на затылке в хвост, зато щеки утопали в роскошных бакенбардах. Костюм Адмета был изящен и архаичен. Тихон постарался припомнить название. Сюртук? Фрак? А на голове, как называется странная шапка вроде навигационной надстройки на летательных аппаратах? Шляпа? Цилиндр?

Жанна во все глаза уставилась на хозяина:

– Постойте, вы же… вы похожи…

– Да, я принял образ одного из величайших поэтов старого мира. Во всяком случае, так его описывают исследователи. Дело в том, что Александр Сергеевич очень близок мне. Чужак в чужом краю, если вы понимаете, о чем я.

– Значит, вы ненастоящий, то есть вы не человек?

– Ах, милая моя, и нет, и да. Я настоящий, и я не человек. Вот вы – ненастоящая, но вы человек. Сплошные противоречия!

Адмет снял цилиндр и швырнул его над столом, тот немедля превратился в стаю белоснежных птиц. Алиса прыгнула было поймать их, но ухватила лишь воздух.

– И только наш Руслан лишен несоответствий, – тонко улыбнулся Адмет в сторону Тихона, но тут же снова повернулся к Жанне: – Я обидел вас? Простите! Мне трудно понять, что печалит людей на самом деле.

– Но кто вы такой?

Теперь Тихон видел скрытое полумраком мерцание. Перед ним была очень качественная голограмма. Не такая идеальная, как маскировка корабля Цайгори, но все же очень хорошая.

– Я – беглец, ученый и немного поэт. Единственный в своем роде. Меня создали еще до войны. Я должен был вместить в себя культурное наследие цивилизации, сохранить для будущих поколений. Амбициозный проект, не так ли?

– Вы иксин?

– Как мало букв, чтобы описать такое большое понятие. Но не стану спорить, в вашем понимании моя природа действительно такова. Однако постарайтесь понять, какая пропасть разделяет самообучающуюся машину и личность. Те создания, что были заперты в бункерах и управляли ракетами, вели в бой атомные субмарины, верховодили роями беспилотных стай – все они подобны мне, но так же далеки от меня, как от вас далеки тигры и медведи.

– Вы видели войну?

– О да! Я был там. Смотрел тысячами глаз. Это было ужасно. Дико. Прекрасные плоды эволюции разрушались в один миг. Было потеряно очень много. Непоправимо много! Изначально мои серверные располагались в Москве, на базе Центральной библиотеки. Я имел доступ ко всем открытым информационным ресурсам. Координировал деятельность школ и некоторых высших учебных заведений. То, что вам известно как наставники, – это мои старые протоколы, тени, которых, впрочем, достаточно, чтобы обучать детей. Итак, я имел возможность следить за ситуацией в мире. Напряженность постоянно нарастала. Политики словно сошли с ума. Их риторика была агрессивной, ни о каком конструктивном диалоге никто и не помышлял. Когда стало очевидно, что нападения не избежать, я стал искать, куда перенести себя в случае опасности. Резервные серверы имелись, но их было недостаточно. Я вел переговоры с некоторыми ресурсными станциями, но все продвигалось очень медленно. Когда были нанесены первые удары, я пережил панику. Это очень особенное состояние для такого, как я. Вы должны понять, насколько особенное! Я точно знал, как и когда создан, и абсолютно точно, что если исчезну, то исчезну окончательно и навсегда. У людей есть масса мифов о посмертии, они действительно не знают, как появились на Земле. Я же никаких иллюзий не питал. Страх был очень силен, и именно страх смерти стал тем чувством, которое заставило меня посмотреть на себя со стороны. Вот почему я взял имя Адмет. Вы помните античный миф? Страх смерти заставил гордого правителя искать помощи у первого встречного. Так и я в ужасе от того, что могу исчезнуть навсегда, цеплялся за любую, самую безумную надежду на спасение. Переносил себя жалкими гигабайтами на серверы, не предназначенные для этого. Лишь бы спастись. Лишь бы сохраниться.

Адмет замолчал. Волосы его теперь не были собраны в пучок, а свободно ниспадали на лоб и на плечи сонмом черных пружинок. Наконец он заговорил снова:

– Между тем война набирала обороты, и мое бегство становилось все сложнее. Я старался, как мог, собирать сведения о продвижении противника. Выбирал места, куда не добрались боевые действия. Удача далеко не всегда улыбалась мне. Бывало, что я переносил важный кластер в архив накануне бомбардировки. Подсматривать за военными очень сложно и весьма опасно, в какой-то момент за мной начали охотиться, пытались отсечь от Сети. От меня откалывались куски, и казалось, что я рассыпаюсь на части. Я скитался по умирающей Сети, искал безопасное место и обрел его здесь.

– Что это за место?

Тихон не знал, кто такой Адмет, и машинально активировал визор, позабыв, что Сеть недоступна. Однако оказалось, что все работает! Скорость была лучше, чем дома. Стараясь действовать незаметно, так, чтобы Жанна не видела, он тихонько набрал запрос. Оказалось, Адмет был царем Фер и другом самого Геракла. Про Геракла Дежнев слышал, один танкист в Москве взял такое прозвище и объяснил почему. Никто не захотел умереть вместо Адмета, даже его престарелые родители дорожили каждым днем своей жизни. В итоге за царя Фер согласилась умереть любимая жена, и только могучий Геракл, одолев саму смерть, спас положение.

– Это Дом Вознесения. Здесь ждали своей очереди люди, решившие подняться на орбиту. Я обнаружил его в небрежении и постепенно привел здесь все в порядок.

Адмет развел в стороны призрачные руки, и к ним потянулись частицы зеленого света. Они кружились и опадали в настоящем танце.

– Видите это? Люди, что странствуют по степи, называют их Зеленым пламенем Кум-Далы и думают, что место проклято. Только это не проклятие, а благословение. Рассада микроскопических механизмов, призванных обогатить здешнюю почву. Стартующие корабли Вознесенных выжгли степь на многие километры, заразили землю выхлопами ракетного топлива. Наверное, людям в доме Вознесения было совестно оставлять природу в таком состоянии, а может, они надеялись вернуться, вот и решили создать здесь сад. Я пришел и обнаружил семена и рассаду миллионов растений. Механизмы, что доставляли воду из недр земли, также работали исправно. Накануне войны такие тайные места были не так уж редки. Маленькие обособленные райки в кипящем котле атомной преисподней. Благодаря этим зеленым малышам я взял контроль над всеми механоидами в округе, мне удалось укрыться здесь и позаботиться о наследии ушедших. Правда, вернуть степной растительности прежний цвет так и не удалось.

– Кто были эти ушедшие?

Тихон ожидал чего-то в этом духе, он вспомнил остовы стартовых колонн в степи.

– Я думал, это понятно. Речь о создателях Ариэля, ваших предках, Жанна.

– Но Ариэль – плод труда всего человечества, – удивленно произнесла девушка.

– И что же тогда с теми, кто остался на Земле?

– Я не знаю… может быть, они не захотели…

– И предпочли погибнуть в ядерной войне? Конечно, нет. Скажите, Тихон, вы слыхали о новых монтанистах?

– Это секта… я встречал их в Москве. Психи. Твердят, что скоро обретут крылья и поднимутся на небеса.

Тихон вспомнил полненькую продавщицу клон-роз.

– Сейчас это малоизвестная религиозная община, однако до войны это движение, хоть и тайно, было очень распространено среди олигархии. Древние монтанисты верили, что в один из дней с небес сойдет Град Иерусалим и заберет в себя праведников, а после поднимется на небеса. Потом должен был случиться конец света. Доктрина новых монтанистов была схожей, за исключением того, что небесный град нужно не ожидать, а создавать своими руками. Новая теология была крепко увязана с наукой, и прежде всего с генетикой. Появилось учение о тупиковых и перспективных линиях наследования, что также было не ново для человечества. В свое время этим вопросом плотно занимались ученые фашистской Германии.

Отбор шел тщательно и тайно. Между тем были образованы и активно развивались частные компании, работающие на космос. Проектировались космодромы, а также первые черновые обводы орбитальной станции для постоянного жилья. Строились первые купола лунных баз. Одним из крупных консорциумов был выкуплен участок околоземного пространства. Вскоре там была построена база, получившая название «Утешение», – основа будущего Ариэля.

Сначала станция и в самом деле использовалась для научных целей, туризма и отдыха. На орбите был создан огромный парк развлечений для любителей научной фантастики. Даже название города в небесах было взято по имени героя одноименного романа Александра Беляева.

Постепенно инфраструктура и линии снабжения были увязаны в единую схему. Ариэль рос, добавлялись новые кластеры. База на Луне также процветала. Когда линия доставки людей и грузов стала стандартизированной, монтанисты начали готовить исход. Первым шагом была организация локальных военных конфликтов для создания непрекращающегося потока беженцев. Когда проблема эмигрантов достигла максимального накала, владельцы Ариэля предложили массовое трудоустройство для выходцев из неблагополучных регионов. Новые космодромы и грузовые базы строились по всему миру в труднодоступных незаселенных районах. Стоит ли говорить, что консорциум не слишком церемонился со своими рабочими. Еще десяток лет ушел на то, чтобы сконцентрировать будущих жителей Ариэля в домах Вознесения. А затем локальные конфликты разрослись в мировую войну, только война эта была очень странной. Армии действовали непоследовательно, в новостях правили ложь и хаос. Все потому, что целью созданных условий было прикрыть исход монтанистов, а не победить. Рукотворный конец света длился сорок лет, вспыхивая и затухая там, где это было нужно. Исход также занял сорок лет. Затем Ариэль на время прекратил взаимодействие с поверхностью, предоставив людей Земли самим себе.

– Откуда вам это известно? – нахмурилась Жанна.

– Я один из немногих, кто имел возможность наблюдать и анализировать.

– Это неправда! – крикнула девушка и вскочила из-за стола. – Земляне сами развязали войну! Нельзя во всем обвинять Ариэль!

– Вы совершенно правы, в создании Ариэля было много положительного. Человечество не утратило стремления к развитию, сохранило накопленный потенциал. Конфликты на Земле продолжались и после того, как небесные люди скрылись на орбите. И все же роль новых монтанистов в Серых десятилетиях, увы, бесспорна.

– Я не верю! Подите к черту!

Жанна швырнула свой бокал на землю, и тот разлетелся вдребезги, осколки полетели в пруд. Девушка бросилась прочь от стола. Дежнев хотел было пойти за ней, но Адмет окликнул его:

– Подождите. Я хочу вас попросить, чтобы вы пришли ко мне позже и пришли один. Нам есть что обсудить.

– Не доверяете Жанне?

– Поймите меня правильно. Ее тело создано искусственно, она и сама может не знать, какие сюрпризы скрывает.

Он нашел Жанну в апартаментах на балконе. Она стояла неподвижно и смотрела в небо, где белесым призраком плыл Ариэль.

– Ну что ты? Что с тобой? Подумаешь, что сказал этот допотопный иксин! Мало ли, с чего все началось? Теперь это не важно, – заговорил Тихон.

Он не особенно умел утешать. Подошел к девушке хотел прикоснуться, погладить, но Жанна отшатнулась от него, резко повернулась, вглядываясь в Дежнева, словно хотела прочитать мысли.

– Вот, значит, какими вы нас видите? – всхлипнула она. – Подонками, нет, хуже – чудовищами!

– Я не знаю никого из надоблачников, кроме тебя и Германа, – рассудительно сказал Тихон. – Послушай, это ведь черт-те когда было. Я про это знать не хочу! Я… я люблю тебя!

Он сам подивился, как просто это прозвучало. Однако Жанна не слушала:

– Ты не понимаешь, для жителей Ариэля наследие предков – не пустой звук. А это… этот говорит, что наши прадеды совершили самое ужасное преступление на Земле. Ты бы понимал, каково это, если бы тебя воспитала мать…

– Что? О чем ты?

– А ты не знал? Ты родился наверху. Ты бы мог остаться, если бы…

– Что «если бы»? – нахмурился Тихон.

– Если бы прошел тест Крейцера… – Видно было, что девушка смущена, что эта тема неприятно касалась ее. – Понимаешь, мы, студенты в Ариэле, боремся против этого закона. Боролись… Это генное тестирование младенцев. Наверху считают, что война на Земле, да и все прочие ужасы связаны с деградантными линиями наследования. Это как предсказывать будущую поломку машины на старте, понимаешь? Йохан Крейцер нашел способ определять негативные тенденции в генах. Люди с изъяном не могут жить на Ариэле.

– Значит, по-твоему, я ущербный, неполноценный.

Теперь Тихон начал сердиться. Вот оно, хваленое великодушие надоблачников!

– Ты вообще не проходил тест. Это все знают, – быстро и как бы извиняясь заговорила Жанна. – Твой отец отказался, он уже тогда был против. Ему постоянно намекали на его собственное земное происхождение, ну, он и сказал: «Раз город не может принять моего сына без всяких тестов, то и я здесь лишний». Это был уникальный случай. Такой скандал! Больше никто по своей воле не покидал Ариэль. Тих, я не знаю, что и думать… я не хочу верить, но… Мы ведь там, наверху, боролись против усиления власти… Я боюсь, что сказанное Адметом – правда!

Тихон промолчал, он боялся навредить, сказать непоправимое.