Глава 10
Сон Будды

Том остановил танк на небольшом холме возле каменного останца, по форме походящего на голову лошади. Погоню он заметил давно. Враги показались в поле видимости, оценили ситуацию и замерли, не сближаясь, но и не оставляя цель. На фоне сероватой травы в абрикосовом свете заката и без визиров можно было хорошо разглядеть детали. Четыре багги и один пыльник. Не бог весть что против турнирного «быка». Либо трясуны не считали Дежнева серьезным противником, либо основные силы еще не подошли. Колеблются? Значит, нужно их подстегнуть.

Том повел танк на спуск, поднимая большое облако пыли, отмечая движения противника, фиксируя скорость. Дальнейшие действия требовали точности исполнения и доли везения. Том сделал резкий разворот и вошел в пыльное облако, двигаясь назад точно по собственным следам. Расчет был на то, что преследователи не изменят скорости и дистанция сократится для прицельного огня. На мониторах висела желтоватая взвесь. Видимость – нулевая. Наконец, появился просвет и танк вышел из облака. Том принялся выцеливать врага и не увидел его. Неудача? Он еще раз проверил показания визиров – ничего. И тут они вынырнули из низины, словно чертики из табакерки. Четыре багги и пыльник. Совсем рядом, как на ладони. Том выстрелил. Заряд ударил по тракам пыльника, плеснул огнем на броню. Не скоро тот сможет двигаться. Стрелок на багги не выдержал – открыл огонь. Пули зло ударили в щиты турнирного танка. Том покачал головой. Мудрый человек не ищет битвы, но если битва находит его…

Он объехал по кругу остовы четырех вражеских машин. Один багги улепетывал на всех парах, пыль от него поднималась – любо-дорого посмотреть. Том кивнул. Все по плану.

Через три часа сенсоры танка зафиксировали звуки множества двигателей: стая шла по следу. Мустанкер не стал прибавлять скорость, продолжил двигаться на север. Временами до него долетали обрывки переговоров, жаль, из-за помех слов было не разобрать. Единственное, что понял Том, – группой преследователей руководили двое. У одного командира был грубый громкий голос, у другого – тонко вибрирующий, словно говорила машина.

Показались первые звезды, – это ночь вступала в свои права. Над пустошами зазвучали песни хищников. В кабине танка царила тишина. Бесшумно работала система жизнеобеспечения, изолируя оператора от внешнего мира, но чувство покоя было обманчиво.

Том задремал, отдаваясь на волю приборов, и чуть не проспал первую атаку. Хорошо, что боевые рефлексы не подвели, выдернули из блаженного забытья. За секунду до того, как сенсоры вспыхнули красным, он уже знал, что будет. Три ракеты, запущенные с западной возвышенности, прокладывали путь к танку Тома.

Китаец выставил помехи, двинул машину навстречу угрозе, а затем резко свернул на север, выпустив два фальшбота, выдающих сигнал, идентичный танку. Через мгновение земля за кормой дежневского Шершня содрогнулась от двойного взрыва. Еще одна ракета с воем прошла над танком, ослепленная рябью помех, и врезалась в землю, не разорвавшись. Том вздохнул. Этот раунд остался за ним, но фальшботов больше нет.

Он сверился с показаниями приборов. Звуки двигателей на юге и на западе приблизились. Нужно было придумать ход. Том изучил карту, подгрузил данные архивов с пометками мустанкеров. Вот оно! Совсем рядом пестреет красными значками укрепрайон. Перечеркнутые черепа – ликвидированные гнезда автоматических орудий, их не так много. Синие и желтые окна – входы в бункеры, туда ему не нужно. Очень много активных огневых точек, плюс зеленые черепа с четырьмя стрелками – блуждающие минные поля. Рискованно, но иначе нельзя. Том устремился к опасной зоне. Зашел на территорию без накладок, придерживаясь «чистого» фарватера. Ракеты! Датчики выдали тревожный рубиновый сигнал, но китаец продолжал двигаться в глубь защищенной территории. Ракеты показались на радаре, шесть мерцающих точек. Вот они преодолели треть расстояния до танка, половину…

И тут Неудобья ожили. Повинуясь приказам тактических компьютеров, включились надежно укрытые под землей аккумуляторы, посылая энергию на автоматические приводы. Раскрылись люки потайных схронов, выпуская на свет турели ПВО. Включились радары, пеленгуя источники ракетных пусков. Зловещим багровым огнем вспыхнули сенсоры портативных минометов и орудий дальнего боя. Разбуженный гигант поднял молот и обрушил на степь чудовищный удар. Темнота позади Тома расцвела плюмажами разрывов. Через минуту он проверил показания приборов. Ракет не было, их смело подчистую. Сократилось и количество преследователей. Том двинулся дальше, осторожно выбирая путь.

На минное поле он налетел, когда подумал, что прошел «укрепку». Послышался знакомый шуршащий звук с нотами стрекозиного жужжания, и над поверхностью показались смешные, вовсе не опасные на вид машинки, похожие на крабов. Том дал влево, срывая железным бортом часть каменистого склона, в который врезалась дорога. Несколько мин промахнулись и сдетонировали, не причинив танку вреда, но часть ударила прямиком по броне. Машина вздрогнула, но выдержала, только защитная краска на правом борту выгорела подчистую. Том прибавил газа и впервые почувствовал сопротивление. Похоже, предсказания Сэмэна насчет поломки были верны.

На возвышенность он все же забрался. На камерах заднего обзора было видно, что преследователи разделились на три группы. Две обходили укрепления с флангов, одна колонна двигалась напрямик. Сейчас сенсоры блуждающих мин уловят излучение от двигателей, и начнется охота. Том не испытал по этому поводу удовольствия или злорадства. Необходимое да свершится. Китаец продолжил движение на север, понимая, что долго не протянет.

Ночь прошла спокойно, преследователи больше не атаковали и как будто немного отстали. Что-то их отвлекло. Том не возражал, он обнаружил, что одна из мин повредила трак, и его движение замедлилось. Танк мог встать в любую минуту. Уходить от погони пешком не было смысла – беспилотные дроны преследователей то и дело пролетали над пустошью.

Утро раскрыло горизонт. Серая трава порозовела под лучами солнца. На востоке небо было ясным, зато на западе громоздилась темно-лиловым нарывом огромная грозовая туча. На фоне этой темноты чуть западнее курса, который избрал Том, высилось сооружение, походящее на великанский колокольчик, – ступа.

Том слышал про это место. Здесь был заброшенный буддийский храм. Он не придерживался буддизма или какой-либо другой религии, но сооружение выглядело величественно. Китаец свернул с маршрута и направил танк к ступе.

Внутри ступы царил полумрак. Сквозь проломы в крыше проникало достаточно света, чтобы разглядеть остатки убранства, истлевшие стойки ажурных конструкций неизвестного назначения, покореженные пыльные шандалы, похожие на увядшие цветы. Из темноты высокого свода к земле опускались широкие полосы тяжелой ткани. Их оборванные края колыхались от гуляющих по залу сквозняков, порождая мреющий шепот, казалось, что ступа дышит. Тяжело, надсадно, точно усталый раненый зверь.

Том прошел глубже во мрак и увидел огромную темную массу, сгусток абсолютной тьмы в океане сумерек. Будда лежал на боку, удобно подперев листообразной ладонью округлую щеку. Спящий или умирающий, он все равно оставался безмятежен.

– Здравствуй, добрый хозяин.

Том пошарил у постамента, поднял свечу. Огонек сначала не хотел разгораться, но, повинуясь стараниям, ожил, затрепетал, словно робкий дух, вызванный из костной материи. Том поставил свечу на парапет. Улыбнулся. Место было подходящим.

Дождь ударил резко, мощно. Тяжелые капли забарабанили по броне скафа-невидимки.

Господин Ша отказался ехать вместе с вождем на флагмане: не по душе ему были тяжелые бронированные мастодонты. Для себя он выбрал легкий турборатор Варан. Четыре главные турбины и восемь вспомогательных – вершина довоенной научной мысли. Трясуны украсили машину на свой лад, человеческими и шакальими черепами, приварили к раме нелепые стальные шипы. И все же изящество конструкции угадывалось даже за этим грубым экстерьером. До сих пор Ша ни разу не пожалел о сделанном выборе. Когда проклятый Дежнев завел их в ловушку, Прозрачный успел уйти с линии обстрела благодаря резвости своего «коня». В ту ночь погибла треть преследователей. Матео был вне себя от ярости. Многие разведчики поплатились жизнью, превратившись в пищевой ресурс для своих собратьев. Отрубленные головы украсили лобовую броню на танке предводителя трясунов, а кровь добавила свежей охры в покраску машин преследователей.

Багги одного из наблюдателей поравнялся с турборатором Ша. Стеклянный колпак откинулся, стали видны шлюзы, и толстый разведчик в нелепом громоздком шлеме принялся скликать беспилотники, точно квокша-наседка расшалившихся цыплят. Похоже, он опасался, что буря унесет летающие машины чересчур далеко. Не без причины. Туча падала на степь, тяжелым брюхоногим уродом подминала под себя холмы и скалы, без труда сжирая море сухой травы. Дождь начался и прошел. Порывистый ветер ударил в борт турборатора. Вспышки молний очерчивали рельеф. Если так пойдет дальше – придется искать убежище.

– Он остановился. Глушит двигатели, – передал по связи толстый разведчик.

– Где? Где он? – раздался страшный рев Матео, прервавшийся затяжным грудным кашлем.

– Не больше пяти километров на северо-запад. Там здание… Большое.

– Вперед! Веди, живо, и молись, чтобы ты не ошибся. На моем Стегозавре достаточно места для свежих голов!

Господин Ша усмехнулся, глядя, как съежился толстяк в ложементе, и направил свой турборатор к машине связиста. Грузный человек, снедаемый страхами, не заметил этого. Он сидел с откинутым экраном и нервно протирал грязным платком одутловатое потное лицо. Капли дождя падали на его лоб, а он, словно не замечая, все тер и тер, надувая багряные щеки.

Ша включил режим невидимости, зная, что при такой погоде скаф будет работать хуже. Но полной отдачи и не требовалось, важно было произвести эффект. Он высоко подпрыгнул, отталкиваясь манипуляторами костюма, и быстро оказался вплотную к толстяку. Протянул руку и схватил связиста за плечо, сжал. Тот поднял на невидимку полные страха глаза. Ша знал, как сейчас выглядит. Едва видимый контур на фоне грозового неба. Чуть заметно мерцают багровые огни сенсоров, а там, где падают капли, на мгновение вспыхивает белое пламя, открывая фрагменты скафандра. Кто угодно наложит в штаны.

– Что случилось с владыкой? – прорычал Ша, крепче сжимая плечо человека.

– Я… я… мне это нельзя…

– Ты ведь участвовал в прорыве через укрепрайон? Почему тебя не убили?

– Ему нужны глаза в небе… я лучше всех умею управляться с пташками! – Несмотря на незавидное положение, толстяк хвастался. Это позабавило Ша.

– Значит, ты в курсе, что случилось.

– Я не смею…

– Я выжму тебя до дна, а потом залью вместо крови электролит и заставлю танцевать, пока жилы не треснут, – прошипел Ша, заставляя иглу, скрытую в запястье скафа, пронзить кожу на плече связиста, – говори, что было ночью!

– Господин Матео ранен. Ночью он пересел на турборатор. Хотел возглавить погоню. Попал под ракетный удар, – зачастил толстяк.

– Насколько сильно ранен?

– Говорят, сильно. Но его скаф очень прочный, там есть системы поддержания жизни и первой помощи. Господин не позволяет нам подходить. Скрывается в танке, не выходит. Может, ресуректор справится с ранами?

– Или продлит агонию… – протянул господин Ша. – Что ж, у тебя есть работа. Ступай и помни про электролит!

Ждать пришлось дольше, чем думалось. А может, в темноте пустого храма время текло иначе?

Том занял позицию справа от входа, там, где тень была особенно густой. Когда небо заволокло тучами, видимость снизилась. Сейчас силы трясунов должны быть на подступах к храму. Они непременно вышлют разведчиков, но пойдут ли те внутрь? Нет, не пойдут! Дождутся остальных. Нужно, чтобы они вошли. Иначе ловушка не сработает. «Если хочешь управлять врагом – лиши его духовного равновесия», – вспомнилось Тому наставление древних стратегов. Значит, прятаться и выжидать неправильно. Враг должен хотеть войти внутрь! Мустанкер встал и быстро пошел к выходу.

Снаружи бесновался ветер. Вихрились пыльные столбы. Воздух тек слоистый, неровный, его потоки проникали в щели и проломы старого здания, и ступа пела. Том надел шлем, и рев ветра стих, словно его и не было. Перед глазами рельеф оброс голубыми клетками тактической карты. Процессор танка давал полную раскладку с сенсоров. Погоня была совсем рядом, а вот беспилотники пропали. Видно, ветер согнал их с неба.

Авангард трясунов вышел на позицию через пару минут: три воина на легких турбораторах и бронемашина, вооруженная небольшой пушкой. Том глубоко вздохнул. То, что он собирался сделать, было очень рискованно. Мустанкер сделал несколько шагов навстречу преследователям, поднимая руки вверх.

Разведчики в ответ разразились торжествующими воплями. Для Тома их крики были беззвучны, а гримасы выглядели подобием причудливой пантомимы. Трясуны на турбораторах приблизились, окружили Тома. Их лица от носа к шее покрывали багровые узоры охотничьей раскраски. От дождя краска потекла, пятная кровавыми отметинами нагрудные пластины скафов.

Том ждал нападения, понимая, что убивать его приказа нет. Значит, попытаются оглушить либо обездвижить.

Один из разведчиков взмахнул рукой, и металлический комар впился в ногу мустанкера, впрыскивая токсин. Том был готов к этому, он мягко упал, полностью расслабляясь. Активный элемент, применяемый в парализаторах, весьма эффективен и потому используется по всему фронтиру, но его действие можно обойти, контролируя сокращение мышц. Ногу словно окатили пламенем. Огненное ощущение распространилось на крестец и пах. Поднялось к животу. Том продолжал спокойно лежать, слушая, как барабанит по шлему дождь. Трясуны заглушили моторы. Послышался звук шагов по влажной земле: удачливый стрелок шел к своей жертве. Еще один трясун был хорошо виден Тому, он тоже соскочил с турборатора, но приближаться не спешил. Колебался, держа игловик наготове. А вот третьего было не разглядеть. Когда мустанкер падал, он видел противника справа, однако тот мог сместиться. Придется импровизировать!

Китаец нащупал за щекой капсулу с антидотом, прокусил ее и высосал сладковатый гель, почти сразу почувствовав резкую боль. Онемение в ногах проходило. Противник был уже совсем рядом, вот сейчас он наклонится, чтобы сцепить руки и ноги Тома вакуумными кандалами.

Трясун решил немного проучить пойманного врага. Тяжелый сапог врезался в спину мустанкера. Умная ткань скафа скомпенсировала удар, боли не было. И онемения тоже больше не было. Том оттолкнулся руками, делая перекат под ноги врага, сковал его движения и одним резким ударом подрезал сухожилия. Короткий нож из форсированной стали легко вскрыл защитные покровы, трясун завопил и рухнул на Тома. Тот снова перекатился и встал на четвереньки, используя противника как бруствер. Как оказалось, не напрасно: тело раненого вздрогнуло несколько раз, когда в него вошли парализующие иглы.

В двух сантиметрах от ноги Тома земля вскипела фонтаном. Вот и третий! Том бросился вперед. Трясун с игловиком выстрелил в него. Раз, другой… На счет три мустанкер добрался до врага и почувствовал удар в плечо. Боль придет позже. Похоже, третий таки пристрелялся. Том завладел игловиком, перекатился и выпустил заряд по врагу. Тот схватился за ногу, хотел поднять пистолет, но препарат действовал быстро. За спиной ухнуло – это танк выполнил приказ хозяина. Том даже сквозь броню почувствовал жар от горящей бронемашины. Том бросился на землю, впиваясь в увлажненную дождем пыль. Трясуны любят возить топливо на броне. Страшный взрыв вдавил мустанкера в землю. Том поднялся, все еще ощущая легкое онемение в ногах, подошел к поверженным противникам. Нужно действовать быстро.

– Вон он стоит! Не прячется даже!

Наблюдатель махнул рукой в сторону ступы. Господин Ша и сам прекрасно видел фигуру в светлом скафе на фоне темного портала. Танк застыл рядом, недвижный, приземистый, зловещий. Что-то явно пошло не так. Куда делись охотники? И почему враг не прячется? Ищет смерти? Не похоже это на Дежнева.

– Подождите…

Господин Ша повернулся к танку, украшенному свежими черепами:

– Он приготовил нам ловушку…

– Молчать! – оглушающе взревел раненый вождь.

Броня машины разошлась, и людоед ступил на землю. Его черный с золотом доспех был окрашен кровью, плечевая броня снята. На ее месте жуткими наростами пульсировали медузы соматических фиксаторов. Господин Ша покачал головой, понимая, какое действие оказывают эти штуковины на организм. Солдаты с самыми страшными ранами могли сражаться часами. А потом… Кто считает потери в последней войне?

Выходит, рана Матео – не пустые слухи.

– Владыка… – еще раз попытался обратиться к Матео Ша, но тот отмахнулся и поманил своего брата.

Мубарак Сухорукий был выше Матео, хоть и не так широк в плечах. На простой черной броне ветер колыхал украшение из вороньих перьев. Мубарак не носил шлема. Его лицо, изможденное, костистое, было словно вырезано из плотной древесины. Тонкие губы неподвижны, глаза скрыты двумя глянцевыми монетами визоров, а может быть, и вовсе заменены кибернетическими имплантами.

– Ты знаешь, что делать, брат, – прохрипел Матео. – Отомсти за моих воинов!

– Как скажешь, владыка.

Мубарак протянул здоровую руку, и в нее тут же вложили длинное тонкое копье, черное древко которого завершалось четырехгранным жалом. Металл вспыхнул синим, когда Мубарак сделал два легких шага и отправил снаряд в полет. Воздух взвыл, пропуская оружие возмездия. Скорость броска и огромное расстояние, с которого было запущено копье, заставили господина Ша по-новому взглянуть на Мубарака. Какие еще секреты таит Сухорукий? Владелец медузы не удивился, когда копье поразило цель, буквально пришпиливая врага к стене храма.

– Дайте мне его! – крикнул Матео и простер руку.

Загонщики устремились к пораженной копьем фигуре, с трудом освободили жертву и поднесли ее владыке. Старший загонщик снял с раненого шлем, обнажив татуированное лицо в смазанной боевой раскраске.

– Ты! – прогремел Матео, встав над жертвой. – Говори!

– Он перехитрил нас, владыка, – с трудом выдохнул раненый трясун, и кровь вскипела на его губах обильными пузырями.

– Почему ты стоял там и не подал знак? – спокойно спросил Мубарак.

– Я не мог. Он бы убил меня.

– Предатель! Ты испугался врага, а должен бояться меня!

Матео наступил на голову раненого человека, и та раскололась, как орех под тяжелым сапогом.

– Дайте мне шай! – скомандовал вождь, и ему поднесли синий порошок в шкатулке. Матео сделал глубокий вдох одной ноздрей, потом другой, оглушительно чихнул и тут же скривился от боли. Биоблокаторы на плечах владыки налились бордовым цветом.

– Кто принесет мне голову этого пса? – зарычал чернокожий вожак.

Вперед выступила дюжина свирепых охотников.

– Ступайте все! – решил Матео и поднял руку в клятве. – Победитель будет есть со мной с одного стола. И помните, как обходятся с трусами и предателями!

– Владыка! Позволь мне помочь твоим воинам? – предложил Ша, испытующе глядя на Матео: что-то творится в этой большой одурманенной голове?

– Ступай, – кивнул людоед, – но не атакуй, пока не убедишься, что мои воины потерпели неудачу.

– Да будет так! – поклонился Ша, мысленно обругав безмозглого варвара. Враг навязал им сражение на своих условиях, а они тупо маршируют в ловушку!

В отличие от трясунов Ша не вошел в здание, но принялся карабкаться наверх по скользкой каменной крыше дацана. Медуза удерживала хозяина от падения.

Достигнув условно пологого участка, Ша взглянул на машины трясунов внизу. Сквозь наступающие полотна дождя их почти не было видно. Ша отдал команду, и все объекты, излучающие тепло, стали видимыми даже сквозь сумрак непогоды. Он подполз к большому пролому в крыше и заглянул внутрь. Ничего.

Только капли воды падали в темноту.

Господин Ша включил систему ночного слежения, и картина прояснилась. Черное полотно оживилось тонкими белыми линиями, показывая контуры предметов. Источники тепла напомнили сгущения оранжевых светляков.

Загонщики двигались цепью. Медленно, но достаточно уверенно – видимо, тоже врубили никталопы. А вот противника что-то не видно.

Вглядываясь во все глаза, господин Ша наконец заметил врага. По сравнению с яркими вспышками оранжевого огня, отмечающими движение трясунов, мустанкер был почти не виден – очевидно, надел специальный костюм. На визорах он напоминал багровый призрак. Если бы не совершенная технология поднебесных жителей, сотворивших Медузу, – он и вовсе был бы невидим. Однако такие возможности есть только у господина Ша, значит, воины внизу беззащитны.

Прозрачный не поспешил на помощь. Он смотрел, как сближаются противники. Он видел, как Дежнев атаковал, стремительно, четко, смертоносно. Загонщики врубили фонари, открыли беспорядочную пальбу. В темном чреве ступы вспыхнули лучи фонарей, заметались свинцовые мухи. Еще минуту господин Ша наблюдал кровавый спектакль, а затем провалился в дыру, отдаваясь на милость Медузы. «Прекратить огонь! – зашипел Прозрачный в интерком. – Отступайте к выходу!»

Словно не слыша, трясуны продолжили стрелять, тогда Ша атаковал их с неожиданной для себя яростью. Щупальца скафа, способные разорвать стальной лист, расшвыривали людей, как игрушечных солдатиков.

В последний момент Ша заметил метнувшийся к нему багровый призрак. Он едва успел отразить стремительный удар и тут же перешел в контратаку. Враг уклонился, ударил в ответ. Они кружили по темному залу, обменивались ударами. Господин Ша удивился себе еще раз, обрадовавшись, что противник оказался достаточно силен для хорошего поединка. Пожалуй, на ринге он одолел бы Дежнева, но далеко не сразу. Щупальца Медузы устремились к жертве. На конце каждого отростка трепетало жало с нейротоксином наподобие яда цокотух. Противник вздрогнул, когда яд вошел в тело, но вместо того, чтобы атаковать, бросился в сторону. Ша последовал за ним, продолжая жалить. Дежнев упал на колени, пытаясь отползти в темноту, но силы оставили его, и он замер. Из прорех в скафе показались оранжевые лучи телесного тепла. Ша наклонился над поверженным врагом. Скаф на лице мустанкера дал трещину и сократился, открывая лицо. Плоское скуластое лицо азиата.

– Нет! – зарычал Ша.

А китаец, приспешник Дежнева, улыбнулся окровавленным ртом и что-то сказал на своем птичьем языке.

На внутренней стороне лицевого щитка вспыхнули видные одному только Ша иероглифы, через мгновение пришел перевод: «Кто ближе к огню, тот сгорает первым». Внезапное понимание пронзило хребет Прозрачного тысячей ледяных игл. Он бросился прочь, чувствуя даже сквозь плотные покровы своего чудесного скафа, как терзает пространство расцветающий у ног спящего Будды огненный цветок взрыва.