Книга: 1700 ЛЕТ ВЕРНОСТИ. История Армении и ее Церкви
Назад: ЧАСТЬ III. НОВОЕ ВРЕМЯ
Дальше: ЧАСТЬ IV. СОВРЕМЕННАЯ АРМЕНИЯ

Кемалисты и завершение геноцида

Геноцид, достигший своей кульминации в 1915 году, продолжался и после войны. Не удовлетворившись изгнанием почти всего армянского населения из Западной Армении, Киликии и остальной территории Османской империи, сначала младотурки, а затем кемалисты неоднократно нападали и на Восточную Армению, движимые все той же пантюркистской мечтой об объединении с другими народами тюркско-татарского происхождения. Здесь мы, говоря в основном о геноциде, лишь кратко упомянем об этих событиях, о которых еще будет идти речь в следующей главе.

 

Американский посол Моргентау писал в своих мемуарах, что после высылки армян в 1915 году Талаат сказал ему: «Мы уже освободили местность от трех четвертей армян. Надо с ними покончить, иначе нам придется опасаться мести. Мы не хотим больше видеть армян в Анатолии; они могут жить в пустыне, но больше нигде».
В июне-июле 1916 года правительство отдало распоряжение покончить с армянами, еще остававшимися в Турции. «La question arménienne n'existe plus» («армянского вопроса больше не существует»), — сказал опять же Талаат, по свидетельству Лепсиуса, уже 31 августа 1916 года немецкому послу князю Гогенлое-Лангенбургу. И в самом деле, в начале 1917 года правительство считает проблему армян в Анатолии официально «решенной».
Общее число жертв геноцида только за два года (1915-1916) составило примерно 1 500 000. Так Западная Армения потеряла большую часть своего коренного населения.
Но великие потрясения на международной политической арене делают еще более трагическим положение армян в Турции и в России. Февральская и Октябрьская революции 1917 года вносят некоторый хаос в русские войска, многие из которых отводятся с территорий, оккупированных во время войны. В конце 1917 года русские и турки заключают перемирие; однако уже через несколько месяцев военные действия возобновляются. Наконец, после заключения и нарушения различных договоров, 3 марта 1918 года немцы, союзники турок, подписывают мирный договор с большевиками в Брест-Литовске: Турции возвращаются земли, отвоеванные у нее во время войны, а также город Карс и провинции, захваченные Россией еще в 1877-1878 годах. Ситуация для армян, избежавших высылки благодаря присутствию русских, становится критической, и многие из них действительно погибнут от рук младотурок и кемалистов.
В Ардагане с марта по май 1918 года младотурки убивают более 9000 человек; в Караклисе в мае — еще 4000; в Ахалкалакской области до конца года жертвами турецкого насилия, голода и эпидемий становятся 40 000 человек. В середине сентября войска младотурок, но прежде всего местное азербайджанское население, истребляет армянскую общину в Баку, со зверской, неслыханной жестокостью уничтожив от 20 000 до 25 000 человек. Вот что написано в «Меморандуме тифлисских общественных организаций в дипломатические миссии в Закавказье»:
«Ужасы при взятии города не поддаются описанию. Разнузданные воинские части и озверевшие банды врывались в дома армян, убивали, насиловали, грабили и уничтожали. Очевидцы рассказывают о таких ужасах, от которых леденеет кровь, рассказывают о ребенке, сосавшем в течение трех дней грудь убитой матери, о грузовике, вывозившем из сиротского приюта беженцев детские трупы, об изнасиловании дочерей на глазах родителей и жен на глазах мужей, которых после этого убивали».

 

Война между тем близится к завершению, и одновременно должен, казалось бы, наступить конец по крайней мере страданиям, причиняемым турками армянам в России. Но в этот момент, в мае 1918 года, пользуясь тем, что Восточная Армения только что отделилась от Советского Союза и, следовательно, больше не может рассчитывать на поддержку русских, Турция нападает на новое государство. За неделю боев армянскому гражданскому населению и солдатам удается отразить турецкое нашествие, написав тем самым, как мы еще увидим, одну из самых героических страниц в истории своего народа.

 

В то время как в Баку завершаются массовые убийства армян, Турция терпит в Палестине тяжелое поражение от англичан, а в Македонии — от французов. В октябре младотурки уходят в отставку и бегут из Стамбула; таким образом, 31 октября 1918 года Турция капитулирует, заключив Мудросское перемирие со странами Антанты. Согласно условиям капитуляции, Турция освобождает Закавказье и Киликию, куда под протекторатом французов возвращается около 150 000 армянских беженцев, выживших в пустыне Сирии или еще находившихся в лагерях — например, в Алеппо. Наряду с французскими войсками в этом районе стоит гарнизоном Восточный Легион, особый корпус армянских добровольцев со всего мира, основанный в 1916 году армянским дипломатом из Египта Логосом Нубаром-пашой. Так, в Киликии вновь открываются школы и церкви, брошенные в момент массового переселения. Впоследствии Севрский договор между Турцией и странами Антанты от 10 августа 1920 года подтвердит учреждение «Foyer national arménien», Армянского национального очага, в Киликии под протекторатом Франции.

 

Но конец Османской империи и рождение современной Турции в результате захвата власти движением Мустафы Кемаля (впоследствии он станет Ататюрком) вовсе не улучшают положение армянского населения.
В начале своей политической карьеры, в январе 1919 года, Кемаль на словах резко осуждает зверства, совершенные предыдущим правительством младотурок, но ни разу конкретно не говорит об убийствах армян. Все так же на словах он гарантирует армянам безопасность в Анатолии. Однако свой первый кабинет он формирует из министров Иттихада, и очень скоро как в его словах, так и в действиях ясно проявится ненависть и к армянам, и к грекам. 23 июля того же 1919 года он публично заявит, что Турция принадлежит только туркам и что армяне и греки не получат ни сантиметра турецкой земли. С конца года он обосновывается в Анкаре, откуда ему удается навязывать свои решения теперь уже слабому правительству Стамбула, а также султану.

 

И действительно, массовые убийства армян продолжаются по всей Турции. В 1919 и 1920 годах неоднократные восстания турок ослабляют присутствие французов, занявших Киликию. В 1920 году Франция отказывается от протектората и начинает с большой поспешностью отводить свои войска из Турции. Наконец, в 1921 году, после конференции в Лондоне, пересмотревшей Севрские соглашения, Франция официально возвращает Киликию новой турецкой власти — кемалистам.
Уход французов вызывает панику среди армянского населения, и оно начинает массово покидать область. Однако многие армяне принимают насильственную смерть от турок (некоторые историки говорят о 50 000 жертв в 1919-1922 годах, другие полагают, что их было 20 000-22 000). В течение первых двух месяцев 1920 года в городе Мараше турки совершают несколько набегов, убивая французских солдат и уничтожая множество армян. В ночь 12 февраля французский гарнизон под прикрытием темноты покидает город, за ним следует несколько тысяч армян. Никто не предупреждает остальное армянское население, и на следующий день турки истребляют его. Погибает 9000 человек, многие из них сгорают живьем в городской церкви; еще 2000 убивают при попытке догнать французские войска, иные, избежав турецкого насилия, замерзают или умирают от непосильного напряжения, убегая через горы, где температура воздуха составляет -20°С. В киликийском городе Аджине в один день (15 октября) было убито 6000 человек.
Массовое переселение армян, выживших в Киликии, завершается в 1921 году; в последние два месяца года, когда становится ясно, что Франция полностью выведет свои войска из Турции, почти 60 000 армян оставляют свои дома и имущество туркам и уходят. Когда в январе 1922 года последние французские солдаты покидают Турцию, там уже почти не остается армян. Турки оскверняют армянские кладбища, забрасывают камнями бывших учеников французских школ. Некоторые из новых киликийских беженцев укрываются в Сирии, другие бегут еще дальше от ненависти турок: в Соединенные Штаты, Францию и другие страны. Лозаннский договор в июле 1923 года окончательно отменяет условия Севрского договора относительно права армян в Киликии на определенную автономию. В документе армяне вообще не упоминаются.
В марте 1920 года турки и азербайджанцы совершают новый ужасный погром в городе Шуши. Шуши был очень важным центром армянской жизни и культуры в Карабахе: с XIX века там был свой монастырь, театр, больница, епархиальная школа, выходили книги и журналы на армянском языке. В конце XIX века армяне составляли более 60% населения города. Всего за один день, 22 марта 1920 года, тюркская ярость разрушила тысячи армянских домов, церквей, библиотек, типографий; ее жертвами пали более 30 000 человек. Так кемалисты повторили в Шуши то, что младотурки содеяли в Баку.

 

Смирна — древний греческий город, основанный в XI веке до н. э., в котором, по преданию, родился Гомер, — хотя и входила с 1424 года в Османскую империю (и была переименована турками в Измир), еще в начале XX века была более чем наполовину населена греками. В мае 1919 года греческие войска заняли город, а в следующем году по условиям Севрского договора Греции было поручено управление всей областью.
Но греческая оккупация еще больше возбудила экстремистский национализм кемалистов. За один год, с весны 1921 по весну 1922 года, они выслали греческое население Анатолии, в точности повторив схему геноцида армян. Затем, в сентябре и октябре 1922 года, они устроили в Смирне беспрецедентную резню, истребляя и греков, и армян. Армян сначала арестовывали и грабили, потом кемалисты поджигали армянские кварталы, уничтожая десятки церквей и школ и множество народу. Тысячи людей в ужасе сбегались на волнорезы в порту. На нескольких кораблях, принадлежавших странам Антанты, видели происходящее, но никто не решался вмешаться. Тех, кому каким-то образом удавалось выйти в море, — а это были в основном женщины, дети и старики — топили турецкие корабли.
Но на этом кошмар не кончился. Позднее американский консул в Смирне Джордж Хортон напишет: «Ататюрк начал новую травлю армян: наполнив железнодорожные вагоны женщинами и детьми, он приказал засыпать их углем, а затем поджечь...»
Трудно сказать точно, сколько армян подверглось зверствам кемалистов во время погрома в Смирне; погибших было около 10 000.
Сожжением армянского квартала в Смирне в октябре 1922 года и массовыми убийствами его населения геноцид был завершен. Кемалисты поставили последнюю точку в решении армянского вопроса, почти полностью избавив себя от присутствия народа Арарата. Число жертв террора последних лет правления младотурок и начала власти кемалистов точно не установлено. Суммируя имеющиеся в распоряжении достоверные данные, можно увидеть, что к жертвам геноцида и войны добавилось еще 400 000 армян, которые были убиты турками или умерли от голода и лишений в период с 1918 по 1922 год в Киликии, во всей Турции и в Армении.

 

Итоги геноцида и его виновники

События 1915 года стали логическим развитием предыдущих фактов насилия и кульминацией всего процесса геноцида, начатого еще Абдул-Гамидом и доведенного до конца кемалистами.
Почти за пять десятилетий на рубеже XIX и XX веков жертвами геноцида армян, осуществленного турками с 1876 по 1924 годы с пиками в 1894-1896, 1909 и 1915-1922 годах, стало более двух миллионов человек. Все они погибли во время депортации от голода, жажды и эпидемий, умерли в пустынях Сирии и Месопотамии или были жестоко убиты безумными в своей смертельной ненависти Абдул-Гамидом II, младотурками и кемалистами, их наемными убийцами, фанатиками-фундаменталистами и разъяренной толпой.
Сегодня в Турции, если не считать Стамбула, где есть армянская община, насчитывающая от 50 000 до 60 000 человек, уже практически не осталось армян. Армяне, пережившие геноцид, присоединились к общинам диаспоры, находившимся на Ближнем Востоке, а затем многие из них эмигрировали во Францию, Соединенные Штаты, Канаду, Австралию, СССР... Так диаспора, которая с древности была постоянным явлением армянской истории, после Великого Злодеяния приобрела неслыханные размеры. Действительно, со времени геноцида и потери территорий Западной Армении (1920) армянский народ оказался приговоренным в своем подавляющем большинстве жить вне исторической родины, быть рассеянным по всему миру.

 

Ответственность за геноцид в первую очередь лежит, разумеется, на тех, кто его замыслил и организовал, а это были Абдул-Гамид II, триумвират младотурок (Талаат, Джемаль и Энвер) и Мустафа Кемаль.
Трудно установить, в какой мере депортация и массовые убийства 1915 года были задуманы заранее или осуществлены под предлогом, подсказанным конкретными обстоятельствами, такими как неудачи турецких войск в начале войны или восстание армян в Ване. Турки систематически уничтожали компрометирующие их документы. И все же быстрота, с которой властям удалось депортировать около половины армян империи, принимая во внимание техническую отсталость Турции того времени, заставляет думать, что в 1915 году был приведен в исполнение предварительно согласованный и детально разработанный план.

 

Основную ответственность за депортацию в любом случае несет Талаат-паша. Он лично и под строгим секретом принимал решения относительно армянского вопроса; исполнение их поручалось затем Особой Организации, возглавляемой врачами Назымом и Бехаэддинем Шакиром. Официально обнародованные распоряжения правительства часто опровергались секретными приказами, которые отдавал лично Талаат. Бывший почтовый служащий, Талаат имел дома телеграфный аппарат. Официально он приказывал карать виновных в насилии против армян во время «переселения», успокаивая таким образом союзников-немцев и дипломатов, и одновременно из дома посылал шифрованные телеграммы с противоположными приказаниями. Частные распоряжения он передавал не только по телеграфу, но и через партийных работников: они показывали губернаторам письменные решения министра, а затем документ уничтожали; иногда приказы передавались только устно.

 

Кроме турецких властей и их подчиненных, которые не только выполняли приказы, но и проявляли излишнее усердие, позволяя себе всякого рода крайности, виновно было также, к сожалению, невежественное население, манипулируемое политическими лидерами, ослепленное фанатизмом, в том числе религиозным.
В отличие от геноцида евреев, проводимого Гитлером и нацистским режимом, в геноциде армян принимало активное участие гражданское население. Руководителям государства помогала исполнять их план толпа, которая завладевала имуществом депортированных и убитых армян.
Неприятие и нетерпимость к представителям этнических меньшинств, обычно более богатым и просвещенным, чем турецкое население, намеренно подстрекались и использовались идеологами пантюркизма. Затем был объявлен джихад, что создало атмосферу «охоты на армян», в процессе которой было дозволено все: красть, поджигать, насиловать, пытать, калечить, убивать...
Нужно, однако, сказать, что в отдельных случаях турецкие губернаторы и руководители областных администраций отказывались подчиняться приказам об истреблении армян, особенно неофициальным и устным, прекрасно зная, что они так или иначе исходят от Талаата. Министерство внутренних дел, разумеется, увольняло их, а партия и Особая Организация угрожали им или даже посягали на их жизнь.
Были также турки и курды, которые укрывали армян. И это тем более достойно похвалы, поскольку правительство грозило суровыми мерами наказания всем, кто помогает армянам, защищает их или прячет. Известны случаи, когда армянские женщины перед депортацией поручали своих детей дружелюбно настроенным турецким семьям.
Важно, что и свидетель геноцида Армин Вегнер не обвинял в жестокости турок как народ. В письме к президенту Т. В. Уильсону он писал: «Я не обвиняю простой народ этой страны, чья душа глубоко честна; но я думаю, что каста властителей, направляющая его, никогда за всю историю не будет способна сделать его счастливым». Вегнер покинул Турцию в декабре 1916 года и уже не увидел, что радикальная смена «касты властителей» Турции, то есть приход к власти Мустафы Кемаля, к сожалению, вовсе не принесла улучшения условий жизни армянам, грекам и другим национальным меньшинствам, как и самим туркам. Напротив, кемалисты с еще большим размахом манипулировали чувствами толпы и с еще более трагическими последствиями, чем во времена младотурок.

 

В значительной мере причиной преследований, которым подвергались армяне в ходе их долгой истории, начиная с битвы при Аварайре, была, безусловно, их христианская вера. Именно поэтому многие армяне полагают, что геноцид 1915 года — это столкновение между исламом и христианством. В действительности ни кровавый Абдул-Гамид II, ни неверующие младотурки, ни, конечно же, Мустафа Кемаль, считавший ислам «гирей на ноге турецкого народа», не руководствовались в своих действиях религиозными мотивами.
Однако, если геноцид и не был непосредственно вызван религиозными причинами, приверженность армян к христианской вере фактически определяла их судьбу: тех армян, которые согласились принять ислам, действительно пощадили. В современной Турции есть граждане, которые узнали о своем армянском происхождении уже будучи взрослыми: в годы геноцида их родственники стали мусульманами, чтобы спасти свои жизни.
Исламизация была скорее одним из аргументов, применяемых турецкими властями для оправдания геноцида религиозными причинами. Младотурки и кемалисты умело использовали религиозный фанатизм и ненависть темного народа против гяуров, то есть «неверных» армян.
Во всяком случае, армян, бежавших из Турции, хорошо принимали практически во всех исламских государствах Ближнего Востока. Армянские беженцы, гостеприимно и великодушно встреченные арабами, стали жить в совершенном согласии с ними как полноправные граждане этих новых государств. Мусульманские духовные лидеры арабских стран открыто осудили действия Турции в 1915 году как абсолютно несовместимые с исламской этикой.

 

Немаловажной является ответственность за геноцид союзников различных режимов в Турции: англичан за истребление армян в конце XIX века, немцев и австро-венгров за массовые убийства, совершенные младотурками, большевиков за кровопролитие, устроенное в 1921 году кемалистами. Великобритания, Франция и Соединенные Штаты, несомненно, несут ответственность за свою политику попустительства по отношению к кемалистам, которая проявилась и в отречении от Севрского договора.
Мировые державы, не союзные с турками, с одной стороны, неоднократно выражали протест турецким властям. С другой стороны, они не предприняли никаких серьезных мер для того, чтобы вынудить Турцию провести реформы и прекратить убийства. Не следует забывать о том, что условия крайней бедности, в которых находилась Османская империя в годы своего заката, ее экономическая зависимость от разных европейских стран делали вполне возможным оказание на нее политического давления.
И, наконец, как страны Антанты, так и другие державы, а также международные организации предпочли «умыть руки» от армянского вопроса. В XX веке на развалинах Османской империи возникло несколько независимых арабских государств. Но Турция с рождением Армении понесла бы серьезнейшую потерю. Прежде всего потому, что значительная часть территории Анатолии перешла бы к независимому армянскому государству. Кроме того, это государство в силу своего географического положения разрушило бы всякую мечту о пантюркизме, что в действительности и произошло, когда появилась советская Армения. Но те самые европейские державы, которые приложили много усилий к созданию арабских государств на землях, которыми одно время владела Турция, не сделали абсолютно ничего ради основания независимой Армении. Дело в том, что поступить справедливо с армянами, предоставив им территорию, на которой они жили тысячелетиями, означало бы, кроме всего прочего, еще и выступить против СССР.
Вот почему в течение всего XX столетия армяне видят, как на всех континентах рождаются новые государства, но после ухода из политической жизни, а затем смерти (в 1924 году) американского президента Т. В. Уильсона никто из власть имущих не будет серьезно заниматься их вопросом.

 

Церковь и геноцид

В трудные годы геноцида Церковь была вместе с народом и разделяла с ним его судьбу. 24 апреля 1915 года наряду с армянской интеллигенцией Константинополя были арестованы и многие духовные лица. Впоследствии, до начала депортаций, по всей Анатолии были повешены сотни священников. Как мы уже говорили, очень часто мерзости, совершаемые турками и курдами в армянских городах и селениях, сопровождались осквернением, поджогом и разрушением церквей. Разумеется, была также экспроприирована собственность Церкви, разграблены ризницы, изъята утварь, уничтожены церковные типографии, школы, издательства, приюты, больницы...
Во время депортаций священство было почти полностью уничтожено. Но присутствие священников в караванах депортируемых, в распределительных лагерях и в пустынях, подтвержденное многими свидетелями, имело для людей огромное духовное значение. Часто священники могли только хоронить погибших, но депортированные чувствовали, что мать-Церковь поддерживает их в страдании и сопровождает на этом последнем пути.
Армин Вегнер в одном из своих писем писал: «Ближе к вечеру я сел с одним священником, отцом Арсланом Дадшадом, у входа в его палатку и попросил его рассказать о перенесенных страданиях, о восьмистах семьях, вместе с которыми он был депортирован, о тысячах людей, похороненных им в пустыне, среди которых было 23 священника и один епископ. Их глаза кричат мне: "Ты немец и союзник турок... Значит, правда, что и вы этого хотели!" Я опускаю взгляд. Как мне ответить на их обвинения? Священник вынимает из кармана маленькое распятие, завернутое в тряпку, и благоговейно целует его, и я не могу удержаться, чтобы тоже не поднести к губам этот крест, ставший свидетелем такой боли и стольких человеческих страданий».
В 1918 году несколько священников сопровождали армянских добровольцев Восточного Легиона, который после войны возвращался в Киликию с французами. Им тоже предстояло покинуть территорию в момент эвакуации французских войск.

 

В 1909 году, после Малахии Орманяна, патриархом Константинопольским становится Егише Дурян (1860-1930), филолог и брат поэта Петроса Дуряна, очень энергичный человек, в прошлом епископ Смирны. В 1911 году он оставил кафедру и в течение десяти лет работал учителем в разных армянских школах города. В 1921 году его выбрали патриархом Иерусалима, где он до самой своей смерти был духовным ориентиром для всей Армянской церкви в период, когда ее престолы в Константинополе и Эчмиадзине переживали глубокий кризис.
После ухода патриарха Дуряна и до начала геноцида еще два патриарха занимали кафедру в Константинополе. В 1915 году была отменена армянская Национальная Конституция, а годом позднее упразднен патриархат; затем, в 1919 году, по окончании периода смятения, он возобновил свою деятельность во время оккупации Стамбула странами Антанты; в дальнейшем его право на существование будет оговорено в статьях Лозаннского договора, касающихся прав национальных меньшинств в Турции.
Несмотря на то, что во второй половине XIX века с принятием армянской Национальной Конституции светская власть армянского патриарха Константинополя была сильно ослаблена, перед началом геноцида в его ведении еще находились целый миллет (то есть армянская община всей Турции) и общины Балкан, в целом около пятидесяти епархий и столько же епископов. Сотни церквей, монастырей и, в особенности, большое число армянских школ зависели непосредственно от патриарха.
Сегодня армянский патриархат Константинополя сохраняет моральный авторитет, считаясь четвертым престолом после двух католикосатов и патриархата Иерусалима; однако он стал самым бедным патриаршим престолом во всей Церкви. Ему доверено духовное окормление армян Турции и Крита. Число приходов невелико, нет своей семинарии, но есть много армянских школ. Турецкое правительство усиленно ограничивает всякую деятельность армянского патриархата, как, впрочем, и всякой другой христианской общины: чинит серьезные бюрократические препятствия при реставрации религиозных сооружений, получении наследств и пожертвований, запрещает любые публичные религиозные манифестации, закрывает церкви в провинции, превращая их в мечети или разрушая. Закон предписывает, чтобы патриарх был гражданином Турции. Сегодня с патриархом сотрудничают всего два епископа и меньше тридцати священников. Армянская община Константинополя по традиции тесно связана с Церковью и имеет, наряду с Алеппской общиной, самый высокий процент верующих, которые ведут регулярную церковную жизнь. Однако около 70% армян в Турции уже не знают языка своих отцов; кроме того, община уменьшается по причине эмиграции.

 

Католикосат Сиса также прошел через потрясения во время геноцида. После ухода французских войск из Киликии в 1922 году он недолго находился в Сирии, затем в 1930 году обосновался в городе Антелиасе на окраине Бейрута, в Ливане. Патриархат Иерусалима уступил ему юрисдикцию над Ливаном и Сирией, затем к ним добавился Кипр. Только позднее, как мы еще увидим, в его юрисдикцию войдут также общины Греции, Ирана, Кувейта, две американские епархии и одна канадская.
В сумятице, вызванной геноцидом, исчезает католикосат Ахтамара, который, впрочем, уже давно пришел в упадок.

 

От геноцида пострадали также армянские католики и протестанты. Они потеряли тысячи верующих и сотни священников. Только немногим протестантам удалось избежать гибели благодаря вмешательству американского посольства; посольства других стран и апостольский нунций спасли нескольких католиков.
Что касается солидарности и сострадания других Церквей по отношению к пострадавшим, то Папа Римский приютил в своей летней резиденции в Кастельгандольфо тысячи армянских девочек-сирот.

 

Признание факта геноцида и армянский терроризм

Со строго юридической точки зрения действия Турции по отношению к армянам в 1876-1924 годах соответствуют тому, что международное право определяет как геноцид. Условия конвенции ООН от декабря 1948 года «О предотвращении преступлений геноцида и наказании за них» в точности применимы к совокупности преступлений, насильственных действий, депортаций и массовых убийств, запланированных и осуществленных тремя различными правительствами конца Османской империи.
Несмотря на это, в течение почти всего XX века большинство современных государств хранило молчание и демонстрировало почти полное безразличие по отношению к геноциду армян. А ведь английское, французское и русское правительства уже во время геноцида встали на сторону армян, выпустив в Лондоне 23 мая 1915 года совместную декларацию, в которой заявили, что «союзные правительства... будут считать лично ответственными за эти преступления членов османского правительства и их агентов, замешанных в массовых убийствах».
Армяне, особенно принадлежащие к диаспоре, делали все возможное для того, чтобы страны мира признали факт геноцида.

 

Эли Визель, еврейский писатель, пишущий на французском языке, лауреат Нобелевской премии мира за 1986 год, в предисловии к французскому изданию книги 40 дней Муса Дага говорит: «В этом романе речь идет именно о памяти. Осажденные армяне боятся не смерти, а забвения. Будет ли их жертва напрасной? Этот мучительный вопрос не дает покоя их внукам и правнукам».
Ощущение разочарования и безнадежности при виде полного отсутствия интереса великих держав и международных организаций к проблеме признания геноцида и возмещения ущерба за одну из самых больших несправедливостей XX века мучило не одно поколение армян. Внуки выживших в пустыне испытывали попеременно то горечь обманутых ожиданий, то ярость перед лицом всеобщего безразличия к проблеме геноцида.
В начале 70-х годов Ливан вступает в полосу кризиса, который за несколько лет перерастает в гражданскую войну. Эта война будет продолжаться очень долго. И именно в лоне многочисленной армянской общины Ливана, вдвойне подавленной как чувством разочарования по причине равнодушия мира к армянскому вопросу, так и кризисом в Ливане, зарождается армянский терроризм. Искрой, положившей начало этому явлению, стала в 1975 году шестидесятая годовщина геноцида; несколько армян решили сами восстановить справедливость. 23 января 1973 года в Лос-Анджелесе старый армянин Гурген Яникян убивает генерального консула Турции Мехмеда Байдара и вице-консула Бехадыра Демира. Он был первый, решивший таким способом напомнить миру, что был армянский геноцид, забытый геноцид.
Начиная с 1975 года, формируются две террористические организации. Одна из них называется «Мстители за геноцид армян»: это вооруженная рука партии Дашнакцутюн, которая организовывает покушения на турецких дипломатов за границей и, как правило, не посягает на чьи-либо жизни помимо них. Вторая — «Армянская секретная армия освобождения», сокращенно АСАЛА (от англ. ASALA, Armenian Secret Army for the Liberation of Armenia) — набирает своих членов из армянской молодежи Бейрута, связана с Организацией Освобождения Палестины и устраивает покушения в Турции и за рубежом на представителей различных турецких обществ и частных лиц.
Террористические акты этих двух организаций умножаются в 70-е и в начале 80-х годов в разных городах мира: в Вене, Париже, Женеве, Анкаре и даже в Восточной Европе (Болгарии); среди наиболее нашумевших акций — взятие турецких посольств в Париже, Лиссабоне и других городах мира. Эти действия неожиданно обращают внимание мира к армянскому вопросу и в целом вызывают изумление и интерес: до сих пор о геноциде армян фактически ничего не было известно общественности многих стран.
С другой стороны, некоторые покушения, организованные АСАЛА, порождают во многих местах в мире общее недовольство, направленное против армян. Так происходит в случае покушения в Орли в июле 1983 года. Кроме этого, из-за терроризма внутри армянских общин диаспоры возникают разделения, и со временем акты покушения дают турецкому государству возможность предстать перед общественным мнением в роли жертвы. Впрочем, на этом армянский терроризм прекращается.
Армянская церковь ясно выражает свое отношение к террористическим действиям. В 1984 году Всемирный Совет Церквей заявляет: «Армянская церковь, в соответствии с той ролью, которую она играет в общинах армян во всем мире, естественным образом является выразителем и проводником протеста армян в связи с геноцидом 1915 года и их призыва к справедливости. Она неоднократно высказывала свое неодобрение по поводу действий армянских террористических групп. В то же время она пыталась привлечь внимание общественного мнения к тому факту, что эти действия являются печальным последствием непрекращающейся трагедии народа, которому отказано в самой элементарной справедливости — в признании того факта, что против него было совершено чудовищное преступление».

 

Армянский терроризм 70-х годов, безусловно, вновь привлек внимание широкой общественности к армянскому вопросу. Однако первое официальное признание геноцида исходит от церковных кругов и в гораздо большей степени является результатом усилий Армянской церкви, чем эмоционального воздействия террористических актов. В августе 1983 года Всемирный Совет Церквей в Ванкувере просит международные инстанции признать факт геноцида армян. Именно летом 1983 года заканчивается мандат (1975-1983) вице-президента центрального комитета Всемирного Совета Церквей Гарегина II, католикоса Киликийского, который впоследствии станет Католикосом Всех Армян под именем Гарегина I. Экуменическая деятельность католикоса Гарегина и обоих престолов Армянской Церкви в соединении с усилиями дипломатов диаспоры, привела к тому, что в 80-е и 90-е годы удалось добиться признания геноцида многими странами и международными организациями.
«Постоянный трибунал по правам человека» во время заседания в Сорбонне (Париж) 13-16 апреля 1984 года официально объявил, что армяне стали жертвой геноцида со стороны турок во время первой мировой войны. Резолюция трибунала гласит: «Истребление армянского населения, включающее в себя депортацию и массовые убийства, безусловно является преступлением геноцида в соответствии с конвенцией от 9 декабря 1948 года "О предотвращении преступлений геноцида и наказании за них". Правительство младотурок виновно в этом геноциде по фактам, имевшим место с 1915 по 1917 годы. Геноцид армян — это также "международное преступление", за которое турецкое государство должно принять на себя ответственность, не уклоняясь от нее под тем предлогом, что существование этого государства не было непрерывным».
29 августа 1985 года подкомиссия ООН по правам человека впервые квалифицировала события, произошедшие в Турции в 1915 году, как геноцид; 18 июня 1987 года Европейский Парламент в Страсбурге также признает факт геноцида и потребует от Турции его признания в качестве условия ее вхождения в Европейское Сообщество.
Сегодня около двадцати стран официально признают факт геноцида армян. В числе первых стран и организаций, официально признавших и осудивших геноцид, — Уругвай, Аргентина, Канада, Бельгия, Швеция, Европейский Парламент. Признание геноцида другими странами и институтами имело место в основном в последнем десятилетии века. По прошествии восьмидесяти лет после геноцида его признала Россия в Заявлении Государственной Думы Российской Федерации от 14 апреля 1995 года. Французский парламент 18 января 2001 года единогласно принял закон, признающий геноцид армян, совершенный турками в 1915 году; в ответ Анкара немедленно отозвала турецкого посла из Парижа и со своей стороны наложила на Францию дипломатические и экономические санкции.

 

Политика отрицания со стороны Турции

Турция так никогда и не признала ни факта геноцида, ни отдельных случаев массовых убийств. После падения Османской империи, а затем и роспуска правительства младотурок многие из них бежали в Германию, а некоторые впоследствии нашли убежище в России. С февраля 1919 по январь 1920 года в Стамбуле под настоятельным давлением великих держав новыми властями-кемалистами были организованы процессы по делам о массовых убийствах армян. Эти процессы формально осудили виновников, но были направлены прежде всего на дискредитацию младотурок и оправдание турецкого народа в целом. Так или иначе, большинство осужденных младотурок — членов правительства и военных — уже пребывало за границей, и новая Турция не потребовала выдачи ни одного из них. В конце концов, через несколько месяцев все вердикты были аннулированы. Единственным виновником геноцида, повешенным новыми турецкими властями, был один из его идеологов врач Назым.

 

И все же главные виновники геноцида не избежали казни. Партия Дашнакцутюн сформировала организацию армянских карателей под названием «Немезис», члены которой убили Талаата в Берлине 15 марта 1921 года, Джемаля-пашу в Тифлисе 25 июля 1922 года, а также ответственных за кровопролитие в Трапезунде, за погромы в Баку и Шуши. За короткое время было убито и несколько других лидеров Иттихада.
Процесс по делу Согомона Тейлиряна, казнившего Талаата и арестованного на месте преступления, проходил в Берлине в июне 1921 года. В соответствии с уголовным кодексом Германии того времени, Тейлиряна, совершившего намеренное убийство, следовало приговорить к высшей мере наказания. К тому же, жертвой был живший в изгнании член правительства союзной с Германией страны, что еще более отягчало вину обвиняемого. Однако прозвучавшие на процессе показания выживших жертв и свидетелей геноцида (в их числе были пастор Иоганнес Лепсиус и Армин Вегнер) так потрясли присутствовавших, что суд полностью оправдал Тейлиряна. Таким образом «потерпевшая сторона» и обвиняемый поменялись местами и процесс против Тейлиряна превратился в процесс против Талаата. Впервые перед лицом мировой общественности была дана подлинная оценка действиям младотурок.

 

Тема геноцида армян 1915 года все еще фактически является табу в нынешней Турции. Его историческая подлинность обычно отрицается, несмотря на большое количество неопровержимых доказательств, опубликованных сегодня во всем мире. Документы тех времен (телеграммы турецкого правительства с приказами об экзекуциях и депортации), которые были тщательно изучены и признаны достоверными во всем мире, объявлены фальшивыми. Фотографии открытых ям со сваленными в них человеческими телами объясняются тем, что это якобы турки, ставшие жертвами армянского насилия.
Официально признается только вынужденная временная депортация армян в 1915 году, которая объясняется так: поскольку шла война и наступал русский фронт, армян пришлось переселить, чтобы помешать им оказать поддержку русским. Таким образом, ответственность за решение «досадного армянского вопроса» (по выражению Исмета Инёню, турецкого делегата на Лозаннской конференции), то есть за «переселение», которое турецкое правительство «было вынуждено организовать», в конечном счете перекладывается на русских, намеревавшихся использовать армян как своих агентов. Такова по сей день официальная версия турецкого правительства.
Ложность такой интерпретации фактов бросается в глаза, даже если просто обратить внимание на хронологию геноцида. Будучи организованной акцией, он несомненно начался с арестов армянской интеллигенции в Стамбуле, затем первые партии депортированных были отправлены из города Зейтун — это были две армянские общины, которые находились очень далеко от русского фронта и не имели никаких особенных традиционных контактов с восточными армянами. К тому же, понятие о «временном переселении» довольно плохо сообразуется с конфискацией имущества армян, осуществленной турецкими властями на следующий же день после депортации.
В действительности турецкие власти воспользовались войной для исполнения задуманного ранее и хорошо организованного плана: они хотели избавиться от армян, чтобы потом осуществить пантюркистскую мечту об объединении всех тюркских народов в одно моноэтническое и моноконфессиональное государство. В доказательство можно привести тот факт, что истребление армян началось еще до войны и продолжалось долгое время после окончания конфликта. Политика турок в течение всего этого периода и после него была вполне последовательной: они стремились подавить одно за другим этнические меньшинства — армян, греков, болгар, курдов.

 

Турки не ограничиваются отрицанием факта геноцида — они хотели бы стереть саму память об армянах в современной Турции. Так, турецкое государство субсидирует исторические исследования (и турецких авторов, и подставных лиц с Запада), направленные на отрицание геноцида. Но при этом оно претендует на большее: пытается переписать историю, сведя к минимуму присутствие армян в Анатолии. Например, турецкие гиды, проводящие экскурсии по городу Ани (как мы уже видели, это столица средневековой Армении, которая всего 19 лет была оккупирована Византией перед тем, как ее завоевали сельджуки), представляют ее как греческий город, ставший турецким...
Армяне тысячелетиями жили на территориях, захваченных османами после XIII века. Защитники права турок на завоевание этих изначально армянских земель доходят до немыслимых фантазий, утверждая, будто турки произошли от хеттов. С турецких географических карт исчезают такие топонимы, как «Армянское высокогорье», и заменяются такими названиями, как «Восточная Анатолия»...

 

За стремлением турок отрицать все и вся стоят прежде всего опасения: мировое общественное мнение может потребовать от Турции возмещения материального ущерба или возвращения Армении территорий. Вторая причина в том, что признание геноцида повлекло бы за собой пересмотр отношения к трем турецким режимам: Абдул-Гамида, младотурок и Кемаля. Однако нынешние турки с почтением относятся к памяти руководителей двух последних правительств. Талаат-паша похоронен в Стамбуле на «холме мучеников», а память Ататюрка, отца современной Турции, являющегося непререкаемым авторитетом, остается неприкосновенной.
К тому же, пантюркизм сегодня вошел в новую стадию, главным образом после отделения тюркских республик от СССР. И, наконец, признание преступных деяний турок против армян, одно время бывших турецкими гражданами, как «преступления против человечества» может иметь серьезные последствия для жизни современной Турции. Не следует забывать о том, что до настоящего времени в Турции не решена проблема курдов, и курдский вопрос — при всем его отличии от армянского в силу кочевого образа жизни этого народа — в результате признания геноцида армян так или иначе получил бы косвенную поддержку во всем мире.

 

Отрицание истории и культуры армян

В XX веке современная Турция сыграла в мировой истории особую роль, что обеспечило ей если не симпатию, то, по крайней мере, поддержку большей части международных организаций. Будучи государством мусульманским, но «светским», она стала для Запада важной альтернативой исламскому фундаментализму. Помимо этого, как союзник Америки и член НАТО она явила собой как бы естественный бастион на Ближнем Востоке, защищавший Запад от советского коммунизма.

 

Конечно, тот факт, что европейские государства и международное общественное мнение в свое время не добились судебного процесса против турецких властей и открыто не осудили первый геноцид XX века, стал одной из причин, породившей в течение всего последнего столетия новые акты геноцида и многочисленные попытки «этнических чисток».
Перед вторжением в Польшу, 22 августа 1939 года, Гитлер говорил главарям III рейха: «Наша сила заключается в быстроте и жестокости. Чингисхан сознательно и с легким сердцем посылал на смерть тысячи женщин и детей. А история видит в нем лишь великого основателя государства. [...] Я отдал приказ специальным подразделениям СС без сожаления и сострадания посылать на смерть мужчин, женщин и детей польского происхождения и говорящих на польском языке. Только так можем мы получить жизненно важное пространство, в котором нуждаемся. Кто сегодня еще вспоминает об истреблении армян?»
Подлинность этого высказывания ставится под сомнение. Историки часто ссылаются на эти слова для сравнения двух главных геноцидов XX века, хотя они касаются не уничтожения евреев, а вторжения в Польшу.
Но если эти слова и не были произнесены вслух, то, несомненно, таким мог быть ход мысли тех, кто несет ответственность за истребление евреев, цыган и других народов во время второй мировой войны. Эти слова являют собой яркий пример того, как злодеяние одних, не получившее должного осуждения мировой общественности, развязывает руки другим палачам и приводит к еще большим бедам и страданиям невинных людей. Геноцид армян стал предшественником Холокоста, предупреждением миру о надвигающейся опасности фашизма, но, к сожалению, не услышанным.

 

Существует много параллелей между геноцидом армян 1915 года и геноцидом евреев. И тот, и другой осуществлялись во время больших конфликтов (мировых войн) — так, чтобы они были менее заметны и чтобы вмешательство других стран оказалось маловероятным и затрудненным. Во многих аспектах партия младотурок и Особая Организация сравнимы с нацистской партией и СС как своими действиями, так и формой взаимоотношений между собой; технически депортации производились околовоенными отрядами, подконтрольными только партии, но партия как таковая оставалась как бы непричастной к совершаемым зверствам. В обоих случаях примечательна внутренняя дисциплина исполнителей и одновременно введение в заблуждение государственной администрации. Общей чертой является и использование националистической идеологии, а также создание в обществе атмосферы вражды к преследуемым, обвиняемым в заговорах против государства. Наконец, идентичен сценарий осуществления геноцида: от признаний под пытками в участии в заговорах до ареста интеллигенции, немедленной казни молодых людей и всех способных оказать сопротивление, и депортации остальных.

 

Но геноцид армян обладает и уникальной чертой, отличающей его от геноцида евреев, — помимо того, что он был первым в ряду (к сожалению, длинном) подобных ему случаев. В отличие от Холокоста, Мец Егерн имел место на исторической родине преследуемого народа, в Западной Армении, где армяне жили более трех тысяч лет. Одним из результатов геноцида, кроме истребления населения, была утрата Арменией примерно девяти десятых частей ее земель, а также вынужденное рассеяние по всему миру немногих выживших.
Западная Армения, которую международное сообщество сегодня признает турецкой территорией, являет собой колыбель древнейшей армянской цивилизации и всегда была ее родиной; здесь стоит гора Арарат, под сенью которой она возникла, здесь расцвели древние столицы Тушпа, Ван, Тигранакерт, Ани. Это значит, что армянский народ был не только почти полностью уничтожен, но и вынужден покинуть землю, на которой всегда жил.
Геноцид вырвал с корнем, попрал трехтысячелетнюю культуру Армении. Исчезновение армян из Анатолии означало также исчезновение их городов, церквей, школ, библиотек, монастырей, университетов.
Начиная с 1920 года, Турция преобразовала в мечети сотни армянских церквей и монастырей, разрушила или позволила превратиться в руины вековым памятникам армянской культуры.
К моменту вступления Османской империи в войну, в 1914 году, в Турции существовало 210 армянских монастырей, 700 соборов и 1639 приходских церквей. В 1974 году из 913 еще известных в Турции армянских церквей 464 было полностью уничтожено, 252 превращено в руины и только 197 оставлено в относительно хорошем состоянии. В последующие десятилетия многие другие памятники армянского искусства, оставшиеся на турецкой территории, были разрушены. Среди исчезнувших с лица земли или разрушенных церквей и монастырей были центры, существенно важные для армянской и всемирной культуры: например, многие монастыри, усеявшие берега озера Ван, где жил и творил Григор Нарекаци; в плачевном состоянии находятся шедевры архитектуры — знаменитые церкви города Ани или такая жемчужина, как церковь Святого Креста в Ахтамаре.
В таком же заброшенном и оскверненном состоянии пребывают армянские памятники культуры на территориях, отданных советской властью Азербайджану, например, в Нахичеване.
Турция боится немого свидетельства шедевров армянской архитектуры. Поэтому она создала районы, закрытые для туристов. С 20-х годов минувшего столетия изучение армянских памятников архитектуры на турецкой территории практически запрещено или, по крайней мере, сильно затрудняется. Местные историки и архитекторы прибегают к бесстыдной лжи, приписывая турецкому народу авторство даже всемирно известных шедевров армянской архитектуры, например, тех, которые сохранились в Ани или Ахтамаре.

 

Итак, геноцид не только варварски лишил жизни два миллиона людей, но и нанес огромный ущерб армянской и всемирной культуре. Поэтому он должен расцениваться не только как преступление против человечности, но и как преступление против всего человечества — он действительно явил собой серьезное посягательство на мировую культуру и историю.
Наконец, помимо немедленной гибели огромной части армянской интеллигенции, насильственные действия 1915 года имели и более отдаленные последствия. Так, в 1935 году в Париже умер потерявший рассудок от увиденных ужасов армянский композитор Комитас. По прошествии многих лет он стал еще одной жертвой геноцида; и кто знает, скольких людей, неизвестных историкам, постигла подобная судьба... Но если геноцид через 20 лет привел к смерти Комитаса, он уже намного раньше лишил мировую культуру этого музыкального гения, навсегда погасив его талант. Действительно, после всех ужасов, свидетелем которых он стал в Турции в 1915 году, Комитас больше не сочинял. И мог ли он? Одаренный необычайно восприимчивой и тонкой душой, этот гениальный музыкант и святой священник трагически пережил тот же опыт, о котором Армин Вегнер писал своей матери из Турции: «Могу ли я еще жить? Имею ли еще право дышать, строить планы на будущее, которое кажется столь фантастически нереальным, когда вокруг меня бездна мертвых глаз?»

 

ГЛАВА 10. МЕЖДУ ТУРЕЦКИМ МОЛОТОМ И РОССИЙСКОЙ НАКОВАЛЬНЕЙ. 1900-1920 годы

В двух предыдущих главах мы рассмотрели ужасные события, связанные с геноцидом армян в Турции между 1876 и 1924 годами, которые происходили, прежде всего, на территории Западной Армении в составе Османской империи. Обратим теперь взгляд на Восточную Армению, которая в интересующий нас период пройдет путь от подчинения короне царей до первого опыта автономии, а затем окажется одной из республик Советского Союза.

 

Русская Армения на рубеже веков

После убийства в 1881 году царя-реформатора Александра II, отменившего крепостное право, и с восшествием на трон Александра III Лорис-Меликов был отправлен в отставку, а внутренняя политика империи перешла в руки реакционера Победоносцева.
Царская полиция активнее стала противодействовать любым потенциальным очагам мятежа. Борьба Победоносцева с терроризмом выражалась также в нетерпимости к этническим меньшинствам империи; финны, прибалты, поляки, немцы и армяне испытают на себе ее жестокие последствия. Царское самодержавие с помощью полицейско-бюрократических методов управления постоянно укрепляло свою власть, пытаясь ассимилировать и русифицировать малые народы империи.
Из всех народов Кавказа жестче всего русские обходились с армянами. В самом деле, грузины были одной с русскими православной веры; азербайджанцы не представляли для империи большой опасности; то же самое можно было сказать о многочисленных малых народах Кавказа. Что касается армян, которые обладали большими капиталами в разных частях мира, организовывали политические партии социалистического толка и были близки к революционерам, действуя даже за пределами Российской империи, то они явно вызывали большие подозрения и плохо поддавались контролю.
Победоносцев, будучи крупным государственным деятелем, являлся еще и обер-прокурором Священного Синода и хотел превратить православие в цементирующую основу империи; поэтому он стремился использовать Русскую церковь как инструмент власти и ослабить значение остальных национальных Церквей.

 

В 1885 году на основании законодательного акта, который противоречил Положению, навязаному Николаем I Армянской церкви в 1836 году, впервые закрываются многие армянские приходские школы; правда, на следующий год армянские школы удается открыть вновь. Но в 1897 году распоряжением Н. Голицына, царского наместника на Кавказе, по всему Кавказу закрываются около 400 церковных и светских армянских школ, в которых учатся более 30 000 детей; государство конфискует их имущество, и на эти средства создает русские школы с тем, чтобы преподавание в них велось исключительно на русском языке. В таких условиях русификация должна была пойти гораздо быстрее. То же самое происходит и с армянскими библиотеками и газетами. В 1900 году число армянских культурных и благотворительных организаций сильно сокращается.
Армянское духовенство держат под строгим контролем. Наконец, 12 июня 1903 года царское правительство объявляет о конфискации имущества Армянской церкви. Эта последняя мера вызывает бурю негодования и серию выступлений армянских общин против деспотии самодержавия. Католикос Айрик Хримян, отважно противостоящий конфискации, тщетно добивается приема у царя. Население армянских деревень и городов стремится защитить церкви от поругания. В Эчмиадзине католикос отказывается передать ключи от казны чиновникам из Москвы, и русские войска, выломав двери, врываются в собор св. Григория.
Армянская буржуазия и интеллигенция в едином порыве объединяются для поддержки национальной Церкви. Активные революционеры и убежденные атеисты встают рядом с верующими на защиту храмов и монастырей. Армянские политические партии переходят в наступление на царское правительство, организуя забастовки и демонстрации. 14 октября 1904 года в Тифлисе трое молодых членов партии Гнчак совершают покушение на князя Голицына. Затем совершается ряд террористических актов против царских чиновников. С 1904 года на смену террористам из партии Гнчак приходят дашнаки.

 

Русские революции и первая мировая война

Защита прав армянского народа в России и за ее пределами все очевиднее приобретает форму борьбы с самодержавием и реализуется в одном русле с разными социалистическими и революционными движениями той эпохи. В Армении в начале века начинают распространяться марксистские идеи. В числе первых сподвижников Ленина мы видим Степана Шаумяна, который в 1904 году перевел на армянский язык Манифест коммунистической партии; естественно, для большевиков национальная проблема (будь то армянская или какая-то другая) должна была решаться глобально путем борьбы против политической и экономической власти самодержавия. В 1907 году дашнаки вступают во II Интернационал.

 

После неудачной войны с Японией в 1904 году российская политическая жизнь стала более напряженной. Кризис усилился после «кровавого воскресенья» 9/22 января, когда царские войска стреляли в Петербурге по 100-тысячной толпе демонстрантов. События переросли в настоящую революцию, вылившуюся в стачки, восстания, акты террора. Одним из последствий революции 1905 года стало обострение этнической борьбы, которая подспудно шла уже давно.
В 1905 году царское правительство в ответ на демонстрации дашнаков спровоцировало первые армянские погромы в Баку. 19, 20 и 21 февраля банды азербайджанцев, подстрекаемые русскими властями, стали истреблять армянское население. Перед лицом бездействия войск и русской полиции армяне сами организуют свою оборону. В Баку, Ереване, Шуши, Тифлисе, Нахичеване и по всей империи они устраивают жестокие акции возмездия азербайджанцам. Так, за армянскими погромами в Баку в течение всего 1905 и 1906 годов следует серия террористических актов, совершаемых армянами: это так называемые «Армяно-татарские войны» — ожесточенный конфликт между армянами и азербайджанцами (тогда они называли себя кавказскими татарами).

 

В период с 1905 по 1915 годы преемник Голицына наместник на Кавказе князь Воронцов-Дашков восстанавливает порядок: он кладет конец имперской антиармянской политике, снова разрешает открывать школы и возвращает имущество Церкви.
Но в 1906 году в Петербурге министром внутренних дел и председателем Совета министров становится реформатор и одновременно реакционер П. А. Столыпин. Борясь с терроризмом, он тоже начинает вести политику насильственной русификации. Кроме того, он вводит военно-полевые суды, которые в кратчайшие сроки приговаривают к смерти сотни революционеров. Ужас перед массовыми приговорами этих судов такой, что оставляет след даже в русском языке в форме эвфемизма того времени — столыпинский галстук.
В декабре 1908 года начинаются аресты армянских патриотов, которых считают экстремистами; арестовывают более 2000 человек. В 1912 году разворачивается громкий судебный процесс против 400 дашнаков, которых защищают лучшие российские адвокаты Керенский и Милюков. С этого момента партия дашнаков в России объявляется вне закона. А в Турции она вступает в контакт с другими оппозиционными или находящимися в изгнании партиями, в частности, с младотурками.

 

Между тем вспыхивает первая мировая война, в которой Германская и Австро-Венгерская империи и их союзники (в том числе Турция) противостоят Антанте, включавшей в себя Францию, Англию и Россию. Многие армяне как подданные царской империи призваны в российскую армию и в ее составе сражаются на западном фронте Европы. Однако, как мы уже говорили, формировались и добровольческие отряды, которые служили проводниками для русских солдат в горах Западной Армении, занятой турками. Мы видели, что успех русских в начале войны был значительным. Оставленный в июле 1915 года, Ван снова занят уже в сентябре. В первой половине 1916 года русские берут Эрзерум, Битлис, Трапезунд (ныне Трабзон), освобождая таким образом большую часть исторической Армении.
По договору между участниками Антанты, по окончании войны к России должна была отойти вся древняя Армения, а Франции причиталась Киликия, а также Сирия и Ливан.
Однако петроградское правительство, в этот период довольно враждебно настроенное по отношению к армянам, не торопится позволить попавшим в Россию беженцам из Западной Армении вернуться в родные дома, более того, запрещает им это; дело в том, что русские планируют превратить Западную Армению в казацкую колонию.
А в Турции между тем совершается геноцид.

 

В ходе Февральской революции 1917 года Николай II отрекается от трона и создается Временное правительство, которое будет у власти с 2/15 марта до революции 25 октября/7 ноября 1917 года. Во Временное правительство входят видные либералы и социалисты, например, Милюков, а позднее Керенский, которые в прошлом проявляли большую симпатию к армянам и к армянскому вопросу. Таким образом, хотя их либеральная политика была обращена ко всем нерусским народам империи, право на действительную и настоящую независимость, то есть на создание отдельного от России государства, признавалось только за поляками, финнами и армянами.
После отречения императора генерал-губернатор Кавказа также оставляет пост и покидает свою резиденцию в Тифлисе, где управление переходит в ведение Особого закавказского комитета (ОЗАКОМ). Различные армянские партии (среди которых партия Дашнакцутюн) будут поддерживать Временное правительство. 26 апреля Временное правительство издает декрет о турецкой Армении, согласно которому гражданское управление передается в руки самих армян. Летом того же года многие армянские беженцы (как полагают, числом около 150 000) возвращаются в Западную Армению, где постепенно восстанавливается их жизнь.
Воспользовавшись определенным хаосом, вызванным первой революцией, и благоприятной политической конъюнктурой при Временном правительстве, в апреле 1917 года католикос Геворг V отменяет Положение, касавшееся Армянской церкви. На заре революции, именно в тот момент, когда совершался геноцид в Турции и свирепствовала война, в России Армянская церковь с точки зрения закона окажется более свободной, чем на протяжении всего предшествующего века.

 

Однако очень скоро совершается Октябрьская революция, которая меняет все. Русские войска постепенно оставляют позиции и возвращаются на родину; на оставленных территориях временами возникает хаос, которым пользуются мародеры и бандиты. В то время как русские отступают, армяне, входившие в их войска, вооружаются; так, линия фронта, некогда занятая 500 000 русских солдат, охраняется 20 000 армян под командованием генерала Назарбекяна, к которым в дальнейшем присоединятся 12 000 армян из Турции во главе с Андраником (Озаняном).

 

Закавказский сейм

В конце ноября 1917 года на выборах большевики по всему Кавказу получают лишь очень малую часть голосов; таким образом, в течение двух лет их не будет на политической арене Кавказа, и единственным их оплотом останется Баку. Туда и отправляется Степан Шаумян, который будет возглавлять Бакинскую коммуну с 25 апреля по 31 июля 1918 года. А в Тифлисе формируется Законодательное собрание Закавказья, так называемый Сейм, состоящее из партий большинства: грузинских меньшевиков, армянских дашнаков и азербайджанских мусаватов. Естественно, союз разнонаправленных сил со столь различными интересами был обречен на краткое существование.

 

Через два месяца после большевистской революции, 29 декабря 1917 года/11 января 1918 года Совет народных комиссаров (Совнарком) Советской России опубликовал за подписью Ленина Декрет о «турецкой Армении», в котором провозглашалось право Западной Армении на автономию: «Совет Народных Комиссаров объявляет армянскому народу, что Рабочее и Крестьянское Правительство России поддерживает право армян оккупированной Россией турецкой Армении на свободное самоопределение вплоть до полной независимости». В том же декрете устанавливался ряд гарантий для нормализации обстановки, например, вывод российских войск и формирование армянского ополчения, свободное возвращение в турецкую Армению беженцев и лиц, изгнанных турецким правительством, установление границ демократически избранными представителями армянского народа. Наконец, Степан Шаумян был назначен чрезвычайным комиссаром по делам Кавказа.
За видимой демократичностью этого документа скрывалось настоящее предательство: выводя свои войска, Россия передавала Армению в руки ее турецких палачей. Они, конечно, не простят армянам сотрудничество с русскими.
Здесь проявилась сугубая безответственность коммунистов по отношению к армянскому народу. Пожалуй, правильнее было бы говорить об умышленном соучастии большевиков в преступлениях, совершенных турками. В самом деле, сознательно пожертвовав армянами ради установления дружественных отношений с Ататюрком, Ленин и Сталин не только похоронили право армян на собственную историческую родину, но и фактически покрывали и способствовали их истреблению, начатому некогда Абдул-Гамидом II. И в дальнейшем все вожди Советского Союза будут избегать разрешения армянского вопроса из соображений внешнеполитической выгоды.
Власть коммунистов сыграла фатальную роль в истории Армении: в 1918 году Ленин оставил на произвол младотурок Западную Армению и еще проживавших там и спасшихся от геноцида армян; позднее большевики вступили в союз с кемалистами и покрыли их преступления; они не сделали ничего, чтобы претворить в жизнь Севрский договор, который предусматривал создание большой независимой Армении; затем путем государственного переворота на 70 лет установили в Армении советскую диктатуру, которая сопровождалась подавлением Церкви, попранием народных ценностей и фальсификацией национальной истории; они уступили Турции, Азербайджану и Грузии значительные части армянской территории; наконец, они отправили в сибирские лагеря тысячи армян, в том числе многих репатриантов...

 

Всего через два месяца после обнародования Декрета о «турецкой Армении» 1917 года большевики больше не скрывали своего на самом деле безответственного отношения к судьбе Армении за такими словами, как «право на свободное самоопределение» и т. д. Брест-Литовский договор (3 марта 1918 года) очень ясно выражал их намерения в отношении Армении. Статья 4 гласила: «Россия сделает все, что в ее силах, чтобы обеспечить скорый вывод войск из западных провинций Анатолии и их возвращение Турции. Ардаган, Карс и Батуми будут незамедлительно освобождены от российских войск». В этом договоре Армения ни разу не упоминалась.
Таким образом, отрицалось не только право на самоопределение, постоянно провозглашаемое как неизменный принцип коммунизма, но и само существование армянского народа и его земли. Российские армянские общины стали решительно протестовать в своих заявлениях против Брест-Литовского договора.
События, приведшие к Брест-Литовскому договору, и в особенности их интерпретация представляют собой одну из наиболее спорных проблем историографии начального периода советской власти. Известно, что сам Ленин назовет Брест-Литовские соглашения, по которым Россия теряла часть Белоруссии, Украины, Польшу, Финляндию, Эстонию, Литву и Латвию и уступала Турции часть Закавказья, «похабным мирным договором». Тем не менее именно Ленин вопреки мнению Троцкого и Бухарина настоял на принятии унизительного мира: для вождя большевиков спасти молодую советскую власть в России было важнее, чем потерять около 30 % населения империи и ее достояние и, конечно же, несравненно важнее интересов Армении.
Приняв условия Брестского мира, помимо окончания тяжелой после революционных перемен войны, Ленин достигал еще одной цели: тысячи возвращающихся домой солдат должны были создать хаос и тем самым косвенно способствовать укреплению власти большевиков. Действительно, выход России из мировой войны немедленно положит начало гражданской войне, что позволит партии объявить диктатуру «военного коммунизма» и утвердиться повсеместно. По окончании войны советское правительство 13 ноября 1918 года объявит Брест-Литовский договор недействительным.

 

Между тем, в послевоенном хаосе 1918 года происходит ряд стычек между армянами и азербайджанцами за обладание Нагорным Карабахом, Нахичеваном и областью Зангезур (Сюник). Отныне эти территории будут предметом распрей, поскольку образуют идеальную линию, по которой Турция соединяется с Азербайджаном и другими странами, населенными тюркскими народами. А с февраля Турция под нажимом Германии, желающей открыть себе дорогу для нападения на английские армии в Персии и Индии, вновь предпринимает оккупацию Западной Армении. Армяне, таким образом, вынуждены отступить со своих позиций, и с февраля по апрель Западная Армения снова оказывается завоеванной турками. Как мы видели в предыдущей главе, этот повторный захват сопровождается этнической чисткой, которая довершает геноцид 1915 года.

 

Тяжелая независимость

9/22 апреля 1918 года Закавказский сейм, не намеренный признавать Брест-Литовский договор, принял постановление об отделении от Советской России и о создании независимой Закавказской республики. Ее немедленно признала Турция. Новое государство первым делом попыталось прийти к соглашению с Турцией, и в качестве жеста доброй воли и готовности к диалогу глава правительства, грузин А. Чхенкели, приказал войскам генерала Назарбекяна оставить Карc и сдать туркам эту крепость, имевшую важнейшее значение для контроля над регионом. Назарбекян скрепя сердце повиновался. Однако, невзирая на этот жест, турки предъявили такие территориальные претензии, что все переговоры были прекращены. Хотя Турция признала Закавказье в качестве суверенного государства, в мае 1918 года турецкие войска двинулись на Ереван и 15 мая захватили Александрополь.

 

Союз трех закавказских стран проявит здесь свою непрочность: грузины считают, что лучше сдаться или попробовать каким-то образом договориться с турками, а азербайджанцы готовы примкнуть к захватчику.
Таким образом, не рассчитывая больше на защиту со стороны российских войск, армяне, покинутые грузинами и азербайджанцами, сами начинают оборонять свою землю. Турки, уже захватившие Карc и Александрополь, наверняка думали уничтожить армян за несколько дней; к тому же им помогала знаменитая «Дикая дивизия», состоявшая из азербайджанских мусульман-фундаменталистов.
Армянская церковь призывает своих верующих встать на защиту родины. Добровольческие отряды, сражавшиеся в составе российских войск, реорганизуются в регулярную армию, которой будут командовать генералы Назарбекян, Силикян и Дро. Военные вожди тоже обращаются к нации с воззванием, в котором призывают всех не жалеть сил, вдохновляясь примером Вардана и его воинов в Аварайрской битве.
Действительно, картина этой борьбы, которую армяне впервые с XIV века вновь ведут под своим национальным знаменем, напоминает сцену Аварайра. Вместе с народом и солдатами на защиту отечества встают и служители Церкви, включая высших иерархов: архиепископ Гарегин Овсепян, который впоследствии будет католикосом Киликии (1943-1952), садится на коня и с крестом в руке ведет за собой войско.
За несколько дней до столкновения у Сардарапата генерал Силикян советует католикосу Геворгу V из предосторожности оставить Эчмиадзин и на некоторое время укрыться вблизи озера Севан; но католикос отвечает ему, что если армянские силы не смогут защитить священное место, он это сделает один, закрыв своим телом вход в тысячелетний собор.
Так, с 21 по 28 мая ополчение из солдат, священников, крестьян, молодых людей и подростков, разделившись на три фронта, противостоит четырем дивизиям турецкой армии, рвущимся к Еревану. Остановив их у Караклиса и Баш-Апарана, армяне наносят им тяжелое поражение у Сардарапата (24 мая) и в результате этой битвы спасают свою столицу.

 

Как раз 25 мая 1918 года Закавказское правительство перестает существовать. Дело в том, что немцы, встревоженные усилением турок в Закавказье (чему, впрочем, они сами были причиной), предлагают Грузии покинуть Сейм и стать независимым государством под их защитой, что грузины и делают 26 мая. 27 мая Азербайджан, получавший от Турции обещания военной поддержки для освобождения Баку от коммуны, которую создали русские и армянские коммунисты, тоже выходит из Сейма и провозглашает себя независимой республикой. Таким образом 28 мая Армения оказывается в одиночестве и в силу самого этого факта становится независимой республикой.
В этот момент с целью продолжить поход на Баку, а затем на Персию турки неожиданно предлагают мир новому армянскому государству. По договору от 4 июня 1918 года, подписанному в Батуми, Армения получает лишь клочок земли в 12 000 кв. км, наиболее засушливые места в районе Севана и немного земли у Еревана; остальная часть русской Армении поделена между турками и азербайджанцами. Но, благодаря этому нечаянному миру, страна может перевести дух.

 

Таким образом совершенно неожиданно и в силу стечения обстоятельств — победы у Сардарапата, срочной надобности турецких войск попасть в Персию и роспуска Закавказского сейма — возрождается независимое Армянское государство, первое вновь возникшее на Армянском нагорье после заката государства Багратуни в середине XI века.
Но долгожданная независимость Армении, о которой мечтали целые поколения ее сынов, явилась в час в высшей степени неподходящий. То был один из наиболее трагичных моментов ее истории, и армяне, конечно, больше нуждались в защите, чем в автономии.
Условия жизни во вновь созданной республике крайне тяжелые: Армения не имеет ресурсов, никогда не была автономной, она заполнена тысячами беженцев, которые спаслись от геноцида (от 300 000 до 450 000, из них 40 000 живут на улицах Еревана). Потеряв все, они теперь всего ждут от молодой республики. Новое государство — малонаселенное, и только благодаря большому числу беженцев насчитывает 1 миллион жителей, которые составляют лишь небольшую часть собственного народа, гораздо более многочисленного за его пределами. Города с наибольшим числом армян и важнейшие культурные центры (Тифлис, Константинополь) расположены за границей, точно так же, как и торговые центры армян и их значительные капиталовложения (в Баку и Батуми); Ереван — всего лишь провинциальный поселок с пыльными немощеными улицами, где в 1914 году, до геноцида и последующего массового притока беженцев, насчитывалось только 30 000 жителей, едва составляющих десятую часть армянской общины Тифлиса.
У государства нет ни опыта независимости, ни традиции республиканского правления, ни законов, ни Конституции, ни законодательных, исполнительных и судебных органов. Правительство все еще находится в Тифлисе, за пределами новой страны; в Ереване функции президента исполняет министр внутренних дел Арам Манукян, возглавлявший восстание в Ване, а функции парламента — ассамблея, состоящая в основном из дашнаков и именуемая Хорурд. Мир с турками явно временный, а сильное исламское меньшинство (300 000) представляет серьезную угрозу внутри самой страны, тем более что турки, оставляя области русской Армении, раздавали оружие местному исламскому населению (туркам, татарам и курдам), которое ведет партизанскую войну.
Отношения с другими вновь созданными закавказскими республиками непростые. У крохотной Армении нет никакого выхода к морю, а грузины (единственные соседи-христиане) задерживают две трети гуманитарной помощи из США под предлогом ремонта железнодорожной ветки, ведущей в Армению. Пока Грузия блокирует железную дорогу, Азербайджан, в отношениях с которым по-прежнему остаются нерешенными вопросы о Карабахе, Нахичеване и Зангезуре, оказывает давление на Армению, прекращая поставки нефти. Кроме того, Армения не может не учитывать того факта, что дипломатическая напряженность с Грузией и Азербайджаном немедленно сказывается на жизни весьма многочисленных армянских общин в этих странах.
Но самый большой враг молодой Республики — бедность. Война заставила закрыть фабрики, свела до минимума сельскохозяйственное производство, перерезала пути сообщения, уничтожила транспортные средства. Страна практически не получала никакой помощи из заграницы. Население голодало, в стране свирепствовали эпидемии тифа и холеры, было очень много бездомных. Первая зима 1918-1919 годов выдалась особенно суровой и затяжной, от холода, голода и эпидемий умерло около 200 000 человек, или пятая часть населения.

 

В Турции с окончанием мировой войны и перемирием, подписанным в Мудросе (31 октября 1918 года), заканчивается и правление младотурок, чьи вожди в большинстве своем находят убежище в Германии. В ноябре 1918 года турки возвращают Армении 10 000 кв. км в районе Александрополя. Между тем грузины заняли Ахалкалак, и в конце года две армии, армянская и грузинская, вступают в стычки по поводу границы, пока англичанам не удается их примирить. В это время на многих армян в Грузии обрушиваются репрессии: аресты, обыски, закрытие армянских газет. Чтобы уменьшить в столице число армян и русских, которые составляли явное большинство, грузинское правительство в начале 1919 года высылает 4000 армян в Кутаиси; наконец, многие грузинские армяне переезжают в Республику Армения. К тому же в сентябре уже пришли трагические известия об истреблении армян в Баку.

 

Лучи надежды

В 1919 году десятки тысяч армян из Сирии, Ливана и Палестины возвращались в Киликию, где устанавливалось правление Франции на основе мандата. Какое-то время казалось, что Киликия могла бы стать полностью независимым от Турции государством под протекторатом Франции. Многие армяне, конечно, помнили о французско-армянском братстве, возникшем именно в Киликии во время крестовых походов. К сожалению, как мы видели, опыт правления Франции в Киликии по мандату был обречен на недолговечность и привел к катастрофическим последствиям для армян-репатриантов.
Летом 1919 года в Республике Армения проходят первые общенациональные выборы, и дашнаки одерживают убедительную победу над всеми остальными партиями. Мелкие группы марксистского толка практически не имеют никакого успеха не только потому, что сильно разобщены между собой, но и в силу того, что Армения, в отличие от Азербайджана, будучи еще исключительно аграрной страной, не имеет рабочего класса. Законы новой республики признают полное равенство в правах и свободах без различия пола, этнической или религиозной принадлежности.
Хотя каждый день продолжается приток беженцев — они увеличили население Еревана втрое, а в Александропольской области их число составило более 100 000 человек — экономическое положение республики в 1919 и 1920 годах постепенно улучшается. Благодаря давлению англичан Армения добивается возврата губернии Карc (имеющей важное значение, в частности, из-за плодородия ее почвы и производства зерна) и южной части провинции Еревана, в результате чего ее территория достигает площади 42 000 кв. км. Правительству удается реорганизовать государственную администрацию, вооруженные силы, государственную школу; оно перестраивает пути сообщения, стимулирует сельское хозяйство и в значительной мере восстанавливает порядок. Диаспора тоже участвует в этой восстановительной работе: армянские общины Европы, Америки, Египта, Балкан шлют дары, вкладывают капиталы и даже физически участвуют в подъеме страны. 28 мая 1919 года по случаю первой годовщины независимости парламент и правительство объявляют о присоединении турецкой Армении к новообразованной Республике.
Международная обстановка на фоне капитуляции Германии и ее союзников, кажется, создает благоприятные условия для урегулирования армянского вопроса. Действительно, все главы стран-победителей считают армянский вопрос одним из важнейших и обещают молодому государству справедливое его решение и возмещение понесенного ущерба. Американский президент В. Уильсон, похоже, питает особую симпатию к делу армян. В феврале 1919 года две армянские делегации на Парижской мирной конференции (от маленькой Республики и диаспоры) просят союзников о создании большой независимой Армении, которая бы включала нынешнюю Республику, турецкую Армению и Киликию; кроме того, они предлагают, чтобы это армянское государство находилось под мандатом одной из держав-победительниц в течение 20-летнего периода.
Создающаяся Лига Наций благосклонно смотрит на систему мандатов: одна из мировых держав берет под свою ответственность заботу о какой-либо еще не способной к самоуправлению стране, чтобы за определенный период привести ее к самостоятельности. Такой будет суть мандата Франции в Киликии. По предложению американского президента Уильсона и бывшего американского посла в Константинополе Моргентау, турецкую Армению и армянскую Республику посещают разные дипломатические и военные комиссии. Изучив обстановку, они приходят к заключению, что надо поручить мандат над Арменией Соединенным Штатам Америки. Это предложение встречает поддержку разных стран, которые считают весьма целесообразным американское присутствие у границ Советского Союза.
В общем, как пишет У. Черчилль: «Тогда казалось, что для армян настал момент добиться справедливости и права жить в мире в месте происхождения армянского народа. Их преследователи и тираны были уничтожены войной или революцией. Великие державы-победительницы были их союзниками и обеспечили справедливость. Казалось поистине немыслимым, чтобы пять великих союзных держав оказались не в состоянии утвердить свою волю. Тем не менее именно это и случилось».

 

Республика Армения между кемалистским молотом и большевистской наковальней

Действительно, хотя новое государство повсеместно настаивало на международном признании, ему не удавалось добиться ничего конкретного. Благодаря деятельности армян диаспоры, различным проармянским и благотворительным организациям, мировая общественность была очень благосклонно настроена к Армении. Дипломаты и государственные мужи были весьма щедры на заявления о симпатии и поддержке, но ни одно государство официально не признало молодую Республику.
Между тем в Турции во главе националистического движения встал Мустафа Кемаль. С усилением движения будущего отца турок положение Турции полностью переменилось; иначе разложились и карты в игре на различных мирных конференциях и в международных договорах. Сложилась парадоксальная ситуация — побежденные будут навязывать свои условия победителям.

 

Как мы видели в предыдущей главе, те же бесчинства, что были в обычае у младотурок, с 1920 года продолжают совершать кемалисты. В марте 1920 года происходит страшный погром в Шуши, устроенный местными азербайджанцами при поддержке турецких войск. Азербайджанские и советские власти десятилетиями будут неизменно отрицать и старательно замалчивать массовое убийство около 30 000 армян; но русский поэт Мандельштам в 1931 году написал стихи, посвященные этой трагедии.

 

...Так в Нагорном Карабахе,
В хищном городе Шуше,
Я изведал эти страхи,
Соприродные душе.

 

Сорок тысяч мертвых окон
Там видны со всех сторон,
И труда бездушный кокон
На горах похоронен.

 

И бесстыдно розовеют
Обнаженные дома,
А над ними неба реет
Темно-синяя чума.

 

Террор кемалистов в отношении христиан беспокоит западные державы. Месяц спустя после резни в Шуши, 19 апреля 1920 года премьер-министры Англии, Франции и Италии при участии представителей Японии и США собираются в Сан-Ремо для рассмотрения ситуации в связи с Турцией и принимают решение о создании армянского государства в составе провинций Ван, Эрзерум, Трапезунд и Битлис. Кемаль немедленно, 23 апреля, создает в Анкаре Великое Национальное Собрание первого созыва, которое присваивает себе законодательную и исполнительную власть и решает представлять Турцию на международной арене, тем самым действуя через голову султана и правительства в Стамбуле.
Европейцы 26 апреля публикуют проект, по которому Турция теряет большие территории. В тот же день Кемаль обращается к Ленину с предложением антиимпериалистического союза. Ленин, конечно, с интересом относится к этому предложению: Кемаль, несомненно, является революционером, он борется против все еще феодальной империи, пользуется возрастающим влиянием на массы, и его движение может стать наиболее подходящей силой для распространения на Турцию мировой революции; однако в его идеологии есть нечто реакционное, национализм кемалистов плохо сочетается с интернационализмом коммунистов. Так что вождь мирового пролетариата не торопится отвечать на предложения турецкого революционера.

 

В конце апреля 1920 года Красная армия входит в Азербайджан, который становится советской республикой. Вдохновленные этим фактом и близостью Красной армии, армянские коммунисты — число которых за последние годы выросло с прибытием беженцев из Грузии и Азербайджана, — организуют в начале мая несколько демонстраций в Ереване и Александрополе. Здесь 2 мая большевики захватывают железнодорожный вокзал, создают Ревком Армении (Революционный комитет большевиков), который 10 мая объявляет Армению советской республикой. В ночь с 13 на 14 мая правительственные войска арестовывают 500 большевиков, расстреливают человек 20 из них, а остальным удается бежать в Баку. «Майское восстание» будет широко воспеваться в партийной риторике. Так армянские коммунисты получат своих первых «мучеников».
Тем временем в Москву отправилась армянская делегация с предложением Советской России договора о дружбе. Советский министр иностранных дел Чичерин выказывает определенную доброжелательность к Республике Армения и предлагает посредничество Советской России, чтобы заставить турецких националистов согласиться на вхождение Нахичевана и Зангезура в Армению и на проведение в Карабахе всенародного референдума, на котором население могло бы решить, к какому государству принадлежать. В обмен на это Армения не должна негативно влиять на дружественные отношения, которые большевики устанавливают с турецкими революционерами-националистами, и на их союз в борьбе с капиталистическими державами.
Но когда в первых числах июня договор между Советской Россией и Республикой Армения казался близким, как Ереван, так и Москва стали медлить с его принятием. В Ереване боялись, что сближение с большевистской Россией может сорвать помощь европейцев и американцев, которые заявили о готовности поддержать армянские интересы в деле получения провинций, еще остававшихся османскими; Москва, со своей стороны, узнала про майское восстание и про то, что армянские коммунисты охарактеризовали отношение дашнаков к большевикам и симпатизирующим им как зверское. Кроме того, новое Азербайджанское коммунистическое государство не намерено соглашаться с тем, чтобы именно русские товарищи отдали армянам спорные территории. Наконец, в Москву для заключения договора о дружбе прибыла турецкая делегация. Таким образом, советская сторона прекратила с армянами всякие переговоры, и никакой договоренности о дружбе достигнуто не было.

 

Между тем США не вошли в Лигу Наций, хотя та и была, прежде всего, творением президента Уильсона, и предложение о мандате Америки над Арменией стало терять популярность. Сначала американские финансовые круги, предвидя большую экономическую выгоду, предлагали, чтобы мандат распространялся на всю Турцию. Но затем, по мере сближения Турции с Советской Россией, этот проект становился рискованным. В то же время мандат над такой доведенной до нищеты и бедной ресурсами страной, как Армения, не сулил американским финансистам никаких преимуществ. Итак, 31 мая 1920 года американский сенат, в явной оппозиции президенту Уильсону, отвергает установление мандата над Арменией, которую союзники таким образом постепенно оставляют на произвол турок и большевиков. Затем в июне советское правительство принимает предложение об альянсе, выдвинутое кемалистами за полтора месяца до этого.
Вследствие майского бунта коммунисты Республики Армения вынуждены летом существовать в подполье, что еще больше ухудшает отношения с Москвой. А связи Москвы с кемалистами, напротив, всё расширяются, и большевики предоставляют братьям по революции экономическую помощь и оружие.

 

В июле 1920 года конференция в Спа на контрпредложения турок относительно разделения Западной Армении повторяет то, что было решено в Сан-Ремо. Союзники утверждают, что не могут внести никаких изменений в статьи о создании турецкой Армении, учитывая тот факт, что «армяне истреблялись неслыханно варварским образом...». И в весьма ясных выражениях описывают депортации и массовые убийства, открыто обвиняя в них турецкое правительство.
Ввиду такой твердой позиции 10 августа 1920 года в Севре, во Франции, представители султана подписывают с союзниками мирный договор. По условиям этого договора Турция обязуется выдать державам-победительницам тех, кто несет ответственность за массовые убийства, совершенные во время войны, разрешить депортированным возвратиться в родные места и вернуть имущество всем, кто пережил насилие и депортацию. Что касается территории, то Турция теряет все европейские владения, исключая Стамбул, и все восточные провинции (Армению, Аравию, Египет, Ирак, Курдистан, Палестину, Сирию). Наконец, Турция официально признает Армению как суверенное государство, при этом и турки, и армяне соглашаются поручить лично американскому президенту Уильсону определение границ. 20 ноября 1920 года Уильсон предлагает отдать Республике Армения территории, которые до этого входили в Османскую империю: значительную часть областей Вана, Эрзерума, Битлиса и, особенно, Трапезунда с выходом к Черному морю. Таким образом, площадь Республики достигла бы 175 000 кв. км. [см. карту № 8]

 

Но видимая победа в Севре в действительности оказалась полным поражением армянского дела. Стамбульское правительство не контролировало положение в Турции, и султан был не в состоянии заставить националистов повиноваться. Таким образом, эти в высшей степени выгодные для Армении условия, принятые султаном, так и не будут выполнены: настоящая власть в Турции теперь в руках Мустафы Кемаля.

 

Потеря независимости

Именно Севрский договор с его жесткими для Турции условиями дает сигнал бунту кемалистов; снова поднимает голову крайний турецкий национализм, который принесет армянам огромные страдания.
Действительно, благодаря ловкой внешней политике балансирования между союзниками и большевиками Кемаль сможет совершенно игнорировать Севрский договор. 24 августа, ровно через две недели после его подписания представителями султана, Кемаль подписывает свой «договор о дружбе» с Лениным, получив от него заверение, что до начала зимы получит большие денежные суммы и внушительную партию оружия.
В начале сентября в Баку проходит I «Съезд народов Востока», на котором коммунисты должны решить вопрос об отношении к националистическим движениям. На съезде присутствуют также делегаты Кемаля и лично Энвер-паша, который специально прибыл из Берлина, чтобы попытаться возродить пантюркистскую мечту в альянсе с большевиками. Съезд служит своего рода реабилитацией национализма, который оказывается допустимым, когда сочетается с классовой борьбой; советские коммунисты решили поддерживать националистов, если они будут вести борьбу с буржуазным империализмом; на деле это означает: младотуркам с их пантюркизмом — нет, но кемалистам, которые борются против английских капиталистов, — да.
Итак, 17 сентября Президиум Совета народов Востока принял секретное решение о «наступлении в союзе с националистическими турецкими войсками на Армению под флагом свержения дашнаков, угнетающих свой народ, и с целью соединения с революционной Турцией».
Именно в это время Кемаль, получив заверения в поддержке со стороны Советской России, в ответ на положения Севрского договора приказал армии и Особой Организации «физически уничтожить Армению». Таким образом, 23 сентября 1920 года Турция предпринимает новую попытку вторжения. Под командованием генерала Карабекира 60 000 турецких солдат избивают армянское население на тех территориях, которые по Севрскому договору только что отошли к Республике Армения. В сентябре и октябре армянам в значительной мере удается сдержать наступление турок. Однако 30 октября турецкие войска овладевают укрепленным городом Карc, который мог бы, конечно, сопротивляться дольше, если бы армянские солдаты не пали духом. Кемалисты устраивают резню жителей Карса, убив по всей области 12 000 человек. Тысячи армян истребляются и на других территориях, которые по мере наступления становятся турецкими. 7 ноября кемалисты входят в Александрополь и вместе с местными коммунистами празднуют третью годовщину большевистской революции. После чего турки предаются обычной вакханалии убийств, которые будут продолжаться вплоть до апреля 1921 года, когда — уже после капитуляции Республики Армения, установления там советской власти и разделения территорий исторической Армении между большевиками и кемалистами — в город войдет Красная армия.
Всего в ходе этой очередной турецкой агрессии в боях и в результате расправ кемалистов над гражданским населением на оккупированных территориях погибнет 200 000 армян. Резня, между тем, продолжается и в Киликии, и по всей Турции.

 

Чтобы не допустить опасного укрепления связей между советской властью и зарождающейся новой Турцией и установления оси Анкара — Москва, западные страны оставляли без ответа призывы Армении о помощи. Первая сессия Ассамблеи Лиги Наций в середине ноября решила не придавать значения просьбе армянского государства о членстве и провалила предложение Румынии о вооруженном вмешательстве в Закавказье. А большевики были озабочены только тем, чтобы раньше турок завладеть Восточной Арменией. Поэтому, заявив, что не одобряют турецкое вторжение, они требуют (безрезультатно) от Кемаля остановить наступление. Между тем, коммунисты разворачивают в Армении шумную пропаганду против дашнакского правительства, и в республику прибывает делегация российских дипломатов во главе с Борисом Леграном.
Ряд попыток прийти к мирному соглашению с Турцией, отчасти при посредничестве российской делегации, не дают никакого результата, потому что турки не уступают ни одной из захваченных территорий. Тогда 23 ноября 1920 года правительство уходит в отставку, и во главе новой дашнакской коалиции, которая берет на себя его задачи, оказывается Симон Врацян, сторонник мира с турками любой ценой, лишь бы избежать аннексии страны Советской Россией. Он немедленно направляет в Александрополь своего представителя Александра Хатисяна вести мирные переговоры с Карабекиром.
27 ноября Сталин, находящийся уже месяц в Баку, приказывает Орджоникидзе войти в Армению, и 11-я армия вступает в республику из Азербайджана, занимает город Дилижан и движется на Ереван. Армяне, еще недавно сражавшиеся бок о бок с русскими ради спасения своей собственной земли, не оказывают Красной армии никакого сопротивления. Многие, даже дашнаки, оценивают приход русских положительно, как подмогу против турок.
29 ноября в Армении проходят демонстрации против правительства дашнаков, организованные Ревкомом, который в одностороннем порядке вновь провозглашает Армению социалистической республикой. Тогда Легран сообщает армянскому правительству, что решение об установлении в Армении советской власти теперь необратимо, и рекомендует, чтобы республика немедленно разорвала всякие отношения с капиталистическими странами и добровольно присоединилась к рабоче-крестьянским массам России.
Таким образом, 2 декабря дашнакское правительство сдается и подписывает с русскими договор: Армения становится социалистической, а Россия обязуется защищать целостность ее территории по состоянию, предшествовавшему вторжению турок; Легран заверяет, что министры уходящего в отставку правительства и партия дашнаков не подвергнутся никаким преследованиям. После подписания договора правительство уходит в отставку, передавая власть Революционному комитету из армянских коммунистов, которым еще предстоит приехать из Баку; в их отсутствие военное командование принимает генерал Дро.

 

Но турки не останавливаются даже при известии о том, что в Армении теперь советская власть, и грозят продолжить наступление, если Хатисян в Александрополе сейчас же не примет предложенные ими мирные условия. Однако Хатисян представлял уже не существовавшее правительство; все же, проконсультировавшись по телефону с Дро, вскоре после полуночи того самого 2 декабря он подписал мир с турками. По этому соглашению Армения отказывалась от введения в действие положений Севрского договора и от провинций Карса и Ардагана, которые русские освободили еще в 1878 году, и признавала границы по Брест-Литовскому договору.
4 декабря Революционный комитет прибывает в Ереван и берет власть. Два дня спустя 11-я армия под командованием Орджоникидзе, Кирова и Микояна вступает в город. Едва обосновавшись, большевики заявляют о непризнании александропольского договора, так как он подписан дашнакским представителем; турки же считают, что соглашения остаются в силе.
Между тем, 30 ноября, то есть через день после одностороннего провозглашения Армении социалистической республикой, Революционный комитет советского Азербайджана послал новому армянскому коммунистическому «правительству» приветственную телеграмму, в которой заявил об отказе от всяких притязаний на Нахичеван, Зангезур и Нагорный Карабах, объявляя их армянскими территориями. «Рабоче-Крестьянское правительство Азербайджана, получив от имени восставших крестьян радостную весть о провозглашении Армении Социалистической Советской Республикой, приветствует победу братского народа. С сегодняшнего дня объявляются ликвидированными споры о границах между Арменией и Азербайджаном. Нагорный Карабах, Зангезур и Нахичевань считаются частью Армянской Социалистической Республики.
Да здравствует братство и союз рабочих и крестьян Советской Армении и Азербайджана!»
2 декабря Орджоникидзе телеграммой сообщил об этом решении азербайджанского правительства Ленину и Сталину: «Передайте товарищам Ленину и Сталину следующее: "Только что получено сообщение из Эривани, что в Эривани провозглашена Советская власть [...] Азербайджан вчера уже декларировал в пользу Советской Армении передачу Нахичевани, Зангезура и Нагорного Карабаха"». 4 декабря текст этого сообщения был опубликован в «Правде» рядом со статьей Сталина под заголовком «Да здравствует Советская Армия», где говорится: «1 декабря Советский Азербайджан добровольно отказывается от спорных провинций и декларирует передачу Советской Армении Зангезура, Нахичевани, Нагорного Карабаха».
Но проявление такой щедрости будет недолгим. На самом деле тексты телеграммы Азербайджанского Ревкома и сообщения Орджоникидзе Ленину и Сталину были заранее подготовлены в Москве. Однако Азербайджанский Ревком не хотел признавать то, что написали в Москве о Нагорном Карабахе, и председатель Нариманов 1 декабря обнародовал другое заявление, которое на следующий день было опубликовано в бакинской газете «Коммунист». В нем говорилось, что «территории Зангезурского и Нахичеванского уездов являются нераздельной частью Советской Армении, а трудовому крестьянству Нагорного Карабаха предоставляется полное право самоопределения, все военные действия в пределах Зангезура приостанавливаются, а войска Советского Азербайджана выводятся».
В Ереване же пока было известно только о приписываемой Азербайджанскому Ревкому телеграмме от 30 ноября, с помощью которой оказалась достигнутой цель, ради которой ее сочинили Ленин, Сталин и Орджоникидзе, а именно: повлиять на решение армянского правительства, которое, действительно, 2 декабря сложило свои полномочия.

 

Новая коммунистическая власть Армении сразу стала крайне непопулярной. Своим первым декретом 6 декабря новое правительство учредило ЧК. Молодые большевики, прибывшие из Баку, не стали считаться с гарантиями, данными Леграном: они арестовали многих дашнаков, ряд представителей интеллигенции и членов прежнего правительства и объявили о действии в Армении законов Советской России.
В конце января коммунистическое правительство приказало всем армейским офицерам, которых насчитывалось около тысячи, прибыть в здание бывшего парламента для регистрации документов. Офицеров, среди которых было много героев битвы при Сардарапате и сам Дро, предательски арестовали. Одних (около пятидесяти человек) тут же расстреляли; других депортировали в Россию, и им пришлсь пешком преодолевать Севанский перевал в самое холодное зимнее время, без всякого снаряжения, в той же одежде, в какой они прибыли по повестке. Оставшихся некоторое время спустя «устранили» в самой Армении: их зарубили топорами в подвалах ЧК.

 

Эти и другие эпизоды террора привели к тому, что менее чем через три месяца после установления большевистской власти народное недовольство в Армении стало всеобщим. Как только 11-я армия отвлеклась на захват Грузии, 18 февраля 1921 года восставшие во главе с Врацяном свергли коммунистов и восстановили дашнакское правительство. Новая власть сразу же послала телеграмму Ленину, сообщая ему о беззакониях коммунистов в Армении и заявляя, что народное восстание никоим образом не является мятежом против советской власти.
Поэт Ованес Туманян, пользовавшийся большим моральным авторитетом, специально отправляется в Ереван, чтобы лично ознакомиться с ситуацией. 24 марта он пишет Орджоникидзе, что в Армении массы рабочих и крестьян сталкиваются с коммунистами. Очевидно, народным массам большевики предпочитают своих товарищей. Таким образом, возвратившись после победоносной кампании советизации Грузии, Красная армия вновь овладевает Ереваном и 2 апреля 1921 года восстанавливает советскую власть.
Врацян и его правительство бегут в Зангезур, где с декабря 1920 года существует Независимая армянская республика Сюника, созданная генералом, поэтом и публицистом Гарегином Нжде. С 1918 года ему удавалось сохранять эту расположенную между Турцией и Азербайджаном область свободной от всех захватчиков: турок, азербайджанцев и коммунистов. Но Зангезур будет взят Красной армией в середине июля, и дашнакам придется искать убежище в Персии. Симон Врацян умрет гораздо позднее в Ливане; Гарегин Нжде будет арестован в конце второй мировой войны в Болгарии и перевезен в СССР, где после 11 лет заключения он умрет в мрачных застенках владимирской тюрьмы в 1955 году.

 

С восстановлением большевистской власти в Ереване в середине 1921 года весь Кавказ оказывается вовлеченным в орбиту Советской России.

 

Раздел Армении и конец армянской мечты

20 ноября 1920 года, буквально одновременно с резней, устроенной турецкими войсками в Армении, и за несколько дней до вторжения в страну Красной армии, американский президент Уильсон опубликовал свой проект урегулирования кавказского региона, в котором Армения была представлена в очень широких границах. В действительности размеры молодой Советской Армении будут зависеть от политических игр, абсолютно не связанных с интересами самих армян: в очередной раз за свою историю страна будет поделена между двумя сильными соседями, на этот раз между новой Турцией кемалистов и молодым советским государством.
В самом деле, 16 марта 1921 года кемалисты и большевики отменили все прежние соглашения и определили границы закавказских государств в договоре «о дружбе и братстве», подписанном в Москве. Полная незаконность этого договора очевидна. Во-первых, в 1921 году Мустафа Кемаль никоим образом не представлял турецкое государство, официально еще находившееся под властью последнего султана Мухаммеда VI; Кемаль будет выбран президентом только в 1923 году. Во-вторых, у Москвы не было никакого права (даже по советскому закону) определять границы республик, которые она сама называла «независимыми». Наконец, 16 марта коммунисты вовсе не стояли у власти в Армении, где около сорока дней существовало, как мы видели, дашнакское правительство.
Но ни большевиков, ни кемалистов не беспокоила законность их действий. «Дружба и братство», о которых заявляли обе стороны, получили вполне реальное воплощение и были скреплены щедрыми подарками: Москва предоставила турецким товарищам безвозмездную помощь в размере 10 миллионов рублей золотом и значительную партию вооружения. Эти дарения в виде денег и оружия, начавшиеся уже летом 1920 года, будут продолжаться, постоянно увеличиваясь, вплоть до 1922 года; в эти самые годы, как известно, миллионы русских крестьян умирали от голода. У кемалистов же был свой способ проявления «дружбы и братства» по отношению к армянам. Как раз тогда, когда в Москве разрабатывался договор, 6 марта турецкие войска вторглись в Ахалкалакскую область, где в 1918 году жертвами младотурок уже стали 40 000 человек. Всего за 10 дней, то есть до подписания московского договора, они уничтожили более 10 000 армян.

 

Через несколько месяцев, в октябре 1921 года, Москва заставит представителей трех закавказских республик утвердить в Карсе соглашения о «дружбе и братстве», поставив подписи под окончательным договором с турками. Отныне западная граница Армении будет проходить по реке Аракс, таким образом, Армения теряет гору Арарат, древнюю столицу Ани, области Карса и Ардагана; кроме того, Россия обязуется превратить Нахичеван в азербайджанский протекторат, что позволяет туркам иметь коридор, связывающий их с азербайджанскими братьями.
Между тем, 4 июля 1921 года кавказское отделение (Кавбюро) компартии заявило о праве карабахских армян самим выбирать свою судьбу. На следующий день то же собрание под давлением Сталина, представлявшего Ленина и Троцкого, решило, что город Ахалкалак (населенный на 72% армянами) отходит к Грузии, а Нагорный Карабах (94% армян) — к Азербайджану. В течение всей советской эпохи Нагорный Карабах будет территорией, произвольно присоединенной к Азербайджану, а армянское население будет явно и неявно подвергаться беззаконию, унижению и дискриминации.
Таким образом, начало большевистского правления оказывается фатальным для Армении — она становится самой маленькой из республик СССР. Такое решение полностью противоречило действиям, которые сама Россия предприняла за век до этого. Действительно, когда в 1828 году русские освободили от турок Восточную Армению, присоединив ее к Российской империи, в качестве армянских территорий они взяли и Карабах, и Нахичеван.
Итак, начиная с этого момента и вплоть до последнего десятилетия XX века, у Армении будут три удела жизни, и все три мучительные: Восточная Армения под бременем большевистской диктатуры; Западная Армения без армян как провинция современной Турции; рассеянные по всему миру западные армяне без Армении.
Разделение, проведенное большевиками и кемалистами, будет де-факто признано мировыми державами на разных конференциях: в Лондоне в феврале 1921 года, в Париже в марте 1922 года и в Лозанне в ноябре 1922 года.
Международный баланс сил изменился: союзники более заинтересованы в сближении с новой Турцией и, действительно, в 1923 году они заключают мир с Кемалем. Франция уже отказалась от протектората над Киликией, американцы отвергли порученную им Лигой Наций роль попечителей над армянскими провинциями Турции. Короче говоря, никто не заинтересован вновь поднимать сложный армянский вопрос. Особенно советские руководители, которые боятся националистических претензий армян в СССР.
В результате разные договора не только не отражают интересы армян, но и само слово Армения в них вообще не фигурирует: армянский вопрос решен так, словно армян вовсе не существует.
Таким образом, открывающаяся в Лозанне 13 ноября 1922 года конференция, которая ставит окончательную точку в нерешенных вопросах между Турцией и государствами-победителями в первой мировой войне, означает для армян погребение их прав. Две армянские делегации напоминают собранию, что в данный момент 700 000 армян, избежавших геноцида, не имеют земли, что более 73 000 армянских женщин и детей еще находятся в турецких гаремах и сиротских приютах, что 150 000 константинопольских армян и, может быть, столько же рассеянных по Турции еще находятся под угрозой смерти и с ужасом узнали о только что совершенных (в период до октября) зверствах в Смирне... Но эти сообщения никак не влияют на ход переговоров. Когда армяне поднимают эти вопросы, турецкий делегат Исмет Инёню с негодованием демонстративно покидает зал заседания. Армения, так же как Курдистан и Восточная Фракия, остается под турецким суверенитетом, и армянский вопрос входит в акты конференции в качестве «нерешенного».
В действительности на Лозаннской конференции отстаивались интересы экономические — те, кто уже извлек огромные выгоды из разваливающейся Османской империи, теперь хотят добиться от новой Турции возобновления горнорудных, нефтяных, железнодорожных концессий... Для этих экономических групп интересы армян, небольшого народа, ничтожной горстки выживших в пустыне людей не значат ничего.
С другой стороны, если международная обстановка изменилась, изменилась и сама Восточная Армения: скорость, с какой разворачивались непредсказуемые события последних лет, начиная с 1917 года, привела к состоянию дезориентации. За слишком короткий промежуток времени страна пережила череду разных правительств и политических систем, бессчетное число раз меняла границы, провела две войны с турками, объединялась с другими кавказскими странами и отделялась от них, бывала автономной и оккупированной, отделялась от Советской России и аннексировалась...
Таким образом, в эти стремительные дни, когда Красная армия вступает на армянскую территорию и в Армении устанавливается советская власть, народ разобщен в своем отношении к большевикам: разве русские не наши освободители и братья? И разве коммунисты не отстаивают права народов, социальную справедливость, разве они не поддерживают борьбу угнетенных?..

 

Назад: ЧАСТЬ III. НОВОЕ ВРЕМЯ
Дальше: ЧАСТЬ IV. СОВРЕМЕННАЯ АРМЕНИЯ