Глава 7
Они находились неподалеку от Джексонвилла, когда услышали про взрыв у Бэрел-Ки и про то, что на Еловом острове не могут потушить пожар.
В этот момент Джемма как раз искала по радио какую-нибудь нейтральную мелодию, которая не спровоцировала бы Пита подпевать. Выяснилось, что когда он не разговаривает, он поет, обычно фальшиво, причем выдает случайный набор слов, очень мало соотносящийся с настоящим текстом песни.
Джемма хотела найти госпел, блюграсс, хардкор-рэп – да что угодно! Первый час импровизированного караоке был неплох. Джемме понравилось, как Пит спел «Человека в зеркале» Майкла Джексона, и у нее случилась истерика от смеха, когда она обнаружила, что Пит знаком с древним хитом Бритни Спирс «Еще раз, детка». Но через два часа непрестанного мурлыкания Джемма уже мечтала о тишине.
Попав на выпуск новостей, она чуть не проскочила его.
– Местные чиновники подтвердили факт пожара… Институт Хэвен…
Рука Джеммы замерла, и Пит перехватил инициативу, найдя другую станцию.
– Эй, диджей, сыграй нам что-нибудь!
Запел Джимми Баффет.
– Нет! Стой. Вернись, пожалуйста. – Джемма стала переключать радио, пока сквозь треск и шипение пустых частот не отыскала голос диктора.
– …неподтвержденные слухи… умышленное нападение…
Пит притворно надулся.
– Джимми Баффет, Джемма! Кантри! «Маргаритавилль» – практически национальный гимн Флориды! Думаю, нам придется слушать «Маргаритавилль» минимум раз в день. Иначе нас могут вышвырнуть из штата.
– Пит, пожалуйста! Это важно!
Джемма сделала максимальную громкость, но слышимость оставалась паршивой.
Джемма и понятия не имела, где располагалась станция, ведущая вещание, но, похоже, где-то в районе Бэрел-Ки. Голоса то прорывались, то исчезали, перемежаясь обрывками музыки.
– Ты… ты действительно веришь «Фейсбуку»?
– …проблема… никто не говорит…
– Полиция требует держаться на расстоянии, пока… под контролем…
– Военное присутствие…
– Слухи о протестах в Бэрел-Ки…
Затем помехи сделались чересчур сильными, и какой-то замшелый певец завыл про разбитое сердце. Джемма выключила радио. Ей нужно подумать. На Еловом острове – пожар, возможно, он произошел в результате намеренного поджога. Но кто мог осмелиться на такое и зачем?
Да и зачем кому-то устраивать пожар в научно-исследовательском институте? Джемма вспомнила про старика, который схватил ее на парковке, с его дыханием, отдающим кофе, и безумием в глазах.
– Бэрел-Ки, – медленно проговорил Пит. На сей раз он не улыбался, не кривлялся и не пытался ее рассмешить. Он просто нахмурился и крепко вцепился в руль. – Ты туда едешь?
– Ты туда меня везешь, – сердито огрызнулась Джемма, и Пит наконец-то замолчал.
Они добрались в Бэрел-Ки в начале седьмого. Джемма давным-давно отключила телефон, только отправила маме СМС – «Поехала к Эйприл во Флориду», чтобы Кристина не кинулась в полицию или национальную гвардию. Но она знала, что мама, разумеется, будет вне себя. Вероятно, она уже позвонила отцу! Ну и что с того – он сейчас находится в тысячах миль отсюда и не сможет наказать свою взбунтовавшуюся дочь.
Бэрел-Ки, окаймленный цепочкой пакгаузов, был забит магазинами, металлическими складами и покосившимися лавчонками с названиями вроде «Все для рыболова» и «Лучшие лодочные детали». Небо было каким-то зеленоватым, и лишь опустив стекло и вдохнув едкий запах гари, Джемма поняла, что это ветер несет пепел с Елового острова.
– Вау! – вырвалось у Пита, когда они проехали мотель с перегоревшей заглавной буквой вывески. Слово «Свободно» мигало как-то угрожающе. – Классное местечко для каникул. Очень… э-э, аутентично.
– У меня – деловые каникулы, – оборвала его Джемма, поскольку понимала, что иначе Пит ее не отпустит.
– И что за дело? Ты крутой рыбак, да? Или собираешься затариться амуницией? – Они как раз проезжали мимо пристройки с односкатной крышей, предлагающей одновременно «Свежие фермерские яйца» и всяческое огнестрельное оружие. – Кстати, может, скажешь, что ты здесь собираешься делать?
Джемма заколебалась.
– Пока я не могу, – ответила она. Она не врала. Она и сама толком не знала, что ищет, чувствовала только, что вселенная направляет ее к Хэвену. Старый дорожный знак отмечал поворот к пристани для яхт. – Поверни сюда.
Джемма держала окно открытым, пытаясь разглядеть Еловый остров, но здания продолжали закрывать ей обзор, и океан проглядывал лишь мельком.
Постепенно городок сделался… ну не то чтобы хорош, но все-таки получше. Они миновали второй мотель – уже с целой вывеской. Кафе и бары, супермаркеты со всяческими сувенирами в витринах, магазинчик футболок и ресторан с летней верандой. Издалека доносился шум. Джемма решила, что это грохот прибоя, но когда они подъехали ближе, она разобрала человеческие голоса.
В небе пролетел вертолет, потом еще один.
Дорога свернула, и оказалось, что проезд закрыт лесопильными козлами, выставленными поперек дороги. Копы мрачно замахали им, требуя поворачивать обратно. За заграждением начиналась пристань для яхт, на которой собралась толпа людей. Народ что-то скандировал и размахивал самодельными плакатами. За ними виднелись тонкие мачты суденышек, которые покачивались на волнах.
Вдалеке в небо поднимался столб дыма и окрашивал солнце в зловещий оранжевый оттенок.
Коп постучал в окно со стороны водительского сиденья. Пит опустил стекло.
– Вам придется объехать, – пробурчал полицейский. Он был в экипировке для борьбы с уличными беспорядками и при оружии – Джемма заметила три пистолета.
– Но мы сюда и едем, – заявила Джемма, указывая на демонстрантов на пристани.
Пит удивленно покосился на нее, как будто хотел переспросить: «Что, правда?»
– Разворачивайтесь! – велел коп. – Нечего тут смотреть.
– Не считая рухнувшего метеорита и свихнувшихся людей, – парировал Пит.
Джемма ткнула его локтем в бок, а коп нагнулся и пристально посмотрел на них через окно.
– А так вы правы, смотреть совершенно не на что, – быстро добавил Пит.
К ним уже направился второй полицейский, и Пит незамедлительно дал задний ход.
– Удачи! – крикнул он, поспешно отъезжая прочь.
Копы остались стоять, глазея им вслед, пока они не развернулись на парковке хозяйственного магазина и не поехали в обратном направлении.
– Чудесное выдалось путешествие! – воскликнул Пит, когда пристань осталась позади. – Куда теперь? Может, посетим еще какое-нибудь место стихийного бедствия? Или тюрьму, где взбунтовались заключенные? Тебя, похоже, привлекают массовые беспорядки…
Джемма увидела свободное место для парковки за длинным рядом приземистых складских помещений.
– Заворачивай, – сказала она.
Пит уставился на нее.
– Ты серьезно?
– Пожалуйста, не спорь.
Это было приятно – отдавать приказы, иметь план, действовать самостоятельно и ни у кого не просить разрешения. Что-то ожило в ней, некая сила, которая была превыше вины и страха. Как будто Джемма всю жизнь провела внутри комикса и теперь вырвалась из двумерного мира страницы.
Пит послушался, хоть развернулся с трудом.
– Когда люди говорят о весенних каникулах, они обычно думают про бикини, безалкогольные коктейли, спрей для загара…
– Только не я, – попыталась отшутиться Джемма. – У меня аллергия на кокосовое масло. А бикини у меня вообще нет.
– Почему? – Пит повернулся, чтобы взглянуть на нее. Глаза его были ясны и прозрачны. – Ты должна классно смотреться в бикини.
И снова Джемма не могла понять, смеется ли он над ней. Последовало неловкое мгновение, когда Джемма остро осознала, что она думает о том, как Пит представляет ее в бикини. Да уж, зрелище было заманчивым: складки жира, трущиеся друг о дружку бедра и все такое. Она чуть не умерла от стыда. Щеки ожгло, как будто в них ткнули факелом. У Джеммы едва хватило сил посмотреть на Пита, но ей позарез нужно было знать, не ухмыляется ли он.
Он даже не улыбался. Пит нервно крутил ручку настройки радио, хотя уже выключил зажигание. Джемме пришло в голову, что он по-настоящему нервничает – из-за нее.
Из-за уродки Ивз. Школьного монстра Франкенштейна.
– Ничего со мной не случится, – проговорила Джемма и открыла дверцу машины.
Она не понимала, откуда взялось это напряжение, но ей хотелось поскорее ускользнуть. Она сама была словно в огне. Сквозь открытую дверцу минивэна проник слабый запах гари, а за ним ощущался запах болота – прогретой солнцем грязи, дохлой рыбы и микроорганизмов, которые копошились в глубине почвы.
– Спасибо, что подвез. Правда, спасибо.
– Ладно, – пробормотал Пит, замотал головой и развел руками. – Выводи козла.
– Выводи козла? – повторила Джемма.
– Угу. Выводи козла, собирай камни, селись в своем раю…
– Пит! – одернула его Джемма, но невольно улыбнулась. – Притормози.
Она выбралась из машины, почти ожидая, что он позовет ее обратно. Но нет – когда она закинула рюкзак на плечо, Пит захлопнул багажник.
Внутри у нее вина и страх сражались с возбуждением. Когда она уже собралась уходить, Пит опустил стекло и окликнул ее:
– Позвони мне, хорошо? Если тебе что-нибудь понадобится.
– Это причудливый способ узнать мой номер телефона? – осведомилась Джемма и прикусила язык. Почему она такая дура? Хотя чего она вообще разволновалась? Он ее подвез, и только. Они – не на свидании.
– Строго говоря, – продолжал Пит, – это мой причудливый способ заставить тебя спросить мой номер. – Он ухмыльнулся, и волосы его встопорщились, словно тоже были довольны.
После этого им обоим не оставалось ничего другого, как обменяться заветными цифрами.
– Позвони мне обязательно! – настаивал Пит. – Хочу быть в курсе, что тебя крокодил не съел или еще чего не случилось…
Джемма пообещала, хотя знала, что не позвонит, – кроме того, Пит просто проявлял вежливость. Она помахала ему на прощание, и когда Пит вывел свой нелепый минивэн на дорогу, испытала секундное сожаление. Если честно, она была вынуждена признать, что с ним было приятно общаться.
Конечно, временами он раздражал. Иногда ее смущало, как он на нее смотрит – будто у него не глаза, а лазеры, которые буравят ей мозг. Но он был прикольный, доброжелательный и по-своему симпатичный. Она никогда прежде не бывала наедине с парнем.
Но теперь Пит уехал, и она осталась совсем одна.
Джемма поплелась к пристани. И зачем она попросила Пита высадить ее так далеко? Идти к пристани напрямик нельзя. Не хватало еще наткнуться на того робокопа и его приятеля. Но если найти другой путь к берегу, она сможет пробраться к толпе. И тогда наверняка она сумеет понять, что случилось в Хэвене, который, возможно, превратился в пепелище.
Когда шум демонстрантов усилился, Джемма свернула налево, в изрытый колеями, просоленный переулок с двумя лодочными магазинами. Пройдя его до конца, она повернула направо, на улочку, параллельную той, что вела к пристани. Через трещины в асфальте пробивалась песколюбка, а тротуары оказались занесены песком. Дома перемежались табачными лавчонками и обшарпанными винными погребками, выкрашенными в пастельные тона. Все здания были пыльными и тусклыми, как старые фотографии, лишившиеся глянцевого блеска. Минуту спустя дома остались позади, и за высокой меч-травой странного карамельного цвета Джемма различила проблески воды. Проход к берегу перегораживали соединенные цепями загородки. За ними виднелись валяющиеся на траве заржавленные каяки, битые бутылки и окурки. Джемма обернулась.
Ни малейшего движения и вообще никаких признаков жизни, только тощий кот высунулся из-под старой «Тойоты Короллы».
Над головой пролетело еще несколько вертолетов.
Джемма сняла рюкзак и перекинула его через загородку. Оглядевшись по сторонам и убедившись, что никаких свидетелей нет, она ухватилась за цепь и принялась карабкаться. Загородка опасно зашаталась, и Джемма похолодела: сейчас она грохнется, а ограда свалится на нее сверху!.. Тем не менее она сумела неуклюже перелезть через загородку и плюхнулась на песок, тяжело дыша и потея под задымленным солнцем. Джемма подобрала рюкзак и внезапно осознала, что теперь она видит вдали Еловый остров – по крайней мере, она решила, что это именно он. Похоже, Еловый остров находился отсюда на расстоянии мили – если судить по черному столбу дыма, который поднимался в небо.
Правда, сам клочок суши, где располагался Хэвен, выглядел весьма расплывчато из-за упомянутого едкого дыма и жара. Делать было нечего: Джемма побрела по неухоженному берегу к пристани, внимательно глядя под ноги, чтобы не наступить на какую-нибудь гадость в песке. Она добралась до очередной загородки с цепями, на этот раз уходящей в воду, но, к счастью, нашла открытые ворота, и перелезать ее не пришлось.
Теперь Джемма очутилась перед обшарпанным серым складом. Это строение она заметила, еще когда сидела в минивэне, и знала, что здание обхватывает пристань, подобно гигантской руке.
Ветер донес до нее гул голосов. Джемма прошлепала по грязи и обогнула старый склад, причем при каждом ее шаге в воздух взмывали фонтанчики мутной воды. Возле дальней стороны склада находилась парковка, которую перекрыла полиция. Там уже собралась толпа. Некоторые люди держали плакаты и что-то скандировали в унисон, другие расположились на асфальте с подстилками и биноклями, словно явились на летний концерт. Несколько подростков, ровесников Джеммы или чуть постарше, расселись на соседней крыше – их ноги свисали, как сосульки, – и наблюдали за происходящим. Джемма насчитала пятьдесят человек и как минимум дюжину полицейских.
Что же случилось в Хэвене, если его так хотят защищать? Хотя, может, народ просто радовался пожару, который, должно быть, уничтожил научно-исследовательский институт?
Джемма скользнула в толпу. Никто не обратил на нее внимания.
Она поравнялась с каким-то типом в пластиковом рогатом шлеме, снабженном антеннами и металлическими кольцами. Мужчина расхаживал кругами, жестикулировал, обращаясь к невидимой аудитории, и что-то бормотал. Поймав взгляд Джеммы, он развернулся к ней и продолжил свой монолог уже погромче:
– И потому мы не могли пить воду, когда стояли в Насирии, в Ираке – мы боялись отравы! Вдобавок они что-то добавляли в продукты, и врач сказал, что у меня поэтому в мозгу дыры…
Джемма отвернулась. Некоторые демонстранты были в противогазах: они смахивали на плохих парней из фильмов ужасов или на огромных насекомых. Выглядели эти ребята очень эксцентрично, а то, что они щеголяли в джинсах и поношенных топсайдерах на толстой подошве, только усиливало общее впечатление нереальности происходящего. «Наша земля, наше здоровье, наши права» – было написано на одном из плакатов, а другой гласил: «Уберите свои химикаты от моего крыльца!». Но встречались и другие лозунги: про Розуэлл, Большого Брата, зомби и даже про ужасы пекла. Девочка лет двенадцати держала цветной самодельный плакатик, на котором веселенькими буквами было написано: «А негодного раба выбросьте во тьму внешнюю».
Джемма углядела загорелую пару средних лет, выглядевшую более-менее вменяемо, и пробралась прямо к ним. Мужчина был в кожаных сандалиях и бейсболке с логотипом охотничьего клуба. У женщины на плече висел забавный рюкзак. Они оба смотрели на далекие клубы дыма – казалось, будто где-то в океане извергается вулкан.
– А что случилось? – спросила Джемма. Удивительно, как бедствие превращает незнакомцев в друзей. – Никто не говорил, как начался пожар?
Мужчина покачал головой.
– Официально – нет. Я слыхал, что взорвался газопровод. А остров набит всякой химией, поэтому Хэвен и…
Его жена фыркнула.
– Какой газопровод! – воскликнула она. – Нам дюжина местных заявила, что они слышали два взрыва – один за другим.
– Взрыва? – переспросила Джемма, поправляя лямку рюкзака. Шея под воротником рубашки взмокла от пота. – Типа как от бомбы?
Женщина с жалостью посмотрела на Джемму.
– Вы не здешняя, да? Люди много лет требуют, чтобы Хэвен прикрыли. Разумеется, у кого-то лопнуло терпение. Конечно, слухи… – она вздохнула.
– А что за слухи? – не унималась Джемма, хотя она не забыла про информацию из HavenFiles.com. На сайте был длиннющий список всего того, что предположительно создавалось и пестовалось в Хэвене: от смертельных вирусов до копий человеческих органов.
– Кое-кто считает, что на Еловом острове держат гуманоидов, – добавил мужчина.
Теперь Джемма поняла, почему надписи на плакатах гласили про Розуэлл – ведь именно там якобы и разбился инопланетный корабль, а военные все это тотчас засекретили.
– Мы сюда приезжаем каждый год из Орландо, чтобы поплавать на байдарке и понаблюдать за птицами в заповеднике. Птахи на отмелях потрясающие: белые ибисы, исландские песочники, веретенники… Вы интересуетесь птицами?
Джемма изобразила на лице заинтересованность и вежливо кивнула.
Мужчина недоверчиво хмыкнул и продолжил:
– У меня имеется бинокль, через который можно рассмотреть щура на расстоянии в восемьсот ярдов. Между прочим, когда я поглядывал на остров, то ни разу не заметил светящихся зеленых человечков, которые разгуливали по берегу. Зато я точно знаю, что в Хэвене есть охрана на вышках и забор с колючей проволокой, высотой в шестнадцать футов. А если подплыть к острову слишком близко, тебя пристрелят и глазом не моргнут. Говорят, что в Хэвене проводят медицинские исследования, делают всякие полезные вещи для наших солдат, хотя я не верю в эти басни. Готов поспорить – они скрывают что-то нехорошее!
Над головами снова пролетел вертолет, и Джемма почувствовала, как стаккато огромного винта простучало у нее в груди. Вероятно, никто толком не знал, что случилось на Еловом острове, и поэтому Джемма двинулась дальше через толпу в поисках официального лица из местных властей. Пробираясь через кучку протестующих, она увидела, как полицейский препирается с каким-то темноволосым парнем. У юноши были настолько правильные черты лица, что Джемме сразу вспомнились фильмы про супергероев. Коп держал в руках профессиональный фотоаппарат и явно собирался удалить снимки.
– Вы не имеете права его конфисковывать! – громко восклицал парень. – Он принадлежит мне!
– А я вас уже предупреждал! Зачем вы делали фотографии? – рявкнул коп, отклоняясь и блокируя плечом парня, который попытался дотянуться до фотоаппарата. – Здесь не Гранд-Каньон, черт подери! У нас чрезвычайное происшествие. Проявите хоть каплю уважения.
Джемма посочувствовала парню. Тот был вне себя от ярости. Он был лишь немногим старше ее, а фотоаппарат выглядел дорогим.
– Я не турист! – возмутился парень. – И я имею право снимать, что захочу. Мы живем в Америке – в свободной стране!
– Это место преступления, и фотографировать здесь запрещено, – отрезал коп.
Парень стиснул кулаки. Джемма поймала себя на том, что застыла, глядя на него. Парень на мгновение посмотрел на нее и быстро отвел взгляд. Джемма не обиделась. Она привыкла, что ее не замечают, и порой даже предпочитала подобный расклад.
– Ладно, – проворчал коп, продолжая возиться с фотоаппаратом. Он снял крышку, вынул батарейки и вернул парню сделавшийся бесполезным фотоаппарат. – А теперь, будь добр, дай мне твой телефон.
– Вы что, шутите? – выдавил юноша и мгновенно побелел.
Джемма разозлилась на полицейского. Почему парень не может делать фото, если ему хочется?
Коп явно начал терять терпение. Он ткнул пальцем парню в лицо.
– Слушай сюда, сынок…
– Меня зовут Джейк, – ровным тоном произнес тот. – Джейк Витц.
– Отлично, Джейк Витц. Если тебе нужны проблемы – давай огрызайся. Я отвезу тебя в участок…
– За что? За то, что у меня есть айфон?
– А ты нарываешься на неприятности!
Джемма застыла в ошеломлении. Джейк Витц – тот самый тип, который создал HavenFiles.com! Может, это совпадение? Он ни капли не похож на мужчину средних лет, фото которого висело на сайте. Скорее парень смахивал на супергероя Кларка Кента, только без очков.
Однако, присмотревшись, Джемма решила, что некоторое сходство все же есть. Форма подбородка, например, хотя у автора сайта он был несколько оплывшим…
Такой же чуть-чуть великоватый нос – только у парня он выглядел безупречным, а у мужчины постарше – просто смешным. Они родственники? Кто его знает…
В конце концов парню пришлось вручить копу и ай-фон. Полицейский заставил Джейка разблокировать экран и пролистал снимки, удаляя те, которые счел неприемлемыми. Лицо Джейка окаменело от гнева, и при этом он стал выглядеть еще привлекательнее.
Вернув айфон владельцу, коп хлопнул Джейка по плечу, словно тот был его товарищем по бейсбольной команде.
– Молодчина! – сказал он. – И не заставляй меня повторять, ладно? Вали отсюда. Не на что тут смотреть.
И коп с важным видом двинулся прочь. Он грубо протолкался мимо Джеммы, не уделив ей и секундного взгляда, и наорал на двух девчонок-подростков, которые пытались снять видео на телефоны. Джейк пнул ногой помятую банку от кока-колы. Жестянка пронеслась по гравию и приземлилась на поросший травой пятачок. Джемму он то ли не заметил, то ли предпочел сделать вид, что не замечает.
Она кашлянула, прочищая горло.
– Джейк Витц?
Парень уставился на нее, и сердце Джеммы затрепетало. Глаза его были большими, темными и печальными. Так на нее смотрел Руфус, когда никто не уделял ему внимания.
– Да, – произнес юноша усталым голосом.
Похоже, он совсем вымотался. Интересно, долго он уже наблюдает за происходящим?
– Меня зовут Джемма Ивз, – представилась она и замолчала.
Внезапно она поняла, что ей нечего сказать, и принялась лихорадочно размышлять.
А имеет ли Джейк Витц хоть какое-то отношение к автору HavenFiles.com и существует ли вообще эта связь?
Если Джейк и раньше слышал фамилию «Ивз», то он и бровью не повел.
– Я тебя знаю, – пролепетала Джемма. – То есть я читала сайт про Хэвен… Ты его ведешь, да?
Джейк нахмурился.
– Это сайт моего отца, – ответил он. – Я к нему не имею отношения.
Он крутанулся на месте, чтобы уйти.
– Ты наверняка как-то с ним связан! – крикнула Джемма. Слова сами сорвались с ее губ.
Джейк медленно повернулся обратно к ней.
– Почему ты так решила?
Джемма облизнула губы.
– Ты же приехал сюда, верно? – сказала она. – И отсюда до Хэвена – буквально рукой подать. Ты делал снимки. Наверняка тебе это интересно.
Джейк промолчал. Он даже спорить не стал. Он просто стоял и смотрел на нее. Джемма не могла понять, то ли она его забавляет, то ли раздражает. Слишком уж идеальным было его лицо. И абсолютно непроницаемым. От одного его присутствия у Джеммы появлялось ощущение, что она украдкой пробирается по залу фешенебельного ресторана. Правда, если не смотреть ему в глаза, а вместо этого сосредоточиться на его носе, бровях или скулах, она хотя бы могла думать.
– Слушай, – проговорила Джемма, – я живу в Северной Каролине. Мой отец имеет какое-то отношение к Хэвену или, по крайней мере, имел в прошлом… Он вообще ничего не боится, кроме упоминания о Хэвене. Я многого не понимаю, но сейчас мне нужно узнать, что происходит в этом самом Хэвене. Я должна выяснить, почему Хэвен играет такую странную роль в его жизни, – выпалила Джемма и мысленно добавила: «И в моей тоже».
Джейк долго молчал.
– Забавно, – еле слышно пробормотал он, нарушив паузу, и улыбнулся.
Пока Джемма думала, что он имел в виду, Джейк снова начал разворачиваться. У Джеммы упало сердце.
– Что ты сказал? – спросила она.
Она уже не сомневалась, что к Джейку Витцу ее привела судьба. Что бы там он ни бурчал, он явно кое-что знал про Хэвен!
– Ты считаешь, что отсюда близко до Хэвена, но ты ошибаешься, – проговорил Джейк и наклонил голову.
Джемма поняла смысл его кивка – то было приглашение. Джейк хотел, чтобы она присоединилась к нему. А Джейк улыбнулся опять – и на сей раз его улыбка была по-настоящему ослепительной.
– Пойдем, Джемма Ивз, – вымолвил он. – Я целый день проторчал на солнце и умираю от голода. Я бы не отказался от вафель с сиропом.
Джейк объяснил, что есть два способа проникнуть в Хэвен. Один – взять моторку в Бэрел-Ки и, обогнув Еловый остров, подойти к нему с дальней стороны – там уже открытый океан и нет никаких болот. Именно таким образом катера и возят работников института и доставляют грузы: ведь в болотах любая моторка увязнет.
Но есть и другой путь – плыть по речке Уолли. Джейк сказал, что Уолли пересекает крохотную рыбацкую деревушку Уолли и, распавшись на множество рукавов, уходит в болота, которые тянутся на многие-многие мили вперед. Некоторые из этих протоков огибают полузатопленные клочки суши и доходят даже до северной оконечности Елового острова.
– Откуда тебе все известно? – полюбопытствовала Джемма.
Они отыскали на главной улице ресторанчик-закусочную. Заведение пустовало, если не считать женщины с малышом лет двух и пары пожилых мужчин в охотничьих жилетах, о чем-то совещавшихся за кофе. Лица их были так изгрызены ветром и непогодой, что казалось, будто кожа с них вот-вот исчезнет. Хотя отсюда океан был не виден, в воздухе витал запах горелой резины и время от времени слышался стрекот пролетающего вертолета.
Джейк выстроил в рядок четыре мини-упаковки молока со сливками и поочередно вылил их в свой кофе.
– Я всю жизнь жил в Литтл-Уоллер, – заявил Джейк. – А Литтл-Уоллер находится в сорока милях отсюда. Отец был крут по части рыбалки и вообще жизни на природе. Мы часто разбивали палатку около Уолли. Раньше Еловый остров принадлежал крупной компании, занимавшейся пиломатериалами, но Хэвен его выкупил под институт. Я еще помню, как они строили некоторые здания, когда я был маленьким. – Он пожал плечами. – Вероятно, тогда у отца и появилась его главная навязчивая идея. У меня не было случая расспросить его поподробней.
Джемма сглотнула.
– А он…
– Мертв, – будничным тоном сообщил Джейк, не глядя на Джемму. Он помешал кофе ложечкой, но пить не стал. – Умер четыре года назад, когда мне стукнуло четырнадцать. Утонул в болотах. Во всяком случае, так они сказали.
Джемму пробрал озноб.
– Они?… – переспросила она.
Джейк покачал головой. Он оперся на локти, уставился в окно и замолчал. В плоском телевизоре, который висел над кофемашиной, начался выпуск местных новостей. Камера скользила по пристани, которую они недавно покинули. Официантка, женщина с туго забранными в пучок волосами, устроилась перед экраном и скрестила руки на груди.
– Я никогда не понимал отца, – произнес Джейк ломким голосом. – Он был не похож на других отцов. Работал на фабрике, потрошил рыбу, но всегда носил с собой визитки, будто он президент Соединенных Штатов, никогда не выходил из дома без блейзера, неважно с чем – с шортами-бермудами или с резиновыми рыболовными сапогами. Постоянно рассуждал про свои теории. И вообще чертовски много разговаривал. Он вечно шутил, что мама ушла от нас именно по этой причине. Дескать, она не вынесла его болтовни. Может, он и прав был. В детстве мне хотелось, чтобы он хоть иногда затыкался, понимаешь?
Джейк откинулся на спинку стула. Их взгляды встретились, и Джемму испугало напряжение в его темных глазах. Она невольно подумала, что Джейк и Пит – абсолютные противоположности. Пит ходит вприпрыжку, а Джейк – словно на него давит двойная гравитация. Пит – сплошная легкость, а Джейк – воплощенное бремя.
– Если честно, я его стыдился. Даже в раннем детстве. Я плохой?
– Нет, – прошептала Джемма.
Джейк недоверчиво улыбнулся. Он подчистил содержимое тарелки и положил на салфетку – ровно, как по линеечке, – столовые приборы. Чашку с блюдцем он осторожно водрузил на тарелку. Джемма никогда раньше не видела человека, который ел бы аккуратнее. Она смутилась, заметив пятнышко кетчупа и крошки у своего локтя, и поспешно смахнула их, пока Джейк ничего не заметил.
– Отец любил говорить, что он упустил свое настоящее призвание – журналистику. Он во всем видел утаивание информации и всякие заговоры… Кеннеди убили, потому что он был готов публично объявить о существовании инопланетян. Ветряная оспа – это боевое биологическое средство, выпущенное из правительственной лаборатории. А Хэвен стал его белым китом… ну, как у главного героя из романа «Моби Дик». – Джейк с силой прижал ладони к столешнице, как будто стремясь раздавить воспоминания об отце. Пальцы у него были безукоризненной формы. – Он постоянно брал меня на рыбалку в болота. И сначала я действительно думал, что мы рыбачим… Но отец подбирался к Еловому острову.
– Рекогносцировка, – произнесла Джемма.
Джейк кивнул.
– Болота представляют собой настоящий лабиринт. Красный клен, спартина, карликовые пальмы – они вырастают высотой десять-двенадцать футов и закрывают горизонт. У отца были друзья, которым случалось там заблудиться на несколько часов или дней – в полумиле от стоянки, и им приходилось слизывать воду с листьев и грызть корешки. Однажды мы подплыли к Еловому острову совсем близко, на расстояние слышимости. И внезапно с десяток вооруженных охранников налетели на нас, наорали и велели разворачиваться и валить отсюда. Отец впал в ярость. Я тогда был мальчишкой. А они, похоже, запросто могли нас убить. Да… Они уже стреляли в людей и прежде, в гражданских. В городе жил один рыбак – про него говорили, что ему чуть не оторвало руку. Он считал, что его снайпер подстрелил издалека. Конечно, те ребята были из военных. – Джейк невесело усмехнулся. – Кстати, я знал лишь одного-единственного человека, побывавшего на острове. Это был обычный парнишка, и он глубокой ночью сумел пролезть под забором – но его тотчас вышвырнули восвояси.
Джемма понимала не все, что говорил Джейк, однако суть она уловила: бешеные охранники, строжайшая секретность…
– А те, кто работает в институте? – спросила она. – Сами охранники, персонал? Кто-то же должен приплывать на остров, верно?
Джейк кивнул.
– Грузы возят постоянно, а по воскресеньям вывозят отходы. Но за ворота постороннему проникнуть невозможно. Персонал использует катера. Некоторые живут на Еловом острове, а на материк выбираются в отпуск. Кое-кто ездит туда каждый день – на работу. Но они помалкивают. Ни слова не говорят про Хэвен. Наверное, их запугали. – Он перевел дыхание. – Всех, кроме медсестры М.
– А кто она? – спросила Джемма.
– Если бы я знал, – проговорил Джейк. На этой раз его улыбка получилась кривой, наверное, он слишком устал, чтобы выровнять ее. – Перед смертью отец признался, что работает с очень крутым источником. Он утверждал, что вот-вот сорвет покровы и сделает правду достоянием общественности. Он именно так выражался. Высокопарно… Словно все мы – персонажи голливудского шпионского боевика. – На миг на лице Джейка промелькнула боль. – Он заявил, что нашел некую медсестру М., которая согласилась с ним пообщаться. Она тоже хотела, чтобы люди узнали правду.
Но накануне условленной встречи она умерла. Якобы покончила с собой.
Джейк поправил вилку и нож, стараясь не глядеть Джемме в глаза.
Хотя в ресторанчике было тепло, Джемме почудилось, что чей-то ледяной язык лизнул ее в затылок.
– Но ты же не веришь в это, – произнесла она, наблюдая за Джейком. Тот пожал плечами. – И ты думаешь, что ее… убили? Чтобы она ничего не успела рассказать твоему отцу?
Джейк принялся ковырять стол ногтем.
– Понятия не имею. Но все как-то странно, да? – Он помолчал и продолжил: – Отец оставил целые тонны заметок про Хэвен. Некоторые из них – полная чушь, другие несущественны. Но я до сих пор не сумел выяснить ее настоящее имя. Похоже, отец пытался ее защитить. Но не сумел.
Джемму вдруг замутило. Ее отец был замешан в этом. И не только он – вся ее семья.
– Тебе сказали, что твой отец утонул. Ты тоже так думаешь?
Она боялась спрашивать. Но ей нужно было знать.
Джейк уткнулся взглядом в собственные колени.
– После того раза, как нас чуть не застрелили, отец перестал брать меня с собой в болота. Боялся. Но он подбирался ближе. Он умер через два месяца после того, как медсестру М. нашли в петле. О совпадении не может быть и речи. – Джейк стиснул зубы. – Я до сих пор помню запах того утра, какой-то лосьон после бритья, которым пахло от одного из копов. Дурь, верно? Я ведь уже забыл его физиономию, а запах лосьона еще не выветрился у меня из головы. – Он негромко рассмеялся. Джемме захотелось взять его за руку, но, конечно же, она этого не сделала. – Мне исполнилось четырнадцать. Они сказали, что он ловил рыбу и попал в шторм. Вроде бы каяк перевернулся.
– А ты как считаешь? – прошептала Джемма.
Джейк поднял голову. Глаза его потемнели. В них таилось столько боли, что Джемма едва не отвернулась, но вовремя сдержалась.
– Про моего отца много чего болтали, – вымолвил Джейк. – Но он никогда не был идиотом. Он мог пройти через болота с завязанными глазами – в воде ему везло. Он говорил, что только там он – на своем месте.
Джейк отвел взгляд. Джемме подумалось: а каково это – так рано потерять кого-то из родителей, – и она почувствовала себя в тупике. Она была не в состоянии это даже вообразить. Почувствовала ли она себя несчастной, если бы ее отец умер? Она всегда фантазировала про то, как он исчезнет из ее жизни: нажимаешь на клавишу «Стереть» и – бац! – он улетучивается.
Но, разумеется, истина куда сложнее…
– А что случилось на самом деле? – тихо спросила она.
Джейк вздохнул.
– Я подозреваю, что отец в конце концов пробрался на остров. А потом его, возможно, поймали. И сделали так, чтобы все выглядело как несчастный случай.
Джемме показалось, будто паук забрался ей в горло и полез по трахее.
Она не хотела верить словам Джейка, но у нее уже не было выбора.
– А ты в курсе, чем занимаются в Хэвене? – осведомилась Джемма. Ради ответа на этот вопрос она приехала во Флориду. Больше ничего не имело значения.
– Нет, – прямо ответил Джейк, и у Джеммы заныло сердце. – Но у меня есть кое-какие предположения.
Джемма затаила дыхание. Джейк оглядел зал ресторанчика, прикидывая, насколько здесь безопасно. Никто не обращал на них внимания, но Джейк окликнул официантку:
– Извините, не могли бы вы сделать звук погромче?
Официантка, едва взглянув на него, прибавила громкость.
Пучеглазая ведущая без устали пялилась в камеру, и на мгновение Джемму зацепил ее голос:
– … доктор Марк Саперштейн, нынешний директор института Хэвен, в данный момент недоступен – и взять у него интервью попросту невозможно. Неизвестно, находился ли он на острове в момент взрыва…
Джейк подался вперед и кашлянул.
– Эксперименты над людьми.
– Что? – Джемма оторвала взгляд от экрана, по которому стали показывать побережье и солнце, садящееся за дымовой завесой.
Джейк провел рукой по волосам.
– Эксперименты над людьми, – повторил он. – Понимаю, звучит бредово, – проговорил он прежде, чем Джемма успела его перебить. – И я имею в виду не обычные испытания лекарств. Я говорю про незаконные эксперименты. Разработку оружия. Испытание химических препаратов. Отсюда и вся эта секретность. Поэтому они и забрались в такую глушь. Чтобы за ними никто не шпионил.
Джемма нахмурилась. Любое лекарство, прежде чем попасть в продажу, должно было пройти клинические испытания. Отец Джеммы ругался на недальновидность медицинского совета по вопросам этики и жаловался, как трудно найти добровольцев. Он был убежден, что тысячи больных умирают ежегодно из-за того, что медикаменты, которые могли бы спасти их жизни, слишком долго проверяются или вообще не получают одобрения для последующего тестирования на людях.
А если ученые Хэвена могут обойти общепринятые правила и заниматься работой без надзора? Тогда понятно, почему отец отказался вкладывать деньги в Хэвен и вышел из правления «Файн энд Ивз», прежде чем его имя оказалось связано с темными делишками института.
На свете не было большего сторонника правопорядка и дисциплины, чем Джеффри Ивз.
Нет, как-то все чересчур неправдоподобно! И не объясняет, чего так боится отец Джеммы. Если он действительно отказался участвовать в тех аферах и отказался от важного поста в правлении компании из-за сохранения своей репутации, его бы восхваляли как героя.
– А где они берут добровольцев? – вырвалось у Джеммы.
Ее кофе остыл, но чашка в ладонях действовала успокаивающе.
Джейк прикусил губу и искоса взглянул на Джемму.
– Не думаю, что они – добровольцы, – произнес он.
Джемма уставилась на него.
– То есть как?
– Они не набирают для экспериментов всех желающих. Они принуждают людей в них участвовать.
– Что? – выдавила Джемма. Тост, который она ела, пластилином залип в горле. – Не могут же они… похищать людей?
– А почему бы и нет? – возразил Джейк и подался вперед. – Слушай, Джемма. Отец этим жил. И теперь я уверен, что он до чего-то докопался. У «Файн энд Ивз» были контракты с военными, финансирование шло с самого верха. Военные контракты составляют половину бюджета «Файн энд Ивз». Мы говорим о правительстве.
Джемма подумала об отце и о фармацевтической компании «Файн энд Ивз», и у нее ком подкатил к горлу. Она вспомнила рождественские праздники своего детства в отеле «Каролина»: огромную елку и потолок, украшенный новогодней мишурой и пластиковыми снежинками. Все вставали и аплодировали отцу, когда он входил в зал, держа маленькую Джемму за руку.
Она даже посещала с родителями Белый дом во время поездки в округ Колумбия, и отец здоровался за руку с самим президентом! Потом Джемма вместе с матерью спустились вниз, чтобы поиграть в кегли на чудесной зеленой лужайке. А мужчины в военной форме, со сверкающими медалями на груди улыбались ей и подбрасывали ее в воздух сильными мускулистыми руками.
Джейк понизил голос.
– Ты слыхала про доктора Саперштейна?
Джемма кивнула. Она читала, что доктор Саперштейн возглавил Хэвен после того, как Ричард Хэвен погиб в аварии – в тот самый год, когда она родилась. Зловещее совпадение!
– Пятнадцать лет назад Саперштейн пробрался в руководство некоммерческой организации под названием «Домашний фонд» в Филадельфии. Она существует и сейчас, – принялся рассказывать Джейк. – Он несколько лет наращивал масштабы деятельности, привлекал волонтеров, раскручивал фонд в прессе. В общем, отец раскопал подробности. «Домашний фонд» размещал детей в патронатные семьи. Там были самые тяжелые случаи, ребята, которые бродяжничали годами или которых подбрасывали к пожарной станции или к больнице. И это была идеальная комбинация. Дети многократно перемещались с места на место, выбывали из системы, убегали, исчезали. Их никто особо и не искал.
Мысли Джеммы сделались вязкими и липкими. Как кленовый сироп.
– Не понимаю, – произнесла она. – Не может быть… – Она резко умолкла. – Они ведь не ставят эксперименты на детях? – добавила она.
– Именно дети и являются подопытными кроликами, – мягким и почти виноватым тоном ответил Джейк. – Я думаю, Саперштейн их крал и переправлял в Хэвен. Поэтому в институте такая зверская охрана. Не только для того, чтобы никого не впускать на территорию. Главное, чтобы никто не вырвался на волю.
У Джеммы закружилась голова, хотя она и не шевелилась. Информация, которую ей преподнес Джейк, была ужасной. Чудовищной.
Она не могла ему поверить.
– Но доказательств нет, – сказала она. Собственный голос показался ей металлическим и далеким, как будто она слышала его в трубу.
Джейк посмотрел в окно. Дым висел над горизонтом, превращая закатное солнце в оранжевый уголек. Он что-то тихо пробормотал себе под нос, но Джемма все-таки расслышала его слова.
Внезапно сердце ее забилось о ребра, и Джемма испугалась, что оно во-вот проломит грудную клетку.
– Что ты сказал? – переспросила она. – Повтори, пожалуйста.
Джейк вздохнул и взглянул на нее в упор. Джемме стало по-настоящему страшно.
– Я их видел, Джемма.
– Как? – задохнулась она.
– Помнишь, я тебе говорил про мальчишку, который пробрался на остров и пролез под забором, чтобы проникнуть на территорию Хэвена? – Джейк натянуто улыбнулся. – Это был я.
