Глава

13

После ланча Гризман отвез Ричера и Нигли в отель, в котором они останавливались в первый раз. Они поблагодарили его, помахали, но не стали заходить внутрь. Джек не любил ночевать в одном и том же месте дважды. Он так привык. Кое-кто говорил, что в подобных мерах предосторожности нет необходимости. Он же отвечал, что ему тридцать пять и он все еще жив. Должно же это что-то значить.

Они посмотрели в карту Нигли, и она ткнула ногтем в дом с явочной квартирой.

– Возможно, их больше одной, – сказала она.

– Согласен, – не стал спорить Ричер. – Все это дело – сплошная игра в проценты.

Они пошли по улице и вскоре оказались на той, что видели раньше, где стояли четыре полицейские машины и где убили проститутку. Там они свернули налево, в сторону явочной квартиры, близко, но не слишком, проверяя по пути боковые переулки. Это оказалось не просто. Не как в некоторых других странах. Никаких больших вывесок или сверкающего неона, даже болтающихся на ветру черепиц. Очевидно, подобные вещи в Германии под запретом. На том основании, что это дурной вкус.

Каждая коммерческая единица должна была сама себя рекламировать. Они увидели салон проката автомобилей, который занимал два стоявших рядом дома. Некоторые другие заведения тоже не вызывали сомнений, но попадались и совсем непонятные. Ричер вошел в вестибюль, где стояли кресла и конторка, решив, что это отель, но оказалось, что солярий с кабинками в задней части. Женщина за конторкой рассмеялась, попыталась взять себя в руки и в качестве извинения сказала, что через квартал они найдут маленький отель. Он оказался очень славным, а у двери, готовый ее распахнуть, стоял швейцар в цилиндре.

– У тебя есть деньги? – спросила Нигли.

– Рэтклифф заплатит, – ответил Ричер.

– Он не знает, что мы здесь.

– Мы можем ему позвонить. В любом случае это нужно сделать.

– Откуда?

– Из номера. Твоего или моего.

– Мы не получим номера. Нас не пустят без денег.

Ричер достал из кармана свернутые в трубочку деньги, которые держал там на мелкие расходы. Сумма была совсем скромной. У Нигли то же самое.

– Мы снимем одну комнату, – сказал Ричер. – Временно. Пока с ними не свяжется СНБ.

Нигли замерла на мгновение.

– Хорошо, – сказала она.

И они вошли внутрь.

* * *

В этот момент американец находился на расстоянии трех улиц от них и остановился перед салоном проката автомобилей, мимо которого они совсем недавно прошли. Он рано позавтракал в Гронингене и выпил стакан вина. Поэтому не спешил – ждал, когда оно выветрится. Просто на всякий случай – законы здесь действовали суровые. Вот почему он решил прогуляться, и ему очень понравился город. Потом он поехал дальше, через номинальную границу и промчался по автостраде через Бремен. Он получал удовольствие от каждой мили, и это чувство было сродни первобытной ностальгии. Он знал, что не скоро увидит Европу снова. Может быть, никогда.

Он отдал ключ и пошел прочь, оставив за спиной этот район и направляясь к воде. И к тому месту, где жил. Он снял его, и у него осталось еще немногим меньше месяца. Кто попусту не тратит, тот не знает нужды. Он все отлично рассчитал.

* * *

В номере, ключ от которого им выдали, были зеленые обои и повсюду оловянные украшения, но телефон работал. Ричер связался с дежурным агентом Совета национальной безопасности и попросил его через консульство уладить финансовую сторону их пребывания в Гамбурге. Потом трубку взял Уайт.

– Вандербильт проверил Швейцарию за прошедшие четыре года, – сказал он. – Затем еще раз. В Германии в тот день находилось ровно сто американцев, побывавших в Цюрихе до интересующего нас временного промежутка.

– Хорошие сведения, – сказал Ричер, – но не безусловные. Он мог открыть счет на Каймановых островах, в Люксембурге или Монако. Или, например, отправился в Цюрих прогуляться. Я тоже там однажды побывал и, можете не сомневаться, даже близко к банкам не подходил.

– Я понял, – сказал Уайт.

– Но поблагодарите Вандербильта.

Затем трубку взял Уотермен.

– Они нервничают из-за вас, – сообщил он.

– Кто? – спросил Ричер.

– Рэтклифф и Синклер.

– Он сказал, что мы должны бросить кости. Нет никакого смысла нам всем делать это в одном месте.

– Что-нибудь удалось выяснить?

– А вам?

– Ничего.

– И нам. И нет никакого смысла ничего не знать всем в одном месте.

– Синклер захочет с вами поговорить.

– Скажите, что я свяжусь с ней позже. После того, как в дело вступит консульство. Это может дать им стимул.

– И еще: сержанту Нигли пришло письмо из Министерства армии.

– Срочное?

– Не думаю.

– Пусть полежит до тех пор, пока я не переговорю с Синклер.

– Мы можем назначить определенное время?

– Через два часа, – сказал Ричер.

* * *

Они отправились на поиски бара, в котором Гельмут Клопп стал свидетелем встречи американца с курьером. Выяснилось, что он находится в двадцати минутах ходьбы от их отеля, так же как и от явочной квартиры, только с другой стороны. Как две спицы одного колеса. Они прошли мимо, даже не замедлив шага и не ускоряя его, глядя прямо перед собой, но постаравшись незаметно рассмотреть место. Бар занимал первый этаж старого каменного здания, в котором, вероятно, когда-то располагались помещения для аренды или фабрика, видимо сгоревшие во время бомбардировки, но оказавшиеся пригодными для восстановления. В самом центре фасада из бруса находилась дверь, но это не делало заведение похожим на деревенское строение, вроде амбара где-нибудь в глубинке. Доски темно-золотистого цвета были покрыты густым слоем блестящего лака, плотно пригнаны и гладко отполированы, точно лодка на озере в парке. Нижнюю часть маленьких окошек закрывали обычные для кафе кружевные занавески, а в верхней на веревках висели бумажные флажки, все до одного немецкие. Внутри горел неяркий янтарный свет.

– За нами следят два человека, – сказала Нигли.

– Где? – спросил Ричер.

– На углу, в пятидесяти ярдах позади.

Джек не стал оборачиваться.

– Кто? – спросил он.

– Мужчины, между тридцатью и сорока, крупнее меня и меньше вас. Возможно, не немцы. Они двигаются, как американцы.

– А как двигаются американцы?

– Как мы с вами.

– И давно они за нами следят?

– Я не уверена.

– Скулы?

– Нет. К тому же они слишком высокие.

– Хорошо, – сказал Ричер, – давай выпьем кофе.

Они пошли дальше, так же не торопясь, и вскоре оказались возле кондитерской, витрина которой была заставлена разными вкусностями, имелись кофейный аппарат и четыре маленьких столика с двумя стульями у каждого. Столы и стулья были металлическими, выкрашенными серебряной краской. И все стояли возле окон, откуда открывался отличный вид на улицу. Нигли села, Ричер подошел к стойке, заказал два двойных эспрессо и крикнул:

– Хочешь пирожное?

– Конечно, – ответила она. – Яблочный штрудель.

– Два, – сказал Джек женщине за кассой.

Старое армейское правило: ешь, когда есть возможность. Следующая может представиться через несколько дней. Женщина знаками показала Ричеру, чтобы он вернулся за стол и что она сама принесет поднос. Джек знаками показал, что хочет заплатить сразу. Его собственное правило. Ведь может так получиться, что ему потребуется неожиданно уйти, а он не хотел доставлять неудобства простым рабочим людям. Ричер взял сдачу, подошел к столику и сел, Нигли незаметно повернула голову и доложила:

– Они видели, как мы вошли, и пошли быстрее. Будут через минуту.

Джек посмотрел налево и направо. На противоположной стороне улицы, примерно на двадцать ярдов дальше, находилось еще одно кафе. Столики у окна, отличная перспектива. Любой, у кого есть здравый смысл, стал бы следить за ними оттуда. Они могли сидеть там сколько потребуется, не вызывая ни у кого подозрений, а потом возобновить слежку, как только в ней возникнет необходимость.

– Вот и они, – сказала Нигли.

Ричер увидел двух мужчин, как и говорила Нигли, за тридцать, крупнее ее, но меньше его. Может быть, шесть футов и двести фунтов. Короткие волосы. Двигаются, как американцы. Одеты, как американцы. Более того, наметанный глаз Ричера подсказал ему, что они одеты, как американские военные в свободное от службы время.

Оденьте на час гражданского человека в военную форму для съемок в кино или на карнавал, и он будет выглядеть неправильно, как будто ему неудобно или непривычно в таком костюме. И точно так же, если человек, носивший военную форму последние десять лет, наденет джинсы и куртку, он будет выглядеть неправильно. Непривычная одежда, сидит не так, слишком аккуратно, слишком четкие складки, ничего нигде не висит и не пузырится.

Они приближались. Так же, как Ричер с Нигли, прошли мимо бара, не замедляя и не ускоряя шага, глядя прямо перед собой, лишь краем глаза проверяя улицу. Крупные жесткие лица, грубые руки. Скорее всего, сержанты. И, судя по всему, бессрочники. Они продолжали идти вперед, потом один прошептал что-то на ухо другому, тот кивнул, и они вошли в кафе, находившееся в двадцати ярдах на противоположной стороне улицы. Мимо проезжали машины, офисные служащие, и просто прохожие спешили по своим делам. Парни уселись за столик возле окна, старательно делая вид, что не смотрят в сторону Ричера и Нигли. Как и то, что не обращают на них ни малейшего внимания.

– Кто такие? – спросил Джек.

– Трудно сказать по тому, как они выглядят, – ответила Нигли.

– А ты сделай предположение.

– Очевидно, армейские. Не выше сержантов. Вероятно, не действующее подразделение. Старые сержанты, участвовавшие в боевых действиях, выглядят иначе. Они другие.

– Но не обычные клерки.

– Нет. Физический труд.

– Согласен. Они из какого-то подразделения поддержки. Может быть, транспорт. Возможно, разгружают грузовики. И загружают.

– О чем вы думаете?

– Мне интересно, почему они здесь, – сказал Ричер, – и как узнали про нас?

– Гризман? Возможно, он позвонил, как только оставил нас у отеля.

– Но мы не стали останавливаться в том отеле. И они шли за нами не оттуда. Потому что мы тоже стартовали не от отеля.

– Значит, утечка идет от сержантов. Только они знали, в каком отеле мы сняли номера. Но это глупо.

– Точно. Таким образом, они следят за нами не от одного из отелей. Мы сами к ним пришли. Они просто ждали здесь.

– Почему?

– Может быть, этот бар – больше, чем просто место, где собираются единомышленники. Может, тут место встречи самых разных людей, и здесь делают деньги. В таком случае что произойдет, если в городе появится парочка непонятных военных копов? Они выставляют часовых, так, на всякий случай. И вот мы тут. Мы только что наступили на проволоку.

– Они не знают, что мы военные полицейские. Им неизвестны наши имена. И вообще, никто не знает, что мы въехали в страну.

– Откуда нам стало известно про Гельмута Клоппа?

– Гризман передал стандартный полицейский отчет в консульство.

– Потому что он законопослушный гражданин?

– Нет, чтобы прикрыть свою необъятную задницу.

– Такой тип непременно передаст наверх стандартный полицейский отчет, касающийся двух военных копов, которые засветились в расследовании убийства. Они проходили мимо и заявили, что прибыли в город в качестве туристов. Наши имена записаны у них черным по белому. Он должен был о нас сообщить начальству. Возможно, прямо в штаб в Штутгарте. Там кто-то проверил нас, увидел в нашем недалеком прошлом 110-е подразделение военной полиции и нажал на тревожную кнопку. Как в банке. Никто ничего не слышал, но по всему городу объявлена боевая готовность. Из-за кого мы сюда прилетели? Вариантов множество. И мы расстроим большое количество людей.

– А если это хорошие парни?

– Посмотри на того, что слева, и увидишь орден «За боевые заслуги».

– Сержанту никогда не дадут орден «За боевые заслуги».

– Эти парни не хорошие. Я везучий человек, но не настолько.

– Тогда кто они такие?

– Трудно сказать по тому, как они выглядят, – ответил Ричер.

Они подобрали последние крошки штруделя с тарелок, допили кофе, оставив на дне чашек коричневую жижу, быстро встали и выскочили в дверь.