Глава двадцатая
Мы стояли во дворе перед главным зданием Академии. Позади нас находились ворота со статуями. Мне было неуютно и зябко. Впрочем, холодный ветер мне только на руку. Пока очередь упражняться в кулинарном искусстве дойдет до меня, жюри успеет замерзнуть. Точнее, я на это рассчитывала. Очень. Я, конечно, предполагала, что на наши результаты соберутся посмотреть не только студенты, но столько посторонних личностей все равно не ожидала увидеть.
Радовало то, что им запретили заступать на территорию академии. Поэтому огромная толпа замерла за воротами. Наверное, они использовали заклинание улучшения зрения или настойку ночного зрения. Иначе, как объяснить то, что каждое действие всех участников было записано летописцами в блокнотик, причем попутно эти действия громко обсуждали?
Вот, даже сейчас слышно как они переговариваются.
Я шмыгнула носом и машинально его почесала.
— Хейли Сизери почесала нос!
— Главная претендентка на звание королевы Академии Сиятельных почесала нос.
Я скривилась и поспешила отвернуться от ворот. Тоже мне зрелище!
Перед тем, как приступить к нашему оцениванию, жюри проверяли выполнение заданий у ребят. К сожалению, я не видела, что именно они делали.
— Здравствуйте, леди. — Привлекая наше внимание, мужчина с огромной бородавкой на носу откашлялся.
Непроизвольно мы переглянулись с претендентками. И все четверо ухмыльнулись. Этот мужчина вызывал улыбку.
Спасибо Коше, я точно знала, как зовут всех членов жюри и как они выглядят. На этом задании их было шесть человек: королевский повар Аван Саян — тот самый мужчина с бородавкой, королевский кондитер Роула Саян, женщина с добрым взглядом и пышными формами; лорд Галер Сойто, известнейший на всю столицу гурман; леди Абелия Тиа, единственная женщина, имевшая свою ресторацию в столице, причем ее «Черная молния» была успешным и знаменитым местом. И два бессменных, насколько я поняла, жюри: наш ректор, лорд Альгар и леди Тацита Файниш, представитель от популярных газет. Глас народа — как она сама называла себя.
— Нам выпала великая честь, быть вашими экзаменаторами, — казалось бы, повар королевской кухни должен упиваться своей значимостью, мол, что его пригласили, ан нет. Не лукавил, говоря, что для него честь быть сегодня здесь и приложить руку к сему действу.
— Хейли, перестань волноваться. — В голове раздался голос Коши.
— С чего ты это взял? — также мысленно спросила я.
— Ты когда волнуешься, начинаешь думать и говорить, как Софи.
— Спасибо, — я сочла эти слова за комплимент.
Осознание, что хоть в чем-то я похожа на названную матушку, грело душу.
— Соберись, девочка, у нас все получится.
— Конечно, — прошептала вслух, забывшись.
— Перед вами находятся все ингредиенты, что каждая из вас подала в списке за час до начала, — тем временем вещал Аван, — вашей задачей является приготовление блюда в установленный срок. Разрешено пользоваться магией.
А как же без магии, если нет ни печей, ни жаровни? На чем жарить или печь?
— Запрещена помощь от посторонних лиц, в том числе от стражей.
Выразительный взгляд достался именно мне.
Я была готова к этому. Не зря же почти двое суток тренировалась делать приемлемый костер? Ох, и маялся со мной Коша на практике, да и Зорий тоже. Но сейчас…должно получиться!
— Запрещено даже общение на ментальном уровне. — А вот это удар под дых.
Жаль. Очень жаль.
— Вы начнете приготовления одновременно, — тем временем слово взял ректор, — по истечении времени каждая представит свое блюдо.
— А если кто-то закончит раньше? — целительница смело смотрела на судей.
— Что ж, значит, мы раньше попробуем шедевр мастерицы. — Кривая ухмылка на мгновение появилась на его лице. — Приступайте.
Все три соперницы кинулись к столам, я же вопреки ожиданиям пошла к незримой границе, что отделяла нас от остальной части двора. Немного не доходя до главного здания, сорвала ткань грязно-болотного цвета.
И под изумленными взглядами жюри, да и остальных девушек, потащила дрова к столам.
Перечить никто не стал. Да и что такого, что я подручные материалы использую? Не думали ж они, в самом деле, что я на магическом огне кашеварить стану? Еще Софи говорила, плох магический огонь, нужна природная составляющая. Лучше всего сосна. Она хорошо горит, да запах приятный имеет.
Я волновалась, прав был Коша. И мне требовалось срочно брать себя в руки, чтобы не спалить приготовленные дрова.
Я раскладывала поленца так, как учил дракон: домиком, вбивая в чуть подмерзлую землю две палки рогатины, а третью, потолще, уложила на них, правда сначала подвесила котел. Большой был котел. Но другого не было. Этот — то едва найти удалось. А уж уговорить мне его отдать, да припрятать до поры до времени. Кто ж знал, что наши кухарки столь жадные? Если б не тетя Марыська…
С пятой попытки я смогла разжечь костер. У меня получилось. Маленькая, пусть и не большая победа.
Когда я подошла к столам, поняла страшную вещь. Не надо было бежать сразу за дровами и котлом. Эти наглые девицы взяли мои ингредиенты! Нет, каждый подавал список необходимого, но видимо, только я догадалась потребовать чищенные да порезанные овощи. Танита не сдержала смешка, глядя ан мое растерянное лицо. Ей вторила Аннет. Сомнений не было, это именно им я обязана своим замешательством! Вот ведь бесовы девки!
Ничего, справлюсь! Первым делом я забрала воду и мясо. Слава Сияющей, кроме меня, оно больше никому не требовалось! Нарубленная небольшими кусочками говядина тут же отправилась в котел с водой. Чуть позже, уберу палкой лишние поленья, чтоб огонь стал меньше, а пока, воде следует нагреться, а мясу провариться.
Я старалась не обращать внимания на выступающую кровь из порезанных пальцев. Тонко, как учил Харуно, счищала шкурку картофеля и моркови, быстро освободила лук от шелухи, практически не пользуясь ножом. Сполоснула все это в оставшейся воде и только после этого приступила к нарезке.
Грубо деля картофелины на четыре части, резала еще пополам и скидывала в кострюлюку. На шепотки и смех других конкурсанток старалась не обращать внимания. Мое обоняние уже дразнили ароматы, исходившие от их блюд. Не знаю, что они решились готовить, но усилий он решили приложить меньше, чем я.
Утерев пот со лба, вернулась к костру. Палкой повыдирала лишние поленья и затоптала огонь ногами.
«Мясо любит соль» — вспомнились слова матушки Софи.
А ведь я забыла о приправах! Кинулась к столу. И вот как рассчитать соль на такой-то костер?
Хорошо хоть картофеля много. Мне бы не хватило того, что нарезано лично для меня было. Сдуру я котел доверху водой заполнила.
Да еще чем помешивать все богатство? Ложка коротковата…
Плюнув на приличия, прошла к магис и нагло стащила у нее поварешку. Чистую кстати.
Что удивительно, та не стала скандалить, только скривилась.
— Ох, и чумазая, — фыркнула она за моей спиной.
А мне что? Главное успеть!
Я полностью абстрагировалась от всех. Матушка говорила, где бы ты не находилась, если готовишь еду — то непременно с любовью. А какая любовь, если о шепотках злых думать?
Потому я себе ее представила. До мельчайших подробностей. Аж сердце защемило. Так я по ней соскучилась. В мыслях я готовила не для судей, для Райана. Я была уверена, даже приготовь я гадость — он бы съел, да добавки бы попросил, не забыв похвалить за старание. И то, что я в процессе измазалась золой и поранилась, не отвратило бы его.
Я очнулась только тогда, когда первая участница громко возвестила, что готова потчевать дорогих гостей. А у меня еще все варилось…
Только-только зеленушку нарезать смогла. Три луковицы пришлось так в котел закидывать. Уж больно с морковью я намаялась. Побоялась, что с луком не справлюсь.
На блюдцах из тонкого белого фарфора перед жюри лежал десерт. Судя по остаткам на столе леди Лианей, она сделала что-то творожное и со сливками. Что ж, сладкое радует язык, да только не в ветреную пору.
Интересно, господа — судьи догадались поставить магический заслон от ветра?
«Не догадались» — судя по жадным взглядам на костер некоторых, тут же ответила себе.
Я вернулась к своему котлу. Картофель почти проварился, можно было закидывать зеленушку, что я и сделала. Сверху закинула лавровый лист и остро пожалела, что у меня нет крышки.
Вот и вторая девица заявила о своей готовности угощать. Леди Аннет приготовила овощную запеканку. Ну или что-то на это похожее. Вот точно она украла мои ингредиенты!
За воротами шло буйное обсуждение. Я помешивала похлебку и удивлялась, что пахнет вкусно. Неужели я впервые приготовила что-то съедобное? Дай-то Богиня!
«А соли все-таки маловато» — пробуя свое творение на вкус, подумала я.
И сыпанула еще соли. Немного. Еще пару минут и все будет готово. Как учила матушка София, залила горшочек сливочного масла и хорошенько помешала. Теперь бы крышкой накрыть, так нет ее.
Вздохнула и прошла к столам, чтобы взять тарелки.
Перед жюри стояла третья участница. У леди Таниты была рыба с отварным картофелем и красиво уложенными свежими овощами. Рыба, судя по всему, соленая.
Прежде чем взяться за посуду, я как следует полила водой свои руки и обтерлась полотенцем. Права была Аннет, чумазая я.
Когда я наливала третью тарелку, раздался свист — предупреждение о выходе времени.
Налив шестую, поняла, что у котла нахожусь не одна. А тарелки, которые пришлось ставить на землю, давно в руках жюри. Кроме последней. Ее я протянула ректору.
Повезло, что ложки они взять догадались.
— Господа летописцы, замерзли, проголодались? — вдруг спросила Тацита громкими, хорошо поставленным голосом.
Ответом ей было дружное «да».
— Вы же не будете против? — она вопросительно посмотрела на ректора.
Я же смотрела на семейную пару, которые первыми попробовали мой кулинарный шедевр. Как не поседела, не знаю. Я так сильно сжала свое запястье, что обязательно на коже синяки проявятся.
— Это восхитительно, — первым заявил Аван. — А как пахнет, словно я вновь очутился у мамы в деревне. Там тишина, лес и речка… — он мечтательно закрыл глаза.
Что-то внутри меня ухнуло вниз и тут же, с неимоверной скоростью вернулось на место.
— Лорд Альгар? — Тацита не спешила есть.
Неужели она хочет накормить моей похлебкой всех тех, кто собрался за воротами?
— Только до котла, — сообщил он и отправил первую ложку в рот.
Кажется, его вердикта я боялась больше всего. Но так ничего и не услышала.
Да и как услышать, если налетели летописцы.
Я поражалась, откуда только ложки да тарелки взялись. Не забывая жевать и откусывать хлеб, меня забрасывали вопросами. Выпытывали рецепт, спрашивали, кто учил готовить. Про остальных участниц словно забыли.
Тем, кто мне пихнул в руки тарелку с похлебкой, был лорд Галер, а вот хлебом поделилась леди Абелия.
— Хейли, и мне попробовать! — возмущенный писк снизу.
Те, кто топтался около меня, тут же извинились. Кому захочется обидеть дракона, пусть и нечаянно?
Вздохнув, опустилась на землю. Благо котел давно снят, костер горит. Ветра почти не заметно. Да и Коше так удобнее будет.
— Вкусно, — удивленно заявил он, лакнув горячего супа. — Хейли, это точно ты готовила?
Окружающие рассмеялись, сочтя его слова за шутку.
— Самой не верится, — прошептала я.
— Видела бы ты себя, — после того, как вылакал мою похлебку, сказал Коша. — Страшная, чумазая, волосы всклочены, но довольная.
Меня еще штурмовали летописцы, когда ректор объявил, что о результате первого задания нам станет известно завтра, а пока, мы можем возвращаться к себе.
Я воспользовалась его разрешением, чтобы сбежать от назойливых работников газет.
— Хейли, вы позволите мне приготовить такую же похлебку в моей ресторации? — практически на лету поймав меня, спросила леди Абелия.
— Конечно, — немного опешив от такого вопроса, ответила ей.
— Благодарю, — улыбнулась женщина и отпустила меня. — Было приятно с вами познакомиться. Обязательно заходите к нам, когда приедете в столицу. Вы — желанный гость.
— Спасибо, — пробормотала я.
— Странные люди, — удалившись на приличное расстояние, произнесла я. — Совершенно обычная, деревенская или походная похлебка, чему удивляться — то?
— Дура ты, — хмыкнул дракон. — Для тебя обычная, на практике ты и оленину подпаленную ела, а они — аристократы, утонченные натуры, ты предложила им экзотику. Да и для простых людей — мясная похлебка ближе всяких воздушных десертов.
— Вот оно как…знаешь, мне кажется, что я простая, и совсем не аристократка.
— Какие твои годы, еще научишься.
— Чему научусь?
— Быть леди от пяток и до макушки, — хмыкнул отец, ловя меня в свои объятия. — Я горжусь тобой, милая.
— Спасибо! — звонко поцеловала папу в щеку и отстранилась.
Я и не заметила, что оказалась в общежитии. Как хорошо, что сейчас можно будет принять душ и отправиться спать.
— Беги в комнату, ты с ног от усталости валишься.
— Мирной ночи, отец.
— Мирной ночи.
* * *
Райан Валруа
— Бегите! — отчаянный крик замученного паренька.
Мне хватило секунды, чтобы обернуться на него.
Алекс Сталлаг.
Мое сердце обливалось кровью. Мальчик, что с тобой сделали!
Кости, обтянутые кожей! Обескровленные губы, лицо — сплошной синяк. Но глаза…глаза, полные огня! Ты не сдался.
— Ну, здравствуй, высочество, — толкая Алекса, который едва стоял на ногах, рассмеялась Эрита Лонтерли.
«Тварь!»
Вокруг нас полыхнуло. Я не сразу понял, что это моя сила вышла из — под контроля. Несколько домов полыхали.
— Велиар, — одними губами позвал я.
— Сейчас, — было ответом.
Я знал, что он потушит пламя.
В спину Алекса врезался сапог. Спутник Эриты с силой надавил на паренька и тот вновь плюхнулся головой в землю.
Мне хватило секунды, чтобы оказаться рядом со студентом и еще секунды, чтобы освободить его от мужчины. Я не рассчитал силу, и спутник Эриты пролетел полдороги прежде, чем впечатался в один из ветхих домиков.
— Алекс, дыши, мальчик.
— Айн, беги отсюда, — прохрипел студент, а я поразился тому, что он был знаком с артефактором.
Да еще трижды пожалел, что послушался демона и не позвал Шеллис с собой.
Мне было плевать на магический фон, Алекс не должен здесь находиться. Мысленно я потянулся к нашей связи со стражем. И облегченно выдохнул, когда тот проявился за спиной.
— Где твой страж? — тихо уточнил я, отрезая нас мощным щитом из пламени от людей Эриты.
— На дне, прячется, приказал…я. — Пытаясь сесть, прохрипел Алекс, — но…Айн…или не Айн?
Мог бы и раньше догадаться, меня же эта тварь высочеством называла.
— Позже, — отрезал я, начиная выстраивать портал.
— Райан! Посмотри сюда! — Властно потребовала Эрита, и я вскинул голову.
— Не может быть…
Всеми проклятая королева Четвертого Королевства была окружена людьми. Я мог только поражаться тому, как быстро заполнилось пространство. И ладно, что Велиар находился за ее спиной. Я нутром чуял, что тот предал меня и преследовал какую-то свою цель, но мать Хейли?!
Как она оказалась здесь? И что за ребенок в ее руках?
— Сделка, Райан, — надменно заявила Эрита и указала на Алекса, — он в обмен на тебя.
— Сделка? — я едва сдерживал свою ярость, — Шеллис портал теней, я-якорь.
Мой змей тянул из меня силу, я кинул последний взгляд на Ванессу и подхватил Алекса под руки.
Я был готов шагнуть в портал. Но его так и не появилось. Мало того, мой страж зашипел от боли!
— Соглашайся, и я позволю уйти змею с мальчишкой! — хрипло рассмеялась Эрита.
— Ты был слишком благоразумным. Прими свое наследие, — голос Велиара жалил мое сознание.
Что за бред? Меня пытаются сдержать? Что они применили к Шеллис? Я отменил свой приказ, заставив василиска проявиться.
Я не мог рисковать ни его жизнью, ни жизнью Алекса. А потому послала зов учителю, но тот не откликнулся. Мало того, мое тело вдруг окаменело. Нет, я не стал камнем в прямом смысле слова, но пошевелиться не мог. Второй раз студент упал на землю. Хорошо страж догадался его поднять. У мальчика совсем не было сил.
— Ты же не думал, что мы не подготовимся к встрече? Решайся, еще минута и твой студент станет первой жертвой.
Я лихорадочно соображал, что должен сделать, но все решил Велиар.
— Сегодня ты примешь свое наследие. Кровь предка возьмет верх, я обещал Эльхору. Я исполню. Моя власть над твоим телом продлится сутки.
Он бормотал что-то еще, но я не смог разобрать ни слова. И что странно, кроме меня никто его не слышал.
«Обречен» — паническая мысль.
Но зачем им мое добровольное согласие? И почему…отпускают Алекса?
— Я согласен!
Ровно с моим ответом за спиной развернулся портал. Я чувствовал его спиной.
— Отдай приказ змею, — велела Эрита и я подчинился.
— Алекса в академию. — Прошептал и уже мысленно добавил, — открой сознание для Альгара.
— А вы… они же…мой принц? — Алекс пытался выкрутиться из плотного кольца василиска, да куда там.
Всего минута и я остаюсь наедине с Велиаром и его свитой.
— К чему это все, Эрита? Велиар?
— Велиар? Ты зовешь повелителя по имени?
— Что?! Повелителя? — я расхохотался. — Грязно играешь, демон!
— Алтарь, — отдал приказ Велиар, не обращая внимания на мои ругательства.
Мир вокруг закружился. А может, это моя голова шла кругом. Я не знаю. Мои ноги шли против воли. Тело было послушной марионеткой. Какая ирония! Мой отец желал сделать из меня куклу, а это получилось у демона!
«Демон! Точно!» — мысленно обозвал себя идиотом.
«Асгар!»
Конечно же, он появился. Не мог же он ослушаться наследника великой крови? Нас объединяла не только дружба, нас связывало нитью прошлое. Впрочем, оно меня связывало со всеми демонами.
— Я не смогу помочь, — глухо отозвался в моей голове Асгар. — Прости, он сильнее и он Хранитель.
— Кто?
— У Хеллы им был Дрейк Рассветный.
— Я не понимаю…
В моей голове происходила настоящая война. Я выискивал в памяти любое упоминание о драконе Хейли. Смысл сказанного дошел до меня лишь тогда, когда меня привязали к столбу. Хранитель памяти, и возможно, осколка души! И, наверное, силы Богини?
Я всматривался в лица собравшихся людей и с ужасом отмечал их неестественную бледность, какую-то отрешенность и даже обреченность. С Эритой находился мужчина, тот, которого я отшвырнул от Алекса. Я так полагаю, это ее муж. Он же и готовил алтарь. Громко сказано — алтарь, огромная каменная плита. Ванесса держала младенца, рядом с ней стояла Изабелла, еще какие-то люди в плащах с капюшонами, натянутыми до подбородка.
Они собираются убить дитя?
— Асгар, младенец!
— Прикажи демону исчезнуть. — Глухим, безумным шепотом потребовал Велиар.
— Нет, — я не мог пошевелиться, но разум принадлежал мне.
Асгар молниеносно оказался рядом с Ванессой, но отнять дитя не смог.
— Силки света, удобная вещь, не так ли? — хмыкнула Эрита, вскидывая руку вверх. — Безотказно, даже с таким сильным демоном.
— Предатель, — выплюнул Велиар.
Меня обуял страх. Неужели они на моих глазах убьют ребенка? Сила, которая раньше рвалась наружу, сводя с ума, замерла. Будто в предвкушении страшного действа.
— Огонь будет молчать. — Голос, пробирающий до костей. Велиар и раньше вселял страх, но до панического ужаса я не доходил. Сейчас же…я понял, что бесполезен. — Ты глуп, наследник, но после скажешь спасибо. Я верну всю силу. Соберу по крохам все, и ты поведешь нас за собой.
Что я натворил? Самоуверенный болван. Прав был Альгар, говоря: — не открывайся, не верь Велиару. Он не так прост.
Я же…надеялся на новую силу. На свое могущество, на то, что смогу управлять любым порождением Безымянного.
— Эрита, кровь! — Велиар отдавал короткие команды, — раздень ее.
Младенец надрывно закричал.
— Кайла?!
Не может быть, этого просто не может быть!
— Найдель постаралась для общего блага, — усмехнулась Эрита. — А вот с защитой в Первом Королевстве — не очень.
— Велиар! Верни ребенка отцу! Я приказываю! — мое сердце заходилось в безумном ритме. — Слышишь, демон! Верни Кайлу Леону!
— На алтарь, — приказал демон.
Почему? Почему он не слушает меня? Почему?!
Вопреки моему предположению, на холодный мраморный камень села сестра Хейли. Ее глаза, полные ужаса были устремлены на меня. Но я не мог помочь! Я ничего не мог сделать. Только смотреть!
— Стихия земли, даруешь ли ты ее повелителю? — звонко спросила Эрита у нее.
— Дарую! — безличный шепот.
— Чашу!
Богиня, милостивая, сделай что-нибудь! Не позволь случиться непоправимому! Эта девочка не виновата в грехах матери! Ей бы еще жить!
По моим щекам текли слезы. Все виделось смазанным пятном. Нет, не слезы, ливень. Небо рыдало с моей душой.
Изабелла сделала надрез на левой руке и затем легла во весь рост. Эрита собирала кровь в чашу. А люди в капюшонах начали что-то бормотать. Их странный шепот нарастал, становился заунывной мелодией.
Это походило на ритуал снятия печати, но, конечно, им не был.
— Готово, повелитель, вы можете пригубить, — подобострастно заявила Эрита, протягивая чашу с кровью Велиару.
— Его, пои его! — хрипло заявил демон. — Живо.
— Его?! Он?
— Живо!
Я не мог сопротивляться. Мой рот послушно открылся. Густая кровь текла в горло, обжигая, заставляя задыхаться. Меня рвало и тут же приходилось глотать новую порцию. Я ненавидел себя и все равно послушно выполнял приказы Велиара. Я мечтал умереть. Лишь бы не быть частью того, что происходило. Лишь бы не видеть ничего.
Но вскрик Изабеллы не пропустил. Мутный взгляд уцепил точный удар в сердце и безвольно повисшую руку. Девочка сама пронзила себя. Ее жизнь угасала, а взгляд…
Во мне что-то оборвалось. Больше не было Райана. Не было мужчины. Был испуганный ребенок. Я весь был сгустком страха и ужаса.
Я кричал. Я умолял прекратить. Я понял, что происходит. Хейли показывала кусочек из воспоминаний. Жертвы каменной статуе! Этой статуей сегодня был я.
Дождь омывал тело юной девушки. Меня выворачивало от боли и чужой крови во рту.
Тело Изабеллы как ненужную тряпку стянули с алтаря. Стеклянные глаза смотрели в небо.
Мое сознание раскололось. Я машинально отмечал, что Эрита обтирает мое тело кровью погибшей девушки. Как на алтарь ложится мать Хейли. И все повторяется…
Разве даровала она стихию воды.
Я сорвал голос, моля Богиню помочь. Мои глаза пекло от нескончаемых слез. Я взывал к душегубам, прося забрать мою жизнь, но оставить жить Кайлу. Знал, что это бесполезно. Знал, но надеялся на чудо.
Чуда не произошло. Ванесса умирала долго, мучительно. Будто Проклятый не хотел брать ее так просто. К тому моменту, когда на алтарь положили Кайлу, вокруг было темно. Небо совсем почернело. И если бы не огонь в факелах, я бы не смог видеть алтарь.
— Добровольная жертва, Кайла к ней не относится.
Странно, что я сохранил хоть какой-то рассудок. Я цеплялся за эту возможность. Я не прощу себе, если погибнет еще одна невинная душа.
— Ваш ритуал никчемен. Девочка не сможет отдать свою жизнь.
— Мы отдаем свои жизни и ее стихию воздуха, — Эрита с мужем скользнули на алтарь.
Чашу держал Велиар. Кровь мужчины и женщины смешалась. Я зажмурился, понимая, что произойдет дальше. Меня разрывало от боли и ненависти. Я ненавидел себя и свое бессилие. Я ненавидел их, полоумных магов, распоряжающихся чужими жизнями, словно это фантики от конфет. Уничтожу. Освобожусь и уничтожу всех.
Велиар обмазывал меня кровью. Поить не стал. Видимо, жертвы неподходящие.
Хныканье ребенка резко оборвалось. Меня замутило. Перед глазами поплыли цветные пятна, а тело буквально горело.
— Открой глаза и смотри, — приказ Велиара.
Мое тело подчинилось. Я вновь захлебывался рвотой и криком. Сердце замерло и ухнуло вниз. Мертвы. Все трое. Лежат, будто семья. Эрита прижимает к животу ребенка, мужчина обнимает ее за плечи. Быстрая смерть. Повезло суке!
Ярость душила меня. Песнопения жрецов стали громче. Мое тело заходилось в крупной дрожи.
Я не понял как, но в какой-то момент мое зрение покинуло меня. Я больше не видел, не слышал и не чувствовал. Ослеп, оглох и потерял обоняние.
Сколько это продолжалось сложно сказать. Яркие краски и запахи вернулись внезапно. Вот только я был кем угодно, но не Райаном, и даже не Айном.
Мне было лет одиннадцать. И я куда-то бежал. Странно. Я словно был гостем в чужом сознании. Интересно, в чьем?
— Эл, догоняй! — весело звала девочка, бегущая впереди. — Не отставай!
Белокурая, в милом платьице синего цвета.
— Хелла, осторожно!
Я кинулся к девочке, которая запнулась обо что-то, и успел подхватить ее прежде, чем она упала на землю.
— Нужно смотреть под ноги, — ворчливо заметил я. А сам погладил ее волосы на голове.
Мягкие.
— Эльхор, ну ты же рядом, ты не позволишь мне разбить коленки, — задорно отозвалась она.
— Конечно, нет, а если бы меня не было рядом?
— Ты всегда будешь рядом. — Убежденно заявила Хелла.
Внутренне меня распирало от гордости. Хелла выбрала меня в свои защитники!
— Что ты хотела мне показать?
— Одно место, я его случайно нашла.
— Какое место? — в нашем городке я знал каждый закуток, и удивить меня было сложно. Сын кузнеца часто бегает по поручениям отца. А клиенты — весь город.
На самом деле, я очень гордился своим отцом. Знал, что стану ему опорой и поддержкой, а как вырасту приму его дело.
— Там целая улица появилась! И дома незнакомые.
— Где?
— Не веришь? — девочка топнула ножкой. — Мне никто не верит! Улица, прямо за домом тетушки Пайи!
За домом тетушки Пайи начинается лес.
Но вслух этого не сказал. Хелла доверила мне свою тайну. Не могу же я сомневаться в ее словах?
— Скорее! — поторапливала она и первой устремилась вдоль улицы.
Я едва нагнал ее. Вот и домик тетушки Пайи. Почтенной вдовы. Она часто могла принести в кузницу пирожки. Жалела меня. Я ведь рос без матери.
— Видишь? Правда, красиво?
Я ничего не видел. Точнее кроме леса ничего не видел.
— Хелла… — неуверенно позвал ее.
— Не видишь? — ее губы дрожали, она шмыгнула носом.
А затем решительно направилась в лес, да только…
Я не поверил своим глазам. Лес словно распустился, а нога Хеллы ступила на яркий камень, что лежал на земле.
Хелла шла вперед, опустив голову, и не видела мужчину, вдруг вынырнувшего из-за угла цветного дома. Я не смог толком осознать, как очутился рядом с Хеллой и крепко схватил ее за руку.
— Ой, дяденька! Вы так странно одеты.
Вот глупая девчонка! Запихнул ее за свою спину и только тогда поднял голову.
«Дяденька» был не просто странно одет. Он и выглядел чуждо. Как и эти дома, окружавшие нас. Вытянутые, устремившиеся в небо, поблескивали на солнце малиновыми окнами и салатовой крошкой, что обивала их стены.
Холодно здесь, неприятно и страшно.
Мужчина в длинной рубашке, а ж до самой земли и какой-то тряпкой на голове неотрывно смотрел на Хеллу.
Первое же слово, сказанное им, заставило нас отшатнуться.
Беззубый рот напугал до дрожи.
— Моя. А ты — прочь!
— Эльхор, мне страшно, — пропищала Хелла и расплакалась.
— Беги домой! — потребовал я, храбро делая шаг вперед и сжимая кулаки перед собой.
Мужчина рассмеялся. Как — то каркающее, кашляющее. Жутко.
— Иди ко мне, — он протянул руки и Хелла пошла к нему.
Я цеплялся за нее, боролся с неведомой силой. А он смеялся, смеялся!
Мое сердце заходилось от страха. Хелла вырывалась, кусалась и царапалась.
Откуда во мне взялась сила? Я перекинул девочку на плечо и побежал назад. Но сколько бы ни бежал, домик тетушки Пайи ближе не становился.
А Хелла стучала кулачками по моей спине. Кусала шею и кричала.
Спасать. Бежать, но куда?
И хохот, хохот этого дяденьки! Он леденил что-то внутри. Я боролся со своим страхом и пытался найти место, где можно укрыться.
Вот оно спасение! Щель между домов! Почему так решил, не знаю. Но со всех ног устремился туда. Добежал, поставил на ноги Хеллу и толкнул в эту щель. Она едва пролезла. Меня же гнал страх. Ободрав руки и локти в кровь, я оказался по ту сторону домов. И мгновение не мог прийти в себя. Не было цветных камушков. Не было яркости. Только черная земля, черные стены…
Хелла больше не билась птицей в клетке, жалась ко мне, всхлипывая от страха.
Где же мы?
Вдалеке горел огонь. Я боялся стоять на месте, мне чудилось, что мужчина идет за нами.
И ухватив ладошку Хеллы, повел к огню.
Мне было страшно, но как старший я был ответственен за девочку. Да и узнай ее родные, что я не уберег Хеллу и отцовские розги мне покажутся благодатью.
Но не этого боялся больше всего. Я боялся больше не увидеть Хеллу. Не увидеть ее улыбки и взгляд добрых глаз. Я и сам себе признаваться боялся, что любил ее. И совсем не как сестру. Да кто ж позволит сыну кузница жениться на купеческой дочери?
— Эльхор, прости, я не знала. — Всхлипывала Хелла. — Я боюсь, я домой хочу.
«Я тоже»
Вблизи огонь оказался кострищем. Вверх устремлялись языки пламени. Почти до самого неба. Мы застыли от него в шагах пятнадцати и оба не могли оторвать взгляда. Странный какой-то огонь. Неправильный.
— Нравится? — вкрадчивый шепот из-за спины.
Хелла вскрикнула и прижалась ко мне. Я не обернулся, но точно знал кто позади меня.
— Нет, — хрипло ответил. — Что вам нужно? Нас хватятся и тогда вам мало не покажется!
Я хорохорился, а сам просчитывал пути отступления. Дяденька слишком быстро нагнал нас.
Опять этот кашляющий смех!
— Это не я пришел сюда, — качнул тот головой. — Почему тебе не нравится огонь?
Вопрос сбил с толку.
— Он неправильный. Не такой, как в кузнецкой отца.
— Не такой, — эхом повторил мужчина, — а ты можешь примерно сказать, что тебе не нравится?
— В нем нет жизни, — вместо меня ответ дала Хелла.
— Точно, — удивился ее ответу, но был с ней полностью согласен.
— Именно поэтому ты видишь наш мир, — вздохнул мужчина.
— Ваш мир?
— Оглянись, мальчик, разве похоже это место на то, откуда ты пришел?
— Нет, — одновременно с Хеллой ответил я.
— Мы называем наш мир Драгонария. Называли…
Хелла вышла из-за моей спины.
— Называли? — она неосознанно тянулась к мужчине, безошибочно угадав, что ему больно.
Странно, но и я понимал это.
— Да…мы сами разрушили его. Виноваты сами…
Незнакомец опустился на черную землю и прикрыл глаза.
— Драгонария была прекрасна. Цветущие сады, удивительные животные и разумные расы. Мы знали о других мирах, но полагали, что именно наш самый лучший. Ведь мы — душа природы.
— Душа? — я плохо понимал о чем говорит он, но ухватился за знакомое слово.
Мужчина вскинул руки, протягивая Хелле и мне ладони. Всего мгновение и в них появляются цветные шарики, которые крутятся в воздухе, переливаясь.
— Красота, — восхищенно выдохнула Хелла. — А почему только четыре?
— Потому что в нашем мире господствовали четыре стихии: огня, земли, воды и воздуха.
— Красный — огонь, синий — вода, серый — воздух, а зеленый? — Хелла уже без страха подошла к мужчине и засматривалась на эти шарики.
Я тоже приблизился. На всякий случай. Страх, что одолевал меня — исчез.
— Земля.
— Земля же коричневая и черная… — засомневалась подруга.
— Земля — это все, что нас окружает. Деревья, птицы, цветы и даже ты. Все это — природа, а значит, и земля.
Я продолжал хранить молчание, хотя почему-то не был согласен с его словами. Вот не верилось мне, что матушка-земля породила меня. У меня есть отец, и была мать. Вот кому я обязан рождением. Да и животные появляются совсем не из земли.
— Тебе ведь синий нравится? — вдруг спросил незнакомец.
— Все нравятся, — после секундного раздумья, ответила она. — Но синий больше всех.
— Твоя стихия — вода. Но ты сможешь пользоваться всеми. Они сами идут к тебе. Даже зовут, иначе, ты бы не пришла.
Хелла всегда была любознательной девочкой. И я не сомневался, что она схватится за этот самый синий шарик. И все равно не успел опередить ее руку.
Маленькие пальчики крепко сжали шарик.
— Холодный, — удивленно произнесла она. — Обжигается.
— Отдай его, — сразу встрял я, еще не хватало, чтоб он ей вред причинил
— А этот, — живо отреагировал мужчина и протянул ей зеленый.
Хелла тут же взяла и его. А мне пришлось лишь кулаки от досады сжать.
— Этот…этот липкий, — ответила девочка и тут же, уже без спросу ухватила с ладони серый шарик, — а вот он — скользкий.
К красному шарику она не выказывала интереса, продолжая изучать те, что уже были в ее ладонях.
Шарик в руке мужчины нетерпеливо подрагивал, а в какой-то момент начал подпрыгивать на его ладони. Я сам не понял, как это произошло, но за него мы схватились одновременно.
И в итоге шарик остался у меня.
Я смотрел на него и не понимал, поему внутри меня просыпается теплота и нежность. Так было когда-то давно. Когда мама была жива. Так было, когда она гладила меня по щеке и волосам.
Я не знаю, почему поднес шарик к лицу. Наверно, хотел, чтобы он погладил меня также как и мама. Глупо, конечно, у шариков же нет рук.
— Два? — воскликнул мужчина, вскакивая на ноги. — Значит,…в вашем мире ее смогут принять!
Я тут же очнулся и опустил руку. Хелла, кстати, тоже руки опустила. Она, оказывается, тоже поднесла их к лицу.
— Никто не вернулся, а пришли вы,…и вы можете, мальчик, — мужчина смотрел безумным взглядом и протягивал мне такие же шарики, как и у Хеллы, — возьми, возьми их…
Я сомневался. Но ведь красный шарик не причинил мне вреда? Наоборот, напомнил о маме. Возможно, и эти шарики не сделают мне плохо?
Ни боли, ни всего того, о чем говорила Хелла, я не почувствовал. Красный шарик был теплым, а вот остальные…
— Серый колется, зеленый пахнет мокрой землей, а синий тиной, — внимательно изучив свои шарики, заявил я.
— Разрушение, — одними губами прошамкал мужчина и тут же протянул к Хелле красный шарик.
Она взяла его и тут же разжала ладошку.
— Жжется!
Старик рухнул наземь. Он что-то лепетал и, кажется, плакал.
— Что наделал… судьба повторится… исчезнет…
— Чья судьба? — живо откликнулась Хелла. — Почему вы плачете?
— Я буду учить вас, — вдруг прекратив свои завывания, заявил он и в упор посмотрел на меня. — Три луны у меня еще есть.
Невообразимо представить, но все вокруг вдруг завертелось, закружилось, цветные огоньки затмили небо и землю.
В какой-то момент я понял, что нет больше Эльхора и Хеллы, а есть я — Райан Валруа. Однако чтобы полностью вынырнуть из омута чьей-то памяти у меня не хватило сил. Я вновь окунался в чужие воспоминания, вот только сохранил свое «я» в полной мере.
Я видел все, слышал все, безучастный наблюдатель. Хелла была магом стихии воды. Маленькая девочка с легкостью управляла потоками воды, которые обрушивал на нее старик. Но в тоже время была очень уязвимой для огня, хотя он слушался ее, если она старалась подчинить его.
Эльхор же…мне кажется, понял, какая сила попала в его руки. Понял и ко всему подходил вдумчиво. Я не видел больше на лицах этих детей страха. Хотя уйти они так и не смогли. Все три луны они провели в Драгонарии. Мертвый мир, как называл его старик, так и не открывший детям своего имени.
Он кормил их какими-то плодами и листьями. И за все время они не видели ни птиц, ни животных. Только беззубый старик, которого они кликали дяденькой.
Откровенно говоря, я жадно запоминал все, что видел. Ничего подобного доселе мне не приходилось наблюдать. Ни странных пасов руками, ни комбинаций пальцев. Он не произносил ни одного заклинания! Лишь складывал пальцы в нужном ему порядке. И рукой это было сложно назвать. Базовые жесты, которые изучают студенты или намного сложнее в исполнении, или выглядит слишком просто. К примеру, любимое заклинание Хейли «агоран» и неправильная рука — опущенная вниз рука.
Нет, все было увлекательнее и незначительнее. Можно сказать, что выступи я в схватке с таким магом, то даже бы не придал значения его шевелящимся пальцам. Ну, почесалась фаланга мизинца, так что ж в этом?
А то, что благодаря такому простому, естественному жесту, мужчина легко выстраивал скалу. Неплохо, правда?
Владей я магией земли, мне бы пришлось вспомнить не одно и даже не два заклинания, а заодно отдать почти весь свой резерв.
Да, они обучались, и пусть я не всегда улавливал тему их беседы, откуда-то точно знал, что смогу полностью воспроизвести, что было сказано в этих видениях. Когда, наконец, смогу избавиться от этого наваждения.
День, когда дети уходили, был мрачным для всех. Старик до последнего не говорил, что должен умереть, чтобы они смогли уйти.
«В вашем мире девять наших женщин и двадцать мужчин» — на прощание сказал он им. — «Они должны были вернуться за мной и своей силой, но видимо, не могут этого. Я ждал их, но ухожу без сожалений. А теперь, бегите, пока проход открыт!»
Хелла всхлипнула и побежала первой. А вот Эльхор задержался.
«— Почему? — спросил он.
— Иначе вы не сможете вернуться. Моя земля примет меня. И они заждались. — Старик ласково посмотрел на огненный столп.
— Они?
— Мои друзья, семья.
— Они там?
— Да. А вам пора.
— Что будет с Драгонарией, когда мы уйдем? — допытывался Эльхор.
— Здесь больше никогда не будет жизни, пока Драгонария не исчезнет совсем».
Тот самый столп огня, что поразил Эльхора, принял последнего жителя Драгонарии.
Мальчик со всех ног бросился за Хеллой.
На этом воспоминания не закончились. Я видел, как дети бежали по домам, как им навстречу выбегали из домов люди. Их не было всего три дня. Время в нашем мире текло совсем иначе.
Наказание получил только Эльхор. Его выпороли плетьми, а упирающуюся Хеллу увели родители. Дети придумали легенду: пошли по ягоды и грибы, да заблудились.
Мальчик провел в горячке больше недели.
Они благоразумно ничего не рассказали родителям и жителям своего городка.
С немыслимой скоростью летело время. Взрослел Эльхор, хорошела Хелла. Я видел их первый поцелуй: робкий, целомудренный, в щечку. Видел, каким счастьем светились их глаза. Как они тайком тренировалась или просто играли со стихиями.
Им было по четырнадцать лет, когда случилось страшное.
Хелла игралась с водой, превращая ту в лед. Она придавала воде форму то стрел, то ножей.
Она просто не знала, что за ней наблюдают. Не могла знать. И когда за ее спиной кто-то вскрикнул, оборачиваясь, не задумываясь, метнула свое ледяной оружие. Стрела попала ровно в глаз женщине.
Хелла все еще не верила в то, что произошло. Она стояла и смотрела, как оседает на пол их служанка. Как выбегает Эльхор и тут же кидается к женщине. Весь заляпанный кровью несчастной.
Он взял вину на себя. Растопил стрелу, а в страшную рану вставил метательный ножик, что был на его поясе.
От виселицы его спасла Хелла. Она сказала правду родителям. Нет, сама к Эльхору, избитому и голодному, в камеру девушка не приходила. Парня освободили под давлением родителей Хеллы. Они знали правду, хотя для всех, именно Эльхор был убийцей.
Я понимал, чем руководствовался Эльхор. Он желал защитить любимую и скрыть правду о необычном даре.
Но явно оказался не готов к тому, что Хелле запретят видеться с ним. Больше трех месяцев он не видел ее. Постоянные издевательства — вот что выпало на его долю. Даже отец перестал звать его сыном. Все чаще парень оставался один на один со своими мыслями и стихией огня. Прав был старик, огонь подчинялся ему охотнее. Он словно ластился к рукам парня.
А вот Хелла… Хелла напрочь забыла о своем даре и «дяденьке». Если первые месяцы, после их разлуки Эльхор пытался пробудить в ней память и зов стихий, то позже потерял всякую надежду. А потом и вовсе пообещал ей перестать пользоваться своим даром.
Так прошло еще два года.
Хелла так и не вспомнила ни о чем. Жители городка не собирались забывать ошибки Эльхора, а потому за эти два года кузнечное дело отца захирело. Все стали обращаться к другому мастеру. Отец парня спился, а затем и умер, так и не подпустив к себе убийцу. Тот факт, что это было не специально, никого не волновал. Город разрастался. Люди становились злее, завистливей, зажиточней. В них неуловимо что-то менялось. Не во всех. Но словно добро исчезало из их глаз.
Мальчишка держался из-за Хеллы. Не уходил из города, выискивал возможности заработка. Жил впроголодь. Но его поддерживала любовь девушки.
Родители Хеллы не могли не видеть эту болезненную привязанность. Не могли не знать, что сердце парня бьется для их дочери. Впрочем, как и ее для него. И все равно не желали этой связи.
Отец Хеллы нанял парня отвезти в соседний город товар, а когда тот вернулся, узнал, что Хелла помолвлена с другим. Да и своими глазами видел любимую, гуляющую под руку с незнакомым парнем.
Это стало последней каплей. Юношеский максимализм и горечь обиды не дали ему мыслить трезво. Он не стал искать встречи с Хеллой, не желал с ней разговаривать. А принял, ка кон тогда думал единственно правильное решение — умереть.
Нет, парень не пытался убить себя с помощью холодного оружия, да и не прыгал ни откуда.
Он бежал к домику тетушки Пайи в надежде, что проход в иной мир не исчез. Что Драгонария все еще существует. А я, глядя на его бег, вдруг с ясностью осознал, что прав был Безумный Артефактор! Его теория зарождения магии единственно правильная!
Мир не исчез, но в нем больше не было ярких домов. Ничего не было, кроме черной земли и черного неба, в которое устремился столп огня. Уже не такой сильный, не такой яркий.
«— Дяденька, лишь вы остались у меня, — подходя к огню, шептал Эльхор и утирал льющиеся ручьем слезы. — Примите в вашу семью»
С разбега парень нырнул в этот «мертвый» огонь.
Я кричал от боли вместе с ним. Я знал это. Я чувствовал все то, что чувствовал он. Боль, от которой лопались сосуды. Хлестала из носа и ушей кровь. Но вопреки всему, его тело не стало прахом. Да и душа не спешила покидать крепкий остов. Агония длилась вечность.
События прошлого вставали перед моим взором, словно я листал книгу с картинками. Я не слышал голосов, но точно знал, что происходило несколько веков назад, чувствовал на собственной шкуре все, что чувствовал Эльхор. И когда я открыл глаза, уже знал истину. Какой бы неприглядной не была правда и какими бы ужасающими не были деяния моего предка, сейчас я понимал его и не осуждал.
Мне понадобилась лишь секунда, чтобы освободиться. С минуту я разглядывал людей в плащах, что пали ниц, а затем взмахнул рукой, призывая огонь. Я сжег всех: живых и мертвых. А после, чтобы пожарище не разрослось, призвал стихию воды.
— Дяденька, — позвал я, зная, что мне ответят. — Вы солгали ему. Мир, брошенный к ногам Хеллы, не мог вернуть ему ее любовь.
— Я не лгал. — Велиар возник передо мной. — Это он не понял меня.
— Подарить любимой мир. — Я хорошо помню, какую волну удивления вызвали слова наставника в душе парня. И мне известно, что он сделал, когда возвратился в свой город. — Эльхор не разменивался по мелочам.
— А твой облик не вернулся. — Обнажив клыки, выдохнул демон. — Твоя личина при тебе. Ты должен снять ее.
— Знаю. — Скривился я. — И знаю, как это сделать.
