Глава 32
Ненавижу больничный запах. Он проникает в тебя, внедряется в поры, съедает изнутри. От него невозможно избавиться.
Душа жаждала действий, но тело отказывалось подчиняться. Я был заперт в крохотной комнатушке два на три ярда, в которой поместились только кровать, тумбочка и стул.
Хорошо, что окно было прямо напротив кровати. Не нужно вставать, чтобы видеть, что творится снаружи.
А там была жизнь. Настоящая жизнь, которая пока что проходила мимо меня. Ездили автомобили, по тротуарам брели пешеходы. Мяукали коты, лаяли собаки, смеялись дети. Иногда играла музыка.
Три-четыре раза в день меня навещала медсестра. Мазала вонючей мазью ожоги, делала уколы. Приходил доктор, осматривал меня, говорил много ободряющих слов. Я шел на поправку.
На третий день в палате появился Лэмси. Он вошел не постучавшись, оторвав меня от разгадывания кроссворда в газете. Я отложил ее в сторону.
Взгляд капитана упал на первую страницу.
— Вижу, ты уже обо всем знаешь, — сказал он.
— Да. Бетти — умничка, все расписала. Правда, из меня сделали супермена, а это слишком далеко от истины. В настоящий момент я бесполезный мешок из костей, мяса и кожи.
— Не наговаривай, Рик. Ты и впрямь герой. Твоя слава заслужена.
— Какая слава? — не понял я.
Он ухмыльнулся:
— Ты бы знал, каких трудов стоит нашим людям не впускать сюда ораву газетчиков! Они рвутся взять у тебя интервью. Готовы взять больницу штурмом.
— Первым, кто возьмет у меня интервью, должна быть Бетти.
Лэмси кивнул:
— Ее тоже к тебе не допускают.
— Почему?
— Опасаются за твое здоровье. Тебе нужен покой. Телесный и душевный.
— С Бетти мне будет спокойнее.
— Доктор считает иначе. Никакого волнения, распорядок дня и курс лечения. Ты дешево отделался.
— Ну да. Чуть закоптился, а в остальном — полный порядок, — хмыкнул я.
Лэмси сел на стул:
— Извини, я без гостинцев.
— Плевать. Лучше расскажи все в деталях. Газета — газетой, но мне бы хотелось знать новости из первых рук, раз уж так вышло…
— Особо рассказывать не о чем. Все было так, как ты думал.
— Я ошибся, считая Ахмараджи ифритом, — заметил я.
— Ерунда! — отмахнулся капитан. — В итоге же все встало на свои места. Молодец, что помог арестовать Ахмараджи. Мы его раскололи, пусть он и вопил о дипломатической неприкосновенности. Но в таких случаях политика идет лесом!
— Правильно, — кивнул я. — Не хотел бы, чтоб парни из правительства вздумали разводить политес с убийцей.
— Они сразу заткнулись. Мои люди взяли Ахмараджи за яйца и допросили со всем пристрастием. В общем, все было так: в Арабии сейчас полная задница. Султан в коме, с наследником проблема. Сразу несколько группировок грызутся за власть. Джафар выступал за партию, которая поставила против Визиря. В какой-то степени я его понимаю. Худшего правителя и представить невозможно. Султан из него был бы, как из дерьма пуля. Люди, которые знали, что под личиной Джафара прячется демон (а такие есть в определенных кругах), попросили разобраться с Визирем, пока тот не ступил на султанский трон и не накуролесил. Конечно же, АГБ пасло дом Визиря, но они наблюдали за фасадом, толком не зная, что творится позади и уж тем более внутри особняка. Кроме того, АГБ было плевать на интимную жизнь Али Мугараба. Он приволок с собой Жасмин Корнблат, пытался затащить ее в койку… Да и хрен с ним! Они прошляпили появление Ларсена.
— Вообще-то, они засекли его, — напомнил я.
Лэмси не смутился.
— Да, они его видели, но не заметили, как тот вломился в особняк. Оказывается, это совсем нетрудно. На той стороне дома есть пожарная лестница, Ларсен поднялся по ней и стал свидетелем забавной сценки. Догадываешься, какой именно?
— Убийство?
— Да. Ифрит полоснул ножом по горлу Визиря, в последний момент показав свое истинное обличье (его-то мы и приняли за глюки в некропамяти), а потом смылся. Ларсен отправился за ним и смог проследить убийцу до посольства Арабии.
— И стал шантажировать?
— Конечно. Только он не сразу сообразил, с кем связался. Когда понял, что имеет дело с ифритом, спохватился, но было уже поздно. Ларсен какое-то время продержался благодаря охранным заклинаниям.
— Он узнал их, когда служил инструктором в Арабии?
— Наверное, — пожал плечами Лэмси. — Почему это тебя интересует?
— Чтобы картина была полной.
— Лично мне на это было плевать. Знал себе и знал, да и хрен с ним! Все равно ему это особо не помогло. Он окончательно сбрендил и свел счеты с жизнью. Когда ифрит и его слуга узнали, что в убийстве Визиря обвинили Жасмин Корнблат, их радости не было конца. Но тут на горизонте замаячил ты. Ифрит понял, что ты представляешь для них угрозу — ведь второго такого упрямого сукина сына еще стоит поискать, — и решил тебя грохнуть.
— Тот мотоциклист, который стрелял в меня… Вы нашли его?
— Тут я тебя не порадую, Рик. Ахмараджи не знает об этом стрелке. Не сомневайся, мы из него всю душу вытрясли, но ифрит не делился с ним всеми планами. Скорее всего, сам нашел лихих ребят, сделал заказ, а когда у них не вышло — лично отважился на дело.
— Жаль. Я бы потолковал с этим мотоциклистом с глазу на глаз, — признался я.
— Тебе бы радоваться, что все позади, а не планы возмездия строить! — воскликнул Лэмси.
— Я радуюсь. Вам удалось выяснить, откуда вообще взялся этот ифрит? Мне на голубом глазу утверждали, что это сказка. И я поверил, пока сам не увидел.
Лэмси пожал плечами:
— Это уже не в моей компетенции. Видимо, магические технологии арабийцев в чем-то превосходят наши. Когда всплыло, что мы действовали на свой страх и риск, не подключив никого из научных и магических сфер, меня чуть не линчевали. Ты бы знал, какая шумиха началась, какие люди забегали! У меня телефон раскалился. И то, что ифрита убили, нам с тобой никогда не простят. Дескать, это такая потеря для науки. — Он горько усмехнулся.
— Что с Жасмин Корнблат?
— А что с ней может быть? — удивился капитан. — Сняли все обвинения, выпустили в тот же день, когда ты грохнул ифрита. Умотала к своему муженьку и теперь всячески заглаживает свою вину. Что-то мне подсказывает, что у нее все в порядке с фантазией. Такие бабы в кровати само совершенство! Думаю, мистер Корнблат сейчас испытывает просто внеземное наслаждение, парит на небесах. Хотел бы оказаться на его месте?
Он хохотнул.
Я ответил кислой улыбкой.
— Пусть кувыркаются в постели на пару с муженьком. Меня заботит другое.
— Дай угадаю! Деньги — да? — Он потер большой и указательный палец правой руки.
— Вроде того. Жить мне на что-то надо.
— Мистер Корнблат — та еще сволочь, но даже он умеет быть благодарным.
— Каким образом?
— А ты не знаешь?
— Нет. И что за дурацкая манера отвечать вопросом на вопрос!
Лэмси присвистнул:
— Ну, парень, дома тебя ждет приятный сюрприз — чек на кругленькую сумму от щедрот мистера Корнблата. Кстати, это он оплачивает сейчас твое лечение и даже эту палату. Он бы и на мага-лекаря раскошелился, но… иммунитет есть иммунитет.
— Что-то мне этот иммунитет не больно-то и помог в схватке с ифритом, — заметил я.
— Претензии выставляй своей генетике, маги тут ни при чем.
— Согласен. Беру свои слова обратно.
— Через три дня мэр затевает торжественный ужин в городской ратуше. Я принес тебе приглашение. Ты вроде как вишенка на торте, герой и знаменитость, которая будет украшать своим появлением торжество.
Он вытащил из внутреннего кармана пиджака конверт.
— Вот, читай, приятель!
— Чувствую себя каким-то калифом на час, — пожаловался я.
— Само собой, через неделю тебя уже забудут, так что воспользуйся новыми обстоятельствами на всю катушку. Парни из АГБ у тебя уже были?
— Нет. А на кой ляд я им понадобился?
— Все просто: федералы тобой заинтересовались. Хотят предложить работу. Ты ведь нынче в свободном плавании?
— На газету работаю, — буркнул я.
— Брось! Какой из тебя газетчик! Тебе б челюсти ломать и скулы сворачивать! Стучать на печатной машинке — не твое. Ты ж в репортеры подался, только чтобы иметь возможность легально провести расследование. Финальная точка поставлена, больше тебе заняться нечем.
Я с подозрением уставился на Лэмси:
— С какой стати федералы с тобой своими планами делятся?
Он хохотнул:
— Рик, в этом мире все решают деньги и связи. С деньгами у меня, как у любого нормального копа, — хреново, а вот связями Господь не обидел. Парни из АГБ сначала провентилировали ситуацию со мной, справки навели, то да се, пятое-десятое. В итоге уполномочили меня провести с тобой первый раунд переговоров. Жалованье у них повыше, чем в нашей богадельне, да и других приятных бонусов хватает. Всякие заграничные командировки на полном государственном пансионе.
— Что ж сам не согласился?
— Не предложили, — вздохнул Лэмси. — Староват я для них. Думают, что борозду попорчу. А ты — как? Пойдешь?
Я отрицательно мотнул головой:
— Не пойду. Надоело мне работать на дядю. Неважно какого: муниципального или федерального. Хрен редьки не слаще. Уйду в свободное плавание, а там посмотрим.
— И что — уже есть конкретные наметки?
— Пока сплошные воздушные замки. Время покажет.
— Дело твое, Рик. Свистни — если передумаешь. Уж больно ты парням из АГБ приглянулся. Они так быстро не отступятся.
— Свистну, — пообещал я.
Лэмси ушел, оставив после себя запах одеколона.
Я взбил подушку поудобнее, лег на спину и, уставившись на белый потолок, принялся размышлять. Будущее казалось мне столь неопределенным, что в какой-то момент я пожалел об отказе работать на АГБ. Какой-никакой, а кусок хлеба! Понятно, что не пропаду, но хотелось бы иметь нормальную работу и нормальные деньги, за которые не будет стыдно глядеть в глаза будущей жене.
И сразу вспомнил о своей матери, о ее почти маниакальном желании увидеть меня окольцованным. Мама, мама… подожди немного, может, все еще и получится.
Ее ко мне ведь тоже не пропустили, как Макса и Бетти. Хотя, если верить Лэмси, скоро я буду на ногах и смогу все наверстать.
И все же один неприятный момент застрял в моем уставшем мозгу и не желал уходить. Здесь, в больнице, у меня появилась возможность еще раз проанализировать недавние события. Ну и Лэмси подкинул немного информации к размышлению. Официальная версия расследования была близка к правде, однако имелся и ряд деталей, на которые полиция то ли не смогла обратить внимание, то ли не захотела.
А ведь мне предстояло с этим жить!
Моральные терзания грызли меня больше часа, потом я обессиленно поднял руки. Лучше оставить все таким, как оно кажется. Так будет лучше для всех, включая меня. Как-нибудь проживу.
Вряд ли появится человек, который сможет меня в чем-то упрекнуть. Хотя бы потому, что ему это будет невыгодно.
Чтобы успокоиться, переключился на Бетти. Не сомневаюсь, она обязательно понравится моей матери. Пусть только наденет юбку поскромней.
Я улыбнулся. Приятно сознавать себя молодым здоровым мужчиной, у которого все впереди. Поправлюсь и непременно позову Бетти на концерт той группы, что слушал в казино. А потом… Какая девушка сможет устоять после волшебно проведенного вечера! Я такой точно не знаю!
