Глава 30
ЛОВЧИЙ

Шарков приоткрыл дверь в кабинет Джамалова.

— Разрешите войти?

Ответа не последовало.

По-бычьи наклонив голову, Джамалов расхаживал по просторному кабинету, вдоль длинного стола для заседаний. Пиджак его был застегнут на все пуговицы, галстук затянут на шее, как удавка. Шаги шлепали по паркету, словно удары мухобоек, которые все никак не могли накрыть цель. То и дело полковник вскидывал руки и проводил ладонями по волосам, ото лба к затылку. Движение было неконтролируемое, нервическое, явно свидетельствующее о том, что Джамалов не просто растерян, а выбит из привычной колеи, по которой он спокойно и уверенно катил большую часть своей жизни.

Кроме полковника в кабинете находился еще один человек. Он расположился по центру длинного стола, под портретом вечно молодого спин-протектора, лицом к двери. На вид человеку можно было дать немногим больше тридцати. У него было непропорциональное, сужающееся книзу лицо — широкий лоб, выступающие скулы, нос средних размеров, впалые щеки, маленький рот, а подбородка будто и вовсе не было. Кожа у незнакомца была гладкая, как у младенца, и очень светлая, резко контрастирующая с иссиня-черными, густыми волосами, гладко зачесанными назад и как будто даже слегка набриолиненными. На нем был светло-синий пиджак с узкими лацканами, явно не местного пошива, ослепительно-белая рубашка с узким стоячим воротником и узкий синий галстук с крошечной круглой заколкой. На лацкан пиджака был приколот маленький золотой значок — буква «В», вертикальная палочка которой вытягивалась вниз, изгибалась и обводила всю букву ровным кругом. Руки незнакомец поставил локтями на стол и переплел кончики пальцев. Перед ним на столе лежал смартфон с большим экраном, планшет и небольшой, но толстый блокнот в кожаном переплете. Встретившись взглядом с Шарковым, человек за столом едва заметно улыбнулся.

— Вадим Ринатович, — произнес он негромко. Однако при звуках его голоса Джамалов, едва не вздрогнув, остановился и вперил в брюнета преданный взгляд. — К вам посетитель.

Джамалов резко обернулся. Вид у него был такой, словно он ожидал увидеть у себя за спиной стаю голодных волков. Но увидев, что это всего лишь старший лейтенант Шарков, он с облегчением выдохнул и провел ладонью по лицу. После чего лицо приобрело исключительно зверское выражение.

Если Джамалов хотел напугать Шаркова, то у него это почти получилось. Остаться сейчас с Джамаловым один на один Шарков, пожалуй бы, не рискнул. Но поскольку в кабинете находился еще один человек, внушавший самому Джамалову если не страх, так почтение, Игорь повторил свой вопрос:

— Разрешите войти, товарищ полковник?

— Давай-давай, заходи, — голосом, не обещающим ничего хорошего, произнес Джамалов и, чуть согнувшись в поясе, сделал дурашливый приглашающий жест рукой. — Входи, присаживайся — чайку попьем.

Шарков вошел в кабинет, аккуратно прикрыл за собой дверь, сделал два шага вперед, остановился и, прижав ладони к бедрам, строго официально доложил:

— Товарищ полковник, старший лейтенант Шарков по вашему приказанию прибыл.

Джамалов двумя руками взял за спинку стул, выдернул его из-под стола, крутанул на одной задней ножке и упал на сиденье.

Человек, находившийся по другую сторону стола, внимательно наблюдал за происходящим, но при этом оставался безучастным. По крайней мере, внешне.

— Скажи-ка мне, старший лейтенант, чем ты последнее время занимался? — спросил Джамалов и улыбнулся, очень довольный тем, как ловко завернул вопрос.

— Начать с сегодняшнего утра? — деликатно осведомился Шарков.

Лицо полковника побагровело. Шарков даже испугался, как бы его удар не хватил. Взмахнув здоровенной ручищей, Джамалов грохнул ею по столу.

— Ты мне дурку-то не гони, Шарков! Мы о работе говорим!

— Я занимался разработкой неизвестного воплощенного альтера, доставившего нам массу хлопот, — четко доложил Шарков.

— Хлопот? — криво усмехнулся Джамалов. — Слыхали? — указав на Шаркова рукой, он посмотрел на незнакомца, словно призывая того стать свидетелем. — Он называет это хлопотами!

Брюнет никак не отреагировал на обращенные к нему слова. Его будто не было здесь.

А вот Шаркову после этих слов полковника стало окончательно ясно, что Джамалов вляпался. Вляпался основательно. И, чтобы самому выбраться из грязи, он решил перевести стрелки на Шаркова. Наверное, он полагал, что поступает очень умно. Скорее всего, он был уверен, что тем, кто стоит над ним, нужен всего лишь козел отпущения. Но достаточно было только внимательно посмотреть на сидевшего за столом брюнета без подбородка, чтобы убедиться в том, что это не так. Джамалов не потрудился даже это сделать. Поэтому он уже проиграл. Хотя пока что даже не подозревал об этом.

— Вчера вечером банда, возглавляемая твоим, — Джамалов произнес последнее слово с особым нажимом, но посчитал, что этого мало и еще раз указал на Шаркова пальцем, — воплощенным совершила налет на один из подмосковных пансионатов.

— Пансионат номер сорок пять, расположенный вблизи Королёва, — спокойным, ровным голосом произнес Шарков. — Нападавших был семеро. По крайней мере, еще один находился за рулем машины, которая их привезла, а потом снова увезла вместе с семью похищенными из пансионата альтерами.

У Джамалова отвалилась нижняя челюсть. А человек, сидевший по другую сторону стола, наконец-то выказал интерес к происходящему — чуть приподнял левую бровь, взял в руки смартфон и начал быстро водить пальцами по экрану, набирая сообщение, а, может быть, поисковый запрос. Вполне вероятно, что у него появилось желание выяснить, кто же такой этот старший лейтенант Шарков.

Полковничья челюсть клацнула, встав на место.

— Откуда тебе это известно? — произнес он таким голосом, что сомнений быть не могло, что бы ни ответил Шарков, Джамалов съест его с потрохами. В былые времена просто поставил бы к стенке. Но по нынешним меркам пристрелить человека — слишком просто. Даже Джамалов при всем своем консерватизме это усвоил.

Что ж, посмотрим, кто кого съест.

— Похищение организовал я.

Полковничья челюсть упала еще ниже, чем в первый раз.

Брюнет оторвался от своего смартфона и теперь уже определенно с интересом посмотрел на Шаркова.

Джамалов ничего не мог сказать. Какую бы фразу он ни начинал, слова застревали у него в горле. От этого в полковничьей глотке першило и саднило. В конце концов полковнику начало казаться, что он проглотил ежа.

— Полагаю, нам следует поговорить, — сказал брюнет.

Голос у него был высокий и тонкий. Но говорил он настолько уверенно, что можно было не сомневаться в том, что он отвечает за каждое изреченное им слово.

— Так точно, — ответил Шарков.

Брюнет жестом предложил ему сесть на стул рядом с Джамаловым.

— Ты арестован, Шарков! — наконец-то смог произнести что-то членораздельное полковник.

— Подождите, Вадим Ринатович, — недовольно поморщился брюнет. — Арестовать его вы всегда успеете. Давайте сначала послушаем, что он нам скажет.

Джамалов дернул сначала подбородком, а затем кадыком — как будто язык проглотил.

— Итак, старший лейтенант Шарков, вы утверждаете, что это вы организовали налет на сорок пятый подмосковный пансионат?

— Так точно, — коротко отвели Шарков.

Брюнет не торопясь достал из кармана перьевую ручку в золотом корпусе, отвинтил с нее колпачок, открыл блокнот в кожаном переплете, провел согнутым большим пальцем по сгибу и сделал какую-то пометку.

— Могу я спросить, с какой целью?

— Как уже сказал товарищ полковник, — Шарков даже краем глаза не глянул на Джамалова, — мне было поручено разобраться с делом некого воплощенного альтера, совершающего раз за разом все более дерзкие нападения на ловчих. И, что самое главное, всегда уходящего безнаказанным и неузнанным. Я использовал несколько стандартных подходов к поиску серийных преступников, но ни один из них не дал никакого результата. Либо наш противник был слишком умен и ловок, либо обладал какими-то уникальными способностями, позволяющими ему всякий раз оставлять нас с носом. — Брюнет коротко кивнул и снова сделал пометку в блокноте. — Я начал собирать информацию об альтерах.

— Каким образом? — перебил брюнет.

— Самыми разными, — ответил, не вдаваясь в подробности Шарков. — В том числе и не вполне законными. В результате я выяснил, что воплощенные альтеры разве что только сквозь стену проходить не умеют, — брюнет сделал очередную пометку в блокноте. — Поскольку мы такими способностями не обладаем, то сумеем поймать нашего клиента только в том случае, если нам чертовски повезет. Или же если мы заманим его в такую ловушку, где все его сверхспособности окажутся бесполезны. Нашего клиента интересуют в первую очередь альтеры, которых должны забрать ловчие. Значит, чтобы выманить его из логова, мы должны предложить ему не одного, а группу альтеров, находящихся в наших руках. Таков был план в общих чертах.

Брюнет озадаченно поджал губы.

— Как я понимаю, Вадим Ринатович — ваш непосредственный начальник? — спросил он.

— Так точно.

— Почему же, в таком случае, ему о вашем плане ничего не известно?

— Я не поставил товарища полковника в известность о своих намерениях.

— Почему?

— Я был уверен, что он запретит мне это делать.

Брюнет бросил взгляд на Джамалова.

— Разумеется! — воскликнул тот, полностью уверенный в своей правоте и все еще не подозревающий, что стоит на краю пропасти. — В результате этой дурацкой затеи мы потеряли семерых альтеров! И ни черта, извините меня, не получили взамен!

Брюнет перевел взгляд на Шаркова.

— У вас, как я понимаю, на сей счет иное мнение.

— Так точно, — подтвердил Шарков.

Брюнет снова что-то записал в блокноте.

— Вадим Ринатович, — брюнет навернул на ручку колпачок и положил ее поверх блокнота. — А закажите-ка вы нам чайку.

— Сей момент, — подобострастно улыбнулся полковник и потянулся к телефону.

— Нет-нет, — остановил его брюнет. — Проследите, пожалуйста, за всем сами.

— То есть… — С растерянным видом полковник указал сначала на себя, а затем на дверь.

— Да, — коротко кивнул брюнет.

До Джамалова наконец-то дошло, что его выставляют из его собственного кабинета. Но возразить ему было нечего. Опершись одной рукой о стол, полковник тяжело поднялся на ноги. Он будто бы постарел сразу лет на двадцать. Шаркову, несмотря ни на что, даже жалко его стало. Но жалость — это чувство, недостойное победителя.

— Вадим Ринатович, — окликнул брюнет уже взявшегося за ручку двери полковника. — Чай на двоих, — он указал на себя и Шаркова.

Джамалов уныло кивнул и вышел за дверь.

Брюнет положил руки на стол и соединил кончики пальцев так, что смартфон, планшет и блокнот с ручкой оказались внутри образовавшегося круга.

— Вы знаете, что это? — спросил он, взглядом указав на значок, приколотый к лацкану пиджака.

— Полагаю, «В» означает «Вечность», — ответил Шарков.

— Верно, — кивнул брюнет. — Я — глава спецотдела, куратор сектора Комитета Вечной Безопасности. Все силовые структуры «Вечности» на территории нашей страны находятся под моим контролем. Бапиков Юрий Станиславович. А вы?..

— Старший лейтенант Шарков.

— Нет-нет, — протестующе взмахнул двумя пальцами Бапиков. — Не люблю я все эти ваши армейские штучки. Давайте без «так точно» и «никак нет» и просто по имени-отчеству.

— Шарков Игорь Викторович.

— Итак, я слушаю вас, Игорь Викторович. Убедите меня в том, что я не зря выставил полковника Джамалова за дверь.

— Вадим Ринатович — хороший человек, — сказал Шарков.

— Интересное начало, — улыбнулся одними губами Бапиков.

— Но при этом он человек старой формации. Методы, к которым он привык, в настоящее время не дают результатов. Ну или почти не дают. Вы сами слышали, он сказал, что ни за что не позволил бы организовать побег семи альтерам. Ни при каких обстоятельствах он не пошел бы на такой риск. Даже если в результате мы можем получить намного больше того, что рискуем потерять.

— То есть Джамалов боится рисковать?

— Джамалов не в состоянии объективно оценивать риски.

— Потому что он стар?

— Нет. Потому что он привык к своей должности, к своему месту, к этому кабинету, — коротким взмахом руки Шарков указал сначала на полковничий стол, затем на портрет спин-протектора. — Основной критерий его оценки — рискует ли он в случае неудачи потерять все это. И если ответ положительный, то риск считается недопустимым.

— Допустим, что так. Ну а каковы ваши критерии оценки?

— Я знаю, какую опасность представляют собой альтеры. Реальную опасность, а не ту, о которой постоянно говорят в СМИ. Я знаю, что воплощенный, которого мы ищем, действует не в одиночку. С каждым разом он действует все более дерзко и нагло, значит, у него есть какая-то база для подготовки, есть ресурсы, есть осведомители. Он уводит куда-то похищенных у нас альтеров, следовательно, у него есть надежное укрытие. Стоит ли рискнуть семью находящимися у нас в руках альтерами, используя их как приманку, если в результате мы получим возможность прихлопнуть всю базу этих негодяев? Я полагаю, что да, следует пойти на риск. Потому что, пока мы будем продолжать ждать счастливого случая, группа боевиков-альтеров будет разрастаться, вербовать новых сторонников и совершать новые акции.

— Понятно, — кивнул Бапиков. — Вы ведь долгое время работали ловчим?

— Я и сейчас все еще возглавляю группу ловчих. Полковник Джамалов снял нас со всех заданий и велел заниматься поисками воплощенного.

— Значит, вы в курсе, что основным и неукоснительным требованием при захвате альтеров является то, что альтер не должен пострадать. Что бы ни происходило, ловчий обязан защищать жизнь альтера даже ценой своей собственной жизни.

— Разумеется.

— Вы никогда не задумывались, почему мы это требуем?

— Я полагаю, что мы не хотим давать повода другим альтерам, пока еще находящимся на свободе, начать открытое сопротивление.

Бапиков поджал губы и покачал головой.

— Других вариантов нет?

— Я нашел только такое объяснение.

— Хорошо, к этому вопросу мы вернемся позже. Теперь расскажите мне про вашу операцию. Главным образом, меня интересуют два вопроса. Первый: как вам удалось подкинуть альтерам наживку? Второй: как вы собираетесь вытянуть улов после того, как наживка оказалась заглочена?

— Все началось с моего знакомства с доктором Карцевым, Виктором Фридриховичем.

— Главврачом сорок пятого пансионата, который сейчас находится в изоляторе.

— Его уже взяли? Я не знал.

— И его, и всю охрану, как внутреннюю, так и внешнюю. И даже техников, обслуживающих систему безопасности, — Бапиков едва заметно улыбнулся. — Мы ведь еще не знали, что это ваша спецоперация, и предполагали, что альтерам помогал кто-то из находившихся внутри.

— Так оно и есть. Это был доктор Карцев.

— Выходит, вы с ним действовали заодно.

— Да. И его-то как раз следует выпустить. Без него ничего не получится.

— А остальных?

— До остальных мне дела нет. Степень их вины я оценивать не берусь. Могу только сказать, что никто из них не был посвящен в наши планы. Мы с доктором Карцевым лишь указали альтерам время и место. Все остальное они проделали сами — проникли на территорию пансионата и вывели тех, кто там содержался. А это значит, что служба охраны сработала из рук вон плохо.

— Понятно, — Бапиков вновь открыл ручку и сделал пометку в блокноте. — Как?..

Его прервал очень деликатный, может даже осторожный, стук в дверь.

— Войдите!

Дверь открылась. Катя перед собой сервировочный столик, в кабинет вошла официантка. Высокая, стройная, длинноногая, со светлыми волосами, уложенными в высокую прическу, она бы запросто могла сойти за фотомодель, надевшую кружевной передник только ради фотосессии.

— Где я могу накрыть для вас столик? — спросила она низким грудным голосом.

— Зачем далеко ходить, — Бапиков указал на стол перед собой, — давайте прямо сюда.

— Как скажете.

Официантка подкатила сервировочный столик к столу для заседаний и принялась за дело. Сначала она поставила перед Шарковым и Бапиковым блюдца с золотыми каемочками и гербами, на них — чашки с такими же каемочками и гербами, а на краешки блюдец — ложечки золоченые, тоже с гербами. Взяв в руки заклейменный гербом чайник, она хотела наполнить чашки, но Юрий Станиславович остановил ее.

— Спасибо, мы все сделаем сами.

— Как скажете, — снова не стала спорить официантка.

Вслед за чайником на стол для заседаний стали перемещаться тарелки и тарелочки со свежевыпеченными булочками с маком и изюмом, с блинами, с пахлавой, с пирожками и бубликами, розетки с семью сортами варенья и примерно столько же — с джемом, большая масленка с желтым куском сливочного масла, тарелка с нарезанными кубиками и тонкими ломтиками сырами, другая тарелка — с мясной нарезкой, несколько сортов паштета, вазочки с икрой, черной и красной, несколько сортов рыбы, белой и красной, соленой и копченой…

— Все! Довольно! — воскликнул Юрий Станиславович, когда в руках у официантки появилось большое круглое блюдо с суши.

— Вы уверены, что вам больше ничего не надо? — спросила девушка. — А то у меня еще есть…

— Нет! С нас довольно!

— А это? — официантка взглядом указала на блюдо с суши.

— И это не надо!

Девушка разочарованно пожала плечами, поставила блюдо на сортировочный столик, сказала:

— Приятного аппетита. — И удалилась вместе со столиком и тем изобилием изысканных яств, что еще на нем оставались.

Бапиков обвел взглядом заставленный тарелками, блюдами, чашками, розетками и вазочками стол и обескураженно развел руками.

— Кажется, я сказал Джамалову, что чай нужен для двоих.

— Полковник решил не ударить в грязь лицом, — улыбнулся Шарков. — Наглядная иллюстрация перестраховочного стиля работы, о котором я говорил. Нужно непременно выставить на стол все, что есть в буфете, даже если тебя попросили принести только чашку чая.

— Представляю, что бы сейчас было на столе, если бы я захотел пообедать, — Юрий Станиславович взял блин, положил на него два куска семги и сложил пополам. — Разливайте чай, Игорь Викторович. И продолжайте свою историю.

Он откусил от блина и принялся старательно жевать. По выражению его лица трудно было понять, нравится ему то, что он ест, или нет.

Шарков взял заварочный чайник и, придерживая крышку двумя пальцами, наклонил его над чашкой Бапикова.

— Мне половинку, — предупредил Юрий Станиславович.

Долив в чашку Бапикова кипятка, Шарков налил себе полную чашку заварки. Чай был черный как ночь. Но запаха от него — никакого. Значит, и на вкус — солома.

— Любите крепкий чай? — Бапиков расправился с первым блином и начал готовить второй, укладывая в него ломтики сыра и колбасы с оливками.

— Я люблю хороший чай, — ответил Шарков.

— А этот?

— А этот — обычный.

— Выходит, по-вашему, хорошо то, что не обычно?

— Хорошо то, что хорошо, — сделал шаг в сторону со скользкой дорожки Шарков.

— Отличная колбаса, — сказал Бапиков, дожевывая блин. Взяв салфетку, он вытер губы и кончики пальцев. — Ну что, продолжим?

— С Виктором Карцевым я познакомился случайно. Через общую знакомую.

Бапиков ткнул мизинцем в дисплей планшета.

— Юлия Левченко, если не ошибаюсь?

Шаркова ничуть не удивила подобная осведомленность куратора.

— Да, нас познакомила Левченко. Она тоже работает в нашей системе. Но к побегу альтеров из сорок пятого пансионата она не имеет никакого отношения.

— Хотите присвоить себе всю славу? — Бапиков потянулся через расставленные по столу тарелки и положил себе на блюдце сочащуюся медом пахлаву.

— Готов разделить ее с Карцевым, — ответил Шарков. — Признаться, мы с ним не сразу нашли общий язык. Узнав, что я работаю в системе безопасности, Виктор поначалу держался настороженно. Я тоже не имею привычки болтать о чем попало с первым встречным. Но потом Юлия упомянула, что поводом к нашему с ней знакомству стало то, что меня укусил альтер. Виктора очень заинтересовала эта история, и он попросил меня рассказать об этом случае поподробнее. Видите ли, в условиях дефицита информации люди, работающие с альтерами, стараются восполнить пробелы любыми возможными способами.

— В том числе и не вполне законными, — процитировал Шаркова Бапиков.

— Совершенно верно. Это не имеет прямого отношения к тому, о чем мы сейчас говорим, но хочу сказать, что легенда, гласящая, что альтеры являются носителями некой смертельной болезни, работает только на уровне массового сознания.

— Именно для этого она и создавалась, — Бапиков откусил кусок пахлавы и запил глотком чая. — По-моему, чай совсем неплох.

— Те, кто непосредственно имеют дело с альтерами, прекрасно понимают, что это сущая глупость.

— Разумеется, — кивнул Бапиков. — Мы не берем на работу идиотов.

— Почему же тогда вы не даете им больше достоверной информации?

— Потому что чем больше людей знают правду, тем больше шансов, что о ней узнают все. А нам этого не надо.

— Но многие догадываются…

— Догадки только догадками и остаются. Чтобы подтвердить их, требуются факты. А факты известны очень незначительному числу людей, входящих в Первый Круг. К примеру, вы говорите о воплощенных альтерах. Джамалова это не удивляет. Из чего я делаю вывод, что это он рассказал вам, кто такие на самом деле альтеры. Не бойтесь, полковник не нарушил никаких правил, а вы его не подставили, — Бапиков усмехнулся, показав ряд мелких белых зубов. — А вот вас полковник сдал не колеблясь. — Куратор двумя пальцами ухватил пирожок, надломил его, понюхал дышащую паром начинку, удовлетворенно кивнул и положил пирожок на блюдце. — Джамалов имеет право подбирать людей для своего Круга, которых он может вводить в курс дела. Однако даже полковник Джамалов знает только то, что ему положено знать. Об остальном он может догадываться. Но, как мы уже говорили, догадки — это только догадки, и ничего более, — Бапиков отломил кусочек от пирожка и отправил его в рот. — Психологи утверждают, что люди больше склонны верить своим догадкам, нежели скрывающейся за ними правде. Так что это тоже нам на руку.

— Могу я спросить, кого вы имеете в виду, когда говорите «нам»?

— Можете, — кивнул куратор. — Но, поскольку вы пока что человек не моего Круга, я оставлю ваш вопрос без ответа.

— Понятно, — не стал настаивать Шарков. Глупо на чем-то настаивать, когда твоя судьба подвешена на волоске. Втройне глупо требовать что-либо от человека, у которого в руках ножницы.

Бапиков отломил еще кусочек от пирожка.

— Давайте постараемся не уходить в сторону от основной темы. А то эдак мы дотемна просидим. Итак, вы познакомились с Карцевым.

— Виктор рассказал мне, что у него есть контакт с неким человеком, который называет себя вольным альтером. Они познакомились на каком-то закрытом сайте, где обсуждают проблему альтеров. Виктора интересует психологический аспект восприятия альтеров людьми. Поэтому, дабы спровоцировать собеседников на более резкие высказывания, он на подобных сайтах выдает себя за ярого сторонника более гуманного отношения к альтерам. Узнав, что Виктор работает в пансионате, его знакомый начал подбивать под него клинья. Уже в частной переписке он сообщил Виктору, что группа решительно настроенных альтеров готова провести операцию по освобождению своих братьев, запертых в одном из пансионатов. Но для этого им требуется помощь кого-то, кто находится внутри. Виктор продолжал общаться с этим типом, полагая, что это какой-то шизик, и рассчитывая со временем вывести его на чистую воду. Однако, почитав их переписку, я понял, что это не шутка. Приятель Виктора задавал ему очень серьезные, дельные вопросы и желал получить конкретные ответы на них. Общие фразы его не устраивали, а недостоверную информацию он тут же отсеивал. В тот момент я готов был поставить девять к одному на то, что это настоящий альтер, который действительно намеревается ворваться в пансионат и освободить тех, кто там содержится. Кто это мог быть, если не разыскиваемый нами воплощенный? Я точно не знаю больше никого, кто бы был на такое способен. Дальнейшее общение Карцева с нашим клиентом проходило уже под моим контролем. Виктор согласился помочь воплощенному освободить альтеров из пансионата. Тем более что в пансионате, который он возглавлял, их было всего семеро. Для этого он максимально смягчил режим в пансионате, а чтобы собрать всех альтеров и охранников в одном месте, устроил праздник в честь дня рождения одного из пациентов. Как видите, все прошло отлично. Воплощенные забрали пациентов и при этом никто не пострадал.

Бапиков допил чай и поставил пустую чашку на блюдце.

— Знаете, Игорь Викторович, я бы на вашем месте организовал в пансионате засаду и захватил бы воплощенных, что называется, на месте преступления.

Шарков поджал губы и отрицательно качнул головой.

— Вы, должно быть, слышали о кунгурском инциденте? — Бапиков молча кивнул. — Там один безоружный альтер положил группу вооруженных ловчих. В пансионат их явилось семеро. И они были при оружии. Мне Карцев проэсэмэсил прежде, чем его взяли под стражу. Так что я сильно сомневаюсь, что мы смогли бы их остановить. Это — первое. Второе: в пансионате у нас был шанс взять семерых альтеров. Выпустив их из пансионата, мы получили шанс накрыть все их логово! — Шарков для наглядности легонько хлопнул ладонью по столу. Очень к месту получилось. — Весь фокус в том, что мы подсунули альтерам своего рода маячок.

— Маячок? — удивленно повторил Бапиков.

— Доктор Карцев выбрал среди содержащихся в пансионате альтеров одного, который не шибко свихнулся от тоски и одиночества. Он начал с ним работать еще до того, как мы запланировали нашу операцию. Ну а потом Виктор взялся за него со всей основательностью. Если вас интересуют медицинские подробности, вам лучше с самим Карцевым поговорить. Суть же в том, что у него с этим альтером установились некие особо доверительные отношения. Виктору, как он считает, удалось внушить парню, что ему нигде не будет лучше, чем в этом пансионате, под заботливым крылом доктора Карцева. Альтер попал в пансионат в возрасте тринадцати лет. Сейчас ему тридцать три стукнуло. Представляете? Двадцать лет просидеть в одной комнате! Впечатления от внешнего мира станут для него шоком. Вокруг него будут только чужие, незнакомые люди. И ему некуда будет идти. Потому что он даже свой домашний адрес не помнит. Так что через неделю-другую он вернется к своему доктору Карцеву. И расскажет ему, где прячутся альтеры.

Шарков сделал жест рукой, означающий: «Вот и все!»

Бапиков сложил ладони вместе и коснулся кончиками пальцев того места, где у людей обычно находится подбородок.

— Все это здорово, Игорь Викторович, но вы допустили один очень серьезный просчет. Нам уже приходилось иметь дело с людьми, которые какое-то время находились в том месте, где, как мы предполагаем, скрывается большая группа свободных альтеров. В основном это родственники потенциальных альтеров, которых так называемые вольные альтеры забирали к себе. Родственники же, не являясь альтерами, в конце концов принимали решение вернуться домой. Так вот, ни один из них не смог рассказать нам ничего вразумительного о том, где он находился. Одни уверяли нас, что были на курорте, другие были уверены, что гостили у родственников. Даже наши психологи — а у нас очень хорошие специалисты — не смогли ничего из них вытянуть. Специалисты в один голос утверждают, что в память этих возвращенцев встроен очень сильный ментальный блок, сломать который, не повредив при этом истинную память, нет никакой возможности. То есть вольные альтеры владеют технологией, позволяющей напрочь стереть определенный фрагмент памяти и заменить его ложными воспоминаниями. Что они и проделывают со всеми, кто желает с ними расстаться. Так что ваш засланный казачок ничего не сможет вам рассказать.

Изобразив на лице прискорбие, Бапиков развел ладони в стороны.

Шарков в ответ улыбнулся.

— Простите, Юрий Станиславович, но мы тоже не лаптем щи хлебаем.

Куратор удивленно вскинул брови.

— Да ну?

— Нам было известно то, что вы сейчас рассказали.

— Вот как? В таком случае я вынужден задать вопрос о вашем источнике.

— Юлия Левченко.

Бапиков стукнул пальцами по столу.

— Будьте добры, предайте мне вон то блюдо с сырным ассорти.

Шарков поставил перед куратором блюдо, на которое тот положил глаз.

Бапиков взял зеленую пластиковую шпажку, насадил на нее ярко-желтый кубик пармезана и с задумчивым видом отправил его в рот.

— Еще чаю? — предложил Шарков.

— Нет, спасибо, — отказался Бапиков. — Выходит, Левченко тоже была в курсе вашей затеи?

— Нет. Кроме меня и Карцева, о готовящейся операции никто не знал. Юлия Алексеевна просто интересуется всем, что связано с альтерами. В конце концов, это ведь ее работа. Мне бы не хотелось, чтобы из-за этого у нее возникли проблемы…

— Мы не будем обсуждать этот вопрос, — властно перебил куратор. — Уже хотя бы потому, что он находится не в моей компетенции.

— Без информации, полученной от Юлии Алексеевны, наша затея, как вы верно заметили, провалилась бы самым бесславным образом. Левченко знала, что я работаю в той же системе, что и она, так что… — Шарков сделал замысловатый жест кистью левой руки, с трудом поддающийся осмысленному толкованию. — Кроме того, она и в дальнейшем может оказаться нам полезна, — он чуть понизил голос. — Мы ведь можем не называть мой источник информации. Это же обычная практика.

— Не та ситуация, Игорь Викторович, — Бапиков наколол на шпажку кубик бри со слезой на боку. — Как по-вашему, для чего здесь это?

Наколотым на шпажку кусочком сыра куратор указал поочередно на каждый из предметов, лежащих перед ним на столе — смартфон, планшет, блокнот в кожаном переплете, ручку в массивном золотом корпусе, — после чего сыр оказался у него во рту.

Шарков прикусил губы.

— Нас слушают.

— Нас не только слушают. На нас еще и смотрят. Те, кому положено все знать.

— Следующий Круг?

— Именно, — сахарно улыбнулся Бапиков. — Теперь понимаете, как действует система?

Игорь молча кивнул. Он чувствовал себя глупо из-за того, что сам об этом не подумал. Притом что Бапиков почти демонстративно разложил на столе всю свою спецтехнику.

— Продолжаем разговор? — куратор вонзил шпажку в очередной кубик сыра.

— Суть идеи в том, что альтеры отрабатывали свою технику ментальных блоков на людях. Никто из их собратьев назад не возвращался. Так ведь? — Куратор утвердительно наклонил голову. — На этот раз им придется иметь дело с альтером. — Игорь сделал короткую паузу, за время которой куратор успел закинуть в рот кубик сыра. — С воплощенным альтером. Которые последние двадцать лет ежедневно пил кровь.

Бапиков поднял вверх шпажку с насаженным на острие кусочком белого козьего сыра и покрутил ее между пальцев.

— А доктор Карцев не говорил вам, на какой дикой смеси транквилизаторов сидят эти самые воплощенные альтеры? Они ведь даже не подозревают о своих возможностях.

— Доктор Карцев заблаговременно начал снижать дозу транквилизаторов, принимаемых нашим альтером, и стал заменять их другими препаратами, помогающими прийти в себя. К моменту похищения организм нашего альтера был практически чист от всех препаратов, подавляющих его сознание и волю. В качестве дополнительной меры безопасности доктор Карцев использовал гипноз, с помощью которого создал в мозгу нашего альтера нечто вроде зоны безопасности. Даже если вольным альтерам удастся заблокировать память нашего клиента, в зоне безопасности сохранится своеобразный бэкап, который доктор Карцев сможет извлечь с помощью все того же гипноза. Кроме того, Виктор считает, что необычные способности, которые внезапно обретет наш альтер, посеют в его душе панику, что станет для него дополнительным стимулом к возвращению. В клинике все было хорошо, на свободе — все, может быть, и не плохо, но странно и непонятно, а следовательно, тревожно.

Куратор отправил в рот кусочек пармезана и языком затолкнул его за щеку.

— Ваш доктор Карцев что, знает больше всех об альтерах? — недовольно буркнул он.

— Виктор давно работает с альтерами, — с невозмутимым спокойствием ответил Шарков. Тон куратора лучше любых слов говорил о том, что ему нечего возразить. Во всяком случае, по сути. — Сам он, разумеется, сможет рассказать вам обо всем более подробно, со всеми полагающимися научными терминами. Я же ограничился лишь передачей самой сути.

Бапиков постучал шпажкой по краю чашки.

— Налейте чаю, — неожиданно попросил он.

Шарков взял в руку заварочный чайник.

— Возможно, ваш приятель неверно оценивает ситуацию. Не исключено даже, что это вы сами, вольно или невольно, ввели его в заблуждение. Но вы-то должны понимать, насколько сильно рискуете?

К этому вопросу Шарков готовился заранее. Поэтому ответил не раздумывая:

— На самом деле риск не так уж велик. Наш альтер — это Маугли наоборот. Его место среди людей, но он чувствует себя комфортно только в волчьей стае — там, где ему не место. — Игорь налил в чашку куратора заварку и разбавил ее уже подостывшим кипятком. — Мы с доктором Карцевым оцениваем вероятность возвращения нашего Маугли в восемьдесят — восемьдесят пять процентов. — Игорь едва заметно улыбнулся. — Как вы понимаете, даже при таких ставках полковник Джамалов играть бы не стал. А между тем, в случае успеха, мы не только вернем сбежавших альтеров, но и под завязку забьем альтерами все пансионаты. Кстати, для чего они вам нужны?

Бапиков взял с блюда пирожок, разломил его и довольно улыбнулся.

— С зеленым луком и яйцом. Обожаю такую начинку. А ведь когда разламываешь, никогда не знаешь, что внутри.

— То, что не нравится, можно не есть, — сказал Игорь.

— Нет, — Бапиков со скорбным видом покачал головой. — Тут как в шахматах: взялся — надо ходить.

Шарков понял, что ответ на свой вопрос он не получит. По крайней мере, сейчас.

— Кроме того, мы получаем возможность разом покончить со всем этим так называемым сопротивлением.

— Знаете, как назвали себя альтеры, заявившиеся с оружием в пансионат? — спросил Бапиков.

— Нет.

— Ваш друг не сказал вам?

— У него было слишком мало времени. Он сообщил только самую суть.

— Они называют себя «Армией освобождения альтеров». Не в меру пафосно на мой взгляд, — Бапиков наморщил нос, как будто почувствовал неприятный запах. — Все эти «армии», «фронты», «гвардии»… Такие названия используют только люди, напрочь лишенные чувства меры и художественного вкуса. Вам так не кажется?

Игорь не успел ответить — на смартфоне куратора замигал красный индикатор.

— Извините, — сказал Бапиков, нажал кнопку приема и поднес смартфон к уху.

Он не назвал себя. Не сказал даже обычного в таких случаях «алло» или «да?». Он просто приложил смартфон к уху и стал слушать. Шарков, сколько ни вслушивался, даже шуршания чужого голоса в динамике не уловил.

Бапиков слушал, не говоря ни слова, с каменным выражением лица. Спустя две с половиной минуты он так же молча нажал кнопку отбоя, аккуратно положил смартфон на прежнее место и пристально посмотрел Игорю в глаза. Взгляд у него был не сказать, что тяжелый, но неприятный. Его глаза походили на зеркала, за которыми скрывались пустота и мрак, вроде той самой бездны, которая, если долго в нее всматриваться, начнет вглядываться в тебя.

— Вы так ничего и не съели, — сказал он еще через тридцать секунд.

— Не до еды как-то, — честно признался Шарков.

— Расслабьтесь, — Бапиков взял красную шпажку, наколол на нее кубик сыра и протянул Игорю. Шарков двумя пальцами принял шпажку. — Временно вы остаетесь работать на прежнем месте, в прежней должности, но переходите в мое прямое подчинение. Доктора Карцева мы немедленно выпустим из изолятора и вернем в пансионат. Что он там будет делать без пациентов, понятия не имею. Ну, может, мы ему кого-нибудь подкинем. Если он даст слово больше не выпускать альтеров на свободу. А вот охрану в пансионате придется заменить полностью.

— А что потом? — спросил Шарков настороженно.

Бапиков усмехнулся. Почти незаметно.

— Потом — это когда?

— Когда возьмем всех альтеров.

— Всех альтеров мы не возьмем никогда, — куратор развел руками. Просто так, без сожаления. — Они рождаются снова и снова.

— Вы поняли, о чем я спросил. Что будет после того, как мы возьмем наших альтеров?

— Вы настолько уверены в том, что ваш агент вернется и расскажет, где скрываются вольные альтеры?

— Если бы я не был в этом уверен, то не выпустил бы его на свободу.

— Что ж… — Бапиков поводил указательным пальцем над блюдом с пирожками, как будто выбирая, какой красивее. Затем быстро, на удачу схватил один и протянул его Игорю. — Посмотрите, что там внутри? Только, имейте в виду, съесть придется в любом случае.