Глава 23
ЛОВЧИЙ
Дозвониться до Юлии Алексеевны, как она и предупреждала, оказалось непросто. Но Шарков проявил настойчивость, которая удивила даже его самого. Юлия была симпатичная женщина. Да, какое там, симпатичная — она была красавица. Причем красота ее была не той, при виде которой у мужика сразу отваливается челюсть, а более мягкой, неназойливой, не сразу бросающейся в глаза. Но уж если к ней присмотреться, то глаз было не оторвать. Однако только это вряд ли заставило бы Игоря раз за разом нажимать кнопку повторного набора номера. Юлия сразила его своей уверенностью и волевым характером. То, как она легко, не повышая голоса, утихомирила охранников, горевших желанием разорвать Шаркова на части, произвело на Игоря неизгладимое впечатление. По всей видимости, она была еще и умницей, раз уж получила должность главного врача в московском пансионате для альтеров. Ну а в довершение всего, Шарков очень высоко оценил то, что Юлия соблюла их устную договоренность и не подала рапорт о драке, что он учинил во вверенном ей учреждении.
Первый раз они встретились на Гоголевском бульваре. Юлия Алексеевна была одета сверхконсервативно — строгий темно-синий деловой костюм, белая блузка с небольшим кружевным жабо, на ногах полностью закрытые бежевые туфли на низком каблуке. Туфли на высоком каблуке Юлия не надевала, поскольку и без того была высокого роста. При ней был черный кожаный портфель с золотой монограммой в углу, который она несла на перекинутом через плечо ремне. У нее была назначена деловая встреча, говорить о которой Юлия наотрез отказалась. Но у нее имелось в запасе сорок минут. И они гуляли эти сорок минут под желтым листопадом.
Это была их первая встреча, они говорили не столько о том, что им действительно было интересно, сколько о том, о чем принято говорить в подобных ситуациях. В поисках точек контакта они осторожно прощупывали и оценивали друг друга. И оба, как выяснилось, оказались мастерами в этой игре. Со стороны могло показаться, что они ведут легкую, непринужденную беседу. Хотя на самом деле едва ли не каждое произнесенное слово было тщательно взвешено и преисполнено значения.
Местом второй их встречи, состоявшейся спустя восемь дней, стал китайский ресторанчик возле станции метро «Менделеевская». Его выбрала Юлия. Игорь к китайской кухне был равнодушен. Точно так же, как и к любой другой. Он вообще был не особенно разборчив в еде. Ну а поскольку жил он один, то вполне мог позволить себе питаться пиццей, гамбургерами, раменом и шаурмой. В китайском ресторанчике плата взималась за пустую тарелку, после чего можно было до краев наполнить ее всем, что имелось на раздаче. Сама идея Игорю понравилась, однако проблема заключалась в том, что по внешнему виду не всегда можно было определить, что представляет собой то или иное блюдо. Представленное тут же описание так же не давало исчерпывающей информации. Шарков не стал строить из себя знатока и, дабы не ошибиться, наложил себе всего понемногу, в расчете на то, что хоть что-то из этого должно оказаться съедобным. К его удивлению, почти все, что он взял, оказалось не только съедобным, но даже вкусным. Игорь попытался даже, подражая Юлии, есть палочками. Но, потерпев сокрушительное фиаско с этим экзотическим столовым прибором, вернулся к старой доброй вилке.
На этот раз оба они чувствовали себя более свободно, и разговор вышел почти непринужденный. Шаркову очень хотелось порасспросить Юлию про альтеров, но он решил не форсировать события и оставить эту тему для следующей встречи. Зато он узнал, что Юлия получила свою нынешнюю должность благодаря отцу, который по образованию тоже был медик, долгие годы занимался медицинской генетикой, но как-то по случаю попал на работу во властные структуры и сейчас занимал высокую должность в научно-исследовательском подразделении «М». Юлия была крайне удивлена тем, что Игорь никогда не слышал это название. По ее словам, подразделение «М» имело самое непосредственное отношение к работе с альтерами. Однако, чем именно занимался ее отец, Юлия говорить не стала, сославшись на неосведомленность. Игорь прекрасно понимал, что такое секретность, а потому даже не стал пытаться вытягивать из нее какую-то информацию. Это могло бы заставить ее замкнуться. Он надеялся, что, узнав его лучше, Юлия убедится в том, что ему можно доверять, и станет более открытой.
Хотя можно ли было ему доверять? Месяц назад он, не колеблясь ни секунды, дал бы утвердительный ответ. Сейчас он не стал бы отвечать на тот же самый вопрос даже самому себе. Все изменилось после разговора с полковником Джамаловым, сообщившим вдруг Шаркову, что альтеры — это на самом деле вампиры. Вот то есть просто взял и поставил в известность. Пятнадцать лет ему втуляли байду о том, что альтеры — это разносчики страшной, смертоносной инфекции. А тут вдруг выясняется, что они вампиры. И вовсе не по последним данным разведки — те, кому это положено, всегда об этом знали. А рядовые ловчие должны были довольствоваться той же лапшой, что вешали на уши всем остальным гражданам. После такого, разумеется, возникала целая куча вопросов. Например, почему информация о вампирах засекречена? Чтобы не сеять панику? Но бесконечные потоки лживой, как выясняется, информации об угрозе альтер-пандемии и без того держат общество во взвинченном состоянии. Люди заявляют на своих соседей, знакомых и даже родственников потому, что им вдруг показалось, что они альтеры. Просто показалось — и все! Нередки случаи нападения на улице на случайных прохожих, которых кто-то принял за альтера. Для этого бывает достаточно, чтобы на человека собака залаяла. Всем ведь прекрасно известно, что собаки чуют альтеров. А что происходит с настоящими вампирами в пансионатах, куда доставляют их ловчие? Если вылечить их невозможно, значит, их там просто держат как в изоляторах? И кормят кровью? Или над ними там проводят какие-то опыты? Если даже в подразделении «О» только самые высшие чины и отдельные посвященные знают о том, как на самом деле обстоят дела, кто же стоит наверху? Кому известна вся информация? Кто всем руководит? Официально подразделение «О» подчинялось напрямую Управлению внутренних дел. То есть полковник Джамалов отчитывался непосредственно перед министром. Но, если вся, абсолютно вся, информация была засекречена, значит, должно быть какое-то промежуточное звено. Или же некая надгосударственная, не подотчетная официальным государственным органам структура, которая финансирует и курирует всю работу с альтерами. Звучит, конечно, дико. Но недоумения не вызывает. Николай Владиленович Зимин, преподававший основы правоведения в академии, которую закончил Шарков, любил повторять: «Помните, самые дикие фантазии могут обернуться реальностью, если вы имеете дело с государственной машиной, которая работает на ручном управлении». Так кто же стоял во главе всей этой системы, нагромоздившей непонятно зачем и для чего горы лжи?
Не имея ответы на эти вопросы, Шарков не знал, кому можно верить? Что, если Джамалов скормил ему очередную порцию лжи? То, что альтеры не являлись источниками инфекции, — это Шаркову и без того было ясно. Он хотя и не медик, но все же и не дурак. Но вампиры — это уже слишком!
Увы, это были не те вопросы, которые можно было задать полковнику Джамалову. Значит, нужно было добывать информацию из сторонних источников. И в этом он очень надеялся на Юлию, которая, как врач, работающая с альтерами, должна была знать о них больше любого ловчего. А может, и больше Джамалова.
У Шаркова даже мысли не возникало подать рапорт об отставке. Игорь ни секунды не сомневался в том, что он находится на правильной стороне. Но он должен был знать, кому он служит. Без этого он не мог даже самому себе доверять. Прежде он считал своим командиром полковника Джамалова. Теперь ему было ясно, что Джамалов — только передаточное звено. Шестеренка, которую вращает пружина, спрятанная совсем в другом месте. А Джамалов уже зацепил своими зубчиками его. Такая система управления, быть может, идеально подходит для бюрократической чиновничьей машины. Но Шарков был военным. Он должен был видеть глаза того, кто отдает приказы, чтобы не сомневаться в том, что их стоит выполнять. Когда Шарков заканчивал академию, к ним на вручение выпускных дипломов приехал сам спин-протектор. Пожимая морщинистую руку, вручившую ему красную папку с дипломом, Шарков лишь на секунду встретился с ним взглядом. Но, едва заглянув в водянисто-блеклые, как у мертвой рыбы, глаза, Игорь тут же принял решение идти не в армию, как он изначально планировал, а в спецназ. Он понял, что не готов выполнять приказы главнокомандующего со взглядом пустым, как проржавевшее до дыр ведро.
Во время первой их встречи Юлия посетовала на то, что работа занимает почти все ее время. А когда она с грустью сказала, что уже больше года не выбиралась на концерт симфонической музыки, Игорь едва язык не прикусил. В симфонической музыке он разбирался не многим лучше, чем в систематике ленточных червей. По счастью, разговора на эту тему удалось избежать. Но Юлия добавила, что ей нечасто удается даже просто пройтись пешком по улице. Поэтому, если выпадает даже несколько минут свободного времени, она старается использовать их для того, чтобы прогуляться.
— Человек, — сказала она, — получает наибольшее удовольствие от самых простых вещей, которых он по той или иной причине оказывается лишен. Ты ведь читал «Остров сокровищ»?
— Конечно, — уверенно кивнул Игорь. Хотя читал он книгу давно и сюжет помнил только в самом общем виде.
— Помнишь, о чем мечтал, сидя на куче золота, Бэн Ган?
— Э-м…
Если честно, Шарков вообще не помнил персонажа с таким именем. И, уж тем более, понятия не имел, как он оказался на этой самой золотой куче.
По счастью, Юлия не стала его мучить.
— Бэн Ган мечтал всего лишь о кусочке сыра.
— Ну да, конечно, — с готовностью согласился Игорь.
Шарков не понял, при чем тут сыр. Тем не менее третья их встреча должна была вновь состояться на открытом воздухе — Юлия предложила прогуляться по Чистопрудному бульвару. Однако в назначенный день с самого утра зарядил холодный, по-осеннему мерзкий дождь, повергший Шаркова в смятение. С одной стороны, гулять под дождем, даже в компании с симпатичной девушкой, удовольствие так себе. С другой — дождь мог в любую минуту закончиться. Кроме того, он не настолько хорошо знал Юлию, чтобы быть уверенным в том, что какой-то там дождь способен спутать ее планы. Кто знает, может быть, как раз прогулки под дождем были для нее все равно что сыр для Бэна Гана. Игорь на всякий случай перечитал «Остров сокровищ» и теперь знал, что это был за тип. Однако, история с сыром все же показалась ему несколько надуманной. Почему человек, проживший много лет на необитаемом острове, мечтает о кусочке сыра? Скорее уж, имея вдосталь свежего мяса, он должен страдать от того, что стейк с кровью приходится есть несоленым и без перца.
Около часа Юлия позвонила сама. Гулять под дождем ей не хотелось, и она предложила встретиться в кафе-мороженом на Мясницкой. Игорь ничего не имел против. Хотя все же выбор места показался ему странным — в кафе-мороженое обычно водят детей. Шарков представил, как заходит в кафе-мороженое, где за столиками только мамы с детьми, и понял, что в такой ситуации будет чувствовать себя неловко. Поэтому он пришел на место встречи заранее и, укрывшись от дождя под навесом, стал ждать Юлию. Будет лучше, если они войдут в кафе вместе. Тогда всем, и матушкам, и их чадам станет ясно, что это была не его идея.
Юлия появилась точно в назначенный срок. Как обычно. Была у нее такая привычка — никогда не опаздывать. На ней были голубые джинсы с узорами на бедрах, голубая блузка и фиолетовая ветровка. От дождя она пряталась под воздушным японским зонтиком. По сути, это была полая палка, через которую прогонялся воздух. Наверху воздух выходил через специальные отверстия, создавая воздушный колпак, сдувающий в стороны капли дождя. Смотрелось это эффектно. Да и результат был неплохой — на одежде Юли не было видно ни единого влажного пятнышка. В отличие от Шаркова, который даже поднял воротник куртки, чтобы вода с мокрой головы не стекала за шиворот.
— Ты не носишь зонтик по принципиальным соображениям? — спросила Юлия, улыбнувшись.
— Ненавижу мокрые зонты, с которых течет вода, — ответил Игорь.
Юлия с улыбкой посмотрела на свой зонтик.
— Я тебя понимаю. Лучше, когда с тебя самого течет вода. А потом еще начинается насморк.
— Меня простуда не берет.
— Рассказывай!
Они вошли в кафе, поднялись на второй этаж и сели за небольшой столик у окна, накрытый белой, накрахмаленной скатертью с вышитыми красными петухами по углам. Молоденькая официантка с родинкой на правой щеке, одетая в красный жакет и широкую белую юбку, вручила им меню.
— Вы не могли бы принести полотенце для моего друга, — попросила Юлия.
— Да, конечно, — ответила официантка и ушла.
— Ты ставишь меня в глупое положение, — прошептал Игорь.
— Глупо будет простудиться и умереть, — ответила Юлия.
Шарков не нашел, что на это ответить.
Вернулась официантка с теплым полотенцем. Чувствуя себя крайне неловко, Игорь быстро вытер голову и с благодарностью вернул официантке полотенце.
— Вот видишь, ничего страшного, — ободряюще, как ребенку, улыбнулась ему Юлия.
И Шаркову вдруг стало абсолютно ясно, почему они пришли именно в кафе-мороженое, где за столиками сидели только мамы с детьми да две юные влюбленные пары, которым, в принципе, было все равно где сидеть, лишь бы только смотреть друг на друга. Игорю тоже было приятно смотреть на Юлию. И все же они скорее относились к первой категории, нежели ко второй. В китайском ресторанчике все почему-то было совсем по-другому. Там Игорь чувствовал себя вполне по-взрослому, уверенно и непринужденно. Даже не смотря на то, что палочки выпадали у него из пальцев, когда он пытался подхватить ими кусочки курицы в остром красном соусе.
— Ты выбрал что-нибудь? — Юлия посмотрела на него поверх меню, которое держала в руках.
Игорь вновь почувствовал себя растерянно и смущенно. Он не нашел в меню ничего, что по его мнению можно было отнести к категории нормальной еды.
— Ну… — Игорь с задумчивым видом перелистнул страницу. — Я бы, пожалуй, съел… — Он перелистнул еще одну страницу и наугад ткнул пальцем в картинку. — Вот это, красное!
Левая бровь Юлии удивленно изогнулась.
— Свекольное мороженое?.. Нет, я конечно понимаю, что у всех вкусы разные, но свекольное мороженое, на мой взгляд, это уже слишком.
— Что? — Шарков непонимающе уставился в меню.
— Ты что, пока стоял у входа, даже вывеску не изучил? — лукаво прищурилась Юлия.
— Ну… Я и так знал, что это кафе-мороженое.
— Специализирующееся на мороженом с необычным вкусом. Здесь есть мороженое со вкусом ветчины, рыбы, жареной картошки, лука, пива, виски, карри, вучестерского соуса, свиных ребрышек с дымком…
— Постой-постой! — вскинул руку Шарков. — А ты что собираешься заказывать?
— Мороженое со вкусом свежих помидор и огурцов. А еще кофе и пирожное «Наполеон».
— Ага, — Игорь перелистнул еще пару страниц меню. — Вот оно! То, что доктор прописал! Мороженое со вкусом гамбургера!
— Ты уверен? — с сомнением посмотрела на него Юлия.
— Попробую, а там видно будет.
Сделав заказ, Игорь облегченно вздохнул и посмотрел по сторонам. Дети, сидевшие с мамами за соседними столиками, с удовольствием уписывали свое мороженое.
— Интересно, а с чем они едят? — шепотом спросил Игорь у Юлии.
— Не знаю, — качнула головой та. — Давай у официантки спросим.
— Да нет, это неудобно.
— Чего ж тут неудобного? — искренне удивилась Юлия. — Мы же не отнимаем у них мороженое. Скажите, пожалуйста, — обратилась она к официантке, которая как раз подошла к их столику с подносом в руках. — Какие вкусы предпочитают дети?
— Клубничный, лимонный, черничный, фисташковый, — официантка быстро переставила на стол то, что находилось на подносе. — Некоторые просят со вкусом яичницы или картошки фри.
— А что, такое мороженое у вас тоже есть? — удивился Шарков. — Ну, в смысле, лимонное, черничное?..
— Разумеется, — кивнула официантка.
— Но я его не видел… В смысле, в меню.
— У нас есть специальное детское меню.
— А-а, — Игорь с понимающим видом кивнул. — Ну да, у нас все по-взрослому…
Официантка улыбнулась и убежала.
В вазочке, которая стояла перед Шарковым, лежали три светло-коричневых шарика, политые чем-то красным, здорово напоминающим кетчуп. Мороженое в Юлиной вазочке было красно-зеленого цвета и полито чем-то густым и зеленым. Юлия взяла ложечку, подцепила немного мороженого с красной стороны шарика и отправила в рот.
— Ты это уже когда-нибудь пробовала? — спросил Игорь.
— Угу, — кивнула Юлия, не вынимая ложечки изо рта.
Игорь тоже взял в руку ложечку и с сомнением посмотрел на свое мороженое. Со вкусом гамбургера. «Может, оно и ничего», — подумал Игорь. Как-то в гостях у старшего брата его угощали отбивными из сои. У брата жена вегетарианка. На мясо это не было похоже, но есть можно. Если не задумываться о том, что именно ты ешь. Вот и сейчас Игорь решил не задумываться. Он просто зацепил полную ложку мороженого вместе с соусом и быстро, чтобы не успеть передумать, сунул ее в рот.
— Ну и как? — поинтересовалась Юлия.
Шарков удивленно вскинул брови. То, что он попробовал, вряд ли можно было назвать мороженым. Во всяком случае, в том смысле этого слова, к которому привыкли большинство, если не все, его почитатели. С настоящим мороженым его роднило только то, что оно тоже было холодное. Вкус же у него действительно был как у хорошего гамбургера. Основу необычного мороженого составляла некая желеобразная масса с вкраплениями крошечных кристалликов льда, приятно тающих на языке, а вкус, по всей видимости, создавала заливка красного цвета. Сочетание вкуса гамбургера с холодным наполнителем было настолько неожиданным, что в первый момент вызывало недоумение. Которое, впрочем, вскоре сменялось радостным удивлением. Это было похоже на игру, когда тебя просят закрыть глаза, а затем кладут в рот кусочек чего-то съестного, а ты должен угадать, что это такое. К этому мороженому так и следовало относиться — как к игре. А чтобы получить все сто процентов удовольствия, нужно было почувствовать себя Алисой, которая, отхлебнув из пузырька с этикеткой «Выпей меня», почувствовала одновременно вкус всего, что ей нравится: вишневого сиропа, сливочного крема, ананаса, гренок с маслом, ирисок и жареной курицы.
Шарков восторженно закатил глаза.
— Это лучшее из того, что я попробовал за сегодняшний день!
— А что ты сегодня ел? — поинтересовалась Юлия.
— Яичницу на завтрак.
— Просто яичницу?
— Почему это просто? Совсем не просто! С луком и майонезом!
Юлия поморщилась, как будто случайно раскусила зернышко черного перца.
— Могу предположить, что вчера у тебя на завтрак была та же самая яичница с луком и майонезом.
— Не угадала. Вчера я вообще не успел позавтракать.
Шарков за разговором успел съесть один шарик мороженого и принялся за второй.
— Ну понятно, — едва заметно усмехнулась Юлия.
— Что? — непонимающе посмотрел на нее Игорь.
— Почему ты с таким удовольствием уписываешь это мороженое.
— А тебе твое разве не нравится?
Юлия поковыряла ложечкой подтаявший шарик.
— Вообще-то, мне просто хотелось посмотреть на твою реакцию.
— Как врачу?
— Как психологу.
— Так ты еще и психолог?
— Я в первую очередь психолог. А ты думал, если я сумела перевязать тебе руку, так я хирург?
Шарков машинально посмотрел на укушенную альтером руку. Раны зажили, но на месте укуса остались следы зубов.
— Но ты же с альтерами работаешь.
— Альтерам, которых вы к нам привозите, в первую очередь требуется психологическая помощь.
Игорь помешал ложечкой оставшееся на дне вазочки растаявшее мороженое.
— То есть вы не оказываете им никакой специальной медицинской помощи?
— Оказываем, если требуется. Но, как правило, это набор стандартных процедур. Альтеры редко задерживаются у нас больше недели. Наш пансионат — что-то вроде приемного отделения. Мы должны удостовериться в том, что привезенный к нам альтер — на самом деле альтер. После чего его отправляют в один из пансионатов, где им уже серьезно занимаются специалисты.
— А что, бывали случаи, когда за альтеров принимали обычных людей?
— Бывали, хотя и не часто. При некоторых хронических заболеваниях, связанных с нарушением обмена веществ, к примеру при том же гепатите, иногда биохимические изменения крови очень похожи на те, что наблюдаются у альтеров. Несколько раз мне лично приходилось сталкиваться со случаями психического расстройства, когда больной считал себя альтером. Поведение его становилось агрессивным, он пытался укусить тех, кто находился рядом. Одним словом, вел себя так, как описывается поведение альтеров в популярных брошюрах и на стендах с призывами проявлять бдительность. Как правило, подобные приступы случаются в общественных местах, при больших скоплениях людей. Больной оказывался в полиции, а те, будучи уверены, что перед ними истинный альтер, тут же вызывали ловчих.
— Ты сказала «истинный альтер»? — тут же переспросил Игорь.
— Да. И что такого?
— Это… какой-то специальный термин?
— Истинный — то есть настоящий.
— И все?
Юлия наклонила голову так, что Игорь не мог видеть ее глаза. Двумя пальцами она крутанула вазочку с подтаявшим мороженым. На крахмальной салфетке остался влажный след.
— Мы разговариваем о странных вещах, — тихо сказала она.
Шарков медлил лишь секунду. И это было не сомнение, а точно выверенная пауза.
— Ты знаешь, кто такие истинные альтеры?
Юлия резко вскинула голову, пальцем быстро убрала на место выбившуюся из прически прядку волос. Глаза ее были похожи на осколки опала на дне замерзшего пруда.
— А ты вообще знаешь, кто такие альтеры?
Точно таким же голосом она велела обступившим ловчего охранникам убираться прочь. И они не посмели ей перечить.
Что означал ее вопрос? Совет немедленно сменить тему или предложение идти до конца?
Юлия была психологом. Шарков — всего лишь ловчим. Если она предлагала ему игру, то была уверена в том, что сумеет выиграть. Даже если в рукаве у нее не были спрятаны несколько старших козырей.
