Глава 11
Таинственный Учитель
Пару дней назад сэр Артур, поняв, что его засада не приносит результатов, согласился на наше предложение. Сэр Энтони остался в столице, а меня под охраной шести полисменов тайной полиции доставили в город-порт Грейвсенд — именно там, на окраине города и жил третий ученик. Это была моя первая поездка за последний год вне столицы, не говоря уже про то, что являлась третьим путешествием вообще за всю жизнь. Как бы не отвлекали меня мысли о предстоящем деле от дороги, но взгляд постоянно возвращался к ней и окружающим пейзажам. Летом здесь наверняка было гораздо красивее, так как белый снежный наст, который делал однообразным всё вокруг, также не позволял мне рассмотреть в подробностях деревни и людей, мимо которых мы проезжали. Зрелище одновременно трёх парокаров здесь похоже было довольно редким, так как нашу колонну провожало множество удивлённых и любопытных взглядов.
Путь на максимальной скорости занял три часа, и как только впереди показались предместья города, со множеством ферм, а также низких, утопленных в землю домов, мы разделились, чтобы привлекать с себе меньше внимания. Наша машина поехала вперёд, а две других свернули на окольные дороги. На моё удивление, они здесь были в весьма приемлемом состоянии, поэтому парокар лишь слегка замедлил скорость, чтобы нас не сильно растрясло, так что уже через десяток минут мы въехали в сам город. Первое, что бросилось мне в глаза — это высокая башня с часами, на подобие нашей в столице, правда визуально она была меньше и не так украшена, но всё же определённое сходство имелось. Многоэтажных домов здесь не было вовсе, основная масса строений, мимо которых мы проезжали, была одно и двух этажными. Причём я не заметил существенной разницы между состоянием их на окраине и в центре города, не было такой чёткой линии как в Лондоне, когда район трущоб переходил в более зажиточные кварталы. Здесь всё казалось однообразным и серым, возможно этому способствовал снег, который под своим покровом скрывал как недостатки, так и достоинства домов и кварталов. Ведь я впервые был тут, так что не знал, как выглядит город в другие времена года.
Машина скрипнула тормозами и остановилась, я оторвался от окна и посмотрел на полисменов.
— Дальше поедем в кэбе, сэр, — произнёс один из них, — в центре города парокары не редкость, но туда, куда мы поедем, их вид не столь привычен глазам жителей.
— Доки? — догадался я, так как считал, что эти кварталы выглядели одинаковыми в любом городе. Основная масса бедноты, ворья, проституток и прочего отребья обычно собиралась там, так как река в прямом смысле кормила их. Одни зарабатывали на разгрузке, спекуляции товарами, вторые вымогали и грабили, третьи же предлагали услуги для отдыха и релаксации после праведных и неправедных дел.
— Да, сэр, — он вылез из машины и только когда кэб подъехал вплотную к машине, он открыл дверь с моей стороны и я быстро пересел внутрь повозки. Резкий переход из тёплого и уютного салона машины, в обжигающе холодное пространство кэба заставил меня поморщиться и поднять воротник пальто. Пятой точке не смотря на постеленные шкуры на сиденье, было очень холодно, пришлось постоянно ёрзать и одновременно с этим прятать лицо, когда ветер от тронувшегося экипажа стал задувать внутрь.
— «Сразу понятно, почему аристократам так полюбились парокары, — тяжело вздохнул я, порядком отвыкнув ездить на чём-то ещё, кроме машин, — насколько было комфортно там, настолько холодно и неудобно тут».
Причитать можно было сколько угодно, ничего от этого не менялось, нужно было делать то дело, на которое я подвязался.
Людей на улице было мало, не смотря на выходной день, также практически не было видно военных патрулей, которые в столице встречались на каждом шагу. Было такое впечатление, что город слабо представляет себе, что где-то идёт война.
— «Хотя нет, — тут же поправил я себя, увидев, как из подошедшего к одному из пирсов парохода, стали спускаться раненные в военной форме. Перемотанные головы, конечности — выдавали виды их ранений, вскоре жидкий поток само ходящих людей закончился, и к кораблю стали подъезжать повозки, а по трапам вверх и вниз стали таскать носилки, на которых виднелись безжизненные тела».
Сколько было всего раненных я не успел рассмотреть, так как мы проехали пирс и вскоре подъехали к двухэтажному дому, ничем не выделяющемуся от остальных своих собратьев.
— Приехали, сэр, — громко объявил кэбмен, судя по выправке и виду которого можно было заметить, что вождение кэба не являлось его основной работой.
— Спасибо, — поскольку платить не потребовалось, я попрощался и вышел наружу, кутаясь в своё пальтишко, не предназначенное для дальних поездок в открытой повозке.
— Сюда сэр, — из подъезда дома выглянул крепкий мужчина, и поманил меня за собой.
Я бросил взгляд на кэбмена, тот едва видимо кивнул головой мне и крикнув, щёлкнул вожжами, отъезжая прочь. Было конечно слегка не по себе, оставаясь одному в непривычном месте, поэтому я поспешил к встречающему. Он провёл меня по лестнице вглубь дома и поднявшись на второй этаж, запустил в комнату.
Только попав туда я сразу понял, что это действительно засада тайной полиции. Три крепких мужчины, слишком серьёзно занимались чисткой и снаряжением оружия, чтобы заподозрить их причастными к профессии простых докеров, в одежду которых они были одеты.
— Сэр, — увидев меня, один из них отложил револьвер и поднявшись с места, подошёл ближе, — сержант Ричард Волли.
— Рэджинальд, — я пожал протянутую руку, и не стал представляться полным именем, они и так прекрасно знали кто я и почему здесь. Представляю какие им дали инструкции, чтобы меня охранять, при этом не привлекая внимания.
— Вам надо переодеться сэр, — он кивнул головой и тот полисмен, что меня привёл в комнату, вытащил плотный пакет из шкафа и протянул его мне.
— Зачем? — удивился я, тем не менее принимая протянутый свёрток.
— Вы слишком выделяетесь тут, в своей столичной и очень дорогой одежде, сэр, — с небольшой заминкой, и словно смущаясь заметил сержант.
Настала моя очередь смутиться, оглядеть себя и их, понять правоту его слов. Я был как белая ворона в этой комнате.
Открыв пакет я увидел чистое, но очень поношенное и в заплатках шерстяное пальто, а также такого же не притязательного вида рубаху, штаны на подтяжках и портянки.
— А панталоны то зачем? — удивился я, рассматривая нижнее бельё, которое также было в пакете.
— Мало ли, — пожал плечами сержант, — лучше, чтобы вы ничем не выделялись, если вас увидят.
— «Как нижнее-то бельё, моё увидят? — хотя я спросить вслух, но передумал, люди явно знали свою работу и соваться к ним со своими советами, было явной глупостью. Они же не приставали ко мне, когда я делал свою, так что следовало доверится профессионалам».
Переодеваться в комнате, полной мужчин было слегка непривычно, но проблем я в этом не видел, так что быстро одел вещи из пакета и сложил свои в него.
— Возьму на сохранение, — один из полисменов взял у меня пакет с моими вещами и отправился к шкафу.
— Вы здесь одни? — полюбопытствовал я, когда спустя час стало понятно, что заняться тут совершенно нечем.
— Нет конечно, есть ещё три засады вокруг дома, где живет подозреваемый, — ответил мне сержант, вернувшийся в чистке оружия, — а также с десяток людей, постоянно находящихся на улице.
— А когда я смогу его увидеть? — спросил я, — это нужно будет, чтобы я потом мог за ним следить.
— Мы знаем это сэр, — в разговор вмешался один из тех, кто молчал до этого, — но нужно время, чтобы ваша встреча была не была подозрительной, пока он не знает, что за ним ведётся слежка, так что нам бы хотелось, чтобы так всё и оставалось.
— Конечно, как скажите, — я снова вернулся к окну, где стал смотреть за городской жизнью и проклинать себя за то, что не взял с собой книги. Мне казалось всё будет гораздо быстрее, я сразу встречусь с учеником, подсажу в него свою метку и выслежу Учителя, как только тот появиться.
Действительность оказалась куда скучнее и будничное. Прошло два однообразных и полных безделья дня, прежде чем полиция дала добро на мою встречу с подозреваемым. Раз в три дня он выходил на работу, а также закупался в одной и тоже мясной лавке, так как очень любил кровяную колбасу. Вот в этой лавке мне и предстояло встретиться с ним, под видом случайного покупателя, тогда я смогу пометить его и сказать тайной полиции где находиться подозреваемый, только тогда, они смогли бы снять внешнее наблюдение.
— «Доверяй, но проверяй, — согласился я с их молчаливой проверкой моих способностей».
В прочем, сам я был уверен в том, что смогу его отследить, так как ради моей новой способности, позаимствованной у лже-ремесленинков, отдали жизнь не один десяток заключённых Нью-Гейта.
* * *
Колокольчик двери звякнул, впуская меня внутрь лавки. Не смотря на довольно непрезентабельный вид снаружи и весьма пошарпанную временем и птицами надпись с рисунком окорока и колбасы, которая говорила о том, что магазинчик принадлежит «Филли и Бейкер», внутри было всё чисто и даже приятно пахло. Не было того привычного мне запаха смерти, который сопровождал все мясные лавки, которые я посещал. Взглянув на витрины, я понял, почему это так: свежее мясо лежало на лотках, которые стояли во льду, а колбасы и окорока, которые портились дольше, висели на самом виду источая вокруг себя аромат. К тому же висевшие между мясными деликатесами пахучие сушёные травы, также добавляли аромат в помещении. У меня тут же затекли слюни.
— Доброе утро мистер, чем могу вам помочь? — за прилавком стояла миловидная женщина, которая мне улыбнулась.
— Заметил вывеску, решил посмотреть, чем вы торгуете, — я улыбнулся в ответ, — очень я люблю копчёный окорок.
— О-о-о — это наш конёк, — женщина вытащила из под прилавка большой нож и подойдя к одному из окороков, на котором виднелись срезы мяса, отрезала маленький кусочек, протянув его мне на кончике ножа.
Я взял его, понюхал и положил на язык. Сладкий сок подвяленного и копчённого мяса заполнил рот и вызвал непроизвольное глотательное движение, чудо-кусочек сам проскользнул вниз по пищеводу. Я едва не зажмурился от удовольствия.
— Действительно очень вкусно, — я кивнул головой, и не успел продолжить, как колокольчик на двери звякнул и я оглянулся на звук.
В двери стоял подросток в вызывающем жёлтом пальто, а также с весьма надменным взором серых глаз. Я едва кинул на него мимолётный взгляд, как сердце сжалось от узнавания и я снова повернулся к женщине, чтобы продолжить разговор.
— Сэр Финниган! — воскликнула она и быстро извинившись передо мной, повернулась к новому клиенту, — ваш заказ готов, сэр!
— Молли, неси скорее же, я тороплюсь, — его голос был капризен и противен, я сделал вид, что у меня развязался шнурок, наклонился к ботинку и достав из внутреннего кармана пальто свой камень, посмотрел на подростка.
— «Точно он».
— На что ты пялишься?! — прозвучал его голос.
Я быстро зажал камень в руке и удивлённо поднял взгляд на него.
— Сэр?
— На что ты пялишься там, я спрашиваю?!
— На свой ботинок сэр, — сердце бешено застучало, а я проклинал тупого подростка, который решил выпендриться перед знакомой. Женщина принесла пакет из подсобки и сейчас восхищённо посматривала на подростка.
— Вот туда и смотри, а не на благородных господ, — он тут же потерял ко мне интерес, став болтать с продавщицей, которая передала ему бумажный пакет и рассчитывала его.
Тепло попрощавшись с ней, он перед выходом бросил на меня последний уничижающий взгляд, и вышел за дверь.
Лицо женщины тут же изменилось и вместо прежней вежливой и льстивой улыбки, на лице появилась гримаса отвращения. Её словно подменили, настолько это было заметно.
— Плохой человек леди? — поинтересовался я, вставая с пола, так как завязал узел на ботинке.
— Лучше вам с ним не связываться мистер, — он взяла себя в руки, — простите, что бросила вас, но сэр Финниган не терпит задержек, могла пострадать я и вы, так что ещё раз простите меня.
— Ничего страшного, — я открыто улыбнулся ей, — таким простым людям, как мы с вами, не нужно привлекать к себе внимание сильных мира сего. Кстати, а кто он?
— Ремесленник — самый сильный из всех, что есть в нашем городе, — она понизила голос, — к тому же сильны слухи о том, что его поддерживают банды, так что этот человек, не смотря на молодость, очень опасен.
— Ладно, давайте тогда вернёмся к так понравившимся мне окорокам, — я быстро сменил тему, чтобы она не подумала, что меня интересует именно ремесленник, — хотел бы купить парочку, а также вон тех чудесных колбасок, которые висят напротив меня.
Набрав полный пакет снеди, я отправился назад, в первой же подворотне меня встретили и я наткнулся на вопросительный взгляд своего сопровождающего.
— Всё отлично, он сейчас в трёхсот ярдах на северо-востоке от нас.
— Правильно, — удивился он, — обычно после лавки он идёт к первому пункту обмена, который как раз там расположен.
— Пойдёмте тогда домой, я хочу угостить вас чудесным окороком, впрочем у меня самого слюни текут, как только представляю, что разрежу и съём его.
— Да, мы тоже распробовали, — повинился он, слабо мне улыбнувшись, — лучшая мясная лавка в городе, хотя даже в столице я подобного мало где встречал.
— Это точно, — согласился я с ним, — тогда заскочим за свежим хлебом и угостим ребят?
— Да, нам всё равно нужно в комнату, чтобы вы могли сказать нам, где он побывал за сегодня, нужно будет сверить ваши данные с информацией наружного наблюдения, только так мы сможем проверить точность вашего способа.
— «Давно я так не объедался, — я лежал на пошарпанном диване с болящим животом, а приятное чувство сытости разливалось по всему телу».
Принесённое мясо было сметено в один присест, поскольку полисмены хоть и распробовали мясо из лавки раньше меня, но оно было очень дорого для их бюджета. Всё же они были на службе и кроме того, что тайная полиция оплачивала съем помещений, за еду и всё остальное они платили со своего кармана, так что мой пакет с вкусностями, пришёлся как никогда кстати.
Весь день я говорил полицейским о смене места подозреваемым, а они тщательно это записывали. Утром следующего дня появились к комнате новые люди, которые поздоровались и стали сверять мои данные со своими, удивлённо косясь при этом на меня. Закончив свои дела, они перекинулись ещё парой фраз со своими коллегами и ушли.
— Всё верно сэр, — ко мне подошёл сержант Волли, прямой как палка, но жилистый и крепкий, — до последнего слова верно сэр. Если честно я не верил до конца, что такое возможно, так что простите мне моё недоверие.
— Пустое сержант, — отмахнулся я, но сам был доволен его недоумённым взглядом, — мне даже интересно, что вам сказали, о моём приезде? Расскажите?
— Вообще такое не положено с вами обсуждать, сэр, — тут же стушевался он.
— Я никому ничего не скажу! — пообещал я, — мне просто интересно самому.
— Сказали приедет очень важная персона, которой мы должны во всём помогать, едва удостоверимся в том, что его метод слежки работает, да к тому же шесть сопровождающих из самого шестого отдела, говорят лучше любых слов о вашей важности.
— Что за шестой отдел? — удивился я, впервые услышав, что тайная полиция делиться на какие-то отделы.
— Самые матёрые волкодавы, которых выпускают только на очень серьёзные дела, — тихо сказал он и закончил, — простите сэр, но дальше не могу, и так сболтнул много лишнего.
— Не переживай, их тут нет, я то, что ты сообщил я буду держать в себе, — успокоил его я, — а кстати где они? Я их так ни разу и не видел с тех самых пор, как они меня сюда довезли.
— Они постоянно вас охраняют сэр, просто вы их не замечаете, — хитро улыбнулся он, — я же говорю, они настоящие профи.
— Теперь, когда вы убедились, какие наши дальнейшие планы? — решил вернуться я к делам насущным. Конечно безделье — это хорошо, но всему есть предел, моя деятельная натура хотела развиваться дальше, а тут в глуши это было невозможно, не экспериментировать же над душами людей, которые меня охраняют.
— Завтра с утра снимаем всю наружку и ждём, парни говорят он сегодня встречался с парочкой бандитов и те передали ему ещё один мешок накопителей.
— А какой смысл давать ему весь товар? — удивился я, — ведь его могут ограбить, а у бандитов они были бы в большей сохранности.
— Не уверен, что они отдают ему всю прибыль, возможно только её часть, остальное оставляют себе, но ему и за эту нечего беспокоиться, в том доме, где он сейчас живёт, даже мышь не пукнет без разрешения местной банды. Так что вы зря переживаете за сохранность его вещей, сэр.
— То есть шансы на то, что Учитель наконец объявиться, повышаются ещё больше? — заключил я.
— Да, сэр. Куш, который он хранит дома, был приличным даже до сегодняшней передачи.
— Тогда нам остаётся только ждать.
* * *
Две недели безделья настолько вымотали меня, что я едва на стенку от тоски не лез. Я перепробовал уже всё что мог, только бы не мучиться от скуки, но мало что помогало. Мне нужно было учиться, развиваться дальше, а не лежать в замкнутом пространстве и всё время следить, где ходит подопечный.
Рассчитывая не только на мою способность, полиция время от времени направлялась по указанным мной координатам, чтобы удостовериться в том, что я по прежнему могу отслеживать нашего подозреваемого, неизменно убеждаясь, что тот не изменяет своим привычкам: работа, еда с выпивкой, а также бордель — вот и вся его настоящая жизнь.
Единственное, что развлекало меня — это еда и магазинчик, где я стал постоянным посетителем. Миссис Бейкер была весьма довольна новым клиентом, поэтому рассказывала мне последние городские сплетни и новости, едва я с утра показывался на пороге. Я специально приходил раньше, чтобы не сталкиваться с подростком, за которым слежу. Также я познакомился с её мужем, мистером Филли Бейкером, который занимался скупкой и заготовкой мяса, переложив работу по продаже готовой продукции на плечи своей супруге, но она не жаловалась, наоборот была очень довольна этому, поскольку весь день занималась любимым делом, общаясь к тому же со множеством знакомых людей и просто покупателями.
— Волли! — я подскочил на диване, когда в ленивых размышлениях о текущих делах, часть моей души, являющейся сейчас меткой подозреваемого, сменила привычный маршрут и направилась в глубь доков, куда раньше он никуда не ходил. Вскоре его метка стала тихнуть и вскоре я с испугом понял, что не чувствую свой кусочек. Такое могло произойти по двум причинам: либо он нашёл мою закладку и устранил её, либо рядом с ним появилась другая сильная аура, которая заглушила мою метку на таком расстоянии.
Появившийся почти сразу сержант, быстро выслушал мои объяснения и закусил губу.
— Туда опасно соваться сэр, — задумался он, — если хлынем сейчас всеми силами, мы разворошим осиное гнездо и он под шумок может скрыться, а если пойдёт несколько человек, то могут ничего не найти, слишком обширны местные доки.
Мы стали сосредоточенно думать, что делать дальше, как у в голове у меня мелькнула свежая мысль.
— Сержант, без мешков с добычей он ведь никуда не денется? — спросил я.
— Конечно сэр! — его лицо прояснилось.
— Тогда я предлагаю новый план, — я задумчиво почесал затылок, — вы ведь говорили, что его дом отлично охраняется и никто в здравом уме туда не сунется?
— Конечно, кто хочет оказаться на дне Темзы, связанный цепями.
— То есть если я покажусь там открыто и моё лицо увидят, меня будут искать?
— Со стопроцентной вероятностью сэр!
— Тогда готовьте повозку, пару человек покрепче и пусть они скроют свои лица, а я пока переоденусь.
— Сэр, — заволновался сержант, — вообще-то я руковожу операцией!
— Волли, я придумал, как ускорить события и не потерять единственную ниточку, ведь если мою закладку нашёл не он, а его учитель, мы сразу потеряем обоих. А имея на руках то, за что они могут отдать жизни, мы заставим их волноваться и выбьем им привычную почву из под ног.
Я достал пакет из шкафа и стал переодеваться в привычную одежду. Двадцать минут у зеркала с бритвой и помазком и вот я снова столичный хлыщ.
— Но сэр, — сержант был явно не в своей тарелке, видя и понимая, что меня будет трудно ему остановить. Приказ не вредить мне, вступал в противоречие с приказом о поимке опасного преступника.
— Если дело не выгорит, можете смело вешать неудачу на меня, — заключил я, — скажете, что угрожал убить всех вас, а зная мою репутацию, вам поверят.
Он побледнел и крупные капли пота появились на его лице.
— Сержант! — я обернулся перед выходом из комнаты, — ну же!
Он внезапно махнул рукой и с лицом человека идущего на казнь вышел вперед меня и стал отдавать распоряжения людям, ждущим его на улице.
* * *
— Эй, куда… — пара человек, которые сидели рядом со входом красного кирпичного здания, выглядевшим чуть лучше, чем окружающего его собраться, попыталась окликнуть меня, но сразу осели на землю. Резкий рывок их душ, привёл к мгновенной смерти, а чтобы не было понятно, что действовал ремесленник, я снова вернул их души на место, правда идущие за мной два охранника разделились, один из них подошёл к лежавшим телам и достав нож, буднично проткнул им обоим сердце.
По пути к нужной мне комнате нас попытались остановить ещё трижды, но всё заканчивалось одинаково — оставляя после себя трупы, я в своей модной и красивой одежде, с открытым лицом (даже снял котелок для лучшего опознания себя), с двумя громилами в одежде простых докеров и платками на лицах, косой смерти проредили жителей дома и взломав дверь, вошли в нужную мне комнату. Пока они искали мешки с добычей, я быстро огляделся по сторонам. Парень явно очень сильно любил себя и свои привычки, поскольку полный шкаф кричащей цветами, но абсолютно безвкусной одежды, соседствовал с целым стеллажом обуви, а также полками с кучей платков, запонок, часов и застёжек.
— «Чёрт возьми, даже у меня такого нет! — восхитился я его коллекцией».
Вытащив из кармана коробок спичек из лавки, рядом с пустующим зданием бывшей мельницы, я аккуратно положил его рядом с косяком двери, чтобы сложилось впечатление, о случайности потери.
Охранники показались из другой комнаты, нагруженные четырьмя парусинными мешками.
— Никаких тайников, они просто стояли в чулане.
— Говорили ведь о трёх мешках ведь?! Нет? — я почесал затылок.
Они пожали плечами.
— Тогда наши дела тут закончены джентльмены, — я вышел первым, чтобы прикрывать их по пути назад. В том, что нас ждёт горячая встреча на выходе я догадался по скоплению аур за дверью, кустами на выходе, а также комнатами, которые прилегают к коридору. Похоже нас хотели взять тепленькими на улице, отрезав попутно путь к бегстве, назад в здание. Не став рисковать, я «успокоил» сначала всех тех, что сдерживая дыхание ждал нас в комнатах по коридору первого этажа, а затем и тех, кто был на улице.
Погрузив мешки в кэб, охранники задержались ещё на пять минут, чтобы сделать видимость боя, которого по сути не было.
— Уезжаем, пока не прибыло большего подкрепления, — обратился я, ещё раз высунувшись из кэба, чтобы моё лицо было видно из окон дома. Не доверял я сообразительности местных, так что лучше было подстраховаться.
Наш экипаж быстро поехал по улицам, а я попросил открыть один из мешков, горловина которого была сильно затянута верёвкой. Он достал нож, который сегодня знатно попил крови и разрезав верёвку, показал мне нашу добычу — тысячи сверкающих кристаллов различной формы, качества и структуры, но неизменной ценности — все до единого были полны душами и это было видно по их отметкам наполненности.
— Знатная добыча сэр, — хмыкнул один из них, — теперь за вами объявят настоящую охоту. Ваше лицо и одежду не видел только слепой.
Я хмыкнул.
— Очень на это надеюсь.
— Я впервые вижу, чтобы ремесленники могли убивать на расстоянии, — неожиданно признался тот, который раскрыл для меня мешок, — таких как вы много?
По его дрогнувшему голосу я понял, что вопрос не праздный — моё сегодняшнее побоище показало, как мало стоит их подготовка и опыт, если их убьёт человек, которого они могут даже не увидеть.
— Не переживайте, такой как я, есть лишь в одном экземпляре, лучше вы не найдёте, — при этом я примирительно улыбнулся им, показывая, что понимаю их страхи.
Охранники единодушно выдохнули, что заставило меня спрятать улыбку и вообще делать вид, что я подавился.
На заброшенной мельнице нас ждал Волли и ещё парочка тех, с кем я ехал сюда в парокаре.
— Вас слишком много, — недовольно заметил я, — они могут понять, что дело не чисто, ведь в ограблении участвовало трое. Кто полезет в здание, где сидит шестеро?
— Они сменят моих людей, — сержант покосился на молчаливых охранников позади себя, — они лучше подготовлены для заварушек, ну я лично останусь с вами.
— Но… — попробовал я протестовать.
— Сэр Рэджинальд, я и так понесу наказание за то, что вас не остановил, так что давайте не будем спорить хоть сейчас, — лицо Волли было слишком серьёзно и решительно, чтобы я мог ему отказать, ведь он и правда переживал за дело.
— Единственное, о чём вас прошу, если замечу его Учителя, то сразу отходите, — согласился я, — мы не знаем о его способностях, а вашей смерти я не желаю.
— Нам не страшны ремесленники сэр, — заметил один из оставшихся охранников, чем вызвал не только мой удивлённый возглас, но и косой взгляд сержанта.
Вспомнив о людях с неотъёмной душой на службе у тайной полиции, я решил убедиться в этом и протянув ауру к двоим полицейским, попытался потянуть на себя их души — не тут то было. Снова то же ощущение, как будто пытаешься сдвинуть скалу.
— Да, действительно, — я утёр со лба пот, хотя в здании было очень холодно. Забитые досками окна приспускали свет, но не сильно противостояли ветру, который приносил сюда холод.
— Тогда Волли, мои слова касаются только тебя, будь осторожнее и не показывайся на глаза тем, кто придёт. Эти охранники смогут прикрыть меня от физических атак, а уж за духовные я сам позабочусь.
Сержант нехотя, но пообещал, держаться дальше от меня, а если я скажу, чтобы он скрылся с глаз, он так и сделает во время атаки другого ремесленника.
В помещении мы расположились на двух диванах и поставив между собой мешки с добычей, приготовились ждать. Внезапно моя метка сверкнула далеко на юге, там, откуда мы приехали.
— Фу, метку не обнаружили, — облегчённо сказал я вслух, сидящим рядом со мной, — похоже действительно рядом была сильная аура. Понимаете, о чём я говорю?
— Учитель! — оскалился один из охранников.
— Будем молиться, чтобы это так и было, — смиренно заметил я, чтобы они не подозревали, что я вот уже как час работаю с их аурами. Поскольку я не знал пределов их чувствительности, то действовал очень осторожно и не используя камень, что делало мой эксперимент ещё более сложным. Совесть моя была спокойна, я не собирался им вредить, но вот упускать шанс поработать с теми людьми, которых натаскивают на убийство ремесленников, было крайне полезно, вдруг в будущем, придётся с ними столкнуться?
За пару часов томительного ожидания, я изнервничался как никогда, даже не смотря на то, что метка моего подопечного снова внезапно исчезла, в мили от места, где мы засели — похоже он опять воссоединился со своим учителем.
— Внимание, — предостерёг я сидящих рядом, — они снова вместе и двигаются в нашу сторону.
Охранники переглянулись и стали занимать позиции, так чтобы перехватить тех, кто ворвётся внутрь. Я же достал камень и стал наблюдать вокруг, готовясь встретить нападение.
Ауры появились внезапно, сразу с трёх направлений, я не решился трогать их, так как резкая смерть множества людей могла испугать тех, охоту на которых мы объявили.
Всего несколько минут потребовалось им, чтобы ворваться в здание, и вот мы вдвоём с Волли сидим на диване в окружении тридцати человек, которые недоумённо поглядывали то на нас, то на мешки, стоявшие у наших ног.
Наверно их неуверенность происходила из-за того, что я начал аплодировать и улыбаться им, нисколько не испугавшись вооружённых людей с обрезами винтовок, револьверами, железными палками и прочими убийственными предметами.
— Браво, господа, — у моих ног упал тот, кто ринулся, чтобы покончить с моим кривлянием, я словно не заметив этого, поднялся с дивана. В мою сторону сразу направилось множество стволов, но они ведь не догадывались, что на них обкатывалась моя новая техника, когда я мог расширять свою ауру, за счёт поглощения других душ. Пока они врывались в здание, окружали нас, я успел подготовиться и едва первые люди ворвались в пространство, которое я контролировал своей аурой, как у них начался незаметный отбор душ, расширяя охватываемое пространство больше и больше. Отличная методика, которую я без ложной скромности создал сам, опираясь на теоретически выкладки из тетради сэра Немальда. Да-да, скромный антианимант, свежующий людей на фронте, который давно забросил науку, в начале своей карьеры был выдающимся теоретиком, который на основе трудов сэра Червиваля, сделал парочку открытий и попутно улучшил с десяток чужих теорий. О ней я вспомнил, когда я прочитав имеющуюся библиотеку в имении собрался всё систематизировать, написав книгу — вот тогда я нашёл ещё один труд, дочитать который до конца, так до сих пор и не удосужился.
Именно воплощением его теорий я занимался в имении, экспериментируя на слугах. Увеличивать свою ауру за счёт душ других людей сначала было сложно, но поскольку слуг в доме было много, а также находились они в разных местах, то по немного стало получаться. Всё что нужно было мне — это вытягивать незаметно их души, стараясь максимально увеличить дальность действия своей ауры, а также после всех экспериментов возвращать им души обратно. Что было ничуть не легче их высасывания, но оно того стоило, ведь до последнего момента никто не мог обнаружить моего вмешательства в их души, сэр Энтони и то увидел это только потому, что случайно умер слуга, на котором я хотел проверить способности лже-ремесленинков по нахождению своей метки-души в другом теле.
— Джентльмены, покажитесь пожалуйста, — позвал я, обращаясь к углу, где моя аура наткнулась на гранитную стену чужой воли, а также знакомое ощущение невозможности проникнуть в чужую душу.
— Ребята уходите, — на свет показались двое: знакомый мне подросток в аляпистом пальто и выше него на голову, худощавый человек, глухо закутанный плащом.
— Но сэр, их ведь всего двое… — удивлённо спросил один из бандитов, указывая револьвером на меня и Волли.
— Вы все умрёте, едва стоит ему пожелать, — благожелательно ответил ему человек, руками обведя всё вокруг, — он не может убить только меня и моего ученика, остальные все были бы давно мертвы.
— Я так думаю, ты ждал меня? Поэтому и украл нашу добычу? — обратился он ко мне.
Бандиты недоуменно смотрели то на меня, то на приведшего их сюда человека.
— «Пожалуй город будет чище, а я чуть богаче, если уберу немного гнили с его улиц».
Кругом стали падать тела, а лицо его ученика стало бледнеть, он выхватил револьвер из-за внутреннего кармана своей верхней одежды.
Грохнувший выстрел, эхом отозвавшийся в пустом помещении, совпал с ещё одним упавшим телом. Я удивлённо посмотрел туда, откуда прозвучал выстрел. Те двое охранников, что спрятались наверху балок перед нападением, стали спускаться вниз.
Лицо человека в плаще и капюшоне не было видно, но руки его дрогнули, когда его аура наткнулась на похожие души с теми, кого он сам воспитывал.
— Шестой отдел! — чертыхнулся он.
— Вы знаете о них?! — я был искренне удивлён его знанием, я сам узнал об это совсем недавно, странно откуда он имел эту информацию.
— Сэр Генри Закири, у нас есть предложение от имени главы тайной полиции, — внезапно кроме этих двух, сбоку показались ещё четверо тех, что прибыли со мной в город.
Говорил один из них — крепыш небольшого роста.
— Вы его знаете?! — я едва не споткнулся о тело человека, которого я убил первым.
Все вокруг, словно сговорившись, стали меня игнорировать.
— Интересно и какое же предложение я услышу? — удивился человек в плаще, — а также мне интересно, как вы меня остановите, если я откажусь? Или думаете за годы работы я не научился поражать души тех, кто может противостоять ремесленникам? Пусть вы умрёте не сразу, но думаю вам будет ничуть не легче, если смерть от разрыва душевых оболочек настигнет вас через неделю.
— Вас остановит он, — крепыш кивнул головой в мою сторону, — я думаю вы оценили его силу?
— ЭЙ! Не разговаривайте так, как будто меня тут нет! — возмутился я, на что никто из них не обратил ни малейшего внимания.
— Да, он очень силён, тем более после поглощения стольких душ, — неохотно согласился тот, а я заметил, когда он качнул головой, как под плащом тускло сверкнуло зеленью, — но если с ним всё не так однозначно, вы то точно умрёте.
— «Он с паинитом! — мелькнула у меня догадка».
— Мы служим короне и императору, — охранник пожал плечами, — так что смерть нас не страшит. Может вы сначала выслушаете?
— Хорошо, — капюшон качнулся в знаке согласия, а я тут же почувствовал, как по моей ауре нанесли внезапный и мощный удар. Если бы я не был готов к подобному, или бы если в моей ауре не кипела энергия огромного количества поглощённых душ, возможно сегодня и стал бы последний день моей жизни, но я всё время был настороже и как только чужая воля попыталась отобрать у меня душу, ударил обратно с такой силой, что глухо застонав, человек в плаще опустился на пол, не устояв на ногах.
— Что вы с ним разговариваете… — начал говорить я, как внезапно испытал сильную боль в затылке и сразу наступившая темнота, которая унесла меня с собой.
* * *
— Колите быстрее! — голос раздался у меня в голове, словно в тумане.
— Я не могу попасть в вену! — второй испуганный голос стал размазываться, словно кто-то специально растягивал слова.
— Ты сдохнуть хочешь?! — зазвучавшие ругательства стали уплывать в эйфории, медленно раскатывающейся по телу, начиная от руки и потом часть за частью, охватывая всё тело.
* * *
— Несите аккуратнее! — снова голос в тумане, когда сознание попыталась прийти в себя.
— Колите! У него глаза дрогнули! — незнакомый голос и снова эйфория.
* * *
Мои губы почувствовали влагу и я стал жадно её сосать, сожалея, что это всего лишь смоченная тряпка, а не простая вода. Я открыл глаза и увидел сидящего рядом учителя, который водил по моим губам ложкой на которую была намотана ткань.
В голове была странная липкая паутина боли, а также осознание того, что происходящее не правильно, ведь я не засыпал в своей кровати! Я повернул голову вбок, в висок тут же кольнула тупая игла боли, но я разглядел, что действительно нахожусь в своей комнате. В голове была какая-то путаница в датах, местах и событиях.
— Сэр Энтони? — я с трудом разлепил сухие губы и больше прошипел, чем сказал.
— Тихо, спокойнее Рэдж, — он убрал ложку и стакан с водой на столик у кровати и рукой уложил меня обратно, когда я попытался подняться, — тебе денёк-другой нужно полежать.
— Что произошло? — я напрягал память, но какие-то смутные обрывки всё время витали в голове, не давая сложиться в цельную картину.
— Сначала пообещай мне, что будешь вести себя благоразумно, — осторожно сказал он, а я почувствовал, как его аура коснулась моей, словно он проверял моё состояние.
— А почему я должен вести себя не так? — удивился я.
— Что последнее, ты помнишь? — осторожно спросил он.
То ли от его виноватого вида, толи от того, что я наконец полностью пришёл в себя, обрывки воспоминаний сложились подобно пазлу и я вспомнил всё: встречу на заброшенной мельнице, разговор с тем человеком в плаще, его нападение, а потом и предательский удар сзади, где за моей спиной находился только Волли! Никого другого я бы не пропустил к себе, поскольку я чётко отслеживал всех, кто был в куполе моей ауры.
— Сукин сын! Предатель! — возмутился я, поняв, как именно меня вырубили.
— Так Рэджи, сержант Волли не предатель и просил передать, что очень об этом сожалеет. Просто он испугался, что вы убьёте цель их задания, поэтому и напал на вас сзади.
— Да пусть он свои сожаления в жопу себе засунет! — гнев во мне закипел с новой силой.
— «Вот так всегда, стоит повернуться тебе спиной к человеку, которому ты доверяешь, как он обязательно нанесёт тебе удар в спину!»
— Прибью скотину!
— Рэджи, успокойся, — учитель был явно смущён, — парня можно было понять, ты пять минут назад убил не моргнув и глазом тридцать человек, и тут ещё один внезапно падает на пол. Что ему оставалось делать?
— Что ещё я пропустил? — я понял, что учитель что-то недоговаривает, — говорите уже!
— В общем, сэр Артур решил достать для Империи ещё одного исповедника, — я впервые видел, как учитель смущается столько раз за один разговор, — так что зная твой характер и самоволие, он подстраховался, послав с тобой парней из шестого отдела, чтобы ты случайно не прикончил нужного человека, как в своё время Кукольника.
— Так он ещё жив что ли?! — возмутился я, и тут до меня дошёл смысл его слов. — Исповедник!! Да вы что, с ума сошли что ли?! Он же людей тысячами убивал!!
— Что только доказывает его эффективность на этом поприще, — добил меня учитель.
Я откинулся на подушку и простонал от осознания того, что мало того, что теперь этому убийце ничего не будет за смерти безвинных людей, так ещё и его сделают исповедником!! Таким же как я и сэр Энтони!!
— Мир сошёл с ума!
— Всё не так плохо, на самом деле Рэджи, — сэр Энтони наклонился через меня и достал со стола три бумаги: две гербовых и одну вексельную, все это я заметил по вензелям и печатям, — империя ценит свои хорошие кадры.
— Что это? — глухо поинтересовался я.
— Первая, присваивает тебе звание капитана и утверждает в должности исповедника, — он передал мне гербовую бумагу императорского указа, и я своими глазами убедился, в правдивости его слов, а также широко расширил глаза, когда увидел заработок, который мне теперь положен.
— «Четыре тысячи гиней в месяц!».
— Вторая, делает тебя виконтом с дарованием небольшого надела земли, рядом со столицей, не Бог весть что, но пара деревень, тысяча акров земли и большой дом, — он словно змей искуситель, протянул мне второе «яблоко».
Я глянул и на этот документ, только чтобы посмотреть ренту годового дохода с земли.
— «Двадцать тысяч гиней в год!».
— Ну и твой доход с убийства тех бандитов. Сэр Артур решил не оповещать налоговиков, о тридцати убитых тобой преступниках, так что я вытянул их души из тебя, когда тебя без сознания привезли в имение и продал их по его просьбе. Артур просил принять их и не держать зла на его людей, выполнявших его приказ.
Вексель выглядел скромно по сравнению с ранее озвученными суммами, но зато был не виртуальными, а реальными деньгами. Каждое из этих «яблок» искушения само по себе не было столь сильно привлекательным, чтобы заставить забыть меня о предательстве и коварстве тайной полиции, но вот всё вместе, сильно поколебали мою уверенность мстить всем и вся.
Перебирая в руках документы, я вчитывался в слова и душу начали греть заманчивые цифры. Лишь одна тёмная тень недавних событий, не давала мне бездумно согласиться.
— А как же Лиза? — я нахмурился и положил документы на кровать, — вот так просто взять и забыть? Ведь это он и его бандиты виноваты в её смерти!
— Ты уверен в том, что он лично в этом виноват? — учитель задал мне резонный вопрос, — уверен, что бандиты не сами это решили сделать?
Я промолчал, такой уверенности у меня конечно не было.
— Рэджи, на самом деле у тебя только один вариант, — он пододвинулся ко мне ближе, — нужно принять всё и оставить нового исповедника в покое. Бандитам можешь мстить сколько угодно, тем более самих подрывников так ведь никто не поймал, насколько я помню? Можешь попросить у своего знакомого инспектора посодействовать в этом поиске. Вы ведь больше не виделись с той поездки?
— Нет, как раз хотел встретиться с ним и рассказать, что дело законченно. Вот только не уверен, что смогу рассказать полностью, как именно оно закончилось.
На руку мне легла сухая, морщинистая ладонь.
— Рэджи, поверь старому лису, если ты не хочешь закончить свою карьеру, как по мне так весьма успешную для столь молодого человека, лучше тебе оставить сэра Генри в покое. Скоро его представят, как нового исповедника и он будет под защитой короны, с этим ты ничего не сможешь сделать.
— То есть вот так всё просто? — я злился, но не на учителя, а скорее на себя, надо было не болтать там на мельнице, а сразу убивать. Зачем мне понадобилось выпендриваться и строить из себя всемогущего? С тем запасом душ, что у меня был, я мог следующим ударом добить лже-ремесленника.
— «Я с ним обязательно поговорю, — я сжал губы, — и вытрясу с него имена боссов, а потом сам с ними разберусь и отомщу за смерть Лизы — хотя бы этого у меня никто не сможет отнять!».
Приняв решение, я сделал глубокий вздох.
— Ладно, вы меня купили, — выдохнул я и кинул бумаги на кровать.
Учитель улыбнулся.
— Чего вы радуетесь? — проворчал я.
— Да я смеюсь потому, что не был готов к такому быстрому согласию и как последний аргумент я был готов отдать тебе вот это, — он достал из кармана знакомый футляр, обшитый чёрным бархатом и открыв его, показал мне пенсне с зелёными, тонкими плёнками паинита вместо стёкол.
— Хочу! — я требовательно протянул к футляру руку.
— Э-э-э нет, сам виноват, что не стал настаивать! — он засмеялся и в наглую закрыл перед моими глазами чехол, убирая его в карман.
— Учитель! — возмутился я, но уже в его спину, когда он стремглав бросился к двери, не смотря на свою старость и обычную размеренность.
— «Да пофигу, ещё заработаю себе на них. Свой камень я никому не дам распустить на пластины! Тем более полномочия мои станут шире и контроль надеюсь станет меньше, чтобы дать мне больше свободы в передвижении».
Целая неделя потребовалась мне, чтобы прийти в себя, после удара доблестного стража порядка, и ещё одна, чтобы не думать о морфии. Проклятые полицейские кололи мне наркотик, вместо снотворного, так что две недели ломки мне были обеспечены. Я даже не подозревал, что это так больно, но ещё более страшно было то, что я хотел махнуть рукой на свои принципы и позвать слуг с новой дозой. Почему я этого не сделал, до сих пор не понимаю, видимо сознание привыкло больше подчинять себе окружающую действительность, чем прогибаться под потребности организма. Как бы то ни было, две недели спустя: бледный, чихающий, со слезящимися глазами — я впервые покинул имение, чтобы наконец увидеть свой новый дом.
Пока мы ехали в моё поместье, учитель рассказывал, что представление нового исповедника решили провести без меня: я был не совсем здоров, ну и самое главное, все побоялись моей реакции на него. Хотя непонятно почему, я же прямым текстом сказал, что доволен полученными подарками и не собираюсь мстить конкретно ему. Единственное, что я попросил в дополнение к новым привилегиям — выполнить обещание, которое мне дал сэр Артур, перед тем, как я вступил в проект «Аргус» — я хотел собственную лабораторию и как можно ближе к фронту. Катастрофическая нехватка материала для работы порой выводила меня из себя, все опыты нужно было проводить осторожно, учитывая все последствия своих шагов, мне же хотелось иметь безграничные возможности для экспериментов. Такие, как тогда на фронте. Сэр Артур скривился, когда я ему об этом напомнил и обещал подумать. Я думаю ему очень не хотелось отпускать меня в прифронтовую полосу, так что особых иллюзий я не питал, но мне хотел вырваться отсюда как можно быстрее, осталось закончить в столице лишь пару-тройку дел. Все неприятные воспоминания моей жизни были связаны с этим городом, поэтому я и хотел, как можно быстрее забыться в работе, тем более в связи с новыми открытиями, как моими собственными, так и знаниями привнесёнными лже-ремесленинками, фронт работ открывался обширный.
— В общем красивый, молодой мужчина, Энни он сразу понравился, — учитель продолжал говорить, не смотря на то, что я был погружён в свои мысли, — хотя конечно очень дерзкий. Всё же надо было тайной полиции сильнее на него нажать на допросах, так как осознание им того факта, что не смотря на все его грехи, империя заключила с ним сделку, гонора ему добавило сильно.
— Жаль, я его не увидел, — я «вернулся» из собственных мыслей, — я ведь и не знаю, как он выглядит.
— Кстати, может быть всё же поедим по Пикадилли? — поинтересовался он, меняя тему, — вчера был парад, на котором показали всем жителям Лондона корабль, площадь была битком забита, яблоку негде было упасть.
— А сейчас что там делать? — удивился я, — хоть это нам и по пути.
— По многочисленным просьбам жителей, сегодня он должен ещё раз пролететь в полдень мимо площади, так что я бы хотел увидеть его полёт, раз по времени мы рядом с местом.
— Как хотите учитель, — я пожал плечами и он тут же отдал приказ водителю на смену маршрута, — мы же видели с вами его целиком, к тому же участвовали в предполётной подготовке и видели, что он легко отрывает себя от земли. Что вы хотите ещё там рассмотреть?
— Отрывается и летит высоко в небе, не одно и тоже, Рэджи, — не согласился со мной старый исповедник, — неужели тебе ничуть не интересно?
Мы сделали два сворота и выехали на широкую улицу, полную машин. Пришлось снизить скорость, чтобы не столкнуться со мчащимися пароциклами и парокарами различных модификаций и размеров.
— А вы кстати, почему вчера не присутствовали на этом параде? — я вспомнил, что видел приглашение на праздник у него на столе, причём судя по вензелям на бумаге, место было явно не в простой ложи.
Он замолчал, и только спустя минуту разглядывания домов в окно машины, наконец признался.
— У меня был обед с родителями Элизы.
— Что? — я едва не подскочил на месте, столь неожиданными оказались его слова, — что вы там делали?
— Попросил её руки и они согласились, — старый исповедник старательно не смотрел мне в глаза.
— Да…дела…, - я не знал, что и сказать. Даже не думал, что у них зайдёт всё так далеко. Он пожилой человек, хотя конечно очень видный сановник, приближённый ко двору, а она молодая перспективная дворянка пусть и с небольшим приданым. Как они могли сойтись так близко, чтобы пожениться? Это было выше моего понимания.
— Я не хотел тебе говорить, но раз зашла речь, лучше ты узнаешь об этом от меня.
— Спасибо, теперь буду знать, — иронично ответил я, всё ещё не укладывая в голове произошедшее, — вам-то это зачем, сэр Энтони?
— Ты меня не поймешь Рэджи, — он по-прежнему не отворачивал взгляда от окна, — ты слишком молод, чтобы думать о старости, а также, с кем ты её встретишь и главное проведёшь.
— Это ваше дело учитель, — я его не понимал, но ведь это и правда было только его дело, с кем жить и встречаться, — так что просто приму как факт, но на свадьбу меня не зовите.
— Даже не думал, — он чуть повернулся и я увидел ухмылку у него на лице, — все будут чувствовать себя не уютно.
— Вы тогда поговорите с сэром Артуром, чтобы отправил меня ближе к фронту, — закинул я удочку очередной раз, — всё равно особой пользы от меня сейчас в столице нет, а новый корабль только заложили на верфи — два-три месяца у меня точно есть, чтобы поработать над своими теориями.
— Такое сложно согласовать, — он наконец повернулся ко мне лицом, — только империя, благодаря талантам главы тайной разведки, приросла двумя хорошими исповедниками, как по прихоти одного из них, нужно устраивать себе головную боль с охраной и обеспечением его безопасности. Ты ведь понимаешь, что сейчас фронт далеко не такой мирный как тогда, когда ты там был? Бои ведутся с применением артиллерии и стрелкового оружия, да ты и сам видел какие вереницы раненых ползут с фронта и это я молчу про тех, кто сложил там свою голову. Официальная статистика в газетах занижена минимум в раза три.
— Я могу конечно и в тюрьме тренироваться, но не думаю, что судьи обрадуются, когда некого станет тащить на эшафот. Мне бы хотелось проверить все свои наработки и теории, а они пока лежат на полке в дальнем углу памяти, так что кроме как пленных такой свободны в действиях, мне никто не сможет предоставить в исследованиях.
Исповедник покачал головой и осуждающе посмотрел на меня.
— В какой момент ты превратился в такого бездушного человека, Рэджи? Человеческая жизнь бесценна и я лично, всегда нехотя отнимаю чужие жизни. Ты же готов приносить на алтарь своих амбиций и научного интереса, тысячи жертв. Ты со своей совестью сможешь потом жить в согласии?
Я удивлённо на него посмотрел, он дважды за сегодня меня ошарашил. Странные мысли для человека, который наверняка умертвил в своей жизни не одну сотню человек.
— Просто я боюсь, что однажды встречу тебя и не узнаю того, в кого ты превратился, — снова отвернулся от меня, — и это будет самая печальная встреча в моей жизни, ученик.
— Не ожидал я от вас такое услышать сэр Энтони, — честно признался я, — вы смогли поразить меня дважды сегодня. Даже не знаю, что и ответить вам на такое.
— Ничего не отвечай, — его спина вздрогнула, — просто помни мои слова.
Остаток пути мы ехали молча, я переваривал его странное поведение, а он молча смотрел на дорогу.
— Смотри, вон он летит! — он внезапно закричал, показывая пальцем на точку в небе, практически сразу за этим, отдал приказ водителю припарковаться на обочине и довольно шустро для своих лет, выскользнул из машины. Мне ничего не оставалось, как последовать за ним.
Старый исповедник опёрся спиной о машину и задрал голову, впрочем он был не один такой, очень скоро движение по улице просто остановилось, поскольку другие водители останавливались и выходили посмотреть, что случилось. Затем видя кучу запрокинутых назад голов, с устремлёнными в небо взглядами, сами присоединялись ко всеобщему коллапсу движения.
Исполинская туша корабля, огромного даже если смотреть на него снизу, с мерным гулом четырёх пропеллеров неспешно двигалась по небу, хотя если оценить время, за которое он пересёк площадь и сам город, удаляясь в сторону аэродрома, скорость у него была весьма приличная.
— Красавец! — учитель повернулся ко мне с довольной улыбкой, но не встретив понимания, нахмурился и полез обратно в салон парокара. Люди кругом живо обсуждая появление корабля, тем не менее старались не приближаться к нашему охраняемому кортежу, с опаской посматривая на чёрные машины.
— Мама с дедушкой, должны ждать нас там, — когда мы тронулись, я заговорил о насущных проблемах, — вчера пневмопочтой прислали послание от Марты, что мои родные прибыли и поселились в доме. Она была рада с ними познакомиться.
— Решил переселить всех в своё поместье? — поинтересовался сэр Энтони.
— Да, какой смысл им жить в нашем захолустье и к тому же получать от меня ренту, если они смогут помогать мне, находясь ближе.
— Дело твоё конечно, управляющего уже нашел?
— Поскольку это не наследный лен, то его мне предоставили от императора, — тут я нахмурился, — не знаю, как я смогу ему доверять, я ведь его совершенно не знаю, но сэр Артур очень его рекомендовал, я так понял он решил пристроить очередного своего знакомого.
— Главное, чтобы поместье приносило прибыль, — учитель пожал плечами, — с остальным можно мириться.
— В какой-то мере это верно, — согласился я с ним, опять замолчав, представляя встречу с мамой. Я ведь за эти долгие четыре года впервые её увижу, как и дедушку!
— Мама! — увидев знакомую фигуру, которая стояла рядом с гружённой повозкой, я едва дождался, когда паракар остановится и стремглав бросился к ней.
— Рэджи! Сынок! — мягкая улыбка на родном лице и вот я попадаю в тёплые объятья, которых мне так порой тут не хватало.
Я прижался к маме и не отпускал её, в глазах защипало.
— Какой ты большой стал! — он погладила меня по голове, и оторвавшись от объятий, стала меня рассматривать, — и одет как!
— Я так рад тебя видеть, — я с наслаждением купался в доброте этих карих глаз, с тревогой заметив, что седых волос в её русых волосах добавилось изрядно, — как добрались?!
— Спасибо твоей девушке, — она повернулась к Марте, которая от её слов стала пунцового цвета, — нас отлично встретили и устроили доставку вещей. Это правда теперь твой дом? Такая громадина!
— Марта не моя девушка, мам, — я сам тоже немного смутился, — я просто помог ей, когда её муж и мой друг погиб на службе.
— Да? — она кинула быстрый взгляд на красную, как рак девушку, — она так о тебе рассказывала, что я и подумала…
— Не будем смущать Марту, Ирэн, — голос дедушки заставил меня развернуться и попасть в следующие объятия, только теперь сухие, короткие, как и положено мужчинам.
— Деда!
— Мы так и будем стоять тут на пороге? — едва оторвавшись от меня, всегда практичный дед, перешёл к главному.
— Нет конечно, только сперва давайте я познакомлю вас со своим учителем, который фактически заменил мне вас на это время, — я обернулся и позвал сэра Энтони, который нехотя подошел ближе и влился в семейную сцену.
— Виконт Энтони ван Гордон, один из лучших людей, что я встретил в этом городе!
— Один из? — шутливо, но с ноткой ревности переспросил он, кивая маме и дедушке, которые низко поклонились аристократу.
— Сэр Пэрри и мистер Райт тоже ничего, — я улыбнулся ему, показывая, что таких людей на самом деле всего трое.
Пока мы представлялись и обменивались новостями, в поместье наконец заметили нездоровое оживление перед воротами и три человека вышли из него и стали открывать ворота, едва заметив, стоявшие за ними чёрные парокары.
Мне пришлось отвлечься от домашних новостей и обратить внимание на низенького и пухлого человека, который в круглом котелке на голове и облегающем его фигуру сером костюме походил на мячик.
Он подошёл ближе и обратился к довольно большой нашей толпе.
— Могу я видеть сэра Рэджинальда ван Дира, господа?
Учитель слегка вытолкнул меня вперед, заметив.
— Вот он и есть, ваш новый хозяин.
Человек удивлённо вскинул брови, но тут же пришёл в себя, низко мне поклонившись.
— Поместье Уилброк, готово к вашему приезду сэр. Меня зовут Пэн Огюст, я ваш управляющий.
— Мистер Огюст, — я обратился к нему, — вы можете устроить моих родителей и близких в доме, там, где им больше понравится? Потом я бы хотел поговорить с вами о делах.
— Слушаюсь сэр, — он снова откланялся и извинившись за малочисленность слуг, сам вместе с моим дворецким Джоном, стал помогать заводить повозку внутрь и разгружать вещи мамы и дедушки.
— Сэр Энтони, пройдёмся, — я заметил, как учитель стал поглядывать в сторону машин, явно намереваясь слинять, — посмотрите поместье, заодно и с управляющим поможете мне разобраться, вы ведь не первый день виконт.
— Если честно, я чувствую себя здесь лишним, — признался он, говоря чуть тише, чтобы слышал только я, — может быть потом?
— Учитель, мне бы хотелось, чтобы вы остались. Впервые в одном месте собрались люди, которые мне не безразличны и я бы хотел, чтобы вы лучше познакомились, да и просто провели со мной время вместе.
Он удивлённо на меня посмотрел.
— Возможно в твоей душе не всё потерянно Рэджи и я ошибался, — он видимо вспомнил наш разговор в машине.
— Не думаю сэр Энтони, — я грустно улыбнулся, — просто круг людей, ради которых я готов пойти на всё в моей жизни крайне узок, в остальном этот мир, мне по сути безразличен.
Он покачал головой, но всё же согласился присоединиться ко мне на сегодня.
Приятная суета и устройство в новом доме продлилось до ночи, пришлось даже ужинать и укладываться спать в новых комнатах, чтобы не возвращаться за полночь в столицу. Правда перед этим был разговор с управляющим и я здорово порадовался, что сэр Энтони остался. Он обсудил с мистером Огюстом набор слуг, достаточный для обслуживания дома и поместья, установил плату ренты с земель, на которых находились мои деревни, наём охраны, достаточной, чтобы хозяева и гости дома чувствовали себя в безопасности, ведь охрана тайной полицией будет осуществляться только тогда, когда я буду тут находиться, а судя по моим желаниям — это будет происходить не так уж и часто.
Так что обсудив оклады всех тех, кого мы нанимаем и самого управляющего, довольный исповедник направился в свою комнату, захватив из винного погреба одну весьма пыльную бутылку. Меня же на подходе к выделенной комнате перехватила Марта, девушка видимо специально поджидала меня в коридоре, так как время когда мы обсудили все дела и разошлись, было поздним.
— Марта? Ты почему не спишь? — удивился я, увидев девушку в ночнушке, но завёрнутую в плед, рядом со своей комнатой.
— Сегодня не было времени поговорить, — не смотря на тусклый свет газовых светильников я видел, как была смущена девушка этим разговором, — а у меня есть пара вопросов к тебе.
— Ладно, заходи, — я пожал плечами и открыл дверь, пропуская внутрь едва одетую девушку.
Едва мы остались одни, как ко мне тут же прижалось тёплое и вздрагивающее тело, я ощутил, как мою грудь кольнули острые соски.
— Марта! — я удивленно воскликнул и попытался от неё отстраниться, — что случилось?
Девушка теснее вжималась в меня и я ощутил за этими вздрагиваниями, как моя рубашка становится мокрой.
Пришлось обнять её и молча постоять, пока вздрагивания не затихнут и она не отстраниться от меня сама.
— Что случилось? Тебя кто-то обидел? — я удивлённо спросил её, когда пряча от меня красные глаза, девушка попыталась отвернуться.
— Я не понимаю Рэджинальд, — она говорила, повернувшись ко мне спиной, — кто я тебе? Случайная знакомая? Близкий человек? Почему ты так заботиться обо мне и Вилли? После смерти его отца, мы стали никому не нужны и только ты вытащил нас из помойки. Зачем? Почему? Вы ведь не были с Вилли так уж близки, я точно это знаю!
— «Да я и сам не знаю, почему я это делаю, — у меня не было ответов на её вопросы, я и правда не понимал, почему я так забочусь о мало знакомой мне девушке, да к тому же с ребёнком на руках о другого человека, — может чувство вины? Я и сам не знал этого точно».
— Почему мы должны делать что-то только ради причин? — я ляпнул первое, что пришло мне в голову, сам понимая абсурдность своих слов, — мне просто небезразлична ваша судьба, вот и всё.
Девушка повернулась ко мне, с решительным видом развязала пару завязок на ночной сорочке и ткань сползла вниз, открывая моему взору её тело.
— Нет Марта! Нет! — я старательно отводил взгляд от тугих грудей с напрягшимися сосками, а также тёмному треугольнику внизу живота, — я не хочу этим с тобой заниматься!
— Почему? Я не красивая? Уродина? — она побледнела и на глазах снова появились слёзы.
— Оденься пожалуйста, — попросил я, с усилием отворачиваясь от неё, — я ведь не железный.
Сзади ко мне прижалось женское тело.
— Тогда почему Рэджи?!
— Я пока не могу, — я поправился, — с тобой не могу, слишком живы в памяти ваши отношения с Вилли. Возможно именно в память о них, я сейчас не могу заняться с тобой любовью — это будет словно предательство.
— Я многое перенесла с момента его смерти и Господь свидетель, на многое пришлось пойти, чтобы выжил маленький Вилли, — её голос был тих и спокоен, — поэтому я не считаю предательством то, что я делала, лишь бы он остался со мной. Но я понимаю о чём ты говоришь и готова ждать. Ведь теперь ближе сына и тебя, у меня никого нет. Позови меня, когда я буду нужна, я всегда буду рядом.
Тёплое тело, будоражащее мою кровь, отстранилось от меня, а спустя пару минут скрипнула входная дверь, оставляя в комнате лишь аромат женщины.
— «Может я совершил сейчас ошибку, — в расстроенных после этой встречи мыслях, я разделся и лёг в кровать, — но я завтра бы не смог смотреть ей в глаза, если бы сейчас переспал с ней. Пусть пока всё остаётся как есть».
* * *
Поскольку утром я отправил телеграмму, с аппарата установленного в поместье, договариваясь об ещё одной встрече, чтобы вместе с сэром Энтони вернуться в город, то с мамой и дедушкой успел только позавтракать и договориться навещать их, пока не уеду из города. С Мартой мы не говорили, утром она не вышла к общему столу, сказавшись больной. Мама видимо женским чутьём подозревала, что между нами случился какой-то разлад, потому что прощаясь, она обняв и поцеловав меня, шепнула, что девушками всегда всё сложно, мне не нужно расстраиваться из-за этого. Пришлось заверить её, что у меня всё отлично, но она не сильно этому поверила.
* * *
— Я так и не понял, что тебя связывает с той девушкой, — мы долго ехали молча, пока учитель не надавил на «больную мозоль», — вы ведь не встречаетесь и ребёнок у неё от другого.
— Это долгая история, — сейчас я совершено не хотел говорить на эту тему, но из уважения к человеку, который потратил на меня целый день, решил объяснить, — помните я вам рассказывал, как одного моего знакомого убили люди Кукольника?
— А-а-а, — с пониманием воскликнул он, — это его жена? Тогда тем более непонятна такая твоя забота. Ну если не хочешь её бросать с ребёнком на руках, дай девушке ренту, ты себе можешь это позволить, но селить в дом вместе со своими родными, поверь мне, будет много слухов и сплетен.
— Возможно вы и правы учитель, — я задумчиво пожал плечами, а перед глазами внезапно всплыл образ обнажённого женского тела в полумраке комнаты. Я потряс головой, старательно от него избавляясь.
— «Не время сейчас для этого».
— Ладно дело твоё, ты в тринадцатый, как я понял?
— Да, назначил встречу Дрейку, так как не знал, где его можно днём отловить.
— Тогда до встречи в имении, — он попросил водителя остановиться, едва мы подъехали к перекрёстку на Пэлл Мэлл и поменялся местами в охранником из второй машины, уехав на ней в имении. Я же отправился в длительную поезду по городу, поскольку собирался закончить одно из последних дел, держащих меня здесь, я всё же надеялся на здравомыслие власть предержащих, которые не станут задерживать меня в городе, в котором я не хотел больше оставаться. Количество моих запросов, писем по этому поводу становилось всё больше, я хотел измором взять крепость — «сэр Артур Лонгвиль». В последней встрече с ним я даже напомнил о расправе надо мной во дворце. Даже его заверения в том, что принцесса весьма сожалеет о жестокости наказания, нисколько не ослабили мою холодную ярость направленную на неё и её любовника, я явно видел, как они на друг друга смотрели во время наказания. Просто она была слишком высоко, чтобы мои желания затмили мой разум.
* * *
— Почему я всегда пропускаю, столь важные события в твоей жизни, Рэджи? — костедробильная машина, под названием «дружеские объятья Дрейка» снова была в действии, пришлось пискнуть и выкарабкаться из них. Скромно сидящий на диванчике своего же кабинета инспектор Олаф, старательно делал вид, что его здесь нет, хотя уши навострил, едва узнав, с какой целью мы оба прибыли в его участок.
Дрейк отпустил меня и подойдя к шкафу, по хозяйски достал графин с виски, а также три стакана.
— Я не пью! — в унисон заявили мы с инспектором, тут же переглянувшись и рассмеявшись, своему единому возгласу.
— Как хотите, а я выпью, — Дрейк булькнул себе жидкости на два пальца и уселся в кресло, сделав небольшой глоток и довольно крякнув.
— Твоя телеграмма заставила отменить меня две встречи, так что давай, рассказывай скорее, пока Олаф не выгнал нас из своего кабинета.
Инспектор, имя которого назвали, скоромно потупился, словно и в мыслях такого не держал.
— Хорошо, — я устроился удобнее и стал рассказывать, причём злость настолько захватила меня, заставив пережить заново моменты, о которых я старательно старался забыть, что я выложил практически всё о деле, хотя и не собирался делать этого раньше. Боль от потери девушки снова всколыхнуло во мне всё то, что я заглушил алкоголем, поэтому рассказ я заканчивал весьма эмоционально, не сдерживаясь в выражениях. Умолчал я только об откровенно секретных данных об исповедниках и всем, что с этим связанно.
— Пожалуй, я всё же выпью, — когда я закончил своё повествование, молчавший до этого инспектор поднялся с диванчика и налил себе стакан, долив виски и в стакан старшего по званию. Они одним взмахом выпили, налив себе ещё.
— Да уж, — протянул Дрейк, — что ты от нас-то хочешь? Если даже сам продался за деньги? Мы слишком мелкие сошки, чтобы без последствий для себя просто рассказать кому-то об услышанном. Ведь это всё государственная тайна?
Я проглотил слово «продался», поскольку это было правдой и кивнул.
— Я узнаю от этого человека имена тех, кто заказал нападение, а также исполнителей, — я посмотрел на Дрейка, — ведь вы не будете против, задержать их?
Они переглянулись.
— Если будут доказательства, почему нет? — задумчиво ответил мистер Олаф, — почему ты уверен, что он тебе всё расскажет?
— Какой ему смысл сейчас их укрывать? — спросил я, — тем более, что сэр Энтони сказал, что государство ему не будет выплачивать оклад, просто держа на полном обеспечении, вроде как этим, он будет расплачиваться за своих грехи.
— Хочешь купить его?
— У всех нас есть цена, — я поднял руку, на возмущённый вопль инспектора, — у кого-то больше, у кого-то меньше, но она есть и заключается не обязательно в денежном эквиваленте. Это я понял по себе: устроить маму и дедушку в поместье, чтобы не волноваться за их будущее — вот моя цена, пусть для этого и согласился отступиться от некоторых своих принципов.
Мистер Олаф притих и приложился к стакану, видимо ему в голову пришли аналогии и из его собственной жизни.
— Ну хорошо, — Дрейк допил виски и поднялся с кресла, поставив стакан на стол, — тогда ждём от тебя новостей, не говорю за всех присутствующих, но я лично не против прищемить пару хвостов, хоть это и не совсем мой район.
— Мне всё равно больше не к кому обратиться, — глухо ответил я.
— Да и я помогу, чем смогу, — инспектор также поднялся со своего места, — но сильно не рассчитывай, старший инспектор прав — это не наша зона влияния.
— Мне в принципе достаточно знать их местонахождение, — я решил чуть открыть им свои планы, — и задерживать их не нужно будет.
Оба инспектора настороженно переглянулись.
— Ты такие мысли лучше выбрось из головы Рэджи, или не озвучивай их в присутствии полицейских, — осторожно прервал меня мистер Олаф, — то, что мы тебе помогаем, ещё не означает, что мы на всё закроем глаза. Хотя с твоими связами тебе это скорее всего сойдёт с рук, если уж человека, ответственного за смерти тысяч безвинных людей, не только оставили в живых, но ещё и оставили на службе короне.
— Хорошо, — я быстро свернул с опасной темы, — тогда ждите от меня новостей.
— Рад был увидеться с вами мистер Рэджинальд, — инспектор протянул мне руку, я крепко её пожал.
— Взаимно мистер Мак’Ги.
— Ты лучше следующий раз назначай встречу просто так, не по делу, — мы с Дрейком вышли на улицу, и дожидались своих машин, — Дейла спрашивала о тебе.
— Вы вместе живёте? — удивился я, вспомнив пустой дом друга, в его бытность инспектором, — давно?
Он смутился.
— Три месяца как, пытаемся играть роли примерных супругов.
— Получается?
Он покачал рукой, но не ответил, пришлось просто попрощаться и сесть в подъехавшую машину, нужно было уговорить учителя, чтобы он устроил мне встречу с сэром Артуром, у меня накопилось к главе тайной разведки слишком много вопросов, на которые я не получал ответов — пора было задавать их прямо в лоб.
* * *
— Но сэр Артур…
— Рэджинальд, я уже ответил на твой вопрос: будет либо так, либо никак, — глава всесильной организации не повысил тона, а я понял, что ничего не добьюсь шумом и угрозами.
— Разрешите хотя бы учителю с ним поговорить, мне нужны эти данные, — я метался по комнате, не в силах уговорить сэра Артура разрешить мне встретится с шестым исповедником. Почему-то все вбили себе в голову, что нам нельзя встречаться, так как никто не мог дать гарантии, что один из нас не умрёт, после этой встречи. Мои навыки по вселению своей души, а также отслеживание её в последующем, произвели слишком сильное впечатление на тайную полицию, я же настаивал, что присутствие рядом сильных аур просто гасило для меня отзвуки её колебаний, но мне никто не верил.
Глава полиции просто промолчал.
— Хорошо, что он вам рассказал?
— Назвал несколько десятков фамилий, об остальном просто умолчал, допрашивающие его люди не получали приказ применять к нему другие степени обработки, так что на этом и остановились, чтобы обеспечить его лояльность.
— Мне вы можете их сообщить? — я набычился, так как понимал, что они его защищают, как и источники его информации.
— Мы поймаем и сообщим тебе имена исполнителей, — соизволил ответить он, что ничуть мне не помогло, — тебя ведь это интересует в первую очередь?
— Заказчики тоже интересны!
— Этого я обещать тебе не могу, — его лицо ни разу не дрогнуло, вовремя нашего разговора, словно я всё это время разговаривал с трупом, — если это не будет отвечать безопасности империи, имена главарей не будут тебе выданы.
— «Если я сейчас скажу ему про полицию, он наверняка запретит им этим заниматься».
— Да и кстати, мы направили официальное письмо в полицию, — проклятый глава, словно прочитал мои мысли, — твои знакомые также, не будут заниматься этим делом.
— «Блин, как я мог забыть, что вся моя нынешняя охрана стучит на меня! — я настолько свыкся с охраной, что порой совершенно забывал о том, что все мои поездки и встречи тщательным образом фиксируются. После того случая с генералом, тайная полиция сделала правильные выводы и больше не допускала в своей работе просчётов».
Я едва не взвыл от отчаянья, все мои планы и надежды отомстить ответственным за смерть Луизы оказывались несостоятельными.
— Но у меня есть для тебя и хорошая новость, — внезапно продолжил он, — Его императорское величество удовлетворил твоё ходательство о выделении тебе лаборатории в прифронтовой полосе. Тебе выделят тот участок фронта, где идут потери, но мало собирается душ, в своей записке ты пообещал увеличение сбора вдвое?
— Да, всё верно, — сэр Энтони уговорил меня написать подробную докладную записку на имя императора, чтобы моя просьба выглядела весомой в это не простое военное время. Я даже не ожидал, что именно она выстрелит на фоне всех остальных просьб и запросов.
— Отлично, тогда вот тебе бумаги, ознакомься и действуй, — он кивнул головой на кипу документов, которые с самого начала нашего разговора привлекали моё внимание, но разглядеть их толком не получалось, поскольку серые картонные папки не были подписаны. Не лезть же в них на глазах у сэра Артура.
— Что в них? — я удивился, и быстренько раскрыл первую из стопки. Какие-то финансовые формуляры и образцы заявок.
— Как глава лаборатории ты должен предоставить список того, что тебе будет необходимо в работе, а также заполнить все эти формуляры для заявок.
Я открыв вторую и третью папку, с ужасом понял, что всё не будет так просто, как я себе представлял — они просто хотят похоронить меня в бумажной бюрократии и волоките на месяцы, держа вдалеке от фронта. Ведь следующий корабль проекта «Аргус» будет закладываться на вервях через три месяца, мне явно не успеть за это время организовать лабораторию и сделать хоть что-то полезное.
— Хорошо сэр Артур, недели мне будет достаточно, — я сжал губы и постарался успокоиться, в конце концов коррупцию в стране ещё никто не отменял. Я был уверен, что найду того, кто за деньги поможет мне всё это заполнить, даже внутри аппарата самой тайной полиции, ведь я сталкивался с одним из таких, кому я заплатил за вытащенную в качестве самооборону душу.
— «С него и начну свой поиск».
— Я тебя не тороплю, ведь формуляры такая вещь, если в них будут ошибки, тебе их просто вернут, — он спокойно встал со своего места, давая понять, что разговор закончен. Я едва выдержал, когда он ушел, чтобы выплеснуть на учителя всю свою злость и негодование, накопленную в разговоре с главой тайной полиции.
— Реджи успокойся, — наконец ему надоело слушать мою площадную брань, — Артур делает свою работу и потому, как идут сейчас дела, даже лучше, чем генералы на фронте. Так что не тебе его обвинять в том что он делает, или не делает — у него на всё есть свои резоны, даже если ты их просто сейчас не видишь со своей колокольни.
— Вы его защищаете?! — возмутился я.
— Нет, просто говорю, что мы не видим полной картины, поэтому нужно действовать в тех рамках, что нам дают, а именно с оформления всех необходимых бумаг. Есть у меня на примете пара чиновников, — тут он хитро сощурился, — сам понимаешь, будет это не бесплатно.
— Да я и сам про это подумал, когда пообещал ему сделать всё быстро, — признался я, — давайте задействуйте всё что нужно, хочу через неделю предоставить все списки и данные, которые нужны. Главное, чтобы их не возвращали десятки раз назад.
— Именно поэтому мы обратимся к тем людям, которые эти списки и проверяют, кто как не они сами могут их составить?
Я поразился его хитрости, в этом он превзошёл меня.
— Ах сэр Энтони, сэр Энтони, — я улыбнулся и погрозил ему шутливо пальцем, — если всё получится, просите у меня что хотите!
— Прямо так и всё? — он улыбнулся такой плотоядной улыбкой, что я сразу дал задний ход.
— В рамках разумного!
— Эх, — специально для меня, притворно огорчился он.
— Спасибо учитель, — я подошел и впервые, обнял его, — спасибо вам за всё, что вы для меня делаете.
Он от неожиданности такой ласки даже опешил, удивлённо на меня посмотрев.
— Эм-м-м, Рэджи, — он закашлялся, когда я разорвал объятья, — ты так поосторожнее со старым больным человеком.
— Спасибо сэр Энтони, я это редко говорю, но я благодарен судьбе, которая нас свела, даже не знаю, смог бы ли я свершить и сотую долю того, что достиг, если бы не вы.
Старик от моей речи прочувствовался и шмыгнул носом, но сразу взял себя в руки и потянулся к бутылке.
— Это отличный повод выпить Рэджи!
— О, нет! — мой стон лишь вызвал его очередную ухмылку.
