Книга Марко Поло стала первым в Европе рассказом об Азии и Индийском океане за восемьсот лет с посещения Шри-Ланки Козьмой Индикопловом. Неудивительно, что она разожгла необыкновенный интерес к Востоку. Европейцы, в отличие от своих соседей по евразийскому материку, практически ничего не знали о землях, лежащих к югу и востоку от Черного и Средиземного морей. Однако интерес к незнакомым землям был очень характерен для эпохи Марко Поло. Примерно одновременно с его «Путешествиями» появилось множество книг, авторы которых описывали столь отдаленные друг от друга уголки земного шара, как христианская Европа, мавританская Испания, Марокко, Персия и Китай.

В эпохи Сун и Юань китайские познания о морских путях в Азии росли быстрее, чем когда-либо до или после. В Китае существовала давняя традиция описания Южно-Китайского моря, но рост морской торговли с югом во времена династии Сун послужил толчком началу планомерного сбора данных и систематизации географических и экономических сведений, чему мы находим пример в таких работах, как трактат Чжао Жугуа «Описание всего иноземного», написанный в 1225 году. Чжао Жугуа, возглавлявший управление морской торговли (Шибосы), имел доступ к более ранним географическим текстам и династическим хроникам, а главное — благодаря официальному положению в одном из самых оживленных портов мира, обладал уникальной возможностью составить достоверный отчет о китайском импорте и экспорте, а также об источниках поступления товаров. Он первым из китайских авторов описал различные части Африки, Юго-Восточной Азии и Средиземноморья. Работа Чжао заключалась в составлении географического справочника мест и перечня товаров. Последний включал сорок три позиции, бо́льшую часть которых составляло сырье: начиная от камфары и ладана, кончая ценными сортами древесины, пряностями и такими продуктами животного происхождения, как слоновая кость, рог носорога и пчелиный воск. Остальное приходилось на промышленные изделия, такие как стекло из Индии и стран арабского мира, ротанговые циновки с Филиппин, а также хлопок-сырец и хлопковые ткани. Изначально хлопок культивировался только в Индии, но со временем его стали выращивать на Хайнане, в Индокитае, на Филиппинах и в Индонезии. Географический справочник описывает сорок шесть мест, включая те, с которыми Китай торговал либо напрямую, либо через посредников, и те, которые были известны Чжао Жугуа из других источников. В справочнике перечислены «страны в море», такие как Япония, Филиппины и Борнео, а также более отдаленные страны Юго-Восточной Азии, Индийский океан с прибрежными морями от Багдада до побережья Сомали и некоторые средиземноморские порты и регионы, такие как Александрия, Сицилия и Андалусия.

Хотя христианским эмиссарам или итальянским купцам изредка удавалось довезти закупленные в Китае товары по Великому шелковому пути через Азию, находящуюся под властью монголов, для большинства европейцев трудности путешествия на восток были непреодолимы. Значительная их часть состояла в необходимости преодолеть Дар-аль-Ислам, раскинувшийся от Атлантического океана до Индии; даже и за ней на всех известных морских и сухопутных маршрутах также проживали мусульмане. Удивительна история бесстрашного марокканского купца по имени Ибн Баттута, который между 1325 и 1354 годом предпринял путешествие из Танжера в Китай. По дороге он периодически отклонялся от конечной цели: свернул от Красного моря в Момбасу, посетил наиболее важные порты Западной Индии, занимал должность кади (судьи) на Мальдивах, население которых незадолго до этого перешло из буддизма в ислам. Оттуда он продолжил двигаться на восток, в Китай, посетив по дороге Шри-Ланку и Малаккский пролив. В Фучжоу с ним случился удивительный эпизод, демонстрирующий, как «тесен мир»: хозяин дома, в котором он жил, пригласил его познакомиться с собратом-купцом, «и когда, после обычных формальностей, мы начали беседу , мне показалось, что я его уже где-то встречал. Я долго вглядывался в него. Он сказал: «Я вижу, вы смотрите на меня, как будто пытаетесь вспомнить мое лицо». Я сказал: «Откуда вы родом?» Он ответил: «Из Сеуты». Я сказал: «Я из Танжера». Он снова приветствовал меня и прослезился. Я тоже прослезился. Я спросил: «Были ли вы в Индии?» Он сказал: «Да, я побывал в столице — Дели». Когда он это сказал, я его вспомнил и сказал: «Вы аль-Бушри?» Он ответил: «Да».

Случайная встреча двух земляков с атлантического побережья Марокко в портовом городе на тихоокеанском побережье Китая, в девяти тысячах морских миль от родных мест, демонстрирует глобальный охват морских перевозок, связывающих моря Африки и Евразии за несколько веков до эпохи европейской экспансии.

Ибн Баттута, Марко Поло и другие путешественники и географы подходили к наблюдению и описанию мира не менее ответственно, чем аль-Масуди, Бузург ибн Шахрияр и Геродот. Они оказались очень восприимчивы к различным культурам и культурным различиям, но в их трудах нельзя почерпнуть практически никаких сведений о повседневной жизни на морских торговых судах, которые поддерживали связи между различными концами Евразии в XIII и XIV веках. Ближе всего подойти к пониманию образа мыслей и ведения дел средневекового морского торговца в Индийском океане и Средиземноморье нам позволяют бумаги Каирской генизы.

Поскольку в еврейской традиции запрещено выбрасывать бумаги, на которых начертано имя Бога, множество документов и писем, написанных в XI и XII веке членами иудейского коммерческого сообщества с центром в городе Каире, были замурованы в генизе (секретном хранилище) в синагоге. В этой переписке периодически упоминаются сильные бури и трудности с обеспечением запаса продуктов для морских переходов (вплоть до конца XIX века путешественники должны были сами обеспечивать себя едой, хозяйственной утварью и постельными принадлежностями), но более ничего. Если эти записи чем-то помогают нам сложить фрагментированную картину мира, в котором жили купцы раннего Средневековья, так это вниманием к типичным проблемам, с которыми сталкиваются все, кому приходится путешествовать ради средств к существованию: выполнение намеченных планов, внезапные изменения маршрута, неожиданные шторма и упущенные возможности. Многие письма полны вневременных, общих для всех людей тревог о благополучии семьи и друзей, волнений по поводу отсутствия долгожданных писем, а периодически встречаются и новости о драматических событиях, таких как кораблекрушения, нападения пиратов и войны. Но авторы писали в основном о делах: о количестве проданных товаров, ценах, покупателях, сетях для продажи на комиссионных условиях и о надежности партнеров, от которых зависели все купцы. Письма полны подробностей, описывающих ведение торговли через посредников и взаимоотношения с иностранными правителями.

Большая часть документов касается торговой жизни Средиземноморья, но есть и письма купцов, которые путешествовали между Египтом и Индией. Евреи и прежде торговали в Индийском океане, но на рубеже тысячелетий положение резко изменилось: растущее богатство Фатимидского халифата оттягивало торговлю от сокращающихся рынков Персидского залива в сторону Красного моря, а ведущие позиции в средиземноморской торговле все больше переходили к христианам. Под влиянием этих двух факторов мусульманские и иудейские торговцы предпочли сосредоточить внимание на богатствах Индийского океана. Именно редкие письма путешественников в Индию проливают свет на торговые перевозки в Аравийском море. Они же свидетельствуют, что за двести лет до Ибн Баттуты встречи, подобные той, что произошла с ним в Фучжоу, были не такой уж удивительной редкостью. Пять торговых семей, наиболее полно представленных в документах генизы, упоминают, что они имели своих представителей или вели активную деятельность в Марокко, Тунисе, Каире, Йемене и на Малабарском берегу Индии. Жизненный путь Авраама бен Ишу представляется вполне типичным. Родившись в городе Махдия, в Тунисе, он основал свое дело в Адене, а потом перебрался в индийский Мангалур, где занимался торговлей и был владельцем бронзоплавильни. Вскоре после прибытия в Индию он купил и освободил индийскую рабыню, которая впоследствии стала его женой. Его восемнадцатилетнее пребывание в Индии, за время которого он успел пожить в нескольких малабарских торговых портах и посетить Аден, закончилось в 1149 году, и в конце концов он обосновался в Каире.

Одним из корреспондентов Авраама был судовладелец Мадмун бен Хасан-Япет, чья семья несколькими поколениями раньше перебралась в Аден из Персии. Как и его отец до него, Мадмун был главой еврейской общины Йемена, начальником аденского порта и представителем местного купечества — положение, которое его потомки удерживали до 1200 года. В письме к Аврааму, типичном для найденных в генизе, Мадмун сообщает, что посылает в Индию груз ротанговых циновок, доставленный в Аден с Африканского Рога, вкупе с подарками определенному лицу, включающими «два [набора] больших, тонких листов бумаги, ценной бумаги, какой нет больше ни у кого», а также сахар и изюм. Затем он сообщает о благополучном прибытии груза железа и кардамона и просит Авраама связаться с тремя другими купцами — двумя индийцами и третьим, который может быть как иудеем, так и мусульманином. «Если у них есть такая возможность, то пусть пошлют из Мангалура корабль, нагрузив его по возможности перцем, железом, перцем кубеба и имбирем. Он должен отправиться в Эль-Дииб [Мальдивы] в начале сезона, взяв кокосовые волокна, древесину алоэ, манго и кокосы, потому что все это хорошо продается». Мадмун сообщает, какую цену за все это можно выручить, и предлагает вложить деньги в совместное предприятие. «Если они снарядят корабль в Адене и захотят, чтобы я принял участие, я согласен войти в долю. Если какой-либо корабль выходит из Мангалура в этом году, я пришлю им золото, сахар, изюм и [другие] товары».