Глава 12
НЕКРОМАНТ И КЛАДБИЩЕ
На местном погосте пахло полынью.
В полыни стрекотали сверчки. Где-то далеко надрывался соловей, и вообще было на редкость благостно. Правда, Ричарда сия благостность не способна была обмануть. Он отпустил извозчика, который, узнав, куда направляется честный каро, замолчал, и сделался хмур, и ныне поспешил убраться.
Назад пешком?
Ничего. До города всего-то мили две.
А пока… солнце поднялось. Еще пару часов — и припекать станет, что хорошо, нежить в такую погоду предпочитает прогулкам на свежем воздухе уют и прохладу старых склепов.
Ричард повязал на волосы косынку.
Размял руки.
Огляделся.
Кладбище заложили на вершине холма. Интересно, естественного он происхождения или же очередной древний курган, насыпанный поверх истлевших костей. Ричард читал исследования Тельзора Благого. Теория его о древнем народе великанов была более чем интересна.
Как теория.
Кости те не хранили в себе ни капли магии.
Кладбище спало. Опоясанное стеной из белого заговоренного кирпича — Старая Империя знала толк в защите, — оно дышало обманчивым покоем. Но стоило отворить крохотную калитку — Милия была столь любезна, что предоставила оригинальный ключ, — и все изменилось.
Смолкли сверчки.
Соловей остался где-то вовне. Ударила по ушам гулкая настороженная тишина.
И Ричард остановился.
В шаге от калитки.
Прислушался.
Он всегда умел слышать больше, чем другие. И тишина, неестественная, тяжелая, не была тому помехой.
Вдох.
К запаху полыни добавляется влажный, тяжелый — старого камня. И желтого лишайника, круги которого расползаются на надгробиях… гниющего дерева. Костей.
Кости?
Разрытые могилы… и значит, затаился где-то гуль-мертвоед, который и живым-то не побрезгует. Если один, то выбраться не рискнет. Со стаей… со стаей в одиночку лучше не встречаться. Но запах не сильный, а значит, могил разрыто не так и много. Стая давно бы перекопала кладбище.
Гуля Ричард вычистит.
Несложно.
Что еще?
Силовые потоки… темные пятна провалов. Личинки упырей? Или уже почти взрослые особи, только ослабевшие в запертом этом контуре? Ричард сделал отметки про себя. Упыри или нет, но поработать придется… темно-лиловое пятно.
Гуль?
Похоже на то. Здоровый или… самка? Тогда тем более убрать надо, пока не разродилась. Гули растут быстро, а взрослые способны изгородь подкопать. Для них заговоренный кирпич не преграда. Что еще? Потоки, расползаясь по кладбищу, доходили до ограды, свивались, что ручьи в реку, а река, сделав почетный круг — у калитки она образовывала небольшое завихрение, — устремлялась к центру.
К храму?
Ричард открыл глаза и поморщился. Солнечный свет показался неожиданно резким. Да и к обыкновенному зрению следовало привыкнуть.
В нем, в обыкновенном, и кладбище было… обыкновенным.
Полынь и крапива. Травы. Звездчатка-могильница на старых камнях. Иные вовсе лишайником заросли, не различить ни имен, ни эпитафий. Другие поднимаются из пышных моховых шуб. Третьи просели, утонули в жирной земле, что в болоте…
Могилы…
Разные.
Простые, с темными кругляшами надгробных камней. Под такими в Старой Империи хоронили обыкновенных горожан, если хватало у них денег на приличный погост. А нет, то и… да, гуля, пожалуй, стоит поискать в дальней канаве, которая по сути своей одна сплошная могила для городской бедноты.
Вот камни высокие.
И не простой гранит, а темный, абисский… такой стоит дороже. А вот и мрамор, за столетия не утративший благородной своей красоты. Зачарован, а потому не тронут ни мхами, ни лишайниками. Земля чуть просела под тяжестью памятника, но и только.
Дева коленопреклонная роняет слезы в чашу.
В руке ее лилия… и значит, похороненная здесь лайра умерла девицей. Что ж, случается, хоть и не часто… напротив нее застыл воин. Меч обнажен, следовательно, скончался от ран. Второй — с воздетым над головой — убит на поле боя.
Этот язык камней завораживал Ричарда. Удивительно было читать о людях, которые умерли давным-давно, задолго до его, Ричарда, рождения, вот так, по позам и символам.
По лепесткам опавшим — четверо детей остались… ягненок на руках — после долгой болезни… ворон и ветвь омелы — знание и способность к чародейству…
Он остановился перед храмом.
Перед остатками храма.
Старый?
О да. Верно, он был возведен на вершине холма во имя Богов, чье время отошло, как и отошло время самой Империи.
Не храм — крепость.
Стены, сложенные из огромных валунов. Такие ударом катапульты не разрушить, да и огненный вал они выдержать способны. Или водяную стену. Или еще что… кроме серого строительного раствора камни крепились магией, и, судя по тому, что заклятья ни на толику не ослабели, магию эту сдабривала изрядная доза крови.
Узкие бойницы окон.
Запылившиеся, затянутые паутиной. Света они почти не пропускают. На воротах из каменного дуба — проржавевший засов. Он поддался далеко не сразу, будто сам храм не желал впускать чужака. А для Старой Империи он, простолюдин, владеющий запретным даром, был и будет чужд.
Что его ждало бы там?
Ничего хорошего. В лучшем случае — цепь и ошейник, ограничивающий свободу воли. В худшем — алтарь в таком вот тихом храме.
Почему его не снесли?
И не только его… в столице — ладно, там на старых фундаментах возвели новые строения, светлые и легкие, этакое каменное кружево. Да и в прочих более или менее крупных городах от храмов Старой Империи остались лишь груды камней. Но вот Ормс… и не только он.
Сколько раз попадались Ричарду такие вот древности?
Камень.
Раствор.
Заклятья крови. Сила дремлющая. Запертая не столько магией, сколько обыкновенным засовом, зачастую изъеденным ржавчиной. И никому не приходило в голову по воле доброй засов сдвинуть.
Могилы разоряли.
Что купцов, что лойров и лайр, пытаясь в древних гробницах отыскать золото… находили, и порой не только золото. Да что там лойры, лет пять тому особо ушлое ворье добралось до императорских склепов, правда, Новой династии, а все непорядок… а вот храмы, если уж получилось у них уцелеть, стояли нетронутыми.
А ведь золота здесь побольше, чем в какой-нибудь могиле.
Ричард поежился.
Не в уважении к Богам дело, а в чем?
Пахло… полынью и пахло. Камнем. Сырым гранитом и благородным мрамором, который посерел, потемнел, а может, казалось лишь? Сквозь затянутые пыльной пеленой окна свет почти не поступал. Но и малости хватало, чтобы разглядеть роскошное убранство.
Ряды лавок из каменного бука.
Передние украшены резьбой и инкрустацией. Черен длинный алтарный камень. И заросли липкой грязью высокие чаши, в которых некогда горело синее пламя. В чашах по сей день остались темные горки горючего камня. Ричард тронул один.
Понюхал.
Древесные смолы… и не только они. Тонкие ароматы тлена и трав.
Массивные трубы органа.
Бархатные полотнища, расшитые золотом, укрывали холодные стены… еще немного, лет сто, а может, и двести, они окончательно превратятся в грязные тряпки, обвиснут, сползут, накрывая статуи Великой Девятки. И Боги, зная о том, хмурились.
Ричард поклонился им всем.
— Я верю в иных Богов, — в гулком пространстве храма голос его прозвучал громко. И шелохнулась пыль на полу… сквозняк, но и только. — Однако я пришел в ваш дом не затем, чтобы разорять…
Быть может, это и глупо.
Конечно.
Боги никогда не снисходили до людей… да и если уж стерпели они утрату столичных храмов, не поразили наглецов ни молнией, ни проклятьем, то к чему им на Ричарда гневаться.
Но…
…не тронули ведь ни бархат, из которого можно было бы выплавить не один фунт золота. Ни массивные чаши, ни алтарную посуду. Взять тот же клинок для жертвоприношений. В рукояти его тускло посверкивал огромный карбункул цвета крови. За него в лавке дали бы не одну сотню империалов.
А если не тронули, то была причина.
И Ричарду ли искать новых врагов?
— Я лишь ищу ответы.
Он огляделся.
Хмурится седовласый Воин, сжимая мраморное копье. А рукоять позолочена. Да и доспех его украшен щедро.
Печальна улыбка Вдовы.
И темное ее убранство дышит силой… артефакт? И не один… тот же фиал в ее руке. Неужели знаменитые Слезы, способные излечить от ран?
— И я знаю, что вы оскорблены, обижены забвением…
Шаг за шагом по узкому проходу.
И к алтарю.
Черный камень. Гладкий… еще одна странность. Храмы были разными. Маленькими, как этот — здесь едва ли сотня вместится, и огромными… тот же Великий Храм, если верить хроникам, рассчитан был на девять тысяч человек… да, храмы были разными, а вот алтарные камни на них — одинаковыми.
Из чего он сделан?
Не гранит.
Не мрамор, пусть и зачерненный каким-то неведомым образом. Жаль, но стоит признать, что вместе со Старой Империей исчезло многое… но не мрамор. Обсидиан? Про драконье стекло Ричард слышал, и даже довелось держать в руках тонкий клинок… жаль, купить не вышло.
Дороговато.
А здесь… похоже, и все-таки… та же гладкость, которую нарушает лишь вязь древних рун. Они не видны, скорее уж ощущаются под пальцами.
Смерть.
Возрождение.
Слезы. Боль. Становление.
Руны чередуются со странными знаками, и общий смысл ускользает. Ричард нашел круг Вдовы. И щит Воина. Зеркало Девы… полог Женщины.
Дитя.
Мастер.
Темный жнец и Утешительница.
И Жрец, чей символ почему-то был перевернут, и вряд ли случайно.
— Я не готов предложить вам платой мою жизнь. — Он взял жертвенный клинок и вытер его об одежду. — Но я готов добровольно поделиться с вами своей кровью.
Острое лезвие провело черту на коже.
Почти и не больно.
Привычно.
И пусть магия крови давно под запретом, но… иногда не получалось иначе. Ричард вытянул руку, позволяя тонкому ручейку попасть на алтарь. Кровь уходила в камень, как вода в иссохшую землю. И многое изменилось.
Стало легче дышать.
Не только дышать. Давящее ощущение чужого взгляда — а Ричард и не заметил, что на него смотрели, — исчезло.
Воздух стал легче.
Запахи обострились. И не только они. Завихрились, расползлись тонкие нити силы. И привлеченные ими, зашевелились упыри в могилах.
— А вот это лишнее. — Ричард перехватил запястье тряпицей. Затянул зубами. — Гости нам не нужны.
Лукаво улыбнулось Дитя…
…капризное божество. Способное и одарить, и отнять жизнь… второе оно делало чаще и с преогромным удовольствием.
Ричард положил на алтарь принесенный хлеб. Поставил крынку с молоком.
Поклонился.
Долг вежливости на том можно было считать исполненным. А вот ему предстояло понять, что делать дальше…
…их было двенадцать.
Нет, конечно, изначально их было куда больше шести и даже шестидесяти. Сотни и тысячи кладбищ, махоньких погостов на десяток могил и вовсе заговоренных семейных склепов, которые Ричард наносил на карту.
Безумная затея.
Он перерыл не только официальный свод, где значились едва ли не все захоронения, кроме незаконных. Он поднял Хроники, когда его еще допускали в эту часть библиотеки. Интересно было бы узнать, что именно произошло с Хрониками ныне.
Уничтожены?
Вряд ли. Даже лойры не пойдут на такое. Скорее создан еще один отдел, закрытый, куда и отправились лишние книги. К чему кормить пустое любопытство?
…красные булавки. Синие и зеленые. Сначала в этом не было особого смысла. Просто кусок пергамента, испорченный сталью.
Но потом…
…первыми Ричард убрал самые молодые кладбища.
Потом те, которые заложены были в Новой Империи. Как ни странно, оказалось их не так и много, да и в большинстве своем не кладбищами они были, но общественными колумбариями. И это, как ни крути, разумно. Восстать из пепла не способен самый сильный маг.
Затем настал черед деревенских.
Вряд ли в Старой Империи с ее жесткими рамками, когда за один излишне смелый взгляд на благородного лойра можно было головы лишиться, маги снизошли бы до землепашцев…
И карта почти опустела.
Дальше… дальше пришлось работать медленно, убирая одно кладбище за другим.
Погост на Выйтутях, где лежали пятнадцать поколений семьи фон Гриц, известной своей преданностью Императору… последний из Грицев отошел задолго до Смуты.
Склеп фон Верзен.
Мятежники… и склеп был залит расплавленным оловом: и смерть не избавит от гнева Императора…
Берден, Калужь… Ошерва…
Город за городом.
Слух за слухом.
Вымаранные страницы истории, восстанавливать которую приходилось по оговоркам, рискуя излишним любопытством навлечь на себя гнев Императора.
Новая династия не желала вспоминать о Старой.
А это опасно.
И осталась дюжина мест, которые Ричард должен был посетить сам. И об этой дюжине не знал никто… старому приятелю он рассказал свою теорию в общих чертах. Как и Главе Гильдии. Хотел было привести доказательства, реальные факты, но… реальных не было. Да и чутье, обостренное годами бродяжьей жизни, подсказывало молчать.
Ричард и промолчал.
К счастью.
Что бы делал он, если бы в этом городе оказался другой некромант? Присланный из столицы с указанием присмотреть за излишне ретивым каро…
Боги улыбались.
Они точно знали, что Ричард искал. И могли бы помочь, если бы захотели. Но правда в том, что тех капель крови, которые Ричард подарил, было недостаточно. Вот если бы он расщедрился на полновесную жертву… не надо органа, чья музыка некогда наполняла древние стены силой.
Ни воскурений.
Они помогали людям отбросить цепи, делая сознание свободным, а душу — счастливой. И не того ли ищут люди в храмах? Счастья для души?
Но пускай…
Не надо прихожан, чьи голоса сплетались, восславляя великих…
И одеяний жреческих, из черной ткани. Ричард знает почему. На черном кровь не видна. А вид крови пугает людей… нет, не стоит пугать паству. Пусть будет восторженна.
Пусть ликует, когда жертвенный клинок касается груди.
Пусть поет.
И замирает именно тогда, когда клинок этот входит в плоть. Пусть молчит благоговейно, выпивая последний выдох жертвы… пусть…
…жертву…
— Нет, — Ричард потряс головой.
…храмы.
Уцелевшие храмы… он посетил три города и три погоста, в каждом наводя порядок. Впрочем, не было там ничего, помимо пыли и запустения, парочки упырей, тройки гулей… обычный набор. А вот храм… сразу стоило догадаться.
Где скрыть место силы, как не в другом?
И нынешний храм пред внутренним взором сиял множеством огней.
Слезы?
Ричард может взять их, если захочет, больше они никому не нужны. И было время, когда фиал в руках Вдовы наполнялся. И переполнялся. И тогда она позволяла прозрачным каплям упасть в ладони Жреца. А тот уж… многим надобно исцеление.
Рана на боку Воина кровоточила. И кровь эта способна была одарить нечеловеческой силой…
…цветок в руках Дитяти. Одного лепестка хватит, чтобы подарить смерть или жизнь любому человеку… разве это мало? Всего-то одна жертва.
Одна жизнь.
И много даров… Боги так долго ждали.
— Нет, — повторил Ричард.
Кажется, дар крови был не самой лучшей идеей. Если они разозлятся…
…кто-то рассмеялся.
Кто-то вздохнул. Рядом совсем. За спиной.
Но за спиной было пусто.
— Не надо со мной играть, — попросил Ричард.
Разве игра? Это еще не игра… вот ноги у мух обрывать — весело… или не у мух… детям не известна жалость.
— Я не стану никого убивать…
Как глупо.
Смерть — закономерный итог жизни. Жизнь без нее вовсе невозможна, так почему бы… Ричард знает? Но убивать не хочет?
А если он этой смертью спасет многие жизни?
Десятки и сотни.
Без помощи он не справится. Даже если найдет нужное… в храме? Да, в храме. Это интересно… это очень интересно. Новая игра. Дети любят игры.
В «горячо и холодно».
Только будет действительно горячо. Ричард справится? Пусть попробует… или жертва? Нет? Тогда игра…
— Я согласен, — сквозь зубы произнес Ричард, подозревая, что ничего хорошего из этого не выйдет.
