Глава 8
Ноэль, позевывая, стоял у крыльца. Ветерок развевал его лохмотья, босые ноги вязли в песке. Доктор постарался забыть о неприятных обстоятельствах знакомства со старым пьянчугой. Со всей возможной любезностью он сказал:
– С Рождеством, мсье Ноэль! Вы, говорят, плотник важный?
– И вас с праздником, мсье. Только плотник я неважный, давно уж.
– У нас работа нетрудная, задвижку бы на дверь приладить, – поспешил его успокоить Лу,
– Это можно. За два медяка к вечеру сделаю.
– За три к обеду.
– По рукам, только за инструментом сбегаю – оживился Ноэль.
Он послюнявил ладонь и стиснул пальцы Андре. Тот поморщился, а горе-плотник уже улепетывал по направлению к деревне.
– Вы уверены в этом пьянчуге? – хмуро спросил доктор.
Лу энергично закивал:
– Лучший мастер в здешних краях! Вы не смотрите, что на ногах еле держится: молоток не уронит!
– Будем надеяться.
Дружки Дидье подошли к крыльцу.
– Мы тут слыхали, – развязно начал высокий парень с разбитым носом, – о чем вы со старым Ноэлем толкуете. Стало быть, схватили ведьму?
– Задержали до выяснения обстоятельств, – ответил Андре, стараясь говорить как можно более сурово.
– А охранять кто будет?
– Лу Дюмон.
– А пытать?
– Пытать? Суд, если потребуется. Мое дело – лечить.
– Ишь ты, – озадаченно протянул верзила, – В таком разе нам тут делать нечего.
– Верно. Если не хотите что-нибудь рассказать о событиях прошлой ночи, можете идти, – милостиво разрешил доктор.
– Чего там рассказывать, – удивился бездельник ростом пониже и с фингалом на чумазом лице, – Все ж пьяные были. Я так ничего не помню, даже откуда синяк взялся.
– Это я тебе врезал, – предположил его приятель.
– Не, ты бы ногой пнул. А в морду у нас Дидье любит бить.
– Если он, то за дело. А чего гадать, пошли спросим.
Парни удалились, оживленно беседуя. Доктор с отвращением поглядел им вслед.
– Иной раз я думаю, – обратился он к Лу, – что покойный Греньи оказал вам услугу, забрав отсюда. Свяжись вы с этим бездельниками, подумать страшно, к чему бы это привело.
– Да, не связался бы, – ухмыльнулся слуга, – Старостин сынок меня всегда терпеть не мог – уж не знаю, почему. В их компанию мне ходу не было.
– Это, пожалуй, к лучшему. Таких болванов сроду не видал, – доктор помолчал и осведомился, – Вы думаете, Ноэль успеет к условленному сроку?
– Поспеет, – уверенно ответил Лу, – А куда вам торопиться?
– Нужно допросить жителей деревни. Это человек тридцать – думаю, младенцев я не буду брать в расчет.
– А как вы это отсюда будете делать?
– Приглашу их к себе для разговора… Скорее всего, вам придется побегать, – признал доктор.
Слуга поморщился и вздохнул:
– Лишь бы кормили. А так отчего бы не побегать ради хорошего дела.
– Между прочим, Лу, вы сами ничего интересного вчера не заметили?
– Не, – с сожалением ответил парень, – Я ж обычно не пью столько, а вчера прямо дураком был. Развезло меня, когда за столом сидел. Чуть сам в драку не полез, пока Одетт провожали.
– Мадемуазель упоминала что-то. Как конкретно эта потасовка случилась?
– Да недалеко тут на берегу… Парни факелы побросали и давай бузить. Я перепугался, что Кларис где-то там, и сунулся в самую гущу.
– Странно, а Одетт мне сказала, что ваша сестра была рядом.
– Да она ненадолго пропала, я едва спохватиться успел. Там такая свалка была, что ой-ой-ой: парни дерутся, девчонки визжат, от огня в глазах рябит… И ни черта кругом не видно! Ну, я факел поднял и в толпу полез. Слава богу, сам по роже не схлопотал, только распугал всех.
– Интересно, – задумчиво сказал доктор, – Стало быть, если бы кому-то потребовалось в это время незаметно пробраться мимо вас, ему бы это удалось?
– К гадалке не ходи! Мы ближе к морю жались, там песок не такой рыхлый. А берег-то широкий, туазов в шесть, а то и десять, да темно было – любой бы прошел.
– Сами-то вы, надеюсь, все время были на виду?
– Наверно, – протянул парень, – Я не следил. Но от Одетт не отходил, это точно. Только во время драки, это недолго совсем…
Андре поглядел вдаль. Песчаный морской берег тянулся на добрый лье в направлении деревни. Кто угодно мог прикончить Клементин и незамеченным вернуться домой. Деревня была погружена в глубокий сон, а все бодрствующие пьяны в стельку. Впрочем, тот парень, Люк, не выглядел пьяным накануне.
Доктор хотел записать все, что удалось выяснить за сегодня и побрел к дому. Лу остался на берегу.
Одетт сидела в гостиной с книгой в руках. Устраиваясь за столом, Андре успел разглядеть рисунки лекарственных растений на открытой странице. Девушка читала неизвестный ему справочник. В шутку доктор поинтересовался:
– Собираетесь кого-нибудь отравить?
Одетт вздрогнула и улыбнулась.
– Вот еще. Просто скучно. Всех книг у нас эта да Библия.
– Скудный выбор. В частных библиотеках моих клиентов попадались труды поинтереснее. Стихи, семейные летописи и даже любовные романы.
Глаза девушки загорелись:
– Вот бы почитать! Я бы даже в услужение пошла ради такого.
– Не думаю, что наниматель одобрил бы такую любознательность, – заметил Андре.
– Это точно… Ладно, не буду вам мешать, – девушка поднялась и направилась в свою комнатку.
Помедлив, Андре окликнул ее:
– Если хотите, можете почитать мою книгу. Это восточный трактат о медицине, очень интересный для ценителей.
– Правда? Я с радостью! А вы можете взять мой справочник – Клементин говорила, что он жутко редкий.
– Благодарю, с удовольствием, – улыбнулся доктор, – Позже Лу сходит в деревню за моей сумкой – тогда и обменяемся.
– Скорее бы, – вздохнула Одетт.
Она ушла в комнату и прикрыла за собой дверь. Андре развернул на столе чистый лист и приступил к записям. Показания Тибо, Лу и Одетт потребовали немного времени, приятели Дидье поведали следствию еще меньше. Доктор поставил последнюю точку, когда в дом вошел Лу, а за ним Ноэль с ящиком для инструментов в руках.
– Здравствуйте снова! Какую дверь будем забивать? – озирался по сторонам плотник. Он нетвердо держался на ногах, и Андре показалось, что от старика разит спиртным.
– Засов нужен здесь, – Лу подвел Ноэля к нужной двери.
Тот опустил на пол свой ящик и принялся вынимать инструменты.
– А где вы обычно храните свое добро? – полюбопытствовал от нечего делать Андре.
– В лодочном сарайчике у Тибо. Беру только когда работа есть. Это он по доброте сам предложил: чтобы я инструмент не пропил, значит.
– А переночевать по доброте не пускает?
– Не, куда там. Я ж сдуру и дом спалить могу. Лучше уж под забором где-нибудь, все безопаснее для добрых людей.
– А вчера где ночевали, если не секрет?
– Какой секрет! Вечером я под окнами Тибо на праздник смотрел. Самому совестно было идти, в таком-то виде, – Ноэль горестно оглядел свои лохмотья, – Так хоть за молодых порадоваться. Смотрел, значит, смотрел, а потом спать пошел к матушке твоей в сарай.
Лу, к которому были обращены последние слова плотника, удивленно вскинул брови:
– Что-то я утром тебя там не видел…
– Так я смылся пораньше. Еще спозаранку услыхал, как в доме Тибо шум поднялся, – и смекнул, что нужно ноги уносить. А то мало ли, чего там.
– Мало ли? Но вы же ничего плохого ночью не делали, – уточнил Андре.
– Спал как сурок беспробудный! Только такому пропащему лучше добрым людям на глаза не попадаться, если дело худо. Пьяному какая вера? Никакой, – посетовал Ноэль.
– Пить меньше не пробовал? – спросила из-за двери Одетт.
– Как не пробовал… Конечно не пробовал. Еще бабка твоя хотела заговоры свои надо мной читать да отвары всякие предлагала – только я ведьме не дался. Ты тогда под стол пешком ходила, думается. Тоже малявка, а взялась старика учить! Если человек пьет, то сам все знает.
– Чего ты там знаешь, – беззлобно отозвалась девушка, но больше не прерывала старого плотника.
Через час он закончил работу, получил заслуженные монеты и распрощался. Доктор молча наблюдал за Ноэлем, а после его ухода задумался. Стало быть, старик ночью был один. А ведь накануне он здорово разругался с убитой и вообще был с ней не в самых добрых отношениях…
Доктор решил дополнить протокол еще парой строк, но не успел откупорить чернильницу, как в дверь постучали. На пороге стояла Кларис. На локте у нее покачивалась большая корзина, прикрытая платком. Лицо девушки разрумянилось после прогулки, глаза покраснели не то от ветра, не то от слез.
– Я хочу повидать Одетт, – сказала она брату, который открыл ей дверь, – Мама собрала ей кое-каких вкусностей, да и вам передала пирог.
– Не знаю даже. Мсье доктор, а посетителям к узнице можно? – спросил Лу.
– Пока нет, – после недолгого раздумья ответил Андре, – Передачи разрешены, впрочем. Мадемуазель, пока ваш брат разберет корзинку, вы не откажетесь побеседовать о том, что произошло вчера ночью?
– Ладно, – пожала плечами девушка.
Доктор, прихрамывая, вышел на крыльцо и прикрыл дверь, после чего обратился к Кларис:
– Вы хорошо помните, что вчера произошло?
– Более-менее. Я выпила лишнего на помолвке, так что вечером воспоминания смутные.
– Разве вы не были заняты весь вечер, прислуживая за столом?
– Только пока выносила блюда и рассаживала гостей. Когда старики… то есть старшие ушли, уселась с остальными… Я еще вчера сказала старосте, что убираться буду утром, и он не возражал.
– Понятно. Одетт сказала, что просила вас и Лу проводить ее. Почему с нею пошла вся компания?
Кларис сконфузилась. С минуту она глядела на волны, хмуря бровки, а после ответила:
– Я разозлилась и принялась ее дразнить.
– И это привлекло внимание остальных?
– Да, я сама сказала Дидье, что Одетт хочет закончить веселье.
– Вам-то наверняка было не до веселья…
– После нашего разговора стало полегче, но потом… Вино ударило мне в голову, мысли опять стали путаться, и я наговорила лишнего.
– Но все-таки вы не поссорились с подругой?
– Когда мы выходили из деревни, я взяла ее под руку, – кивнула девушка, – По пути мы немного поболтали.
– О чем?
– Я советовала ей не ссориться с Дидье. У него непростой характер, а Одетт прямо изводит его своими насмешками!
– Вы думаете, он способен поднять на нее руку?
– Я думаю, в семье нужен мир. А свой норов лучше спрятать подальше.
– В счастливых парах этим правилом руководствуются оба, – заметил Андре.
– Иногда и одного достаточно. Точно лучше, чем если никто…
Доктор улыбнулся про себя. Демонстрируя редкую мудрость, Кларис совершенно не осознавала, что именно по этой причине их пара с Дидье была бы одной из самых несчастливых.
– Но Одетт мне показалась вполне сдержанной девушкой, – заметил он.
– Когда нужно – да. Но с Дидье она не церемонится, особенно после того, как Клементин и Тибо решили их поженить.
– Вам не кажется это странным?
– Я вообще не думала, что Одетт станет чьей-нибудь женой!
– Интересно. А каким же виделось вам ее будущее?
– Не знаю, – пожала плечиком Кларис, – Может, монастырь, или какая-нибудь хижина в лесу…
– Вы считали, что она продолжит дело своей бабушки?
– А почему нет? Травы и книги ее всегда интересовали больше, чем живые люди.
– Тут я склонен с вами согласиться. А как думаете, Одетт на многое бы пошла, чтобы избежать нежеланного брака?
Кларис вскинула на него глаза:
– Вы о чем?
– Могла она убить родную бабушку, например?
– Конечно, нет! Она могла просто отказаться! Нрав у Клементин был жестокий, но уж выгонять Одетт на улицу она точно не стала бы.
– Сына, однако, выгнала, – Кларис дернула плечом, но ничего на это не ответила, – Хорошо, расскажите мне о драке на берегу.
– Да рассказывать нечего. Я снова разозлилась на Одетт и на минуту отошла от нее. Была в стороне от остальных… Поняла, что что-то не так, когда парни побросали факелы и начали потасовку.
– Почему вы отошли от подруги? Насколько я понимаю, в таких компаниях девушкам лучше держаться рядом?
– Я же говорю, что разозлилась на нее.
– Снова?
– Да, снова. Что удивительного? Характер у Одетт не сахар, между прочим.
– Вы вернулись, как только началась драка?
– Не сразу. Я увидела, что Лу посреди этой кучи-малы размахивает факелом да орет, и решила вернуться. Подошла к Одетт, она его окликнула. Когда драка закончилась, все пошли дальше. Это было уже у самого дома.
– Насколько я понимаю, такие потасовки – обычное дело?
– Часто бывают, – кивнула Кларис, – Парни перепьются, а кровь играет. Можно подумать, в городе не так.
– Иной раз… Скажите, когда вы подходили к дому, вы не заметили чего-нибудь необычного?
– Я вообще ничего не заметила, там темно было, хоть глаз выколи. Да и устала очень.
– Вашей подруге пришлось стучаться или дверь не была заперта?
– Нет, она просто вошла. Попрощалась с нами и исчезла в доме.
– Внутри было светло?
– Не так чтобы… Кажется, там горел огонь в очаге – когда Одетт открыла дверь, света было совсем немного.
Неожиданная мысль пришла доктору в голову:
– Так вы говорите, драка произошла возле самого дома?
– Совсем рядом… Парни привели себя в порядок, снова зажгли факелы – а через минуту мы уже прощались с Одетт у крыльца.
– Как думаете, если бы кто-то вошел или вышел из дома во время потасовки, ваша компания заметила бы это?
Кларис задумалась ненадолго, а затем медленно покачала головой:
– Вряд ли. Там была такая толкотня, от огней в глазах рябило – мы едва друг друга видели… Это все? У меня много дел сегодня: матушка хлопочет вокруг Кристин, а нужно еще Роже и Ивет накормить.
Из-за двери выглянул Лу:
– Можем пообедать. Мать цыпленка пожарила!
– Пожалуй… Спасибо вам, мадемуазель. Пока вы рассказали больше всех полезного.
Наскоро поклонившись, Андре исчез в доме. Лу протянул сестре пустую корзину.
– Ну как поговорили?
– Нормально. Придурковатый он у тебя.
– Почему это вообще?
– Не знаю… Столько вопросов непонятных задает.
– А как еще убийцу ловить, если он свое имя на мертвяке не написал… Только вопросы задавать и остается!
Брови девушки поползли вверх:
– Он и правда поймает убийцу?
– Точно! – убежденно ответил Лу, – В прошлый раз там тоже тень на плетень наводили, а все равно разобрался. Умник такой, что держись!
– Ишь ты, – одобрительно сказала девушка, – Хорошо бы это Тибо оказался.
– Почему Тибо-то? – удивился брат.
– А его не жалко. Старый, злой и вообще… Ладно, к вечеру снова поесть вам принесу. Если еще чего нужно, говори.
– Доктору сумка его нужна, только я за ней сам схожу. А больше пока ничего.
– Ну, смотри сам. Одетт не обижайте и привет ей от меня передавай.
Кларис зашагала по берегу прочь. Лу вернулся в дом, где за накрытым им столом сидел доктор. Тарелки со снедью были раздвинуты, а хозяин увлеченно что-то записывал в протокол. Слуга уселся напротив.
– Кларис говорит, странный вы, – решив пощадить чувства доктора, он не стал дословно передавать сказанное сестрой.
– Отчего же? – не подымая голову от бумаг спросил Андре.
– Вопросы непонятные, мол, задаете. Ну не дура ли, а?
– Почему сразу дура… – хозяин задумчиво поглядел на слугу, – Она действительно сказала очень интересную вещь.
– Какую?
– Я от других, от вас в том числе, знал, что на берегу в толпе трудно было разглядеть что-либо. Но она первой сказала, что потасовка случилась возле самого дома. И что в гостиной было темно. Вы понимаете, что это значит?
– Неа.
– Я думал, что любой житель деревни мог убить Клементин и скрыться перед самым вашим появлением… Но преступником мог быть даже один из вас, понимаете? Любой из вашей компании мог в темноте войти сюда, убить знахарку и незаметно вернуться. Да-да! Во время потасовки это сделать было легче всего…
Доктор вернулся к записям. Лу украдкой рассматривал его. Может, не такая уж балбеска Кларис, а его новый хозяин – и правда с придурью!
