Глава 18

Дидье молча шагал по песку. С похмелья он совсем ослаб, да и вообще никогда не был крепок телом. Прогуляться по ночному берегу оказалось хорошей идеей, чтобы проветрить голову. Его слегка пошатывало, и мысли спутались. Парень думал, что теперь, в случае удачной помолвки отца, с Кларис придется распрощаться. Мадам Дюмон ему нравилась, мачеха из нее выйдет что надо. Да и наследства никто не отнимет: все одно он – старший, первенец Тибо. Старик всегда к нему хорошо относился, даже когда понял, что из Дидье не получится сделать рыбака. Другой отец разве стерпел бы подобные вести так легко?..

Дидье остановился. В задумчивости он не заметил как добрел почти до самого дома Ларошей. Некоторое время парень стоял, удивленно рассматривая хижину: покатую крышу, в щербинах от выпавших кусков черепицы, облупленные стены, перекошенную дверь. И чего думал выгадать отец, решив женить его на этой замухрышке? Разве что хотел поскорей освободить дом. Одетт была самой подходящей невестой на этот случай. Всех родных – одна полоумная старуха.

Задумавшись, Дидье подошел ближе к дому. Парень обогнул его слева и вытянул шею, силясь заглянуть в щель между ставнями. В гостиной Ларошей явно горел свет, но рассмотреть ничего не удалось. Дидье миновал спальню старухи, подошел к окошку Одетт и прислушался. Тишина. Не спит же она, в самом деле! Ночной переполох наверняка разбудил девушку, она должна бы знать, что осталась одна в этом доме на пустынном берегу. Вот Дидье бы точно глаз не сомкнул на ее месте. Ведь большая часть местных считает Одетт убийцей, каждый второй желает увидеть ее на костре. Подумать жутко, как живется таким изгоям.

Почему же все-таки там тихо? Дидье несмело поднялся на крыльцо и дернул ветхую дверь на себя. Она легко поддалась, потому что не была заперта. Удивленный парень вошел внутрь. Гостиная оказалась пустой, двери в обе спаленки были раскрыты нараспашку. Он лишь мимоходом заглянул в комнату старухи и прокрался к Одетт. Там тоже никого не было. Единственный сундучок стоял нараспашку, нехитрые девичьи пожитки раскиданы по кровати. Ведьма собиралась в спешке!

Он застыл на пороге, осматривая беспорядок. Дидье чувствовал как изнутри душной волной поднимается гнев. Как она посмела бежать? Ее не заперли в холодном погребе, не забили в колодки, как он советовал отцу; никто и пальцем эту стерву не тронул – и вот ее благодарность! Какое же счастье, что бог отвел от него эту женитьбу. Эта злыдня быстро бы со света его сжила. Ей-богу, лучше б ей было замерзнуть в канаве рядом с отцом-пьяницей.

А может, этот черный доктор сам все подстроил? Слишком уж он хорошо относился к этой ведьме – с чего бы, собственно? А Лу бы с радостью помог своему хозяину с побегом. Да, наверняка Одетт скрылась после уговора со своими «охранниками». Все ушли, якобы по уважительной причине, а она – деру.

Нахмурившись, парень обвел взглядом убогую гостиную Ларошей, ища подтверждения своей догадке. На столе он заметил клочок бумаги с непонятными закорючками. Дидье поднес записку к глазам, пошевелил толстыми губами и выругался. Грамоте он так и не научился. Отец ворчал на него за это, ведь торговцу без письма никуда.

Дидье положил записку на прежнее место. Он прикрыл за собой дверь дома и пошел прочь. Теперь-то ни у кого сомнений не останется, кто тут прав, кто виноват. И докторишка больше не будет спорить с ним. На губах парня играла улыбка. На бывшую невесту он зла, в общем-то, не держал. Не ее же была идея о помолвке, это все старуха. Так что пусть ее бежит – далеко все равно не убежит.

Оставшись в сарае с Лу и его кузенами, доктор сосредоточил все внимание на пострадавшем. Если парень окривеет на один глаз, зарабатывать на хлеб ему придется в балагане, изображая мифического циклопа. К иной деятельности и без того неуклюжий великан окажется неспособен. Посетовав про себя, что рядом нет Одетт, Андре приступил к слуге и потребовал:

– Сядьте, Лу. Я осмотрю раны… и что вас понесло среди ночи в деревню?

– Хотел поговорить, – слуга послушно опустился на пол, подставляя лицо свету лампы, – Стукнулся в дом к старосте. Он пьяный в стельку был. Протрезвел, как меня увидал… Говорит: идем, мол, в сарай, там потолкуем, чтоб шуму в деревне не подымать. Я подождал, пока он оденется, а потом сюда пошли.

– Глаз цел, крови вовсе не видно. Холод приложить бы… Жаль, я сумку не догадался взять.

– Платок у вас есть?.. Сбегай к морю, намочи как следует, – скомандовала Кристин мужу, получив платок доктора.

Люк исчез за дверью. Слуга втянул голову в плечи под пристальным взглядом кузины. Молодая женщина наклонилась над ним и хмурилась, оценивая ущерб.

– Чего ж вы в драку полезли? – упрекнул доктор слугу.

– А куда ж без этого?.. Он как сказал, что матери помогал, думая о младших, я и не выдержал. Ну какое ему дело до чужих детей? Говорю: «За своим следи, гад!» – да руку занес, чтоб по уху смазать… А дальше и не помню ничего. Очнулся – а рядом Люк хлопочет.

– Вот ты дурак! – в сердцах упрекнула его Кристин.

К Тибо женщина относилась с почтением, как и большинство местных. Еще полчаса назад она и в мыслях не допускала возможности породниться со старостой. Ссориться с ним в любом случае было глупо. Пристыженный Лу опустил голову и надулся еще больше.

Вернулся Люк с мокрым платком. Кристин вручила ему лампу и велела осветить лицо Лу как следует, после чего занялась обработкой ран кузена. Доктор благоразумно не мешал, а про себя радовался, что рядом вовремя оказалась опытная мать. Люк держал лампу, стараясь поярче осветить лицо кузена. Рыбак так волновался, что Лу попросил его не мельтешить.

– За собой следи! – вступилась за мужа Кристин, – Заварил кашу, теперь на других вызверяешься.

– Ты тоже молодец! Зачем детей одних бросила? Зачем сюда поперлась?

– Ничего им не сделается. Старший слыхал, что мы в сарай старостин пошли – это в двух шагах, добежит.

– А вы, мсье доктор! На кой побежали за мной?

– Я боялся, что вы натворите дел, – дерзость слуги возмутила Андре, но выяснение отношений он покуда решил отложить, – Вы наделены огромной силой, и такого исхода событий никто не мог предположить.

Великан смущенно хмыкнул и хотел потрогать поврежденный глаз. Кристин хлопнула кузена по руке.

– Я и сам не понял, как это случилось, – признался Лу, – Ему-то едва успел по носу смазать…

– Тибо, говорят, раньше с пиратами моря бороздил, и дерется как дьявол. С ним у нас никто не связывается, – заметил Люк.

– Да будет врать-то! Будто на берегу крепких парней не хватает… Лу отроду не дрался, его даже Дидье колачивал, мальчишкой еще, – поддела кузена Кристин.

– Это верно, я только бычков кулаком на спор валил, а с людьми сладу не было, – согласился великан. Он виновато посмотрел на хозяина, – Чего делать-то теперь будем?

Кристин закончила обрабатывать его глаз. Из докторского платка она соорудила что-то вроде пиратской повязки, отчего Лу приобрел весьма лихой вид.

– Надо поскорей возвращаться в дом Ларошей… Нельзя, нельзя было оставлять Одетт одну. Тем более ее бывший жених куда-то исчез, а его шайка вообще, похоже, никогда не спит.

– Еще Кларис следом за Дидье смылась…

– Наверное, просто домой пошла. Я проверю, – предложил Люк.

– Хорошо. Мы медленно пойдем по берегу. Если не найдете мадемуазель, то догоните нас без труда.

Компания покинула сарай, кое-как притворив за собой дверь. С причала донолись приглушенные голоса: мадам Ализе и Тибо продолжали тихонько выяснять отношения. Доктор и Лу, распрощавшись со спутниками, неспешно двинулись по берегу вдаль. Ночное море едва слышно шелестело; Андре с трудом верилось, что всего несколько часов назад здесь бушевал прибой.

– Как здесь часто и непонятно меняется погода, – подумал он вслух.

– А что вы хотели, у моря всегда так.

– И вы к этому, должно быть, привычны?

– Не без того, – в лунном свете сверкнула белозубая улыбка слуги.

Андре вздохнул. Лу снова начинал балагурить, будто ничего не случилось. Между тем он заслужил хорошую взбучку. Как внушить уважение к себе и добиться хоть какого-то послушания от молодого слуги, доктор не представлял. Они неторопливо брели по ночному берегу. Представлялась хорошая возможность для разговора: Лу сейчас провинился и не будет отшучиваться как ни в чем не бывало.

– Почему вы решили уйти? – спросил Андре, – Ведь перед сном вы обещали мне совсем другое.

– Соврал, – сокрушенно признался Лу, – Ей-богу, не хотел, а соврал. Вы меня знаете, я не из таких, но тут что-то одолело. Будто бес вселился.

– Давайте без этих глупостей! Вы были злы на мсье Тибо, надумали черт знает чего, может быть даже ревновали – вот и решили расправиться со старостой по-своему. Это понятный, даже мужской поступок… Но как вы посмели солгать мне, вашему хозяину? И зачем было это делать, ведь вы даже не попытались рассказать о ваших настоящих намерениях.

– Я боялся, что ругаться будете, – промямлил парень.

– Я – не ваш старый хозяин. А если и ругаю, то ругаю за поступки, а не намерения. Надеюсь, в дальнейшем вы будете делиться своими настоящими планами со мной, иначе нам придется распрощаться.

– Ох, мсье доктор! Только про это не говорите!

Лу не на шутку расстроился даже от упоминания о возможном увольнении. Разумеется, ему не хотелось терять столь интересное место. Приключения прямо-таки сыпались на доктора, да и обходился с ним Андре очень хорошо. Помимо этого парень по-мальчишечьи привязался к новому хозяину, а в сравнении со старым доктор ему казался едва ли не ангелом. Единственный открытый глаз Лу подозрительно блестел в свете луны, и Андре смилостивился.

– Будет вам, – пробурчал он, – Я говорил о будущем, пора уже научиться различать времена в родном языке.

– Я-то различаю. Только даже думать об этом не хочется, – вздохнул Лу.

– Мне в любом случае слуга в скором времени будет не по карману, – рассуждал Андре, – Мы очень уж поиздержались на пути сюда. Боюсь, как бы не пришлось мне в ближайшем городе продать Одуванчика.

– Это еще зачем?

– Лошадь провоцирует лишние расходы. Трактирщики видят, какая она дорогая, и селят меня в лучшие комнаты, выставляют на стол самые дорогие вина и закуски, а потом все это включают в счет. Я и представить не мог, насколько накладнее окажется путешествовать верхом и со слугой.

Лу напряженно обдумывал сказанное.

– Но вы ведь ничего и не заработали за это время! Вот приедем в какой-нибудь город, да хоть в Кавайон, найдете там себе пациента по нутру: какого-нибудь старичка с изжогой – да заживем припеваючи!

– Вы очень оптимистичны, Лу, – усмехнулся доктор, – В любом городе найдется свое медицинское светило, и не одно. Поверьте, не так-то просто переманивать пациентов у конкурентов с именем.

– Не поверю! Вы-то приятнее других, вы добрый и людям потому нравитесь, – простодушно заявил слуга, – Вон даже здесь понравились всем, так что люди к вам лечиться с радостью пойдут.

«Пойти-то пойдут, но какое лечение я могу им предложить?» – подумал Андре. Вслух же сказал:

– Я просто не хочу давать вам ложную надежду. Вы сейчас дома, вы полноправный хозяин Гнедого – так, может, лучше будет остаться тут и найти себе работу понадежнее? Я же сегодня здесь, завтра там, да и сам частенько живу впроголодь.

– К этому мне не привыкать. Я-то пожил уже с хозяином, который мной только других пугал, точно мартышку балаганную таскал с собой. А вы со всеми по-человечески, с вами интереснее и вообще лучше.

Андре был растроган безыскусными словами мальчишки и больше не пытался возобновить разговор о возможном расставании. Когда они подошли к дому Ларошей и открыли дверь, внутри оказалось подозрительно тихо. На столе догорала свечка, которую Андре зажег перед уходом. Рядом лежал небольшой клочок бумаги с наскоро нацарапанными строчками. Доктор наклонился над запиской и прочел:

«Простите! Ждать суда я не буду, страшно. Лучше уж замерзну на дороге, как отец.

Одетт»

Он медленно опустился на стул. Доктор не ожидал такого шага от юной знахарки. Торопясь вернуться сюда, он больше волновался о ее благополучии, чем допускал возможность побега. Вот к чему привели его доверчивость и сострадание к слабым! Впрочем, время для раскаяния неподходящее… Собравшись с мыслями, он принялся рассуждать вслух:

– Значит так… Мадемуазель Одетт требовалось время на сборы, да и решиться на ночной побег наверняка было непросто. Значит, она в пути не так долго…

– Верно!

– Она ушла тропой, а не берегом, раз мы не встретились… да и попросту так безопаснее, – продолжал Андре.

– Ага!

– Нам надо сообщить в деревню.

– Сейчас сбегаю, – вскочил Лу.

– Бегите. Я пойду следом, чтобы не задерживать вас. Лучше всего, конечно, было бы, если б один из нас направился в деревню тропой через холм. Времени мало прошло, беглянка наверняка еще там.

Лу с сомнением покачал головой.

– Я ночью туда не сунусь, и вам не советую. Вы сами говорили, что костей вправлять не умеете, так на кой беды на свою голову искать?

– Хорошо. Бегите в деревню и оповестите старосту как можно быстрее. Думаю, не помешает отправить погоню по городской дороге.