Инспектор Де Микелис скармливал монеты кофейному автомату. Сандра смотрела как завороженная, насколько ловко это у него получается. Она и вообразить не могла, что так скоро вернется в больницу Джемелли.

Камуссо позвонил час назад, когда она собирала чемодан перед тем, как оставить гостиницу и сесть на поезд до Милана вместе с шефом, который приехал за ней. Сандра сперва подумала, что у комиссара есть какие-то новости о Шалбере, но, заверив ее, что этим делом занимается Интерпол, Камуссо сообщил о неожиданном повороте, какой напоследок приняло дело Джеремии Смита. После чего они с Де Микелисом ринулись в больницу, собственными глазами убедиться, что это правда.

Лара жива.

Ее нашли при неясных обстоятельствах. Студентка факультета архитектуры обнаружилась в малолитражке, оставленной на парковке возле торгового центра «Порта ди Рома». В полицию поступил анонимный звонок. Информация пока была фрагментарной и не просачивалась за пределы отделения скорой помощи, куда Лару поместили для обследования.

Сандра знала только, что комиссар Камуссо со своими людьми отправился в Остию, чтобы произвести арест: Лара направила их по следу, а кроме того, подозрительный автомобиль был зарегистрирован по адресу, находящемуся в этом приморском городке. Сандра спрашивала себя, каким образом тут замешан Джеремия Смит, но была абсолютно убеждена, что дело распутал Маркус.

Да, это он, он, не иначе как он. Девушка наверняка рассказала о таинственном спасителе со шрамом на виске, и не исключено, что следователям удастся выйти на пенитенциария. Сандра надеялась, что этого не случится.

Едва только весть о чудесном избавлении распространилась, как СМИ осадили больницу. Журналисты, операторы, фотографы расположились в парке напротив. Родители Лары еще не приехали, с юга путь неблизкий. А вот друзья начали потихоньку приходить, справляться о ее здоровье. Среди них Сандра узнала Кристиана Лорьери, ассистента по истории искусств, он же отец ребенка, которого Лара носит в чреве. Они обменялись взглядом, мимолетным, но более красноречивым, чем тысячи слов. Раз искусствовед явился сюда, значит их беседа в университете пошла ему на пользу.

До сих пор был предан гласности только один медицинский бюллетень. В нем скупо сообщалось, что студентка чувствует себя хорошо и плод тоже, несмотря на перенесенный стресс.

Дуя на кофе в пластиковом стаканчике, Де Микелис подошел к Сандре:

– Тебе не кажется, что пора кое-что объяснить?

– Ты прав, но предупреждаю: одного кофе тебе не хватит.

– Ну и ладно, все равно нам до утра не уехать, и сдается мне, что ночь придется коротать тут.

Сандра взяла его за руку:

– Я бы хотела поговорить об этой истории с другом, но не с полицейским. Ты как, согласен?

– Что, сыщики тебе разонравились? – пошутил он. Но, видя, насколько Сандра серьезна, сменил тон. – Я не был рядом с тобой, когда погиб Давид. Самое меньшее, что я могу сейчас сделать, – это выслушать тебя.

Целых два часа без перерыва Сандра излагала свою историю человеку, чья высокая мораль всегда служила ей примером. Закончив, она почувствовала невероятное облегчение.

– Пенитенциарии, ты сказала?

– Да, – подтвердила Сандра. – Неужели ты никогда о них не слышал?

Де Микелис пожал плечами:

– В моей работе я столько всего навидался, что меня уже ничем не удивишь. Случалось, что дела распутывались путем подсказки или какого-то необъяснимого везения. Но мне никогда не приходило в голову связать это с тем, что кто-то проводит следствие параллельно с полицией. Я верующий, ты знаешь. Мне нравится думать, что существует нечто иррациональное и в то же время прекрасное, на что я могу опереться, когда уже не в силах вынести той грязи, которую вижу каждый день.

Де Микелис погладил ее по голове, точно так же, как Маркус, перед тем как исчезнуть из реанимационной палаты и из ее жизни. Из-за плеча инспектора Сандра увидела двоих мужчин в пиджаках и при галстуках: они обратились к полицейскому, а тот в свою очередь указал на нее и Де Микелиса. Те двое подошли.

– Вы Сандра Вега? – спросил один из них.

– Да, я, – подтвердила Сандра.

– Можно с вами поговорить? – спросил второй.

– Разумеется.

Они дали понять, что разговор конфиденциальный, и, пока отходили в сторону, показали свои служебные удостоверения.

– Мы из Интерпола.

– В чем дело?

Заговорил тот, что постарше:

– Днем комиссар Камуссо позвонил нам и запросил информацию о нашем агенте, сославшись на то, что это нужно вам. Имя агента Томас Шалбер. Вы подтверждаете, что знакомы с ним?

– Да.

– Когда вы его видели в последний раз?

– Вчера.

Агенты переглянулись. Потом молодой спросил:

– Вы уверены?

Сандра начинала терять терпение:

– Конечно уверена.

– И вы встречались вот с этим человеком?

Ей показали фотографию с удостоверения личности, и Сандра наклонилась, чтобы лучше рассмотреть:

– Сходство есть, даже заметное, но я не знаю, кто этот человек.

Двое снова переглянулись, на этот раз с тревогой.

– Вы не могли бы описать человека, которого видели, нашему специалисту по составлению фотороботов?

Сандре это надоело, она хотела знать, что происходит.

– Ладно, ребята. Кто из вас скажет мне, в чем дело? Потому что я чего-то недопонимаю.

Тот, что помоложе, взглядом спросил позволения у старшего. Тот кивнул, и молодой решился заговорить:

– Когда Томас Шалбер в последний раз выходил с нами на связь, он работал под прикрытием.

– Почему – «работал»?

– Потому что он бесследно исчез, вот уже больше года мы ничего о нем не знаем.

Новость ошеломила Сандру. Она не знала, что думать.

– Простите, но если человек на фотографии – ваш агент и вы не знаете, что с ним случилось, тогда с кем была знакома я?