Глава 40
Марко долгое время стоял и думал о том, сколько пустоты может вмещать в себя человек. Всего несколько часов назад все было так сумбурно, но в то же время так незамысловато… Он находится в бегах, отец и Золя еще живы, члены клана расхаживают по улицам города. А теперь и Золя, и отец мертвы, а многие участники клана задержаны – он сам видел это из Дома промышленности еще до того, как убежал оттуда.
И вот сейчас он стоит, переполненный множеством вопросов о том, как теперь восстановить равновесие. Он теперь свободен? Если Золя погиб, то кто же отменит охоту на Марко? Как он сможет обойтись без денег, будучи одновременно разыскиваем полицией?
Все так сложно… Несмотря на то что он пытался настроиться на четкие размышления, весь этот хаос, состоявший из печали, облегчения и страха, наслаивавшихся друг на друга, проскальзывал в его мысли, и прийти к какому-то решению казалось невозможным.
Возможно, все утрясется само собой, надо только расслабиться на пару дней. Зачем кто-то будет его преследовать, если Золя больше не существует? И почему полиция должна продолжать поиски? Как ни крути, он же не сделал ничего плохого. Нет, все, что ему сейчас требовалось, это пара спокойных деньков, в течение которых он сможет неспешно обдумать свои следующие шаги. И кто знает, быть может, теперь ему даже удастся заполучить свои деньги из квартиры Кая и Эйвина…
Марко поймал такси у Озерного павильона и спустя четверть часа очутился перед домом Старка. Там можно было найти кровать и немного еды, это он точно знал. И время ожидания пройдет не так уж и плохо.
Мальчик взглянул на дом, как только такси уехало, и сразу обнаружил, что прямо перед домом припаркована старенькая «Мазда» с распахнутым настежь багажником и задними дверями. Вдоль стены стояли переполненные черные мешки; вот из двери показались еще два мешка, а затем и женщина, в которой он узнал мать Тильды.
Марко отступил на шаг назад к озеру и спрятался за деревом.
И пока женщина грузила вещи в машину, он то и дело выглядывал из-за ствола, как настороженный зверь. Ему надо было увидеть и запомнить все, что только можно. Подумать только, если девушка тоже здесь, какие чудесные возможности для него открываются! Разве не стоит сейчас же подойти к ним и воспользоваться шансом?
Марко вышел из-за дерева. До машины оставалось каких-нибудь пятьдесят метров, но ноги его словно налились свинцом. Как он осмелится сказать им правду?
– Почему ты стоишь тут и пялишься на мою маму? – послышался голос сзади.
Потрясенный Марко рывком обернулся и оказался лицом к лицу с Тильдой в грязных ботинках, с промокшими внизу штанинами.
– Хорошо еще, я оказалась неподалеку у озера… Чего ты хочешь?
Она была похожа на фею, в просторной блузке и с распущенными волосами, однако лицо было словно камень. Совсем не такой он видел ее прежде и совсем не так предпочел бы встретиться с ней впервые.
– Это ведь твою фотографию показывали полицейские, да? – холодно спросила она.
Марко нахмурился.
– Если ты мне что-нибудь сделаешь, я закричу, ясно?
Он кивнул.
– Я ничего не сделаю тебе. Я просто хотел поговорить с вами… с тобой, – поправился он.
– Зачем?
Он пропихнул комок, застрявший в горле. Как же ему начать?
– Полиция говорит, ты что-то знаешь. Откуда ты знаешь Вильяма? – задала Тильда прямой вопрос.
– Я не знаю его, но знаю, что с ним случилось.
Девушка пыталась сохранять спокойствие, но выражение на ее лице красноречиво говорило о том, что сильнее всего она не желала знать ни о чем на свете, но в то же время боялась услышать новые сведения. Это проявилось теперь со всей очевидностью, и Марко было больно видеть ее реакцию.
Ее голос задрожал.
– Если ты с ним не знаком, откуда тогда знаешь, что это он?
– У него были рыжие волосы и африканское украшение на шее. Я видел его фотографию, я видел именно его. Я просто знаю.
Тильда вздернула одну руку ко рту, а второй машинально замахала на уровне талии.
– Ты сказал «были»?
Вот и настал решающий момент.
– Мне очень жаль говорить это, Тильда, но он мертв.
Марко ожидал, что она рухнет на землю с жалобным криком или сожмет губы и обрушит на него свою печаль ударами кулаков, но она отреагировала совсем не так.
Вместо этого девушка как будто замкнулась в себе. Словно что-то погасло в ней. Искра, прежде зажигавшая желание смотреть в будущее, огонь, питавший все мечты, отнятые у нее последними годами без Вильяма. Все закончилось в один-единственный миг, и руки ее безвольно повисли, голова поникла.
Так, наверное, стоят люди, приговоренные к смертной казни, перед восхождением на эшафот. Ни слез, ни бунта, ни криков о помощи, ни гнева. Просто отдавшись на милость судьбы как она есть.
– Ты уверен? – тихо переспросила она.
– Да.
Тильда потихоньку начала всхлипывать.
– Ты можешь немного поддержать меня? – попросила она.
И Марко подставил ей плечо, пока она плакала, и рассказал ей обо всем, что так долго его терзало. Дойдя до того момента, когда его собственный отец помогал убивать ее отчима, он и сам заплакал. Но, вместо того чтобы оттолкнуть его прочь и плюнуть ему в лицо, она прижалась к нему еще теснее, так что он ощутил ее дыхание на своей щеке и почувствовал глухие и частые удары ее сердца.
– Я так и знала, – сказала Тильда, не переставая плакать. – Я знала, что он мертв. Вильям ни за что не бросил бы нас, и поэтому я знала.
– Тильда, я готова ехать! – крикнула женщина из дома, скрытого за деревьями.
Девушка отстранилась от Марко, вытерла глаза руками и ответила, что постоит внизу.
– Я останусь здесь! – крикнула она, шагнув вперед. – Хорошо?
– Ладно. Тогда побудь в доме, пока я не вернусь. Я привезу что-нибудь поесть. Что бы ты хотела?
Тильда еще вся дрожала, заметил Марко сквозь ветви кустарника, но уже контролировала свой голос.
– Мне все равно! – прокричала она в ответ.
Они помахали друг другу, и, как только машина уехала, Тильда вернулась к Марко.
– Мы забираем из дома все наши вещи. Несколько дней назад к нам приезжали полицейские, и теперь мама не хочет, чтобы тут еще что-то оставалось.
– Почему?
– Они наговорили много всего про Вильяма, отчего она очень опечалилась. Да и про тебя тоже.
– Про меня? И что же?
– Неважно. Все равно это неправда. А еще они сказали, что он, возможно, воспользовался деньгами, которые ему не принадлежали. Мы совсем ничего не понимаем. Нам кажется, что у него не могло быть от нас никаких тайн. Ты бы тоже так считал, если б знал его и бывал в нашей семье. В нашем доме не было места для тайн.
– Я бывал в этом доме.
Лицо ее потемнело, когда он рассказывал о том, как не раз прятался в их жилище, о собственном любопытстве, о своей предполагаемой связи с произошедшим. О том, как он спрятался в сейфе и как удивился, обнаружив в нем некий код.
– Мне совсем не нравится, что ты пробирался сюда. И я не знаю, следует ли мне вообще сейчас вот так стоять и разговаривать с тобой. В эту минуту мне кажется это неправильным.
Марко кивнул, но промолчал. Что он мог сказать? Он ее прекрасно понимал.
– Ты будешь молчать?
– Тебе совсем не обязательно со мной разговаривать. Я пришел только для того, чтобы рассказать тебе правду. А ты теперь можешь передать все полиции. Выложи все полицейскому по имени Карл Мёрк. Он тоже тут побывал.
Тильда, казалось, удивилась.
– Я хорошо знаю его. Именно он рассказал нам о тебе.
Марко повернулся к девушке. Значит, между ними установился контакт. Прекрасно.
– А что там был за код в сейфе, о котором ты упомянул? Покажешь мне? – спросила она.
* * *
Какое-то время она лежала на спине на полу, глядя на верхнюю часть сейфа. A4C4C6F67. Девушка пару раз проговорила код, пока не запомнила комбинацию наизусть. Затем поднялась с пола и задумчиво повернулась к Марко.
– Да ведь это шахматные ходы, – нахмурившись, высказала она свою догадку. – С A-четыре на C-четыре, затем на C-шесть, на F-шесть и, наконец, на F-семь. Но при чем тут шахматы? Тут нет никакого смысла… – Она покачала головой. – Мы с Вильямом часто играли, однако данные ходы ни к чему не приведут, это я тебе точно говорю.
– Я никогда не играл в шахматы. Что это такое? Например, C-шесть?
– Клетка на шахматном поле. Если ты представишь себе шахматную доску, она поделена на шестьдесят четыре клетки. Восемь рядов по горизонтали, восемь по вертикали. Каждая клетка имеет свое обозначение, начиная с нижнего левого угла. Так, по горизонтали слева направо ряды обозначены буквами – А, В, С и так далее, а снизу вверх цифрами – один, два, три… и до восьмерки.
Марко попытался представить себе.
– Значит, С-шесть – третья слева и шестая снизу клетка?
– Ну да, можно и так сказать. Однако в совокупности эти ходы не имеют смысла.
– Но и обнаружены они в сейфе; значит, дело не в игре. Возможно, они указывают на что-то…
– Может, на шахматную доску?
– Шахматную доску?
– Ну да, или нечто на нее похожее. Что-то в клетку и с шестьюдесятью четырьмя полями.
Мгновение они смотрели друг на друга, и тут обоим пришла в голову одна и та же идея.
– Сколькими плитками выложена терраса? – спросил Марко.
Тильда схватила его за руку и потащила на террасу.
Было еще тепло, несмотря на то что приближался конец дня, но девушка дрожала, пока они считали плитки.
– Ты права, восемь рядов по горизонтали, восемь по вертикали, – заметил Марко, пытаясь поспеть за Тильдой.
– Я могу воспользоваться вот этим, – придумала она, поднимая с клумбы и демонстрируя Марко белый камень.
Затем Тильда принялась считать плитки вытянутым указательным пальцем и, всякий раз добираясь до нужной плитки, писала на ней соответствующее обозначение. A4, C4, C6, F6 и F7. Всего пять штук.
– Давай, – приказала она, показывая на A4.
Марко огляделся.
– Вон там, – с этими словами девушка указала на лопату, прислоненную к велосипедному навесу.
Он воткнул лезвие лопаты в щель между плитками и поддел плитку под названием A4.
Под ней оказались какие-то насекомые и песок, больше ничего.
– Воткни лопату в песок и копай, – настаивала Тильда.
Он ткнул лопатой в почву – и сразу же почувствовал сопротивление.
– Осторожнее! – взволнованно крикнула она. – Лучше руками.
Марко опустился на колени и принялся соскабливать песок, пока не показалась небольшая пластмассовая коробочка, похожая на контейнер для хранения пищи. Тогда и мальчик задышал тяжелее.
Он открыл коробочку и заглянул внутрь. Два золотых кольца, ожерелье из кораллов и прилагавшийся к нему браслет с серьгами. Две брошки в виде маргариток разного размера и дискета, на которой было написано мелким печатным шрифтом: «An International Perspective on Pension Funds: Retirement Income Security and Capital Markets».
Марко ничего не понял. Украшения не представляли собой никакой ценности, а что касается дискеты, тут вообще полная тарабарщина.
Тильда долго сидела, рассматривая содержимое, прежде чем смогла что-то сказать.
– Мама говорила, что, скорее всего, он избавился от всего этого. Но Вильям сказал однажды, когда мне было очень плохо и я думала, что умру, что на свою свадьбу я надену украшения, которые в день свадьбы были на его матери. – Она поджала губы. – А еще и вот это… – Она прижала дискету к груди. – Я прекрасно понимала, почему он так и не защитил докторскую диссертацию. У него просто-напросто не было на нее времени из-за моей болезни. А теперь вот взгляни на это. Он…
Ее лицо исказилось, слезы хлынули ручьем.
Марко дал ей выплакаться, но положил руку на плечо.
Тильда взглянула на Марко, обретя контроль над собой.
– А теперь вот взгляни на это. Он все-таки хотел попытаться. Он сохранил свои наработки на будущее, а украшения приберег для меня.
Покачав головой, она собралась с силами, вытерла слезы и рывком встала на ноги.
– Идем, это уже никому не пригодится. Нам надо выкопать все плитки.
Спустя десять минут они сидели, разложив перед собой еще четыре открытые коробки.
Под плиткой С4 лежала записная книжка, под С6 – какие-то банковские документы, под F6 – конверт с надписью «Мое завещание», а под F7 – папка с целой стопкой бумаг с логотипом министерства, на которой жирным черным маркером было написано «ПРОЕКТ „БАКА“».
Тильда раскрыла записную книжку и сразу узнала почерк Вильяма.
Пробегая глазами первую страницу, она поднесла ладони ко лбу и принялась массировать его кончиками пальцев.
Марко понял, что вот-вот разразится новый приступ плача.
Ее взгляд скользил по странице вверх-вниз, а лицо становилось все бледнее.
– Ты не будешь читать другие страницы? – поинтересовался он.
Тильда покачала головой.
– Что случилось? Тебе нехорошо?
Она кивнула.
В течение некоторого времени они так и сидели вдвоем на коленях, затем девушка положила записную книжку обратно в коробку.
– Полицейские были правы насчет Вильяма. Он увел очень много денег, тут все написано. – На секунду она сжала губы. – И он сделал это ради меня, я точно знаю. Мне очень жаль, что так вышло. И жаль, что я сейчас не могу поговорить с ним.
Это чувство было знакомо Марко лучше, чем кому бы то ни было.
– А что насчет остального? – спросил он.
Тильда взяла в руки банковские отчеты, лежавшие под С6. Немного полистав страницы, отложила их со вздохом.
– Тут все то же самое. Проведенные им трансферы. Все сходится.
– Сходится?
– Да. Он брал деньги, переводил их себе на счет и в тот же день оплачивал мое пребывание в больнице. Мне знакомы все заведения, даты тоже более или менее совпадают.
– Он по-настоящему любил тебя, разве нет?
– О да.
Мальчик на мгновение отвернулся. Интересно, догадывается ли она о том, насколько счастливой она была тогда?
– Марко, можешь открыть? Мне кажется, я не смогу, – с этими словами она указала на конверт с завещанием.
Марко вынул лист бумаги. Документ был написан на фирменном адвокатском бланке и снабжен красной печатью «Копия».
– Тильда, он завещал все свое имущество тебе и твоей матери, – сказал Марко.
Она крепко зажмурилась. Для нее это был уже перебор.
Марко взялся за последнюю партию, ту, что лежала под плиткой F7.
– Ты в курсе, что это вообще такое? – поинтересовался он и подождал, пока она откроет глаза, выражавшие обреченность.
– Эти документы с его работы. Мне кажется, проект «Бака» оказался для него последним.
– А почему эти документы находятся здесь? Они вроде не такие важные, как все остальное?
Девушка пожала плечами:
– Не знаю. Может быть, мы должны передать это кому-то?
Тут снаружи послышался шум замедляющегося мотора.
Тильда вытянула голову на звук.
– Это мама. Но почему она не въезжает во двор?
– Ты собираешься показывать ей все это? – спросил Марко, когда она распихала содержимое по коробкам и сгребла их все в одну кучу.
Девушка покачала головой.
– Можешь разложить коробочки и плитки по местам? А я пока выйду к ней. Позову тебя, как только поставлю ее в известность о твоем присутствии. Тогда расскажешь ей еще раз все то же самое, потому что я сама не смогу, ладно?
Марко кивнул, хотя и опасался реакции Малены на свой рассказ.
Прошло несколько минут, в течение которых он упорно трудился над плитками. Затем поставил лопату обратно к сараю для велосипедов. Все должно выглядеть так же, как раньше. Повернувшись к террасе, мальчик кивнул. Несмотря на то что он основательно потер носками ботинок белые линии, сделанные Тильдой на плитках, они не полностью исчезли. В остальном все выглядело неплохо; никто не смог бы догадаться, чем они тут только что занимались.
«Непонятно, хочет ли Тильда, чтобы я вышел к ним?» – подумал он, услышав настойчивый сигнал, пару раз долетевший до него с улицы.
Отряхнув руки, Марко осторожно направился вокруг дома к въезду. У него не было никаких причин нестись туда сломя голову.
Внимательно посмотрев на заднюю часть машины, он не узнал в ней автомобиль матери Тильды. Возможно, до этого он просто недостаточно хорошо разглядел машину. А может, она была двухцветная, как многие старые легковушки…
В тот же миг Марко зафиксировал движение на углу дома и услышал крик Тильды с улицы. И не успел он отреагировать, как на него с такой силой наскочил чернокожий мужчина, что они оба полетели назад, ударились головами о сырые доски велосипедного сарая и рухнули на землю. Сверху что-то блеснуло, но лишь когда нападавший ткнул его в руку и занес оружие для очередного удара, Марко осознал, что это был нож.
– На помощь! – заорал он, ткнув коленом в пах противнику и откатываясь назад. – Помогите!
Но, если не считать их с негром тяжелого дыхания, вокруг не было слышно ни единого звука. Никто не отреагировал. И тут Марко узнал его. Дикий взгляд, бледный шрам, блестящее лезвие ножа… Именно этот человек совсем недавно стоял перед ним в той же самой позе в недостроенном здании. Он тогда застрял в строительном мусоропроводе. И на этот раз негр не собирался ошибаться, говорило его яростное выражение лица.
– Помогите! – вновь крикнул Марко, отпрыгивая назад к сараю, а темнокожий парень опять замахнулся и споткнулся о голень мальчика, едва не утратив равновесие.
Потеря пространственной ориентации дорого стоила негру, ибо Марко успел уцепиться за черенок лопаты и круговым движением метнул орудие в недруга, так что лезвие прорезало рубашку и глубоко поразило левое плечо чернокожего. Тот с ревом выпустил из рук нож и схватился за зияющую рану, из которой фонтаном хлестала кровь.
Затем он бросил мгновенный взгляд желтых глаз на Марко и помчался к ожидавшей его машине.
Тот кинулся за ним и только теперь заметил, что Тильда сидит на заднем сиденье, а толстая чернокожая женщина не дает ей вырваться. Ее он тоже видел раньше.
Он хотел побежать вслед за ними, однако остановился, услышав со стороны машины какой-то треск и увидев облако дыма. Стену дома за его спиной пробила пуля.
Раздался еще один выстрел, и еще одна пуля просвистела над его головой.
Тогда Марко спрятался за углом, на мгновение замерев и пытаясь восстановить дыхание.
Они схватили Тильду из-за него, и теперь сложилась совершенно безнадежная ситуация. Если он покажется из-за укрытия, они убьют его. Но что еще он мог предпринять?
Марко зажмурился и закричал во все горло:
– Let her go, then I’ll come .
Осторожно высунув голову из-за угла, мальчик увидел, как парень, которого он ранил в плечо, орет в салоне машины. Судя по количеству крови на брусчатке, он влип в серьезную неприятность.
Крупная женщина с заднего сиденья хлопнула по плечу водителя, который до этого стрелял, и автомобиль сдвинулся с места.
Марко побежал следом, пытаясь прочитать номерной знак, но тот был скрыт. Примерно в ста метрах от него машина остановилась, из бокового окна на асфальт выкинули какой-то небольшой предмет. Затем преступники скрылись.
Марко был словно парализован. Неужели теперь он оказался виноват в том, что на эту семью обрушилось очередное несчастье? И проклятие для Тильды с матерью заключается в самом факте существования Марко, его отца и Золя?
Он осторожно направлялся к маленькому темному объекту, охваченный дурными предчувствиями. Что это? Ручная граната или, что еще хуже, кусок плоти, отрезанный от тела Тильды?
И вдруг он услышал звонок. Это был мобильный телефон.
– Да, – ответил Марко, подобрав трубку и нажав на кнопку приема.
– Мы убьем ее, если ты не сдашься, – по-английски произнес женский голос.
По позвоночнику Марко пробежал холодок.
– Золя мертв. Почему вы продолжаете за мной гоняться?
– Нам заплатил не он.
У Марко упали плечи.
– Я же хотел сдаться. Почему вы мне не позволили?
– Теперь у нас появились другие заботы, и это твоя вина.
– Дайте мне поговорить с Тильдой.
– Ты увидишь ее во время обмена. Мы позвоним и сообщим о месте. Если ты свяжешься с полицией, мы ее убьем. Если во время обмена нам покажется что-то подозрительным, мы ее убьем.
– Да, но я…
– Мы скоро позвоним, – и женщина дала отбой.
Марко тут же перезвонил, но номер уже не действовал.
Когда мир распадается на множество мелких кусочков, начинаешь осознавать отдельные элементы катастрофы, а беда продолжает расти и распространяться. Вероятно, так ощущали себя несчастные невинные люди в башнях-близнецах 11 сентября, как и те, кто наблюдал за происходящим снизу, не в силах ничего поделать. Для Марко момент, когда он, совершенно обессилев, стоял посреди дороги, представлялся лишь очередным звеном целой цепи несчастий, ведущих к неминуемому концу. К его собственному концу.
Теперь мальчик знал, что должен пожертвовать собой. Он уже не успеет раздобыть огнестрельное оружие. Где он его достанет, кто ему его продаст? И, несмотря на то что он был настроен бороться до последнего, рисковал он не только своей жизнью, но и жизнью Тильды.
Вдруг Марко увидел, как из-за угла вывернула машина и направилась к нему. Он нехотя отодвинулся к обочине, и автомобиль затормозил.
– Мальчик, ты совсем с ума сошел? – закричала женщина.
Это была мама Тильды.
С ней в данный момент Марко хотел бы беседовать в последнюю очередь, но в то же время именно она была ему сейчас нужнее всех.
– Они забрали Тильду, – было первое, что он произнес.
Остальное Марко рассказал ей потом, когда она уставилась на него диким взглядом и потребовала отправиться в полицейский участок.
Немедленно!
