Глава 22

Перемахнув накануне вечером через забор, огораживающий строительную площадку, Марко отыскал путь внутрь недостроенного здания, чтобы иметь возможность быстро и незаметно перемещаться между верхними этажами и улицей. Альфа и омега для опытного вора, если существует риск появления патрульных или охранников с собаками. Затем он ознакомился с расположением рабочего инвентаря и стройматериалов в разных секторах постройки, чтобы иметь представление о том, где ему лучше находиться, когда придет время очередной рабочей смены.

На четвертом этаже он подыскал уголок для создания убежища, сгреб куски картона и построил из них логовище, откуда было удобно смотреть наружу сквозь пустые оконные проемы в бетонных стенах. В этом закутке, где спустя несколько месяцев будут сновать вверх и вниз лифты, он мог незаметно залечь, пока не объявится утренняя смена, и улизнуть, когда рабочие отправятся в вагончики на отдых.

По всей видимости, после рабочего дня здесь оставалось не так уж много строителей, что давало Марко огромное преимущество – ведь он мог более-менее свободно перемещаться между этажами вечером, ночью и по выходным; надо только проявлять большую осторожность, чтобы не попасться на глаза случайному прохожему, протискиваясь через решетку и вылезая на улицу у ресторана «Херефорд Бифстоу». По крайней мере, патруль и собаки никогда не забираются на верхнюю часть бетонного строения, где он обосновался.

Это было громадное здание, фасад которого полностью ободрали, а внутренности напрочь вычистили, оставив лишь лестничные пролеты, опоры и межэтажные перекрытия. Повсюду торчал холодный серый бетон и множество временных лифтов и различных рабочих приспособлений, окаймленных бытовками, как будто сложенными из деталек «Лего».

Отсюда Марко получил возможность не только наблюдать за сонным пробуждением парка «Тиволи», готовящегося к очередному сезону, но и обозревать Ратушную площадь, бульвар Андерсена и Стрёйет, а с противоположной стороны – немалую часть Вестеброгэде. Это было идеальное место для проживания, пока стояла довольно теплая погода, и уж точно лучшая точка обзора для наблюдения за кражами с участием банды Золя в центре города.

Во вторник фургон приехал, как обычно, в девять часов и высадил десант Золя – на этот раз в составе Мириам, Ромео, Самюэля и еще шести человек. Минуту они посовещались о чем-то на краю тротуара, а затем разделились между небольшими улицами Вестергэде, Лавендельстрэде и Фарвергэде, чтобы охватить различные части Стрёйета со стороны боковых ответвлений.

В течение следующих часов множество несчастных прохожих лишатся имущества, за которым они недостаточно тщательно следят. Наблюдая сверху за своими прежними приятелями, расползавшимися по полотну городской жизни, как бактерии, Марко ощущал, как в нем разрастается глубокий стыд за то, что когда-то и он являлся частью этого преступного разгула.

С такой верхотуры ему будет удобнее прикинуть, как лучше действовать. Возможно, стоит попытаться переманить кое-кого из членов клана на свою сторону, чтобы они не оказались повержены, когда он выдаст Золя и своего отца. Отсюда, по крайней мере, он сможет увидеть, как повстречаться с отдельными участниками и попытаться убедить их. В этом случае они смогут также рассказать ему, кому Золя поручил помочь отловить его и когда, по их мнению, поиски будут остановлены. Как только почувствует себя в безопасности, он решится проведать квартиру Эйвина и Кая, забрать свои деньги и покинуть Копенгаген. Марко слышал о ютландских городах Орхус и Ольборг, которые находились достаточно далеко и в то же время обладали подходящим размером и всеми возможностями, необходимыми для получения достойного образования и дальнейшей интеграции в датское общество.

Однако пока что это были всего лишь воздушные замки. Теперь, когда в полиции заметили его и предметы, оставленные им в участке Беллахой, нельзя было исключать и того, что полицейские тоже возьмутся за его поиски. И что же будет, если они действительно его разыскивают – и благополучно обнаружат? В таком случае он не сможет предъявить им удостоверение личности, а раз так, не окажется ли он в конечном итоге в лагере для беженцев? Мог ли он вообще хоть что-то предпринять, чтобы избежать подобной участи?

По всей видимости, нет.

И чем больше Марко думал об этом, тем больше убеждался, что ему нечего предложить полиции. Слишком велика была вероятность того, что тело Вильяма Старка больше не лежало там, где он на него наткнулся, или что они стерли все следы на месте преступления.

С урчанием в животе Марко плыл взглядом по бетонному рельефу, чувствуя себя изолированным и покинутым.

Она сидела у решетки церкви Святого Духа, характерно подыгрывая себе всей внешностью, так что никто не ощущал ни отвращения, ни раздражения, видя ее осторожно протянутую руку и оголенные скрюченные ноги. Мириам обладала редкостной способностью привлекать взоры при помощи улыбки, одним лишь взглядом превращая прохожих в своих друзей и союзников. Ее взгляд рассказывал им о страданиях, но и о готовности смиренно переносить их. Именно таким образом она действовала. Даже полицейские проходили мимо нее, не вмешиваясь. Будь у нее возможность заняться чем-то иным, Мириам, несомненно, добилась бы многого.

Однако теплота улетучилась из ее взгляда и улыбка пропала, когда перед ней возник Марко, вытянув в стороны руки в надежде на хоть малейшее проявление радости при встрече.

– Ступай своей дорогой, Марко, – сказала она. – Все разыскивают тебя, и я уверена, что никто не желает тебе добра. Я не хочу с тобой разговаривать. Уходи и больше не показывайся в этом городе.

Руки Марко повисли плетьми.

– Мирьям, неужели ты мне не поможешь? Я непременно позабочусь о том, чтобы нас не увидели вместе. Если я появлюсь где-нибудь неподалеку, просто дай мне сигнал, как только поймешь, что они прекратили поиски.

– О, какой же ты идиот! Откуда у тебя эти мысли? Они будут продолжать, пока не раздобудут тебя, Марко. Так что проваливай сейчас же! И если ты еще когда-нибудь подойдешь ко мне, я позову остальных. А возможно, я сделаю это, даже если ты не подойдешь.

Она поднялась, с трудом выпрямила больную ногу и, сделав вид, что удаляется, протянула ему пригоршню монет. Но Марко попятился и выставил руки перед собой в отклоняющем жесте. Он, конечно, ожидал, что Мирьям поведет себя осторожно и упрямо, но никак не думал, что она окажется способна выдать его или предложит ему иудины деньги. Остальные – да, пожалуй, но только не она.

Мгновение мальчик стоял, пытаясь вспомнить ее нежный взгляд; пытался вспомнить ту ласку, которую она давала ему, когда исчезла мать. Затем молча удалился…

Пятью улицами ниже он стоял, держась за водосточную трубу, и плакал. Он не плакал с тех самых пор, как Золя впервые его ударил. В теле поселилось скверное ощущение, как будто он наелся испорченной пищи. Диафрагма конвульсивно сокращалась, словно его вот-вот вырвет. Из носа текло обильнее, чем из глаз. Руки и ноги дрожали.

Не только остальные, но и Мириам… Он никак не ожидал такого.

Марко хотел закрыть глаза – и пускай мир вокруг исчезнет. Ему бы сейчас разрядиться, испустить рев отчаяния, но он не смел. Он не намеревался становиться столь легкой добычей. Он не какое-нибудь крошечное простодушное животное, которое не замечает хищника. Он прекрасно понимал причинно-следственные связи.

Женщина, проходившая мимо, остановилась, положила руку ему на плечо и наклонилась, чтобы посмотреть ему прямо в глаза.

– Что стряслось, друг мой? – поинтересовалась она.

Вместо того чтобы прилепиться к ней и сыграть на проявленной отзывчивости, Марко отступил в сторону, вытер глаза и сказал:

– Ничего.

Позже он пожалел, что не поблагодарил ее, но тогда попросту не сообразил, ибо голова его была занята одной-единственной мыслью: отныне любой член клана представлял собой его потенциальную жертву.

Он выживет благодаря своей враждебности к ним. Он больше никогда не станет воровать у обычных людей, но члены клана не являлись обычными людьми, поэтому у них он отнимет все, что давно хотел. Некоторое время он будет ставить им палки в колеса, а затем, набив карман и желудок, продолжит нормальную жизнь.

Марко обнаружил Ромео и Самюэля в Нюхавн в самый разгар деятельности – в толпе свеженьких розовощеких шведов. Значит, Самюэля все-таки отстранили от попрошайничества.

Некоторое время он стоял неподалеку и наблюдал за их работой. Якобы случайно парни натыкались на людей, быстро запускали руки в их карманы и сумки и резко передавали украденную вещь напарнику. В основном они совершали все незаметно, поэтому им редко приходилось извиняться за свою якобы неловкость.

Марко прекрасно был знаком со всеми их ухватками. Он знал, когда они осмотрятся по сторонам и обернутся назад, как знал наверняка и то, в какой момент изменится траектория их движения.

Самюэль принимал краденое и прикрывал Ромео сзади во время их неспешного продвижения по улице, а Ромео орудовал вовсю. В следующий момент, по соображениям Марко, он сделает резкий выпад вперед, быстрым движением юркнет рукой под подкладку и извлечет добычу…

Большие внутренние карманы воришек уже чуть оттопыривались, а значит, денек выдался плодотворный. Скоро Самюэль подаст Ромео знак, что пора сделать перерыв, во время которого он отнесет краденое на хранение, – и вот тогда-то и настанет время действовать.

Марко проследовал за Самюэлем до одного из самых удаленных городских районов за центральной железнодорожной станцией, где еще можно было спокойно появиться с большой сумкой, не будучи заподозренным в терроризме. В «Черном бриллианте» ячейки были расположены на первом этаже прямо у вращающихся дверей рядом с туалетами, где люди типа Самюэля могли без спешки, волнения и какого бы то ни было стеснения опорожнить потайные карманы, высыпав содержимое в полиэтиленовый пакет, прежде чем отправить его в ячейку на хранение.

Из книжного магазина, расположенного в фойе, Марко принялся караулить, когда Самюэль выйдет из туалета и разместит пакет с добычей в одной из ячеек. Едва зафиксировав, в какой именно, Марко поспешил скрыться. Как только Самюэль уйдет, он вернется и поколдует над замком ячейки. Самюэль порылся в кармане куртки в поисках ключа. С этим ключом он явно никогда не расставался, чтобы быть уверенным в том, что ячейка в любой момент будет в его распоряжении.

Самюэль зашел в комнату с ячейками рядом с выходом и встал справа в центре. Нагнувшись, он открыл один из нижних ящиков.

«Отлично, я запомнил», – подумал Марко и снова вжался в угол.

Через минуту Самюэль уже возвращался в Нюхавн. Ведь его ожидал Ромео – и новые жертвы.

Шел период подготовки к экзаменам; в этой связи кафе было переполнено сосредоточенными студентами с ноутбуками. Снаружи, с другой стороны стеклянной стены, стояли люди; прищурившись, они наслаждались морем и солнцем. В данный момент вокруг не было никого, кто обратил бы внимание на такого, как он.

Мгновение Марко смотрел на ячейки. Насколько он уловил, Самюэль воспользовался ячейкой под номером 163. Замок был примитивным, однако если попытаться вставить в скважину неподходящий ключ и резко повернуть, ключ наверняка сломается, раньше он уже пробовал так делать. Никаких инструментов для взламывания замка у него не было, как не было и смелости подозвать ассистента с информационной стойки и навешать ему на уши лапши о том, что он потерял ключ.

Марко постучал по дверце костяшками пальцев. Не слишком прочная, но если он как следует ударит по ней, она провалится внутрь и наделает кучу шума.

Как ни крути, надо раздобыть ключ.

Марко догнал Самюэля на Конгенс Нюторв и решил, что придется поднять переполох, чтобы его бывший подельник не догадался, кто украл у него ключ. Мальчик приглядел щедро растатуированного здоровяка, шагавшего чуть позади Самюэля в том же направлении, устремившись к туристическим ловушкам Нюхавна и полупустым тавернам; он явно намеревался провести там остаток дня и опустошить туго набитый бумажник, соблазнительно торчавший из заднего кармана джинсов. Естественно, при условии, что ему не посчастливиться наткнуться на кого-нибудь типа Ромео.

Марко беззвучно подкрался к нему сзади, как инфракрасная ракета самонаведения, и несколько раз растопырил и сжал пальцы левой руки, чтобы проконтролировать их чувствительность. Затем с кошачьей легкостью качнулся к жертве, прикрыв своей спиной движения рук ровно в тот момент, когда проходил мимо и вытаскивал кошелек из кармана мужчины. Это было совершенно элементарно.

Марко остановился и неподвижно стоял, пока качок не удалился на несколько шагов. Затем наклонился к земле, сделал вид, что поднял кошелек, догнал мужчину и тронул его за рукав.

– Вот, – сказал он, протягивая ему вещицу. – Вон тот парень стащил у вас кошелек. Я видел, как он собирался бросить его кому-то позади вас, но я перехватил его.

Нахмурившись, силач устремил взгляд на Самюэля, в направлении которого указал Марко. Он даже не успел сказать спасибо, ибо мигом бросился на Самюэля и повалил его.

Что именно кричал его бывший приятель, Марко не расслышал, однако очевидно было, что крики не помогают, ибо возмездие оказалось столь неожиданным и тяжелым, что Самюэлю пришлось обороняться, прикрыв лицо руками.

Прежде Марко приходилось обворовывать людей, валявшихся на спине; часто это были припозднившиеся пьянчуги, так что это было довольно просто. Но сейчас ему необходимо было дождаться, когда боксирующего мастодонта оттащит от Самюэля галдящая орава, набежавшая поглазеть на происходящее. Это дало Самюэлю секундную возможность подняться и, шатаясь, отодвинуться к толпе собравшихся.

Громила орал, что парня надо задержать и отправить за решетку, но народ проявил милосердие. Марко метнулся к Самюэлю, когда тот протискивался сквозь толпу, чтобы уйти, и запустил руку в его карман. Если Самюэль что-то и заметил, инстинкт побыстрее скрыться возобладал над всеми остальными ощущениями и заблокировал их.

Очевидно, прежде всего он желал поскорее убраться отсюда.

Марко не рассчитывал на благодарность или вознаграждение от здоровяка, который все еще стоял посреди толпы, извергая волнами дикий гнев.

Содержимое ячейки в «Черном бриллианте» оказалось богатым вознаграждением само по себе.

В Доме промышленности Марко высыпал содержимое полиэтиленового пакета на бетонный пол. В течение некоторого времени он просто сидел и смотрел на множество предметов. Все они казались почти одушевленными на фоне мертвой обстановки. Все оттенки коричневого и красного на холодном сером бетоне. Гордый одержанной победой, Марко извлек из кошельков содержимое, не трогая кредитные карты и удостоверения личности, – и вдруг оказался наедине с более чем девятью тысячами крон, поделенными на пять различных валют.

В какой-то момент чувство триумфа вызвало краткий смешок облегчения, бодро отскочивший эхом от грубых стен; затем взгляд вновь упал на рассыпанную перед ним огромную кучу кошельков, мобильных телефонов и наручных часов.

Внезапно внутри у него воцарилась тишина. Мрачные бетонные плоскости осуждающе возвышались над его головой. Многочисленные светлые окна «Палас-отеля» на противоположной стороне улицы и бегущая строка на фасаде редакции «Политикен» представлялись язвительными взглядами и разоблачительным светом прожектора. Вот перед ним вывалены все эти личные вещи неких людей – кожаные портмоне и массивные телефоны, которые ему не принадлежали, и неважно, кто украл их первым… В этот момент Марко понял, что он не имеет права присвоить себе деньги, добытые Ромео и Самюэлем воровством, избежав соучастия в их кражах.

Это было неприятное чувство. Почти отвратительное, словно ты вляпался ботинком в собачье дерьмо. Да ведь он никто. Всего лишь заурядный воришка, как и остальные. И, несмотря на то что девять тысяч крон были нешуточной суммой, которую Марко смог бы растянуть надолго, рано или поздно настанет день, когда эти деньги закончатся и ему вновь придется идти воровать.

А на что еще ему было надеяться?

Только сейчас он осознал, насколько нереальны были все его мечты.

И ненависть, тлеющая с того дня, когда Золя впервые вывел его на улицу промышлять, вспыхнула и укоренилась в нем жаждой мести, ощущавшейся теперь гораздо отчетливее, чем прежде.

Он – вор и останется вором до тех пор, пока существует клан Золя. Эти щупальца не оставляли его в покое, независимо от того, где он находился.

Сжав кулаки и вперившись взглядом в бетонные перекрытия над головой, Марко представил себе мертвое тело Старка с полыми глазницами, мягкие голоса Тильды и ее матери и полицейского по имени Карл, который наверняка хотел бы встретиться с ним. Все эти образы, промелькнувшие над его головой, как и уродливые тени из прошлого, сразу исчезнут, как только он сделает то, что должен сделать.

Сомнений больше не оставалось. Золя со своим кланом должен быть уничтожен.