Глава шестая

Ночью в воскресенье, когда схлынул народ, мы свернули шатры. Около четырех утра двинулись в путь и на рассвете прибыли в Форт-Уэйн. Как и всегда при коротких переездах, мы с дядей Эмом ехали на грузовике.

Открытие цирка должно было состояться только вечером, но мы решили сразу все оборудовать, чтобы днем иметь возможность хорошенько выспаться. К тому моменту, как мы, падая с ног от усталости, разлеглись на койках, ярко светило солнце.

Вечером в понедельник дела шли хорошо. Именно тогда произошло второе убийство, если это можно так назвать. В том смысле, что жертвой стал не человек, а обезьяна Хоуги, Сьюзи.

В два часа ночи, примерно через час после закрытия цирка, мы с дядей Эмом, Эстель Бек и лилипутом Майором Моутом собрались в фургоне Ли Кэри. Просидели там около получаса. Мы с Кэри слушали пластинки, но завязалась такая оживленная беседа, что мы тоже включились в разговор. Кэри достал бутылку виски, и каждый пропустил по стаканчику, но никто не напился. Сам я пил очень медленно, потягивая первую порцию, чтобы не пришлось отказываться от второй.

Дядя Эм и Кэри затеяли спор о политике. Насколько я мог судить, Кэри поддерживал нынешнюю политику, а дядя Эм — нет. Вообще-то это был дурацкий спор. Пока Кэри говорил, он тренировал пальмирование карты с помощью монеты в пятьдесят центов. Монетка блестела, появляясь на кончиках его пальцев и исчезая, когда Кэри поворачивал ладонь то вверх, то вниз. Кажется, он даже не замечал, что делает.

Я слушал их с интересом. Эстель было скучно. Майор мрачно сидел на краю койки, словно огромная кукла. В дверях появилась Мардж.

— Сьюзи ушла, — сообщила она.

— Черт возьми! — воскликнул Ли Кэри. — Выбралась?

Я понял ее слова иначе, подумал, что Мардж говорит о смерти обезьяны. Этого ждали со дня на день, и мне казалось, что тяжелобольное животное уже не в состоянии двигаться. Когда я видел Сьюзи последний раз, она с трудом могла пошевелиться, лежала, словно комок обезьяньего меха, едва дыша. Трудно представить, что Сьюзи могла сбежать, даже если бы дверь клетки оставили открытой.

Но Мардж кивнула в ответ на вопрос Кэри и пояснила:

— В десять часов, когда Хоуги вернулся из Милуоки, она была на месте. Мы с ним отправились в город выпить. А когда несколько минут назад вернулись…

— А где Хоуги? — спросил дядюшка Эм.

— Разыскивает ее. Сейчас пошел в шатер шоу уродов. Мы увидели у вас свет и…

— Ну конечно, — произнес Кэри, — мы вам поможем. Может, сначала выпьешь, Мардж?

— Спасибо, Ли, но я уже и так перебрала.

Она повернулась и вышла из фургона, мы все последовали за ней. Все, кроме Майора Моута. Я бросил на него взгляд, когда шел к двери вслед за дядей Эмом. Лилипут по-прежнему неподвижно сидел на краю койки, но теперь он как-то съежился, словно пытался занимать еще меньше места. Он поднял голову, когда я остановился на пороге, и я увидел, что он чего-то боится, боится до ужаса.

— В чем дело, Майор? — спросил я. — Ты не с нами?

Он ничего не ответил. Казалось, его глаза не видят меня. Я замер, не зная, как поступить: идти со всеми или остаться и выяснить, что так напугало лилипута. Но меня позвал дядя Эм:

— Эд, ты где?

И я вышел, закрыв за собой дверь. Спускаясь по ступенькам, я услышал топот лилипута по полу фургона. Затем хлопнула внутренняя дверь фургона и раздался щелчок. Майор заперся изнутри на задвижку. Дядя Эм обернулся и бросил взгляд на закрытую дверь. Видимо, он тоже услышал щелчок запора.

— Что это с малышом? — заинтересовался он.

— Перепугался до смерти, — произнес я. Кэри тоже это услышал, остановился и оглянулся. — Ли, сколько он выпил?

— Две порции, — удивленно промолвил Кэри. — Всего две.

— Ну, он маленький. Для него и двух порций достаточно.

Кэри покачал головой:

— Нет, я видел, как он пил по семь-восемь, и ничего. — Он пожал плечами. — К черту его! Будем решать проблемы по мере их поступления. Сначала найдем обезьянку.

Эстель и Мардж уже нырнули под полотняную стенку большого шатра шоу уродов. Я видел, что Хоуги — или кто-то еще — включил там свет. Когда полчаса назад проходили мимо шатра к фургону Ли, свет не горел. Вслед за женщинами мы вошли в шатер. Внутри нам навстречу шел Хоуги. У него за спиной маячил, натягивая штаны, один из рабочих, Папаша Дженни. До нашего прихода он спал на одном из помостов. Хоуги держал в руке фонарик.

— Здесь ее нет, — сообщил он. — Я посмотрел за занавесами и под всеми сценами. Она бы куда-нибудь туда забралась.

— Как обезьяна вылезла из клетки? — спросил дядя Эм.

— Сломала задвижку. Черт подери, я и не думал, что у нее хватит сил.

— А должен был об этом подумать! — воскликнула Мардж. — Сам все время говорил мне, какие шимпанзе сильные. А потом ты…

— Успокойся, Мардж! — перебил дядя Эм. — Позднее задашь ему трепку, давайте сначала найдем обезьяну. Хоуги, как думаешь, далеко она могла уйти?

— Нет. Она куда-нибудь заползла. Больные животные так делают. Давайте разделимся и…

— Сьюзи могла пойти в сторону леса, — предположила Мардж.

Судя по всему, дядя Эм сразу оказался в роли главного.

— Давайте как-то организуемся для поиска, — сказал он. — Конечно, обезьяна могла уйти в лес, но мы не найдем ее там в темноте. Если она добралась до леса, то могла просто залезть на дерево и… В общем, до рассвета придется забыть про лес. Наверняка Сьюзи еще здесь, на площадке. Она очень плоха, Хоуги?

— Я уезжал, меня здесь два дня не было, — ответил он. — Но когда я видел ее в последний раз, она даже сесть не могла, не то что ходить. Перед отъездом я даже собирался избавить Сьюзи от мучений с помощью хлороформа, но Мардж…

— Разве я была не права? — возразила Мардж. — А сегодня она все-таки села и немного поела. Два банана, не считая той смеси, которую ты приготовил.

— Ладно, — произнес дядя Эм, — значит, далеко она уйти не могла. Ставлю десять к одному, что обезьяна еще на площадке. Так что…

Он поделил площадку на семь квадратов — вместе с Папашей Дженни, который оделся и присоединился к нам, нас было семеро.

— Прежде всего возьмите фонарики, — велел дядя Эм, — и осмотрите выделенную вам территорию. Встречаемся возле моего киоска через полчаса. Заглядывайте под вещи, туда, где Сьюзи могла спрятаться. И поверху не забывайте смотреть. Ей могло прийти в голову куда-нибудь залезть.

Мы начали расходиться, но дядя Эм подозвал Хоуги, и я решил задержаться.

— Хоуги, — сказал он, — вызови ты копов.

— Копов? — Хоуги выглядел так, словно решил, будто дядя Эм спятил.

— Вот именно, копов. Не будь ослом, Хоуги. Ты обезопасишь и себя, и цирк, да и обезьяну тоже. Ты ведь не хочешь, чтобы ее пристрелили, если она выберется за пределы цирка и коп увидит ее первым?

— Черт возьми, нет! Если Сьюзи настолько здорова, что смогла сбежать…

— В общем, позвони в полицию. Скажи, что обезьяна больна, она ручная и не представляет опасности, и если им кто сообщит об обезьяне на свободе, пусть позвонят тебе, вместо того чтобы психовать и расходовать свинец. Есть и другая причина. Если Сьюзи не так больна, как ты думаешь, и нанесет какой-нибудь вред, тогда…

— Черт возьми, Эм! Да она смирная, как котенок.

— Хорошо, она смирная. Но собственность попортить вполне может или случайно кого-нибудь до смерти напугает. Тебе же будет гораздо лучше, если ты сразу заявишь о ее исчезновении.

Хоуги вздохнул. Было ясно, что ему не понравилась идея о необходимости звонить копам.

— Наверное, ты прав, Эм, — произнес он. — Но Мори нет на месте, а я не могу вламываться в фургон администрации, чтобы воспользоваться телефоном. К тому же я хочу остаться на площадке на случай, если кто-нибудь найдет Сьюзи, потому что я лучше знаю, как с ней обращаться. Давай ты позвонишь?

— Я могу позвонить, — предложил я.

— Можешь, Эд? — обрадовался Хоуги. — Слушай, в такое позднее время тебе придется где-то искать телефон, так что возьми мою машину. Вот ключи.

Я взял ключи.

— Тогда забудь про территорию, которую я тебе выделил, Эд, — сказал Эм. — Придется прервать игру в рамми в шатре для азартных игр и позвать еще людей.

Я сел в автомобиль Хоуги и направился в сторону города. Найдя открытое заведение, остановился и позвонил в полицию. Парень, дежуривший на телефоне в полицейском участке, оказался туповат. Поначалу он сильно занервничал. Видимо, спутал шимпанзе с гориллой и решил, что по ни о чем не подозревающему городку Форт-Уэйн бегает Гаргантюа или Кинг-Конг.

Наконец я все объяснил ему, и он успокоился. Пообещал уведомить людей из добровольческого резерва в нашей части города, когда те позвонят из автоматов. Он хотел послать на площадку пару машин, но я его отговорил.

Когда я вернулся в цирк, поиски шли полным ходом. Кто-то включил фонари вдоль аллеи, и в большинстве шатров тоже горел свет. Казалось, поисковая группа поминутно растет, поскольку к искавшим постоянно кто-то подключался.

Я побродил по площадке несколько минут в поисках дяди Эма, но не мог вспомнить, какую часть площадки он выделил себе. Его нигде не было. Я заглянул в лимонадный киоск, думая, что его наверняка забыли обыскать, а потом сел на стойку и принялся размышлять в надежде, что мне в голову придут какие-нибудь гениальные идеи. Одна из таких идей вроде уже начала оформляться, когда ко мне подошла Эстель. Махнув рукой, она сказала:

— Привет, Эдди.

— Не повезло?

— В шатре шоу девочек и в палатке для переодевания шимпанзе нет. Это был мой участок для поиска. Но я рада, что ее там не оказалось. Мне и так страшно.

— Такая большая девочка боится маленькой обезьянки?

— Если бы ты был со мной, Эдди, я бы не боялась. Слушай, а какого Сьюзи роста? Ты ее когда-нибудь видел?

— Пару раз видел. Мне как раз пришла в голову мысль, где ее искать. Хочешь пойти со мной?

Я спрыгнул со стойки, и мы вместе зашагали по аллее.

— Где ты собрался ее искать, Эдди? Что ты придумал?

— Голову даю на отсечение, что никто это место не обыскивал. Фургон Хоуги. Готов поспорить, что когда Хоуги обнаружил исчезновение обезьяны, он сразу бросился искать, забыв проверить собственные шкафы, под койками и так далее. Может, Сьюзи заползла куда-нибудь прямо в фургоне.

— Боже мой, у тебя еще и мозги есть!

Мы свернули с аллеи и двинулись между шатрами к фургону Хоуги. Там было темно. Шли мы медленно, стараясь не споткнуться о веревки и торчавшие из земли колышки, я крепко держал Эстель за руку, а она прижималась ко мне. И только когда мы наконец почти добрались до фургона, я вспомнил, что у Эстель есть фонарик. Она включила его. При этом, кажется, усмехнулась, но может, мне так показалось. Возле входа в фургон я протянул руку и повернул ручку двери-гармошки. Дверь открылась, но что-то в этом было странное. В том смысле, что дверь начала открываться прежде, чем я повернул ручку, которая оказалась расшатанной. Взяв у Эстель фонарик, я осмотрел ручку и щеколду. Щеколда была сломана.

— Вот черт! — воскликнул я. — Все-таки я ошибся, Эстель. Обезьяна действительно выбралась из фургона.

Я заметил, что щеколда была хлипкой. Чтобы сломать ее, не требовалось много сил. Была ли щеколда на двери самодельной клетки Хоуги такой же хилой?

Мы вошли в фургон и включили свет. Я сразу направился в конец фургона, где содержалась обезьянка. Там все еще царил полумрак. Хоуги прикрыл лампочку с одной стороны, чтобы яркий свет не беспокоил Сьюзи. Посветив фонариком, я изучил, как запирается клетка.

С внешней стороны двери на металлическое ушко накидывалась петля, куда вставлялся висячий замок. Ни сама конструкция, ни висячий замок не были сломаны, но болты были выдавлены из дерева. Болтов было три, два из них, совсем расшатанные, все еще торчали из петли, а один и вовсе вывалился. Это были болты длиной пять восьмых дюйма, и дерево, в которое они были вкручены, выглядело достаточно прочным. Не знаю, какое дерево, но, по крайней мере, не сосна.

Чтобы таким образом выбить болты, следовало приложить немалые усилия. Человеку это не под силу, я не сомневался. Страшновато было осознавать, какой силищей обладают шимпанзе. И знать, что теперь обезьяна где-то на свободе, неважно, ручная она или нет.

Эстель прижалась ко мне. Я чувствовал ее дыхание на своей шее.

— Нашел что-нибудь, Эдди? — спросила она.

Я покачал головой и снова осмотрел клетку снаружи, потом открыл дверь и просунул туда голову. Клетка содержалась в чистоте. На полу лежала свежая солома. Единственным мусором была кожура от двух бананов, о которых упомянула Мардж.

Клетка… Может, я неправильно называю ее так. Это была не совсем клетка, а скорее решетчатая ширма из дощечек один дюйм толщиной и три в ширину, прибитая к полу и потолку фургона, за которой оставалось пространство три фута до конца фургона. Площадь пола была примерно три на семь футов. Тесновато, но ведь Хоуги говорил, что не планирует подолгу держать обезьяну взаперти, когда приступит к настоящей дрессировке, разве что по ночам.

Рассматривая место за дверью, я заметил кое-что, от чего мне полегчало. Чтобы выкрутить шурупы из замка, вовсе не требовалась сверхчеловеческая сила. Достаточно встать внутри клетки, упереться спиной в стену и толкнуть дверь ногами. Это сможет сделать любой нормальный человек, даже крепкий ребенок ростом со Сьюзи справился бы, если бы ему хватило ума таким образом использовать ноги. Что касается обезьяны, то для нее пользоваться задними лапами так же естественно, как и передними.

Я обернулся, услышав, как кто-то открывает дверь-гармошку. Это был Хоуги.

— Здорово, детки, — сказал он. — Вижу, вам пришла в голову та же мысль, что и мне. Вы уже все осмотрели?

— У меня была одна идея, Хоуги, но теперь я вижу, что Сьюзи все-таки выбралась. Вылезла из фургона. Замок на двери сломан.

— Конечно, вот почему я и не стал искать ее тут. Но… может, она вернулась? Выскочила наружу, увидела что-нибудь, что ее напугало, или просто испугалась незнакомой обстановки и вернулась обратно. Давайте удостоверимся.

Мы помогли ему осмотреть все шкафы в кухне и чулан, заглянули под мебель. Но Сьюзи так и не нашли. Хоуги предложил нам выпить, Эстель не отказалась, так что и мне тоже пришлось согласиться. Пока Хоуги наливал, я вышел на улицу с фонариком и двинулся вокруг фургона, заглянул под него и даже осмотрел крышу.

Мы выпили, и я вспомнил, что нужно вернуть Хоуги ключи от машины. Я показал ему, как, по моему мнению, Сьюзи удалось открыть дверь клетки. Он кивнул и сказал:

— Она оказалась умнее меня. Я до этого не додумался. После того как поставил замок, я пытался вытащить его снаружи, но у меня не хватило сил. — Хоуги пожал плечами. — Что ж, полчаса давно прошло. Пойдемте встретимся с Эмом и остальными.

Возле киоска собрались те семеро, кто начинал поиски, и еще как минимум человек двенадцать. Никто не нашел никаких следов Сьюзи. Мы снова разошлись и возобновили поиски, но по-прежнему безрезультатно.

В три часа ночи Хоуги выдвинул предположение, что обезьяна все-таки ушла в лес. Через пару часов начнет светать, поэтому он вообще не станет ложиться спать. Мы с дядей Эмом тоже решили не ложиться. С нами остался Ли Кэри. Эстель начала зевать, и Хоуги и Мардж отвезли ее в отель в городе.

Мы с дядей Эмом и Кэри вернулись к фургону Кэри. Дверь по-прежнему была заперта изнутри. Кэри постучал, затем крикнул, но никто не отозвался, даже когда мы стали колотить по ней со всей силы. Внутри горел свет, но через дверное окошко мы не могли разглядеть лилипута.

Я обошел вокруг фургона и через окно в другом его конце увидел, что он лежит на полу возле койки. Он лежал на спине, вытянув маленькие руки вдоль тела. У меня перехватило дыхание, на секунду я решил, будто лилипут мертв, но потом заметил, как он слегка двинул головой, будто пытался подняться, но не мог.

Я вернулся и сообщил об этом Кэри.

— Вот чертов придурок, — прошипел он. — Что ж… придется…

Фургон принадлежал Кэри, поэтому мы не стали возражать, когда он предложил выломать дверь.

Внутри пахло, как на винном заводе. На полу валялась опрокинутая бутылка виски, бо́льшая часть которого вылилась. Мы обогнули лужу, и дядя Эм склонился над Майором. Ли распахнул окна, все они были закрыты изнутри на шпингалет.

— Он просто в стельку пьян, — сказал дядя Эм и, подняв Майора с пола, положил его на койку.

— Что-то его напугало, — заметил я.

В бутылке еще оставалось немного виски, и мы поделили его между собой, а вскоре Кэри достал колоду карт, по его словам не крапленых, и мы играли в рамми по пять центов с игрока, ожидая возвращения Хоуги и Мардж. Даже если карты и действительно были чистые, Кэри все равно выиграл по баксу с каждого из нас. Помнится, сдавать он отказался.

— Ни за что, — заявил он. — При ставке в пять центов с игрока я начну еще как жульничать, просто чтобы развлечься. Если бы игра шла на реальные деньги, тогда я, может, играл бы честно.

Дядя Эм широко улыбнулся:

— Разве что играл бы с каким-нибудь простофилей.

— Это не считается игрой.

Уже светало, когда появились Хоуги и Мардж. Мардж, немного протрезвев, выглядела лучше, но у Хоуги глаза налились кровью. Я вспомнил, что он ездил в Милуоки, чтобы подготовить для цирка следующую площадку, а потом возвращался обратно. В отличие от всех остальных, вчера он, похоже, и вовсе не отдыхал. Не спал все те сорок восемь часов, что прошли с момента отъезда цирка из Саут-Бенда.

Мы подождали, пока немного рассветет, и вчетвером отправились осматривать несколько акров лесистой местности. Не слишком густой лес с невысокими деревьями, кроны которых легко просматривались, мы прочесали за два часа и были уверены, что Сьюзи там нет. К тому времени всех потянуло в сон, но еще больше хотелось есть, а столовка пока не открылась, и Хоуги отвез нас в ресторан, где мы позавтракали. Я снова позвонил в полицию и узнал, что пока сообщений о бродячей обезьяне к ним не поступало.

Мы вернулись на территорию цирка — оказалось, что и там новостей нет, а больше, судя по всему, мы ничего не могли сделать.

— Похоже, она вышла за пределы площадки, но не в лес, — сказал Хоуги. — Забралась в чей-нибудь гараж или куда-нибудь еще и, вероятно, испустила там дух. Но, черт возьми, мы же не можем обыскать весь город. Придется ждать каких-нибудь известий. В любом случае огромное вам всем спасибо.

— Теперь, при свете дня, — произнес дядя Эм, — может, нам опять осмотреть площадку? Мы наверняка что-нибудь пропустили, не разглядели в темноте.

— Мы сделали более чем достаточно, — возразил Хоуги. — Давайте лучше немного поспим.

— Ее не может быть на площадке, — сказал Кэри. Он заблуждался, но узнали мы об этом только днем.

Все стали потихоньку расходиться, и я отправился к нам в палатку. Дядя Эм подошел через несколько минут. Сил на разговоры не было, мы слишком устали. Дядя Эм уснул, как только коснулся головой подушки, а я немного поворочался в постели. Не мог заснуть от усталости.

В голове вертелись разные мысли. Что же случилось со Сьюзи? В памяти всплыла старая шутка о слабоумном парне, который сумел отыскать пропавшую лошадь, потому что вообразил себя лошадью и представил, куда бы сам пошел. Я попробовал сделать то же самое, но у меня ничего не получилось. Как ни пытался, не мог вообразить себя шимпанзе.

Потом мои мысли перескочили на Майора Моута. Интересно, чего он так перепугался? Может, он знает что-то, что приводит его в ужас? Он ведь лилипут, а одного лилипута уже убили на нашей территории десять дней назад. И Майор Моут испугался. А мы, черт возьми, ушли и оставили его одного. Хороши помощнички! Он валялся без сознания в открытом настежь фургоне, пока мы прочесывали лес и завтракали. Но Кэри, видимо, убедился, что с ним все нормально, когда вернулся к себе, иначе мы бы уже услышали об этом. Мысли вертелись по кругу, а потом я подумал о Рите и о том, как скоро она вернется из Индианаполиса. Может, сегодня!

Вскоре я заснул.

Наши поиски оказались напрасной тратой времени, поскольку Сьюзи обнаружил один из посетителей. Он нашел ее на площадке в разгар работы цирка. Тело Сьюзи плавало в воде, она была мертва.

Она плавала в бассейне, где Хило Питерсон, Непобедимый Неустрашимый Неукротимый Ныряльщик (по словам дяди Эма, это хороший пример удачной аллитерации), раз за вечер бесплатно выполняет свой трюк.

Посетитель заметил Сьюзи с колеса обозрения; вернее, он заметил, как в бассейне в конце аллеи что-то дрейфует. С такого расстояния он не мог разглядеть, что именно. Но сойдя с колеса, он двинулся к бассейну, поднялся по пандусу к краю бассейна и заглянул в воду. Вот так и обнаружили Сьюзи.

Новость об этом мгновенно облетела цирк и дошла до нас с дядей Эмом, когда мы работали в киоске возле входа. Мы сразу закрыли киоск и отправились к бассейну.

К этому времени Сьюзи уже вытащили из воды и завернули в кусок парусины, чтобы унести подальше от бассейна. Кто-то сообщил об этом Хоуги, и он находился там. Вокруг бассейна собралась такая толпа, что мы даже не стали пытаться протолкнуться сквозь нее. Дядя Эм сказал, что будет лучше, если мы вернемся в киоск и займемся своими делами.

Но когда во время ужина народ схлынул, мы снова закрылись и пошли к бассейну. Из него как раз спускали воду. Руководил процессом Мори. Он выглядел очень недовольным.

— Изображает примадонну! — пробурчал он. — Говорит, что не станет нырять в воду, в которой весь день плавала дохлая обезьяна. Приходится по новой наполнять для него бассейн.

Дядя Эм усмехнулся:

— А ты бы стал, Мори?

— Мне и так хватает ума не прыгать с вышки в бассейн глубиной четыре фута. Если бы я был настолько тупым, чтобы это делать, вряд ли бы меня беспокоило, что вода слегка отдает обезьяной.

Я поднялся по пандусу и заглянул в бассейн. Легко можно было понять, как это случилось. Высота самого бассейна была шесть с половиной футов, значит, даже при высоком росте человек не смог бы увидеть поверхность воды. Вот почему никто не обнаружил Сьюзи до тех пор, пока посетитель не увидел ее с колеса обозрения. В бассейне было заявлено четыре фута воды, на самом деле ее там было больше дюймов на шесть, таким образом вода доходила до отметки в два фута ниже края бассейна.

Я представил картину случившегося. Сьюзи сбежала после часа ночи, и в этом конце аллеи было темно. Видимо, она захотела пить и, почуяв воду, забралась вверх по пандусу. Наклонилась через край, чтобы попить, но, будучи больной и ослабевшей, не удержалась и упала в воду.

Когда я спустился по пандусу, Мори сказал:

— Кстати, Эд, там в офисе для тебя письмо.

— Пойди забери, парень, — попросил дядя Эм. — Встретимся у Хоуги.