Глава 2
Он с волнением ждал, как на изменения в его лице и теле отреагирует Синильда, но она счастливо улыбнулась, обняла за шею и, прижавшись всем телом, поцеловала в губы.
– Как себя чувствуешь?
– Ты насчет ран? – спросил он в неловкости. – Заживает, как на гидре членистоногой… Не спрашивай, Азазель говорит, что это похвала. Наверное, что-то типа Феникса. Иммунная система бдит, старается. Говорит, самая лучшая у Феникса, потом у гидры, а у меня где-то следом, но тоже хорошая.
– Азазель похвалил? – переспросила она с сомнением. – Иногда мне кажется, лучше бы лягнул. Хотя он хороший, только злой.
– Злой, но хороший? – переспросил он. – Так бывает?… Пойдем, я тебя кофием напою…
Она мягко улыбнулась.
– У Азазеля научился? Раньше кофе не предлагал… Или своя память возвращается?
– Урывками, – ответил он с неловкостью. – Но ничего конкретного. Главное, уже ничего не болит.
– Выглядишь лучше, – сказала она. – Посвежел… Ну где твой кофе?… Кстати, на хозяйстве теперь ты?
– Азазель отлучился, – пояснил Михаил. – Что-то срочное с его бизнесом. У него сеть ресторанов, даже какой-то завод.
Она села за стол, но Михаил видел по ее лицу, что ей жаждется вскочить и помочь ему с чашками и пирожными.
Некоторое время молча наслаждались горячим кофе, Михаил не сводил с нее счастливых глаз, вот оно, счастье, мелькнула мысль, не к этому ли стремятся люди…
Звякнул смартфон, Михаил неумело вытащил из нагрудного кармана, но изображение перескочило на большой экран на стене, Азазель на нем выглядит очень серьезным, лицо озабоченное, сразу сказал:
– Михаил, ты мне нужен. Синильда, доброе утро!.. Давай неси быстренько свою задницу сюда… Синильда, это не тебе, Мишка вон уже понял. Машину можешь не брать, я на параллельной улице. Пройдешь через дворы, я встречу. Тебе нужна небольшая регистрация.
Михаил вскочил, спросил тревожно:
– Что-то серьезное?
Азазель отмахнулся.
– Нет, простая формальность, а то ты как бомж какой-то. Давай быстрее, а то регистратор намылился в виртуалку нырнуть.
Он отключился, Михаил сказал Синильде с огорчением:
– Извини, придется… Но вернусь быстро.
– Я пока посуду помою, – сообщила она и улыбнулась, дескать, шутка, совсем недавно посуду в самом деле мыли.
Михаил торопливо выскочил из квартиры, в подвал к автомобилям спускаться не стал, на экранчике смартфона отчетливо видно весь городской квартал, а если раззумить изображение, можно увидеть, как Азазель уже вышел из здания и с крыльца подъезда осматривается в нетерпении.
– Бегу, – сказал Михаил, – через дворы… А вон у того склада двери распахнуты, можно через него напрямик?
Азазель на экранчике повернул голову, всмотрелся, кивнул.
– Да, – ответил он с ноткой одобрения, – выйдешь в двух шагах от меня!
Михаил сунул смартфон в кармашек, ускорил шаг, жалея, что нельзя перейти на бег, берегуны здоровья топчут дорожки парков и скверов, а если помчаться по улице, это сразу привлечет пристальное внимание всяких надзирательных органов.
Он вбежал в длинное здание склада, второй конец выходит уже на той улице, где ждет Азазель, длинными рядами тянутся высоченные стеллажи с товаром, мелькнул вдали автопогрузчик, все автоматизировано, потому везде чисто и не насрано…
Что-то негромко стукнуло, покатилось ему под ноги. Он на бегу опустил взгляд, сразу узнал, хоть и в полутьме, ручную осколочную гранату по характерному рубчатому рисунку по всему округлому корпусу.
Мелькнула мысль ухватить и швырнуть обратно, но кто знает, сколько мгновений до взрыва, в длинном прыжке метнулся за ящики, а там откатился дальше и, выдернув пистолет, ждал.
По ту сторону ящиков послышались шаги. Кто-то подошел к тому месту, где должна рвануть граната, Михаил осторожно выглянул. Крепкий с виду мужчина поднял гранату, на лице пошла шириться доброжелательная улыбка.
– Хорошая реакция, – сказал он. – Без запала, вылезай.
Михаил осторожно приподнялся на согнутых ногах, но пистолет держал нацеленным в корпус незнакомца.
– Ты кто?
Мужчина смерил его оценивающим взглядом.
– Тот, кому поручили убить тебя.
Пистолет в руках Михаила в то же мгновение дернулся трижды. Незнакомец неуловимо быстро сместился, все три пули ударили в стеллаж в том месте, где только что были сердце и печень противника.
Из-за ящиков в двух шагах левее раздался насмешливый голос:
– Пули кладешь точно… но недостаточно быстро.
Михаил крикнул:
– Покажись, мразь, я покажу тебе и достаточно быстро!
Голос раздался чуть левее:
– Вот так?
Михаил развернулся, противник уже в проходе, придерживаясь рукой за край ящика, так легче метнуться в ту сторону. Михаил дважды нажал на скобу, учитывая направление, если тот успеет сместиться, однако тот не дернул себя за ящик, а оттолкнулся, и пули ушли мимо.
– Быстро, – донесся смешок, – но все же недостаточно.
Михаил, соблюдая все предосторожности, метнулся в ту сторону, готовый стрелять и на голос, и на шорох, еще не видя врага. За ящиками никого, а в самом складе полнейшая тишина.
Передвигаясь на чуть согнутых, он двигался по ряду, ящики хотя и стоят плотно, но где-то может быть щель, откуда пуля ударит в бок…
Он представил себе, как эти раскаленные комочки металла с такой силой впиваются в тело, что разрывают внутренности и выходят на той стороне, в теле сразу возникла слабость.
Остановившись, огляделся, а за спиной раздался тот же голос:
– Козла берегись спереди, коня сзади…
Он развернулся и дважды выстрелил, успев увидеть мелькнувшую за ящики тень.
– …а человека со всех сторон, – раздался голос чуть левее.
Михаил мгновенно переместил ладони с зажатым в них пистолетом, но не выстрелил, не видя цели, ждал. Как и предположил, голос раздался совсем не в той стороне, где должен был прозвучать, но ждал, и едва между ящиками появилась коренастая фигура, выстрелил трижды.
Человек с неуловимой скоростью метнулся за ящики, но одна из пуль вроде бы задела плечо поверху, там чуть взметнулся клок одежды.
– Неплохо для новичка, – донесся насмешливый голос.
Михаил моментально выстрелил в ту сторону, и снова услышал насмешливое хмыканье.
В какой-то момент он ощутил, что противник сзади, круто развернулся, но железные пальцы перехватили его кисть, выстрел грохнул, но пуля ушла над головой незнакомца.
Михаил вскрикнул, когда противник круто заломил ему руку. Пистолет выпал, Михаил даже не пытался наклониться за ним, удар ребром ладони сломает шею, ушел в сторону, закрылся, нанес два коротких удара, тело послушно исполняет все заученное для рукопашных боев, а он, заглушив боль, отражал удары со всех сторон, бил в ответ, но со страхом видел, что его удары либо идут мимо, либо наталкиваются на плотную защиту.
Дважды сильные удары сбивали его с ног, он подхватывался и атаковал снова, пренебрегая боевой стойкой, но противник оказался сильнее. Настолько сильнее, что когда от боли начало кричать все тело, он со злостью подумал, что будь что будет, пора ударить со всей мощью не Михаила Малышева, а Михаила-архангела…
И когда уже почти решил нанести удар, его противник внезапно опустил руки и отпрыгнул. На его широком лице веселая ухмылка стала еще шире.
– А ты хорош, мужик, – произнес он, ничуть не запыхавшись. – Узнаю подготовку спецназа… И загар у тебя не морской, а скорее сухой такой… Ирак?
– Йемен, – буркнул Михаил, он с трудом поднялся, держась за ушибленное плечо. – И Сирия…
– Точно, – сказал тот. – Оттенки почти незаметные, но я могу отличить солнце Йемена от солнца Ирака… Мало кто может, я могу. Не серчай, мужик. Все в этом мире зачем-то делается, верно?
Он хохотнул и, отступив в тень, растворился моментально, и когда Михаил доковылял туда, ничего не обнаружил, кроме голой стены.
Азазель еще издали сказал недовольно:
– Ты, как всегда, черепах… Ух ты, кто это так тебя разукрасил?
– О столб ударился, – ответил Михаил кратко. – В складе меня ждал один вроде бы мордоворот, но двигается, как молния. Однако после схватки, где точно победил, вдруг сказал, что в этом мире все зачем-то делается, а потом просто ушел.
Азазель слушал внимательно, лицо стало задумчивым.
– Похоже, – сказал он, – они все еще не знают, кто ты. И вообще из демонов или людской породы. Спасибо, что на меня не тянешь…
– В каком смысле? – переспросил Михаил.
– Что это я тебя подставил, – пояснил Азазель. – Позвонил, велел прийти, а что пойдешь через склад, это было очевидно.
– Ух ты, – сказал Михаил пораженно, – а в самом деле…
– Ну вот, – сказала Азазель с укором, – я даже улики против себя должен подбрасывать сам!
– Я ничем себя не выдал, – заверил Михаил. – Но то был демон?
– Демон, – согласился Азазель. – Конечно, самая мелочь, но ты же видишь, какие преимущества это дает?… Хорошо, пусть и дальше принимают тебя за человека. Тебе тоже дает преимущества, хотя и в другом. Даже весьма так это значительные. И местами весомые.
– Догадываюсь, – буркнул Михаил. – Хотя лучше бы я обошелся без этих преимуществ.
– Что не совсем нравится, – проговорил Азазель задумчиво и с заметно растущим раздражением, – так это наша позиция… Мы постоянно в роли добычи. Конечно, из-за тебя…
– А так ты всегда охотник? – спросил Михаил зло.
– Или наблюдатель, – уточнил Азазель. – Еще больше люблю смотреть, когда дерутся!.. Даже на одиночные схватки, хотя группа на группу интереснее. Сейчас даже интереснее, чем когда наблюдал из ложи в Колизее за гладиаторами. В общем, нужно что-то поменять в нашей тактике. Пойдем, вон там дверь…
Михаил пошел рядом, чувствуя, как побаливает тело в местах ушибов, спросил с надеждой:
– А какая у нас тактика?
– А никакая, – хладнокровно ответил Азазель. – Но надо же говорить красиво и возвышенно? Может быть, я в политики нацелился?… Подергаю за концы, постараюсь узнать, кто за этим стоит, как тут говорят. А дальше будет видно, бежать и прятаться или же прятаться и бежать…
– А самим ударить?
Они поднялись на крыльцо, Азазель нажал на кнопку старинного звонка, ухмыльнулся.
– Знал, что такое скажешь. Ты, Михаил, прямой, как твой меч. И речи твои прямые и понятные, хоть и такие же простые.
– Так что насчет?
– Увидим, – пообещал Азазель. – Сперва узнаем. Надо кое-кого посетить…
Он нажал кнопку снова, сказал с иронией:
– Тебя сейчас изучают. Ищут по всем картотекам.
Михаил смерил его взглядом, полным недоверия.
– Что ты задумал?
– Боишься, – сказал Азазель с пониманием, – за твоей спиной договорюсь против? Эх, деревня… Еще не понял, что такое мобильники?… Скайп, мессенджер?… Всегда могу договориться, не привлекая внимания. А то и вовсе эсэмэсками. Но, чтобы тебе было приятнее, ладно, пойдешь со мной. Только спрячь подальше, не буду указывать куда, хотя могу, свое высокомерие. Ну ладно, спесь и ах какое показное достоинство. Никто не должен догадаться, кто ты есть. Или что ты вообще не то, за кого себя выдаешь… нет, за кого выдаю я.
– Меньше слов, – напомнил Михаил.
– А ты больше почтения, – напомнил Азазель. – Не выходи из образа, иначе отправлю домой.
Дверь не отворилась, а неспешно въехала в стену. Михаил оценил взглядом толщину, да и сама дверь из кованого металла, такую проще открывать механизмами.
Короткий коридор, поворот, там в сторону бесшумно ушли загораживающие дорогу штыри.
Азазель сказал весело:
– Ага, самим интересно!
– А что тот говорил насчет козла, – вспомнил Михаил, – это имел в виду тебя?
Впереди в коридоре встретил располневший мужчина в дорогом костюме, Михаил издали ощутил на себе его оценивающий взгляд.
Азазель крикнул весело:
– Вот ему!.. Добрый день, Ганс Сергеевич!
