Глава 20
Режиссер театра «Модерн» ходил по своему кабинету из угла в угол, пребывая в возбужденном состоянии.
– Ты все-таки согласилась пойти ко мне на службу? Это так неожиданно! – обратился он к Аделине.
– Ты же сам предложил, – ответила она.
– Ты так надолго выпала из профессии, что я думал, ты очень хорошо устроилась в жизни! Да с твоими-то данными! Я почему-то был уверен, что ты откажешь, – признался Валерий.
– Так ты не рад, что ли?! – воскликнула Ада. – Это было неискреннее предложение?! А я-то, дура, размечталась о былом!
– Нет, нет! Просто так неожиданно! Я должен подумать, в какой спектакль тебя ввести. Это будет не так скоро, понимаешь?
– Конечно, я подожду. Сколько угодно. Я не бедствую, – согласилась Аделина, доставая бутылку дорогого коньяка. – Это тебе. Если я правильно помню, ты всегда любил коньяк.
– Спасибо, Ада, ты такая внимательная. Составишь мне компанию?
– Ну если по чуть-чуть. – Аделина играла свою игру.
– И, Адочка, ты понимаешь, я еще должен внимательно понаблюдать за тобой на репетициях, не растеряла ли ты навык и хватку «держать» зал.
– Валяй, – кивнула Аделина, выглядевшая очень спокойно.
– И сразу главную роль не дам, – разлил коньяк Валерий.
– Не оправдывайся, я все понимаю. Я и эпизоду буду рада. Надо же с чего-то начинать…
– Как приятно с тобой будет работать! Ты такая милая и покладистая! – Валерия повело с первой же рюмки.
Уже через полчаса он присел на диванчик к Аделине и попытался обнять ее.
– Э, Валера! Ну давай уже без этого! Мы не маленькие дети. Через постель режиссера к новым ролям – это банально.
– Банально, но приятно, – ответил Валера. – А если честно, я сам как-то комплексую. Мы так давно знакомы, что я чувствую себя твоим родственником, – и он убрал руку.
– Нет, ты просто бабник, – успокоила его Ада, улыбаясь. – И всегда таким был.
– Эх, эта порочная страсть мешает мне жить и помогает творить! – согласился режиссер. – А ты и в молодости на меня не обращала внимания, и сейчас тоже. Но я мстить не буду. Я все равно дам тебе роль. А там, может, и ты передумаешь.
– Хорошо, – улыбнулась Аделина и, дождавшись, когда Валера дошел до нужной кондиции, решилась на душевный разговор. – Валер, а ведь с Маргаритой у тебя было? Ну, как со многими девчонками.
– С Маргошей? По молодости было, потом еще несколько раз встречались. А что? Ревнуешь? Она как здесь объявилась, я ее взял, конечно. Не мог отказать…
– И вы опять любовники? – извинительным тоном спросила Аделина.
– Это не совсем моя возрастная группа, я люблю женщин от двадцати пяти до тридцати.
– Хм!
– На тебя это не распространяется. Я сейчас про Марго. Поэтому я не очень-то настаивал на возобновлении отношений, но потом все-таки решил…
– Уважить старушку? – подсказала ему Ада.
– Так цинично? – хохотнул режиссер. – Просто как-то посидели, поностальгировали, ну меня и потянуло. А она вдруг так твердо: «Нет! Я мужу не изменяю!» Прикинь? А в другие разы она очень даже ему изменяла! Муж-то у Марго все тот же, а вот ее нравственное поведение очень даже изменилось. Я сделал еще несколько попыток ради спортивного интереса, но все безрезультатно. А почему ты интересуешься? – прищурил свои озорные глаза Валера и снова придвинулся к ней. – Вакантное место свободно.
– Когда ты повзрослеешь? – вздохнула Аделина. – Тебе пора семью иметь, а то еще несколько лет – и твоя любимая возрастная группа начнет тебе место уступать в транспорте. А тут уж не до романтических отношений.
– Да ну тебя! Мне еще до этого далеко. Я в полном расцвете сил!
– Валера, я могу пройти в гримерку Марго, поговорить с ней? – спросила Ада.
– Надеюсь, не о нас? Она это не одобрит!
– Конечно, нет! Я – могила! Хочу наладить с ней общение, раз уж работать вместе будем. Если судьба свела по жизни во второй раз, то это неспроста!
– Театр полностью в твоем распоряжении, иди куда хочешь! В общем, знакомься с коллективом, сходи в буфет, там для нас скидка тридцать процентов! – понизив голос сообщил режиссер.
– Спасибо за информацию.
Аделина вышла из кабинета и отправилась длинным темным коридором в сторону гримерок. Внезапно она остановилась, почувствовав головокружение и ком в горле. На нее навалилось всё и сразу. И неудавшаяся карьера, и ностальгия, и какая-то застарелая боль. Запах кулис чуть не свел ее с ума. Аделина даже почувствовала нехватку воздуха и сердцебиение.
«Возьми себя в руки, тряпка! Чего ты расклеилась? Хотя кого я обманываю? У многих людей есть свои страхи. Кто-то боится тараканов и крыс, кто-то боится высоты и полетов на самолете, а кто-то общения с людьми. Многие годы я боялась вернуться в театр. Я не ходила сюда даже в качестве зрителя. А почему? Потому что не получилось… по не зависящим от меня причинам. И вот сейчас я столкнулась лицом к лицу со своим страхом».
Аделина посмотрела на низкий потолок, подбадривая себя: «Врешь, не возьмешь… Я могла бы здесь состояться как ведущая актриса. Я не боюсь этого. И жизнь моя состоялась, не ври!»
Аделина постучала в дверь гримерки Марго.
– Да! Да! – хорошо поставленным голосом ответила та.
– Это я, Марго! – заглянула улыбающаяся Ада. – Я не одна. Можно?
– Аделина, я всегда тебе рада, проходи с кем хочешь! – обернулась ведущая актриса театра.
Аделина была в яркой юбке в сине-зеленую клетку и синем топике, обтягивающем ее внушительную грудь. На стройных ногах красовались зеленые лакированные туфли на каблуках. В руке она держала точно такую же сумку.
– Ты такая яркая! – невольно отметила Маргарита. – Хотя ты всегда такая была.
– Спасибо. А это – Валентин, познакомься, – махнула Аделина рукой.
В гримерку вполз аккурат по стеночке высокий и очень нескладный кудрявый человек в очках с толстыми стеклами. На нем был узкий, словно с чужого плеча костюм с коротковатыми брюками.
– Знакомься, Марго, это мой друг и твой тайный поклонник.
– Поклонник? Очень приятно, – подняла брови Маргарита. – В зале я вас вроде не видела, а внешность у вас запоминающаяся.
– Я человек неприметный, – поправил очки на переносице Валентин. – Сижу на задних рядах. Я на все спектакли без исключения хожу… а чтобы на первый ряд… я так не смогу… финансово, – несколько смущенно объяснил Валентин.
– Скромный поклонник, – поняла Марго со снисходительностью в голосе.
– Извини, что я привела его к тебе, не спросив, – сказала Аделина, – но я знаю Валентина уже давно. Он работает клерком в банке, где я брала ссуду. Когда у меня возникли проблемы с выплатой, он мне помог. А сегодня у меня значимое событие, Валера официально принял меня на работу в ваш театр.
– Правда? – вполне искренне удивилась Маргарита. – Значит, вместе будем работать? Я рада!
– Сразу говорю, что на твои роли не претендую. Начну с массовки. Но я рада, что вернулась в театр.
– Значит, у нас будет много времени на общение, – сказала Маргарита.
– Да, конечно, мы с Валентином сейчас уходим. Я понимаю, спектакль, усталость, дома муж ждет. Дашь Валентину автограф?
– Конечно.
– Я так рад! Я мечтал, я так вот… – затрясся Валентин, доставая какую-то книжку о театральном искусстве, – подпишите мне вот здесь.
– Что написать?
– Валентину, моему трепетному и верному поклоннику, от Маргариты Рудь.
Маргарита выполнила его просьбу, и Колесников с Аделиной, попрощавшись, ушли.
На улице они сели в автомобиль криминалиста и приготовились ждать.
– Что скажете? – спросила она у него.
– Не сейчас. Чуть позже.
– Ну, Валентин Рудольфович! Я же мучиться буду! – И Ада усмехнулась, прочитав: «трепетному и верному».
– Хотите сказать, что доверили бы мне роли не только маньяков, но и всяких неудачников? У меня бы получилось?
– Не сомневаюсь. Если не знать, что вы криминалист, доктор медицинских и юридических наук, то вполне… – ответила Ада.
– По студенческой фотографии, которую вы мне дали, я изучил лицо Маргариты. Так вот, смею вас разочаровать, это она. Я очень хороший физиономист. А вот записку, которую вы нашли в кармане платья, писала не эта женщина. Кто-то другой просил о возмездии. Странно, конечно, что в записке человек не подписался. Как можно просить о помощи и не указать, кому она нужна.
– А вы как думаете? Вы же умный!
– Я думаю, что человек был полностью сломлен морально, как личность, что уже не идентифицировал себя. Это первое. И второе. Она – я же по почерку определил, что это была женщина, – точно знала, что умрет, и очень боялась.
– Вы так говорите, что у меня мороз по коже. Хорошо, что Маргарита – это настоящая Марго. Вам как эксперту трудно не поверить. Но почему она так резко поменяла образ жизни, привычки?
– Люди иногда меняются, – повел плечами Валентин Рудольфович.
– Однако вы в чем-то сомневаетесь, я же вижу. Ну скажите! Почему она не узнала меня? Что не так?
– Эта женщина вообще не хочет с вами общаться. Она еле сдерживала раздражение. А еще она сильно куда-то спешила. Вот, кстати, ее машина выехала. За ней! – сам себе скомандовал Колесников и тронулся следом за «Ауди» Маргариты.
– Так мы будем за ней следить?! Ого! – ахнула Аделина.
– Вы против?
– Совсем нет! Я за любой кипеж!
– Это заметно, – улыбнулся Валентин Рудольфович.
– А что еще интересного вы заметили во мне? Я имею в виду в психологическом плане.
– Давайте поговорим об этом в другой раз. Сейчас мне надо следить за дорогой. Сначала завершим дело.
– Вы говорите, словно детектив, – усмехнулась Аделина. – Хотя с вашим опытом… А почему вы согласились?
– Степан Ильич попросил присмотреть за вами.
– Не врите.
– Ну хорошо. Я не имею ничего против, чтобы помочь красивой женщине.
– Да, профессионализм – это страшное дело! – Аделина смотрела на мелькавшие за окном дома, рекламные вывески и людей. – Степан Ильич появился в неудачное для нашего агентства время и сразу же раскрыл дело.
– Вы тоже мыслили в правильном направлении. Ложкарев узнал, что жена давно в курсе его измен, и разочаровался в ней. Парадокс! Так и сказал ей: «Я думал, что живу с порядочной женщиной! Я делал все, чтобы ты не узнала! Пытался сохранить наш брак!» А она, мол, не гордая женщина, за которую надо бороться, а тупая курица, которая все стерпит. «А раз так, то буду и дальше гулять, уже не прячась». Так он ей заявил.
– Класс! Сам изменял, а виноватой во всем сделал жену, – отметила Ада.
– Ложкарев сказал жене, что поедет в детективное агентство, а потом мириться с любовницей. Он занимался подпольным производством алкоголя, поэтому у них в гараже было много вина и водки. Жена знала, что он возьмет этот алкоголь, и налила снотворного в каждую бутылку.
– Юрий привез в агентство палёный алкоголь? Экономный бизнесмен.
– Ну он же отвечал за качество, потому сам пил без опаски, – ответил Валентин Рудольфович. – Жена поехала за ним следом, как мы сейчас за Маргаритой. Кстати, она движется не в сторону дома. Так вот, жена Юрия дождалась, когда все уснули, сделала свое дело, забрала деньги и ушла. Ее обнаружили в тяжелом депрессивном состоянии, она сразу же во всем призналась. Так что ваши коллеги пойдут как потерпевшие.
– Ужас! Хорошо еще, что она других мужчин не тронула, а то отомстила бы всему мужскому роду сразу!
– Могло быть и такое. Если бы ее психика совсем расстроилась.
– Да… Пришел к нам в агентство узнать, кто царапает его машину, а в итоге помер. Не надо было дергать за ниточки «скелеты в шкафу». Они не марионетки.
– Красиво сказали, – покосился на нее Колесников, и в стеклах его очков отразились рекламные огни.
Аделина невольно отметила:
– Вы, если честно, с такими окулярами жутковато смотритесь за рулем. Складывается впечатление, что вы ни черта не видите, и как мы тогда едем?
– То же самое у меня иногда спрашивают инспектора ГИБДД, – усмехнулся криминалист. – А если быть честным, права у меня только потому, что я служу в полиции. По блату, так сказать. Написали, что у меня зрение чуть лучше, чем на самом деле. Потому что с моими диоптриями мне права не положены.
– Класс! Вы это рассказываете всем, кого везете? Сразу появляется ощущение экстрима! – поерзала в кресле Аделина.
– Я езжу очень аккуратно и никого еще не сбил. Ни разу, ни полразика.
– Откуда вы знаете? Может, просто не увидели? – хитро прищурилась Аделина.
– Да, я маньяк, который ездит по городу и оставляет за собой реки крови, – согласился Колесников, останавливаясь.
– А Степан Ильич вас прикрывает!
– Да, так и работаем, – кивнул криминалист.
– А чего мы встали?
– Наша подозреваемая пошла в супермаркет. И у кого из нас плохое зрение?
– Будем ждать? – спросила Ада.
Валентин Рудольфович опустил стекло и подозвал парнишку, бесцельно слонявшегося в стороне.
– Хочешь заработать тысячу? – спросил у него Колесников.
– А кто не хочет? А что надо сделать?
– Сейчас в магазин вошла женщина. Эффектная блондинка в темно-фиолетовом платье и с малиновой сумочкой.
– Надо ее грохнуть? Шучу! – подмигнул парень, но его юмор никто не оценил.
– Мне надо точно знать, что она купит. Учти, я смогу проверить!
– О’кей! – ответил парень и поспешил в магазин.
Через несколько минут Марго вышла из магазина, парень семенил следом.
– Я на телефон записал.
– Читай быстрее, пока она покупки в багажник складывает.
Парень затараторил.
– Это всё?
– Всё.
Валентин протянул ему тысячу рублей и тронулся в путь, держась за машиной Маргариты на расстоянии.
– Детское питание? – спросила Аделина. – Мне это не почудилось?
– Да, это интересно. Думаю, скоро мы приедем. Продукты обычно покупают при подъезде к дому.
– Марго втайне от мужа родила? Как раз ребенок может изменить жизнь любой женщины. Тогда почему он живет не с ними? Она нагуляла ребенка? Но муж все равно должен был заметить. Простил ее, но поставил условие, что ребенок будет жить не с ними?
– Столько вопросов… Похоже, мы приехали. – Валентин Рудольфович остановил машину.
Марго припарковалась, достала пакеты из багажника и вошла в подъезд обычной пятиэтажки.
– Интересно, сколько она там пробудет? – размышляла Аделина.
– Думаю, минут двадцать. Маргарите надо ехать домой, – ответил Валентин.
– А мы поедем за ней?
– Зачем? Мы знаем, где она живет.
– А что мы будем делать?
– Чего вы меня все спрашиваете? Вы же у нас детектив. Я всего лишь трупный жук. Меня так ребята за глаза называют.
– Я бы узнала, к кому она приезжала, и попробовала бы выяснить, чей там ребенок?
– Правильно! Вы бы действовали незаконными методами, поэтому ваше агентство и попадает все время впросак, – задумался Колесников.
Минут через двадцать Маргарита вышла из дома без пакетов, села в машину и уехала. Аделина уже ничего не говорила, просто смотрела на Валентина Рудольфовича глазами преданной собаки. Мол, что скажешь, хозяин, то и будет, куда захочешь пойти, туда и пойдем.
– А давайте попробуем… Сердце подсказывает, что мужчин там быть не должно, а с женщинами мы справимся. Я не в физическом смысле, конечно.
Валентин Рудольфович вышел из машины, помог выйти Аде и осмотрелся. К дому шла пожилая женщина с маленькой раскормленной собачкой.
– Говорить буду я, – сказал Колесников.
– Хорошо.
– И здесь, и в квартире, – предупредил он ее. – Во избежание вызова полиции.
– Да как скажете! А что вы будете говорить?
– Разберемся по обстоятельствам, – ответил Валентин Рудольфович. – Ой, какая красивая собачка!
Старушка окинула их подозрительным взглядом и лицо ее смягчилось.
– Смотри-ка, хвостом машет! Понравились вы ей. Она у меня людей чувствует!
– Да, я очень люблю животных, – погладил собачку Валентин Рудольфович. – Хорошая, хорошая…
– Я вас что-то раньше не видела, – сказала собачница.
– Так мы первый раз здесь. Приехали с женой из Ярославля, у нас тут дальняя родственница ребеночка родила, ему сейчас годик. Живет в этом подъезде, а больше ничего не знаем. Звоним по телефону, никто не отвечает. Неужели в гостиницу придется идти? Вот совсем бы не хотелось! Здесь у вас, в Москве, цены такие… – блеснул стеклами очков Валентин Рудольфович. – А жена у меня тоже в положении. Вот и решили сейчас повидаться, а то потом маленький появится, заботы, хлопоты – и совсем не выберемся.
Женщина задумалась.
– Так, подождите. Годик. Так знаю я! Клавдия Семеновна. Живет на третьем этаже, как входишь, направо. Она вам нужна?
– Да! Клавдия! К ней и приехали, – обрадовался Колесников.
– Пойдемте, я из этого подъезда одну женщину знаю. – Старушка набрала по домофону номер квартиры. – Ивановна? Открой дверь, тут люди к Клавдии Семеновне приехали, дальняя родня. Попасть не могут.
Дверь щелкнула.
– Спасибо вам большое! – поблагодарил Валентин Рудольфович. – Дай бог здоровья вам и вашей собачке!
– И вам счастливо ребеночка родить! – ответила ему полностью очарованная женщина.
Они вошли в подъезд с таким видом, будто обратного пути нет.
