Глава 18

Дима с удивлением осознал, что у него выздоровела нога и он совершенно не хромает. Он даже не шел, а легко бежал, как в далеком детстве бежал через лес к станции встречать бабушку с гостинцами. Только вот под ногами почему-то была не земля, а вода. Самая настоящая вода.

– Вставай, уже девять часов! – донесся до его сознания не очень приятный женский голос.

Дима открыл глаза и с удивлением понял, что за удивительную способность ходить по воде от него, видимо, потребовали что-то взамен. И пожертвовал он, скорее всего, памятью. Потому что Карасёв ни черта не помнил и совершенно не соображал, где находится. Какая-то маленькая странная комнатка, незнакомая мебель, палас на полу и, что особенно его поразило, ковер на стене.

«Я не в раю, а в аду», – сразу пришло на ум.

Дмитрий дернулся, как любой нормальный человек, который хотел бы поскорей покинуть ад, но его пронзила острая боль в руках, и сдвинуться он не смог. Если ноги были легкие, отдохнувшие, то вот с руками было все с точностью до наоборот. Они были тяжелые, неподвижные и пульсирующие. Дима дернулся еще раз и посмотрел наверх. Его руки были пристегнуты наручниками к изголовью кровати.

– Твою же… Что же это происходит? Эй! – громко позвал Дима. – Кто на вечеринке жив?

Над ним нависло лицо Аделины.

– Очнулся? Ну ты и храпишь! Это же ужас!

– Ты?! Ну, конечно, кто же еще может встретить меня в аду? – выдохнул Дмитрий, и Ада поморщилась:

– Ну и перегар! Ты ничего не помнишь?

– Кажется, мы вчера повеселились, – с сомнением сказал Карасёв.

– Мы вчера перебрали.

– А потом повеселились? – продолжал настаивать он.

– Не дождешься! Ты был, что называется, в дрова. Я привезла тебя к себе, уложила, а чтобы ты точно не стал шалить, пристегнула наручниками.

– Ты такая практичная! – улыбнулся Дмитрий. – Так отстегни сейчас. Я вообще с утра не очень хорошо себя чувствую.

Аделина избавила его от наручников.

– А ты тут всех своих это… – Дмитрий разминал запястья.

– Что?

– Пристегиваешь. Да так профессионально.

– Почему-то я уже начинаю жалеть, что не оставила тебя ночевать на лестничной клетке, – ответила Ада и скомандовала: – Иди в душ и на кухню!

– Слушаюсь, моя госпожа, – ответил Дмитрий.

– Я впервые завтракаю с женщиной, которую не порадовал ночью.

– Боишься, что завтрак будет невкусным? – засмеялась Аделина. – Ладно, я стерва, конечно, но не настолько. К тому же, как ты выразился, женщина сама тебя обезопасила от чрезмерной сексуальной энергии.

Аделина поставила перед ним большую тарелку с зеленым горошком, двумя сардельками и глазуньей.

– Сейчас будут кофе и тосты с джемом.

– Спасибо, дорогая! Не хватает только газеты с утренними новостями.

– Это прошлый век! Сейчас люди черпают новости даже не из телевизора, а из смартфона, – намазывала на тосты масло Аделина.

– С ума сойти! Какой я старый! Телевизор уже вышел из моды, а я все еще не обзавелся женой. Может, исправить эту ошибку?

– Ну, это уж тебе решать, – пожала плечами Аделина. – Меня так в моей жизни все устраивает. Несколько раз в месяц я готова приготовить кому-нибудь завтрак, но терпеть чье-то присутствие изо дня в день двадцать четыре часа в сутки? Нет уж, увольте!

– А я уж собрался сделать тебе предложение, – зачавкал Дмитрий.

– У тебя такой нудный характер, что и несколько раз в месяц терпеть будет трудно. – Аделина поставила на стол две чашки кофе и присела напротив Карасёва.

– Да ты что? Какими глазами ты на меня смотришь? Я же – классный парень! Веселый, добрый.

– Ага! А вчера избил двоих, – и она посмотрела на его сине-багровые костяшки пальцев.

– Так я заступился за женщину.

– Нет, ты сам захотел кулаками помахать. Разрядиться, так сказать! Тебя просто несло. Остановить было невозможно. А я пугаюсь таких людей, – вдруг совершенно серьезно сказала Ада.

– Извини, если напугал, – несколько растерялся Дмитрий.

– Это даже хорошо, что у нас есть время спокойно поговорить, – произнесла Аделина.

– Ты хочешь поговорить? – спросил Дима.

– Я ухожу от вас…

– В смысле? – не понял Карасёв, как завороженный наблюдая за плавными движениями ее рук – она брала щипчиками кусочек сахара и кидала в кофе. Светлый кубик мгновенно исчезал под темной поверхностью, и только несколько мелких пузырьков появлялись дружной стайкой и тоже исчезали.

– Увольняюсь с работы. Я же еще не оформилась, поэтому, наверное, сложностей не возникнет. Я просто больше не приду, и все. – И Ада посмотрела ему прямо в душу большими голубыми глазами.

Дмитрий на мгновение потерял дар речи.

– Ада, но почему? Скажи, что ты пошутила. А, я понял, это из-за неудач? Но мы же только начали. Все наладится! На ваших зарплатах это не отразится. Я же обещал и слово сдержу!

– Я не об этом. Дима, ты тут ни при чем.

– Как «ни при чем»?! Это из-за того, что я придираюсь к тебе? Хорошо, я больше не буду!

– Ты такой странный, – сощурилась Аделина, – недавно сам меня увольнял.

– Это был приступ ревности! Я виноват, признаю. Ты что? Из-за этого? Обещаю больше не увольнять!

– Дима, да не в этом дело! Я приняла решение. Я же актриса, Дима… В общем, я решила принять предложение одного театра… – Аделина энергично размешивала сахар ложкой.

– Ада, как же мы без тебя? Ты у нас была единственная, кто радовал глаз.

– Льстец, – улыбнулась Аделина.

– Правду говорю! А какой ты работник! Да если бы не ты, мы бы никогда не раскрыли дело о пропаже Виктории! В тебе столько темперамента, огня, желания что-то сделать для людей!

– У меня сегодня прямо утро открытий. Ты же ни разу не сказал мне ни одного доброго слова! Только критиковал. Я была просто исчадье ада, виновная во всех грехах!

– Я ошибался. Ведь человек может ошибаться? – быстро ответил Дмитрий. – Говорю же, Ада, ты ценная работница! Могу повторить это при свидетелях. Ты нам нужна!

– К сожалению, поздно. Я уже дала согласие на работу в театре, – ответила Аделина.

Побледневший Дмитрий встал из-за стола.

– Но… но я уже привык… я не смогу без тебя… Как же…

Аделина подошла к нему вплотную.

– Не думала, что у тебя будет такая реакция. Честное слово. Не расстраивайся! – Она погладила его по плечу.

Дмитрий не удержался и поцеловал ее.

Последующие три часа пролетели незаметно. Увлеченные друг другом, они забыли про время и не слышали телефонных звонков.

– Надо вставать, а то это никогда не закончится, – прошептала Аделина.

– Я надеюсь, что переубедил тебя, – сказал Дмитрий, и Аделина прыснула со смеха.

– Ты серьезно? Нет, мне, конечно, понравилось, но…

– Какое может быть «но»?

– Только не говори, что я незаменимый член вашей команды.

– Именно так!

– И то, что между нами сейчас было, очень серьезно.

Дима взлохматил волосы.

– Что я должен сделать, чтобы переубедить тебя?

– А ты на многое способен? – спросила Ада.

– На всё! – горячо заверил ее Дима.

Аделина залилась переливчатым громким смехом.

– Ты смотри, поверил. Значит, не все навыки я растеряла!

– Ты о чем? Я не понимаю, – растерялся Дмитрий.

– Да куда я от вас денусь! – хлопнула его по плечу Аделина. – Я уйду на время… Сыграю в нескольких спектаклях и вернусь…

– Ну, ты даешь… Что тебя кидает из стороны в сторону?

– Мне надо, – поджала губы Аделина.

– Ты меня за дурака не держи! Или расскажешь, что случилось…

– Или что?

– Или я пойду играть с тобой в театре.

– Только не это! Но если я все расскажу, ты будешь ругаться.

– Перестань меня бояться. Я буду ругаться, если не пойму, в чем дело.

– Может, еще по кофе?

– Не откажусь и от второго завтрака, – ответил Дмирий.

– Тебя не прокормить… В общем, вчера… Мне стыдно в этом признаваться, но платье я купила в комиссионке, правда, не в простой, а в элитной, – сказала Аделина, колдуя над кофе-машиной.

– В чем разница? Купила и купила. Кстати, платье очень красивое, ты выглядела великолепно. Это я говорю совершенно искренне…

– Спасибо. В общем, слушай. Это платье раньше принадлежало другой женщине. И мне было бы все равно какой, если бы в кармане я не нашла записку. Вот! Читай!

И Ада положила перед Дмитрием мятый лист бумаги.

Если вы читаете эту записку, то меня уже нет в живых. Но я надеюсь на справедливое возмездие.

– Ты серьезно? – Дмитрий перечитывал записку снова и снова.

– Серьезнее некуда. Не думаешь же ты, что это я такое написала?

– Нет, конечно. Но это…

– Что? Думаешь, розыгрыш? А если нет? В общем, ты как знаешь, а я должна все проверить. Если окажется ерундой, то и хорошо. А если нет? – поджала губы Аделина.

– Так у нас новое дело? А ты хотела это скрыть и заняться расследованием сама? – внимательно посмотрел на нее Карасёв.

– Чтобы ты не говорил, что я опять втягиваю вас в непонятную историю. Я бы быстренько все разузнала и вернулась в агентство, – пояснила она.

– Так возвращение в театр – липа? – уточнил Дмитрий.

– Должна же я была как-то объяснить свое отсутствие.

– Значит, новое дело, – потер руки Дмитрий. – Интересно, что бы сейчас сказали Андрей с Петром? То, что мы не знаем даже имя заказчика. Что, судя по записке, наш заказчик мертв, и нам опять никто не заплатит, – сам себе ответил Дмитрий, и Аделина рассмеялась.

– Точно! Так они и скажут. Поэтому, может, им и не говорить?

– Мы одна команда! Поэтому правило номер один – у нас не должно быть секретов друг от друга. Любой член команды может пострадать от нашего общего врага.

– Врага? – переспросила Ада.

– Если мы начнем копать под кого-то… этот кто-то может нанести ответный удар любому нашему сотруднику, справедливо предположив, что мы все в курсе дела. Поэтому незнание в нашем случае смерти подобно. А, как говорится, предупрежден – значит вооружен.

– Я не подумала об этом. Ты совершенно прав. На всякий случай все-все расскажем коллегам.

– Ну что? Завтракаем, еще на какое-то время в постель, а потом в комиссионку? – спросил Дмитрий. – Как тебе такой план?

– План верный, только один пункт в нем опустим – постель, – ответила Аделина. – Хватит уже, а то мы до вечера из квартиры не выйдем.

– Устала?

– Нет.

– Притомилась?

– Нет.

– Только не говори, что это была самая большая ошибка! Это будет слишком банально, – Дмитрий взял ее за руку.

– В моей жизни были ошибки и покрупнее. Но это помешает нам работать вместе, если ты понимаешь, о чем я. Лучше эту тему не афишировать. Надеюсь, ты меня понял, – ответила Аделина.

Через час они были в комиссионке. По дороге Дима позвонил в офис и предупредил, что они с Адой уехали по делам и появятся в агентстве к вечеру или на следующий день.

– Вы с Адой? – недвусмысленно переспросил Андрей. – А какие это у вас дела?

– Приедем, расскажем, – ответил Дима.

– Заявление в загс подаете? – не унимался Андрей.

– Успокойся! До связи.

– Что, уже началось? – спросила Аделина. – Прямо нюх до таких нюансов! Они все время будут подкалывать.

– Я им запрещу! Не переживай! – ответил Дима, припарковывая «БМВ» у бардюра.

– Добрый день, молодые люди! – Директриса комиссионки Елена Петровна сияла улыбкой им навстречу. – Сдать? Приобрести что-нибудь хотите?

– Здравствуйте, вы помните меня? Я приходила к вам от своей подруги Стеши и купила вот это платье, – сказала Аделина и показала платье в прозрачном пластиковом чехле.

– Конечно, помню. У меня очень хорошая память на лица. Но я предупреждала, что назад его возьму на пятьдесят процентов дешевле. Ничего личного, просто бизнес.

– Платье мне понравилось, и я надеюсь его еще поносить. Мы здесь по-другому вопросу. Не могли бы вы подсказать, кто именно его сдал? – спросила Аделина.

Елена Петровна молча оглядела посетителей.

– Вы из полиции?

– Мы из детективного агентства, – пояснила Аделина.

Директриса несколько успокоилась.

– Ситуация, конечно, щекотливая. Не каждый известный человек хочет, чтобы знали, что он скуп, нуждается, что сдает вещи в комиссионку. Да и фанаты разные бывают, еще возьмут и сделают что-нибудь с этим платьем. Вы понимаете? Многие артисты весьма суеверны. С другой стороны, вещи дорогие, и я закон не нарушаю, принимаю их по документам, храню определенное время и, конечно, могу сказать вам, когда и кем было сдано это платье. – Директриса сложила руки на груди. – Но я ведь не обязана этого делать без официального запроса? Так?

– Совершенно верно, – кивнул Дмитрий, – мы можем рассчитывать только на ваше понимание.

– А я могу спросить, почему это так важно? – спросила Елена Петровна.

– Знаете, в стародавние времена, когда человек терпел бедствие в море, он бросал в воду записку в бутылке, надеясь, что ее кто-нибудь найдет, – пустилась в путаные объяснения Аделина. – И мы столкнулись с похожей ситуацией. В кармане этого платья я нашла записку, где завуалированно говорилось об убийстве. И автор этой записки просил наказать преступника.

Елена Петровна задумалась, затем куда-то ушла и вернулась с амбарной книгой.

– Вот. Есть запись. Это платье принесли год назад. Оно принадлежало актрисе Рудь Маргарите Григорьевне.

– Марго? – переспросила удивленная Аделина.

– А что? – перепугалась владелица комиссионки.

– Так я ее знаю! Мы учились с ней. Подругами не были, конечно, но очень даже общались. Надо же, как тесен мир! Значит, это она сдала это платье?

– Нет. Я хорошо помню, что платье сдал мужчина.

– А вы разве не осматриваете вещи? – поинтересовался Дмитрий.

Елена Петровна слегка зарделась.

– Конечно, осматриваем на предмет пятен, каких-то повреждений. Честно говоря, у этого платья такой широкий подол, что я не заметила карманы и не проверила их. Так что… – развела она руками.

– Мы вас ни в чем не обвиняем, – успокоил ее Дмитрий. – А от этой актрисы принесли одно платье или были еще какие-то вещи? – спросил он.

Аделина с уважением посмотрела на Карасёва. Ей такой вопрос в голову не пришел.

– Нет, почему. Сдали десять вещей, – ткнула пальцем в книгу директриса.

– А можно точно проверить? Я понимаю, мы занимаем ваше время, а любое время должно быть оплаченным, – сказал Дима и положил перед Еленой Петровной пять тысяч рублей.

– Сейчас посмотрю. – Хозяйка комиссионки взяла деньги и удалилась.

– Чего ты деньгами соришь? Она же не просила! Нам-то никто пока не заплатил! – зашептала Ада Дмитрию.

– Так мы добудем больше сведений и будем иметь в ее лице союзника.

– Чего бы ей нам вредить? Она ни в чем не виновата.

Вернулась Елена Петровна, в руках она несла какую-то одежду.

– Посмотрела в компьютере. Оказывается, я ошиблась. Сдали девять вещей – одна шуба, остальное тряпки. Одно платье у вас, шесть вещей, в том числе шубу, купили. Две вот остались.

Аделина принялась внимательно осматривать прозрачную, кружевную блузку и длинное вечернее платье с большим вырезом на спине.

– Карманов вроде нет, – подсказывал ей Дмитрий.

– Не торопись. Вот тут какое-то уплотнение в подоле. Пощупай! – возбужденно воскликнула Аделина.

– Да, действительно что-то есть, – подтвердил Дмитрий.

– Принесите, пожалуйста, ножницы! – попросила Аделина директрису.

Елена Петровна вернулась с маленькими маникюрными ножницами.

– Только поаккуратнее, пожалуйста! Мне же его еще продавать.

– Я аккуратно. А если вы и черную нитку с иголочкой принесете, то я так подошью, что ни один эксперт не заметит. Я вообще хорошо шью! – сказала Ада и ахнула.

Из подола вывалилась бумажка и рассыпалась как труха. Аделине удалось выудить лишь небольшой кусочек с одним-единственным словом: «Если».

– Дима, здесь мог быть такой же текст! «Если вы читаете эту записку…» Она разложила их в нескольких вещах, надеясь на помощь.

– Да, все это по меньшей мере странно. Жалко, что эта записка истлела и мы не узнаем, что в ней было написано.

– Я ухаживаю за своими вещами, – похвасталась Елена Петровна. – Если вещь будет плохо выглядеть, ее никто никогда не купит. Можно, конечно, снизить цену и отдать за копейки. Но я лучше свою копейку вложу, но придам вещи товарный вид и продам за приличные деньги. Так вот, это платье недавно побывало в химчистке. Но я же не знала…

– А вдруг в этой записке было больше информации? Например, имя убийцы? – предположила Аделина.

– Скажите, а кто приобрел другие шесть вещей? – спросил Дмитрий у хозяйки комиссионного магазина.

– Ну, вот тут я точно пас! Если данные людей, которые приносят вещи, я записываю, то покупатели мне неизвестны. Могу даты посмотреть, но они вам ничего не скажут. Только шубка… – И Елена Петровна прикусила губу.

– Что? – спросил Дима.

– Не учтена она у меня была. Понимаете, есть особые клиенты, которые мне нужны. Например, мой дантист, парикмахер, женщина из Департамента здравоохранения. Нужные люди. Они тоже не афишируют, что берут вещи из комиссионки, пусть даже и в отличном состоянии. Они просят меня, если вдруг поступит что-то стоящее, сразу же позвонить им и не выставлять вещь на продажу. Шубка была супер, новая и необычного цвета. Размерчик подходил моему парикмахеру Галочке. Я ей сразу позвонила. Она в тот же вечер прилетела после работы и забрала ее. Мне еще бесплатно банку дорогого крема для лица подарила.

– Прямо как в советские времена, «ты – мне, я – тебе», – усмехнулся Дмитрий.

– А этого никто не отменял! Связи во все времена нужны.

– Ну и ваш парикмахер не говорила, что нашла что-то в шубе? – спросила Аделина.

– Нет, не говорила.

– А мы с ней можем поговорить? – спросил Дмитрий.

– А вот этого не надо. Если мои клиенты будут думать, что я разбазариваю информацию о них…

– Мы поговорим очень тактично. Кроме того, я запишусь к ней на прием. Разве же это плохо, если у нее появится постоянный клиент в моем лице? – очень располагающе улыбнулась Ада.

– Даже не знаю. Пронырливая вы больно. И чего я вожусь с вами? У меня своих проблем нет, что ли? Вот, например, пиджачок вельветовый, такого красивого винного цвета, известной фирмы, продается за копейки, всего-то двадцать тысяч, так не берет никто! А вы знаете почему? Нестандартный фасон! У женщины должна быть тонкая талия и большой бюст. А это получается в основном после определенной операции. Пиджачок пылится, скоро придется нести в химчистку.

– Не придется! Дорогая, примерь. Мне кажется, он идеально тебе подойдет и только еще больше украсит, – предложил Дима, натягивая пиджак на Аду. – Хотя, казалось бы, куда еще больше?

– Дорого… – заартачилась Аделина.

– Для тебя ничего не жалко! – выпалил Дмитрий и отсчитал Елене Петровне двадцать тысяч.

– Хорошая покупка! Это настоящая фирма! – несколько расслабилась директриса. – Докторский переулок, дом восемь.

– Что? – переспросила Аделина.

Но Дима, полуобняв ее за талию, уже поволок на выход.

– До свидания! Поедем делать тебе прическу.

– Какую прическу? – спросила Ада.

– В Докторском переулке, дом восемь, у Гали, – пояснил Дмитрий, и Аделина наконец-таки поняла.

– Спасибо! До свидания!

– Постарайтесь не говорить, что это я ее сдала! – крикнула вслед Елена Петровна. – И носите пиджачок с удовольствием.

Дмитрий усадил Аделину в машину.

– Мне неудобно, – сказала она.

– Нажми кнопку справа и отрегулируй кресло под себя, – ответил Дима.

– Я не в этом смысле! Ты купил мне дорогую вещь.

– И что? – посмотрел он на нее.

– И мне неудобно.

– Мужчины что, никогда не делали тебе дорогие подарки?

– Делали! Но это больше смахивает на шантаж. Директриса продала тебе информацию о Галине за двадцать тысяч.

– И что? Это нормально. Такие женщины так и действуют. К сожалению. Они пытаются из всего извлечь выгоду. Это как компенсация за несчастливую женскую долю, которая, как правило, у всех бизнес-леди. Если они считают, что в деньгах счастье, то… ради бога! Я думаю по-другому. Кто меня осудит? Вот ты не такая. Ты вообще особенная! Но даже если бы ты была бизнес-леди, я бы все равно сделал все, чтобы быть рядом с тобой. И чтобы ты чувствовала себя за мной как за каменной стеной.

Аделина слушала Дмитрия, открыв рот.

– А что мне надо сделать, чтобы тебе понравиться?

– Ты мне и так нравишься, – покосилась на него Аделина.

– Боюсь, что недостаточно, – вздохнул Дима. – Кажется, приехали. Вон тот небольшой дом желтого цвета. Идем?

Внутри салон красоты выглядел впечатляюще.

– Мне бы к Галине, – сказала Аделина, подойдя к стойке администратора.

Вскоре к ним вышла миниатюрная блондинка в черных джинсах и футболке. На лице профессиональный макияж, а волосы уложены волосок к волоску, что было неудивительно, учитывая ее место работы.

– Я Галина, – улыбнулась она. – Вы стричься или краситься?

– Мне ни то, ни другое. Вот мужчину подстричь надо! – внезапно ответила Ада и подтолкнула Дмитрия вперед.

– Меня? – удивился он и не заметил, как его голова оказалась в мойке.

– А вы, значит, за компанию? – стрельнула подведенными глазами Галина. – Правильно! Хороших мужиков сейчас одних никуда отпускать нельзя.

– Да? – настало время удивляться Аде.

– А вы не знали? У меня соседка мужа все в магазин посылала. То купи, се купи… А он, между прочим, на двух работах работал, возмущался, что и дома ему покоя нет. А соседка отмахивалась: мол, ничего. Подумаешь, устал он! Я, что ли, должна мешки с картошкой носить? Сама сидела дома, палец о палец лишний раз не ударит, дня не работала, правда, двоих детей родила. А в магазине сейчас кто работает? Приезжие молодые девчонки, которые всячески хотят устроиться в Москве. Вот одна и заприметила мужика приличного, да все время без настроения. Раз ему улыбнулась, второй. И вот он уже с радостью идет в магазин, покупает шоколадку – и продавщице. Ну а потом… Височки по косой сделать или прямые?

– Что? – вздрогнул Дмитрий от такого резкого перехода.

– Сделайте ему по косой, – ответила Ада.

– Может, не надо? – спросил Дмитрий.

– «Надо, Федя, надо!» Так что, ушел тот мужик к молоденькой продавщице? – поинтересовалась Аделина.

– А… нет! Не ушел, но мог! – заработала ножницами Галя, и даже у Ады мозги закипели от такой «женской логики».

– У меня тоже когда-то был салон красоты, – вздохнула Аделина.

– Правда?! Так мы коллеги! – Галина обернулась к Аделине, продолжая при этом стричь. – И что? Неужели бизнес не пошел? Сейчас это прибыльное дело. Особенно если скидки всякие вводить, рекламные акции грамотно продумать. Пенсионеров за сто рублей с утра подстричь – почему нет? Денежные-то люди с утра все равно не придут.

– Эй! На меня смотрите! Вы мне так ухо отстрижете! – не выдержал Дима.

– Успокойтесь, молодой человек! Я – профессионал своего дела! Сдались мне ваши уши! Не дергайтесь! А то получится неровно. Так что с бизнесом?

– Нашлись добрые люди, отобрали…

– Рейдерский захват?! – ахнула Галина. – Что творится-то! Как в девяностые годы. Может, и на наш салон нападут? – забеспокоилась парикмахер.

– Если вы до этого никого не обокрали, то беспокоиться не о чем, – буркнул Дмитрий.

– У нас честный бизнес! – заверила его Галя, ничего не понимая.

– Мы к вам не просто так зашли, – начала Аделина. – Недавно я купила себе очень стильное платье в комиссионке у Елены Петровны.

– Платье?! – снова отвернулась от клиента Галя и у нее даже взгляд изменился. Сразу стало понятно, что она конченый шопоголик. – Почему Ленка мне не сообщила, что есть стильное платье?! Неужели у меня появилась конкурентка?!

– У нас разные фигуры, – успокоила ее Ада. – Ваши платья никуда не денутся.

– Надеюсь. Но я все равно навещу Лену и посмотрю, что она там прячет от меня по сусекам. Подстригу ее криво, будет знать!

– Вы меня криво не подстригите! Я же вам ничего не сделал! – снова подал голос Дима, но его никто не слушал.

Женщины говорили о шмотках. Что может быть более захватывающим и интересным?

– Зато она вам шубку продала норковую, которую я приметила, – обиженно поджала губы Аделина.

– А-а, эту! Да! Я в нее влюбилась с первого взгляда.

– Не продадите? – поинтересовалась Ада.

– Не… Сама ношу.

– Понятно, – вздохнула Ада, – буду довольствоваться платьем. Интересная комиссионка у этой Елены Петровны, я в ее вещах постоянно нахожу записки с просьбой о помощи. Маразм какой-то! Помощь может запрашивать только мой кошелек! – рассмеялась Аделина странным гортанным смехом.

Дмитрий даже вздрогнул. А вот Галя оценила шутку.

– Это точно! Хоть и со скидкой, но цены все равно кусаются. А я думала, что только я обнаружила в своей шубе какую-то странную записку. Точно, точно… Что-то о помощи, бред полный. Ни имени, ни адреса, ни телефона! «На деревню дедушке!» – хихикнула Галя.

– И что вы сделали? – спросила Ада.

– В смысле? Вы про эту глупую записку? Да ничего, конечно. Выкинула, да и все. А что, нельзя было? Или что-то случилось?

– Нет, ничего… – ответила Ада, и разговор с Галиной сошел на «нет».

Когда Карасёв и Аделина вышли из салона, Дмитрий первым делом спросил:

– Ну и как я? Ты решила пожертвовать моей красотой ради разговора с Галей. Это хоть стоило того?

– Стоило! А насчет твоей красоты впервые слышу. Обещаю, что присмотрюсь повнимательнее.

– Все-таки ты язва.

– Есть немного, – согласилась Ада.

– Я сейчас подумал…

– О чем? – посмотрела на него Аделина.

– А чего мы пристали к этим запискам-то?

– Как чего? Теперь мы знаем, что записка была не одна.

– А если бы шубку купил какой-нибудь хирург, ты меня сейчас отвезла бы на операцию? – уточнил Дмитрий. – Аппендицит там или еще что…

– Кончай болтать глупости. Я думаю, что человеку очень худо было, если он во всю одежду распихал эти записки…

– Или психически нездоров, – добавил Дмитрий. – Мы же можем все узнать не таким окольным путем. Ты сама сказала, что знаешь эту актрису.

– Знаю, но не настолько, чтобы иметь ее координаты.

– Тогда позвоним Петру и попросим узнать все об этой актрисе.

И он набрал номер Чехова. Разговор состоялся короткий. Убрав телефон в карман, Дмитрий вдруг засмотрелся на Аделину.

– Ты такая красивая! – протянул он.

– Спасибо, я знаю.

Карасёв усмехнулся.

– Погода-то какая хорошая. Пройдемся по скверу в ожидании новостей.

Минут через пятнадцать Дмитрию пришла эсэмэска.

– А Петя – молодец! Зря времени не терял. Итак, Рудь Маргарита Григорьевна, тридцать семь лет, работает в частном театре «Модерн» под руководством режиссера Валерия Осокина, заслуженного деятеля искусств, между прочим.

– Уже? – спросила Ада.

– В смысле? – не понял Дима.

– Валерку я тоже знаю со студенческих времен. Бабник, пройдоха и пьяница. Ни одной вечеринки без него не проходило. Надо же, заслуженный деятель искусств! С ума сойти! Да, выпала я из театральной обоймы, ни с кем не общалась, ни за кем не следила. А оно во как!

– А тебя ничего не смущает? – спросил Дмитрий. – А именно то, что Рудь Маргарита Григорьевна жива и здорова. Значит, все эти записки не более чем бред. Финита ля комедия, как говорится.

– А я вот поеду в театр и спрошу у нее лично, – сказала Аделина.

– Все-таки не можешь угомониться.

– Дим, езжай в офис! Я поговорю с Марго и приеду в агентство.

– Хорошо. Ты же все равно не успокоишься.