ГЛАВА 10
Завеса пугающей неизвестности
Страшна неизвестность, но предопределенность — хуже стократ.
Мария Семенова. Волкодав
Я слышала биение своего сердца. Где-то рядом перестук каблучков по дереву, нервный стук ботинок по полу. Мы уже не в лесу, это определенно радует.
— Очнется скоро, — произнес рядом незнакомый мужской голос. — Никаких серьезных повреждений. Скорее всего, будет шок, не каждый день петля на шее затягивается.
— Савелье не привыкать, — донесся саркастичный комментарий магистра Айнеха.
Его голос я и в гробу узнаю.
— Зря вы так, — с легким укором произнес мужской голос. — Я бы посоветовал оставить ее здесь до утра, так я смогу за ней понаблюдать. Но настаивать не буду и под личную ответственность декана отпущу.
— Пусть лежит, — с безразличием ответил магистр, — одной головной болью меньше.
Айнех говорил так, будто я сама себя душила и еще пританцовывала при этом.
— Хорошо, — мягко согласился мужчина. — Я вас покину. У адепта из Объединенной Академии сломаны рука и палец на правой ноге.
— Палец? — переспросил, по-видимому, лорд Эльтерил.
— Говорит, что запнулся, но я не всегда доверяю пациентам, — с налетом веселости произнес мужчина, и дверь через несколько мгновений хлопнула.
Повисла тишина. Я, кажется, даже услышала, как жужжит муха.
— Савелье, открывайте глаза. Вы давно очнулись, — проницательно сказал лорд Эльтерил.
Он стоял напротив кровати с заложенными за спину руками. Магистр рядом с ним со скрещенными руками на груди, в глазах тьма, губы поджаты. Злой.
— Как все произошло? — без предисловий начал он.
Рассказ надолго не затянулся. У меня был ограниченный обзор, и кто меня тянул невидимой веревкой, я не видела. Что творилось после того, как я потеряла сознание, — понятия не имею, а их интересует именно это.
— Все охотники задержаны до выяснения обстоятельств, но кто-то успел покинуть границы моего леса, — лорд Эльтерил выражал уверенное спокойствие.
— Бегство ему не поможет, — с холодной решимостью произнес магистр. — Этот смертник покусился на жизнь моей адептки.
— Не завидую его участи, — эльф вздернул уголок губ. — Вы как себя чувствуете? — его взгляд обратился ко мне.
Я села, облокотившись о спинку кровати. Голова не кружится, шея немного болит, руки-ноги чувствую…
— Все хорошо, — я поежилась под пронизывающим взглядом Айнеха.
— Где охотников держат? — резко поинтересовался магистр.
— На нижнем ярусе. Особые скоро прибудут для допроса.
— У меня разрешение от короля на собственные допросы по своему усмотрению, — напомнил магистр то, что лорд Эльтерил, по-видимому, знал.
— Не горячись. Особые ждут повод повесить на тебя всех собак, и ты охотно собираешься им его предоставить. — Эльф занял место на стуле возле двери.
Айнех вздернул бровь в неизвестном мне немом вопросе. Лорд Эльтерил усмехнулся.
— Я бы с радостью составил тебе компанию, ты же знаешь. Но послушай мудрого эльфа — до меня ни особые, ни король не доберутся, а ты их подданный.
— Когда род Айнех боялся королевского гнева?
Они, казалось, вообще перестали меня замечать, а я старалась ничего не упустить.
— В благородстве твоего рода никто не сомневается, — качнул головой лорд Эльтерил. — Я не могу запретить тебе допрашивать охотников и не стану препятствовать как ректор Академии. Я буду готов через пять минут, — эльф с предвкушающей ухмылкой на губах вышел, пожелав мне доброй ночи.
Магистр Айнех вновь поджал губы и теперь молча буравил меня взглядом.
Допрос — весьма важная деталь, и пропустить его будет катастрофически обидно.
— Магистр Айнех, разрешите присутствовать на допросе, — нога под одеялом нервно задергалась.
Лицо магистра ответило раньше его, но надежда имеет свойство не гаснуть до последнего.
— Исключено, — отрезал он. — Вам там делать нечего.
— Но, магистр…
— Нет, Савелье, никаких «но». Вы лежите здесь, в этой палате, и никуда не уходите. Утром я прихожу, и вы здесь же лежите, и уйдете отсюда только со мной. Это понятно?
Магистр не прав. Но лучше ему об этом не говорить.
Тело девушки нашли мы с Истрой, убить пытались меня, а на допросе присутствовать — категоричное «нет». По меньшей мере, несправедливо.
— Не пытайтесь взывать к моей совести, — предупредил магистр и осекся.
В комнату вошел Витор. Отстраненным взглядом посмотрел на магистра, собирался что-то сказать, но Айнех его опередил.
— Вы вовремя, — сказал магистр и повернулся ко мне, — Гарье за вами присмотрит. В оба глаза, мистер Лассен, — строго дал указание он и вышел в коридор.
Обидно. Досадно. Опять дезинформируют. Опять вся важная информация мимо меня пройдет. Узнавай все потом от третьих лиц. Выясняй по крупицам…
— Не надо за мной присматривать, — буркнула я, зарываясь в одеяло, — никуда не денусь.
В душе пробудилось утихшее ранее желание обнять Витора, прижаться к нему… Я покрепче обняла подушку, чтобы руки против моей воли не потянулись к подошедшему к кровати Витору.
— Все нормально? — с показательным безразличием спросил он и сел на край кровати в ногах.
— Все прекрасно, — я разглядывала стену напротив, не желая смотреть на Витора.
Мало ли что еще мне может стукнуть в голову помимо «прикоснуться» и «обнять».
— Известно что-нибудь о погибшей? — Я пальцами сминала край одеяла, чтобы отвлечься.
Сначала надо узнать, какого черта творилось на испытании.
Почему меры безопасности были на таком низком уровне? Почему участников подвергли еще большей опасности? Почему уже есть погибшие, хотя прошло всего одно испытание?
— Прилежная ученица, любимая и единственная дочь простых рабочих. В плохих компаниях замечена не была, с криминальными лицами общих дел не имела, — Витор говорил со скрытым намеком.
Похоже, версия, что покушались на меня, но промахнулись, является основной.
— Они не видели, кого убивают? — скепсис отчетливо отразился в моем голосе.
Витор вместе с одеялом сдвинул мои ноги, чтобы удобнее устроиться. Я против, но выгонять его пока рано. Мы только начали разговор.
— Ее убили «шаром смерти».
«Шар смерти»… Кажется знакомым. Наверное, мне уже о нем рассказывали, но вспомнить подробности…
— Рэне, у тебя проблемы с практикой. Проблем с теорией быть не должно, — он с укоризной на меня смотрел.
Я кивнула. Ответить мне ему все равно нечего.
Да, забыла. Так ведь поступала масса информации одновременно, половина надолго в голове не задержалась.
— «Шар смерти» поражает все живые существа в заданном радиусе, — начал объяснять Витор. — В заклинание вплетается примитивное свойство самонаведения, «шар» долетает до жертвы и активируется.
Подобно нашей гранате. Только их еще метнуть надо, и желательно как можно дальше от себя.
— Мы с Истрой были недалеко, — я припомнила месторасположение.
— Охотник выставил небольшой радиус, чтобы не задеть лишних. Вероятно, он думал, что ты находишься в тех кустах.
— Скорее всего, он заметил меня, когда я бежала в том направлении, но как меня сбила Истра не видел.
Кусты, где нашли девушку, непроглядные, и охотник не видел, кто именно там находится.
— Мы несколько раз слышали крики, — припомнила я.
Витор кивнул.
— Поражение наступает не сразу. Постепенно. Изнутри.
Я сглотнула. Уже даже убить без спецэффектов не могут. Так, чтоб не мучиться.
— И окажись мы ближе… — начала я.
— Да, у нас было бы три трупа адепток, и остальные — охотников.
На лице Витора не было и намека на усмешку. То же присущее ему жесткое выражение.
— Ищейка понял, что промахнулся, и решил повторить попытку, — решила я вернуться к теме. — И снова неудачно. Логично предположить, что это еще не конец.
— Утверждать пока рано. После допроса станет ясно — наемный был охотник или имел личные счеты. Если он не успел сбежать.
Витор лег на спину, заложив руки за голову. Он задумчиво смотрел в потолок, а я подумала: какая все-таки странная штука — природа. Она сумела совместить в одном теле красоту и ужасный характер. Она ведь постоянно ставит нам ловушки. Мы как завороженные следуем за идеалами красоты и совершенно забываем обратить внимание на внутренний мир человека. Стоит задуматься и приглядеться. Может, у этого человека вовсе его нет, а сам он живет с пепелищем разрушенного города внутри.
У Витора он, кажется, есть. Мне он представляется черным. С домами в готическом стиле. Заброшенными, полупустыми. Свет в окнах лишь изредка горит, а на улицах его внутреннего города остались только разбитые фонари.
Непрошеные чувства вновь дали о себе знать, желание оказаться ближе к Витору — усилилось. Я, проклиная себя, потянулась, чтобы просто дотронуться до него, и быстро отдернула руку, когда в палату заглянула Малена.
Витор не успел ничего заметить, а Малена цепким взглядом проследила, как я прячу руку под одеяло. Она хмуро взглянула на брата, застыла на месте на пару мгновений и наконец, вернув лицу прежнее беспокойное выражение, подошла к кровати.
— Как ты себя чувствуешь? — Малена косо посмотрела на Витора. — Этот посетитель тебе еще не надоел?
— Ты еще не перестала брызгать ядом? — отстранение спросил он, поднимаясь.
Малена прищурилась, предвещая затяжную ссору. Они когда-нибудь смогут нормально общаться?
— Давайте обойдемся без взаимных оскорблений, хорошо? — Я обула тапочки и отошла в нейтральную зону.
Недалеко до метания чего-нибудь опасного. Как они в одном доме жили, под одной крышей? Честное слово, даже представить трудно.
— Я его не оскорбляла, — отозвалась Малена. — Пока.
— И я люблю тебя, сестренка, — без каких-либо эмоций произнес Витор и, не став продолжать разговор, закрыл за собой дверь.
Малена проводила его непонятным мне взглядом.
— Тебе не помешает определиться. — Я вернулась на кровать.
— С чем? — Подруга прилегла рядом.
— Ты за него или ты все-таки против. По-моему, если мне не изменяет память, не так давно ты просила меня не спешить с решением и присмотреться к твоему брату. И что я вижу?
Она закатила глаза.
— Не надо путать одно с другим, — недовольно заворчала Малена. — У нас… особенные отношения.
— И у Истры тоже?
Малена изогнула бровь.
— Когда ты успела познакомиться с сестрой?
— На испытании. Встреча получилась незабываемой.
— Она о тебе не знала, — догадалась об обстоятельствах нашего знакомства Малена, — мы не рассказывали, а с Витором у нее…
— Так же, как у тебя, — хмыкнула я, — я успела заметить.
Малена с грустью улыбнулась.
— Вы с ней похожи, — я почесала закрывающийся глаз, — мимикой, выражением эмоций.
Я зевнула. Глаза скоро сами закроются, так спать хочется.
— Наши дома по соседству. Мы росли вместе. Каждый день, двадцать четыре часа.
Она с мечтательной полуулыбкой посмотрела в окно. Ночь уже застлала эту землю, небо зажгло звезды, дав им указание светить ярко.
— У нас было счастливое детство, — снова заговорила Малена. — Родители нас очень любили… и любят.
— А Витора?
— Как ни странно, Витора — больше всего, — она задумчиво постучала пальцами по подоконнику. — С родителями у него идеальные отношения, а вот с нами… с нами не сложилось. У него сложный характер. Понять его временами невозможно. Темный ребус, который не хочется разгадывать.
— Должна же быть причина, — я прикрыла глаза, нежась в объятиях мягкой кровати. — Не может так случиться, чтобы вы родились с нелюбовью друг к другу.
Мы появляемся на свет чистыми листами. За исключением тех, на чей лист в небесной канцелярии пролили чернила. Разноцветные или черные… В первом случае — повезло, а во втором наградили человека проблемами. Мир несправедлив. И неважно, в каком из миров вы находитесь. Определение работает во всех.
— Была, наверное, — неуверенно произнесла подруга. — Я не помню, чтобы мы хорошо общались.
— Не пробовали спросить у Витора? — пробормотала я в полудреме. — Он старше, у него больше воспоминаний.
Малена не ответила, но мне ответ не требовался. Удобно ненавидеть и не задумываться о причине ненависти. А вдруг проблема вовсе не в нем? Тогда придется менять свой взгляд на отношение к этому человеку и, что самое неприятное, испытывать чувство неловкости и взывания совести, потому что столько лет ненавидел, получается, зря.
— Ты уже засыпаешь, — с какой-то надеждой в голосе проговорила она, — завтра увидимся!
Ручка двери тихо щелкнула.
Бегство — лучший способ не думать. Зачем засорять голову ненужными размышлениями, когда все и так неплохо?
* * *
Проснулась я рано. Мне не давали покоя мысли о Виторе, а точнее — о чувствах, появляющихся к нему. Лорд Эльтерил утверждал, что Витор испытывает то же, что и я. Значит, дух-хранитель влияет на нас двоих.
Я решила отбросить догадки. Они имеют весьма угнетающее свойство.
Дожидаться Айнеха я не видела смысла. Понапрасну терять драгоценное время, которое я могу провести в библиотеке за освещением своих многочисленных вопросов.
Лорд Эльтерил советовал начать с первого тома собрания о духах-хранителях. Вот с него и начну. Осталось только до библиотеки добраться.
Переодевшись в форму, кем-то предусмотрительно принесенную, я стянула волосы в хвост и тихо, чтобы не привлекать ненужного внимания, вышла в коридор.
В лазарете мне бывать не доводилось. Главное, не заблудиться и найти выход без посторонней помощи.
— Хотели уйти не попрощавшись? — насмешливо произнес знакомый голос.
Этот мужчина вчера осматривал меня и советовал оставить до утра.
Я обернулась. Передо мной стоял светловолосый эльф с зелеными глазами.
— Не думала, что в такое время здесь кто-то есть, — пояснила я свой «побег».
— Это моя работа, — он дотронулся до моего лба, до шеи, — кошмары не мучили? — участливо поинтересовался он.
Я припомнила сны, какие сегодня видела.
— Нет.
— У тебя сильное нервное перенапряжение. Это грозит срывом, — он убрал руки, — больше улыбайся и думай о хорошем. Помогает, — эльф улыбнулся.
— Происходящее к хорошим мыслям не располагает, — я попыталась улыбнуться в ответ, но вышло не очень правдоподобно.
Долю минуты мужчина всматривался в мое лицо, отчего я ощутила дискомфорт. Слишком пронизывающий у него взгляд.
— Знаешь что, — нарушил он молчание, — пойдем. Дам тебе одно средство, а то в следующий раз ты попадешь ко мне с нервным тиком.
Эльф плавной походкой двинулся вперед, мимо многочисленных дверей, в конец коридора. На двери в тупике висела табличка: «Главный целитель Академии науки и природных элементов», но мужчина толкнул дверь с надписью: «Лаборатория».
Попросив подождать его здесь, он скрылся за дверью.
Интересно, что за средство он хочет мне дать. Яд замедленного действия? Тогда я сюда вообще больше не попаду. За ненадобностью.
Вышел целитель быстро, я даже заскучать не успела. В руках он держал небольшой пузырек с прозрачной жидкостью.
— Это успокаивающее средство, — начал объяснять он. — Достаточно одной капли при сильном стрессе, — предупредил эльф. — В день не больше двух. Запомни, это важно. Иначе будет очень хорошо, а после станет плохо.
С моим везением в рот непременно упадет одна большая капля, которая вполне сойдет за две.
— Спасибо, — поблагодарила я целителя, принимая пузырек из его рук.
Похоже, это средство станет моим постоянным «напитком».
Я попрощалась с эльфом и ринулась в библиотеку, пока мне на пути еще кто-нибудь не попался. А то ж такими темпами я до нее и к концу турнира не доберусь, а имеется ли сия книга в библиотеке нашей Академии, я не знаю.
Поплутать немного все-таки пришлось. Я несколько раз свернула не туда, пока не вышла в знакомое место. С первого этажа центрального корпуса я перешла в третий и уже известным путем дошла до библиотеки.
Сердце словно в предвкушении тревожно забилось, но волнение было напрасным — дверь открылась, впуская меня в огромный книжный мир.
Запах книг коснулся носа, мгновенно поднимая настроение. Вырезанные из стен и пола, как и вся мебель в Академии, стеллажи полностью заставлены фолиантами. В верхней части стеллажей книги закрываются деревянными решетками, так что прочитать названия довольно сложно.
Рядом с каждой полкой летают магические световые шары, подсвечивая корешки книг. Впрочем, основной свет в библиотеке достаточно яркий, чтобы без труда найти нужную книгу. В том случае, если знаешь, где искать.
— Что вы хотели, юная леди? — вежливо поинтересовался появившийся из-за стеллажей низкорослый старичок.
Наш библиотекарь сказал бы: «Опять пришли казенное имущество портить».
— Мне бы первый том собрания о духах-хранителях, — попросила я, — если можно.
Старичок забавно наклонил голову вправо, с любопытством меня разглядывая.
— А я вас раньше не видел, — произнес он. — Я помню всех адептов, кто хоть раз заходил в мою библиотеку, и вас совершенно точно никогда не встречал.
Феноменальная память у библиотекаря, однако. В моем мире такое явление чаще встречалось среди бабушек у подъездов. Они и через пять лет вспомнят, как ты выпившая (по их словам, пьяная) возвращалась в компании друга (из их уст — сутенера) в три часа ночи (на самом деле в час) домой.
— Я участница турнира, к сожалению.
— Ах да… турнир, — закивал старичок, — об этом я забыл.
Все-таки не на все аспекты жизни распространяется феноменальность его памяти.
— Что ж, пойдемте, найдем для вас первый том собрания о духах-хранителях.
Библиотекарь двинулся вперед мимо стеллажей, даже не глядя на книги, которые на них стоят.
— А позвольте полюбопытствовать, для чего он вам? — Мы резко свернули вправо и остановились у крайнего стеллажа. — Это собрание не используется в учебной программе.
— Для личного развития.
Не говорить же в самом деле, что меня пытаются влюбить в человека, а я даже не знаю, как сопротивляться.
— Похвальное стремление, — говорил старичок, взбираясь по лестнице, чтобы дотянуться до книги, — расширение кругозора — полезное занятие.
— Абсолютно с вами согласна, — я приняла поданный мне увесистый том. — Большое вам спасибо.
— Не за что, дорогуша. Изучайте, — старичок ушел, оставив меня один на один с ответами на мои вопросы.
Я села за стол, положила книгу перед собой…
Я хочу узнать истину, но не будет ли она хуже неизвестности? Сейчас я хотя бы мучаюсь от того, чего не знаю, а потом вычеркнуть известное из памяти будет невозможно.
Отбросив сомнения, я открыла книгу. Я должна знать, что со мной происходит и как избавиться от навязанных чувств.
* * *
Спустя три часа одна капля успокоительного была выпита, а в голове кружил рой полученной информации.
Этот мир получил плюс один моей ненависти. Здесь все решается кем-то за всех. За каждого. Небесные силы или маньяк с топором наперевес, кто угодно, но только не ты сам. Как говорилось в книгах? Каждый сам вершит свою судьбу? Более наглой лжи не существует.
Ты дышишь, потому что иначе умрешь, ты ешь, потому что иначе умрешь, ты пьешь, потому что без воды погибнешь. Ходишь по собственному желанию, если можешь, руками двигаешь, когда захочешь, говоришь, когда сам пожелаешь. Все это создает видимость того, будто мы и есть те самые творцы, но как же мы заблуждаемся. Всякий раз, делая какое-то движение, стоит подумать, что это самое движение кому-то нужно. Кто-то за вас просчитал все на десять ходов вперед, а вы лишь являетесь средством достижения определенной цели.
Я так и вижу, как сейчас боги сидят за столом, пьют чай или что-нибудь покрепче и с весельем наблюдают за моей реакцией. Да они наверняка сейчас придумывают, какую еще подлость совершить. Они — боги. Они знают — им за это ничего не будет. Надо ведь и всевышним как-то развлекаться.
Я выпила еще одну каплю. Не заметила я что-то эффекта после первой, а мыслить надо здраво.
Духи-хранители так или иначе принимают участие во всей твоей жизни. Они трепетно и неустанно следят за состоянием твоего здоровья. Казалось бы — что может быть лучше? Всегда будешь в порядке.
Видимость.
Суть (выдержка из главы 2, с. 54):
«Духи-хранители, исходя из своей бестелесной сущности, не могут размножаться. Для продолжения жизни они используют деление, которое происходит во время рождения в семье мальчика. От уровня здоровья подопечных духа зависит, насколько продолжительным будет существование конкретного духа-хранителя, что напрямую связано с потомством».
Все прекрасно, за исключением одного: твоя жизнь и твое здоровье банально выгодны бестелесному существу, которое от тебя ни на шаг не отходит. И это никакое не преувеличение (выдержка из главы 1, с. 22):
«Дух-хранитель неизменно находится рядом со своим подопечным. Законы пространства духов включают в себя непреложное условие — сопровождать подопечного до его смерти, чтобы впоследствии присоединиться к ранее отделенной части».
Мысль, что за твоей спиной бродит кто-то невидимый, вполне способна свести с ума, а осознание, что эта субстанция имеет колоссальное влияние, ввергает в состояние ужаса. Радует, что на девочек в роду духи-хранители «не распространяются», потому что они не могут давать той энергии, которая требуется духу для поддержания так называемой жизни. Но и здесь есть загвоздка — стоит тебе найти мужа, и твое мирное существование становится подконтрольным все тому же духу-хранителю (выдержка из главы 33, с. 549):
«Вступая в брачный союз, женщина дает согласие не только на формальные обязательства, но и на вручение своей жизни духу-хранителю мужа. То есть она становится частью семьи, в том числе и на уровне духа. От него в дальнейшем будет зависетьее здоровье, ее безопасность и то, какое потомство она сможет дать для продолжения жизни духа-хранителя рода».
Кто женщины в этом мире? Инкубаторы! И как все это преподносится? «Для продолжения жизни духа-хранителя рода» — получается, весь чертов мир вращается вокруг них, — духов. И даже не это самое печальное. Грустно оттого, что, несмотря на все очевидные подвохи, духов-хранителей почитают и уважают.
Неужели никто не пытался взглянуть на них по-другому? Не восхвалять, не возносить, а посмотреть, чем же они полезны? Не стану отрицать того факта, что именно дух-хранитель рода Гарье спас мне жизнь, вытянул с того света, но, если честно, я бы предпочла смерть такой жизни. Да, инфантильно, но зато искренне.
Так вот, к вопросу о восхвалении… неужели никто не хотел… не знаю… отказаться от услуг духа-хранителя? Ведь каким-то образом его призвали, значит, можно и отпустить. Пусть чьей-нибудь другой жизнью управляет. И на этот вопрос ответ в книге тоже нашелся (выдержка из главы 21, с. 315):
«Дух-хранитель прервавшегося рода непременно прикрепляется к новому роду. Ветвь нового рода можно начать, если потомок какого-либо рода по каким-то причинам желает отделиться от своего рода и совершает для этого определенный обряд. Тогда дух-хранитель, ранее ему принадлежавший, оставляет бывшего подопечного, а духновый становится духом-хранителем рода, ранее не существовавшего. Род не может существовать без духа-хранителя».
Лично меня одолевают сомнения насчет того, будто бы род не может обойтись без духа. Это очень похоже на религию в нашем мире. Кто-то верит и считает, что без Бога прожить невозможно, а кто-то никак его не воспринимает. И те, и другие живут полноценной жизнью и вполне счастливы.
И если с вышеописанным можно примириться, то с тем, что я узнала после, не то чтобы сложно… Очень сложно!
Выдержка из главы 49, с. 799:
«В особых случаях, когда родовое кольцо надевается без искренних чувств, дух-хранитель может принять или не принять избранницу».
Здесь даже вопрос выбора спутника жизни решает какой-то дух. Читаем дальше: «При принятии избранницы дух активизирует все свои свойства. При неприятии помолвка может окончиться трагически».
Жутко. Жутко читать и осознавать, что все написанное — реальность, а не результат чьего-то больного воображения.
Помимо того, что дух сам волен выбирать, годна ли жена или дама, он имеет влияние на чувства. Тот самый вопрос, который так не давал мне покоя (выдержка из главы 49, с. 806):
«Когда чувства между помолвленными не возникают естественным путем, дух-хранитель волен их пробудить. Но только при условии, что пара является истинной. Возникновение чувств, как правило, происходит незаметно. Если дух-хранитель встречает сопротивление одной стороны или двух сторон одновременно, пробуждение протекает с осложнениями и расценивается как внушение».
Я перечитывала абзац несколько раз, надеясь, что мне показалось, померещилось, но… Даже с десятого раза ничего не изменилось. Смысл остался тот же — во мне пробуждает чувства дух-хранитель, а так как я этого не желаю, то есть сопротивляюсь, он оказывает давление.
На закономерно возникший вопрос: «Можно ли остановить этот процесс?» — ответ нашелся ниже: «Пробуждение чувств — необратимый процесс. Попытка блокировать пробужденные чувства может привести к летальному исходу обеих сторон».
Прекрасная перспектива! Нет истории печальнее на свете… чем повесть о том, как взрослые люди пытались разорвать навязанную связь.
Весьма занимателен факт, что за последние столетия такое явление, как «пробуждение чувств», стало редким. Можно сказать — диковинным. Видимо, духи-хранители эволюционировали и решили оставить выбор пары на усмотрение подопечных и не пытаться хотя бы здесь гнуть свою линию.
Правда, мне от этого не легче. Этот один случай на миллион выпал именно мне. Да, я патологический «везунчик». Удача буквально преследует меня, чтобы «одарить». И ведь одаривает… только вовсе не счастьем.
За изучением и волнением даже позабыла, сколько капель уже выпила. Решила, что вряд ли число превысило две, а от третьей вряд ли станет сильно плохо, проглотила еще одну.
— Изучила? — ко мне с улыбкой подошел библиотекарь.
— Да, — я поднялась со стула, — узнала все, что хотела. — Старичок улыбнулся еще шире. — Спасибо!
Поблагодарила я его и побрела к выходу. В спину мне донеслось:
— Заходите еще, юная леди, не стесняйтесь!
— Обязательно! — как только возникнут новые вопросы.
Я решила, что мне просто необходимо поговорить с Витором. Может, даже высказать пару-тройку претензий. Нездоровое спокойствие и, я бы сказала, некоторое безразличие подтолкнули меня к двери Витора.
Я, не задумываясь, постучала и поймала себя на мысли, что никакой злости не испытываю. Она была, но где-то растворилась.
Витор стоял на пороге с книгой в руках. Он посмотрел на меня удивленно-изучающим взглядом и спросил:
— Ты пьяна?
Что за вздор?
— Нет, — спокойно ответила я.
Хотя умиротворенность действительно пьянила. А еще убаюкивала и вообще заставила позабыть все тревоги и проблемы. Но о цели визита я не забыла.
— Надо поговорить, — сказала я и зашла внутрь, не дожидаясь приглашения.
Витор проводил меня ничего не понимающим взглядом и закрыл за мной дверь.
Я регулярно в этом проклятом мире чего-то не понимаю. Пускай хоть немного побудет в моей шкуре.
— Я была в библиотеке, — безразлично начала я. — Прочитала много интересного, — я села на единственный стул. — Ты ведь знал, что это влияние духа-хранителя?
Витор закрыл книгу, с прищуром вглядываясь в мое лицо.
— Догадывался.
— И не сказал мне об этом, — все с тем же спокойствием произнесла я. — А должен был. Я имела право знать.
Он встал напротив меня, упираясь руками в колени, и всматривался в мои глаза.
— С тобой что-то не так, — размышлял он вслух. — Магии не вижу… Что ты пила?
Кажется, этот человек привык общаться лишь на темы, интересные ему.
— Ничего незаконного, — я сложила руки на груди с отстраненным выражением на лице. — Почему ты не сказал мне сразу? И как вообще именно меня мог выбрать твой дух-хранитель?
Витор продолжал пристально следить за моими глазами, а я почувствовала смутно ощутимый налет раздражения.
— Ирэне носила твое кольцо. Почему с ней этого не происходило? — сыпала я вопросами.
Витор как будто не слышал меня.
— Что ты пила? — наседал он.
Какой же ты невыносимый!
Раздражение начало нарастать.
— Рэне, что ты пила? — жестким голосом спросил он.
— Успокоительное я пила! — я сунула пузырек ему под нос. — Доволен?
Он перехватил мою руку до того, как я сунула пузырек обратно в карман. Волна раздражения накрыла меня с головы до ног, чему я удивилась, но не смогла противостоять.
— Не трогай меня! — прорычала я, пытаясь вырвать руку и не выпуская сжатый в кулаке пузырек.
— Не глупи, — рыкнул Витор в ответ, — отдай пузырек.
Он стал разжимать мои пальцы, а я, повинуясь какому-то дикому порыву, укусила его за руку.
Витор зашипел, но меня не отпустил и воспользовался моментом, пока я отвлеклась. Он отобрал у меня пузырек, сжав мою руку, чтобы я не могла вырваться.
Как же я его все-таки ненавижу! Испортил всю мою жизнь! Одно его присутствие отравляет все хорошее вокруг, что уж говорить об отношении брата и сестер к нему. Невыносимый, твердолобый и просто отвратительный человек! Некромант!
Он поднял пузырек на свет, смотря на прозрачную жидкость. Пока я всячески старалась высвободиться и мысленно проклинала его жалкую душу, он сделал свои выводы.
— Сколько капель выпила? — Витор зажал пузырек в руке, чтобы я и не пыталась достать.
— Какая разница?
— Сколько, проклятая бездна, капель?
Деликатностью Витор никогда не отличался, а в данный момент о ней вообще можно не вспоминать.
— Три… или четыре, я не знаю! Не помню!
Витор зажмурился, потер глаза свободной рукой.
— Три или четыре… пять или семь часов, — пробормотал он. — Тебя что, не предупредили? Больше двух капель в день употреблять небезопасно.
— А меня не предупредили, что информация, которую я узнаю, вызовет сильный стресс!
Я все-таки высвободила руку, но ненадолго. Этот подлец завернул обе мои руки за спину и бескомпромиссно заявил:
— Пока действие капель не ослабнет, ты отсюда не выйдешь. Не хватало мне за тобой ходить и покалеченных людей в лазарет отправлять.
— Я себя контролирую! — запротестовала я и снова начала вырываться. — Я не ты, на людей не бросаюсь.
Шумный выдох за спиной уведомил о том, что кое-кто начал злиться.
— Ложись спать, — предложил он сквозь зубы и, не дожидаясь ответа, швырнул меня на кровать.
Я с возмущением вскочила на ноги, чувствуя, как внутри закипает гнев. Витор стоял посреди комнаты, засунув руки в карманы брюк. Я в красках представила, как подхожу и со всей силы ударяю его по лицу… Только…
— Что за… — я потрогала руками невидимую стену, отделяющую кровать от остальной части комнаты. — Зачем ты меня запер? — закричала я, сгорая от злости.
— Хочешь, чтобы я применил к тебе силу? — он изогнул бровь.
Я нахмурилась.
— Ты меня не трогаешь, не пытаешься кусать и бить, я не трогаю тебя.
Я бессильно зарычала. Прав ведь, идеальный вариант. Но эти эмоции! Захлестывающие дикие эмоции.
Проклиная чертова некроманта, я рухнула на кровать и отвернулась к стене, чтобы не видеть его. Так спокойнее и внутри, и снаружи.
Я долго лежала, размышляя о несправедливости этого мира, и не заметила, как провалилась в сон.
