Хорнбори в недоумении таращился на высокого эльфа. Сейчас он впервые видел его без кожаного передника.

— А я думал, тебя разорвали Зеленые духи.

Гобхайн улыбнулся ему в ответ.

— Говорят еще, что я сбежал с дриадой в джунгли Лесного моря или что Иссиня-черный разорвал меня в клочья в приступе гнева. Меньше всего мне понравилась история о том, что я утонул во время бури в Жадеитовом море. — Он поднял руки в непринужденном жесте. — Как видишь, реальность значительно невероятнее, чем все истории, которые распространяли обо мне небесные змеи.

— Ты — Творец?

— Это имя кажется слишком высокопарным и не очень нравится мне. Я был бы рад, если бы ты продолжал называть меня моим настоящим именем.

— Что это такое? — Хорнбори все еще не верилось, что он стоит внутри парящей скалы. Скала должна быть соединена с землей. Все остальное вселяло ужас.

— Пойдем, поговорим в более приятном месте. Я слышал, наши бронированные сани проявили себя с хорошей стороны.

Об этом Хорнбори говорить не любил. Он был единственным, кто выжил в битве, в которой использовали сани эльфа. Поэтому все считали его героем, но он-то знал, что случилось на самом деле. Ничего такого, из-за чего он плохо спал бы по ночам, но об этом он предпочитал не распространяться.

По всей видимости, Гобхайн заметил его замешательство. По крайней мере, больше вопросов не задавал, а повел его через мост в туннель, своды которого были покрыты известкой. Одну из стен украшала роскошная фреска, изображавшая красивый речной пейзаж. И посреди этого пейзажа стояла черная дверь с перламутровыми инкрустациями в форме нежнейших роз.

— Некоторым невыносима мысль о том, что эти скалы парят в воздухе, — пояснил Гобхайн и открыл дверь. — Я ношусь с мыслью украсить все туннели и помещения картинами, которые радовали бы глаз и заставляли забыть о страхах. Что скажешь?

— Хороший план, — искренне согласился Хорнбори. Нужно сделать так, чтобы убраться отсюда как можно быстрее.

Однако сначала он последовал за эльфом в просторную комнату, выглядевшую именно так, как он всегда представлял себе роскошный дворец эльфийского князя. Стены здесь тоже были отштукатурены и раскрашены, но в скромные пастельные тона. На стенах висели картины. В комнате стояла тяжелая мебель с изысканной резьбой, а заднюю стену почти полностью занимало огромное арочное окно, на котором висели синие бархатные шторы.

— Больше всего мне нравится сидеть у окна. — Гобхайн указал на два обтянутых кожей стула. Один из них был сделан так, чтобы на нем было удобно сидеть карлику. Казалось, эльфийский кузнец очень долго готовился к этой встрече.

Хорнбори понравилось, что ему уделяют такое внимание. Он сел на стул, окинул взглядом ослепительно белые облака за окном. «Наверное, на это можно смотреть бесконечно», — подумал он.

— Что будешь пить? Я могу предложить прохладное эгильское красное. Это вино, которое подают за столами бессмертных, и, как для напитка производства детей человеческих, вкус у него поистине изысканный. Один друг был так любезен, что прислал мне несколько амфор, добытых в Нангоге.

Карлик подумал, что эльф шутит. Но, зная Гобхайна, он понимал, что это вряд ли.

— А можно ли получить грибного?

Эльф широко улыбнулся:

— Конечно же. В Поднебесье есть три карлика-пивовара. Ты будешь ледяное, черное или предпочтешь мягкое золотое?

Хорнбори не поверил своим ушам.

— Ты можешь приказать принести мне три разных сорта грибного?

— Я ведь говорил, что на борту есть пивовары. Конечно же, я выбрал специалистов по разным сортам пива. Впрочем, ледяное будет, наверное, теплым к тому моменту, как нам его принесут. Его варят и хранят на другом конце Поднебесья.

Карлик покачал головой. Судя по всему, он во всех отношениях оказался на небе.

— Золотое грибное было бы здорово.

Гобхайн хлопнул в ладоши, и в комнату вошла молодая эльфийка. Должно быть, она была в соседней комнате.

— Золотое грибное и бокал эгильского красного, пожалуйста, дорогая моя.

Служанка поклонилась и скрылась так же бесшумно, как и появилась.

— Не хочется ли тебе немного перекусить, друг мой? Я слыхал, ты очень любишь кобольдский сыр из Драшнапура. Я могу предложить тебе самые разные сорта на выбор.

Хорнбори отмахнулся. Ему никогда не пришло бы в голову есть этот сыр. А еще он испугался того, насколько хорошей информацией о нем располагает Гобхайн.

Откинувшись на спинку стула, Гобхайн с наслаждением вздохнул.

— Уверен, что тебе не терпится задать тысячу вопросов, Хорнбори, но считаю, что будет разумнее, если я буду рассказывать по порядку. В некотором роде в существовании Поднебесья виноват ты.

Карлик нацепил на лицо хорошо заученную безобидную улыбку, несмотря на то что по спине у него потекли крупные капли ледяного пота. Ему почему-то казалось, что слова эльфа ничего хорошего означать не могут.

— Началось все после битвы за Асугар. Загадочная смерть драконов заставила наших чешуйчатых друзей запаниковать. Именно самые крупные из этих бестий как-то не привыкли к тому, что они внезапно могут замертво рухнуть с небес. Как мне сообщили, их пронзили насквозь загадочными стрелами, но кто это сделал, так и не удалось узнать. Насколько мне известно, небесные змеи лично пытались выведать тайну появления этого нового оружия.

К этому моменту пот по спине Хорнбори уже тек ручьями.

Он всегда понимал, что если раскроют его, то изобличение Галара и Нира станет лишь вопросом времени. Хорнбори хотел сказать что-то безобидное, но не сумел вымолвить ни слова. Вместо этого он посмотрел в угол просторной комнаты, из которого в прошлый раз появилась служанка. Не ждет ли его там еще и палач?

Карлик представил себе, как казнят Нира и Галара, как их головы бросают в море облаков.

— Из-за событий в Асугаре небесные змеи вызвали меня. Наши драконы перестали быть надежным оружием. Их моральная стойкость пошатнулась, и небесные змеи это поняли. Они попросили меня придумать новое оружие. К тому моменту на нашу сторону уже переметнулось несколько собирателей облаков. Но, несмотря на то что в последние годы они уже несколько раз сражались за нас, небесные змеи им не очень доверяют. Как раз сейчас с поднебесных кораблей снимают все команды и переводят сюда, потому что драконы подозревают, что эти поднебесные медузы могут в решающий момент снова перейти на другую сторону.

Хорнбори, нервничая, впился ногтями в мягкую кожу подлокотников. Когда же Гобхайн заговорит о его предательстве? О стрелах, убивающих драконов? Если небесные змеи нашли хоть одну из них на дне моря у Асугара, они наверняка сложили два и два и выяснили, откуда взялось смертоносное оружие.

— Древние драконы потребовали от меня флот из летающих кораблей. Однако эти корабли не должны быть пронизаны магией, поскольку змеи опасаются, что тогда девантары смогут наложить на них заклинание и легко сбросить с небес. — Гобхайн вздохнул. — Это желание доставило мне немало бессонных ночей, друг мой. В какой-то момент я вспомнил истории о бум-деревьях из Форлона. Говорили, что некоторые из этих деревьев способны летать, если их отделить от корней. Это оказалось правдой. Впрочем, все они парили на разной высоте. Некоторые зависали в воздухе в нескольких шагах над землей, другие взмывали к облакам. И было у них еще одно очень неприятное свойство. То, которому они обязаны своим названием. Загораясь, они взрывались.

В комнату вошла молодая эльфийка и принесла напитки. Хорнбори получил сразу целый кувшин золотого грибного. Карлик немного расслабился. По крайней мере, в данный момент не похоже было на то, что их разговор примет неприятный для него оборот.

Гобхайн отпил вина, дождался, когда служанка уйдет, а затем продолжил:

— Итак, я нашел материал, из которого мог построить летающие корабли. Корабли, на борт которых мне не хотелось бы подниматься. Пожар на борту мог бы стать катастрофой. И сколько пройдет времени, прежде чем наши враги выяснят это? Вот тогда-то я и вспомнил о построенных нами санях. И решил обтянуть корабли броней. — Эльф скривился и снова отпил вина. — Однако оказалось, что бум-дерево в металлической броне — даже толщиной с пергаментную страницу — становится слишком тяжелым, чтобы летать. Ты не представляешь себе, каково это было — сидеть здесь в уединении на Форлоне и терпеть постоянные неудачи. Наконец я попросил небесных змеев прислать мне чародеев из маленького народа ламассу, которые особенно хорошо умеют придумывать новые виды магии. Мы выяснили, что деревья парят, потому что в их древесине есть пузыри газа. Чародеи произвели манипуляции с некоторыми деревьями, увеличили количество пузырьков газа и размер отдельных пузырей. Если перестараться, то деревья могут умереть. Три года мы работали над этим, пока однажды дерево с большим куском скалы в корнях не воспарило неподалеку от нашего лагеря. Дерево поднялось настолько высоко, что вырвало скалу из грунта. Скала с деревом поднималась все выше и выше, а затем скрылась в облаках. В то утро родилось Поднебесье.

Лицо Гобхайна излучало чувство удовлетворения, которое Хорнбори мог испытывать только после любовной ночи с Амаласвинтой. А последняя из этих ночей была уже слишком давно.

— Ты наверняка помнишь восторг, с которым мы строили твои бронированные сани, — сказал эльф и заговорщически улыбнулся ему. — Этот восторг я испытывал каждый день на протяжении последних четырех лет. Мы очень быстро отказались от плана построить флот, потому что один-единственный огромный корабль будет намного более неуязвимым. Мы соединили скалы соответствующего размера, на которых растут небольшие леса. И даже если некоторые из этих лесов сгорят, Поднебесье не рухнет, поскольку подъемная сила — благодаря остальным деревьям — все равно достаточно велика.

— Но если начнется по-настоящему большой пожар, то скалы рухнут, не так ли?

Неприятное ощущение, испытываемое Хорнбори, еще больше усилилось от одной лишь мысли об этом.

— Если мы потеряем много деревьев, то начнем медленно снижаться. Но если выяснится, что снижение становится неконтролируемым, у нас на этот случай имеются корабельные винты. Думаю, ты пролетал с Бойцом через один из них, когда попал на борт. Этот ненормальный комок перьев постоянно летит через винты, даже когда они вращаются… Что ж, они работают не совсем так, как корабельные, при помощи которых приходят в движение ваши угри. Они позволяют медленно перемещать Поднебесье вверх или вниз.

Он бросил на Хорнбори серьезный взгляд.

— Большого пожара быть не может. В конце концов, изрыгающие пламя драконы сражаются на нашей стороне, а собиратели облаков испытывают естественное отвращение к пламени.

— И насколько велико скопление летающих скал? — Хорнбори начал догадываться, что до сих пор видел лишь ничтожную часть корабля.

— По состоянию на вчерашний вечер у нас имелось в наличии триста семьдесят четыре соединенных между собой скалы. Хотя мы подготовили еще около сорока других скал к подъему, нам нужно как можно скорее взять курс на самую ближайшую звезду альвов.

Озвученные Гобхайном цифры не помогли Хорнбори представить себе этого летучего монстра.

— Каков размер корабля?

— Чуть менее трех миль в длину. В большинстве мест около полумили в ширину, максимальная высота составляет девяносто шагов. При подсчете высоты уже учтены винтовые мачты. — По всей видимости, Гобхайн был горд тем, что может назвать эти параметры.

Хорнбори понял, что он стоит не на парочке скал, а на настоящем летучем острове.

— Винтовые мачты?

— А как ты думаешь, что происходит с парящими скалами? У нас та же самая дилемма, что и со старыми собирателями облаков. Ветер может нести нас, куда ему заблагорассудится, что, конечно же, неприемлемо. Мы установили на всех скалах вращающиеся мачты с вертикальными винтами. Они тоже в чем-то похожи на корабельные винты ваших угрей. Сила винтов и тянет нас по небу. Их приводят в действие специальные колеса, находящиеся внутри скалы. Движемся мы, правда, не очень быстро. От нас легко может улететь любой воробей. Но зато мы перемещаемся в том направлении, в котором хотим.

Хорнбори налил себе второй бокал грибного.

— Мне действительно любопытно посмотреть Поднебесье.

— Конечно же, ведь вечером тебе предстоит принять командование.

Хорнбори подавился и закашлялся, выплевывая фонтаны золотого пива.

— Я должен… что сделать? — отфыркиваясь, переспросил он.

— Что ж, проблемы у нас не с Поднебесьем, оно полностью отвечает нашим ожиданиям. А вот команда… — Гобхайн пытался подобрать подходящее слово. — С ними трудно. У нас более семи тысяч кобольдов со всех концов Альвенмарка и около дюжины сотен карликов. Смесь из всех городов в Глубинах. Плюс около восьмисот троллей и более тысячи членов экипажа из всех остальных народов. Мы разместили в бассейнах даже двух апсар, которые предсказывают нам погоду на ближайшие несколько дней. При этом благодаря зовущим тучи из народа ламассу мы способны в определенном смысле создавать свою собственную погоду. В первую очередь чтобы убедиться, что уровень в наших цистернах не понизится ниже критического. Мы можем…

— Остановись! — перебил Хорнбори поток речи эльфа. — Ты хочешь сказать мне, что на борту у нас более десяти тысяч членов экипажа?

Впервые за все время Гобхайн немного смутился.

— Да, я знаю, мы еще не добились полной боевой готовности. Но в ближайшие двадцать семь часов команда увеличится более чем вдвое.

Хорнбори откинулся на спинку своего стула, пытаясь подавить нарастающую панику глотком из бокала, однако, к сожалению, ничего не получилось.

— На борту будет более двадцати тысяч детей альвов? — У него закружилась голова. — Кому, ради всех альвов, пришла в голову идея, что я — подходящий командующий для этой сборной солянки?

— Небесным змеям. О тебе идет определенная слава, друг мой. Ты сумел добиться того, что карлики из Ишавена сражались бок о бок с членами клана Ледяных бород. Ты сделал смертельных врагов лучшими друзьями на поле боя.

Хорнбори застонал. Это сделала эльфийка Айлин. Он хотел было просветить Гобхайна и объяснить, что тот ошибается, но вдруг передумал. Он даже не знал, что о нем идет слава карлика, способного примирить различные народы. Из этого можно будет в будущем извлечь пользу.

— Это потребует определенного времени и некоторого количества советников. Мне нужна эльфийка Айлин. Кроме того, нужно назначить представителей кобольдов и троллей. — На миг он задумался, не привлечь ли в советники Нира и Галара, но быстро отбросил эту мысль. От Галара будут одни неприятности, а не помощь в достижении взаимопонимания. — Я слышал, что из клана Ледяных бород на борту находятся кобольд Че и тролль Гроц. Они будут представителями своих народов.

С этими двумя он как-нибудь справится. По крайней мере, их он знает. Но ему потребуются и другие советники! Если все пойдет не так, большое количество советников превратится в большое количество козлов отпущения, которых можно будет обвинить в возможной неудаче.

— Айлин пропала без вести, — прервал его размышления эльф. — А в остальном можешь выбирать в советники, кого пожелаешь.

— Пропала без вести? — удивился Хорнбори.

Черноволосая мастерица Белого чертога всегда казалась ему непобедимой. Ходили слухи, что она когда-то голыми руками справилась с целой сворой троллей.

— Ее никто не видел уже много лет. Судя по всему, следует предположить, что она мертва. — Гобхайн произнес это деловитым тоном, словно говорил о потерянном в мастерской молотке.

У Хорнбори по-прежнему не укладывалось в голове, что ему передали верховное командование величайшим войском, которое когда-либо выставлял на битву Альвенмарк.

— Почему ты не командующий? Это ведь ты все создал.

Эльф поставил кубок на стол. Слишком поспешно, как показалось Хорнбори.

— Я — кузнец и изобретатель. У меня будет полно дел, чтобы на Поднебесье все работало безупречно.

Хорнбори уловил в голосе Гобхайна нотку горечи.

— Извини, что я спрашиваю, но что у тебя здесь за дела? Этот… м-м-м… корабль… построен и летит. Твоя работа завершена.

Эльф засопел, и в этом звуке послышалось настоящее раздражение.

— Ты не понимаешь. Первым делом я должен решить, какие позиции орудий следует оснастить баллистами. У нас больше укрепленных бастионов, чем катапульт копьеметов. Ты должен обсудить это с другими бортовыми офицерами. Как ты будешь использовать Поднебесье в бою? Для защиты или для нападения? Хочешь ли ты направить многочисленные орудия на Золотой город или предпочтешь обороняться? Но все это мелочи. Мне придется распределить по позициям более десяти тысяч новых помощников, которые должны выполнять необходимые функции или хотя бы не наделать беды. Но большинство из них будет работать в колесах, приводящих в движение наши винты. Впрочем, ко мне приходят и с такими мелочами, как переполненные отхожие места и пожар на кухне. Мне не хватает дня, чтобы заниматься всем этим. Ну а принимать военные решения тем более сложно.

Хорнбори был уверен, что эльф сказал ему не все. Однако то, что он от него услышал, звучало разумно. Но почему Гобхайн так взволнован? Карлик решил задать вопрос прямо.

— Ты скажешь мне, что так разозлило тебя? Поверь, мы сможем работать лучше, если я буду знать это.

Эльф уставился в пустой бокал. Губы его дрожали от едва сдерживаемого гнева.

— Почему ты видишь проблему, а небесные змеи — нет? Хорошо, что ты здесь. И да, ты прав, ты должен знать, что меня тревожит. Поднебесье огромно. Оно устрашающе мощное и кажется идеальным оружием. Но это оружие не испытано. Ты доверил бы свою жизнь мечу, которым ни разу даже не взмахнул? Клинку, который еще не проявил себя в бою, не доказал, что не сломается при ударе о сталь? Они должны были дать мне еще как минимум одну луну, чтобы завершить корабль. Тогда у нас были бы все орудия, а у нашей команды — возможность научиться выполнять свои обязанности. Теперь же у нас на борту окажется куча идиотов, которые в минуту опасности не будут знать, что делать. Я много лет строил Поднебесье, а сейчас мне не дают и тридцати дней, чтобы подготовить его к первому использованию! Завтра мы отправимся в сторону звезды альвов, через которую выдвинемся в Нангог. Большую часть отсутствующей команды мы возьмем на борт, когда уже будем лететь. Я не понимаю этой спешки. Война за Нангог длится почти восемь лет. Что стоило бы подождать еще одну луну?

Ответа на этот вопрос у Хорнбори не было.

— А знаешь, что самое интересное? — На губах Гобхайна мелькнула улыбка, в которой сквозило презрение к смерти. — Еще никто и никогда не перемещал через звезду альвов ничего, что хоть сколько-нибудь могло бы сравниться с Поднебесьем. Никто не может предсказать, не разорвет ли нас на куски.

Хорнбори в отчаянии закрыл глаза и пожелал оказаться в постели Амаласвинты. Нужно найти способ пройти через звезду альвов только после этой груды камня. И неплохо было бы при этом уберечь свое имя от позора.