Глава 21
Сила принуждения
После игры ко мне подходят тетушки. Норин накидывает куртку на мои обнаженные плечи. Я благодарно киваю. Мне действительно зябко.
– Что ж, – улыбается тетя Мэри, – боевое крещение пройдено успешно.
– Да.
– Все в порядке? Ты какая-то грустная.
– Нет, все хорошо.
Они внимательно изучают меня, а я вымученно улыбаюсь. Не хочу рассказывать им, что меня навещал Люцифер. Это их совсем не обрадует. Дьявол ведь дал мне время подумать? Вот я и подумаю. Сама.
– Точно? – недоверчиво хмурится Норин. – Выглядишь уставшей.
– Напрыгалась с помпонами. Мы с ребятами собираемся пойти на вечеринку, – я наблюдаю за реакцией тетушек.
– Поедете в старый аэропорт?
– Это так очевидно?
– Это банально, – отмахивается Мэри, – туда ездили еще во времена моей молодости.
– А сейчас ты безумно старая…
– Никаких аэропортов, Ари. Мы едем домой.
– Норин, я хочу развеяться. Не волнуйтесь, я смогу за себя постоять!
Серьезно киваю, будто мне можно доверять. Но мне нельзя доверять. Я – сплошная проблема. Я вдруг думаю, что справлюсь сама, и я глубоко ошибаюсь.
– Я не могу разрешить тебе. – Тетя сводит брови.
– Тогда я пойду без разрешения.
– Ари!
– Мы были дома, когда заявилась Меган фон Страттен. Я была в школе, когда на парковке появилась Каролина Саттор. Неприятности найдут меня где угодно и что бы я ни делала. Но, пожалуйста, дайте мне возможность хотя бы притвориться, что я нормальный подросток.
– Но ты ненормальный подросток, – с сожалением протягивает Мэри-Линетт.
– Все будет в порядке. Почувствую неладное – тут же направлюсь домой.
Никому не нравится мой план. Мэри растерянно молчит, а Норин хмурит лоб. Но со мной трудно спорить. Если тетушки воспротивятся, я уйду сама, и они прекрасно это понимают.
– Держи телефон рядом, – голос Норин тихий. – В десять часов чтобы была дома.
– Договорились.
Тетушки уходят, а я помахиваю им вслед.
Неожиданно я вижу Хэрри, Метта и Джил, они спускаются с трибун. Я отчетливо представляю, как они болтают во время ланча, как проводят время на заднем дворе дома Нортонов. Они жили без меня, и все у них было прекрасно. Никто не рисковал и не сходил с ума. Хэйдан замечает меня, толкает Мэтта, кивая в мою сторону, и машет рукой, а я… Я отворачиваюсь и быстро ухожу. Бегу к футболистам, чтобы затеряться в толпе.
– Ты все-таки едешь? – рядом появляется Логан. Я вздрагиваю и пристально смотрю на парня, пытаясь удостовериться, что сейчас передо мной не Люцифер. Чендлер широко улыбается. Так искренне, что никакой Дьявол на такое не способен. – Эй, о чем задумалась? Земля вызывает рыжеволосую гимнастку. Ари, так ты едешь?
– Я… да. Еду. Прости, задумалась.
– Бывает.
Чендлер обнимает меня за талию, а я искоса поглядываю в сторону трибун, надеясь, что ребята уже ушли. Так и есть. Их нигде не видно.
***
Заброшенный аэропорт – излюбленное прибежище бунтующей молодежи Астерии, уставшей от нравоучений и религиозности старшего поколения. Безлюдный днем, по вечерам он преображается до неузнаваемости, когда на него накатывает волна подростков, желающих весело провести время. Развалины превращаются в парк аттракционов.
Выхожу из машины и втягиваю полные легкие воздуха. Ночное, усыпанное звездами небо подсвечено отблесками многочисленных костров. Музыка гремит так, что мелкие камушки вибрируют на разбитом асфальте.
Кутаюсь в куртку тети Норин.
– Как тебе? – интересуется Логан. – Нравится?
Он гордо кивает в сторону развалин, за которыми виднеется разбитый фюзеляж какого-то древнего самолета.
– Ничего так. И давно вы здесь собираетесь?
– Сколько себя помню. Раньше мы часто приходили сюда с Нортоном.
– С Мэттом? – удивляюсь я.
Логан прищуривается и вздыхает, поправляя взъерошенные волосы.
– Да ладно, думаешь, Мэтт всегда был таким святошей? Он, как и все, любил поразвлечься.
– И как это понимать?
– Так и понимать. Ты его совсем не знаешь. Думаешь, он – милый парень, – усмехается Логан. – Ошибаешься. Во всяком случае, раньше с ним было гораздо веселее. Сейчас он настолько погряз в учебе, что, наверное, сошел с ума.
– А почему он… – я запинаюсь, когда две машины громко газуют и срываются с места. Что они делают? Они же едут прямиком в стену! – Что за черт?
Автомобили стремительно несутся к гибели, а вокруг все улыбаются, словно нет ничего странного в затее двух подростков, решивших покончить с собой.
– Логан, что они творят! – восклицаю я. – Они же разобьются!
– Тише, успокойся. Это такая игра, Ари.
– Игра?
Машины с диким визгом тормозят и останавливаются в считаных сантиметрах от бетонной стены аэропорта, оставляя на дороге густые черные полосы. Я замечаю, что весь асфальт на этом пятачке словно разрисован следами от покрышек.
– Логан, у них с головой все в порядке? Что это было?
– Мы так развлекаемся, – с гордостью объясняет Чендлер. – Проверяем нервы на прочность. Кто первый затормозит, тот и проиграл. Я как-то раз выиграл кучу денег. Серьезно, ставки были отличные.
– Ставки? – покачиваю головой. – Вы в своем уме?
– Это весело!
– Весело умереть, проиграв пьяный спор?
Чендлер размышляет всего несколько секунд:
– Ну да.
Отлично. Я пришла по адресу. Такое же сумасшествие, как и у меня дома.
– Ну, еще у нас есть развлечение для детей… – Логан тащит меня в толпу, собравшуюся у какой-то ржавой, обрезанной сверху цистерны, рядом с которой установлена мишень. – Это для тех, кто хочет рискнуть, но боится умереть.
– А есть те, кто не боится?
– Есть.
– Ах, психи, ты про них, – улыбаюсь я, – тогда ясно. И что это за емкость?
– Мишень соединена с механизмом, который прикреплен к стулу. Гляди, он прямо над водой.
– И все это для того, чтобы…
– Смотри. Один из спорщиков садится на стул. Второй стреляет из лука по мишени. Если промахивается, ничего не происходит. Но стоит попасть в яблочко – стул перевернется и сидящий на нем бедолага свалится в воду. А вода здесь очень холодная!
– Мда, – я скептически хмурю лоб, – развлечения у вас… невероятные. И в чем риск?
– Не боишься искупаться? – мурлыкает Логан.
– О господи! Да вы никогда в жизни не попадете в мишень! Тут все такие пьяные, что даже на ногах не стоят. Если я сяду на этот стул, то засну от скуки.
– Ты так считаешь?
– Конечно. Даже на трезвую голову попасть в яблочко очень трудно.
– Тогда давай поспорим на десятку, что я попаду с третьего раза.
– На десятку? – фыркаю я и стягиваю с плеч куртку. – Как минимум двадцатка! Потому что ты пообещал мне веселье, а я чувствую, что усну, пока ты будешь натягивать тетиву.
Логан смеется в ответ, а я уже направляюсь к шаткой конструкции. Вряд ли ему удастся попасть в цель. Слишком сложно. Ну, хоть посмеемся. Какое-никакое развлечение.
– Это точно вода? – перегибаюсь я через край раскуроченной цистерны. – Или вы решили извести все пиво?
– Мы что – идиоты? – восклицает парень, а я пожимаю плечами.
– Ну, знаешь ли… Я бы не удивилась.
Усаживаюсь на стул, а вокруг собирается толпа. Какие-то парни свистят, похлопывают Чендлера по спине, а я вдруг думаю, что все это ловушка и сейчас он выстрелит мне в голову, а не в мишень. Через мгновение Логан выпускает первую стрелу, и она с дребезжанием ударяется о самый край мишени.
Я трагически вздыхаю:
– Это будет еще скучнее, чем я ожидала.
– У меня три попытки! – напоминает парень и вновь натягивает тетиву.
Наверное, упасть в ледяную воду не слишком приятно, но я почему-то даже не волнуюсь. Уверена, Чендлер не попадет в цель. Это было бы чудом! А колдовать я не собираюсь. Вновь мимо. Я улыбаюсь еще шире.
– Просто я давно не стрелял, – оправдывается Чендлер, обернувшись к своим болельщикам. Боже, ну нельзя же быть настолько самовлюбленным! Сейчас он промахнется в третий раз, и его размазанную гордость можно будет соскребать с асфальта.
Внезапно происходит нечто невероятное. Я отчетливо вижу стрелу в руках парня, и я вижу, что он не успевает ее выпустить. А еще я слышу глухой стук… Стул подо мной проваливается, и я с криком лечу в воду.
Что это было? Ох. Ни черта не понимаю!
Вынырнув, хватаю ртом воздух и ищу взглядом Чендлера. Парень с ошеломленным видом озирается по сторонам. Чуть поодаль замечаю фигуру великого, мать его, Робин Гуда! Мэттью самодовольно ухмыляется. Ну, берегись! Уноси ноги! У меня такое чувство, что моя злость способна вскипятить эту ледяную воду.
– Мэттью Нортон! – восклицает Чендлер: – Был этим утром. Как водичка, Ари?
Он еще и издевается.
С трудом переваливаюсь через край цистерны и едва не падаю, но все же остаюсь на ногах.
– Все классно. Освежилась.
Подходят Хэрри и Джил. Хэйдан виновато морщится, а Джил, хоть и пытается сдержать улыбку, выглядит отвратительно довольной.
– Надень куртку, – перекинув через плечо лук, приказывает Мэтт. – Замерзнешь.
– С чего мне мерзнуть? – Потираю пальцами плечи. – Я что, упала в бочку с ледяной водой?
– В этом весь смысл, Ари. Ты сама залезла на стул.
– Друг, я бы никогда не попал в мишень, – вмешивается Логан, – ты же знаешь.
– Я знаю, что ты отлично стреляешь, – отвечает Нортон.
– В таком случае, только у одного человека здесь нет совести… – бросаю я. Тем временем Хэрри пытается надеть на меня свою кофту.
– Давай живее, – подгоняет он и протягивает куртку Норин. – Еще это.
– О, ну хватит.
– Ничего не хватит. Ты вся дрожишь. Пойдем в машину.
– В мокрой одежде? – Я останавливаюсь у костра. Черт, черт, черт, как же холодно! Колени дрожат, меня трясет, словно осенний лист. – Вы-то что тут делаете?
– Это я у тебя хотел спросить, – шепчет парень. – Какого черта ты сбежала?
– Ну, я просто…
– Ты видела нас.
– Меня позвали.
– Позвали? Ты о Логане Чендлере? Он тебя позвал?
Хэйдан поправляет очки и складывает на груди руки. Главное, не смотреть на него: на его огромные, налитые обидой глаза, не видеть, как он растерянно поджимает губы, хмурит лоб. Не смотри, не смотри, Ари.
Мне неловко перед ним, но я ведь не просто так сбежала! Мы и сейчас не должны разговаривать.
– Я захотела уйти и ушла – вот и все. Вам и без меня было весело.
– Шутишь? – горько вздыхает парень. – Смотреть на то, как Мэтт буравит тебя взглядом, совсем не весело. А уж смотреть, как его буравит взглядом Джил, и того хуже. Это, конечно, поинтереснее, но, в общем и целом, скукотень.
Улыбаюсь другу и ловлю себя на желании обнять его, но я не должна этого делать. Незачем искать у него поддержки. Надо оставить их всех в покое. Надо быть сильнее.
Неожиданно Хэйдан беззащитно кладет голову мне на плечо, я вся сдуваюсь, будто воздушный шар. Мои руки не подчиняются мне, они поглаживают его по волосам, поправляют прилизанную челку.
– У тебя все в порядке? – спрашивает Хэрри.
Я потираю мокрый нос и пожимаю плечами.
– По какой шкале?
– От одного до десяти.
– Можно я скажу одиннадцать и буду очень банальной?
Парень кивает:
– Можно.
– Тогда одиннадцать.
– Мэтт идиот, – вдруг говорит Хэрри, – он не должен был стрелять.
– Ну, хоть повеселился.
– Он не переносит Логана. А тот его. Они всегда соперничали.
– Соперничали? – удивляюсь я и шмыгаю носом. – С какой стати?
– Ну, чтобы ты понимала, Логан не всегда был капитаном футбольной команды.
– Ты хочешь сказать… стоп, ты сейчас говоришь, что Мэтт…
– Ну да. Он неплохо играл в футбол. А после смерти матери все забросил. Ему будто крышу снесло. Он каждый день приезжал сюда, и они с Логаном устраивали гонки.
– Ты о тех заездах в стену?
– Да. Весело, верно? – Хэйдан нервно кривит губы. – Безумие на самом деле.
– Ты шутишь! – Я озадаченно покачиваю головой. – Скажи, что ты шутишь.
– Продолжалось это довольно долго. Отец места себе не находил, а Мэтт все равно ездил сюда. Выпустить пар, так сказать. Правда, однажды все кончилось плохо. Ты видела шрам на его подбородке?
Да, еще в самый первый день я заметила на его подбородке широкую белую полосу. Еще решила, что он любит подраться. Тогда я совсем не знала Мэтта.
– Что случилось потом?
– Он не остановился вовремя. Влетел в стену. Кровищи было море. Отцу стало плохо. Он тоже пролежал какое-то время в больнице.
– И после этого Мэтт изменился?
– Да. Вышел из больницы будто бы с новыми мозгами! Да и Джил к нему постоянно приходила. Они уже были знакомы, она навещала его вплоть до выписки.
– Ему стыдно, – шепчу я и сильнее укутываюсь в куртку, – он знает, что ошибся.
– Потому и сидит за уроками, думает о будущем, – поддакивает Хэрри, – ясное дело.
– Почему ты раньше не рассказывал?
– А что бы изменилось?
– Не знаю, я бы понимала, почему он терпеть не может Логана, почему вечно бубнит о каких-то правилах, о будущем и своих благих намерениях. И при этом ненавидит все, что касается церкви. Ну и, конечно же, в тот день, когда он едва не разбился, он соревновался с Чендлером, верно?
– Впрочем, как и всегда.
– Замечательно.
– Логан ни в чем не виноват, Ари. Только в том, что много о себе думает.
– Хочешь сказать, проблема Мэтта в самом Мэтте?
– Но так и есть, зачем врать? – Парень устало поводит плечами. – Я не боюсь говорить правду в глаза, и он знает мое мнение. Более того, он с ним согласен.
Что ж, теперь я понимаю, почему Мэтт так держится за Джил. Она стала для него близким человеком в тот момент, когда он отталкивал всех, но ее это не остановило. Даже сейчас он не в состоянии выпустить ее руку, ведь она много для него значит.
Я оглядываюсь и замечаю смазанный силуэт. Прищуриваюсь, чтобы разглядеть получше. Это женщина. Мать Мэтта.
Тело сводит судорогой. Чтобы не упасть, я хватаюсь за локоть Хэрри. Женщина поднимает руку, указывая в сторону. Я слежу за ее жестом. Нет, мне не показалось. Она действительно пытается мне что-то сказать.
Я замечаю, как Мэтт пожимает руку Логану, у обоих азартно сверкают глаза.
Оборачиваюсь, но призрак уже исчез.
Почему они так быстро испаряются?
– Ари? – восклицает Хэрри. – Куда ты? В чем дело?
– Просто иди за мной.
Пробираясь через толпу, вижу, что парни уже рассаживаются по машинам.
Ох, зачем Мэтт это делает? Еще и на старом пикапе Хэйдана.
– Останови его! – Джил внезапно возникает прямо передо мной. – Ари, пусть не садится, он послушает тебя, скажи ему.
Она цепляется за мои руки, а я оторопело ахаю. Он послушает меня?
Да, конечно, но только если я воспользуюсь своим даром.
– Джил, иди к Хэйдану, я разберусь.
Я прорываюсь вперед, отталкивая любопытных, и едва не падаю на Мэтта, когда он распахивает дверцу пикапа.
– Эй! – Мой голос звенит металлом. Хватаю парня за локоть и тяну на себя. – Какого черта ты делаешь?
Мэтт пронзает меня таким взглядом, что купание в ледяной воде кажется мне приятным времяпрепровождением.
– Что ты творишь?
– Не мешай мне.
– Это мое любимое занятие, Мэтт.
– Ари, отойди.
Он собирается сесть в салон, но я намертво вцепляюсь в его запястье пальцами.
– Эй, ты же знаешь, что глупо со мной спорить.
– Ты этого не сделаешь. Ты знаешь, что тогда мы перестанем общаться.
– Я сделаю. А потом заставляю позабыть об этом.
Парень кивает, будто обдумывает мои слова, а затем так громко хлопает дверью, что в голове у меня взрываются тысячи искр!
– Все проблемы из-за тебя, – рычит Мэтт. – Ты вечно лезешь не в свое дело.
– Чего ты на меня орешь? Хочешь, чтобы я…
– …прекратила диктовать мне, что делать. Это. Моя. Жизнь.
– Боже, ты несешь невероятный бред.
– Почему бред? – Он прищуривает глаза. – Потому, что требую оставить меня в покое?
– Это ты приехал сюда, Мэтт. Я вас не звала.
– Отлично. Нашла лазейку.
– Черт возьми, я не понимаю, о чем ты! Слушай, я просто не хочу, чтобы ты садился за руль. Хорошо? И не будем кричать, люди смотрят.
– Заставишь их забыть, ты умеешь.
– Прекрати.
– Почему ты ушла? Объясни. Ты видела нас? – Вдруг спрашивает Мэтт и отворачивается. У меня в горле застревает колючий ком.
– При чем тут это?
– Хочу понять, ради чего схожу с ума, почему рискую. – Мы встречаемся взглядами, и дышать мне становится трудно. – Я хочу понять, что мной движет, когда я ищу твою рыжую макушку в толпе. Или когда хочу защитить тебя. Что мной движет?
– Ты можешь уйти. Я не держу тебя, Мэтт.
– Могу уйти? Нет. У меня нет вариантов. Думаешь, я оставлю брата? Оставлю тебя? Как ты себе это представляешь? Я вас не брошу.
– Тебе страшно, но…
– Мне не страшно. Я злюсь.
– Но почему?
– Потому что жизнь только вошла в колею, Ари. – Он прожигает меня взглядом сапфировых глаз, а я виновато отворачиваюсь, стиснув зубы. – Я только привел в порядок мысли, только смирился с тем, что мамы больше нет, что она умерла, и я должен учиться, должен думать о будущем. А теперь в этом нет смысла. Опять! И все из-за тебя. Я должен следить за двумя детьми, которые никогда меня не слушают, – он наклоняется и тихо шепчет. – Должен перестать общаться со своей девушкой, потому что она – дочь сумасшедшего пастора. Но я не хочу. Не хочу обманывать родителей. Бегать по городку в поисках решений, до которых тебе нет никакого дела. Ты спокойно уходишь, споришь, сопротивляешься и при этом еще пытаешься контролировать меня и мою жизнь. Но ты не имеешь права! Хоть что-то должно остаться мне.
Мне хочется кричать, что он ошибается, что я ни при чем! Но вдруг во мне что-то ломается, и я смотрю на него с такой усталостью, будто бы осознание потребовало много сил.
– Знаю.
– Знаешь? – удивленно переспрашивает он.
– Да. Мэтт, я все понимаю. Пожалуйста, не садись за руль. – Я невольно прикасаюсь к его плечу. Он смотрит на мою руку, а потом вновь в мои глаза и безвольно опускает плечи. – Твоя мама никуда не уходила, Мэтт. Она присматривает за тобой. Не делай того, о чем пожалеешь. О чем она потом пожалеет.
Я опускаю руку, и мне кажется, что Мэтт хочет перехватить ее, но он замирает. Я ухожу, спиной чувствуя его взгляд. Пожалуй, мы отлично сотрясли воздух.
Наверное, этого стоило ожидать. Никто бы не смог спокойно реагировать на кучу свалившихся с неба проблем, тем более, когда они тебя толком-то и не касаются.
Джил вошла в жизнь Мэтта вовремя, а я, кажется, появилась в самый неподходящий момент.
Хэрри останавливает меня, когда я прохожу мимо.
– Что это было? Вы чего, Ари?
– Слушай, я думаю, нам на время стоит прекратить общаться. Честно.
– Что? – Хэйдан изумленно пожимает плечами. – Ты с ума сошла?
– Нет. Вы не должны участвовать в этом безумии.
– Поздно, мы уже участвуем, Ари! Хорошо, Мэтт сорвался, но он опомнится, а я так и вовсе не сорвусь. Мне ты можешь довериться.
Парень хлопает густыми ресницами, в его очках прыгают желтые языки пламени.
– Пока, Хэрри, – я похлопываю его по плечу.
– Ари.
– Нет. – Гляжу ему прямо в глаза и отчеканиваю: – Возвращайся к Мэтту.
Парень пытается сопротивляться, но против воли отступает назад.
Я пробираюсь сквозь толпу зевак, которые шепчутся за моей спиной, как вдруг замечаю одиноко стоящую девушку и решительно подхожу к ней.
– Эй, машина есть?
– Да, но…
– Отвези меня. – И для приличия добавляю: – Пожалуйста.
Незнакомка послушно направляется к автомобилю.
Мэтт прав, я заигралась. Впутала в неприятности всех, да еще решила, будто это вполне нормально. Ведь в книгах всегда есть друзья, которые поддерживают и спасают. Мне тоже так захотелось. Тоже захотелось, чтобы кто-то был рядом.
В детстве, когда у меня что-то не получалось, я сразу звала папу. Он садился со мной рядом и спрашивал: «Ари, ты хочешь, чтобы я помог тебе или сделал все за тебя?»
Так и сейчас. Друзья нужны мне для того, чтобы поддержать в трудную минуту? Или чтобы оказаться тем самым щитом, что останавливает пули?
