Глава 13
Последствия
Медленно спускаюсь по лестнице, скользя пальцами по стене. Ноги слегка дрожат. Зато прекратился звон в ушах.
В гостиной прохладно. Окна открыты нараспашку. Хэйдан лежит на диване, нога у него перебинтована каким-то полотенцем. Мэттью сидит рядом, опустив взгляд и сцепив в замок пальцы. Он, наверное, размышляет о том, что попал в жуткие неприятности. Я понимаю его, потому что чувствую то же самое.
Под моими ногами скрипит половица. Мэтт тут же поднимается, и мы встречаемся взглядами. Он решительно идет на меня, а я неуклюже отхожу назад, словно боюсь, что он не оставит от меня живого места. Странное ощущение. Оказывается, даже Мэтт Нортон может выглядеть достаточно устрашающе, и при этом у него нет никаких преимуществ, кроме пронизывающего взгляда.
– Почему так долго? – ледяным тоном спрашивает он.
– Сделки с Дьяволом быстро не заключаются, – отшучиваюсь я, правда вот улыбнуться у меня не получается. Так и гляжу на парня уставшим взглядом. – Где тетушки?
– Готовят.
– Готовят лекарство Хэйдану?
– Готовят еду. Сказали, ужин никто не отменял.
– Вот как… У них тоже есть чувство юмора…
– Да уж. Тут собрались одни шутники, – Мэттью с укором смотрит мне в глаза.
– Как Хэрри?
– Раны почти затянулись.
– Серьезно?
– Да. Видимо, твоя тетя знает толк в том, что сделала.
– Это ее способности. – Если бы взгляд Мэттью был материальным, он оттолкнул бы меня так сильно, что я улетела бы на второй этаж.
– Способности, – причитает он, закатив глаза. – Отлично! Способности смешивать в миске растения и заливать их черной дрянью?
– Прекрати, пожалуйста. Не надо.
– Чего не надо?
– Этого! – Я всплескиваю руками. – Думаешь, мне нравится то, что происходит?
– Ну тебе же нравится придавать всему сакральный смысл!
– Какой смысл?
– Ладно… – Парень запускает пальцы себе в волосы и растерянно оглядывается. – На что ты согласилась? Ты не должна была заключать никаких сделок.
– Если бы я ее не заключила, я бы уже умерла.
– Не говори ерунды.
– Ерунды? – чувствую, что завожусь. – Для тебя все ерунда!
– Ты бы не умерла. Ничего бы с тобой не случилось.
– Ты не можешь знать.
– Я знаю. Реальность довольно проста, Ари, и в ней огромное количество неприятностей и без демонов и всей этой чертовщины.
– Реальность? – вскипаю я. – Мэтт, нет больше привычной реальности. Нет ничего из той жизни. Только воспоминания.
– Еще не поздно все вернуть.
– Да. Ты прав. Тебе и Хэрри не поздно уйти.
– Ари… – парень покачивает головой.
– Что? Я серьезно. Вы можете уйти. Или я могу заставить вас уйти.
– Не вздумай, – ледяным тоном отрезает Мэтт. – Никогда не испытывай на мне свою силу.
– Ты же знаешь, с дисциплиной у меня проблемы. Я ничего не могу обещать.
– Тебе придется пообещать.
– Надо же, – уныло улыбаюсь я, – ты только что признал, что у меня есть дар, и даже не закатил глаза. Я могу считать это перемирием?
Парень все-таки закатывает глаза, а я усмехаюсь. Не удержался.
– Слушай, мне надо поговорить с тетушками. Схожу на кухню, а потом вернусь к вам, хорошо?
– Хорошо.
Я собираюсь уйти, но вдруг чувствую, что Мэттью берет меня за руку. Растерянно оборачиваюсь, а он взволнованно глядит мне в глаза и подходит ближе.
– Как ты?
– Нормально.
– Честно?
– Нет. – Я отворачиваюсь и крепче сжимаю его ладонь.
– Тебе страшно?
– Это так заметно?
У Мэттью такой нерешительный взгляд, будто он стесняется высказать мне слова поддержки и утешения.
– Эй, все в порядке. Я справлюсь, как всегда.
– Тебе и раньше приходилось справляться со смертельно опасными демонами?
– Нет… Но в моей школе были отстойные учителя.
– Вряд ли это считается.
– Поверю тебе на слово. Я пойду к тетушкам, а ты иди к Хэрри.
– Если пожелаю?
– Если соизволишь.
Мэтт усмехается и плетется в гостиную.
С кухни доносится приятный запах. Значит, готовит Норин, а не Мэри. Тетушки одновременно поворачивают головы, когда я появляюсь на пороге.
– Как ты? – спрашивает Норин, правда, почти сразу же отворачивается. Я уже уяснила, что она предпочитает скрывать свои чувства. Правда, теперь я догадываюсь почему.
– Люцифер передавал тебе привет.
– Как мило с его стороны. Только это не ответ на мой вопрос, Ариадна.
– И сказал, что скоро вернется.
– К сожалению, это мне и так известно… – Норин спокойно снимает сковороду с плиты и вытирает руки о фартук. – Ты проголодалась?
– Не знаю. Об этом я еще не успела подумать.
– А что об этом думать? – Мэри-Линетт похлопывает по стулу рядом с собой. В правой руке у нее яблоко. – Расскажи, что у тебя за дар?
Смотрю тетушке прямо в глаза и произношу:
– Встань. – Мэри-Линетт встает. – Выкинь яблоко. – Она подходит к мусорному ведру, послушно выбрасывает яблоко и переводит на меня ошеломленный взгляд.
– Управляешь разумом?
– И порчу себе жизнь, – плюхаюсь на стул и упираюсь лбом в столешницу.
– Неудивительно, – пожимает плечами Норин.
– Что я порчу себе жизнь?
– Что ты управляешь разумом. – Она стягивает фартук и садится напротив.
– В каком смысле?
– Реджина делала нечто подобное. Копалась в людях, будто в вазе с конфетами.
– Она умела забирать воспоминания… – поясняет Мэри-Линетт. – Очень часто ее способности помогали нам избегать неприятных последствий стычек с соседями.
– Она забирала тревогу, подозрительность, отчаяние, – произносит Норин с болью в голосе. Мне вдруг кажется, что ей тяжело об этом вспоминать. – Мы всегда держались рядом, мы знали, что она возьмет за руку и станет легче.
Тетя нервно дергает уголками губ, а Мэри-Линетт кладет ладонь ей на плечо. Разве так выглядят ведьмы? Так беззащитно? Вряд ли.
– Я видела ее. Маму. – Тетушки вновь одновременно поворачивают ко мне лица. – И да, я знаю, что это странно. Но она приходила. Объяснила, что мне делать.
– Ты все-таки видишь призраков, – вздыхает тетя Мэри, покачивая головой, – мне кажется, здесь что-то не так. Ведьмы не видят мертвых, Ари, для этого нужно провести не один ритуал, и это не всегда срабатывает.
– Мама сказала, этому есть объяснение.
– И какое? – интересуется Норин.
– Она назвала имя. Кажется… Ноа. Да. Ноа Морт.
– Ноа Морт? – недоверчиво переспрашивает Мэри-Линетт. – Шутишь?
– Кто это? Вы его знаете? Мама сказала, я должна с ним встретиться.
– Обычно такого детям своим не желают, – протягивает Мэри и переводит на сестру недоуменный взгляд. – Может, Джин с ума сошла на той стороне?
– А может, мы чего-то не видим на этой?
– Это безумие. Отправлять ее к Ноа.
– Но Реджина ведь не просто так сказала об этом, верно?
– Вы объясните мне, кто такой Ноа Морт, или нет?
– Подожди, – отмахивается Мэри. – Это серьезно. Мы должны…
– …придумать, что мне соврать? Дать вам время? Нет уж. Больше никаких тайн!
– Но Ари…
Мне осточертела эта неизвестность! Я устала задавать вопросы и не получать ответов. Теперь эту проблему легко можно решить.
– Говорите, – командую я, в упор глядя на тетушек. – Ноа Морт. Кто это? Отвечайте.
Первой сдается Мэри-Линетт.
– Смерть.
– Что? – удивляюсь я. – Не поняла.
– Ариадна Мари Блэк! – возмущенно чеканит Норин и встает из-за стола. Я измученно закатываю глаза к потолку. – Ты использовала свой дар?
– А что мне остается? Вы же не говорите правду.
– Не делай так больше!
– Тогда отвечайте. Что значит эта ваша «смерть»? Это шутка?
– Нет. – Норин с недовольным видом складывает на груди руки. – Ноа Морт – это Смерть.
К такому меня жизнь не готовила.
Я откидываюсь на спинку и растерянно хлопаю ресницами. Они ведь врут, верно? Так ведь не бывает, и Ноа Морт – старый мамин друг, у которого жена, ребенок и милый пес.
– Смерть, – хриплым голосом повторяю я и киваю, поджав губы, – отлично. Мама не хотела, чтобы я умирала, и потому послала меня навестить Смерть. Я правильно толкую?
– Видимо.
– И Смерть – это мужчина, что как бы очень странно, и носит он плащ, с косой такой по улицам ходит. Людей забирает. Списки ведет.
– Я ни разу не видела его с косой и в плаще. Но в остальном ты права, Ари, – коротко кивает Норин. – Списки он определенно ведет, иначе сбился бы давно со счета.
– И с ним можно просто так увидеться?
– Нужно записаться на прием.
– Записаться на прием? – ошеломленно переспрашиваю я.
– Да. Очередь к нему большая. Возможно, сразу он тебя не примет.
– И телефончик у вас есть?
– Да. Завалялся где-то в тумбочке. Я пойду посмотрю, – Мэри-Линетт уходит, а я провожаю ее оторопелым взглядом. Что здесь происходит?
– Серьезно? – всплескиваю руками. – Записаться на прием к Смерти у секретаря?
– Ну, а ты как хотела, Ари? – совершенно спокойно произносит тетя. – Управлять разумом можно, а встретиться со Смертью – нет?
– Ну, не знаю. Звучит это дико.
– Как и все, о чем мы здесь разговариваем.
– Не могу поверить! – Сдавливаю пальцами виски и зажмуриваюсь. – Дурдом.
Тетя молчит какое-то время, а затем я чувствую ее ладонь на своем плече. Когда мне вновь удается разлепить веки, Норин сидит прямо передо мной на корточках. Ее голубые глаза пристально смотрят на меня, с пониманием и сожалением. Она заботливо заправляет прядь волос мне за ухо.
– Ты должна еще кое о чем мне рассказать, Ари.
– О чем?
– О проклятье. Оно есть у каждой из нас.
Внутри все сжимается. Не знаю, как подобная мелочь вылетела из моей головы.
– И в чем заключается проклятье Мэри-Линетт?
– Люцифер, – Норин проговаривает его имя очень осторожно, – рассказал тебе о восьми языческих праздниках?
– Говорил что-то. Но я ничего не поняла.
– Это известные нам празднования, но занесенные в иной список… Ежегодный цикл фестивалей, существующий у последователей Викки. Неоязычников.
– Любителей пентаграммы?
– Любителей Дьявола, да. Самайн, Йоль, Имболк, Остара, Белтайн, Лита, Лунаса и Мейбон. Это особенные для нас дни, когда мы расплачиваемся за свои силы. – Норин аккуратно дотрагивается до татуировки на моей шее.
– И каким образом?
– Каждый по-своему. Мэри-Линетт в эти дни не может находиться рядом с людьми, у нее в голове так много информации, что ей становится плохо. Она ведь видит и слышит не так, как обычные люди. В эти праздники сила буквально вырывается из нее. Сестра уезжает.
– И куда?
– Туда, где нет людей… У Мэри безобидное проклятье, Ари. Ей повезло. В ней усиливаются лишь те способности, которые всегда у нее были, которые есть у всех людей, просто в ней развиты больше. Она становится сильнее, лучше видит и слышит. Это сводит ее с ума. Ей больно, но она справляется. Она уже научилась жить с этим и даже иногда остается дома, чтобы последить за мной.
– А какое у тебя проклятье?
Норин виновато улыбается и выпрямляет спину. Ее тень накрывает мое лицо. Она отходит в сторону, наливает себе воды и тихо произносит:
– В отличие от многих ведьм, мое проклятье не связано с моей способностью лечить, Ари. Но оно связано с моим прошлым. Это и делает его таким опасным.
– С твоим прошлым?
Тетя кивает и отпивает из стакана.
– Мне было шестнадцать, когда я впервые встретилась с Люцифером. К тому моменту я успела разбить немало сердец, но при этом мое сердце было нетронутым. Мне нравилось смотреть, как…
Норин запинается и поджимает губы. Ей сложно говорить.
– Норин, ты ведь была совсем молодой, – неуверенно улыбаюсь я, – это нормально.
– Нет, ненормально… Человек, не ощущающий ничего при виде страдания других, не человек вовсе. Дьявол пришел за моей душой, но вот была ли она у меня? Думаю, я именно этим и привлекла его внимание. Я сопротивлялась, но была на него так похожа…
– Мама сказала, ты боролась до последнего.
– Я до последнего верила, что чернее моя душа стать не может! Ошибалась, конечно. Потому что как только ты начинаешь во что-то верить, это что-то с невообразимой скоростью ускользает от тебя.
Тетушка отставляет стакан и принимается расхаживать по кухне. Разве она может быть безразличной к страданиям? Не верю. Она сдержанна и молчалива. Но она не равнодушна к чувствам других людей.
– Я думала, мне никто не нужен. И чувства не нужны. И тогда Люцифер подарил мне это заветное одиночество, сделав «черной вдовой». Ты слышала о таком?
– Да, но…
– Человек умрет, если полюбит меня. Не способствует личному счастью, так ведь? Да. – Норин кивает сама себе. – Определенно.
– Послушай, – поднимаюсь и решительно шагаю к тетушке, – Люцифер не о твоем прошлом думал в этот момент, а о твоем будущем. Он не хотел, чтобы кто-то был с тобой рядом. И тут дело вовсе не в твоем сердце.
– На праздниках я не могу себя контролировать, Ари. Он проникает в мою голову и в мои мысли, он пытается сломить меня, чтобы я вышла на улицу, причинила кому-то боль.
– Но ты ведь не делаешь этого.
– Нет. Но только потому, что Мэри запирает меня в подвале, где я провожу долгие и самые трудные часы в своей жизни, пытаясь отвоевать собственный разум.
– И у тебя получается, – едва слышно шепчу я, крепко сжав ее за руку. Мы смотрим друг другу в глаза, и я нерешительно улыбаюсь. – Ты ведь сильная, тетя Норин.
– Я сильная лишь тогда, когда его нет рядом… А он всегда со мной.
– Сейчас его здесь нет.
– Страх, как и искушение обрести покой, велик, моя дорогая. И потому, даже когда его нет, я думаю о том, что будет, когда он придет.
Я печально киваю, а тетя поднимает подбородок и становится прежней спокойной Норин.
– Мы отошли от главного.
– Каково мое проклятье?
Мне вдруг кажется, что я не так уж сильно влипла. В конце концов, в мой разум, я надеюсь, Дьявол залезать не станет.
– Во время праздников я не смогу управлять людьми. Полностью потеряю свой дар.
– Это не страшно. Люцифер меня удивил.
– Меня тоже. Но потом объяснил, что люди смогут управлять мной.
Норин морщит нос и переспрашивает:
– Управлять тобой?
– Мне придется выполнять все, что они скажут. Но могло быть и хуже, правда?
– Люди говорят так много, Ари, – шепчет Норин, опустив голову, – и в большинстве случаев они даже не понимают, что они говорят.
