В прошлый раз мы с вами говорили о втором члене Символа веры и сегодня продолжим эту беседу. И еще мы с вами говорили о древних пророчествах о Мессии. Пророк Исайя в восьмом веке до нашей эры говорил о Мессии как об идеальном монархе, который принесёт небывалый мир на землю, «тогда волк будет жить вместе с ягненком... и дитя протянет руку свою на гнездо змеи» (Ис 11:6). Пророк Михей, современник Исайи, приводил такой яркий образ, который потом вошел и в нашу культуру, что люди «перекуют мечи на орала», (Мих 4:3), на всей земле воцарится мир и не будет никакой необходимости воевать. Спустя примерно полтора века Книга пророка Исайи была продолжена другим автором, которого называют Исайя второй. Текст Исайи второго начинается с сороковой главы. По мнению большинства библеистов, эта книга была написана в плену и несёт уже не обличение израильского народа за его грехи и пророчества о грядущих бедствиях, а несёт утешение и весть об избавлении. Но, вместе с тем, Исайя второй как бы уже ближе провидит Мессию, грядущего Спасителя, Христа, и он приводит в своей знаменитой пятьдесят третьей главе этой книги образ страдающего Мессии, непорочного Агнца, страдания Которого исцелят раны людей. Также мы с вами говорили о другом пророке, который был современником первого Исайи и жил, как и тот, в восьмом веке. В этой книге рассказывается о том, что пророк Иона отказался идти в Ниневию, столицу Ассирии, и отправился совершенно в другую сторону, но потом чудесным образом с помощью огромной рыбы он был схвачен и принесён в Ниневию.

И в этой книге пророк показывает, что Бог любит все народы, всех людей, и желает спасения и покаяния каждого человека, независимо от того, к какой нации он принадлежит. Это маленькая, но очень важная книга Ветхого Завета, потому что там впервые и необычайно ярко, красочно мысль о любви Божией к каждому народу дана в такой замечательной форме. И, наконец, мы с вами прошлую передачу закончили разговором о Рождестве, об этом внешне почти неприметном событии, которое, тем не менее, изменило весь ход мировой истории.

Давайте сегодня сравним два повествования о Рождестве. Первое повествование – из Евангелия от Луки: «В те дни вышло от кесаря Августа повеление сделать перепись по всей земле. Эта перепись была первая в правление Квириния Сириею. И пошли все записываться, каждый в свой город. Пошел также Иосиф из Галилеи, из города Назарета, в Иудею, город Давидов, называемый Вифлеем, потому что он был из дома и рода Давидова, записаться с Мариею, обрученной ему женою, которая была беременна. Когда же они были там, наступило время родить Ей. И родила Сына Своего первенца, и спеленала Его и положила Его в ясли, потому что не было им места в гостинице. В той стране были на поле пастухи, которые содержали ночную стражу у стада своего. Вдруг предстал им Ангел Господень, и слава Господня осияла их; и убоялись страхом великим. И сказал им Ангел: Не бойтесь; я возвещаю вам великую радость, которая будет всем людям: ибо ныне родился вам в городе Давидовом Спаситель, Который есть Господь Христос. И вот вам знак: вы найдете Младенца в пеленах, лежащего в яслях» (то есть в кормушке для скота) (Лк 2 :1-12). Вот в такой обстановке крайнего уничижения пришёл в мир Спаситель человечества, Спаситель мира. И Евангелие от Луки повествует об этом со бытии так, как оно было, как оно выглядело глазами верующих людей.

А вот что говорит апостол Иоанн Богослов в своем Евангелии. Его Евангелие недаром так и называется – Иоанна Богослова, потому что он даёт богословскую оценку тех событий, о которых рассказывали три предшествующих евангелиста Матфей, Марк и Лука. Апостол Иоанн о Рождестве рассказывает как бы с другой стороны, говорит о богословской сущности происшедшего. «И Слово стало плотью и обитало с нами, полное благодати и истины; и мы видели славу Его, славу как Единородного от Отца» (Ин 1:14). То же самое, о чём рассказывал Лука в форме исторического повествования, апостол Иоанн говорит в краткой богословской форме: «Слово стало плотью», Слово Божие. Это – торжественное повествование о начале нового эона, и оно читается на Пасху. Начиная с первого стиха, раскрывается тема рождения Сына от Отца, рождения ипостаси Слова. Есть такой богословский термин – ипостась (лицо), немножко позже мы будем говорить об этом подробнее.

И апостол Иоанн начинает своё повествование почти так же, как начинается первая глава Книги Бытия, тем самым определённо показывая, что это начало нового творения, нового эона, нового этапа в жизни мира. «В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог. Оно было в начале у Бога. Все через Него начало быть, и без Него ничто не начало быть, что начало быть. В Нем была жизнь, и жизнь была свет человеков. И свет во тьме светит, и тьма не объяла его» (Ин 1:1-5). Вот эти поразительные слова о рождении Сына Божия – именно рождении, а не сотворении. И в Символе веры это отлилось в возвышенную формулу.

Начинается Символ веры, вы помните, словами: «верую во единого Бога Отца Вседержителя», и так далее, а второй член Символа веры – «и во единого Господа, Иисуса Христа, Сына Божия, иже от Отца рожденного прежде всех век (то есть до начала времени), Света от Света, Бога истинна от Бога истинна». Это формула определения первого Вселенского собора в триста двадцать пятом году, которая кратко, в сжатой, лаконичной, концентрированной форме говорит о том же самом – о рождении Сына Божия от Отца, от Бога. Если мы будем внимательно читать Евангелие, то мы можем увидеть, что в нём совершенно определённо говорится об Иисусе именно как о Сыне Божием, именно как о Мессии. Сам Иисус как бы скрывает свое мессианство, поначалу имея в виду, по-видимому, неподготовленность большинства его слушателей. Впрочем, это происходит не всегда. Когда Он встречается с человеком, сердце которого открыто Богу, Он совершенно неожиданно, не только с нашей точки зрения, но и с точки зрения своих учеников, говорит, Кто Он. Все вы, конечно, помните беседу с самарянкой. Простая женщина, даже, может быть, не очень благочестивой жизни в глазах её соседок по деревне, недаром она идёт за водой в полдень, в жару, когда обычно люди сидят в тени дома и за водой не ходят. И вот Он ей открывает Себя: «Женщина говорит Ему: знаю, что придет Мессия, то есть Христос; когда Он придет, то возвестит нам все. Иисус говорит ей: это Я, Который говорю с тобою» (Ин 4:25-26). Но не только это. Достаточно вспомнить исповедание Петра, когда он говорит: «Ты – Христос, Сын Бога Живаго» (Мф 15:16), а Иисус подтверждает что да, это именно так.

В беседе с учениками на Тайной Вечере Он говорит: «вы называете Меня Учителем и Господом и правильно говорите, ибо Я точно – то» (Ин 13:13). И, наконец, перед синедрионом, когда первосвященник спрашивает: «Ты ли Христос, Сын Благословенного?», – и Иисус отвечает: «Я, и вы узрите Сына Человеческого, сидящего одесную силы и грядущего на облаках небесных» (Мк 14: 61-62). И именно этот ответ заставляет первосвященника обвинить Его в богохульстве, потому что он не может признать Мессию, потому что он слишком зашорен ожиданием могущественного царя, а не Мессии, Который является вот в таком уничижённом виде. В личности Иисуса Христа очень важно отметить для каждого из нас, что в Нём нет обычного для каждого человека, для любого святого, для любого пророка – исканий и борьбы. Имеется в виду состояние человека, когда он, будучи озарён светом Божиим, милостью Божией, преодолевает самого себя и выходит на иной уровень жизни – жизни в святости. В жизни Иисуса Христа мы этого не видим. Мы видим ровный, мощный огонь с самого начала. Вспомним беседу в Храме Отрока Иисуса с Его Матерью: «Чадо! что Ты сделал с нами? Вот, отец Твой и Я с великою скорбью искали Тебя. Он сказал им: зачем было вам искать Меня? или вы не знали, что Мне должно быть в том, что принадлежит Отцу Моему?» (Лк 2:48-49). Этот ответ говорит о том, что открытость Его к Богу Отцу и осознание Себя именно Посланником уже тогда пребывали в отроке Иисусе в полной мере. Ложь, ошибочность и глубокое непонимание Евангелия и личности Самого Господа Иисуса Христа в тех художественных произведениях, которые стараются изобразить Христа лишь замечательным человеком, происходят оттого, что человеку трудно представить безгрешность Сына Божия.

Это особенно хорошо видно в нашумевшем фильме «Последнее искушение Христа» по книге греческого писателя Казандзакиса. В предисловии к книге автор пишет о том, что личность Христа его привлекала всегда потому, что у Него якобы была эта страстная устремлённость к Отцу и одновременно страстная борьба против всего земного, что бурлило внутри Него. Однако Христос Казандзакиса побеждает это свое «земное» и вырывается из него. Не было этого во Христе. Не было этого в Евангелии. Это было привнесено самим автором этой книги. Это делает ему честь, что у него есть такая страстная борьба за веру, за веру в Бога против каких-то тех страстей, которые в нём живут. Это понятно, для человека это естественно. И честь ему и хвала, что он против этого восстаёт, но во Христе этого нет. И поэтому совершенно ясно, что такое представление неверно. Иногда могут сказать, что вот, а как же борения Христа в Гефсимании. Но в Гефсимании, это ведь не борьба с личным грехом, это не мучительный выбор жить или по плоти, или по духу, свойственный для человека, а это страдание вместе с человечеством и за человечество. Сам Творец участвует в муке твари. Сам Творец проходит через всё, что выпало на человеческую долю, чтобы человек никогда не мог сказать, не мог бросить Богу обвинение: «Ты не знаешь, что такое скорбь, что такое страдание, что такое смерть». Бог проходит через это, проходит как человек, но здесь нет борьбы с личным грехом, а здесь сострадание, сопереживание человеку.

И это очень важно. Потому что Иисус не просто «принял вид» человека, как в древности говорили некоторые еретики, Он не просто исполнял некую роль, заведомо зная, что сейчас здесь произойдет нечто трагическое, но только по виду, а через три дня Он воскреснет. Нет! Это было именно прохождение через смерть, через встречу с этой уничтожающей стихией творения, которое избрало бунт против Бога и человека.

Перейдём к последующим словам второго члена Символа веры: «рожденна, несотворенна, единосущна Отцу, Им же вся быша», то есть рождённого, несотворённого, единой природы с Отцом. «Им же вся быша», то есть через Него, через Иисуса – вторую ипостась Бога Отца, Единого Бога, Слова Отца, был сотворён весь мир.

Эти слова имеют цель передать тайну единства Отца и Сына («единосущна», то есть единого существа), что Иисус – истинный Бог. Быть может, лучше понять важность этого богословского суждения, этого догмата можно из упоминания об истории, как он был сформулирован, и почему, собственно говоря, и был созван первый Вселенский собор. Дело в том, что в начале четвёртого века, в триста восемнадцатом году, в Александрии (город в дельте Нила, в Египте, он, как и всё Средиземноморье, находился под властью Рима), выступил пресвитер по имени Арий с учением о том, что Слово – вторая ипостась Бога – было создано волею Бога Отца, когда Бог восхотел сотворить мир. Слово было орудием для создания мира. Сын был сотворен волею Отца, но не из Его сущности и не из материи, а из чего-то третьего – из не сущего, не существующего. И, согласно Арию, Сын «упражнением Себя в доброй деятельности не уклонился ко злу». И он говорил даже так, что если бы равную силу имели Павел и Пётр, их усыновление ничем бы не отличалось от Его, Иисуса из Назарета, усыновления. Это утверждение, за которым стояло желание отстоять строгий монотеизм, единое Божество, и противостоять посягательству на Единого Бога, вызвало бурю богословских споров. Император Константин, как всякий император, стремился к миру не только в гражданском смысле, но и в церковном, и, видя такую трудную ситуацию, способствовал созыву этого Собора в триста двадцать пятом году. На Соборе присутствовали епископы из самых разных областей Римской империи. На разных заседаниях было разное число епископов, но считают, так уж исторически утвердилось, что на Соборе присутствовали триста восемнадцать епископов. Собор так и называется – «Собором трёхсот восемнадцати отцов». И вот, на этом Соборе было предложено Осием Кордубским, представителем Западной Церкви, впрочем, тогда ещё не было разделения на Западную и Восточную Церковь, слово «единосущный» – «омоусиос» и сформулирован этот догмат. Большинство отцов Собора эту формулировку поддержало. То есть Сын Божий и Отец едины по Своей сущности, по Своей природе. Сын Божий не творится как всякая тварь, а рождается. Подобно тому, как любое изделие, сделанное человеком, женщиной, когда она вышивает, готовит, конечно, отличается от того ребёнка, которого она рождает. Рождает она человека единой с ней природы.

Поэтому эти слова «рожденный, несотворенный» особо подчеркивались. И вот это решение было принято. Только шесть епископов, в том числе и Арий, не согласились подписаться под этим постановлением. Надо сказать, что нажим был весьма суровым. Сам император сидел, перед ним проходили все отцы Собора и ставили свои подписи. Но эти шесть человек отказались поставить свои подписи и были отправлены в ссылку. Но, надо сказать, с ними обошлись довольно мягко. Через некоторое время после смерти Константина многие из них смогли вернуться на свои кафедры. Главный защитник представления об отличии сущности Отца и Сына, Арий, предлагал свою формулировку, отличающуюся всего лишь одной греческой буквой, но эта буква меняла всё дело. Потому что если принять формулировку Ария «омиусиос» – «подобосущный», то есть «подобный по сущности», то Христос был лишь подобен Отцу по Своей природе, а не един с Ним. Это означает, как говорили потом отцы Церкви, что не Богом воспринято наше человечество. А раз так, то природа человеческая не обожена, а раз так, то и не уврачевана, не спасена. Если Иисус не истинный Бог, то божественная и человеческая природы в Нём не соединились и человеческая природа опять осталась отделённой от божественной святой природы пропастью греха. В том-то и дело, что Иисус – это тот Мост, Который, образно говоря, соединяет эти две природы в Своей Богочеловеческой Личности.

Борьба была очень жаркой. Епископ Афанасий Александрийский, сторонник формулировки о «единосущии Отца и Сына», принятой на Соборе в Никее в триста двадцать пятом году, пять раз лишался кафедры. То его изгоняли, и он уезжал в Рим, то он вынужден был скрываться. Потом приходили другие силы, и еретики вынуждены бы ли отступить, и Афанасий вновь возвращался на кафедру. Проходило какое-то время, опять его изгоняли. Семнадцать лет он пребывал в изгнании. Вот такая была его трагическая судьба, но, тем не менее, он не отступал от своих взглядов, отстаивая твердо единосущие – единство сущности, природы Отца и Сына. «Арий популяризировал свои идеи, – пишет историк Церкви Карсавин, – сочиняя стишки для матросов и простолюдинов. По рукам ходили памфлеты, а в кабачках и на площадях распевали арианские песенки, выкрикивая и выплясывая хулы на Всевышнего. Всеобщее возбуждение продолжалось до конца борьбы, что бы, на время затихнув, снова разгореться в эпоху несторианских и монофизитских споров». А св. Григорий Нисский, отец Церкви, по этому поводу пишет следующее: «Всё полно людьми, рассуждающими о не постижимом, улицы, рынки, перекрёстки. Спросишь, сколько надо заплатить, – философствуют о рождённом и нерождённом, хочешь узнать цену на хлеб – отвечают: “Отец больше Сына”. Справишься: “Готова ли баня?” – го ворят: “Сын произошёл из ничего”». Григорий Нисский берёт умышленно арианские формулировки. Понятно, что он пишет с иронией. Словом, люди, вместо того чтобы заниматься своими делами, пускаются в философствование о том, что действительно является не только очень сложным, но и очень возвышенным. К этим предметам было необходимо подходить деликатно, понимая, что Христос пришел к нам не для того, чтобы мы спорили о тонких богословских формулировках, а чтобы мы жили по Евангелию.

Наверное, мы сегодня следующую тему не закончим. Но, по крайней мере, её начнём. Мы говорили о двух из двенадцати членов православного Символа веры. Перейдём к третьему, где исповедуется вера, для чего пришёл Господь Иисус к нам, грешным людям: «Нас ради человек и нашего ради спасения сшедшаго с небес, и воплотившагося от Духа Свята и Марии Девы, и вочеловечшася». Второй член Символа веры, о котором мы сегодня долго и сложно рассуждали, говорит о том, что Иисус был истинным Богом, а третий член Символа веры, который я только сейчас прочёл, говорит о том, что Он был истинным Человеком. Два естества – Божеское и человеческое – соединились в личности Иисуса Христа. По Божественному естеству Иисус был рождён от Отца, а по человеческому – от Пресвятой Девы Марии, и поэтому Он и называл Себя – Сын Человеческий. «Нашего ради спасения…». Что это значит – спасения? Спасения мироздания, приобщения твари к высшей Божественной жизни. Совершается спасение без нарушения человеческой свободы. Это длительный процесс. Именно поэтому Иисус приходит в уничижённом виде, чтобы каждый был волен принять Его или отвергнуть, не страшась Его могущества и силы, а только по любви к Тому, в Ком открыт Бог, в Ком главенствует любовь. Согласно Библии, и человек, и природа, вопреки воле Отца, пребывают во власти суеты, то есть во власти смерти и греха. Тварь стенает и мучается доныне по вине покоривших её, то есть по вине тварных духовных сил, избравших противоборство Богу. В Послании к Римлянам мы читаем слова апостола Павла об этом состоянии павшей твари: «ибо тварь с надеждою ожидает откровения сынов Божиих: потому что тварь покорилась суете не добровольно, но по воле покорившего ее, – в надежде, что и сама тварь освобождена будет от рабства тлению в свободу славы детей Божиих» (Рим 8:19-21). По причине первородного греха и над человеком царствует смерть, как пишет об этом апостол Павел в этом же Послании к Римлянам: «Потому что все согрешили, и лишены славы Божией» (Рим 3:23), и далее он продолжает: «посему, как одним человеком (то есть Адамом) грех вошел в мир и грехом смерть, так и смерть перешла во всех человеков, потому что в нем все согрешили» (Рим 5:12).

Благодарим всех наших радиослушателей, кто был с нами в это время в эфире, и помолимся все вместе: дорогой Господь, слава Тебе! Слава Тебе за эту великую возможность говорить о Тебе, нашем Создателе и Спасителе. Ты благослови сердца всех, кто слушал нас сегодня, чтобы эти трудные богословские вещи вошли в нас как радостная весть о том, что с нами Бог, о том, что мы спасены, о том, что Отец любит каждого из нас. Каждого, как бы он ни думал о себе, плохо или хорошо, но каждого из нас любит Бог. Бог хочет каждого из нас спасти и привести к познанию Истины, в Своё великое, славное Бытие, о котором мы молимся в молитве «Отче наш»: «Да приидет Царствие Твое». Пусть Господь благословит всех нас на этом пути. Храни вас Бог.

Сегодня, как и в прошлый раз, мы с вами будем беседовать о Символе веры. Символ веры – это текст, в котором сформулировано то самое главное, во что верует православный христианин. Этот текст поётся всей Церковью, всем народом, который присутствует на литургии в храме. И он читается каждое утро, вместе с утренними молитвами, в утреннем молитвенном правиле. Этот текст был составлен, как мы уже говорили с вами, в триста двадцать пятом году на первом Вселенском Cоборе. Слово «символ» означает «соединение». В древности у греков была такая дощечка, она называлась «симболон», эту дощечку друзья при расставании разламывали пополам. И каждый брал половинку. Когда они встречались, быть может, через много лет, и они внешне могли быть непохожими уже на тех, какими они расстались, но соединение двух половинок дощечки указывало, что это именно они. Кроме того, символ – знак, указывающий на некие глубокие, очень сложные реальности, которые излагаются в сжатом, концентрированном виде. В прошлый раз мы с вами беседовали о втором члене Символа веры, где мы, верующие люди, православные, исповедовали веру во Иисуса Христа как Сына Божия, истинного Бога и истинного Человека: «И во единого Господа Иисуса Христа, Сына Божия, Единородного, иже от Отца рожденного прежде всех век».

А сегодня мы с вами продолжим беседу о третьем члене Символа веры: «нас ради человек и нашего ради спасения сшедшаго с небес, и воплотившагося от Духа Свята и Марии Девы, и вочеловечшася». В предыдущем, втором члене говорилось о божестве Иисуса Христа, о единосущности Его Богу Отцу. То есть речь шла о том, что Иисус Христос и Бог Отец, Творец мира, имеют одну и ту же единую Божественную природу. Здесь же, в третьем члене Символа веры, говорится о том, что Иисус также истинный Человек.

Из первой и второй глав Книги Бытия мы узнаём, что человек был создан по образу и подобию Божию. Библия говорит нам, что он был создан из праха земного. Нет необходимости понимать это буквально, что это было так, как изображалось на некоторых старых картинах, что Бог лепил руками из глины. Речь и дёт о том, что человек создан из той же самой материи, из которой создан весь окружающий нас видимый мир. И в то же время человек – это средоточие Вселенной, точка, в которой соединяется Творец Своим Духом и творение. И человеку дано то, что отсутствует у всей твари. Человек может познавать Бога, человек может ставить цели, человек может строить планы, достигать этих целей и решать поставленные задачи. Человеку дан дар творчества. И вместе с тем ему дана свободная воля. Человек может избирать добро и зло. И каждый наш день, каждый наш час, практически всегда мы осуществляем этот выбор добра и зла. Но эта свободная воля, она явилась причиной того, что человек, будучи свободным в избрании добра и зла, избрал зло. Человек, вместо того чтобы идти за Богом, избрал путь противления Богу. Об этом рассказывается в третьей главе Книги Бытия. В сущности, этот рассказ, сегодня мы о нём не будем говорить, заключает в себе квинтэссенцию и прообраз каждого отпадения человека от Бога, когда человек не доверяет Богу, когда он полагает, что избирая свои собственные пути, он избёрет что-то гораздо лучшее, чем путь скучного и не очень понятного послушания Богу. И в результате того, что описывается в Библии как грехопадение, человек искажает свою природу. Природа человека – странная, уродливая, искажённая. Человек становится крайне противоречивым, дисгармоничным существом. И для него совершенно ясной становится необходимость спасения от греховной гибели и духовной смерти. Все истории, все культуры несут в себе совершенно явные свидетельства того, что человек ищет пути спасения от этой своей искажённой духовной природы. Человек ищет Бога. И этот поиск человеком Бога – как бы вопль к Небу. И многие культуры, многие религии и верования пронизаны этим воплем человека к Богу. Но ответы, которые человек получает, они разные. Они – лишь отблески подлинного Света Божества. И только в Библии Бог даёт человеку подлинное, полное, незамутнённое человеческим грехом и несовершенством откровение о Себе. А в Своём Сыне, Иисусе Христе, это – рука, протянутая человеку Богом с Небес в конце времен, как повествует нам Священное Писание, то есть тогда, когда были уже исчерпаны, испробованы все политические духовные пути. Это сейчас нам кажется, что мы приходим к демократии, или мы боремся против тоталитарных режимов, или против какого-то аристократического правления в других странах. Но, на самом деле, если мы внимательно посмотрим исторические события, то уже к моменту рождения Христа, к началу новой эры, все эти модели были испробованы человеческой историей. И также были испытаны и исследованы и все духовные пути. И Бог дал Свой путь избавления человека в народе израильском, через Закон, который Он дал Моисею. Для того, чтобы народ жил, следовал этому Закону. Но Закон лишь указывает человеку на грех. Закон был не в силах изменить человеческую природу. Человек мог полюбить Закон, следовать за ним, но, тем не менее, его природа брала свое. Необходимо было не только показать человеку, что есть добро и что есть зло, но изменить эту саму природу человека.

В Послании к Римлянам апостол Павел излагает своё учение о необходимости спасения. Не просто через познание Закона, а через именно изменение человеческой природы. Особенность послания заключается в том, что оно написано не к той общине, где он уже был, как обычно писались письма апостола Павла, а к общине, в которую он только собирается прибыть. И вот именно поэтому оно интересно, так как представляет собой законченную богословскую систему взглядов апостола Павла. Апостол перед визитом в общину представляет христианам Рима своё учение, своё богословие. В начале послания Павел говорит о том, что человеческая природа и у иудеев, и у язычников одинаково поражена грехом. Апостол Павел пишет следующее: «Ибо я не стыжусь благовествования Христова, потому что оно есть сила Божия ко спасению всякому верующему, во-первых, Иудею, потом и Еллину» (Рим 1:16). «В нем открывается правда Божия от веры в веру, как написано: “праведный верою жив будет”» (Рим 1:17; Гал 3:11; Евр 10:38; Авв 2:4). «Ибо открывается гнев Божий с неба на всякое нечестие и неправду человеков, подавляющих истину неправдою. Ибо, что можно знать о Боге, явно для них, потому что Бог явил им» (Рим 1:18-19). Здесь апостол Павел пишет именно о языческом мире, о мире просвещённой римской и греческой интеллигенции: «Ибо, что можно знать о Боге, явно для них, потому что Бог явил им. Ибо невидимое Его, вечная сила Его и Божество от создания мира через рассматривание творений видимы, так что они безответны» (Рим 1:19-20). Апостол Павел проводит ту мысль, о которой мы с вами уже не раз говорили в нашей передаче, что о Боге свидетельствует сотворённый Им мир: его гармония, закономерность, его красота. «Но, как они, познав Бога, не прославили Его как Бога, и не возблагодарили, но осуетились в умствованиях своих, и омрачилось несмысленное их сердце; называя себя мудрыми, обезумели, и славу нетленного Бога изменили в образ, подобный тленному человеку, и птицам, и четвероногим, и пресмыкающимся» (Рим 1:21-23). То есть речь идёт о том, что язычники создавали себе богов, почитая образы различных зверей, птиц, людей, героев всевозможных именно теми духовными силами, которые творили видимый мир. И, как следствие этого заблуждения, апостол Павел пишет: «То и предал их Бог в похотях сердец их нечистоте, так что они сквернили сами свои тела. Они заменили истину Божию ложью, и поклонялись, и служили твари вместо Творца, Который благословен во веки, аминь» (Рим 1:24-25). Вот очень важное замечание апостола Павла о том, что такое язычество. Язычество – поклонение твари вместо Творца, когда человек поклоняется какой-то статуе, полагая, что это и есть Бог, тогда как статуя есть творение. Отступление от веры народа израильского в пустыне, во время следования его через эту пустыню, как раз и заключалось в том, что народ поклонился изображению быка из того золота, которое они собрали и отлили. И они говорили: «Вот наш Бог, который вывел нас из египетского рабства». И то же самое, когда человек начинает поклоняться каким-то кумирам, каким-то вождям, поклоняться науке, то есть тому, что принадлежит видимому миру. Это есть тоже язычество. Когда человек начинает поклоняться различным духовным силам – «информации из космоса» и тому подобным языческим концепциям – это тоже язычество. Потому что человек поклоняется, пусть и духовным каким-то явлениям, но, в сущности, тоже тварным, вместо почитания Бога Творца. Согласно Павлу, все люди, и иудеи, и язычники, в равной мере нуждаются в спасении. Апостол Павел говорит, что поскольку римская и греческая интеллигенция, конечно, не только интеллигенция, а весь народ, уклонились от почитания единого Бога в язычество, то, как следствие этого, было следующее: «Предал их Бог постыдным страстям: женщины их заменили естественное употребление противоестественным; подобно им, мужчины, оставив естественное употребление женского пола, разжигались похотью друг на друга, мужчины на мужчинах, делая срам, и получая в самих себе должное возмездие за свое заблуждение» (Рим 1:26, 27). То есть апостол Павел резко порицает все эти сексуальные извращения, которые сейчас тоже получают широкое распространение. Апостол резко порицает их как совершенно не соответствующие и библейской морали, и, конечно, христианской морали: «И как они не заботились иметь Бога в разуме, то предал их Бог превратному уму – делать непотребства» (Рим 1: 28). И вот далее апостол Павел описывает как бы картину мира, окружающего нас сейчас, со всей его порнографией, видеофильмами, насилиями, ужасами и так далее. Всё это совершенно не ново. «Так что они исполнены всякой неправды, блуда, лукавства, корыстолюбия, злобы, исполнены зависти, убийства, распри, обмана, злонравия, злоречивы, клеветники, богоненавистники, обидчики, самохвалы, горды, изобретательны на зло, непослушны родителям, безрассудны, вероломны, нелюбовны, непримиримы, немилостивы. Они знают праведный суд Божий, что делающие такие дела достойны смерти, однако не только их делают, но и делающих одобряют» (Рим 1:29-32).

Это, по-моему, просто замечательное описание того мира, который мы видим сейчас, когда снята практически всякая функция власти, когда вокруг нас совершаются убийства, насилия и все прочее, практически бесконтрольно со стороны правоохранительных органов. Это – просто картина нашего мира. Далее апостол Павел говорит о том, что состояние иудейского мира нисколько не лучше. Он пишет следующее: «Вот, ты называешься Иудеем, и успокаиваешь себя законом, и хвалишься Богом, и знаешь волю Его, и разумеешь лучшее, научаясь из закона, и уверен о себе, что ты путеводитель слепых, свет для находящихся во тьме, наставник невежд, учитель младенцев, имеющий в законе образец ведения и истины: как же ты, уча другого, не учишь самого себя? Проповедуя не красть, крадешь? говоря “не прелюбодействуй”, прелюбодействуешь? гнушаясь идолов, святотатствуешь? Хвалишься законом, а преступлением закона бесчестишь Бога? Ибо ради вас, как написано, имя Божие хулится у язычников» (Рим 2:17-24). Таким образом, мы видим, что апостол Павел нисколько не идеализировал свой собственный народ. И хотя он говорит об огромной важности Закона, о том, что именно через иудеев Бог пришёл спасти мир, он нисколько свой народ не идеализирует, а даёт такую неприглядную картину. И далее апостол Павел пишет следующее: «Итак что же? имеем ли мы, – то есть иудеи, – преимущества? Нисколько. Ибо мы уже доказали, что как иудеи, так и эллины, все под грехом, как написано: нет праведного, нет ни одного; нет уразумевающего; никто не ищет Бога; все совратились с пути, до одного негодны; нет делающего добро, нет ни одного» (Рим 3:9-12). И далее апостол Павел говорит, что мы ныне независимы от Закона, потому что, Павел подчеркивает, само наличие Закона ещё не меняет человека. Закон указывает путь, но не даёт сил этим путем идти. Человек пытается, идёт, старается, хочет, страстно хочет, и срывается. «Но ныне, независимо от закона, явилась правда Божия, о которой свидетельствуют закон и пророки, правда Божия через веру в Иисуса Христа во всех и на всех верующих, ибо нет различия» (Рим 3: 21-22). То есть, мы видим, что правда Божия – это не просто какая-то абстрактная истина, а это то, что Бог открывает в личности Сына Своего Иисуса Христа. «Во всех и на всех верующих», ибо нет различия между язычниками и иудеями. «Потому что все согрешили и лишены славы Божией, получая оправдание даром, по благодати Его искуплением во Христе Иисусе, Которого Бог предложил в жертву умилостивления, в кровь Его через веру, для показания правды Его, в прощение грехов, соделанных прежде» (Рим 3:23-25). И далее он продолжает: «Ибо мы признаем, что человек оправдывается верою, независимо от дел закона» (Рим 3:28). То есть даже если человек, Павел говорит о язычниках, не знает Закона, несовершенен в знании Библии, но он имеет веру в Иисуса Христа и идёт за ним, то сама эта вера его наставляет. «Неужели Бог есть Бог иудеев только, а не и язычников? – восклицает апостол. – Конечно, и язычников, потому что один Бог, Который оправдает обрезанных по вере, и необрезанных через веру. Итак, мы уничтожаем закон верою? Никак, но закон утверждаем» (Рим 3:29-31).

Таким образом, апостол Павел говорит об этом необычайном даре, который Бог дает миру через народ израильский, которому Он являет Мессию Иисуса Христа из Назарета, воплотившегося от Духа Святого и Марии Девы. Воплотившегося. «И слово стало плотью, и обитало с нами, полное благодати и истины», – говорит апостол Иоанн Богослов (Ин 1:14). Великое, непостижимое чудо: Бог принял человеческую природу, воплотился. Слово стало плотью. Стало. Не просто казалось, а именно стало плотью, полное благодати, не утратив ничего Божественного.

Греческое население Римской империи уже с середины первого века стало принимать Евангельскую Весть. Когда же в конце второго – в начале четвёртого веков Евангелие стало захватывать всё больше и больше людей, когда Церковь стала доминирующим исповеданием Римской империи, и западной, и восточной части, то для греков стало важным понимать евангельские истины веры в понятиях своей, греческой культуры. Истины, которые были ясны на языке Библии, на языке иврита, не всегда укладывались в понятия греческой философии. Важно было понять соотношение Личностей Отца и Сына: нет ли здесь многобожия в представлении о Христе как об истинном Боге и истинном Человеке. Истины, которые в простых и гибких формулировках Библии – о том, что Иисус и есть тот Мессия, о котором говорил Исайя в пятьдесят третьей главе, Мессия поруганный, униженный, Который приходит не как могущественный полководец, а как страдалец за грехи людей, для иудея были более или менее понятными. Для грека эти истины требовали рационального философского объяснения.

И вот, греческое богословие, философия вводит понятие о природе, то есть естестве, и ипостаси, то есть лице. Вначале это слово «ипостась» обозначало маску, которую надевал актёр. Со временем оно больше и больше соответствовало понятию лица, личности, неповторимости именно человеческой персоны. И вот эти понятия включились в описание богословского представления об Иисусе Христе. В том смысле, что Он по своей природе является единосущным, единоприродным Отцу и имеет также и человеческую природу.

А вот ипостась Его, Лицо Его – одно, Лицо единого Бога, Сына Божия, Иисуса Христа. И это понятие о двух природах и одном лице, одной ипостаси включилось в богословие четвёртого века, и оно удерживается до нас именно как православное, правильное представление о личности Иисуса Христа.

И, конечно, возникла богословская проблема о соединении природ в Иисусе Христе. Было принято, что в Нём наличествует и божественная, и человеческая природа. Согласие вроде бы было уже достигнуто, но к пятому веку были страстные споры о том, как соединились эти две, казалось бы, столь непохожие, столь различные природы – природа Бога и природа человека. И именно этому был посвящён четвёртый Вселенский собор, получивший название Халкидонского. Перед этим распространилось учение, которое берёт свое начало с Кирилла Александрийского, который говорил о «единой природе воплотившегося Бога-Слова». В этой формулировке ещё не было чёткого, еретического утверждения, что человеческая природа исчезла во Христе. Это появилось несколько позже. Но сама формулировка дала как бы толчок к возникновению такого искажённого взгляда на Иисуса Христа. Потому что если Его человеческая природа растворилась в Божественном, как капля растворяется в море, то, значит, Его человечество исчезло, значит, Он лишь казался человеком, а по сути был Богом. То есть: Он не страдал так, как страдает человек, на кресте, Он не страдал так, как страдает человек, от измены, предательства, от всего, от несправедливости, которая нас окружает. Но суть именно в том, что Бог пришёл к нам и прошёл всю нашу человеческую жизнь, со всеми её тягостными страданиями, которые выпадают на долю человека. И поэтому нет уголка в нашей жизни, где бы мы сказали, что в ней нет Бога. И вот, четвёртый Халкидонский собор предлагает формулировку о соединении природ. Это была гениальная формула, не только для того времени, но и для нашего времени, так как зарождающееся апофатическое богословие проявилось во всей своей глубине в этой формулировке: что соединение природ Бога и человека произошло неслитно, неизменно, нераздельно, неразлучно.

Это очень важное и глубокое положение, согласно которому соединение Божества и человечества произошло во Христе без слияния, без исчезновения свойств каждой из природ, то есть без ущерба для каждой из них. Иисус был истинным Богом и истинным Человеком.

Время нашей передачи подошло к концу. Помолимся. Господь и Бог наш, благослови нас в предстоящие дни. Охрани нас от всякого зла, Господи. Даруй мир нашим сердцам, Господь. Даруй нам расположение сердца, чтобы мы искали Твою правду, Твой свет. Охрани нас от всякого зла. Благослови нашу страну, благослови всех тех, кто нас слушал сегодня, наших правителей, Господи. А Ты прими славу за всё, Великий Бог, Отец и Сын и Святой Дух. Аминь.

Сегодня продолжим беседу о третьем члене Символа веры, которую мы в прошлый раз не закончили. «Нас ради человек и нашего ради спасения сшедшаго с небес и воплотившагося от Духа Свята и Марии Девы и вочеловечшася».

Мы уже говорили о том, что в третьем члене Символа веры речь идёт о человеческой природе Иисуса Христа. Мы говорили также о том, что Иисус Христос обладал обеими природами – природой Божественной и природой человеческой. Иногда богословские рассуждения о природах Христа представляются чем-то излишним, чем-то ненужным для нашей веры. На самом деле это, конечно, не так. Дело в том, что загадка личности Иисуса Христа всегда была, есть и будет в истории. Всегда человек, любой человек, входящий в мир, должен дать себе ответ на вопрос: «Кто же был Иисус Христос?» И это не просто праздный вопрос. Иисус Сам спрашивает Своих учеников об этом. И мы, христиане, и каждый человек, который хочет и может стать Его учеником, он тоже неизбежно должен ответить на этот вопрос: «Кто для меня Иисус Христос?»

И именно поэтому на протяжении нескольких веков шла богословская борьба вокруг формулировок, как же понять, как же на нашем человеческом ограниченном языке изъяснить непостижимую для человека глубину, тайну Личности Иисуса Христа. И мы, конечно, должны с вами понимать, что это богословское определение является лишь некоторым снисхождением к немощам нашего человеческого разума. Однако это снисхождение, тем не менее, необходимо для того, чтобы мы как-то могли в этих рамках говорить о Личности Иисуса Христа.

Эти богословские тонкости – не какие-то рассуждения любителей абстрактных истин. Они имеют совершенно конкретное отношение к тому, чем мы с вами живём, во что мы верим. И поэтому описать словами, кто же был Иисус Христос, очень важно. И представление о том, что Он был истинный Бог и истинный Человек, что Он обладал обеими природами – Божественной и человеческой – для нас является фундаментальным. Потому что отсюда следует, что наша человеческая природа была усвоена Богом. Бог взял на Себя всю нашу человеческую природу. Как сказано в книге пророка Исайи: «Он взял на Себя наши немощи и понес наши болезни... ранами Его мы исцелились» (Ис 53:4-5). Если бы этого не произошло, если бы какая-то часть наша осталась где-то вне этой любящей силы воплотившегося Господа, она не была бы исцелённой.

Так вот, если говорить о природах Иисуса Христа, то уже в четыреста пятьдесят первом году, в пятом веке, была предложена замечательная формулировка, о которой мы начали говорить в конце нашей прошлой передачи. С неё и начнём нашу сегодняшнюю беседу. Формулировка говорит о том, что природы во Христе, Божественная и человеческая, соединились «неслитно, неизменно, нераздельно, неразлучно».

«Неслитно» – то есть каждая из них не утратилась. Человеческая природа не растворилась в Божественной природе Христа, как капля растворяется в море и как учили монофизиты. Они соединились «неизменно», человеческая не изменилась, она осталась такой же человеческой, Господь так же, как и мы с вами, переносил и голод, и жажду, и усталость. Обе природы соединились «нераздельно», то есть нельзя сказать, что отделилось Божество от человечества, скажем, во время Распятия или Воскресения.

И, наконец, «неразлучно», то есть не произошло этого разделения во времени, и сейчас наша человеческая природа, воскрешённая силой Господа, пребывает с Ним в том же Божественном мире, где пребывает Господь. Этот мир нам трудно описать иначе, чем вот такими образами, которые я использую сейчас.

Итак, что означает «сшедшаго с небес». Но прежде, чем об этом говорить, я хотел бы прочесть небольшой отрывок из Послания к Евреям апостола Павла, где говорится как раз о том, что Сын Божий, Мессия, Христос принимает человеческую природу. Этот отрывок очень часто вы можете услышать в церкви во время водосвятного молебна. Но, к сожалению, не все его понимают, потому что он читается по-церковнославянски. По-русски это звучит так: «А как дети причастны плоти и крови, то и Он, – то есть Иисус Христос, Сын Божий, – также воспринял оные, да бы смертию лишить силы имеющего державу смерти, то есть диавола» (Евр 2:14). То есть речь идёт о том, что над нашей падшей природой диавол имеет определённую власть, и эту падшую природу Сын Божий принимает и освящает Своей Божественной природой. И поэтому Он лишает диавола силы. Силы, которая приводит нас к смерти. И как лишает? «Дабы смертию лишить имущего державу смерти, то есть диавола». Сам пройдя через смерть, Сам приняв эту нашу человеческую смерть и победив её, Христос лишает диавола, лишает этот дьявольский, бесовский, греховный, тёмный, мрачный мир, противящийся Богу, лишает его силы.

И далее апостол говорит: «И избавить тех». То есть Он пришёл для того, чтобы избавить тех, «которые от страха смерти через всю жизнь были подвержены рабству» (Евр 2:15). Страх смерти – это самый большой страх, который сидит очень глубоко в нашей природе. И Господь избавляет нас от этого страха, от этого рабства сатане, потому что из-за страха смерти человек часто идёт на самые низкие поступки, цепляясь за свою жизнь. В то время как в каких-то случаях человек, быть может, правильнее поступит, когда он будет думать не о смерти, а о том, хорошо ли он поступает или нет, когда он будет даже готов рисковать своей жизнью ради того, что он считает правильным, и справедливым, и необходимым. «Ибо не Ангелов восприемлет Он, – то есть Он соединяется не с ангельской природой, – но восприемлет семя Авраамово, – то есть Иисуса Христа, который по плоти от семени Авраама. – Посему Он должен был во всём уподобиться братиям, – во всём, то есть о чём мы говорили: всю человеческую природу принимает Господь Иисус, – чтобы быть милостивым и верным первосвященником пред Богом для умилостивления за грехи народа» (Евр 2:16-17).

Я напомню, что первосвященник, «понтифекс» по-латыни, – это тот, кто наводит мосты, первосвященник – тот, кто соединяет нас с Богом, но этот первосвященник не из людей, а Сам Господь Иисус Христос. «Ибо как Сам он претерпел, быв искушен, то может и искушаемым помочь» (Евр 2:18). В этом и суть прихода Иисуса Христа в мир, что Он меняет наше сердце, пройдя через всё то, через что проходит человек, Он даёт нам Свою силу, и происходит мистическое очищение, мистическое преображение человеческого сердца.

И ещё я хотел привести вам одно место, которое обычно приводится при обсуждении этой темы – общение природ Божественной и человеческой в Личности Иисуса Христа, во время прохождения студентами семинарии такого довольно сурово звучащего предмета, который называется «догматическое богословие». На самом деле это предмет очень интересный, хотя он довольно трудный, главным образом тем, что на протяжении всего обучения приходится заучивать много цитат на церковнославянском языке.

Я помню, у нас был один преподаватель духовной семинарии, который очень настойчиво, даже жёстко требовал от студентов знания этих цитат, этих текстов из Священного Писания на церковнославянском языке. Почему? Потому что догматическое богословие – это богословие, которое основывается не на рассуждениях, даже, может быть, самых замечательных богословов и философов, хотя, конечно, они включаются в его курс, но основывается на том, что говорит нам Священное Писание. И вот именно поэтому этот предмет оказывается чрезвычайно интересным, чрезвычайно важным. Потому что очень многие догматические положения, которые Церковь выработала на протяжении многих веков своего существования, они не просто придуманы людьми, они основываются на том, что нам говорит Слово Божие. И это – основание нашей веры. Незыблемое основание. Мы можем оспорить тот или иной взгляд того или иного богослова. Даже должен вам сказать, что есть много мнений людей, причисленных Церковью к лику святых, канонизированных Церковью, но их богословские мнения Церковью не разделяются, Церковью отвергнуты.

Приведу такой пример. Во время борьбы с различными ересями и гонениями был такой святитель епископ Киприан Карфагенский. Принимая людей раскаявшихся, отпадших от Христа, или еретиков, раскаявшихся и вернувшихся в лоно Православной Церкви, он их перекрещивал. То есть он второй раз совершал Таинство Крещения, несмотря на то что они были уже крещены, крещены были правильно, по учению: «во имя Отца и Сына и Святого Духа». И вот это мнение Киприана о необходимости перекрещивать еретиков или отпадших не было принято Церковью. Церковь не перекрещивает, если человек крещён во Имя Святой Троицы, если он это Таинство прошёл. Церковь не перекрещивает этого человека.

Например, если человек, будучи баптистом, переходит в Православную Церковь, то его принимают через Таинство Миропомазания. Таинство Крещения в этом случае не повторяется. Если католик переходит в Православную Церковь, то его также принимают через Таинство Миропомазания. И, таким образом, перекрещивание не совершается.

Я привёл этот пример просто для того, чтобы показать, как мнение даже человека святого, канонизированного Церковью, не всегда оказывается догматически правильным. И святость его связана не с тем, что всё, что он говорил, догматически абсолютно безупречно, а с его особой связью с Богом. Потому что некоторые вещи на протяжении веков ещё не были правильно выработаны, правильно сформулированы.

Так вот, догматическое богословие – это богословская наука, которая обосновывает те или иные свои положения, те или иные догматы веры текстами Священного Писания. И поэтому очень важно было их заучивать наизусть. Наш преподаватель всегда говорил, что тексты из Священного Писания, заученные наизусть, имеют такое же значение для богослова, как формулы, как математические выкладки для инженера. Вы можете прочесть всех философов, но если вы не будете знать эти тексты, то больше, чем на тройку с минусом, вы не можете рассчитывать. Ну, это – шутка, просто я вам это говорю для некоторого представления, каким образом изучают студенты семинарии предмет, называемый «догматическое богословие».

Итак, «нас ради человек и нашего ради спасения сшедшаго с небес». Что значит «сшедшаго с небес»? Из тайны Божественного бытия Сын является в этом зримом мире. Является уничижённым. Является сначала беспомощным Младенцем, потом обычным Человеком, и, наконец, умирает страшной смертью, беспомощный, пригвождённый к деревянному кресту. Почему такое уничижение? Почему Мессия, Которого ждали могущественным властителем, Который уничтожит всё зло в мире силой Своего военного могущества, вместо этого претерпевает такую страшную участь? Прежде всего, за этим стоит сохранение свободы человека, который может принять Иисуса Христа как Бога или отвергнуть. Бог ждет от нас любви! Он не желает поразить нас грандиозностью Своего могущества. Он ждёт от нас любви, ждёт, чтобы мы свободно приняли Его или отвергли, ждёт, чтобы мы узнали Христа в Иисусе из Назарета.

А сейчас вы услышите песнопение, которое каждый раз за всенощным бдением вы можете слышать в наших храмах, оно так и называется по своим начальным словам «Свете тихий». И я немного прочту из его текста, чтобы вам было понятнее содержание, поскольку оно довольно трудное для понимания, даже когда его читаешь, а не только слышишь в пении. «Свете тихий святыя славы, Бессмертнаго Отца Небеснаго, Святаго, Блаженнаго», и дальше идёт: «Иисусе Христе», то есть мы прославляем Христа, Иисуса Христа, и песнопение говорит, что Он – Тихий свет. «Тихий свет». Вот этот удивительный поэтический оборот. «Тихий» обычно относится к звуку. «Святыя славы», то есть слава Божия является в Нём. А далее идут прославления Отца – «Бессмертнаго Отца Небеснаго, Святаго, Блаженнаго». И далее идёт новое предложение: «Пришедше на запад солнца, видевше свет вечерний», – то есть песнопение исполняется вечером, когда мы пришли уже к тому часу дня, когда солнце скрывается на западе за горизонтом. Мы видим этот уходящий вечерний мягкий, нежный свет, и мы вспоминаем, что и свет, который идёт от Иисуса Христа, это тоже тихий свет, не обжигающий, но ласкающий наше израненное сердце любовью Господа.

В четвёртом члене Символа веры мы сейчас будем говорить о словах: «и воплотившагося от Духа Свята и Марии Девы, и вочеловечшася». Воплотившегося от Святого Духа и Марии Девы – это тоже не просто предание, это тоже не богословское некое заключение, а это – Слово Евангелия, Слово Божье. И действительно, в Евангелии от Луки, в первой главе, мы читаем замечательный, удивительный, какой-то тёплый и радостный текст: «послан был Ангел Гавриил от Бога в город Галилейский, называемый Назарет, к Деве, обрученной мужу, именем Иосифу, из дома Давидова; имя же Деве: Мария. Ангел, вошед к Ней, сказал: радуйся, Благодатная! Господь с Тобою; благословенна Ты между женами, – то есть между женщинами, – Она же, увидевши его, смутилась от слов его и размышляла, что бы это было за приветствие. И сказал Ей Ангел: не бойся, Мария; ибо ты обрела благодать у Бога; и вот, зачнешь во чреве, и родишь Сына, и наречешь Ему имя: Иисус. Он будет велик, и наречется Сыном Всевышнего, и даст Ему Господь Бог престол Давида, отца Его; и будет царствовать над домом Иакова вовеки, и Царству Его не будет конца. Мария же сказала Ангелу: как будет это, когда Я мужа не знаю? Ангел сказал Ей в ответ: Дух Святый найдет на Тебя, и сила Всевышнего осенит Тебя; посему и рождаемое Святое наречется Сыном Божиим. Вот и Елисавета, родственница Твоя, называемая неплодною, и она зачала сына в старости своей, и ей уже шестый месяц. Ибо у Бога не останется бессильным никакое слово. Тогда Мария сказала: се, раба Господня; да будет Мне по слову твоему. И отошел от Нее Ангел» (Лк 1:26-37).

Итак, мы видим, что ангел говорит Марии, хотя Она ещё не замужем, а только обручена мужу Иосифу, что у Неё будет Сын, Дух Святой найдёт на Неё. Поэтому мы и говорим: «и воплотившагося от Духа Свята и Марии Девы, и вочеловечшася». Это очень важное догматическое положение о том, что Сын Божий был зачат не обычным человеческим путем, а это было новое творение, это было соединение Бога через Духа Святого с Девой Марией, непорочной, чистейшим сосудом, который дал человечеству Своему Создатель.

И вот здесь удивительна ещё и такая деталь: Господь снисходит к естественному недоумению Марии. Через Ангела Бог как бы подтверждает, что это недоумение, и как бы высвечивает величие Её подвига – дать согласие быть матерью Иисуса, быть матерью Мессии. Конечно, Её материнство повлечёт огромное количество подозрений: что же это такое, когда незамужняя дева вдруг становится матерью? Таким образом, Господь дает Ей подтверждение, чтобы все Её сомнения разрешились, что действительно Сила Божия найдёт на Неё. Дева Мария помнила, конечно, о своей родственнице Елизавете, но Она не знала о том, что Елизавета ожидает ребенка. Про Елизавету было сказано, что она «таилась месяцев шесть». И как раз Ангел именно это и говорит Марии. Мария сама этого знать не могла. И совершенно естественным движением Марии, первым Её действием было пойти узнать, неужели это действительно так, неужели Елизавета действительно ждёт ребенка в старост и своей? Если это так , то и Она Сама , приняв эту весть, приняла её действительно от Бога. Таким образом, это не какой-то соблазн, это не какое-то смущение, это не какая-то ошибка, что-то такое неестественное, нет. Это – весть, принесённая от Бога. И, чтобы получить подтверждение, Она идёт к Елизавете. И вот дальнейший текст Евангелия от Луки как раз об этом и рассказывает – тоже удивительное по своему радостному тону повествование о посещении Марией праведной Елизаветы:

«Встав же Мария во дни сии, с поспешностью пошла в нагорную страну, в город Иудин. И вошла в дом Захарии, и приветствовала Елисавету» (Лк 1:39-40). Надо сказать, что по-церковнославянски это будет: «вшедши в дом Захарии и целова Елисавет». По-церковнославянски слово «целовать» означает не только целовать губами, а означает также просто «приветствовать». Поэтому, когда мы это читаем, то «целовать, целование» на русский язык надо переводить как «приветствие», как и переведено в нашем синодальном переводе.

Ибо, когда голос приветствия Твоего дошел до слуха моего, взыграл младенец радостно во чреве моем. И блаженна Уверовавшая, потому что совершится сказанное Ей от Господа» (Лк 1:41-45). Здесь мы видим ещё одно подтверждение истинности архангельской вести. Мария поверила тому, что сказал Ей Архангел о Елизавете, и пошла, чтобы окончательно удостовериться. Господь дал Ей такую милость, такой знак: «Вот, иди, родственница твоя ждёт ребенка». И вот, Елизавета, как только увидела Марию, говорит: «блаженна Уверовавшая, – то есть поверившая, – потому что совершится сказанное Ей от Господа». Вот удивительный подвиг человеческой веры и милосердия Божия, которое подтверждает эту веру. Соединение веры человека, в данном случае Марии, и милости Божией, укрепляющей эту веру, делает возможным чудо Боговоплощения в истории мира.

«И сказала Мария: величит душа Моя Господа; и возрадовался дух Мой о Боге, Спасителе Моем, что призрел Он на смирение рабы Своей; ибо отныне будут ублажать Меня все роды» (Лк 1:46-48). Вот это тоже очень удивительное пророческое место Нового Завета: «отныне будут ублажать Меня все роды». Роды, то есть народы; ублажать, то есть прославлять. Это пророчество, которое Бог вкладывает в уста Марии, о почитании Её, Матери Иисуса Христа, множеством народов Земли. «И милость Его в роды родов к боящимся Его» (Лк 1:50).

Вслед за этим евангелист Лука во второй главе рассказывает о другом, также удивительном событии, которое связано с почитанием нами Девы Марии. Это праздник «Сретение».

«А когда исполнились дни очищения их по закону Моисееву, – то есть на сороковой день, – принесли Его в Иерусалим, чтобы представить пред Господа, как предписано в законе Господнем, чтобы всякий младенец мужеского пола, разверзающий ложесна, был посвящен Господу, – то есть как первенец, – и чтобы принести в жертву, по реченному в законе Господнем, две горлицы или двух птенцов голубиных. Тогда был в Иерусалиме человек именем Симеон. Он был муж праведный и благочестивый, чающий утешения Израилева; и Дух Святой был на нем. Ему было предсказано Духом Святым, что он не увидит смерти, доколе не увидит Христа Господня. И пришел он по вдохновению в храм. И, когда родители принесли Младенца Иисуса, чтобы совершить над Ним законный обряд, он взял Его на руки, благословил Бога и сказал: Ныне отпускаешь раба Твоего, Владыко, по слову Твоему с миром; ибо видели очи мои спасение Твое, которое Ты уготовал пред лицем всех народов, Свет к просвещению язычников и славу народа Твоего Израиля» (Лк 1:22-32). Вот это удивительные слова: слава народа израильского через Иисуса Христа. И Свет для просвещения язычников, не знавших истинного единого Бога.

«Иосиф же и Матерь Его дивились сказанному о Нем. И благословил их Симеон, и сказал Марии, Матери Его: се, лежит Сей на падение и на восстание многих в Израиле и в предмет пререканий» (Лк 1:33-34). То есть, мы видим, что здесь Симеон уже предсказывает то, что об Иисусе Христе в Израиле будут очень противоречивые мнения – «падение и восстание многих».

«И Тебе Самой оружие пройдет душу, да откроются помышления многих сердец». (Лк 1:35). Вот удивительные слова, сказанные Симеоном Богоприимцем. Что значит: «откроются помышления многих сердец», о каком оружии говорит Симеон? Конечно, об оружии, которое пронзает сердце Марии, когда Она видит Своего Сына, распятого на Кресте. А «помышления многих сердец», конечно, не что иное, как молитвы, обращённые к Матери Иисуса Христа. Обращённые так, как если бы Она была жива и была с нами, как если бы мы обращались к человеку необычайной, невероятной святости с просьбой молиться за нас, как мы обращаемся к живому человеку. «Да откроются помышления многих сердец», это – одно из нескольких мест, которые подтверждают правомочность почитания Девы Марии на основании Священного Писания.

Песнопение, которые вы сейчас услышите, исполняется всегда на всенощной, на утрене, на девятой песне канона «Песнь Богородицы». Оно начинается словами: «Величит душа моя Господа, и возрадовался дух Мой о Бозе, Спасе Моем». Это те самые слова, которые произнесла Мария во время встречи с Елизаветой в ответ на приветствие Елизаветы. «И сказала Мария: величит душа Моя Господа, и возрадовался дух Мой о Боге, Спасителе Моем». И вслед за этим поются другие стихи этого же отрывка из Евангелия от Луки. И каждый стих заканчивается рефреном, который следует перевести, потому что он не очень понятен, он тоже на церковнославянском языке: «Честнейшую Херувим и славнейшую без сравнения Серафим, без истления Бога Слово родшую, сущую Богородицу Тя величаем». Как это понимать? «Честнейшую Херувим» – то есть честью превосходящую Херувимов, ангельские силы. «И славнейшую без сравнения Серафим» – то есть славою несравненно превосходящую Серафимов, тоже ангельские чины. «Без истления Бога Слово рождшую» – то есть девственно родившую Бога-Слово. «Сущую Богородицу Тя величаем» – это понятно.

Как Сам Господь говорит в Евангелии от Матфея: «Сын Человеческий не для того пришел, чтобы Ему служили, но чтобы послужить и отдать душу Свою для искупления многих» (Мф 20:28). Иисус пользуется образами, понятными для Его времени. Уплатив за невольника, было возможно сделать его свободным. Иисус как бы платит Собою за нас. Своей смертью Он делает нас свободными от греха. Конечно, тут невольно возникают, неизбежно, трудные вопросы: кому же Он платит и что это за такая плата? Чтобы нам лучше понять, о чём идет речь, посмотрим то пророчество, которое было произнесено Исайей за много веков до Христа, до того, как это осуществилось. «Он взял на Себя, – говорится о Мессии, – наши немощи и понес наши болезни, а мы думали, что Он был поражаем, наказуем и уничижен Богом. – То есть речь идет не о Мессии торжествующем, не о могущественном властителе, а о страдающем Мессии. – Но Он изъязвлен был за грехи наши и мучим за беззакония наши, наказание мира нашего было на Нем, – то есть вместо того, чтобы наказание постигло нас, все зло мира обрушилось на Мессию – Христа, – ранами Его мы исцелились» (Ис 53:4-5). Вот это – совершенно поразительное место пророка Исайи. Речь идёт о том, что Иисус, Мессия, Сын Божий взял на Себя, принял наше земное человеческое существование, Он разделил его с нами. Бог как бы принимает на Себя ответственность за наше состояние, давая человеку свободу, давая ему возможность отпасть от Него, впасть в грех, вплоть до любого преступления, которое только может придумать больное человеческое воображение. Бог не оставляет нас просто так, как бы на произвол судьбы. Он принимает на Себя ответственность за эту самую свободу, которую Он нам дает. Он становится как один из нас, Он становится Человеком, и Он солидарен с нами. Он не просто сторонний наблюдатель, Он солидарен. «С нами Бог. Разумейте, языцы (то есть народы), и покоряйтеся, ибо с нами Бог». Вот эта жертва Христа освятила человека, соединила его с Богом, освободила человека от власти греха. Будучи свободен от греха, Христос имеет силу победить и его следствие – смерть, как результат отпадения от Бога, от самой жизни.

Песнопение, которое мы сейчас услышим, называется тоже по начальным словам: «Тебе поем, Тебе благословим, Тебе благодарим». Это молитва, которая произносится в алтаре священником и поётся хором, то есть молящимся народом. В этот момент совершается центральное, таинственное священнодействие Церкви – хлебопреломление, когда по молитве священника, призывающего Святого Духа, хлеб становится Телом, а вино – Кровью Господа Иисуса Христа. Совершается это во исполнение заповеди Христа, которую дал Он ученикам на Тайной Вечере: «Сие творите в Мое воспоминание» (Мф 26:26-28; Мк 14:22-24; Лк 22:19-20). Потому что на этой Тайной Вечере после обычной трапезы иудейской пасхи Иисус совершает нечто новое. Он берёт в Свои руки хлеб, преломляет, раздаёт ученикам со словами: «Примите, ядите, это тело Мое, за вас ломимое». Затем Он берёт чашу с вином, даёт ученикам и говорит: «Пейте от нее все, это есть кровь Моя Нового Завета, за вас и за многих изливаемая во оставление грехов, сие творите в Мое воспоминание». Вот, с этой Тайной Вечери много веков новые и новые поколения совершают это Таинство хлебопреломления, Таинство Тела и Крови Господа Иисуса Христа. Получают эту удивительную, таинственную, мистическую поддержку, силу для того, чтобы следовать в своей жизни за Господом.

Наша передача подошла к концу. Помолимся все вместе теми словами, которые Господь подсказывает нашему сердцу:

Господь и Бог наш! Благослови наши сердца. Благослови сердца всех тех, кто слушал нас сегодня, чтобы эта тайна Твоего Воплощения, Твоего страдания, тайна Твоей любви к каждому из нас, чтобы она больше и больше открывалась нашему сердцу. Чтобы в нашей жизни мы искали Тебя, Твоего света, искали Твоих путей. И Ты, Господи, благослови каждого из нас – в наших делах, в наших трудностях, в наших нуждах, во всём, чем так наполнено наше человеческое существование. Даруй нам силы идти за Тобой в нашей жизни. Благослови в этот час тех, кто болен, тех, кто в немощи, тех, кто в пути, в скорби, в одиночестве, даруй каждому сердцу услышать Тебя, что Ты – рядом с нами и что Ты поддерживаешь нас Твоими любящими руками. Пребудь с нами, Господь, как Ты сказал, что «Я с вами во все дни до скончания века». А Тебе слава за всё, великий Бог, Отец и Сын и Дух Святой! Аминь.

Тема наша сегодня – продолжение беседы о четвёртом члене Символа веры. Вы помните, он звучит так: «Распятого же за нас при Понтийском Пилате, и страдавша, и погребенна». Одно предложение, но в нём содержится очень много чрезвычайно важного для нас.

В прошлый раз мы говорили о словах «распятого же за нас», говорили о том, почему это важно и что значит «распятого за нас». Мы говорили также и о том, что Господь Иисус соединил Свое Божественное естество, Свою Божественную природу с нашей человеческой природой. Это произошло во время чудесного события – Благовещения, когда Дева Мария зачала от Святого Духа и родила своего Первенца, Иисуса. Бог дал нам возможность привиться к животворящему древу Своей Божественной сущности, к древу Креста Господня. Христос соединил Свою Божественную природу с нашей, человеческой. Как говорил один из отцов Церкви: «Бог очеловечился, чтобы человек обожился».

А сегодня мы с вами поговорим только о двух последних словах: «и страдавша, и погребенна». И именно потому, что тема наша сегодня о страданиях Иисуса Христа, я, как исключение, просил бы вас, если вы будете к нам звонить в студию, задавать вопросы, связанные именно с этой темой. А если у вас не будет таких вопросов, то можно и не звонить, и тогда мы с вами целиком погрузимся в эти события последних дней и даже часов земной жизни Христа Спасителя.

Почему это для нас важно? Почему мы так много будем говорить всего лишь об этих двух словах: «страдавша и погребенна»? Потому, что для нас очень важно, что Иисус действительно принял за нас последствия нашего грехопадения. Следствие греха – отторжение от Бога, следствие греха – смерть, следствие греха – страдание. И Сын Божий берёт на Себя ответственность за сотворённого Им человека, ответственность за то, что Он дал человеку свободу. Он разделяет с нами нашу человеческую жизнь. Разделяет наше страдание здесь на земле и разделяет смерть. Именно это важно для нас.

Ещё важно это и потому, что о страданиях Христа согласно свидетельствуют все четыре Евангелия. Можно даже сказать, что наиболее общая для них тема и наиболее важная, которой они уделяют самое пристальное внимание, – это именно тема страданий Христа, Распятия и Воскресения. И об этих событиях мы будем читать отрывки из Евангелия.

Иисус с учениками после Тайной Вечери, перейдя через Кедронский поток, поднимается на Елеонскую гору, которая находится напротив Иерусалима:

«И, воспев, пошли на гору Елеонскую. Тогда говорит им Иисус: все вы соблазнитесь о Мне в эту ночь, ибо написано: поражу пастыря, и рассеются овцы стада; по воскресении же Моем предварю вас в Галилее» (Мф 26:30-32). Говоря ученикам о Своём Воскресении, Иисус утешает их. Но ученики как бы не слышат Учителя. Его слова никак не сказываются на том, как они намерены себя вести. «Петр сказал Ему в ответ: если и все соблазнятся о Тебе, я никогда не соблазнюсь. Иисус сказал ему: истинно говорю тебе, что в эту ночь, прежде, нежели пропоет петух, трижды отречешься от Меня. Говорит Ему Петр: хотя бы надлежало мне и умереть с Тобою, не отрекусь от Тебя. Подобное говорили и все ученики» (Мф 26:33-35). Вот самонадеянность человека: нам кажется, что мы никогда не сделаем чего-то, мы готовы клясться в этом, и как часто мы ошибаемся. «Потом приходит с ними Иисус на место, называемое Гефсимания, и говорит ученикам: посидите тут, пока Я пойду, помолюсь там» (Мф 26:36). Гефсимания – это был сад, вещь довольно редкая вокруг Иерусалима, потому что засушливый климат, каменистая пустыня, гористая местность. По-видимому, владельцем сада был какой-то человек, друг Иисуса, и он приглашал Иисуса с учениками побыть в душные ночи в этом саду. И хотя была весна и в эту ночь не было жары, но в саду можно было собираться с учениками, можно было уединенно беседовать, общаться, молиться вместе. Как радостно сознавать, что у Иисуса были не только враги, но были и друзья. Кто-то дал Ему ослика для входа в Иерусалим, кто-то приготовил прекрасную горницу для Тайной Вечери с учениками, в которой было установлено Таинство Евхаристии, кто-то приглашал Его в свой чудесный сад, чтобы Он мог там с учениками отдохнуть в некотором отдалении от шумного Иерусалима. Надо сказать, что до сих пор этот сад – святое почитаемое место. И там до сих пор имеются очень древние, с толстыми стволами, маслины. Утверждают, что это именно те самые маслины. И это может быть, эти деревья очень долговечные, особенно в таком сухом климате.

«И, взяв с собой Петра и обоих сыновей Зeведеевых, начал скорбеть и тосковать. Тогда говорит им Иисус: душа Моя скорбит смертельно, побудьте здесь и бодрствуйте со Мною. И, отойдя немного, пал на лицо Свое, молился и говорил: Отче Мой! если возможно, да минует меня чаша сия; впрочем, не как Я хочу, но как Ты. И приходит к ученикам, и находит их спящими, и говорит Петру: так ли не могли вы один час бодрствовать со Мною? Бодрствуйте и молитесь, чтобы не впасть в искушение; дух бодр; плоть же немощна. Еще, отойдя в другой раз, молился, говоря: Отче Мой! если не может чаша сия миновать Меня, чтобы Мне не пить ее, да будет Воля Твоя» (Мф 26:37-42). Евангелист Лука в своём повествовании говорит, что Иисус молился так, что пот выступал у Него на лбу, и капли этого падающего пота были, как капли крови.

О чём молился Иисус? Это не был просто страх смерти. Это была чудовищная тяжесть удаления от Бога. Тяжесть всего человеческого греха. Быть может, Иисус провидел будущее: разделение Церквей, вражду христиан, допросы и казни еретиков, сожжение инакомыслящих людьми, которые называли себя христианами. Вся история была перед глазами Сына Божия.

«И, придя, находит их опять спящими; ибо у них глаза отяжелели. И, оставив их, отошел опять и помолился в третий раз, сказав то же слово. Тогда приходит к ученикам своим и говорит им: вы все еще спите и почиваете? Вот, приблизился час, и Сын Человеческий предается в руки грешников» (Мф 26:43-45). В сад вошёл Иуда с отрядом воинов. Был условный знак, который, как сказал Иуда, он даст при аресте Иисуса. И не нужно думать, что это какая-то выдуманная романтическая деталь. Надо вспомнить, что дело происходит ночью, нет никакого освещения, есть только колеблющийся свет факелов, и очень легко спутать, и арестовать совсем не того человека, и упустить Того, за Кем они пришли.

Иисус говорит Своим ученикам: «Встаньте, пойдем: вот, приблизился предающий Меня. И, когда еще говорил Он, вот, Иуда, один из двенадцати, пришел, и с ним множество народа с мечами и кольями, от первосвященников и старейшин народных. Предающий же Его дал им знак, сказав: Кого я поцелую, Тот и есть, возьмите Его. И, тотчас подойдя к Иисусу, сказал: радуйся, Равви! И поцеловал Его. Иисус же сказал ему: друг! для чего ты пришел? Тогда подошли, и возложили руки на Иисуса, и взяли Его. И вот, один из бывших с Иисусом, простерши руку, извлек меч свой и, ударив раба первосвященникова, отсек ему ухо» (Мф 26:46-51).

В Евангелии от Иоанна говорится о том, что этот человек был апостол Петр. Матфей не называет имени ученика, потому что в своем изложении он следует за евангелистом Марком. А Марк, в свою очередь, писал Евангелие, пересказывая те проповеди, которые произносил сам апостол Пётр, рассказывая верным, то есть христианам, об Иисусе Христе. Пётр называет себя в эпизоде «хождения по водам», когда он усомнился в призыве Иисуса «иди!» и стал тонуть. Он рассказывает, что именно он отрёкся от Христа, и подробно говорит, как это произошло. А вот здесь, когда совершает такой поступок решительный и мужественный, Пётр не называет себя. Иоанн, как бы восполняя, говорит, что этим учеником решительным был именно апостол Пётр. «И, ударив раба первосвященникова, отсек ему ухо. Тогда говорит ему Иисус: возврати меч твой в его место; ибо все, взявшие меч, мечом погибнут. Или думаешь, что Я не могу теперь умолить Отца Моего, и Он представит Мне более, нежели двенадцать легионов Ангелов? Как же сбудутся Писания, что так должно быть?» (Мф 26:51-54).

Что значит «так должно быть»? Должно быть именно то, что эта Правда, пришедшая на землю в Иисусе из Назарета, эта Правда отвергается людьми. И через это отвержение Она погружается во тьму и ужас смерти, но побеждает эту смерть! И нам, грешным людям, даруется эта победа. «Как же сбудутся Писания, что так должно быть? В тот час сказал Иисус народу: как будто на разбойника, вышли вы с мечами и кольями взять Меня; каждый день с вами сидел Я, уча в храме, и вы не брали Меня. Сие же все было, да сбудутся писания пророков. Тогда все ученики, оставив Его, бежали. А взявшие Иисуса отвели его к Каиафе первосвященнику, куда собрались книжники и старейшины» (Мф 26:54-57). Понятно, что первосвященник – глава синедриона, глава этого религиозного суда, и к нему именно отводят Иисуса как обвиняемого в ереси, обвиняемого в бунте, в неповиновении.

«Петр же следовал за Ним издали, до двора первосвященникова; и, войдя внутрь, сел со служителями, чтобы видеть конец. Первосвященники и старейшины и весь синедрион» – то есть верховное судилище; оно состояло примерно из семидесяти человек, и для вынесения приговора достаточно было немногим более двадцати человек, – «искали лжесвидетельства против Иисуса, чтобы предать Его смерти, и не находили; и хотя много лжесвидетелей приходило, не нашли. Но, наконец, пришли два лжесвидетеля и сказали: Он говорил: могу разрушить храм Божий и в три дня создать его» (Мф 26:58-61). Иисус действительно говорил: «разрушьте храм сей» – но Он говорил о храме Тела Своего – «и Я в три дня воздвигну его» – говорил о Своём Воскресении (Мк 14:58; Ин 2:19). Эти слова были перевраны. Эти ложные обвинения бросили в лицо Иисусу.

«И, встав, первосвященник сказал Ему: что же ничего не отвечаешь? что они против Тебя свидетельствуют? Иисус молчал. И первосвященник сказал Ему: заклинаю Тебя Богом Живым, скажи нам, Ты ли Христос, Сын Божий? Иисус говорит ему: ты сказал» (Мф 26:62-64). Этот ответ, в сущности, и означает: «Да!» В Евангелии от Марка, глава 14, стих 62, именно так и говорится: «Иисус сказал: Я».

«Да же сказываю вам: отныне узрите Сына Человеческого, сидящего одесную Силы и грядущего на облаках небесных» (Мф 26:64.) Здесь Иисус говорит об образе Царства – Царства, которое грядёт на смену всем языческим царствам. Это место из Книги пророка Даниила, где языческие царства описываются в образах страшных зверей, выходящих из морской бездны, пучины, которая всегда символизировала языческое противление Богу. И на смену этим царствам, которые Даниил описывает как звероподобные чудовища, приходит Некто, Которого пророк описывает как некоего старца, «Ветхого днями». Символическое видение, которое, кстати, и дало основание для изображения Бога Отца в виде такого старца. (Это изображение не было одобрено Вселенскими соборами и носит чисто символический характер.) И вот к Нему подвели Сына Человеческого, Того, Кто будет царствовать вовеки, Которому принадлежат слава и поклонение. И именно с этим образом из Книги пророка Даниила, с этим пророчеством связал Иисус Свой приход. Речь идёт о власти Бога, которая будет, как бы мы сейчас сказали, «с человеческим лицом».

Иисус напоминает это место из книг и пророка, и оно понятно для первосвященника, и его реакция тоже понятна, он считает, что это богохульство, что Иисус, называющий Себя Мессией, – самозванец. Первосвященник не верит в мессианство Иисуса, потому что он желал видеть, как и большинство в Израиле, Мессию, облечённого в славу и силу. Пророчества о страдающем Мессии как будто были забыты в этот момент.

«Тогда первосвященник разодрал одежды свои и сказал: Он богохульствует; на что еще нам свидетелей? Вот, теперь вы слышали богохульство Его. Как вам кажется? Они же сказали в ответ: повинен смерти. Тогда плевали Ему в лице и заушали Его; другие же ударяли Его по ланитам и говорили: прореки нам, Христос, кто ударил Тебя? Петр же сидел вне на дворе. И подошла к нему одна служанка и сказала: и ты был с Иисусом Галилеянином. Но он отрекся перед всеми, сказав: не знаю, что ты говоришь. Когда же он выходил за ворота, увидела его другая и говорит бывшим там: и этот был с Иисусом Назореем. Но он опять отрекся с клятвою, что не знает Сего Человека. Немного спустя подошли стоявшие там и сказали Петру: точно, и ты из них; ибо и речь твоя обличает тебя. Тогда он начал клясться и божиться, что не знает Сего Человека. И вдруг запел петух» (Мф 26:65-74). Конечно, легко обвинить Петра в такой непоследовательности. Но надо сказать, что он единственный из учеников пошёл за Христом. Он единственный пошёл, как в пасть ко льву, во двор архиерея, хотя его, конечно, могли многие узнать. И он как бы отбивался от этой служанки: «Подожди, мне надо узнать, что будет дальше, отстань от меня!» И вот так невольно становятся на путь отречения. «И вспомнил Петр слово, сказанное ему Иисусом: “прежде, нежели пропоет петух, трижды отречешься от Меня”. И, выйдя вон, плакал горько» (Мф 26:75). «Когда же настало утро, – продолжает евангелист Матфей, – все первосвященники и старейшины народа имели совещание об Иисусе, чтобы предать Его смерти. И, связав Его, отвели и предали Его Понтию Пилату, правителю» (Мф.27:1,2). Дело в том, что смертной казни в римских провинциях можно было предавать только с разрешения римских властей.

«Иисус же стал перед правителем. И спросил Его правитель: Ты Царь Иудейский? Иисус сказал ему: ты говоришь. И когда обвиняли Его первосвященники и старейшины, Он ничего не отвечал. Тогда говорит Ему Пилат: не слышишь ли Ты, сколько свидетельствуют против Тебя? И не отвечал ему ни на одно слово, так что правитель весьма дивился. На праздник же Пасхи правитель имел обычай отпускать народу одного узника, которого хотели. Был тогда у них известный узник, называемый Варавва. Итак, когда собрались они, сказал им Пилат: кого хотите, чтобы я отпустил вам: Варавву или Иисуса, называемого Христом? Ибо знал, что предали Его из зависти. Между тем, как сидел он на судейском месте, жена его послала ему сказать: не делай ничего Праведнику Тому, потому что я ныне во сне много пострадала за Него. Но первосвященники и старейшины возбудили народ просить Варавву, а Иисуса погубить. Тогда правитель спросил их: кого из двух хотите, чтобы я отпустил вам? Они сказали: Варавву. Пилат говорит им: что же я сделаю Иисусу, называемому Христом? Говорят ему все: да будет распят. Правитель сказал: какое же зло сделал Он? Но они еще сильнее кричали: да будет распят. Пилат, видя, что ничто не помогает, но смятение увеличивается, взял воды, и умыл руки перед народом, и сказал: не виновен я в крови Праведника Сего; смотрите вы» (Мф 2 7:11-24). Этот обычай омовения рук как знак невиновности в том или ином событии восходит к Книге Второзакония, это обычай иудейский. Мы видим, что Пилат прибегает к иудейскому обычаю, хотя он был очень жестоким человеком, презирал иудеев, но тут, желая спасти Христа, он оказывает некое уважение, снисхождение к обычаям народа, которым он правит. Этот обычай употреблялся в случае, если найдут мёртвого человека вблизи селения, то старейшины селения омывали руки в знак невиновности в смерти этого неизвестного человека. «И, отвечая, весь народ сказал: кровь Его на нас и на детях наших» (Мф 27:25). То есть вина в этом наша, мы отвечаем за это, мы полностью принимаем на себя эту вину.

«Тогда отпустил им Варавву, а Иисуса, бив, предал на распятие. Тогда воины правителя, взявши Иисуса в преторию, собрали на Него весь полк и, раздев Его, надели на Него багряницу. И, сплетши венец из терна, возложи ли Ему на голову, и дали Ему в правую руку трость; и становясь перед Ним на колени, насмехались над Ним, говоря: радуйся, царь Иудейский! И плевали на Него, и, взяв трость, били Его по голове. И когда насмеялись над Ним, сняли с Него багряницу, и одели Его в одежды Его, и повели на распятие. Выходя, они встретили одного Киринеянина», – то есть человека, приехавшего в Иерусалим на праздник Пасхи из Киринеи, африканской провинции, – «по имени Симона; сего заставили нести крест Его» (Мф 27:26-32).

«И, придя на место, называемое Голгофа, что значит: “Лобное место”, дали Ему пить уксуса, смешанного с желчью; и, отведав, не хотел пить. Распявшие же Его делили одежды Его, бросая жребий; и, сидя, стерегли Его там. И поставили над головою Его надпись, означающую вину Его: “Сей есть Иисус, Царь Иудейский”. Тогда распяты с Ним два разбойника: один по правую сторону, а другой по левую. Проходящие же злословили Его, кивая головами своими и говоря: Разрушающий храм и в три дня созидающий! спаси Себя Самого; если Ты Сын Божий, сойди с креста. Подобно и первосвященники с книжниками, и старейшинами, и фарисеями, насмехаясь, говорили: других спасал, а Себя Самого не может спасти. Если Он Царь Израилев, пусть теперь сойдет с креста, и уверуем в Него. Уповал на Бога; пусть теперь избавит Его, если Он угоден Ему. Ибо Он сказал: Я Божий Сын. Также и разбойники, распятые с Ним, поносили Его. От шестого же часа тьма была по всей земле до часа девятого. А около девятого часа возопил Иисус громким голосом: “Или, Или, лама савахфани?”, то есть: “Боже Мой, Боже Мой! для чего Ты Меня оставил?” Некоторые из стоявших там, слыша это, говорили: Илию зовет Он. И тотчас побежал один из них, взял губку, наполнил уксусом и, наложив на трость, давал Ему пить. А другие говорили: постой, посмотрим, придет ли Илия спасти Его. Иисус же, опять возопив громким голосом, испустил дух. И вот, завеса в храме раздралась надвое, сверху донизу; и земля потряслась; и камни расселись» (Мф 27:33-51).

Евангелист Лука говорит о том, что во время распятия, когда руки и ноги Христа пронзали страшные гвозди, Иисус молился об этих людях: «Отче, прости им, ибо не знают, что делают» (Лк 23:34). В Евангелии от Луки мы также читаем о том, что один из разбойников, по-видимому, опомнился: «Один из повешенных злодеев злословил Его и говорил: если Ты Христос, спаси Себя и нас. Другой же, напротив, унимал его и говорил: или ты не боишься Бога, когда и сам осужден на то же? И мы осуждены справедливо, потому что достойное по делам нашим приняли; а Он ничего худого не сделал. И сказал Иисусу: помяни меня, Господи, когда приидешь в Царствие Твое! И сказал ему Иисус: истинно говорю тебе, ныне же будешь со Мною в раю» (Лк 23:39-43).

Сейчас, когда мы читаем молитву перед Святой Чашей, перед Причастием, мы говорим: «но яко разбойник исповедую Тя: помяни мя, Господи, во Царствии Твоем». Первый человек, который вошел в рай за Христом, был покаявшийся разбойник.

В Евангелии от Иоанна мы читаем о том, что Иисус в страшных этих страданиях помнит о Своих ближних. Он обращается к Матери, видя Её стоявшей в толпе женщин, и говорит, указывая на ученика, стоявшего рядом, Иоанна: «Жено, се сын Твой!» А ученику, Иоанну: «се Матерь твоя» (Ин 19:26,27).

«После сего Иосиф из Аримафеи, ученик Иисуса, но тайный – из страха от Иудеев, просил Пилата, чтобы снять тело Иисуса; и Пилат позволил. Он пошел и снял тело Иисуса. Пришел также Никодим, приходивший прежде к Иисусу ночью, и принес состав из смирны и алоэ, литр около ста. Итак, они взяли тело Иисуса и обвили его пеленами и благовониями, как обычно погребают Иудеи. На том месте, где Он был распят, был сад, и в саду гроб новый, в котором еще никто не был положен. Там положили Иисуса ради пятницы Иудейской, потому что гроб был близко» (Ин 19:38-42). Ещё очень важно свидетельство Иоанна о том, что это была подлинная смерть. Не просто обморок, как некоторые, отвергающие Воскресение, утверждали. Несколько выше апостол Иоанн свидетельствует: «Когда же Иисус вкусил уксуса, сказал: совершилось! И, преклонив главу, предал дух. Но, как тогда была пятница, то Иудеи, дабы не оставить тел на кресте в субботу, ибо та суббота была день великий, просили Пилата, чтобы перебить у них голени и снять их. Итак, пришли воины, и у первого перебили голени, и у другого, распятого с Ним. Но, придя к Иисусу, как увидели Его уже умершим, не перебили у Него голеней; но один из воинов копьем пронзил Ему ребра, и тотчас истекла кровь и вода. И видевший засвидетельствовал, и истинно есть свидетельство его; он знает, что говорит истину, дабы вы поверили» (Ин 19:30-35).

Так мы видим, что это была действительно смерть – мучительная, страшная смерть на кресте, самая страшная казнь, которую выдумал жестокий человеческий разум. Казни предшествовало бичевание. Избитые казнимые люди, тело которых представляло сплошные кровавые лохмотья, пригвождались, как насекомые, к этому древу, и на палящем солнце умирали медленной смертью. Именно эту смерть принял и Сын Божий. Смерть Спасителя мира для нас не только искупительная Жертва, но и пример мужества, самопожертвования, пример отношения к врагам, которое Бог завещает и нам.

Помолимся, дорогие друзья, братья и сестры, все, кто сегодня слушал нас: Господь и Бог наш, Ты благослови наши сердца! Так, чтобы мы всегда помнили о Твоих страданиях, помнили, что Ты искупил нас от греховной смерти, от нашей обречённости этому миру, его злу, искупил страшными страданиями и муками на Кресте. И Ты призвал нас к тому, чтобы мы освобождались от этого мира, чтобы мы шли за Тобой, ибо Ты даруешь нам Царство. Ты будь с нами, Господь. Даруй нам такое же мужество, когда нам приходится нести наши кресты, когда наши ближние оставляют нас, предают нас, чтобы мы не забывали, что Ты через всё это тоже прошёл и всякое наше страдание, всякая наша боль наполнены Тобой. Что Ты пришёл в этот мир не для того, чтобы уничтожить страдание, и даже не для того, чтобы объяснить его, но Ты пришёл для того, чтобы разделить его с нами и спасти нас от смерти. Аминь.

В прошлый раз мы с вами беседовали о словах четвёртого члена Символа веры: «и страдавша и погребенна». Всего Символ веры включает в себя двенадцать частей, их называют «членами». И вот, сегодня мы с вами поговорим о пятом члене Символа веры, о словах: «И воскресшаго третий день по Писанием». То есть воскресшего в соответствии с пророчествами Священного Писания Ветхого Завета.

Когда человек умирает, душа его оставляет тело, которое становится безжизненным и предаётся погребению. То же произошло и с Иисусом, когда Он умер на кресте. Это была настоящая смерть. Ученик Его, Иоанн, свидетельствует в своём Евангелии о том, что Пилат повелел воинам проверить, действительно ли умер этот Человек, тело Которого просил Иосиф из Аримафеи, об этом мы читаем в конце Евангелия от Иоанна: «Но как тогда была пятница, то Иудеи, дабы не оставить тел на кресте в субботу, ибо та суббота была день великий, просили Пилата, чтобы перебить у них голени и снять их» (Ин 19:31). Дело в том, что когда распятому перебивают голени, тело безжизненно повисает, и человек очень быстро задыхается, умирает от удушья. «Итак, пришли воины, и у первого перебили голени, и у другого, распятого с Ним. Но, придя к Иисусу, как увидели Его уже умершим, не перебили у Него голеней; но один из воинов копьем пронзил Ему ребра, и тотчас истекла кровь и вода» (Ин 19:32-34).

То есть воины, чтобы удостовериться, что действительно смерть наступила, огромным боевым копьём пронзают грудь Иисуса. «И видевший засвидетельствовал, и истинно есть свидетельство его; он знает, что говорит истину, дабы вы поверили» (Ин 19:35). Итак, это была действительно настоящая, подлинная смерть. Сын Человеческий, Мессия, прошёл всю человеческую жизнь от рождения до страдания и смерти на кресте.

Эта страшная трагедия поразила сердца всех Его близких. Полная растерянность, полное крушение всех надежд. И, тем не менее, самые близкие Его, причём это были женщины, несмотря на полное крушение их надежд, идут попрошествии субботнего покоя ко гробу для того, чтобы завершить те обряды, которые бы ли наспех совершены в пятницу, накануне субботы. Вот что мы читаем в Евангелии от Матфея: «По прошествии же субботы, на рассвете первого дня недели, пришла Мария Магдалина и другая Мария посмотреть гроб. И вот, сделалось великое землетрясение; ибо Ангел Господень, сошедший с небес, приступив, отвалил камень от двери гроба и сидел на нем. Вид его был, как молния, и одежда его бела, как снег. Устрашившись его, стерегущие пришли в трепет и стали, как мертвые. Ангел же, обратив речь к женщинам, сказал: не бойтесь; ибо знаю, что вы ищете Иисуса распятого. Его нет здесь; Он воскрес, как сказал. Подойдите, посмотрите место, где лежал Господь, и пойдите скорее, скажите ученикам Его, что Он воскрес из мертвых и предваряет вас в Галилее; там Его увидите. Вот, я сказал вам» (Мф 28:1-7). Удивительно, что Ангел говорит: «пойдите, скорее скажите ученикам», – это забота Господа о том, чтобы скорбь их закончилась, чтобы они познали радость Воскресения. «И, выйдя поспешно из гроба, они со страхом и радостью великою побежали возвестить ученикам Его» (Мф 28:8). В этом месте необходимо пояснение: «вышедши из гроба». Гробом называлось не то, что в нашем понятии, – специальный деревянный ящик, а гроб представлял собой пещеру, высеченную в скале. Причём если это был гроб, то есть пещера для погребения, богатого человека, а именно об этом нам говорит Евангелие, то это две небольших как бы комнаты, достаточно высокие, примерно около двух метров в высоту. Первая представляет собой как бы прихожую, и только в следующей находится действительно место, где клали усопшего. И, опять же, клали не в каком-то ящике, а обвитого пеленами и посыпанного соответствующими благовониями. Так что, действительно, в этот гроб, в эту пещеру, можно было войти и выйти. «Когда же шли они возвестить ученикам Его, и се, Иисус встретил их и сказал: радуйтесь! И они, приступив, ухватились за ноги Его и поклонились Ему. Тогда говорит им Иисус: не бойтесь; пойдите, возвестите братьям Моим, чтобы шли в Галилею, и там они увидят Меня» (Мф 28:9,10).

Замечательный возглас: «радуйтесь!» Замечательно, что Иисус Воскресший передаёт эту радостную весть ученикам, тем, кто любил Его, и тем, кто пребывает в страшном горе.

Все евангелисты повествуют сходным образом о том, что Иисус первым явился своим не ученикам, а ученицам, женщинам. Спутницы этого небольшого круга апостолов, этой первой маленькой христианской общины, удостоились первыми узнать о Воскресении Христа и увидеть Его Воскресшим.

В Евангелии от Марка мы читаем: «По прошествии субботы Мария Магдалина и Мария Иаковлева и Саломия купили ароматы, чтобы идти помазать Его. И весьма рано, в первый день недели, приходят ко гробу, при восходе солнца, и говорят между собою: кто отвалит нам камень от двери гроба? И, взглянув, видят, что камень отвален; а он был весьма велик. И, войдя во гроб, увидели юношу, сидящего на правой стороне, облеченного в белую одежду; и ужаснулись. Он же говорит им: не ужасайтесь. Иисуса ищете Назарянина, распятого; Он воскрес, Его нет здесь. Вот место, где Он был положен. Но идите, скажите ученикам Его и Петру, что Он предваряет вас в Галилее; там Его увидите, как Он сказал вам. И, выйдя, побежали от гроба; их объял трепет и ужас, и никому ничего не сказали, потому что боялись» (Мк 16:1-8).

И, наконец, в Евангелии от Луки мы читаем следующее повествование об этом событии, я начну читать немного раньше Воскресения, чтобы были понятны действия учениц Христа, речь идёт о погребении в пятницу вечером сразу после распятия: «Тогда некто, именем Иосиф, член совета, человек добрый и правдивый, не участвовавший в совете и в деле их, из Аримафеи, города Иудейского, ожидавший также Царствия Божия, пришел к Пилату и просил тела Иисусова; и, сняв его, обвил плащаницею и положил его в гробе, высеченном в скале, где еще никто не был положен. День тот был пятница, и наступала суббота. Последовали также и женщины, пришедшие с Иисусом из Галилеи, и смотрели гроб, и как полагалось тело Его; возвратившись же, приготовили благовония и масти; и в субботу остались в покое по заповеди» (Лк 23:50-56). «В первый же день недели, – то есть на следующий день после субботы, по-нашему это воскресенье, а у иудеев это был первый день недели, то есть после субботы сразу, – очень рано, неся приготовленные ароматы, пришли они ко гробу, и вместе с ними некоторые другие» (Лк 24:1). Надо пояснить, что суббота начиналась с момента, когда в пятницу вечером можно было увидеть на темнеющем небе две звезды, не одну, а именно две. И на следующий день после субботы субботний покой заканчивался именно с восходом солнца, как они и говорят: «очень рано». То есть: только восходило солнце, субботний покой уже заканчивался. И можно было идти, нести какие-то тяжести, какие-то вещи ко гробу, раньше они не посмели это делать. «Но нашли камень отваленным от гроба. И, войдя, не нашли тела Господа Иисуса. Когда же недоумевали они о сем, вдруг предстали перед ними два мужа в одеждах блистающих. И когда они были в страхе и наклонили лица свои к земле, сказали им: что вы ищете живого между мертвыми? Его нет здесь: Он воскрес; вспомните, как Он говорил вам, когда был еще в Галилее, сказывая, что Сыну Человеческому надлежит быть предану в руки человеков грешников, и быть распяту, и в третий день воскреснуть. И вспомнили они слова Его; и, возвратившись от гроба, возвестили все это одиннадцати и всем прочим» (Лк 24:2-9). То есть одиннадцати апостолам из двенадцати. Иуда, напомним, покончил с собой – удавился, осталось их одиннадцать. И «всем прочим» – то есть близкому кругу учеников Иисуса Христа. «То были, – то есть те, кто возвестил, – Мария Магдалина, и Иоанна, и Мария, мать Иакова, и другие с ними, которые сказали о сем Апостолам. И показались им слова их пустыми, и не поверили им» (Лк 24:10,11). Вот это удивительно, что Воскресение Христа отнюдь не было чем-то таким, что апостолы приняли как желаемое за действительное, они отчаянно сопротивлялись. Мы позже будем говорить об одном ученике, который никак не хотел этому поверить, потому что женщины – мало ли что им привидится!

Апостол Иоанн также свидетельствует, что именно женщинам, именно ученицам Иисус явился Воскресшим: «В первый же день недели Мария Магдалина приходит ко гробу рано, когда было еще темно, и видит, что камень отвален от гроба. Итак, бежит и приходит к Симону Петру и к другому ученику, которого любил Иисус, и говорит им: унесли Господа из гроба, и не знаем, где положили Его. Тотчас вышел Петр и другой ученик, и пошли ко гробу. Они побежали оба вместе» (Ин 20:1-4).

Потом рассказывается о том, что видели ученики, а дальше опять о Марии: «Итак, ученики опять возвратились к себе. А Мария стояла у гроба и плакала. И, когда плакала, наклонилась во гроб, и видит двух Ангелов, в белом одеянии сидящих, одного у главы и другого у ног, где лежало тело Иисуса. И они говорят ей: жена! – то есть женщина, – что ты плачешь? Говорит им: унесли Господа моего, и не знаю, где положили Его. Сказав сие, обратилась назад и увидела Иисуса стоящего; но не узнала, что это Иисус. Иисус говорит ей: жена! что ты плачешь? кого ищешь? Она, думая, что это садовник, говорит Ему: господин! если ты вынес Его, скажи мне, где ты положил Его, и я возьму Его. Иисус говорит ей: Мария! Она, обратившись, говорит Ему: Раввуни! – что значит: Учитель!» (Ин 20:10-16).

Вот эти удивительные повествования подобны тому, как в нашей Церкви во время долгих преследований в двадцатые, тридцатые, сороковые годы большинство прихожан храма были женщины. Мужчины боялись. Может быть, потому, что им было легче потерять работу и труднее её найти, чем женщинам. Они были в каком-то смысле менее защищены, особенно пожилые, но, наверное, не только поэтому. Вот эта верность, вот эта чуткость сердца, вот это стремление идти к Тому, Кого любишь, вопреки всякому смыслу, всякому разумному основанию. И эта любовь получает удивительное вознаграждение в том, что Иисус является прежде всего тем, кто Его любит.

Явление Воскресшего Христа женщинам не было единственным. Он сказал: «идите скорее, скажите ученикам». И сейчас мы прочитаем, что говорит нам Евангелие о явлении Иисуса ученикам. Это был как бы второй этап открытия тайны и чуда Воскресения людям. «Воскресши рано в первый день недели, – читаем мы в Евангелии от Марка, – Иисус явился сперва Марии Магдалине, из которой изгнал семь бесов. Она пошла и возвестила бывшим с Ним, плачущим и рыдающим; но они, услышав, что Он жив и она видела Его, – не поверили. После сего явился в ином образе двум из них на дороге, когда они шли в селение. И те, возвратившись, возвестили прочим; но и им не поверили. Наконец, явился самим одиннадцати, возлежавшим на вечери, и упрекал их за неверие, – по-церковнославянски тут звучит более выразительно: “и поноси неверствие их”, – и жестокосердие, что видевшим Его воскресшего не поверили» (Мк 16:9-14).

Есть удивительное повествование об ученике по имени Фома. Многие из вас, конечно, знают поговорку «Фома неверующий». Евангелист Иоанн рассказывает об этом так: «Фома же, один из Двенадцати, называемый Близнец, не был тут с ними, когда приходил Иисус» (Ин 20:24). Речь идёт о предшествующих строках, где апостол Иоанн рассказывает, что Иисус пришёл к ученикам, которые собрались вместе в этот первый день недели, то есть в первый день после субботы. Двери были закрыты из опасения от иудеев, но Иисус пришёл, встал посреди них и говорит: «Мир вам!» И затем там происходят очень важные события, о которых мы пока говорить не будем. Когда ученики рассказали об этом Фоме, Фома им не верит. «Другие ученики сказали ему: мы видели Господа. Но он сказал им: если не увижу на руках Его ран от гвоздей, и не вложу перста моего в раны от гвоздей, и не вложу руки моей в ребра Его, не поверю. После восьми дней опять были в доме ученики Его, и Фома с ними. Пришел Иисус, когда двери были заперты, стал посреди них и сказал: мир вам! Потом говорит Фоме: подай перст твой сюда и посмотри руки Мои; подай руку твою и вложи в ребра Мои; и не будь неверующим, но верующим. Фома сказал Ему в ответ: Господь мой и Бог мой! Иисус говорит ему: ты поверил, потому что увидел Меня; блаженны не видевшие и уверовавшие» (Ин 20:25-29).

Итак, мы в Символе веры говорим: «Воскресшего в третий день по Писанием», то есть согласно Писанию. И это не просто наше человеческое утверждение. Об этом говорит Священное Писание и Нового Завета, и Ветхого Завета. В первом послании к Коринфянам апостол Павел говорит: «Ибо я первоначально преподал вам, что и сам принял, то есть, что Христос умер за грехи наши, по Писанию, и что Он погребен был, и что воскрес в третий день, по Писанию» (1 Кор 15:3,4). И далее апостол Павел рассказывает о первых шагах христианской Церкви. В самом деле, какие Писания апостол Павел имел в виду? Укажем лишь на один ветхозаветный текст, во всяком случае, самый яркий и самый главный, где мы читаем буквально описание Голгофы: «Ему назначали гроб со злодеями, но Он погребен у богатого, потому что не сделал греха, и не было лжи в устах Его. Но Господу угодно было поразить Его, и Он предал Его мучению; когда же душа Его принесет жертву умилостивления, Он узрит потомство долговечное, и воля Господня благоуспешно будет исполняться рукою Его. На подвиг души Своей Он будет смотреть с довольством; чрез познание Его Он, Праведник, Раб Мой, оправдает многих и грехи их на Себе понесет» (Ис 53:9-11). Таким образом, речь идёт о том, что Иисус, Мессия, увидит плоды Своих трудов, что Он увидит эту Церковь, которую Он основал.

Апостолы начали свою проповедь в Иерусалиме, затем они пошли в другие иудейские города, пошли по городам всей Римской империи. И прошло всего лишь немного лет, и по всей империи распространилась весть о Христе, о том, что Бог любит каждого, что Он прощает каждого человека. И ответом на это прощение и на эту любовь может быть обращение каждого сердца. Их преследовали, их распинали, их гнали, ссылали, но Весть эта шла против того, что хотел человеческий мир. И она завоевала и продолжает завоёвывать наш мир, который противится Богу и всё же идёт за Ним.

Помолимся, дорогие друзья: да воскреснет Бог, и расточатся враги Его, и да бежат от лица Его ненавидящие Его. Яко исчезает дым, да исчезнут; яко тает воск от лица огня, тако да погибнут беси от лица любящих Господа, и знаменующихся крестным знамением, и в веселии глаголющих: радуйся, Пречестный и Животворящий Кресте Господень, прогоняяй бесы силою на тебе пропятого Господа нашего Иисуса Христа, во ад сшедшего, и поправшего силу диаволю, и даровавшего нам Крест Свой Честный на прогнание всякого супостата. О Пречестный и Животворящий Кресте Господень! Помогай ми со Святою Госпожею Девою Богородицею и со всеми святыми во веки. Аминь.