ГЛАВА 25
Придя в себя, я шокированно отступила на шаг и, споткнувшись о притихших собак, едва не упала.
Мама… папа… я наконец-то вспомнила прошлое! И это было до ужаса странно — сознавать, что большую часть жизни я прожила в совершенно другом мире. Но при этом с каким-то непонятным облегчением понимать и то, почему же мне было так неуютно в этом.
Просто Ларр являлся для меня чужим. Как и живущие в нем люди, их порядки, законы, нравы. Я не понимала простейших вещей! Не знала элементарных правил! Но лишь потому, что в моем мире все обстояло иначе! Начиная с того, что маги у нас жили обособленно, образовав в незапамятные времена собственное государство, и заканчивая тем фактом, что магическим даром в моем мире обладали не только мужчины, но и женщины!
Более того, я сама — маг! Причем немалой силы. Но при этом еще и ведьма, которой лишь благодаря вмешательству семьи удалось сохранить одновременно и отцовский, и дедушкин дар.
Вот почему я так люблю кошек — благодаря бабуле в нашем доме к ним всегда было очень трепетное отношение!
Вот почему я знала о себе так мало и так тяжело раскачивалась на полноценное заклинание — я всего один раз в жизни обращалась к своему второму дару!
Наконец, вот почему меня так долго считали Цицелией ван дер Браас — потеряв память, я оказалась настолько дезориентирована, что искала любую зацепку, способную пролить свет на тайну моего существования, поэтому и откликнулась на знакомое имя. А внешнее сходство с ведьмой и кровное родство, позволившее управлять ее зачарованным замком, довершило дело, заставив меня считать себя той, кем я никогда не являлась.
— В чем дело, милая? — с фальшивым участием осведомилась госпожа Цицелия, когда я пораженно выдохнула и огляделась, словно увидела эти стены впервые. — Боишься, что тебе будет больно?
Я перевела на нее взгляд и медленно покачала головой.
— Неужели что-то вспомнила? — догадалась она. — Интересно… И как же тебя зовут, если не секрет?
— Мое имя Лильен Деринэ ван дер Браас, — так же медленно проговорила я, припоминая все новые и новые подробности прежней жизни. — А Эмилио ван дер Браас — мой родной дед.
— Великолепно! — расхохоталась ведьма. — Значит, я была права и братцу удалось не только пережить переход, но и обзавестись новым телом! Ничего, скоро я тоже смогу это повторить. Осталось обеспечить процесс нужным количеством энергии, и Цицелия ван дер Браас снова будет готова покорять мир!
Мою спину осыпало морозом.
— Как ты собираешься это сделать?
— Нет ничего проще, — довольно усмехнулась ведьма. — Сорок дней еще не прошло, поэтому твой дух по-прежнему привязан к телу. И если все сделать правильно, то я смогу до него добраться, пользуясь привязкой между ним и твоей душой как путеводной нитью. Вселиться в кровного родственника для меня — не проблема. Главное, чтобы туда не вернулась ты, но ведьмин круг это обеспечит. Портал уже открыт. Энергии на перенос моего духа скоро будет достаточно. Потом я стану тобой, милочка, а ты останешься тут… и умрешь в тот самый миг, когда я заберу твое тело.
На лице госпожи Цицелии проступило непередаваемое выражение, от которого меня передернуло.
Боюсь даже подумать, что с нами будет, если у нее получится. Гнусная старуха в молодом теле… могущественная, озлобленная и презирающая весь мир ведьма, готовая разрушать и убивать лишь за то, что так не вовремя постарела и умерла…
«А ведь у наших магов даже заклинаний против нее нет, — неожиданно поняла я. — Наши чародеи никогда не сталкивались с ведьмами. И все, что о них известно, известно лишь со слов нашего дедушки, которого и без того очень долго не воспринимали всерьез!»
Правильно де Фосс назвал эту женщину тварью. Она и впрямь была похожа на чудовище: мерзкое, жадное и безжалостное. Ее ни в коем случае нельзя было выпускать из этого мира. Любой ценой, но надо было закрыть портал!
И я даже знала, как это сделать. Лишь бы только хватило сил…
— Гори, — сами собой шепнули мои губы, а обращенная ладонью вниз рука привычным жестом потянулась к ближайшему валуну. — Гори, моя лилия! Я тебя призываю!
Я привычно сосредоточилась, призывая тот самый цветок, который некогда выбрала в качестве питомца, но лилия, послушная мне до последнего лепестка, на этот раз не отозвалась. Более того, я даже присутствия ее не почувствовала и только через несколько мгновений сообразила, что, как и у любого мага, мой магический дар был тесно связан с физическим телом. А тела-то как раз и не было!
И что теперь? Может, попробовать использовать дедушкин дар? С минами же у меня как-то получалось справиться?
Я снова протянула руку, одновременно представляя, как удерживающий меня на месте валун обращается в пыль, и опять ничего не произошло: проклятый камень по-прежнему стоял как влитой и даже вида не показал, что собирается разваливаться. Только свечение вокруг него на краткий миг стало ярче, а затем снова потускнело, словно зачарованный булыжник сожрал мою силу и даже не заметил.
— Можешь не пытаться его подвинуть, — пренебрежительно фыркнула госпожа Цицелия, заметив мои движения. — Круг тебе не по зубам. Он с десяток таких, как ты, удержит.
Я в отчаянии сжала кулаки.
Но ведь должен быть хоть какой-то выход?! Не бывает такого, чтобы совсем не осталось вариантов!
— Замечательно, — промурлыкала ведьма, танцующим шагом приблизившись к саркофагу, который снова начал потихоньку светиться. — М-м-м-м, а накопитель-то почти полон. Осталось подождать совсем чуть-чуть, пока он заберет у твоих друзей остатки магических сил, так что посмотри на них, милая, в последний раз. Больше ты их не увидишь прежними.
Я вздрогнула, неожиданно обнаружив, что скованные заклинанием маги начали стремительно меняться. И прерывисто выдохнула, обнаружив, что волосы Лайса прямо на глазах стали седеть, а лицо начало покрываться морщинами, как если бы вместе с магической силой ведьма высасывала из него жизнь. Сам он как-то усох, сгорбился, с явным трудом удерживаясь на ногах. И всего за несколько мгновений из цветущего молодого мужчины превратился в устало сомкнувшего веки старца, который в конце концов не выдержал свалившейся ему на плечи тяжести и с тихим вздохом опустился на колени.
Рядом с ним так же безвольно опустился на пол и де Фосс. За это время он тоже посерел, похудел, осунулся. Правда, до дряхлого старика ему было далеко, но набрякшие под глазами мешки, резко обострившиеся, как у тяжело больного, черты лица и пролегшие вокруг рта скорбные складки говорили сами за себя.
— Вот теперь вас можно не опасаться, — прошептала ведьма, с нежностью погладив крышку собственного гроба, свечение вокруг которого стало намного ярче и насыщеннее. — Теперь вы ничего не сможете сделать, а мой накопитель наконец-то полон до краев. Можно начинать.
Звучно чмокнув пыльную крышку, она с предвкушением улыбнулась и все той же танцующей походкой вернулась к телепортационной арке, возложив руки на один из обрамляющих ее камней.
А я в отчаянии обвела глазами комнату.
Господи, что же делать?! Магия здесь не работает, мой второй дар бессилен против напоенного силой ведьминого круга… а на эту мерзавку сотни мин годами работали, по крупицам собирая витающую в воздухе магию, включая остатки, о которых так беспокоился Лайс! С помощью ведьминых знаков эта магия переправлялась сюда, сбрасываясь в один гигантский артефакт-накопитель. А теперь он должен был открыть портал в мой мир, использовав для этого жизни магов, после чего призрачная тварь планировала забрать мое тело и оставить меня умирать вместе с ними!
— О да, — промурлыкала госпожа Цицелия, когда сияние с гроба перекинулось на пол и тоненькими ручейками потекло в сторону портала. Прямо по вплавленным в камни серебряным дорожкам, с которых перекидывалось на арку и бесследно исчезало, постепенно превращая камень в зыбкое марево, похожее на затянутое тончайшей водяной пленкой окно.
Или, правильнее сказать, дверь?
Заметив, как лорд дер Ирс, потеряв сознание, безжизненной куклой повалился навзничь, я снова заметалась между камней и только тогда почувствовала, что тоже теряю силы. Причем довольно быстро. А встретив напряженный, какой-то требовательный и даже повелительный взгляд де Фосса, внезапно поняла, что лишь обручальное кольцо удерживало его по эту сторону реальности. Давало силы дышать. Жить. И неотрывно смотреть на мое исказившееся лицо, при этом настойчиво что-то шепча.
— Саркофаг… — прочитала я по губам и встрепенулась, мгновенно уловив идею мага. — Надо уничтожить саркофаг! Тогда она не сможет завершить ритуал!
— Я сделаю, хозяйка, — прошелестела затаившаяся под платьем Бумба и, прежде чем я успела возразить, шмыгнула в сторону, в мгновение ока взобравшись на потолок и опрометью кинувшись к светящемуся гробу.
— Бумба, стой! — беззвучно охнула я, но мина уже была на месте и, свесившись с потолка, злорадно оскалилась.
— Взрывника приглашали?
Ведьма стремительно обернулась и, подняв взгляд, внезапно переменилась в лице.
— НЕТ!
— А уже поздно, я пришла, — гадко ухмыльнулась Бумба и, раскинув щупальца в стороны, плашмя рухнула прямо на гроб.
Я еще успела увидеть, как она в полете встопорщила угрожающе покрасневшие бородавки и перевернулась на спину. Схватилась за голову, представив, что случится с людьми в тесном каменном мешке, где даже спрятаться негде. Обменялась диковатым взглядом с одобрительно усмехнувшимся шефом и… крепко зажмурилась, когда в помещении оглушительно бабахнуло.
Сколько в Бумбе оставалось заряда, никто, кроме нее, не знал, но думаю, она здорово поскромничала, когда говорила о жалких остатках. Потому что рвануло так, что даже у меня заложило уши. Все пространство мгновенно заволокло густым облаком дыма вперемешку с пылью. Мимо моего лица что-то опасно вжикнуло. Что-то с грохотом прокатилось к стене, задев один из валунов, и при этом гулко бумкнуло напоследок, перекрыв чей-то яростный вскрик.
На какое-то время в помещении стало оглушительно тихо. А когда пыль осела, оказалось, что одну из стен снесло напрочь, в другой теперь зияла гигантская дыра. На месте гроба образовалась небольшая кучка дымящихся камней, а все остальное разметало по подвалу, усеяв осколками пол где по щиколотку, а где и по колено. Гигантский артефакт-накопитель прекратил свое существование… однако ничуть не пострадавший портал продолжал поблескивать тонкой водянистой пленкой, в которой медленно исчезал один из камней!
Впрочем, сейчас меня тревожило другое.
— Бумба… — с болью прошептала я, лихорадочно оглядываясь и пытаясь отыскать среди обломков свою отчаянную мину. — Где ты, солнышко? Пожалуйста, отзовись! Бумба-а-а…
Неожиданно кто-то внизу закашлялся, и у меня на сердце стало чуточку спокойнее — ну, хотя бы де Фосс оказался жив. Засыпало его, конечно, здорово, кожу на лице и руках посекло осколками, но серьезных ран, судя по всему, он не получил. Вон, даже голову поднял, чтобы с нескрываемым удовлетворением оглядеть картину эпохальных разрушений. Причем живенько так поднял. Более того, при виде меня на его запыленном, стремительно молодеющем лице появилась ободряющая улыбка, а когда рядом зашевелился лорд Лайс, я и вовсе чуть не упала от облегчения.
— Милорд! Вас не задело?!
— Нет, — с несказанным удивлением откликнулся маг, приглаживая вставшие дыбом рыжие волосы.
— Сейчас я это исправлю! — прошипела Цицелия ван дер Браас, молнией ринувшись в их сторону. — Думаешь, если я осталась без тела, то уже ни на что не способна?!
— Не смей! — вскрикнула я, когда она с ходу попыталась вцепиться де Фоссу в глотку. Тот, на свое счастье, успел увернуться. И, судя по тому, с каким остервенением шарахнул по ведьме шаровой молнией, успел не только прийти в себя, но и восстановиться.
Говорю же, быстро у него получается.
Цицелия, узрев несущийся на нее сверкающий шар, в последний момент резко сменила направление движения, поэтому рассыпающая искры молния впечаталась в портал, где без единого звука и растворилась. Маг досадливо сплюнул и, отступив назад, неловко споткнулся о камень, а ведьма, не теряя времени, хлестнула по нему каким-то заковыристым заклинанием.
Я снова предупреждающе вскрикнула, прекрасно зная, что маги его не видят, но на пути заклятия встал рассыпающий яркие искры изумрудный щит, мгновенно превратившийся в охранительный купол. А еще через мгновение с пола поднялся невредимый, вернувший свой прежний облик лорд Лайс и с усмешкой посмотрел на яростно зашипевшую «леди».
— Что? Без накопителя ты уже не так сильна?
Они сошлись плечо к плечу, объединив усилия, и вскоре вокруг них искрилось уже не один, а два щита, за которыми даже я чувствовала бы себя спокойно.
— Убью, — неожиданно спокойно пообещала госпожа Цицелия, неохотно отлетев назад и повиснув напротив выжидательно замерших магов. — Ваших сил надолго не хватит, а я у себя дома и даже без тела какое-то время еще продержусь. Тем более портал уже открыт.
— Без накопителя он скоро закроется, — так же спокойно отозвался рыжик, и вокруг него закрутился небольшой смерч. — И ты никуда отсюда не денешься.
Но госпожа Цицелия только усмехнулась.
— В этих камнях такой запас сил, что вам и не снилось. Думаешь, я зря столько лет убивала таких, как ты? Или считаешь, что я не позаботилась о запасном варианте?
Лорд Лайс непонимающе нахмурился, я сжала кулаки, ощущая себя на редкость бесполезным и никчемным духом, а де Фосс окинул быстрым взглядом дымящиеся руины и на всякий случай создал еще одну шаровую молнию.
Ведьма только зло рассмеялась и взмахнула рукой, обрушивая на магов остатки стены. Щиты, к счастью, выдержали, но, как оказалось, это был лишь отвлекающий маневр, потому что, пока маги были заняты обломками, Цицелия с огромной скоростью метнулась к остаткам гроба и, выхватив из-под груды камней какой-то непонятный комок, поспешила отпрянуть обратно.
— Что теперь скажешь, Лайс? — оскалилась она, продемонстрировав безвольно обмякшего и, кажется, крепко спящего призрачного кота. Вернее, пока еще котенка. Черного. При виде которого я закаменела и, только сейчас припомнив, что сегодня не видела его вместе с остальными, потрясенно выдохнула:
— Черныш…
— Вот кто станет для меня проводником, — исступленно прошептала ведьма, целеустремленно пятясь к порталу и крепко прижимая к себе малыша. — Для этого его даже будить не обязательно. Главное — чтобы хватило на один переход. А уж как это сделать — моя забота.
Когда она поднесла руку к его горлу и впилась ногтями в мягкую шерстку, у меня потемнело в глазах. Но что может повредить бестелесному призраку, да еще и обладающему такой силой, что даже два могущественных мага с трудом способны его удержать? Да и те сейчас застыли, мучительно колеблясь, стоит ли смерть ведьмы жизни одного-единственного котенка?
Решение пришло совершенно неожиданно, но на удивление вовремя. Как раз в тот момент, когда пальцы ведьмы сжались на горле Черныша, а у меня под платьем беспокойно шевельнулось еще два призрака. Молчаливых. Все понимающих. Далеко не трусливых, как выяснилось, а лишь терпеливо ждущих приказа. И преданных настолько, насколько только могут быть преданы хозяину беззаветно любящие и верные ему до последнего вздоха собаки.
— Фес, Зюс… — шепнула я, озаренная сумасшедшей идеей. А затем вскинула голову и во весь голос гаркнула: — Ко мне!
А когда в полуразрушенной комнате стали из пустоты один за другим появляться остальные призрачные псы, повелительно указала на недоуменно обернувшуюся ведьму и коротко добавила:
— Фас!
* * *
От моей несусветной наглости госпожа Цицелия до того опешила, что на мгновение даже лишилась дара речи. Непонимающе округлила глаза. Перевела растерянный взгляд сперва на меня. Затем снова на собак. И только когда явившиеся на мой зов два десятка припсов одновременно оскалились, запоздало выкрикнула:
— Стоять!
И безмерно удивилась, когда припсы вместо того, чтобы застыть послушными куклами, в жутковатом молчании прыгнули.
Она потеряла несколько драгоценных секунд, желая убедиться, что ей это не привиделось. Еще пару мгновений — на осознание шокирующей мысли, что ее создания по-прежнему мне подвластны. И только после этого, выронив мешающегося котенка, вскинула сразу обе ладони и разродилась целой серией смертоносных заклинаний.
Надо признать, ведьмой она и впрямь была умелой — почти половина припсов, не успев долететь до нее каких-то пару шагов, беззвучно растворилась в воздухе, оставив после себя лишь стремительно исчезающие голубоватые искорки. Вторую половину она добила следующим ударом, успев разрядить в свирепо оскалившихся собак еще одну порцию незнакомых мне заклятий. Но самого главного, увлекшись бойней, эта мегера так и не увидела. И не заметила, что из-под моего платья выметнулись еще две полупрозрачные тени и, проскользнув под стеной, бесшумно зашли ей за спину.
А потом стало поздно: Фес и Зюс, моя последняя надежда, атаковали бывшую хозяйку стремительно и умело. Фес, ловко поднырнув под пышное платье, с остервенением вцепился зубами в сухожилия на щиколотке ведьмы. А когда та протестующе вскрикнула и пошатнулась, Зюс высоко подпрыгнул и, уперев лапы ей в грудь, вонзил клыки в незащищенное горло, заставив ведьму захлебнуться незаконченным заклинанием.
Услышав сдавленный хрип, быстро перешедший в предсмертное бульканье, я быстро отвернулась, не желая смотреть, насколько хорошо мои псы освоили науку убивать.
О том, что их этому учили, я знала от лорда Лайса, но до сегодняшнего дня не придавала этим знаниям особого значения. И только сейчас неожиданно осознала, что мои ласковые и добрые псы все-таки хищники. Причем специально натасканные, обученные и умеющие быть безжалостными звери, которых некогда создала и воспитала такая же жестокая женщина.
Наверное, это справедливо, что она умирала от зубов своих собственных созданий. Но мне эта мысль почему-то не принесла ни облегчения, ни радости. Я просто хотела, чтобы нам больше никто не угрожал. Чтобы Цицелия ван дер Браас не успела добраться до проклятого портала. Не разрушила мой мир. Не причинила вреда моим родным. Не ранила ни в чем не повинного копри. И не убила ставших для меня значимыми людей, к которым я еще не до конца определилась, как относиться.
Лей — открытый, обаятельный и веселый…
Лорд Лайс дер Ирс — скрытный, проницательный и не совсем честный, как, впрочем, и положено человеку его профессии.
Райв де Фосс — не слишком разговорчивый, неприветливый, а порой и откровенно грубый тип, но при этом гораздо более понятный, чем его рыжеволосый наставник и друг…
Когда в комнате снова воцарилась тишина, я осторожно приоткрыла один глаз и с облегчением обнаружила, что ведьмин круг погас, а затем так же осторожно обернулась. И улыбнулась, когда в мои колени уткнулись носами абсолютно невредимые псы, за спинами которых медленно истаивало бесформенное темно-синее пятно, где уже почти не угадывался человеческий силуэт.
— Спасибо, мальчики, — прошептала я, прижав к себе радостно оскалившихся собак. — Спасибо за то, что остались мне верны.
— А разве могло быть иначе? — почти весело заявил лорд Лайс, перешагивая через груду камней и одновременно пытаясь вытряхнуть пыль из растрепавшейся шевелюры. — Ведь это вы научили их любить! Кстати, когда вы успели испортить управляющие заклинания на ошейниках?
Я неловко потупилась.
— Когда ехала сюда. Мне показалось, что иметь за спиной пару десятков лояльно настроенных призраков будет полезно. А поскольку поменять управляющее заклинание в ошейниках я не смогла, то просто его разрушила.
— Если бы вы этого не сделали, нам пришлось бы туго, — посерьезнел маг. И, остановившись в паре шагов, изобразил нечто вроде короткого поклона. — Благодарю вас, миледи, за столь дальновидное и мудрое решение. Я во второй раз обязан вам жизнью.
— Да не за что, — смутилась я и, отпустив собак, вылетела из круга. — Жалко только, что припсов уцелело всего двое.
— Ничего. Технология отработана, сделаем еще. Лучше прежних будут.
— Только назовите их, пожалуйста, по-другому, — попросила я. — А то что это за имена: Фес-один, Зюс-два? Пусть собаки будут с нормальными кличками. И пусть они чувствуют, что снова живут.
Лорд Лайс хитро прищурился.
— Если вы подскажете, как их этому научить, я, пожалуй, готов походатайствовать перед королем за эту идею.
— Просто относитесь к ним как к живым, и все будет в порядке, — посоветовала я, беспокойно озираясь. А затем отлетела в сторонку и, стараясь не смотреть на демонстративно отряхивающегося де Фосса, принялась кружить над остатками саркофага. А когда заметила выглядывающее из-под камня щупальце, быстрее молнии спикировала вниз и, торопливо закопавшись в осколках, с тихим вздохом достала оттуда оборванную у основания лапку.
Бумба, девочка моя…
— Мне жаль, — тихо сказал лорд Лайс, когда я опустилась на колени и горестно уставилась на то, что осталось от моей храброй и самоотверженной мины. — Она была умницей. И пожертвовала собой ради нас.
Я с тоской посмотрела на полуразрушенные стены. Какой смысл теперь об этом говорить и вспоминать, какой она была? Ее нет. Моей маленькой смелой мины больше нет. И от этой мысли мою душу наполнило черное отчаяние.
— Бумба… солнышко… как же я теперь без тебя?!
Рыжик деликатно промолчал и отошел, оставив меня наедине с моим горем.
— Меня больше интересует, что нам делать с порталом, — как всегда некстати раздался неподалеку голос де Фосса, и я, неохотно обернувшись, обнаружила, что он держит на руках сладко посапывающего котенка.
— Он в порядке, — перехватив мой взгляд, буркнул изрядно потрепанный, покрытый густым слоем пыли и чем-то по обыкновению недовольный шеф. — Лайс, что думаешь насчет арки?
Лайс наморщил лоб.
— Ничего не думаю. Тут работы — непочатый край. Но с учетом того, что без ведьмы портал скоро закроется, а у нас нет ни одного толкового инструмента для изучения, думаю, даже начинать не стоит. Вдруг рванет в неподходящий момент? Свяжись лучше со своими людьми. Может, кому нужна помощь?
Де Фосс кивнул и отошел, а лорд Лайс бросил на меня предупреждающий взгляд.
— Вам тоже не стоит туда соваться.
— Где-то там осталось мое тело, — тихо напомнила я, поднимаясь на ноги и с трудом отводя взгляд от останков Бумбы. — И моя семья, которая уже с ума сходит, не понимая, что произошло.
— Ведьмам нельзя верить, — нахмурился маг. — Нет никаких гарантий, что портал — именно тот, что вам нужен. Цицелия могла обмануть нас снова, поэтому я предпочел бы не рисковать.
Я покачала головой.
— У меня мало времени. Вы же сами слышали: душа сохраняет связь с телом всего сорок дней. А я сколько тут уже прохлаждаюсь?
— Не знаю, — отчего-то напрягся лорд Лайс.
— И я не знаю — у меня с ощущением времени проблемы. Но недели две с половиной мы с вами точно знакомы, — проговорила я, тщетно пытаясь припомнить, с чего все начиналось. — Если не больше. А вот сколько дней я пробыла в замке до прихода Лея, неизвестно… кстати, как он там? Надо бы проверить, а то вдруг не только ребятам наверху нужна помощь?
— Порядок, — через мгновение отозвался рыжик, кинув быстрый взгляд мне за спину. — Парень просто оглушен и малость дезориентирован. Райв его уже подлечил. Остальные потрепаны, но живы. Так что можно сказать, что мы никого не потеряли.
— Кроме припсов и Бумбы, — криво улыбнулась я. А потом вспомнила еще кое-что, сняла с шеи некогда подаренную цепочку с кулоном и решительно протянула лорду. — Держите. Полагаю, он мне больше не нужен.
— Вы уверены? — отчего-то нахмурился маг.
— Абсолютно.
— Ла-а-айс? — тут же раздался полный подозрения голос де Фосса и сзади послышались его быстро приближающиеся шаги. — Что это значит?!
Рыжик пожал плечами.
— Раз уж ты отказался помочь девушке, то я взял на себя заботу о ее благополучии. Даже на тот случай, если бы ты все-таки сорвался и наделал глупостей.
— Почему ты не сказал об этом мне?! — рыкнул подошедший шеф. На что Лайс лишь иронично приподнял брови, не торопясь, впрочем, забирать амулет.
— Тебе не кажется, что такие подарки — личное дело каждого?
Де Фосс прищурился, а я недоуменно перевела взгляд с одного мага на другого.
— В чем дело? Разве кулон какой-то особенный?
— Да! — процедил шеф.
— Нет, — мило улыбнулся рыжик, и они уставились друг на друга с каким-то непонятным выражением, причем шеф явно был неприятно удивлен и снова зол, а Лайс его умышленно провоцировал.
Я отступила на шажок.
— Может, вы выясните отношения чуть попозже, а сперва поможете мне отсюда исчезнуть?
— Зачем? — не поворачивая головы, рыкнул де Фосс.
Я вздохнула.
— Затем, что мне пора домой. Портал же скоро закроется, а я даже не знаю, сколько времени у меня осталось.
— Только эта ночь, — неожиданно прошелестел смутно знакомый голос, и я, обернувшись, с изумлением воззрилась на стоящую над осколками гроба громадную огненную волчицу. — У тебя осталась только одна ночь, девочка, и она уже на исходе. Если не уйдешь сейчас, твоя лилия погаснет.
Мужчины повернулись одновременно со мной и с одинаковым недоверием уставились на ожившую стихию. А я выронила ненужный больше амулет и порывисто качнулась к волчице.
— Я помню тебя! Это ты меня благословила!
— Пойдем, я покажу дорогу, — сказала стихия, одним неуловимо быстрым движением переместившись к порталу. — Времени действительно не осталось. Если не поспешить, ты останешься призраком навсегда.
Я вздрогнула.
Нет! Не хочу быть призраком! Да еще и в чужом мире!
— Энергию для перехода я тебе дам, — совершенно правильно поняла меня стихия. — Только оставь привязку здесь. Она больше не нужна. И пойдем домой — там тебя уже заждались.
Домой… господи, да неужели я больше не буду бесплотной тенью и смогу увидеть самых дорогих для меня людей?!
Я с готовностью схватилась за обручальное кольцо, без особого труда стянув его с пальца, но когда повернулась к де Фоссу, чтобы вернуть семейную реликвию, внезапно замялась. И как-то неожиданно поняла, что мне в общем-то… нечего ему сказать. Вернее, сказать-то есть что, вот только слова почему-то не подбирались.
Нет, я не сердилась за то, что шеф так неласково меня встретил. И больше не злилась, что он так отчаянно пытался от меня избавиться. Я даже уничтоженный перстень ему простила, прекрасно понимая, что в то время он просто не мог поступить иначе.
Цицелия ван дер Браас слишком долго отравляла ему жизнь, чтобы он так просто ее забыл. Глядя на меня, он то и дело думал о ней и всякий раз себя останавливал, чтобы не закончить то, что стоило бы сделать пятнадцать лет назад. И то, что после этого он еще мог как-то общаться и терпеть меня поблизости…
Зря я считала его несдержанным. Для воздушника он в эти две с половиной недели проявил просто чудеса терпения и такта. А те ошеломительные поцелуи, которые он случайно мне подарил и о которых я до сих пор не могу вспоминать спокойно… жаль, что они предназначались не мне. И вдвойне жаль, что совсем не обо мне он думал в тот момент.
Я не знаю, чем бы это закончилось, если бы все сложилось иначе. Но никогда не забуду, какие чувства пробудил во мне этот взрывоопасный, мрачный, но не лишенный толики обаяния маг. Пусть он открылся мне ненадолго, всего на пару восхитительно долгих минут, но я буду помнить о них до конца своих дней. Как и то, за что он так люто меня ненавидел. Наверное, так же сильно, как когда-то любил настоящую Цицелию ван дер Браас.
— Прости… — Вот и все, что я смогла ему сказать, отчаянно сожалея о сходстве с предавшей его женщиной.
«Прости» — за то, что невольно заставила его помнить. За то, что взяла вещь, которая мне не принадлежит. За боль. За все наши споры и никому не нужную ненависть. И особенно за то, что нам так много стоило бы сейчас сказать, но, как назло, на это больше нет времени.
Де Фосс сжал челюсти, когда я взяла его за руку и, вложив в нее кольцо, ненадолго задержала в своих ладонях. Но что-то изменилось в его глазах, когда я с грустной улыбкой отступила к волчице и начала стремительно истаивать. При этом до последнего держась за него взглядом, как когда-то держалась за оказавшийся столь полезным артефакт.
Он дернулся следом, словно хотел что-то сказать, но кольцо с моей руки уже исчезло, оборвав нашу связь навсегда. И только замагиченная перчатка каким-то чудом еще держалась.
Наверное, именно благодаря ей я и смогла почувствовать, как что-то цапнуло меня за лодыжку. А опустив глаза, с изумлением увидела распластанную на камнях, израненную, с трудом приподнявшуюся на двух уцелевших щупальцах мину.
— Представляешь, а я все-таки многоразовая… круто, да? — из последних сил прошептала она, обессиленно падая на пол.
— Бумба! — Я с горестным вскриком подхватила ее на руки и со слезами прижала к груди. — Милая моя! Хорошая! Чудесная! Только не умирай! Я очень тебя прошу!
— Не уходи, — едва слышно выдохнула Бумба, и ее по изувеченной взрывом спине пробежала волна дрожи. — Я люблю тебя, Цили…
— Меня зовут Лили, солнышко, — прошептала я, с отчаянием понимая, что ничем не могу ей помочь. — И я тебя тоже очень люблю! Ты слышишь?!
Бумба ничего не ответила — лишь облегченно вздохнула и вытянулась у меня на руках. А когда я с плачем уткнулась в нее лицом, стоящая рядом стихия мягко напомнила:
— Время. Тебе пора, девочка.
Я только всхлипнула, когда она толкнулась горячим носом в мои руки. Машинально обхватила ее за шею, по-прежнему крепко прижимая к груди неподвижное тельце и не замечая, как перекинувшееся с волчицы пламя принялось стремительно пожирать мой и без того исчезающий дух. Сглотнув горькие слезы, прерывисто вздохнула. С тоской подумала об оставшихся в питомнике копри. Погоревала, что больше не увижу Ириску. После чего в последний раз посмотрела на застывших поодаль магов, окуталась пламенем уже вся и, прежде чем окончательно исчезнуть, тихо шепнула:
— Прощайте.
