ЭПИЛОГ

— А-а-а-а-а! — взвыла я, рывком подхватившись с постели и замолотив руками и ногами, как если бы все еще тонула в черной бездне. — А-а-а! Бумба-а-а!

Кровать, к сожалению, на подобные взбрыки была не рассчитана, поэтому в самый неожиданный момент закончилась, и я благополучно рухнула на пол, умудрившись при этом запутаться в одеяле.

Шок от удара оказался таким, что какое-то время я только неподвижно лежала, беззвучно разевая рот и обалдело таращась на колыхающиеся перед носом ворсинки разноцветного ковра. Но потом наступило осознание. Я так же внезапно вспомнила, где была и откуда сейчас вернулась. Перевернувшись на спину, обалдело воззрилась на знакомые до боли стены собственной комнаты. Затем торопливо ощупала руки, ноги, уши, нос. С облегчением убедилась, что все на месте, и только тогда неуклюже села.

Я дома!

Невероятно, невозможно, но я действительно дома и, что самое удивительное, нахожусь в собственном теле!

Прислонившись спиной к стене, я ненадолго прикрыла глаза, слыша, как в груди бешено колотится сердце. Слабость была безумной. Дышалось с трудом, словно я только что пробежалась до верхушки бабулиной башни и обратно. А перед глазами все еще стояла непроглядная тьма, похожая на омерзительно вязкое болото, откуда я только что чудом вырвалась.

Не знаю почему, но переход в родной мир дался мне нелегко. Волчица, хоть и обещала показать дорогу, вскоре исчезла, оставив после себя лишь путеводную ниточку, по которой мне по идее следовало вернуться. Вокруг было темно. Бумба, которую я старательно прижимала к себе, все-таки потерялась, поэтому нетрудно представить обуявший меня ужас при мысли, что ее уже не удастся спасти.

Пока я раздумывала, ниточка, связывавшая мою душу с телом, начала стремительно истаивать. Потом меня закрутило в этой тьме, как пушинку. Бросило сперва в одну сторону, потом в другую, заставив окончательно потерять ориентиры. При этом ощущения были настолько мерзкими, что я поневоле вспомнила день, когда путешествовала сквозь такую же бездну вместе с припсами и одной знакомой кошкой.

Тогда мне было так же страшно, как сейчас. И было точно такое же чувство, что без надежного проводника в этот кошмар лучше не соваться.

Не знаю, что заставило меня ухватиться за эту мысль. И даже сейчас не понимаю, откуда нашлись силы и смелость, чтобы крикнуть во весь голос:

— Принцесса-а-а-а! Помоги!

Вскоре после этого в мои руки ткнулось что-то пушистое, под ногами наконец появилась опора, а затем меня бесцеремонно ухватили за шиворот и куда-то потащили, успев напоследок больно пихнуться и неодобрительно фыркнуть в самое ухо.

Потом я помню только ощущение стремительного падения, закончившееся ослепительно яркой вспышкой. Безумный жар, охватывающий тело с ног до головы. Мгновение тишины. Хлопок. Еще одну яркую вспышку. И дикое желание проснуться, сильнее которого я еще никогда не испытывала.

С трудом отдышавшись, я снова обвела глазами комнату и, кое-как выпутавшись из одеяла, все-таки встала. Однако тут же пошатнулась и едва не упала, когда в меня на полном ходу с раздраженным «бз-з-з!» врезалось что-то некрупное, но довольно увесистое.

Присев на краешек кровати, я обалдело воззрилась на большущую, примерно с кулак, муху, неловко барахтавшуюся в складках моей бордовой ночнушки. С виду муха как муха — пузатая, с выпученными глазами и тонкими ворсинками на спине… у нас таких полно. Правда, эта почему-то была белой. На редкость здоровой. А еще она зачем-то вцепилась передними лапками в хоботок и яростно тянула его вниз, словно хотела оторвать, что выглядело до крайности странно.

Наконец, снизу раздалось тихое «тьху!», и лапки у мухи с облегчением разжались. Расправив крылышки, она с натужным гудением взлетела, а через мгновение на меня в упор уставилось два фасетчатых глаза, и знакомый голос негодующе воскликнул:

— Нет, то, что лап много, — к этому я привычная. Пузо опять большое — шеф с ним, переживу! Но крылья… где вы видели летающую мину?! И вообще, у меня перед глазами теперь все двоится, и вот это, скажу я вам, совершенно непереносимо!

У меня что-то радостно екнуло в груди.

Да нет! Не может быть! Нас же разделило во время перехода! Неужто для ее духа тоже нашлось подходящее тело?!

— Бумба?! — неверяще прошептала я, во все глаза глядя на недовольно жужжащую муху. — Бумбочка, милая… неужели это и правда ты?!

Преобразившаяся мина прямо на лету оглядела одну лапку, вторую, потеряв при этом равновесие и едва не грохнувшись на пол. С трудом выровнявшись, старательно подула в новое хрюкальце, повернулась ко мне сперва передом, потом задом и, наконец, с гордостью выдала:

— Оказывается, я не только многоразовая, но еще и душевная. То есть с душой. Иначе меня бы сюда не затянуло, правда?

— Бумба-а! — Я с воплем подскочила с постели, подхватила эту красавицу на руки, со счастливым смехом закружилась по комнате и, неверяще всмотревшись в страшноватую мордочку, с чувством ее поцеловала. — Солнышко мое! Бумбочка! Ты живая!

— И ты живая, — с непонятным выражением протянула муха. После чего оглядела меня с ног до головы и ткнула лапкой куда-то в сторону. — И она. Это же она нас сюда привела да?

Я обернулась и изумленно застыла, обнаружив сидящую на постели рыжую кошку. Самую обычную, маленькую, с пушистым хвостиком, короткими ушками и хитро прищуренными желтыми глазами, в которых горело нескрываемое торжество.

Я была готова поклясться, что в нашем доме раньше не жила эта красавица — всех бабулиных подопечных мы знали в лицо… то есть в морду, конечно. Но в том, как она на меня смотрела, как изящно наклонила голову и как фыркнула, когда Бумба неуклюже поднялась в воздух… было что-то невероятно знакомое. Причем настолько, что я бесстрашно протянула руку и, коснувшись рыжего уха, неверяще прошептала:

— Принцесса?!

— Мр-р-р, — согласилась кошка, довольно жмурясь. После чего по-хозяйски разлеглась на кровати, демонстрируя заметно округлившееся пузико, и снова промурлыкала: — Мур-р-р-р!

И вот тогда до меня, наконец, начало доходить…

Оказывается, лорд Лайс не ошибся, когда говорил, что где-то существует мир, где копри — не призраки, а самые настоящие, живые. Где они просто живут, играют, размножаются и, как все, когда-нибудь умирают… вот только принять тот факт, что этот мир — мой, мягко говоря, было непросто.

Почему так получилось, что в Ларре нет обычных кошек? И кто виноват в том, что там они могут появляться только в виде призраков?

Наверное, пресловутое равновесие?

А может, наши миры просто очень похожи, и именно поэтому кошки могут существовать и в том, и в другом одновременно? А при желании свободно переходить из одного в другой и хотя бы иногда… когда очень надо… становиться проводниками для других душ? Таких, например, как моя или Бумбы?

Конечно, все это лишь предположение, об этом надо бы с бабулей поговорить — полагаю, она с ума сойдет от счастья, узнав, что в нашем доме проживают такие уникальные создания. Но все это будет позже. Завтра или даже через неделю. Когда все успокоится, когда я приду в себя и поверю, что все закончилось. Когда перестанет переживать дедушка, отдышится мамочка и прекратит ругаться папуля…

Сейчас не так важно, что, как и почему с нами случилось.

Самое важное — вот оно, лежит передо мной и хитро щурит желтые глазищи. А еще бодро кружит под потолком, то и дело что-то неразборчиво бурча себе под нос. Мои дорогие, замечательные, самые лучшие мои подруги… две потрясающе чутких и любящих души, которые я, едва не умерев, самым неожиданным образом обрела.

Бережно погладив круглый животик Принцессы, я неожиданно поняла и то, почему копри приходят в Ларр так ненадолго: у нас давно знают, что кошки — абсолютно магические создания, и именно поэтому на них не действует магия. Но вот то, что для рождения котенка магия, как это ни странно, жизненно необходима, мне в голову пришло только сейчас.

— Ириска? — тихо спросила я, зарываясь пальцами в мягкую шерстку. — Значит, она еще не родилась? Наверное, наша магия вам не очень подходит, и ты поэтому привела своих малышей в тот мир?

Кошка тихонько мурлыкнула.

— И когда они будут готовы, то по-настоящему родятся в этом?

— Погоди, я не поняла, — прожужжала Бумба, спикировав на постель. — Это что же получается… копри живут здесь, а их детки подрастают где-то еще? И только когда сил станет достаточно, они рождаются по-настоящему?! Поэтому мы видели только их души?

Я улыбнулась.

— Думаю, да. А значит, с Ириской мы расстались ненадолго. Скоро мы снова сможем ее обнять. Уже — по-настоящему.

— Но почему не здесь? — растерянно переспросила мина. — Почему котят понадобилось куда-то уводить?!

— Не знаю, — ответила я, устраиваясь рядом с кошкой и прижимая ее к себе. — Наверное, они так устроены? Или так устроены наши миры? Какая разница, если скоро мы встретимся?

Бумба плюхнулась рядом.

— И правда… а туда, в тот мир, мы еще вернемся? Хотя бы в виде призраков, раз уж живьем туда не попасть?

Я задумчиво посмотрела на тихо урчащую кошку. Вспомнила о де Фоссе, лорде Лайсе, Шиеле, Эрьяре и всех тех, с кем так и не успела поговорить… внезапно сообразила, что Принцесса все равно к ним вернется. Затем спросила себя, а хотела бы я вернуться вместе с ней, и… затаенно улыбнулась.

— Посмотрим.